Текст книги "Попробуй меня (СИ)"

Автор книги: MargoLay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

Это ты съехал с катушек, придурок! – продолжала кричать я, совершенно точно вымокнув до самой последней ниточки моего белья. – Ну вот какого черта ты делаешь?!

Что хочу, то и делаю. – спокойно сказал он, включая ледяную воду.

Тонна мурашек рассыпались по моему телу, ловко пробираясь от самой макушки до щиколоток.

Ты должна остыть. – очередной спокойный тон. Как он может так уверенно держаться под ледяной водой? Крупные капли скатываются с его влажных волос, стекают по лицу, мой язык так и рвется слизать все это. Полностью.

Черт возьми, я сошла с ума! Что я несу?

Гребаный Стайлс.

У нас нет никаких отношений, Стайлс, чтобы ты вот так просто брал и смотрел на меня в полуголом виде! – заявила я, стараясь выкарабкаться из его рук.

Бесполезно.

У нас был секс. – протяжно заявляет он, с гордостью окинув свое тело легким взглядом.

Всего один раз между прочим!

Тебе мало? – удивился он, прижимая меня к себе. Сильно. Очень больно, просто невыносимо. – Это можно исправить. Был один, будет два, сто, двести, триста, миллион, но тебе все равно всегда будет мало. В этом я просто уверен.

Отстань. – буркнула я, тщательно стараясь переключить воду на горячую. – Я вся озябла. Ты можешь переключить на горячую?

Я нет.

Господи, какой же ты идиот! – проныла я, запрокидывая голову наверх. – Я никогда не приближусь к тебе больше, завтра же я уеду отсюда, ты меня больше в жизни не увидишь, да ты… да ты вообще! Да как ты смеешь?

О, какие речи! – насмешливо произнес он и, не давая мне не сказать ни слова, затыкает меня, требовательно запуская свой язык в мой рот. Он ловко выделывает интересные узоры, все, что он может – это сводить с ума от одного поцелуя, потому что так, как он, не целует никто. Потому что такого идиота, как он еще стоит повстречать.

А лучше не стоит.

Я больно кусаю его за губу, на что парень тут же отстраняется, недовольно облизнув нижнюю губу.

А я ведь могу и разозлиться, Дейвидсон. .– угрожающе прорычал парень мне в губы.– Ты будешь мне обязана кое-чем…

Ничем я тебе не обязана!– перебила я его, отталкивая от себя уверенным движением.

Ночь, полную страсти и любви.– будто проигнорировав меня сказанул Стайлс и соблазняющее улыбнулся.

Я застыла на месте, глотая ледяную воду ртом. Стайлс ухмыляется, как ни в чем не бывало, и все так же держит меня крепко прижав к себе.

Ну не идиот ли?

–Ты вообще в своем уме? – воскликнула я, вжимаясь в стенку.– Я еле хожу, у меня болят ноги, у меня болит моя….

А у меня член болит, и что теперь? – пожаловался парень, мучительно закатив глаза. – Я же не ною.

Боже мой, поскорее бы отсох и отвалился! – прорычала я, отталкивая нахальные ладони со своей задницы.

Тогда кто тебя будет доводить до оргазмов? До удовольствий? Неужели этот ботаник Майкл?– ехидно поинтересовался Гарри.

Идиот, это не было удовольствием!

Правда что ли? – удивился он и громко рассмеялся. – Черт, видела бы ты своё лицо, когда ты кончала!

Зарычав, я начала изо всех сих вырываться, но парень крепко держал меня, не позволяя даже вздохнуть полной грудью.

Да оставь ты меня!– воскликнула я, но он обхватил меня за шею и впился в губы, горячо и дерзко целуя.

Потом спокойно посмотрел в глаза, коснулся губами шеи и спокойно прошелся язычком по ключицам.

Как мило.

Я сейчас расплачусь, черт побери.

Боже, как ты меня бесишь.– вздохнула я, сдаваясь и расслабившись в его руках.

Знаю, идиотка.– улыбнулся он.

Попробуй еще хоть раз назвать меня идиоткой, я тебе не….

Не дашь мне побыть в тебе даже две минуты?– засмеялся Стайлс, прильнув ко мне всем телом и прижимая меня к стеклянной дверце душа.

Я замолчала, продолжая трястись под ледяным напором воды. Заметив это, Стайлс наконец-то дотянулся до смесителя и переключил воду на запредельно горячую. Кипяток тут же обволок все мое тело, и я громко вскрикнула, обжигаясь горячим паром.

