Текст книги "Бремя судьбы (ЛП)"
Автор книги: ksomm814
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)
– А Сириус? – спросила миссис Уизли.
Ремус покачал головой.
– Сириус отказывается отходить от Гарри, – признался он. – Мне кажется, придется очень постараться, чтобы он не последовал в Хогвартс вслед за ним. Нам казалось, что все уже позади. Мы так старались убедить Гарри в его невиновности в смерти Седрика, – увидев непонимание на лице миссис Уизли, Ремус тяжело вздохнул, успокаивая себя. – Седрик был в этом кошмаре. Наверное, это самое трудное, с чем приходится справляться Гарри. Тяжело, увидев кого-нибудь в своем сне, просыпаться и вспоминать, что его уже нет вживых.
Миссис Уизли ахнула, прикрыв рот рукой, и из ее глаз потекли слезы.
– Бедный мальчик, – с дрожью в голосе сказала она. – Пройти через такое. Я никогда не думала, что это было настолько плохо. Сегодня я позабочусь обо всем. А ты отправляйся к Сириусу. Вы должны провести день с Гарри. Если вам что-нибудь понадобиться, все равно что, сообщите либо мне, либо кому-нибудь из детей... Поппи останется сегодня здесь?
Ремус кивнул.
– Она хочет быть абсолютно уверенной, что не появилось каких-либо новых повреждении, которые могут помешать восстановлению, – произнес мужчина, поднимая поднос. – Гарри, конечно же, заявляет, что с ним все нормально. В этом он очень похож на своих родителей, что сейчас вовсе не в радость. Помнится, нам приходилось привязывать Джеймса к кровати после матчей по квиддичу, чтобы его могли исцелить. Лили тоже всегда отрицала, что с ней что-то не так. Нам пришлось силком отвести ее в госпиталь Мунго, потому что она выглядела больной – в итоге оказалось, что она была беременна.
Миссис Уизли улыбнулась, но улыбка исчезла, стоило ей заметить двух подростков, стоявших в дверном проеме. Она привлекла внимание мужчины , кивнув в сторону двери.
– И как много вы двое успели услышать? – спросила она, пока Ремус разворачивался к Рону с Гермионой.
– Достаточно, – буркнул Рон сквозь зубы, сверкнув взглядом на Ремуса. – Что не так с Гарри? Почему никто не говорит нам? Это такой большой секрет? Мы тоже переживаем за Гарри!
Тяжело вздохнув, Ремус поставил поднос обратно на стол.
– Мы знаем, – успокаивающе произнес он. – Гарри не сообщал вам, потому что не хотел, чтобы его жалели и думали, будто он может умереть в любое мгновение, – заметив, что глаза у подростков полезли на лоб, Люпин поспешно добавил: – Нет-нет, этого не произойдет, разумеется. Дуэль с Волдемортом… – Рон и миссис Уизли снова передернулись, – нанесла больший вред Гарри, чем мы предполагали ранее. Он поправляется, но медленно. В данный момент его сердце слабо и может не выдержать стрессовых ситуации, именно поэтому мы наложили заклинание, действие которого вы слышали вчера ночью. Оно срабатывает при достижении определенного значения пульса.
– Так значит случившееся вчера происходило и ранее? – перепугано спросила первой сообразившая Гермиона.
– Несколько раз, – ответил Ремус, снова поднимая поднос с едой. – А сейчас прошу меня извинить, у меня там один подросток и мужчина, считающий себя подростком, ожидающие свой обед.
Рон и Гермиона посторонились, чтобы дать Ремусу выйти из кухни. Осторожно поднимаясь по ступенькам, мужчина пытался обдумать, как рассказать Гарри о том, что его друзья все узнали. Он знал, что рано или поздно Рон с Гермионой бы узнали, что состояние их друга не так безоблачно, как он им говорил. Однако Ремус надеялся, что Гарри сам им расскажет.
Войдя в комнату, Ремус улыбнулся. Парень лежал на кровати с закрытыми глазами, а его сумасшедший питомец “Полуночник” примостился рядом. Пес положил голову на живот подростка, давая тому возможность почесать себя за ухом. Ремус покачал головой. Это было просто изумительно, как Сириус, ни о чем не спрашивая, всегда знал, что в данный момент необходимо крестнику.
