Текст книги "Бремя судьбы (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Несколько учеников вздрогнуло при упоминании имени Волдеморта, отчего Гарри в раздражении закатил глаза. И эти люди, которые боятся простого имени, ещё хотят научиться сражаться против Тёмного лорда и его приспешников? Да их противникам достаточно будет помянуть имя Волдеморта, чтобы одержать верх.

– Н-но это несправедливо! – воскликнула Чо.

– Добро пожаловать в мир профессора Амбридж, – с сарказмом произнёс Рон, затем повернулся к Гарри, на его лице отразилось волнение. – Рад, что ты смог придти, приятель. Мы решили назваться Обществом по Защите, или ОЗ, если коротко. И сейчас мы решаем, кто будет за главного, раз... э-э... раз ты не хочешь им быть.

– Ты прав, не хочу, – ровным голосом ответил Гарри. – И не думаю, что он нам нужен. – Несколько учеников с недоумением посмотрели на Гарри, который посмотрел на Гермиону. – Можно мне? – Гермиона кивнула. – Так вот, предлагаю разбиться на группы по своим факультетам. – Он поднялся и подождал, пока остальные выполнят его просьбу. – Теперь внутри группы выберите одного или двух человек, которые войдут в состав комитета. Этот комитет будет отвечать за организацию собраний. Таким образом, все хлопоты не лягут на плечи одного человека. И вот ещё что: тех из вас, кто является старостой или игроком квиддичной команды и кто не хочет брать на себя дополнительных обязанностей, прошу сразу сообщить об этом своей группе.

Три группы начала тихо переговариваться. Гарри наблюдал за группой Гриффиндора и заметил, что Рон, Фред, Джордж, Анжелина, Алисия и Кэти отвели свои кандидатуры. Он также заметил, что Гермиона была непривычно тиха. Это было странно. Он ожидал, что она будет прыгать от желания быть представителем факультета. Группа Хаффлпаффа выбрала первой, и к Гарри направились два ученика: Джастин Финч-Флетчли и Ханна Аббот. Данный выбор не стал сюрпризом. Следующими определились гриффиндорцы – к Гарри подошли Джинни Уизли и Невилл Лонгботтом. Вот это было удивительно. Наконец из рядов Рейвенкло вышли Чо и светловолосая подруга Джинни. Комитет был сформирован.

– Поздравляю, – сказал Гарри шестерым ученикам. – Думаю, вам сегодня стоит начать с чего-нибудь простого. Возможно, с Разоружающих чар.

– Минутку, Гарри, – с улыбкой произнесла Джинни и переглянулась с Невиллом. – Мы согласны быть членами комитета, но, думаю, все согласятся, что нам не помешает контроль. И мне кажется, им контролёром следует быть тебе. Никто из нас не сможет отрицать твоих знаний. Будет стыдно ими не воспользоваться, как считаешь?

Остальные пять членов комитета согласно кивнули, и Гарри почувствовал себя в ловушке. По крайней мере, он не будет учить.

– Хорошо, – тихо ответил он. – Когда встреча закончится, мы определим, когда и где провести следующую. А сейчас, я думаю, вы ждёте, что я возьму на себя сегодняшнее занятие?

Джинни светло улыбнулась.

– Только в начале, я думаю, – радостно произнесла она. – Когда мы уловим смысл, думаю, что продолжим сами, ведь так, народ?

“Народ” согласно закивал.

– Просто попробуй, Гарри, – добавила Чо. – Многие из нас изучали эти чары несколько лет назад, так что это не должно стать сложным. Думаю, нужно просто попрактиковаться в нём, пока у всех не станет получаться.

Гарри кивнул, потирая глаза под очками. Вот вам и не ввязываться ни во что.

– Прошу всех разбиться на пары, – объявил Гарри, поправляя очки, затем обошёл членов комитета и оглядел остальных учеников. – Сегодня мы заново рассмотрим Разоружающие чары, и, прежде чем возмущаться, запомните: нет никакого смысла изучать более сложные чары, заклинания и заклятия, если вы не владеете элементарными.

Следующие три четверти часа ученики практиковались в разоружающих чарах под наблюдением Гарри и Чо. Остальные члены комитета заявили, что им также не помешает небольшая практика. Невилл встал в пару с одной из подружек Чо и после пары слов разъяснений от Гарри смог уверенно разоружать её. Все члены комитета видели, а если не видели, то слышали, как Гарри ходил от одной пары к другой, поправляя, если кто-то испытывал проблемы, и хваля за успехи. Парень вёл себя также, как в своё время поступали Ремус с Сириусом, обучая его, и потому не видел в этом ничего особенного.