Примерно так ты и кричала во время своего третьего оргазма. – заметил Стайлс, обнимая меня за талию настолько сильно, насколько это возможно вообще.

Заткнись лучше.

Я возбуждаю тебя, Дейвидсон? – неожиданно спросил он, посмотрев мне прямо в глаза.

Насмешливое лицо тут же сменилось спокойным. Он внимательно смотрит мне в глаза, без всяких усмешек. Лишь спокойный взгляд и ярко-зеленые глаза пронизывают до самых костей, господи, да что же он делает?!

НЕТ! – крикнула я ему в лицо, вновь сделав попытку вырваться из его рук.

Да. – сделал заключение он. – Ты любишь меня.

Мои уши чуть не завернулись в трубочку от такого поворота. Я засмеялась так громко и наигранно, что Стайлс, не ожидая этого, невольно вздрогнул от удивления.

Это ты меня любишь, идиот. – выпальнула я. – И хочешь так, что у тебя уже твой член болит, ты сам сказал.

Хочу, Дейвидсон. – честно признался он, вновь с серьезным выражением лица. – Я много чего хочу. Например, хочу положить тебя на стол, полностью раздетую, обложить фруктами, намазать сливками и есть прямо с тебя.

Господи...– прошептала я, упираясь в его грудь ладонями.

Он смотрит на меня с высоты своего роста. В его широко раскрытых глазах я вижу панику. Шумит вода, льется на нас сверху.

Ты любишь меня. – шепчу я, вновь повторяя эти слова. Даже сама не понимаю, чего я добиваюсь.

Его глаза сверкают, губы приоткрываются. Он вздыхает. Зеленые глаза переливаются. Я теряю голову.

Да. – шепчет он. – Я люблю.

POV Гарри.

«Но это ненадолго.»

========== Глава 14. ==========

(Музыку включать исключительно всем в обязательном порядке).

POV Рикка.

Я широко распахнула глаза и даже замерла на мгновение, обомлев от его слов. Послушайте, это что, сам Стайлс распинается мне в чувствах? О Господи Боже, но ведь это же смешно.

О, прекрати! – подавляя смешок произнесла я, понимая, что моя кожа просто горит от кипятка, который льется сверху. – Чертов мазохист, твою мать, я сейчас расплавлюсь под этой гребаной лавой!

Ты не понимаешь, что мне безразлично? – действительно, его голос звучал самым безразличным тоном. Стайлс уверенно держался под льющимся кипятком, создавалось ощущение, что он всю жизнь занимался лишь тем, что издевался над своим телом…

И практиковался делать это над другими.

Но, Гарри, мне больно! – я поежилась от пара, от которого уже слезились глаза, и вокруг все становилось ровным счетом как в тумане.

Я совершенно точно плавилась под этим напором. Просто, понимаете, очень сложно быть в сговоре со своими мозгами, когда вокруг невыносимая жара, проклятый пар и не менее проклятый Стайлс, с совершенно голым торсом, упирающийся мне кое-чем непристойным прямо чуть ниже живота.

Это просто мгновенно отшибает разум.

Но тебе же нравится. – невозмутимо сообщает Стайлс, стараясь прижать меня к себе еще сильнее.

Но что ты нес…

–Ты ведь безумно обожаешь все, что тает: шоколадное мороженое в жару, меня, когда во мне просыпается нежность… не правда ли, Рикка? – самым спокойным в мире голосом произносит он, даже не щурясь от надоедливого пара. – Еще скажи, что я не прав.

Вот проклятье.

Потому что я всегда, твою мать, прав.

И тебя в жару, когда ты несешь полный бред, бла-бла. – принялась передразнивать его я, размахивая руками и корча перед Стайлсом самые что ни на есть идиотские рожи.

Оно и не удивительно. Он спокойно стоял под напором кипятка и смотрел на меня как на полную идиотку (хотя именно таковой я и являлась), слегка приподняв бровь, и совершенно беззаботно ухмылялся.

Я ведь могу обидеться, Дейвидсон. – внезапно сообщает он, изменяясь в лице. – Тогда я уйду и не приду. Ты мне веришь?

Я мгновенно замотала головой из стороны в сторону, из-за чего мокрые волосы тут же прилипли к щекам.