Ремус подошел к кровати Гарри, напугав обоих лежебок, слишком глубоко ушедших в свои мысли. С хлопком на месте Полуночника оказался Сириус с напряженным выражением на лице.
– Еда! – расслабившись, радостно воскликнул Блэк. – Я смотрю, сегодня готовила Молли?
– Ну да, если судить по обилию еды, – сказал Ремус, опустив поднос и подав тарелку и вилку Сириусу. – Поесть не хочешь, Гарри?
Несмотря на то что Гарри не чувствовал голода, вряд ли Сириус и Ремус позволили бы ему отлынивать от приема пищи.
Ремус подал Гарри тарелку, затем пододвинул стул и сел, подхватив свою собственную тарелку.
– Полагаю, стоит сказать тебе правду, – сказал он наконец. – Я не видел близнецов или Джинни, так что не известно, к чему они пришли, – он сделал паузу и посмотрел на Сириуса, который заметил данное движение. – Однако, я столкнулся с Роном и Гермионой.
Гарри тоже заметил, как переглянулись Мародеры, и разочарованно вздохнул.
– Они догадались, да? – тихо произнес он, опустив взгляд. – И теперь в курсе всего?
Ремус отставил свою тарелку, пододвинул стул поближе к кровати и обнадеживающе похлопал парня по плечу.
– Да, они знают о твоем сердце, – подтвердил он. – Они подслушали наш с Молли разговор и потребовали ответов. Я не сказал им всего, но достаточно, чтоб удовлетворить их любопытство, – Гарри ничего не спросил, и Ремус продолжил: – Сынок, они беспокоятся о тебе. Они слышали не только вчерашнюю тревогу, но и твой крик. И что им нужно было делать? Забыть обо всем?
Не в силах встречаться взглядом со своими опекунами, парень уставился в тарелку. Он понимал, что рано или поздно друзья обо всем узнают. Он лишь хотел, чтобы это произошло позже, после того как за его состоянием перестали бы следить. А сейчас они, конечно же, примутся слишком опекать его, как и все остальные.
– И что мне им сказать? – наконец спросил Гарри.
– Я бы посоветовал рассказать правду, – ласково предложил Ремус, – по крайней мере о состояние твоего сердца, ведь им уже об этом известно. Тебе придется самому решать, нужно ли рассказывать больше. Мы конечно же будем с тобой здесь, но в Хогвартсе нас не будет, а вот Рон и Гермиона будут. И Рон сможет помочь, если тебе вновь приснится кошмар.
Гарри тяжело вздохнул и потер глаза под очками.
– Но что если они кому-нибудь проболтаются? – тихо спросил он. – Я не хочу, чтобы вся школа знала, что я не могу спать без присмотра, потому что мое сердце может не выдержать. Секреты перестают быть секретами в Хогвартсе. В особенности, если секрет касается меня.
– Таким образом, ты собираешься позволить своему страху о том, произойдет что-либо или нет, управлять своей жизнью? – спросил Сириус. – Противно признавать, Сохатик, но Лунатик прав. Мы физически не сможем быть там, в Хогвартсе, рядом с тобой... если, конечно, ничего не произойдет... в таком случае мы появимся там еще до того, как ты узнаешь об этом, – Ремус прокашлялся – Сириус явно стал заговариваться. – Э... так о чем я... мы физически не сможем быть там, однако твои друзья будут. Если они поймут, насколько важно держать в секрете от Волдеморта твое состояние, то они, скорее всего, будут более осторожны, чтобы случайно не проболтаться.
Тихий стук в дверь застал всех троих врасплох и разом оборвал разговор. Дверь медленно приоткрылась, в комнату заглянули Рон с Гермионой.
– Э... можно нам поговорить с Гарри, недолго, – взволнованно спросил Рон. – Мы обещаем не огорчать его.
Сириус и Ремус посмотрели на Гарри, а потом одновременно подхватили свои тарелки и встали. Казалось, двум друзьям хватило одного взгляда друг на друга, чтобы придти к единому решению.
– Мы будем снаружи, – предупредил Суриус парочку. – Если раздастся вой тревоги, то, как бы вы ни умоляли, вам будет запрещено приближаться к Гарри до конца каникул.