Когда Гарри наконец объявил о прекращении поединков, большинство учеников были довольны своими успехами.

– Отлично, прошу не стесняться практиковаться на неделе, только, пожалуйста, не на публике, – осторожно произнёс он. – Если у кого-то есть вопросы, обратитесь к любому из членов комитета. Они будут обучать вас на следующей неделе. Теперь все, кроме членов комитета, могут идти. Если что-то изменится, вам сообщат.

Шесть учеников быстро подошли к Гарри, горя желанием обсудить встречу.

– Это было просто отлично, Гарри, – тут же произнёс Невилл. – Ты настоящий учитель. Стоило тебе сказать, как сосредоточиться, все стало просто. Раньше никто мне так не объяснял.

– Должен признать, что Лонгботтом прав, – произнёс Джастин, пожимая плечами. – Думаю, профессор Люпин был единственным, кто также по-настоящему объяснял тему. Нам стоит, вероятно, сохранить такой подход в будущем. Это, без сомнения, поможет всем, когда мы перейдём к более сложным вещам.

– Поможет, – произнёс Гарри больше для себя, чем для других, но, тем не менее, его услышали. Мнение Джастина только подтвердило то, в чём Гарри и так был уверен. Ремус был прекрасным учителем, но он был оборотнем, и только из-за этого министерство не позволило ему снова преподавать. – Никто не возражает, если мы встретимся в библиотеке завтра утром, в девять часов?

Все помотали головами и пообещали, что придут, и лишь затем разошлись по своим башням. Приближалось время комендантского часа, и никому не хотелось нарваться на Филча, профессора Амбридж или Снейпа. Уже перед самым выходом Гарри ещё раз оглядел Выручай-комнату и неожиданно заметил Гермиону. Она сидела в углу, тихо рыдая. Парень не сдержал разочарованного вздоха. Он не был готов к спорам с ней в данный момент.

Гермиона наконец заметила, что они с Гарри остались одни. Она бросилась к нему и повисла на шее.

– О, Гарри, мне так жаль! – прорыдала она. – Я никогда не хотела ранить тебя или подвергать опасности. Было удивительно видеть, что ты делал, и я подумала... нет, я не знаю, чем я думала. Пожалуйста, прошу, прости меня! Обещаю, что больше никогда не буду пытаться сделать что-нибудь, что снова подвергнет тебя опасности!

Гарри неуверенно погладил Гермиону по спине, не зная, нужно ли сделать что-то ещё. Да, она его расстроила, но он знал, что теперь она дважды подумает, прежде чем сделать что-либо подобное. По-видимому, она слишком волновалась о группе, чтобы думать о последствиях. Разве он мог винить её за это?

– Я прощаю тебя, Гермиона, – искренне произнёс Гарри. – Но я не смогу забыть. Нужно время, чтобы я вновь смог доверять тебе, но я готов попытаться.

Гермиона отстранилась от Гарри и, вытирая слезы, улыбнулась.

– Спасибо, Гарри, – радостно произнесла она. – Я рада, что ты пришёл сегодня, и мне нравится твоя идея с представителями от каждого факультета, чтобы разделить нагрузку.

Гарри лишь пожал плечами, направляясь вместе с Гермионой к двери.

– Я решил, что так будет лучше, так как возможны ситуации, когда я не смогу присутствовать...

– Э... что? – застыла на месте Гермиона. – Что ты имел в виду, говоря “не смогу присутствовать”? Что тебе может помешать? Что-то произошло?

– Я имел в виду, что профессор Амбридж может ещё раз назначить мне отработку, – тихо уточнил Гарри, выходя из комнаты, Гермиона шла за ним по пятам. – Сейчас она видит во мне угрозу, так как многие люди готовы идти за мной, прислушиваться ко мне, а я явно не разделяю нынешние взгляды министерства. Мне противостоят две стороны: министерство и Волдеморт. Именно поэтому мне не стоит светиться.

Они дошли до лестницы, и Гермиона снова вздохнула.

– Мне очень-очень жаль, Гарри, – тихо произнесла она, когда они вступили на движущуюся лестницу. – Ты всегда так спокойно реагируешь на события, что мы забываем, через что тебе приходится проходить. Даже когда ты был рассержен на меня, не могу сказать, чтобы ты кричал. Мы вместе многое пережили, но за эту неделю, думаю, я наконец кое-что поняла. Ты действительно больше не злишься. Не знаю, когда ты так изменился, но, по-моему, ты такой уже долгое время. Знаю, у меня нет права судить, но я... я обеспокоена, Гарри. Нельзя держать всё в себе.

