Текст книги "Тринадцать жертв (СИ)"

Автор книги: Lillita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 40 страниц)

Меряя шагами комнату брата, малышка присматривалась ко всем небольшим предметам, что оказывались в поле зрения, пытаясь понять, что смотрелось бы лучше в роли новой сферы. Ей очень нравились куклы, но она понимала, что Эрланн пускай и любил их делать, но ведь не любил говорить о своём увлечении, так что такому выбору не обрадуется.

– Может, возьмём что-то вроде того камня? Он хотя бы по форме был близок, – предложила Ками, опустившись на диван.

– Мм… Нет, это не то. Это некрасиво, – возразила Гленда и остановилась около камина. – Сфера, конечно, была просто сферой. Камнем, но красивым камнем. Ведь это, в каком-то смысле, душа. И сравнить душу с невзрачным серым куском… Нет-нет, мне не нравится такой вариант. Эрл потерял прошлого себя, но он ведь не стал монотонным и безликим!

– Ты всё-таки очень любишь брата, – с улыбкой заметила Камилла.

– Можно подумать, у тебя с сестрой иначе.

– И то верно.

Они затихли, думая о семье, которой нет и к которой не вернуться. Даже если удастся спастись, даже если получится всё разрешить, к прошлой жизни дороги нет. Она обратилась в прах, в пропасть за спиной идущего. И не только потому, что на этом пути нельзя свернуть назад, но и потому, что с теми, кто был дорог, пути разошлись окончательно.

«А ведь у меня даже никакой памятной вещи не осталось, – вздохнула Камилла. – Но откуда же мне было знать, что всё так повернётся? Но… Стоп, вещь!»

– Слушай, Гленд, а почему бы не взять то самое яйцо-механизм, которое ты во время праздника купила? Оно и выглядит интересно, и, к тому же, является памятной вещью для Эрла. Не знаю, может ли это как-то помочь, но лишним же не будет.

– В принципе… – Она сняла фигурку с камина и повертела в руках. – Неплохой вариант. Да, давай её!

На этом они и остановили свой выбор, после чего до вечера занимались своими делами. Гленда шила, стараясь отвлечься от событий, что так сильно выбили её из колеи, а Камилла, кутаясь в плед, делала пометки в записной книжке, иногда косясь на кольцо. Нет, сначала надо было разобраться с проблемой хранителей, а потом уже думать о том, как не погибнуть самой. Возможно, если всё получится, ведьме не придётся снимать с жертвы кольцо, а значит, не придётся и умирать из-за этого. Хотелось в это верить, тогда как самочувствие твердило, что одной лишь верой делу не поможешь.

Ужинали спешно, так как многим хотелось узнать, по какому такому делу был объявлен сбор. Наконец все расселись в гостиной. Камилла и Гленда переглядывались между собой, близнецы косились на Эгиля, а все остальные выжидающе смотрели на Эрланна и сидевшую подле него Хальдис.

Выждав несколько минут, Эрл пересказал то, что удалось ему узнать о способе избавиться от проклятья, упустив момент с вырыванием осколков и заменив его предположением о возможности создать новую сферу. Дело это, конечно, непростое, даже если окажется совершенно точно возможным, что, собственно, и требовалось проверить сегодня. Надо было узнать, смогут ли хранители поместить в предмет часть сил, что давали им осколки. Хальдис согласилась помочь в этом деле, взяв на себя роль проводника. Будучи магом от рождения, она лучше управлялась с магической энергией и могла переместить её без потерь, избежав также риска отторжения предметом инородных сил. Эрланн, сам по себе обладая магическим даром, тоже мог бы провернуть такое, если бы речь не шла о хранителях. Являясь также Мастером, он со слишком большой вероятностью мог просто заглушить силы хранителей.

Первой узнать, что да как будет на практике, вызвалась Фрейя. Точнее, своей фразой: «Первой буду я», – она просто не дала другим возможности сказать что-то против этого решения. Эрланн, ожидавший такого поворота, пригласил хранительницу устроиться рядом с Хальдис и взять её за руку, после чего передал ведьме выбранную сестрой фигурку и отошёл в сторону.