Рон с Гермионой, нервно кивнув, отошли с дороги, пропуская Сириуса с Ремусом. Как только дверь за старшими закрылась, в комнате повисла неловкое молчание. Обоим сторонам было много чего сказать, но никто не знал, с чего или как следует начинать.
– Ну, и как ты себя чувствуешь? – наконец нарушила тишину Гермиона.
– Уже лучше, – пожав плечами, честно ответил Гарри. – Правда, чувствую себя немного уставшим. Сириус и Ремус прописали мне постельный режим на весь день. Думаю, я их сильно испугал ночью. Я думал, что все уже позади. Мне уже несколько недель не снились такие плохие кошмары.
Гермиона первая осмелилась приблизиться к кровати друга и присела у него в ногах. Рон последовал за ней.
– Но тебе до сих пор снятся кошмары, не так ли? – осторожно спросила она. Одного взгляда на лицо подруги хватило Гарри, чтобы понять: она изо всех сил боролась со своим любопытством. – Они... они о том, что тогда произошло? – тихо спросила она.
Гарри кивнул, отведя взгляд в сторону.
– Никто из вас не сможет даже представить, что было тогда, – тихо произнес парень. – Я думал, что умру вместе с Седриком. То, что я видел... это... это, наверное, будет преследовать меня всю жизнь. Сражаться с таким, как Волдеморт... – Рон вздрогнул, но Гарри даже не заметил этого. – Испытать такое я никому не стал бы советовать... Сириус и Ремус очень мне помогли, но они по-прежнему видят во мне того четырнадцатилетнего парня, израненного и практически при смерти, каким я вернулся в ту ночь. Да, я еще не выздоровел до конца, но если и мои друзья будут относится ко мне также, я не вынесу этого... Силы приходят с каждым днем. Просто это происходит дольше, чем я рассчитывал.
Рон уставился в одеяло.
– Что произошло? – сдавленным голосом спросил он. Не было нужды пояснять, что Рон имел в виду – он спрашивал, что произошло такого, из-за чего к нему теперь относятся как хрупкому предмету.
– Однажды ночью мне также приснился кошмар, и я стал кричать, – лишенным эмоций голосом начал Гарри. – Сириус и Ремус прибежали на крик и попытались разбудить меня. Но мое сердце не выдержало напряжения и остановилось. Всего на десять минут. Если бы не старания мадам Помфри. Именно поэтому сейчас так много всяких заклинаний вокруг – чтобы не дать этому случиться вновь... чего и не происходит. Каждое утро я принимаю одно зелье, и если не обращать внимание на некоторые небольшие детали, я в порядке. Вы же понимаете, что никому не следует знать об этом, да?
Рон с Гермионой кивнули.
– Мы будем молчать, Гарри, – уверила парня Гермиона. – Ты можешь доверять нам, – на секунду показалось, что Гермиона размышляет, задавать ли еще один вопрос – похоже, ее любопытство снова искало выход. – Ты-знаешь-кто по-прежнему в коме, Гарри? – наконец спросила она. – Фред и Джордж подслушали что-то об этом с помощью своих Удлинителей.
Гарри тяжело вздохнул и кивнул.
– Это одна из причин, почему мне нельзя покидать дом, – произнес он и нервно потер шею. – Орден считает, что приспешники Волдеморта могут похитить меня, чтобы узнать, “что я сделал с их господином”. Фигня, в общем, откуда мне знать. – Это, безусловно, была ложь, ведь из бесед с Дамблдором он знал, что кома явилась следствием выбросов магии, которые произошли у него во время дуэли с Темным Лордом, но обсуждать с Роном и Гермионой еще и выбросы Гарри был не готов. – Я ничего ему не делал.
– Да, Гарри, теперь понятно, почему ты не говорил нам, – голос Рона звучал неровно – парень находился под впечатлением от услышанного. – Я бы тоже, наверное, не стал бы рассказывать. Так что... чем мы можем помочь? Я о том... знаю, мы не... ну...
– Я понял, Рон, – с улыбкой произнес Гарри. Парень вынужден был признать, что, оказывается, скучал по вот таким разговорам со своими друзьями, когда не нужно беспокоиться о том, что можешь выболтать лишнее. – Думаю, вы мне действительно нужны, если будете нормально ко мне относиться. А то все ведут себя так, будто я сделан из стекла. А это лишний раз напоминает, что что-то еще не так. Мне не нужно, чтобы мне напоминали об этом двадцать четыре часа в сутки.