– Я и не держу, – произнёс Гарри, подходя к портрету Полной Дамы. – Я просто не считаю полезным вываливать на людей волнующие меня проблемы, с которыми те никак не смогут мне помочь. Когда у меня будут проблемы с домашним заданием или чем-то ещё, касающимся моей жизни здесь, в Хогвартсе, ты узнаешь об этом.

Он назвал Полной Даме пароль и зашёл в открывшийся проём, оставив поражённую Гермиону снаружи. Ещё должно пройти время, чтобы он мог снова доверять ей, но они уже разговаривают, и это главное. Проблема с его эмоциональностью несколько усложнилась. Рассказывать же своим друзьям о том, почему он не должен злиться – не вариант. Оставалось надеяться, что в будущем, случись что, ему удастся придумать очередное правдоподобное объяснение.

* * *

Следующим утром за час до назначенной встречи с членами комитета Гарри уже сидел в библиотеке, пытаясь закончить эссе по Зельям. Ночью ему опять приснился коридор без окон. Это коридор начинал его уже порядком бесить. Но парень никак не мог выбросить из головы это ненавистное сновидение. Почему? Что такого важного в пустом коридоре? Он никогда прежде не видел этого места, насколько он помнил.

Чо и светловолосая рейвенкловка, которая представилась Луной Лавгуд, пришли первыми. Было без десяти девять. Луна тут же засунула палочку за ухо, вытащила журнал под названием “Придира”, перевернула его вверх ногами и принялась читать. Гарри посмотрел на Чо, подняв брови. Девушка в ответ лишь пожала плечами.

Гарри слышал о “Придире” от Сириуса и Ремуса. Он больше походил на те маггловские таблоиды, которые увлекались фантастическими историями и очень редко содержали какие-то реальные факты. Большего он не знал, так как Сириус с Ремусом недолюбливали репортёров, особенно Риту Скиттер, которая вела себя непривычно тихо в последнее время. Хотя кто сможет столько времени высмеивать Дамблдора и министерство?

Вскоре подошли Джинни и Невилл. Последний сел рядом с Гарри, Джинни – рядом с Луной. Минуту спустя подошли Джастин и Ханна. Пара Заглушающих чар – и после небольшого вступления, началось обсуждение. Чо, Джастин и Ханна захватили инициативу, предлагая материал, который можно рассмотреть на следующем собрании. Перечень простых заклинаний, чар и проклятий вскоре был согласован и определены ответственные за объяснение материала. Собрание было решено провести вечером в субботу, так что у ответственных оставалось достаточно времени на подготовку.

Гарри быстро понял, что Луна Лавгуд – чрезвычайно необычный человек. Она имела привычку выдавать малопонятные комментарии и совершенно не замечать недоумевающие взгляды, которыми одаривали её после таких комментариев окружающие. Гарри сделал мысленную пометку расспросить позднее Джинни о Луне. Он не понимал, то ли Луна хочет показаться забавной, то ли она просто витает в облаках.

Когда всё было оговорено, Гарри вновь остался один, тет-а-тет со своей работой по Зельям. Что ж, некоторые вещи не меняются. Что бы не происходило, у тебя всегда будет что-нибудь задано по Зельям.

31.05.2012

Глава 13. Цена славы

В последующие две недели занятия ОЗ превратились в захватывающий учебный эксперимент. Представители факультетов, или “Совет”, как они теперь себя называли, быстро научились действовать в команде и использовать сильные стороны друг друга. Большой сюрприз преподнёс Невилл, который, избавившись от застенчивости, перестал испытывать проблемы в использовании заклинаний. Вечер субботы стал постоянным временем сбора ОЗ, с неизменным заседанием Совета на следующее утро. К этому прибавилась дополнительная встреча членов Совета вечером в среду в Выручай-комнате, на которой отрабатывался материал, чтобы каждый член Совета мог спокойно выполнить чары, заклинания или заклятия, которые должны были разбираться на общей встрече.

На самих встречах Гарри теперь только наблюдал за процессом, лишь при необходимости давая подсказки. И использование стиля преподавания Ремуса определённо окупалось. Все члены ОЗ заметно прогрессировали и чувствовали себя увереннее, ведь они готовились сами и в своём темпе. Вместе с тем, никто посторонний до сих пор не узнал о существовании ОЗ, что позволило сохранять регулярность собраний.