Супер видок, ничего не скажешь.

Но я продолжаю ему не верить.

На минуту я опустила голову, и вдруг что-то предательски-волнительное пробежало по моей спине. Глупо отрицать, но он был потрясающе красив. Самый красивый парень из тех, кого я видела. Даже если бы он был в сто раз хуже, чем мне это показалось, все равно он был в миллион раз лучше самого красивого парня, который вообще существует на свете. И все-таки как же чертовски глупо это было бы отрицать.

Будто почувствовав на себе пристальный взгляд, я медленно подняла голову, темные влажные волосы тут же рассыпались по плечам, и я оказалась совершенно права.

Я перестала дышать, когда увидела то, как он смотрел на меня.

Стайлс? – взмахнув ресницами спросила я, настороженно приподнявшись на цыпочки. – Стайлс, в чем дело?

Он продолжал томить, продолжая взирать на меня своим этим чарующим взглядом, от которого не просто внизу живота тянет, а тянет все. Волосы, руки, плечи, ноги, ногти, короче, все тянет, черт же его возьми!

Стайлс, прекрати так на меня смотреть.

Тот легко ухмыляется, слегка прикусив свою нижнюю губу.

Конечно, наверняка он думает, что выглядит соблазнительно, хотя он и так выглядит соблазнительно, в тему было бы сказать, что он выглядит очень соблазнительно, и нести бред я, конечно, умею, и до последнего не осознаю, что же все таки я сейчас несу, но тот факт, что меня прерывает ее охрененно низкий и бесподобно хриплый голос, заставляет меня наконец-то утихомирить свои придурошные мозги.

Обними меня, Дейвидсон.

Мои глаза мгновенно расширились и тут же заплыли.

Чертов пар!

Толи у меня поехала крыша, толи Стайлс мгновенно побледнел в этой невыносимой жаре. Его лицо мгновенно стало потерянным, бесцветным, будто прозрачным.

Сердце затарабанило с такой силой, что я неловко сморщилась от того, как же это было больно. Сама того не понимая, от чего же все-таки плохо? От жары, от воды, или от внезапно помертвевшего Гарри?

Тяжело вздохнув, я трясущимися движениями заставила свои руки оторваться от тела. Они до последнего не хотели меня слушаться, вся сила была не подвластна мне. Ту тяжелую ношу, которую я испытывала, можно было сравнить с забетонированным в мои руки цементом. Настолько мне было тяжело совладать самой собой.

Грубым усилием я вытянула руки вперед и в одно мгновение обхватила парня за шею, прикрыв глаза от нахлынувшего страха и опасения. Черт, ну почему же мне настолько страшно?

Нервно выдохнув, я успокаивающим движением прошлась рукой по ровному изгибу позвоночника, осознавая, как под моим прикосновением напрягается каждая клеточка его тела, а бархатная кожа тут же покрывается тысячами мурашек.

Стайлс буквально задрожал.

В чем дело, Гарри? – спросила я с неожиданно нахлынувшей нежностью.

Он стоял неподвижно, даже не притрагиваясь ко мне. Я легко приподнялась на носочки и мягко прильнула к его, как оказалось, просто ледяным губам. Да что, черт возьми, происходит с его телом?

Я чувствовала его неровное дыхание и звук бьющих огненных капель по запотелому стеклу душевой кабины. Я только прильнула к его губам, как Гарри тут же ответил, да еще и так ответил, что я чуть не грохнулась в обморок в этой проклятой кабинке. В глазах все помутнело, побелело, затемнело. Его сильные руки крепко вцепились мне в талию, прижимая меня к себе настолько сильно, что я забыла, как дышать.

Да и нужно ли было дышать в данной ситуации?

Неожиданно, Стайлс резко отстранился от меня, всем видом давая понять, что нежности закончены. Я недовольно нахмурилась, протестуя. Мы ведь так не договаривались, верно?

Недолго думая, я обхватила его лицо в ладошках и стала покрывать короткими поцелуями его горячее лицо, скулы, нос, уши, веки. Стайлс недовольно щурился, но спокойно терпел, даже улыбался уголками губ, разрешая мне целовать его.

Ты такой милый, Гарри. – спокойно прошептала я, легко отстраняясь. – Ты сладкий.

Не привыкай, Дейвидсон. – рыкнул он, со всего маху прижимая меня к стеклянной дверце.