– Мы сможем, – кивнула Гермиона. – Но ты ведь понимаешь, что они так относятся к тебе, потому что заботятся?
Второй раз за последнее время стук в дверь оборвал беседу. Повернувшись к двери, трое друзей увидели входящую в сопровождении Сириуса и Ремуса мадам Помфри. Женщина несла маленькую сумку, очень хорошо знакомую Гарри. Сумка была напичкана всевозможными зельями, и все они были на вкус просто ужасны. И хоть Гарри знал несколько трюков, позволяющих уменьшить вкусовые ощущения, они все равно были противны.
– Как вы себя сегодня чувствуете, мистер Поттер? – спросила мадам Помфри, поставив сумку на прикроватный столик, и взгляд ее сразу упал на тарелку с практически нетронутой едой. – Смотрю, у вас снова пропал аппетит. Что-нибудь еще? Боль в груди? Спазмы мышц? Голова не болит? Дышать не трудно?
Гарри замотал головой.
– Я лишь немного устал, – признался он.
Видя эту женщину по крайней мере раз в неделю, он уже прекрасно знал, что лучше ей не лгать – она всегда удивительным образом чувствовала ложь. “Или я просто не умею врать”, – подумал Гарри.
– Это понятно, мистер Поттер, – произнесла мадам Помфри, вытащила палочку и взмахнула ею над Гарри. Через несколько секунд она убрала палочку и открыла сумку. – Похоже, произошедшее ночью оказалось не таким страшным. Вам сильно повезло, что не появилось новых повреждений. Надеюсь, вы уже приняли зелье?
Гарри кивнул, наблюдая, как женщина достает один за другим разноцветные флаконы. Краем глаза парень видел Рона и Гермиону, нервно переминавшихся в футе от его кровати. Им, очевидно, не понравилось, что произошедшее ночью назвали “не таким страшным”. Кинув взгляд на Сириуса и Ремуса, Гарри невольно отметил, насколько уставшими они выглядели. Пришла мысль, а спали ли они вообще этой ночью. “Наверное, нет. Просто боялись, что что-то может случиться, если они уснут”.
– А пока, мистер Поттер, я советую вам избегать волнений до конца дня, – произнесла мадам Помфри, прервав ход мыслей Гарри. – Я оставлю снотворное на ночь, чтобы вам ничего не приснилось. А вашим опекунам распишу порядок действий на завтра, – она бросила мимолетный взгляд на Сириуса с Ремусом. – Также оставляю несколько доз успокоительного, миорелаксантов и еще несколько доз предписанного вам зелья. И прошу, не бойтесь принять их, если почувствуете потребность, мистер Поттер.
– Да, мэм, – кивнув, произнес Гарри.
Мадам Помфри закрыла сумку и подняла ее. Он не собирался принимать дополнительные зелья, но было бы глупо говорить ей об этом. Меньше всего он хотел, чтобы у него возникла зависимость от зелий всего за месяц до начала занятий. Не будет же он принимать там зелья у всех на глазах. Тогда ни у кого не будет сомнений, что с ним что-то не так.
Когда мадам Помфри попрощалась и вышла, Ремус подошел к Гарри и взял у него тарелку. Взглянув на Лунатика, Гарри увидел на его лице ободряющую улыбку. Ремус жестом попросил парня лечь.
– Думаю, вы двое еще наговоритесь с Гарри позже, – бросил мужчина Рону с Гермионой. – А сейчас ему нужно отдохнуть.
Друзья Гарри тут же попрощались и вышли. Глядя на закрытую дверь, парень неожиданно для себя почувствовал облегчение. Они приняли это гораздо лучше, чем он ожидал. Он думал, что они будут оскорблены и злы на него за то, что он что-то от них скрыл. Ждал, что они станут требовать рассказать им все. Закрыв глаза, Гарри подумал, настолько ли хорошо он знает своих друзей. Они казались совсем другими, не такими, какими были всего месяц назад. Быть может, изменился не только он сам...