– То, что тебе нужно сделать, на самом деле, довольно просто, – начала объяснение Хальдис. – Попробуй постепенно концентрировать силы в той руке, которой держишь мою. Улавливай волны, которые посылает осколок, и перенаправляй к руке. Не надо торопиться и не надо пытаться собрать как можно больше сил. Сейчас от этого не будет проку. Всё остальное сделаю я.

– А тебе это не навредит? – обеспокоенно поинтересовалась Гленда.

– Если делать всё аккуратно и если никто не попытается воздействовать на меня, вместо того, чтобы просто сконцентрировать силы, то всё будет в порядке. Мне доводилось быть проводником для других ведьм, а это куда рискованнее, ведь их магия не имеет чёткой направленности, а в данном случае я знаю, от чего защищаться. Так что не стоит беспокоиться. – Ведьма улыбнулась и чуть крепче сжала руку Фрейи, тем самым прося её начинать.

Пускай Хальдис и говорила про просто, но так бы было для обычных магов, у которых в основе очень многих чар лежала именно концентрация энергии в руках или других частях тела, тогда как для хранителей обычным делом было сдерживать силы, а для использования требовалось просто ослабить контроль. О том, чтобы прислушиваться к осколкам, и речи не шло, так как это создавало опасность потерять контроли над собой, но Фрейя очень старалась сделать всё правильно. Она была достаточно в себе уверена, чтобы отбросить страх быть захваченной, и полностью сосредоточилась на деле, впервые замечая, что испускаемые осколком волны полностью совпадали с ритмом биения сердца.

Удар, волна, рука. Удар, волна, рука. Где-то в подсознании отголосками всплывали картины кровавых битв, послышались крики с поля боя, но это быстро прошло. Почувствовав, что уже можно начинать, Хальдис поудобнее обхватила фигурку и зашептала заклятье. Иногда, когда сквозь неё проходил слишком большой поток энергии, ведьма слегка морщилась и пыталась усилить защиту, но в основном всё шло довольно гладко. Дело заняло не более пары минут, так как для простой пробы этого было достаточно. Хальдис ослабила хватку, давая знать, что можно заканчивать, и хранительница вернулась на своё место.

Потом был Мейлир. Шепнув сестре, что пусть обязательно сообщит ему, если почувствует слабость, он за руку взял её аккуратно, почти тут же сумел поймать нужную волну. В силу своей деятельности он лучше управлялся со способностями и всё же, когда лечил, старался концентрировать силы для лучшего результата. То, что увидел он, заставило приложить усилия, чтобы не выдать свои эмоции. Особняк, дом. Место, о котором не хотелось вспоминать и куда не было желания возвращаться. Гадючник, в котором подвиг – это дожить до совершеннолетия.

Следующим стал Эгиль. Хранитель страха старался не всматриваться в то, что подсовывало ему подсознание, так как хватило и резанувшего по ушам полного страданий вопля и ударившего в нос запаха крови. Как же хорошо, что бледнеть ему было уже некуда.

Элеонора, услышав от Фрейи о мелькнувших видениях, боялась, что тоже увидит что-то жуткое, но ей достались просто виды лечебницы, тишина и терпкий запах трав. Исаак не заметил ничего, кроме леса и густого тумана, а Лауге окружало бесчисленное множество зеркал. Вышедшей вслед за ним Сюзанне досталась пекарня, а Дикре – часовая мастерская.

Мейнир очень не хотела выходить. Она теребила кончик хвоста и отводила взгляд – боялась, что навредит Хальдис, ведь хуже всех контролировала свои силы, которые были самыми губительными. Она даже вслух произнесла, что, наверное, сейчас стоит попытаться обойтись без неё. Все постарались приободрить хранительницу, а Эрланн заверил, что если что-то пойдёт не так, он обязательно вмешается и не позволит ничему плохому случиться. В итоге Мейнир всё же решилась и даже мысленно не удивилась тому, что в своих видениях оказалась среди болот. Разве могло ей достаться что-то другое?