Требовательные руки заскользили по моей ноге, тщательно пробираясь к ягодицам. Стайлс жадно прильнул к моей шее, терпко оттягивая зубами нежную кожу. От его действия кожа начала гореть еще пуще прежнего, желание возрастало с каждым разом, когда его язык требовательно следовал определенному маршруту по коже, давая понять, что мне стоит у него лишь учиться.

И все-таки, была в этом чертовом душе чертова туча романтики, и даже плевать, что я уже задыхаюсь от этого пара.

Прекрати, Стайлс. – нервно зашептала я, вжимаясь в дверцу и запрокидывая голову назад.

Но здесь никого нет. – осторожно сказал он. – Кого ты боишься?

Я просто задыхаюсь от жары. – сказала я и моментально покраснела.

Стайлс уверенно вздернул бровью, будто прокручивая у себя в мозгах, что я с каждой минутой становлюсь похожей на какую-нибудь хрюшку из детского мультика.

–Ну признайся, ты же сама хочешь, что бы я поимел тебя здесь.– улыбнулся невозмутимо Стайлс.

В душевой? – я распахнула глаза. – Да ни за что.

Нужно устроить маленькую тренировку перед той ночью, после которой ты с кровати не встанешь, Дейвидсон. – совершенно спокойно сказал Гарри, облизывая губы. – Может, мы устроим свою маленькую тренировку?

Нет, никакого бум-бум перед важным боем. – не менее уверенно сказала я, вздернув подбородком.

А как насчет просто бум? – нахально улыбнулся Стайлс, не забывая ехидничать.

Я закатила глаза к потолку, сжав зубы от напряжения.

Ты сукин сын, Стайлс! – внезапно взорвалась я, отталкивая парня от себя. – Ты полный идиот! Претворился обиженным, чтобы я пожалела тебя, побледнел, обомлел, охренел. А сам только и думаешь о том, что бы меня трахнуть!

Гарри вновь ухмыльнулся и плавно убрал свои руки с моих бедер, выключая воду.

Господи боже, спасибо.

Я вдыхаю полной грудью этот чертов пар.

Но это не так, Рикка. – он вздохнул, прикусив губу. – Я просто… Впрочем, это не важно. Достаточно водных процедур на сегодня. Сейчас мы пойдем ко мне.

И что мы будем делать?

Танцевать в присядку, блять. – выругался тот, вываливаясь из душа.

Вместе с твоими идиотами-дружками? – хмыкнула я, хватая белоснежное полотенце с вешалки. – Вшестером?!

О боже, Дейвидсон, ты так осмелела, что хочешь вшестером? – улыбнулся Стайлс, выходя в просторную комнату. – Тебе одного мало? Что ж, я не против. – он игриво подмигнул мне, открывая окно нараспашку. – Ты же знаешь, что я люблю разнообразие.

Замолчи. – обрезала его я, принимаясь сушить волосы полотенцем.

Но он даже и не подумал.

Вместо этого Стайлс медленно подошел ко мне сзади с совершенно нахальной улыбочкой, обхватывая меня за талию и останавливая свои руки на моей заднице.

Ты просто представь… – сладостно зашептал он мне на ухо, прикасаясь языком к моему уху. – Пятеро превосходных самцов… такие возбужденные… такие горячие… один мягкий блондин, трое брюнетов и один шатен проникают в тебя… в такую влажную, такую плененную… пять твердых, возбужденных…

Господи боже, замолчи! – выкрикнула я, зажимая его рот своей ладонью. – Умоляю тебя, заткнись и никогда больше не говори мне эту мерзость!

Стайлс улыбнулся и легонько прошелся языком по моей ладошке. Блять.

Он когда-нибудь успокоится?

Медленно убрав свою руку от его губ, я со спокойным выражением лица посмотрела на него, поражаясь его спокойствию и все той же идиотской ухмылочке.

Какого черта ты лыбишься?! – воскликнула я, захлопав ресницами.

Стайлс приоткрыл рот для ответа, но затем тут же одумался. Он медленно притянул меня к себе за подбородок и склонился к моему уху:

Потрясающая погода сегодня, правда? – прошептал он и коварно ухмыльнулся, перекидывая мокрую футболку через свое плечо.

Ну, я пошел?

Ты что, собрался идти с голым торсом?

А ты ревнуешь? – перехватил он, бросив на себя взгляд в зеркало. – Словлю пару девочек по дороге и воплощу все свои желания с ними. Ты ведь отказалась, разве нет?