09.08.2011
Глава 4. Постоянные напоминания
На протяжении следующих недель Гарри приходилось прилагать большие усилия, чтобы доказать окружающим, что с ним всё в порядке. После нескольких дней “восстановления” тренировки возобновились, но отношение Сириуса вернулось к далёким временам – он снова стал крайне осторожен. Крёстный не нагружал Гарри и всегда замечал и останавливал тренировку, стоило на лбу парня появиться хоть капельке пота. Это безумно раздражало, особенно если ты хоть чего-то добиться. Но Гарри не возмущался, понимая, что Сириус переживает за него. Но если это слишком затянется, он был готов принимать меры.
Рон с Гермионой старались относиться к Гарри, будто бы ничего и не происходило, но для всех было очевидно, что они очень переживают за друга. Их интерес к делам Ордена резко пропал, вызвав подозрения у Фреда, Джорджа и Джинни. Но Гермиона всегда находила отговорку, стоило троим Уизли заговорить об этом. Чтобы развеять их подозрения, миссис Уизли сказала своим детям (естественно, с согласия Сириуса и Ремуса), что у Гарри периодически возникают сильные кошмары, в которых ему приходится вновь переживать случившееся. Расспросы прекратились, но уверенности, что они поверили в это объяснение, ни у кого не было.
С каждым днем, приближавшим время возвращения в Хогвартс, подростки становились все более взвинченными (в особенности Гермиона). Никто до сих пор не получил письма из школы. Девушка настолько достала Сириуса своими жалобами на “нехватку времени для подготовки к занятиям”, что Сириус запросил у Дамблдора список необходимой литературы, который и вручил подросткам, к большому недовольству младших Уизли. Гарри и Рон теперь крайне неохотно проводили свободное время с Гермионой, окопавшейся в библиотеке дома Блэков.
Сириус дополнительно подобрал для Гарри несколько книг по исследованиям магии, которые парень читал или поздно вечером, или рано утром, когда Рон с Гермионой еще спали. Исследования в магии сами по себе не были частью учебного плана, так что существовала, хоть и маленькая, вероятность, что Гермиона еще не добралась до этой темы.
За день до конца каникул письма всё-таки прибыли. Гарри как раз помогал Ремусу и миссис Уизли готовить ланч, когда в кухню ворвались Рон с Гермионой с конвертами в руках. Рон быстро передал письмо Гарри, прежде чем разорвать своё. Гермиона открыла конверт ещё раньше и тут же радостно завизжала, когда ей в руку выпало что-то красно-золотое. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что Гермиону назначили старостой.
Хлоп.
На кухне появились близнецы с взволнованными лицами.
– Что за шум, а драки нет? – спросил Джордж и тут увидел значок в руке Гермионы. – Пфу, а мы думали, что-то серьезное.
– Джордж! – воскликнула миссис Уизли. – Стать старостой – это очень серьезно. – Она повернулась к Гермионе. – Поздравляю, дорогая моя! Ты по праву заслужила это, много трудившись все эти годы.
Гермиона улыбнулась миссис Уизли и горящим взглядом посмотрела на Гарри.
– Поздравляю, Гермиона, – повторил Гарри и посмотрел на Рона, замершего с письмом в руке. – Эй, Рон! Что это с тобой?
Рон медленно перевел на Гарри выпученные от изумления глаза.
– Я тоже староста, – едва ли не шепотом выдавил он. – Как... как такое возможно?
Оказалось, не только Рон пришёл в изумление. Фред вырвал письмо из рук Рона и пробежался глазами по тексту.
– Не могу поверить, – произнёс он и посмотрел на Гарри. – А мы думали, что старостой станешь ты. Ведь ты выиграл Турнир и всё такое.
Гарри вздрогнул при упоминании Турнира и тут же почувствовал ободряющее пожатие Ремуса, опустившего руку ему на плечо. Среди студентов пятого курса выбиралось по два старосты от каждого факультета. Рон стал старостой. И Гарри был удивлён таким выбором. Несмотря на все, что он делал ранее, Гарри в последние два года пришлось здорово работать, чтобы улучшить свои оценки, тогда как Рону с трудом удалось завершить предыдущий учебный год.
Задумавшись, Гарри не сразу заметил, что все ждут его реакции. Пришлось быстро придумывать. Скажешь не то, и Рон, чего доброго, обидится или станет завидовать. Гарри не хотел этого.