Последней была Гленда. Она намеренно не торопилась, понимая, что к концу Хальдис точно устанет, а от сил хранителя надежды хотя бы не придётся защищаться, так что будет немного легче. Конечно, будь в конце Мейлир или Сюзанна, тоже можно было бы поберечь силы, но малышка знала, что они точно не дотерпят. В отличие от неё, они не привыкли быть почти всегда последними. Младшей хранительнице в видениях пришёл заброшенный храм, вызвав на лице мимолётную ухмылку и заставив вспомнить о своих костяных крыльях. Не зря же они были так похожи на крылья священной птицы из-за которой, пусть даже не существовало её никогда, и начинались охоты на ведьм и на магов.

Закончив, Хальдис взяла странное яйцо двумя руками и произнесла последние слова, которые должны были удержать всю переданную энергию, не давая ей рассеяться или испускать вредящий окружающим магический фон.

– Что же, теперь надо подождать несколько дней, после чего проверить, не разрушит ли магия этот предмет, удержится ли она внутри и сможет ли слиться в одно целое, – пояснила ведьма, возвращая фигурку Эрланну.

Все начали расходиться. Мейлир, беспокоясь о состоянии сестры, подхватил её под руку, заверив, что не позволит идти до комнаты самой. Камилла затормозила на выходе, обернулась, а после и вовсе отошла в сторону, чтобы подождать, пока гостиная освободится, так как ей захотелось переговорить с Эрлом. Он, как только получил яйцо, сел на диван и почти не шевелился, выглядя сильно о чём-то задумавшимся. Это напоминало о том, в каком состоянии он был после обеда, а потому заставило обеспокоиться.

– Эй, – окликнула Ками, опустившись рядом и осторожно дотронувшись до плеча, – что-то не так?

Эрланн отрицательно покачал головой и медленно отставил фигурку на стол. Тихо вздохнув, он обнял Камиллу, сильнее прижимая её к себе, но стараясь не сделать больно и не задеть рогами. Выдохнул в растрёпанные волосы и прикрыл глаза.

– Не могу сказать точно, так или нет. Но, просто… Даже сейчас, держа в руках эту несуразную вещь, я смог почувствовать какой-то отклик. Что-то странное. Это трудно уловить, понять, но показалось, словно память стала яснее. Словно если я постараюсь, то смогу что-нибудь вспомнить. И куда отчётливее, чем обычно, когда обрывки не сложить ни в какую картину.

– Но ведь это хорошо?

– Не знаю, – он усмехнулся. – Хочу ли я знать, что было раньше? Сейчас начинаю сомневаться. Почему-то.

– Даже если так… То, что ты что-то почувствовал, значит, что мы на верном пути.

– Надеюсь. Что же, времени уже много, поторопись в комнату.

Эрланн отпустил Камиллу, и, прежде чем встать, поцеловал в висок, только после этого забрав фигурку и покинув гостиную. Ками, не сдержав глупой счастливой улыбки, тоже направилась к себе. Она не знала, что там и как Эрл почувствовал, но была просто рада тому, что он стал смелее в выражении чувств.

Глава 22: С кражами надо быть осторожнее

Звон от разбившейся чашки заставил отвлечься от своих дел и обернуться на звук тех, кто после ужина убирал и мыл посуду. Ирмелин смущённо посмотрела на девушек и присела, чтобы убрать последствия своей неаккуратности.

– Гость будет. Мужчина, – заявила вдруг Дикра, следя за действиями Ирмы.

– М-мужчина? – робко переспросила Элеонора, сразу как-то сжавшись.

– Однозначно, – кивнула в ответ малышка и продолжила расставлять тарелки.

Волнение Элеоноры понять было несложно, ведь она всегда чувствовала себя неловко в присутствии незнакомцев, но с женским полом было всё же как-то попроще, в то время как беспокойство Ирмелин не могла объяснить и она сама. Вроде бы, ну, что такого? На улице даже погода снова испортилась, так что ничего удивительного, если кто-то вдруг заплутает в лесу, набредёт на замок и решит тут укрыться – сёстры сами так в своё время сделали. И всё равно после слов Дикры стало неуютно.