Со всеми этим встречами, еженощными тренировками по квиддичу и домашней работой, Гарри удавалось поспать от силы пять часов. Ближайший матч должен был состоятся в ближайшую субботу между извечными соперниками, Гриффиндором и Слизерином. По этому поводу вся школа походила на потревоженный муравейник. Кроме Амбридж и Снейпа, Гарри теперь приходилось избегать и излишне инициативных слизеринцев, которые пытались вывести его из строя различными подленькими заклинаниями. Их можно было понять – Гарри никогда раньше не уступал Малфою, ловцу Слизерина.

Рон, как вратарь, становился всё лучше и лучше. Но ему над многим ещё нужно было работать. Например, он совершенно расклеивался, пропустив гол, из-за чего пропускал ещё несколько. Всей командой его пытались убедить, что надо концентрироваться на настоящем и не думать о случившемся. Он успокаивался, и всё опять было нормально... до первого пропущенного квоффла. В Гарри крепла уверенность, что в субботу лучше как можно раньше поймать снитч, иначе страшно представить, в каком состоянии будет Рон.

Меж тем уже шла первая неделя ноября, и воющий ветер обдавал вышедших на улицу учеников холодными порывами, заставив распаковать раньше времени тёплую одежду, скрывая все открытые участки тела. Утром в день матча Рон встал одновременно с Гарри. Спустившись в Большой зал, они в тишине позавтракали. Хотя как позавтракали? Съели то, что смогли проглотить. Большой зал заполнился раньше обычного, многие ученики желали команде Гриффиндора удачи, отчего Рон только сильнее волновался. Руки Уизли дрожали так сильно, что Гарри вынужден был сжать плечо Рона в попытке успокоить друга...

… и тут же почувствовал, как его затопила волна тревоги столь сильной, что аж загудело в голове. Быстро отпустив плечо друга, Гарри потряс головой, пытаясь избавиться от странного ощущения, которое уже быстро исчезало. Откуда оно пришло? Потирая всё ещё болевший лоб, Гарри посмотрел на Рона. Руки у того больше не дрожали. Что бы это ни было, парень не хотел бы повторять такое – в этом он уж был уверен.

Вскоре Анжелина позвала команду Гриффиндора на поле. Гермиона пожелала им обоим удачи, чмокнув каждого в щёку, отчего Рон даже очнулся от своего оцепенения. Даже больше. Шок от произошедшего, казалось, выветрил из Рона по пути к стадиону всё его волнение. Быстро переодевшись, они собрались на предматчевую планёрку. Только тогда Гарри с Роном узнали, что новыми загонщикам Слизерина будут Кребб с Гойлом. Да, игра обещала быть интересной.

Зрители приветствовали появление команды Гриффиндора оглушительными приветствиями и свистом. Слизеринская команда уже ждала их, капитан Монтегю, грузный и массивный, стоял впереди, по бокам от него расположились Кребб с Гойлом. Малфой стоял в сторонке и ухмыльнулся, увидев Гарри. О да, Гарри просто с нетерпением ждал этой игры – скорей бы она кончилась.

– Капитаны, пожмите руки! – прокричала судья мадам Хуч и подождала, вместе со всеми, когда Анжелина и Монтегю пройдут в центр поля и пожмут друг другу руки. – По мётлам! – возгласила она и дунула в свисток.

Игроки обеих команд взмыли в воздух – и мячи были выпущены. Гарри не теряя времени принялся высматривать маленьких золотой мячик, уклоняясь от бладжеров и взлетая повыше. Его не должно волновать, что делают остальные и что они там кричат. Отвлечётся – и это может стоить ему снитча. Он начал барражировать высоко над полем, но вскоре едва не столкнулся сразу с двумя бладжерами, запущенными в его сторону. Чтобы избежать удара, он резко нырнул вниз и выровнял метлу лишь в нескольких футах от земли, замерев недалеко от колец Слизерина. Парень снова принялся оглядываться в поисках снитча, но не прошло и минуты, как вновь послышался свист несущегося прямо в него бладжера.

Теперь пришлось пригибаться к метле и взлетать вертикально вверх, на порядочную высоту. Не успел парень перевести дух, как ему пришлось удирать от ещё одного бладжера. Стало ясно, что Кребб с Гойлом поставили себе целью вывести его из игры. Снова нырнув вниз, он пронёсся так близко от пары загонщиков Слизерина, что те едва не свалились с метел. Выровняв полёт, парень оказался лицом к лицу с Малфоем.