– Не думаю, что я хорошая кандидатура, – небрежно произнёс он, отложил своё так и не открытое письмо в сторону и вернулся к приготовлению ланча. – Я не могу сейчас даже о себе позаботиться. Уверен, Дамблдор учёл это, когда принимал решение, – посмотрев прямо на Рона, Гарри радостно ему улыбнулся и искренне произнёс: – Поздравляю, Рон!
Все старались избегать смотреть на Гарри. Фред всё ещё чувствовал ужасное раскаяние из-за упоминания Турнира, ведь это была одна из тем, которую Гарри не хотел обсуждать. Остальные искали повод, чтобы нарушить тишину. Были две запретные темы: Турнир и больное сердце Гарри. Ремус, миссис Уизли, Рон и Гермиона, все они знали, насколько Гарри возмущает тот факт, что он так и не смог ещё полностью выздороветь. Это, казалось, было ещё одним напоминанием, что не всё так “хорошо”, как Гарри бы хотелось.
Почувствовав напряжение в комнате, Гарри, не отпуская нож, повернулся к подросткам.
– Если вы четверо хотите помочь, думаю, мы найдём, что вам поручить, – предложил он, и его друзья скопом бросились к выходу из кухни. Правда, Рон не смог сразу вырваться из крепких объятий своей матери, в которых внезапно оказался. Все они знали, что лучше оставить Ремуса, Гарри и миссис Уизли одних за процессом готовки – тем, что они превратили в нечто сродни науке.
Едва друзья покинули кухню, Гарри повернулся спиной к Ремусу и миссис Уизли и вернулся к приготовлению ланча. Он знал, что вскоре заявится Сириус, и трое взрослых захотят поговорить о случившемся, чего он совершенно не хотел делать в этом месте. Что бы он ни сказал Рону, Гарри все-таки слегка расстроился тем, что Дамблдор не верит в его способность выполнять обязанности старосты. Сам парень считал, что уже сделал большой прогресс по сравнению с началом каникул, что бы там другие не говорили.
– Ты в порядке, дорогой? – мягким голосом спросила миссис Уизли.
– Со мной все отлично, миссис Уизли, – искренне произнес Гарри, борясь с чувством вины из-за переживаний миссис Уизли – ей бы радоваться за своего сына. И это было еще одним напоминанием, что окружающие по-прежнему считают его хрупким, словно стекло. – Сегодня на ужин нужно сделать что-то особенное, – немного помолчав, добавил Гарри. – Рон и Гермиона определённо заслуживают этого.
– Ты прав, Гарри, – с осторожностью ответил Ремус. – Они заслужили праздничный ужин.
Звук резко открывшейся двери возвестил Гарри о прибытии крёстного.
– Кто-нибудь объяснит мне, почему Фред и Джордж остановили меня в коридоре и попросили поскорее сюда придти? – с любопытством спросил Сириус.
– Только что прибыли письма из школы, – негромко ответил Ремус. – Мы как раз обсуждаем, что бы приготовить на ужин, чтобы отпраздновать получение Роном и Гермионой значков старост. – Брови Сириуса полезли на лоб. – Да, ты не ослышался, – добавил Ремус.
Сириус слегка потряс головой, прежде чем посмотреть на Гарри.
– Присядь, Сохатик, – произнёс он, сам выдвинув стул и усевшись. Гарри с неохотой послушался. – Поговори с нами. Вижу, что ты расстроен. – Гарри дернулся было, собравшись возразить. – Это нормальное ощущение, малыш, но мы должны поговорить об этом. Ты не должен сдерживать эмоции. Вспомни, что произошло в прошлом году.
Миссис Уизли в замешательстве посмотрела на Сириуса с Ремусом. Она единственная среди них не знала об эмоциональных выбросах Гарри. И хотя их было всего два, но второй имел более разрушительные последствия, чем первый. Не в силах больше держать эмоции в себе, Гарри тогда выпустил их наружу. Результат – разбитые окна в Больничном крыле. Это было одной из главных причин, почему Сириус и Ремус были так настойчивы в своём интересе к чувствам Гарри и всему, что могло его беспокоить.