Под конец уборки дверь на кухню приоткрылась, и внутрь прошмыгнула Камилла, вид которой явно сообщал, что что-то произошло. Оглядев присутствовавших, она нашла взглядом сестру и подбежала к ней.

– Он здесь! – воскликнула Ками, схватив Ирмелин за руку.

– Кто он? – спросила в недоумении старшая. – В замок кто-то пришёл?

– Священник. Я сейчас шла и увидела, как Эрл провожал священника. Того самого, которого мы в городе видели. От которого Халь скрывается. На нём не было никаких символов, но это точно он! Похоже, Эрл не знает…

Теперь стало ясно и о каком госте говорила Дикра, и почему эти слова были так негативно восприняты интуицией. Что могло быть хуже священника в замке с ведьмой-беглянкой и одиннадцатью почти магами? Только то, что его теперь до утра не выпроводить – это могло вызвать подозрения. Даже не так, это точно вызвало бы подозрения, если верить тому, что Ирмелин знала обо всей этой религиозной братии.

– Ты уже предупредила остальных?

– Да, – кивнула уже немного успокоившаяся Камилла. – Халь я тоже сказала – мы поменялись комнатами на эту ночь, так как ей слишком рискованно находиться по соседству с ним, а я так смогу за ним немного следить. Просто… Тебе ведь тоже лучше быть от него подальше.

Ирма хотела бы возразить, но всё же мысленно признала правоту сестры, и потому только похвалила за быструю реакцию. К сожалению, ситуация действительно складывалась таким образом, что безопаснее всего пересекаться со священником было Камилле и Эрланну. Первой потому, что она человек и никогда не страдала от повышенного внимания религиозных личностей, а второму, потому что он себя уже выдал.

Честно говоря, Ками тоже была не в восторге от перспективы находиться так близко к столь подозрительному типу. Понимая, что сон вряд ли придёт к ней этой ночью, она сидела на кровати и пыталась понять, что же привело священника в замок. На первый взгляд у него не могло быть никаких причин для того, чтобы вообще заходить в лес, потому что даже его наличие в Норфале вызывало только недоумение. До появления Хальдис, которая поделилась своей историей. Если только не… Одно предположение было, но это был, наверное, самый неприятный вариант из всех возможных. Священник мог напасть на след ведьмы. В том, что замок не выдаст её, сомнений не возникало, но это ничуть не мешало гостю попытаться докопаться до истины, доставив всем изрядную долю неприятностей.

Камилла покосилась на кольцо, уныло поблёскивавшее серым камушком. Когда она решилась спросить Хальдис, можно ли что-то сделать с этим в прямом смысле слова убийственным украшением, та с сожалением ответила, что с чарами такого уровня совладать сможет либо сама Ингрид, либо кто-нибудь равный по силе древним магам. Во всех остальных случаях оставалось только одно: следить, чтобы кольцо оставалось на пальце. А если быть точнее, то не снимать его, так как само кольцо ни за что не соскочит.

У гостевых, по сравнению с другими комнатами, был один ощутимый недостаток. Если двери комнат зачаровывались с ориентировкой на обитателя, не позволяя тем самым открыть их без его желания, то двери гостевых просто не пропускали хранителей. О недостатке этом Камилла помнила, но всё же открывшаяся вдруг дверь стала для неё неожиданностью.

Обернувшись, она увидела на пороге священника. Одно мгновение он выглядел так, словно испытывал неловкость из-за того, что ошибся дверью. Однако убедившись, что в комнате нет никого, кроме Камиллы, он усмехнулся и в пару мгновений преодолел разделявшее их расстояние. Ками инстинктивно отпрянула, но наткнулась на стоявший позади столик и упала на него, потеряв те секунды, за которые всё же могла успеть что-то предпринять. К лицу прижали платок. Камилла понимала, что надо задержать дыхание, но надолго хватить её не могло. Это же понимал и священник, крепко прижав девушку к столу и терпеливо дожидаясь, когда она всё же вдохнёт отравляющие пары.