Я побелела от возмущения и тут же повернулась к нему спиной, всем видом давая понять, чтобы он проваливал отсюда к чертовой матери.

Передавай горячий привет Корнелии. – подавляя смешок произнес тот. – Если я нечаянно кончил в душе, то тысяча извинений. – и тут же испарился за дверью, с размаху хлопнув дверью.

Как оставаться собой, когда рядом окружают такие озабоченные придурки?

От которых бошка кружится во все стороны?

Черт.

Это невыносимо.

POV Гарри.

На ужин я поперся один, не понимая, где затерялись эти придурки. В Главном Зале раздавался звон посуды, неумолкающие разговоры студентов и легкая музыка, настраивающая на спокойное и легкое настроение.

Где ты был? – Я поднял голову на Малика, который в одну секунду нарисовался рядом с моим стулом. – Черт возьми, тебя что, трахнули? Что я пропустил?

Я похож на растаявший леденец? – хрипло спросил Зейн, как под гипнозом усаживаясь на стул.

Я отставил в сторону блюдце с абрикосовым пирогом и уставился на Малика.

Его вены на шее были напряжены, губы покусаны, на шее отпечаток яркой помады, отменный засос, скосившийся воротник рубашки, на голове полнейший беспредел, грудь тяжело вздымается, мышцы на руках напряжены до предела.

Зейн был, как его зовут.

Ты что, кончил не раз? – шепотом спросил я у него на ухо, проведя рукой по коленке. – Губы у тебя такие, будто ты на ветру часа три сосался.

Стайлс, что чувствуешь, когда тебя насилуют? – хрипло спросил он, смотря в одну точку.

Я продолжал вглядываться в его лицо, очертив пальцем аккуратный засос на шее. Ну надо же, какая мастерица. Отпечаток ровный, точно повторяющий контр губ. Я, можно сказать, впечатлен.

Малик, послушай. – я склонился над его ухом, осторожно притянув его к себе. – Могу я взглянуть на твой член? Засосы – зашибись, хочу и там полюбоваться.

Малик позеленел в одно мгновение, а затем густо покраснел, оглядываясь по сторонам и нервно прижимая свой стояк на бошке.

И не только на бошке.

Ее зовут… – он замялся, начав переминать в руке белую салфетку. – Стайлс ее зовут Эмили. Она новенькая.

Оу. – я довольно кивнул головой, поражаясь этой новенькой. – И что тебе еще о ней известно?

Черт возьми, нихуя! – возмутился он, выкинув гребаную салфетку куда подальше. – Боюсь, что она вообще сказала мне не свое имя. Но мать ее, я влюблен в нее с первого взгляда. Это так ахуенно, прямо с порога, прямо в постель, прямо… блять, я вновь возбужден.

Я ухмыльнулся, отламывая пальцами кусочек пирога.

Малик просто впечатлил.

Я довольно улыбался в пустоту, осознавая, что меня вполне ожидает тоже самое.

Только немного позже.

О, Малик попал под ураган? – откликнулся голос слева.

Пейн уселся на свой стул, притягивая к себе кофейник и свежеиспеченные десерты. Он в упор смотрел на его покусанные губы и улыбался широченной улыбкой, заставляя Зейна смущаться под этим взглядом.

Кто тебя так поджарил, чувак? – рассмеялся Томлинсон, тыкая в засос на шее своим пальцем.

Я поднял глаза, словив насмешливый взгляд Луи, и мы в один момент заржали на весь зал, подавляя Малика на еще большее смущение.

Малик с холодом окинул нас взглядом и сплюнул на пол, подхватывая забавную атмосферу за столом.

Да пошли вы! – засмеялся он, отпивая из кружки кофе. – Это было так жарко, вашу мать, что у меня до сих пор стоит!

Возраст такой. – поддержал его Пейн, насыпая в свой напиток сахар. – Все возбуждает. – предельно серьезный голос.

Я оторвался от своего пирога, с насмешкой посмотрев на Пейна.

Да что ты? – хитро переспросил я, прищурившись. – Все-все?

Абсолютно. – кивнул тот и посмотрел на меня.

Интересненько. – я с интересом облокотился о стул локтем и в упор посмотрел ему в глаза. – Дай-ка подумать. Как насчет «профессор Смит явился на урок в очаровательном бикини ярко розовой расцветки»?