Гарри вздохнул, посмотрев на стол. Он был рад за друзей, но дело было вовсе не в этом.
– Я разочарован, – признался он мягко. – Я столько работал в прошлом году и, несмотря на все трудности, думал, что он поймёт, что мне под силу справиться с этим, – Гарри покачал головой. – Я рад за Рона, – добавил он больше для себя, чем для присутствующих. – Он заслужил признание. Он давно хотел этого.
– Так же как и ты, – ласково произнёс Ремус, присаживаясь около Гарри. – Мы знаем, насколько сильно ты старался в прошлом году. И мне известно, как сильно ты старался за год до того. И сейчас ты добился огромных успехов в поправке своего здоровья, малыш. Никто, я думаю, не смог бы сделать больше. Ничего плохого в чувстве разочарования нет, у тебя есть на это право. Просто признай это и двигайся дальше. Не останавливай на том, что могло произойти.
– Луни прав, – добавил Сириус. – У тебя и так много обязанностей. Не беспокойся об этом, твой отец так же не был старостой. Я уверен, что Дамблдор просто не хотел добавлять тебе лишних забот. Помнишь, у тебя СОВы в этом году? А ты ведь хотел хорошо учиться и играть в квиддич… но это если Поппи разрешит, конечно. Концентрируйся на том, что у тебя есть, Гарри, а не том, что должно быть.
Гарри с надеждой посмотрел на опекунов. Они были правы. Ремус уже говорил, насколько трудный год ему предстоит, а с квиддичем он не мог себе позволить продолжать быть худым. Хотя мадам Помфри и так не допустит этого. Как бы ни было ненавистно болеть, Гарри понимал, что придётся смириться с этим.
– А ты сам не расстроился? – негромко спросил подросток.
И Сириус и Ремус недоуменно уставились на него.
– Расстроился? – с нотками ужаса в голосе переспросил Сириус. – Гарри, я никогда не стремился стать старостой. Эта честь выпала старине Ремуса. – Сириус подошёл ближе и крепко обнял подростка. – Даже не думай об этом. Мы так горды быть твоими опекунами. Мы и мечтать не могли, что ты столько усвоишь за тот короткий срок, что мы знаем тебя.
Гарри улыбнулся. Он всегда опасался разочаровать опекунов. Именно поэтому он в прошлом году столько времени и сил отдал занятиям. Раньше никого не волновали его дела в школе. Что уж говорить о Дурслях, которым было наплевать и на его успеваемость, и на него самого. А во времена, когда он ходил в обычную школу, его успехи на фоне Дадли чаще всего оборачивались побоями, которые устраивал ему кузен со своей бандой.
Из объятий Сириуса Гарри перешёл в руки Ремуса.
– Стать старостой – большая честь, но не всё так просто, – спокойно произнёс Ремус. – Ты обязан следить за соблюдением правил и при этом следить за собой, не злоупотреблять своими правами, в особенности, когда наказываешь студентов другого факультета. Это добавочный стресс, по крайней мере, так было у меня.
Уже убедившийся в правильности решения в выборе старост, Гарри поблагодарил своих опекунов и всё оставшееся время приготовления ланча обсуждал с ними, что бы сделать такого для Рона и Гермионы. Миссис Уизли предложила приобрести что-нибудь особенное для Рона – она уже делала так для Перси, когда тот стал старостой. Счастливая мать ушла спросить, что хочет её младший сын, а Гарри, Ремус и Сириус принялись за сервировку стола.
Посмотрев на своих опекунов, Гарри признался сам себе, что сейчас существуют более важные вещи, чем какой-либо значок и ответственность к нему в придачу. Он уже знал, что наступают тяжелые времена: Вольдеморт вернулся, а министерство отказывается в это верить. К тому же, настало время Рону получать что-нибудь, чего не нет у Гарри.
Рон испытывал проблемы с завистью в прошлом, и хотя он сейчас заявлял, что всё осталось позади, Гарри был уверен, что друг скорее всего просто прекратил обсуждать это с кем-либо. Он стал очень осторожен в высказываниях сразу после третьего испытания. Складывалось впечатление, что Рон боялся брякнуть что-либо, что могло привести к расколу их дружбы. Возможно, посещение меня в больничном крыле, где я провел почти неделю, произвело на него большее впечатление, чем я думал/ Но Гарри понимал, что рано или поздно ему придется поговорить с другом об этом.