Через минуту Камилла уже не подавала никаких признаков сопротивления, да и не могла бы сделать этого при всём желании. Тело не слушалось вплоть до того, что не удавалось открыть глаза, а все звуки словно пробивались сквозь слой ваты. Тем не менее, это не помешало почувствовать, что в какой-то момент её вынесли за пределы замка.

От дождя осталась только изморось, но ветер пробирал до самых костей, особенно в не предназначенной для ночных прогулок одежде, потому что никто в своём уме не пойдёт гулять в сорочке. По спине хлестали мокрые ветки деревьев, кустов, и было непонятно, как долго собирался идти священник и куда вообще держал путь. Что до города понесёт – это вряд ли. Нет на то причин. Через некоторое время, счёт которому Ками потеряла, удалось разобрать шум реки, который становился всё отчётливее. Потом, когда они явно подошли совсем близко, её просто скинули на мокрую траву.

– Что, даже связывать не будешь? – Голос был мужским, но определённо принадлежал не тому рыжему священнику.

– Нет необходимости. Она ещё достаточно времени ничего не сможет сделать из-за яда, а потом промёрзнет достаточно. – А это уже явно был «старый знакомый».

– Что же, надеюсь, птица клюнет на наживку, – хрипло откликнулся кто-то третий.

«Птица? То есть они пришли не за Хальдис? Тогда это ещё страннее…» – подумала Камилла и попыталась шевельнуться, но священник оказался прав. Пока что яд славно выполнял свои обязанности.

Оставалось одно: лежать, терпеть и слушать беседу служителей веры, которая привносила некоторую ясность в сложившуюся ситуацию. Судя по всему, цель поймать ведьму всё ещё присутствовала, но была отодвинута на второй план. Теперь мысли священников занимало желание увидеть легендарную священную птицу, причём непонятно было, откуда у них такая уверенность, что та точно обитает в замке. И, тем более, откуда вообще взялась мысль, что эту, по факту, выдуманную птицу можно выманить таким образом? Служителей веры всегда было трудно понять.

Спина промокла уже насквозь, а потому лежать стало особенно неприятно. Камилла дёрнулась в бессознательной попытке укрыться от ветра, казавшегося теперь особенно холодным. Пусть даже с неохотой, но тело её послушалось.

– Эй, слышали? – спросил хриплый, тем самым заставив замереть.

– Тебе показалось.

– Да, наверное…

Оставив попытки расшевелить конечности, Камилла попробовала хотя бы открыть глаза. Было слишком темно, и даже полная бледная луна, мелькавшая из-за туч, почти не улучшала видимость. Вдох-выдох. Надо успокоиться, сосредоточиться. Вспомнить об осторожности и рассудительности. Нельзя принимать поспешных решений, чтобы сложившаяся ситуация не усугубилась.

Просто пролежать до утра или сколько там собрались ждать священники птицу было плохим и очень сомнительным вариантом – вряд ли они оставят наживку в живых. Не дождутся и убьют, чтобы не плодить лишних свидетелей, в лесу труп всё равно никто не найдёт. В замке пропажу обнаружат не раньше утра, а если добавить ещё к этому время поисков… Прогнозы всё равно выходили неутешительными. Если же просто даже предположить, что птица действительно появится, то наживку снова будет проще убить за ненадобностью. Как ни посмотри, а все варианты сводились к смерти.

Ками, стараясь не шуметь, начала разминать пальцы. В условиях щедро продуваемой сырости они задубели, хотя ночь на самом деле была летней, но лесной погоде до таких деталей дела не было. Более-менее сладив с пальцами, попробовала подтянуть к себе ноги, после руки. Немного приподняться… Пока что священники были больше увлечены разговорами, а издаваемые Камиллой шорохи можно было принять за лесные звуки. Поднявшись на ноги, она начала медленно пятиться, не упуская троицу из виду. Если успеть скрыться среди деревьев, то шанс спастись станет гораздо выше, ведь лес очень обманчив и переменчив. Не туда повернул и уже оказался в другом месте, где даже время течёт иначе.