–Бога ради, ты когда-нибудь заткнешься?– фыркнул Пейн, закусив губу от смеха.

Стол замолчал на мгновение, а затем взорвался громким смехом, от которого все вокруг начали переглядываться и смотреть на нас как на полнейших идиотов.

Двумя часами позже.

Дейвидсон, отойдем? – я подошел к компании девушек, осторожно дотронувшись до ее оголенного плеча.

Она невольно вздрогнула и оглянулась, посмотрев на меня оценивающим взглядом.

Мой рот буквально наполнился слюнями.

Гарри, как дела? – донесся до меня мягкий голосочек какой-то малышки, которая трепетала ресничками, пытаясь обратить на себя внимание.

Бесподобно. – отозвался я и тут же схватил Дейвидсон за локоть, уводя ее от этой компании гламурных девочек.

Чего тебе, Стайлс? – недовольно спросила она, спускаясь со мной по лестнице.

Ничего личного, хочу, чтобы ты меня еще раз поцеловала, не больше. – ответил я, пожав плечами.

Резко затормозив, я встречаюсь с ней глазами. Наши взгляды встречаются, и ледяной вихрь мгновенно вздымается вверх, к самому горлу, языками обжигающего, беспощадного пламени. Карие глаза смотрят на меня с абсолютным спокойствием. На секунду в них проскальзывает растерянность, совсем еще детская невинность, и снова появляется равнодушие.

Целуй, я сказал.

Она резко подалась вперед, привстав на носочки, и мягко, совсем по-невинному прильнула к моим губам. Прильнула так, что у меня снесло крышу.

Девушка прижалась ко мне еще сильнее, пальцы перебирали мои спутанные кудри. Она чертовски теплая и приятная на вкус, на ощупь. Она не хотела отстраняться, не хотела давать мне возможности набрать в грудь воздуха. Ее спокойное сердцебиение меня только сильнее распаляло.

И я сам растаял и сам не заметил как.

Меня никто и никогда так еще не целовал. С такой чувственной нежностью, легкостью, трепетностью, желанием и запретом одновременно. Она пыталась сохранить спокойствие, однако легкая дрожь по ее телу выдавала ее.

Черт, и как же мне было хорошо, когда она меня целовала. Мне все равно, что скоро поползут слухи. Все равно, что думают остальные. Мне все равно на всех. Потому что мне хорошо.

Что ты задумал на этот раз? – поинтересовалась она, не поспевая за мной.

Тебе понравится.

Пока я шел, я потихоньку бил себя в грудь. Отстукивал по моему бедному сердцу, чтобы оно забилось.

Легко распахнув железную дверь в самом секретном месте колледжа, я спокойно прошел в комнату, не пропуская девушку вперед.

Вокруг царила мистическая темнота и даже в какой-то мере напряженная тайна. Самое прекрасное, на мой взгляд, место в колледже.

Я спокойно прошел вперед, поджигая зажигалкой старые свечи, стоявшие на старинном рояле, который стоял тут бог пойми сколько лет.

Дейвидсон неловко замялась в проходе, не понимая, чего я добиваюсь.

Иди сюда. – тихим голосом произнес я, не обернувшись. – И да, прикрой дверь.

Рикка сделала все в одно мгновение и незамедлительно оказалась рядом со мной.

Ее высокая грудь вздымалась от напряжения, длинные реснички трепетали от ожидаемого. Я улыбнулся уголками губ, отметив про себя еще раз, насколько же она красивая.

Я медленно подошел к покосившемуся роялю и резко поднял крышку, проведя пальцами по запыленным клавишам.

(Carter Burwell – Edward At Her Bed) *на репит до самого конца главы.

Дейвидсон, день за днем и ничего не меняется. Конечно, меняется, только совсем не туда, куда бы мне хотелось. – я нахмурился и сел на рядом стоящий стул, положив одну руку на белые клавиши.

О чем ты? – спросила она, осторожно сев рядом со мной.

Я вновь улыбаюсь. Блять, я заебался улыбаться. На самом деле мне просто хочется все высказать и уйти отсюда. Я хочу, чтобы это закончилось.

Встрепетнувшись, я легко посмотрел на нее, словив непринужденный цвет ее глаз.

Зеленые.

Но они недавно были темно-шоколадными.

И все же она не смущается, когда заставляет сердце биться быстрее.