* * *
Рон захотел новую метлу, а точнее новый Чистомет. Сириус предложил помочь миссис Уизли её купить, но она отказалась, заявив, что Сириус и так уже оплатил все школьные учебники, чем позволил сэкономить порядочно денег. Миссис Уизли была гордой женщиной и не могла себе позволить принять от Сириуса ещё больше помощи.
Ближе к вечеру миссис Уизли отправилась на Диагон-аллею, оставив приготовление блюд на Гарри, Ремуса и Сириуса. Фреду, Джорджу и Джинни было поручено занять чем-нибудь Рона с Гермионой. Гарри хотел сделать вечер незабываемым, а их внезапный приход мог сорвать все планы. Джинни периодически заглядывала в столовую, чтобы отчитаться. Отчет в основном сводился к тому, как Фред с Джорджем прикалываются над Роном по поводу необходимости соблюдения им правил. Мысль, что Рон будет поборником правил, вызывала широкую улыбку у Гарри. Для рыжего друга это будет трудно.
К возвращению миссис Уизли у Гарри, Ремуса и Сириуса всё уже было готово, включая плакат с надписью "ПОЗДРАВЛЯЕМ РОН И ГЕРМИОНА". Миссис Уизли похвалила трех волшебников за отлично проделанную работу и отправилась на поиски своих детей и Гермионы. Вернулась она уже через несколько минут со всеми подростками, за исключением Рона, который понёс новую метлу в свою комнату.
Как только Рон пришёл, трапеза началась, сопровождаясь азартным обсуждением грядущего начала учебного года. Рон и Гермиона ещё раз поблагодарили Гарри за то, что тот был всегда рядом при любых трудностях. В ответ Гарри лишь отмахнулся, как бы говоря, что не стоит благодарностей, и в свою очередь поздравил друзей. Казалось, он не видел их настолько счастливыми уже очень давно.
Мистер Уизли и Билл прибыли уже в самом разгаре празднества, сопровождаемые Тонкс, Кингсли Шеклботом и Грозным Глазом Моуди. Новоприбывшие принялись поздравлять Рона и Гермиону. Всецело поглощённый своими друзьями, Гарри даже не заметил, как рядом с ним присели его опекуны: Сириус справа, а Ремус слева. Лишь когда чья-то рука дотронулась до плеча парня, он понял, что кто-то сидит рядом.
– Все хорошо, Сохатик? – тихо спросил Сириус.
Гарри посмотрел на своего крестного и с улыбкой кивнул, снова переведя взгляд на Рона с Гермионой.
– Посмотри на них, – так же тихо ответил он. – Они счастливы. Они заслужили это, особенно после всего произошедшего.
Сириус одной рукой обнял крестника.
– Они не одиноки, – мягко произнёс он. – Это была отличная идея, Гарри. Ты никогда не перестаешь меня удивлять.
В ответ Гарри лишь пожал плечами. Он совсем не понимал, почему Сириус придаёт такое значение всему этому.
– Они бы сделали то же самое для меня, – искренне произнёс он. – Они поддерживали меня в прошлом году.
Кончено, у Рона случился приступ зависти, но больше никаких намеков на повторение не было. Рыжий друг уже извинился и даже научил его плавать.
– Почему же я не должен поддерживать их?
Громкий голос Грозного Глаза Моуди отвлёк их от беседы.
– Дамблдор, должно быть, сильно вам доверять, – прорычал аврор Рону и Гермионе. – Наделенные властью лица всегда подвергаются нападению первыми. Очень надеюсь, что вы умеете не только защищать себя, но и правильно носить волшебную палочку. Вы ведь не хотите, чтобы вам оторвало часть вашей задницы?
Глядя на занервничавших друзей, Гарри пришлось приложить массу усилий, чтоб не рассмеяться. Грозный Глаз уже пытался прочесть ему эту нотацию, пока не узнал, что он носит палочку в специальной кобуре на правой руке. Дело в том, что часто подростки клали свои палочки в задний карман штанов за неимением другого места для ее хранения. В тот вечер аврор порядком прошелся по теме игнорирования правил безопасного хранения палочки.