Под босой ногой предательски громко хлюпнула грязь, попутно почти заставив Камиллу потерять равновесие. Три головы одновременно обернулись к несостоявшейся беглянке. Не сговариваясь, два священника – те незнакомцы, которые дожидались «гостя» в лесу – кинулись к девушке. От первого удалось увернуться, но второй успел поймать за руки и заломил их за спину. Пришлось начать отбиваться ногами. Ноги в скором времени тоже перехватили.

– Я же говорил, что её связать надо и не мучиться.

– Значит, свяжем, – согласился рыжий и начал рыться в сумках. – Видимо, надурил нас торговец с ядом.

Камилла закусила губу, сдерживая крик. Всё стало ещё хуже. Взывать к совести было бесполезно, а молить о пощаде не позволяла гордость. В такой момент, конечно, это было последнее, о чём стоило вообще вспоминать, но здравомыслие согласно кивало головой на то, что мольбы не возымеют результата. В таком унижении смысла не было вдвойне.

Среди ветвей что-то зашуршало, а в следующее мгновение появился голубь, напавший на удерживавших девушку священников, принуждая опустить ту, чтобы защитить глаза от птичьей атаки. Оказавшись на земле, Камилла тут же вскочила на ноги и бросилась к реке, потому что та была гораздо ближе зарослей. Один из священников заметил это и кинулся следом.

Ледяная вода тут же заключила грудь в тиски, лишая дыхания. Левую ногу свело, а за правую ухватились, пытаясь то ли потопить, то ли вытащить обратно на берег. Вдохнув как можно глубже, Камилла нырнула под воду. Там она, извернувшись так, как ни за что не сможет в любой другой ситуации, укусила преследователя за руку и ударила в солнечное сплетение. Оттолкнувшись, она поплыла по течению, движимая лишь одной мыслью: отплыть как можно дальше, пока на то хватало сил и дыхания. В ледяной воде было очень тяжело дышать.

Хватило Камиллы до ближайшего поворота. Выбравшись на сушу, она побежала вдоль берега, постоянно поскальзываясь и рискуя навернуться. Мокрая сорочка облепляла тело, морозя ещё сильнее, что речная вода казалась теперь почти тёплой ванной. Завернув в небольшой просвет, Ками сделала ещё пару шагов и рухнула под деревом, хватая ртом воздух. Лёгкие горели, руки тряслись, а сердце явно хотело пробить себе путь наружу. Но надо взять себя в руки. Сейчас было совсем не было времени на отдых, ведь если погоня продолжится, её быстро отыщут и поймают.

«Полминуты… Хотя бы полминуты на передышку…»

***

Младшей хранительнице в эту ночь тоже не спалось. На душе стало слишком неспокойно от вести, что в замке появился священник. Несмотря на то, что впустил его Эрланн, брата нельзя было винить. Он ничего не знал и поступил человечно. За такое не осуждают. И всё же что-то не давало уснуть, принуждало просто сидеть у окна и смотреть на улицу. Для хранителей, в целом, бессонница была делом обычным, когда влияние осколков становилось гораздо сильнее. Сейчас же ничего подобного не замечалось. Однако это не дававшее уснуть неизвестное и позволило заметить фигуру, спешившую к калитке. Приглядевшись, Гленда заметила на плече у беглеца бледную ношу в одной ночной сорочке.

– Быть этого не может. Зачем? – пробормотала она, открывая окно и выпуская крылья.

Полёт, вопреки мечтам, никогда не был чем-то чарующим, приятным, весёлым. Это были бесконечные минуты боязни упасть и непонимания, как вообще костяные крылья могли поднять кого-то в воздух. Однако сейчас было не до страха. Точнее говоря, было страшно за Камиллу, ведь не было сомнений, что несли именно её, и потому Гленда, не раздумывая, но по привычке задержав дыхание, сделала шаг из окна.