Чувство это мучительно, когда оно не разделено существом, его внушившим.– я положил вторую руку на черные клавиши, осторожно нажав на одну из них.

Сидя здесь,.. меня переполняют чувства. Как будто я вспоминаю кое-что. Кое-что, что я никогда не знал, и которое ждал. Но я не знал, что это было. Возможно что-то забытое, или что-то такое, что я пропустил в своей жизни. Могу только сказать, что в одно и то же время я почувствовал и радость и печаль. Но не большую печаль. Я почувствовал, что я – существую. Да, существую.

Почему?

Потому что Дейвидсон так внимательно смотрит на мои пальцы, с восторгом бегая взглядом на запыленные клавиши.

Тяжело осознавать, Рикка, что я уже дохожу до сумасшествия. – непринужденным движением я легко нажимаю на клавиши, уверенно хмурясь и наблюдая за своими руками. – Я начинаю искать в других ту крохотную частицу тебя, которая в них содержится. Но ни в одном нет тебя.

Ты играешь на рояле? – спрашивает она томным голосом, нежно накрывая мою руку своей.

Черт.

Я привел тебя сюда не просто потому, что я хочу показать тебе, чем я занимаюсь в тайне ото всех, Дейвидсон. – легкая мелодия срывается с пальцев, превращая нажатия в замудренную игру профессионального пианиста. – Я не могу сказать, что не могу без тебя, поскольку я могу и, ты знаешь, я ненавижу эти сопли.

Я вздрагиваю, когда ее пальцы касаются моей кожи. Я ехидно всматриваюсь в ее глаза, а она молчит, даже не собираясь спрашивать, о чем это я. Просто смотрит на меня. И я вдруг так остро чувствую ее присутствие рядом с собой, чувствую ее каждой клеткой своего тела. Запах, от которого начинают путаться мысли в голове. Внутри все напрягается. И по спине бегут мурашки, а внутри все дрожит, трясётся мелко-мелко, и сердце колотится где-то в горле.

Любовь нельзя убить. Ее не убьешь даже ненавистью. – продолжил я, переведя взгляд на клавиши. – Можно задушить внутри себя влюбленность, нежность и даже влечение. Ты можешь убить все это или превратить в прочное сожаление, но саму любовь ты все равно не убьешь. Любовь – это часть чего-то духовного. Она не умрет. Потому что это не умирает никогда.

Я свободно нажал на запавшую клавишу. Звук не слышится, почти не уловимое движение. Но она заметила.

Она чего-нибудь не замечает? Хоть раз?

Я тихо смеюсь сам над собой – мысленно, разумеется, когда слова начинают трепыхаться у меня в горле, требуя быть названными.

Короче, Дейвидсон. – я хмурюсь, стараясь не волноваться. – Ты цепляешь так, что внутри все сжимается к ебеням, и я не хочу быть с тобой романтиком, потому что я не такой, клянусь, я правда не такой. Но с тобой я рвусь быть каким-то нежным, каким-то, блять, романтиком, спокойным, уравновешенным, не курить травку, не делать то, не делать другое. Я не понимаю, что в тебе такого, что за неделю ты смогла сделать со мной.

Гарри, между нами ничего не…

Замолчи. – обрываю ее я, продолжая играть на старом рояле. – Между нами не просто ничего нет, Дейвидсон, между нами даже меньше, чем просто ничего. Но я хочу, чтобы это «ничего» прекращалось. Потому что я подорван. К чему спорить?

Дейвидсон крепко держит мою ладонь в своих пальцах, и внутри меня все розовеет от этого прикосновения, потому что в такие моменты я больше, чем просто забываю, как дышать.

Потому что я не дышу.

Возможно, она просто сейчас уйдет и скажет, что я псих.

Возможно, она захочет меня ударить.

Возможно, я сам этого захочу.

Возможно…

С тобой невозможно быть собой, Рикка. – я снимаю руки с клавиш и внимательно смотрю ей в глаза. – Животное желание смешивается с ненавистью, захлестывается симпатией, переплетается с нежностью, умиротворятся с трепетностью и заканчивается проникновенностью. Я не хочу, чтобы ты это останавливала.

Ты хочешь быть со мной, Гарри? – шепотом спрашивает она. Свет от свечи падает на ее фантастические глаза, и в который раз за день я понимаю, что пропал.

Нет. Не хочу.