Летать быстро она не умела, а потому к тому моменту, когда удалось достичь хотя бы забора, священник уже скрылся в лесу. Высмотреть что-либо было невозможно, так что пришлось выпустить бабочку, рискуя привлечь к себе внимание раньше времени. Но в данный момент хранительница о таких вещах даже не задумывалась.

Преодолена была, наверное, середина пути, когда Гленду нагнала коричнево-белая голубка с белёсыми глазами, которые и стали подсказкой относительно личности неожиданной спутницы.

– Хальдис? Ты тоже это заметила? – удивилась Гленда, ведь она сама только чудом смогла всё высмотреть.

Голубка курлыкнула, что, видимо, являлось утвердительным ответом, а после знаком попросила спуститься вниз. Опустившись на ближайшую крепкую ветку, Хальдис снова обратилась человеком и тут же ухватилась рукой за ствол.

– Да. Я подозревала, что Фритьоф пришёл не просто так, а потому попросила птиц проследить за его окнами и выходом, – спешно заговорила ведьма. – Они сообщили о случившемся. Сейчас он несёт Камиллу на поляну возле реки, где поджидают ещё двое. Что собираются делать – не знаю. Я быстрее, я полечу вперёд и, если что, возьму священников на себя, а ты попробуй помочь Камилле.

– Хорошо. – Гленда кивнула и снова поднялась в воздух. То же сделала и Хальдис, превратившись обратно в голубя.

Ведьма действительно оказалась быстрее, к тому же, в какой-то момент скрылась среди ветвей, ведь голубь имел возможность там маневрировать, в отличие от Гленды, которая была маленькой по человеческим меркам, но слишком большой для подобного.

Когда хранительница оказалась совсем близко к полянке, но ещё вне зоны видимости тех, кто на ней находился, послышались ругань, адресованная наглой птице и буйной девчонке, и суета. После кто-то плюхнулся в воду, кто-то кинулся следом. Гленда зависла возле воды и вскоре заметила, вынырнувшую Камиллу, уплывавшую от неизвестного мужчины. Хранительница сдула с ладони капли света, которые взорвались искрами перед глазами преследователя, временно его ослепив, и последовала за Ками. Надо было дождаться момента, когда та затормозит, оказавшись подальше от этого места.

Опустившись на дерево, к которому привалилась Камилла, Гленда присмотрела к той. Вид был печальным: бледная, продрогшая, с красными следами на коже, обхватившая себя дрожащими руками в безуспешной попытке сохранить призрачные остатки тепла, которое забрали ветер и река.

– Ками, Ками! – осторожно позвала хранительница и спустилась на землю.

Камилла вздрогнула от неожиданности, спиной вжимаясь в ствол, но немного успокоилась, заметив светлую крылатую фигурку, которая при столь скудном освещении, казалось, светилась изнутри.

– Откуда ты тут? – пробормотала она испуганно, никак не ожидая встретить ночью в лесу хранительницу. – Ты здесь из-за…

– Нет, – спешно перебила Гленда, мотнув головой, – осколок ни при чём, не волнуйся. Я тебе потом всё расскажу, а сейчас ты должна как можно скорее добраться до замка. Они тебя доведут. – Хранительница кивком указала на появившихся рядом с ней бабочек.

– А ты? Ты не собираешься возвращаться? Они так маниакально настроены поймать птицу, что могут схватить тебя вместо меня.

– Я помогу Халь, и мы вернёмся. Да, она тоже тут. Не беспокойся, в лесу, особенно в этом, она вне опасности. А с их погоней за птицей мы разберёмся. – Она крепко обняла поднявшуюся Камиллу и прошептала, ободряя: – Всё будет хорошо, правда. А теперь – поспеши назад.

Гленда дождалась, когда исчезнет из поля зрения золотистый свет бабочек, и снова взлетела. Троица священнослужителей уже бежала вдоль берега, а Хальдис кружила сверху, готовая в любой момент задержать их, если вдруг хранительница не успеет помочь Камилле найти безопасный путь назад. Теперь же, когда первый пункт плана был исполнен, можно было приступить к следующему.