Она подавленно опускает взгляд вниз, прикусывает губу, кивает головой, что-то произносит,какое-то чертово «Я все понимаю, я понимаю, это нормально, это…»

Эта ложь смешит меня и я вновь улыбаюсь как конченый долбоеб.

Это правда нормально, Гарри. Я не виню тебя, потому что я сама…

Потому что ты уже со мной.

========== Глава 15. ==========

Мягко сняв свои руки с клавиш, я закусил губу от нервного напряжения и стиснул зубы. Обстановка накаляется с каждой минутой. С каждой секундой мне хочется говорить все меньше и делать больше. Я понимаю, что еще несколько мгновений, и я сорвусь.

Нельзя, Гарри, нельзя.

А ты скажи для начала это своему организму, идиот, это ведь он жаждет ее с нескрываемой жадностью.

Блять, интересно, сколько времени. Прошло больше, чем целая бесконечность? Я потерял счет в минутах. Я теряю счет в минутах всегда, когда она сидит рядом и так неровно дышит.

Ну что ты, девочка, я ведь просто снес какую-то ерунду, сыграл тебе ерунду, доказал ерунду, все, что происходит между нами сейчас – вновь ерунда, мои мысли – ерунда, и обстановка так себе.

Ерунда.

Да, Стайлс, ты гениален.

Самое время поговорить о времени и еще о чем-то, я уже забыл о чем.

Мои мозги потихоньку заплывают, я не в себе, я начинаю бредить, мне жарко, мне холодно, мне одиноко, мерзко и тоскливо.

Я мгновенно обернулся и нахмурился.

Ее взгляд залает дыру в самом центре моего существа.

Щеки девушки пылают, и я легко могу различить это в темноте. Очаровательные ямочки появляются тогда, когда она славливает мой взгляд на себе и вновь густо краснеет.

Я хочу, чтобы ты поговорил еще. – мягким шепотом произносит она и резко прижимает ладони к своим горящим щекам. – Мне нравится, как ты говоришь, Гарри. Я пылаю.

Я вижу. – спокойно отвечаю я и отворачиваюсь. – Я вижу все, что связано с тобой. И слышу. И чувствую. И схожу с ума. Это нормально. Вполне нормально, я клянусь тебе.

Я замолкаю и опускаю взгляд на свои руки. Трясущиеся, мать их, руки. Разволновался как пятиклассник, нет, ну вы посмотрите на него. Мне становится жутко стыдно, так стыдно, что я сам начинаю пылать. Пылать как тогда, в душевой. Задыхаюсь от этой жары, хотя тут прохладно.

От чего же так жарко?

И окно открыто.

Расстегиваю верхние пуговки от рубашки и тяжело выдыхаю воздух.

Бесполезно. Вновь жарко.

Жарко так, что теплая испарина мгновенно выступает на лбу.

Я такой интересный, однако.

Тут Дейвидсон рядом, а я спрашиваю, почему так жарко.

Вот шутник.

Я говорю, ты слушаешь, и оба мы одиноки, мы рядом, но мы одиноки. Понимаешь ты это?! – взрываюсь я и резко захлапываю крышку от рояля, вскакивая со своего места. – Я прихожу, привожу тебя, ухожу, снова привожу, ухожу, говорю, ухожу, и все, черт возьми, невпопад!

Нервы не выдерживают, это все тестостерон шалит. Я начинаю нервничать, расхаживать из стороны в сторону, пылать, снова расхаживать, запускать руки в волосы, орать черте что, нервничать, опять нервничать, опять нести бред, господи, Стайлс, хотя бы ради нее, угомонись!

Дейвидсон резко поднимается со своего стула и быстрым шагом подходит ко мне. Я затормаживаю на одном месте, хочу послать все куда подальше и сорвать с нее эту проклятую форму как у конченой школьницы, но я не успеваю.

Она все делает сама.

Со всего размаху она дает мне звонкую пощечину, хлопнув так сильно, что сверху, кажись, сыпется штукатурка.

Заткнись! – кричит она и срывает с меня этот чертов пиджак, трясущимися пальцами притягивая меня к себе за шею.

Впивается губами так, будто кусает лед. Жестко, хладнокровно. Ни капли нежности.

Охуеть поворотик.

Я стою, ни живой, ни мертвый, лишний раз боюсь пошевелиться и даже стесняюсь, вашу мать, вы представляете, я стесняюсь даже дотронуться до нее, потому что одно движение – и я весь буду искусан.