Хальдис обогнала священников и засела в ветвях, а Гленда спустилась и, специально не убирая крылья, затаилась между деревьев, поджидая. Затея была рискованной, и хранительница это понимала, но кое в чём требовалось поскорее поставить точку, пока охота служителей веры не доставила ещё больше проблем, как то всегда бывало. Гленда догадывалась, какую птицу искали священники и кого они за эту птицу приняли, а также, зачем надо было приходить в замок. Вопрос был только в том, когда её успели заметить.

Чем ближе слышались шаги и голоса, тем больше хотелось самой развернуться и убежать, потому как решительности всё же не хватало. Гленде, конечно, стыдно было бы перед кем-нибудь в этом признаться, но она слишком привыкла прятаться за спиной брата. Она хотя и была слабой, но не боялась тех, кто был враждебно настроен по отношению к ней. Знала, что Освалль заступится, защитит. Даже если бы захотелось, не получилось бы встать лицом к лицу с недоброжелателем. Не пустили бы, а случись всё же такое – нашли бы и потом отругали за безрассудство. По правде говоря, Гленда и сейчас знала, что Хальдис ей поможет, и только поэтому решилась выйти навстречу священникам.

– Остановитесь! – приказала она, расправив крылья, украшенные полупрозрачными светящимися золотистыми перьями. – Вы своего добились, так прекратите преследовать невиновную.

Мужчины замерли, с какой-то растерянностью смотря на появившуюся перед ними девчонку. Костяные крылья не давали усомниться в том, что именно на неё были расставлены сети, но не такой встречи они ожидали.

– Какое имеете право вы, служители веры, обязанные нести в мир благодетель и быть примером следования истинному пути света, поступать с людьми подобным образом? Вы нарушаете не только порядки церкви, но и обыкновенные нормы человеческой морали. И всё это в слепой погоне за мифом!

– Но ведь ты же!.. – Фритьоф, тот самый рыжий гость, дёрнулся вперёд, но не смог сделать и шага, так как ноги священников обвили корни. – Что это значит?!

– Вы сами себе всё надумали, просто увидев мои крылья. Я не птица и никогда ею не была, а нести ответственность за ваши фантазии не обязана. Однако вы были слишком настойчивы, так что пришлось откликнуться на столь наглый призыв.

По мере того, как Гленда упрекала мужчин, из чащи всё отчётливее доносилось рычание. Из-за деревьев вышли три волка и остановились в пяти шагах от хранительницы и священников. Весь вид их говорил о том, что звери дожидались отмашки, готовые в любой момент напасть.

– Сейчас у вас есть прекрасный шанс, чтобы выбрать. Либо вы клянётесь, что больше не будете охотиться за птицей и, тем более, не заявитесь для этого в замок, а также прекратите преследовать Хальдис, либо поиграете в догонялки с волками. Правда, к вашему сожалению, они точно выиграют. Ну так что? У вас есть время на раздумье.

Рядом с Глендой появились часы из света, похожие на песочные, золотистая струйка в которых очень быстро осыпалась вниз. Священники заметно побледнели, осознав услышанное. В данный момент они были не в том месте, где имели хоть какое-то влияние, какую-то власть, здесь правили магия и природа, а потому перспектива умереть была слишком реальной. Ни миф, ни какая-то воровка-неудачница не стоили того, чтобы прощаться с жизнью, так что выбор был очевиден.

– Мы уходим, – заявил Фритьоф, с опаской косясь на волков.

– Отлично. Но учтите, что если обманете, придётся держаться подальше от лесов. За расплатой явятся очень быстро.

Гленда кивнула, и волки скрылись в чаще, а корни вернулись под землю. Подождав некоторое время, пока священники уйдут, она переглянулась с Хальдис, и они поспешили обратно в замок. Тревога душу так и не отпустила, а значит, этой ночью случится что-то ещё.