– Что такое, Поттер? – глумливо прокричал Малфой. – Занимаешься показухой вместо поиска снитча?

– По крайней мере, для поимки снитча мне не требуется, чтобы другие отвлекали моего противника, – выплюнул Гарри, оглядываясь по сторонам в поисках золотого мячика. – Когда уже ты перестанешь рассчитывать, что кто-то сделают что-то за тебя, Малфой?

Не став ждать реакции слизеринца, Гарри рванул к гриффиндорским кольцам, затем взмыл высоко в воздух, где остановился, готовый в любой момент сорваться с места.

Вскоре в него опять неслись два бладжера, и он бросился вниз в гущу игроков. Затем, в очередной раз взмыв вверх, Гарри бросил взгляд на слизеринские кольца и чуть не взвыл, увидев золотистый мячик в паре футов над землей. Не оглядываясь, чтобы узнать, где Малфой, он резко бросил метлу вниз и под углом в сорок пять градусов понёсся к земле. Всё окружающее ушло на второй план. Он почти настиг мячик, когда тот рванул на другую сторону поля, и Гарри пришлось заложить крутой вираж в попытке его догнать.

В следующую секунду Гарри заметил Малфоя – тот повис у него на хвосте справа. Наклонившись ближе к метле, чтобы снизить сопротивление встречного воздуха, Гарри ещё больше увеличил скорость, выжимая из Молнии максимум. Краем глаза он заметил, как Малфой в отчаянии попытался схватить его метлу. Вырвавшись вперёд на несколько футов, Гарри потянулся за снитчем, насколько мог свесившись с метлы, и почувствовал, как пальцы сомкнулись на крошечном, но отчаянно сопротивляющемся мячике.

Наконец Гарри смог облегчённо вздохнуть. Он поднимался вверх, всё ещё держа руку с трепыхающимся снитчем у всех на виду. Поглядев на табло, парень увидел финальный счёт: 200-40 в пользу Гриффиндора. Оставалось надеяться, что Рон не будет слишком переживать об этих четырёх пропущенных голах, иначе день этот грозил стать очень долгим.

БАМ!

Бладжер врезался в него точно между лопаток, и парень кувыркнулся с метлы. По спине прошла вспышка боли. Не успел он сообразить, что произошло, как другой бладжер впечатался в его левый бок, отчего кости сломались с тошнотворным треском, и верхнюю половину тела затопила новая волна боли. Думать стало невозможно – как невозможно стало дышать. Не в силах пошевелился и хоть как-то сгруппироваться, Гарри кулем врезался в землю, лицом вниз – и ещё одна вспышка боли, теперь в груди.

В воздухе повисла тишина. Казалось, все ждали, что Гарри вот-вот пошевелится и встанет, но он оставался неподвижным. Тишину разорвал свисток мадам Хуч, вырвав всех из оцепенения. Трибуны заволновались, наблюдая как игроки Гриффиндора спешат в сторону Гарри. Парень почувствовал, как чьи-то руки перевернули его на спину. Это простое движение подняло новую волну боли. Он не смог даже застонать, чувствуя себя запертым в собственном теле, лишенным возможности делать что-либо, даже дышать.

– Он не дышит! – прокричал Джордж и осторожно ударил Гарри по лицу. – А ну брось, Гарри, давай, дыши. Моргни, чёрт... сделай хоть что-нибудь!

– А ну все в сторону! – раздался строгий голос профессора МакГонагалл.

В поле зрения Гарри появилось два знакомых лица, а грудь уже начала гореть от недостатка кислорода. Увидев обеспокоенные взгляды, кидаемые на него опекунами, Гарри почувствовал, как из уголка его правого глаза скатилась слеза. Он так увлёкся мыслями о волнении Рона, что совершенно забыл, что они должны были придти на матч. Как он мог забыть о Сириусе и Ремусе?

– Нужно отнести его к Поппи, – произнёс Ремус Сириусу, наколдовывая носилки. – Вспомни последний раз, когда он не мог дышать.

Сириус вскочил на ноги и отлевитировал Гарри на носилки, которые немедленно понеслись к замку. Сириус ещё задержался на несколько мгновений, чтобы напомнить профессору Дамблдору и мадам Хуч, что игроков Слизерина надо наказать за произошедшее. Это последнее, что услышал Гарри перед тем, как потерял сознание.

* * *

Раздавшиеся поблизости громкие голоса мгновенно вырвали Гарри из сна, в котором не было боли. И все ощущения тут же вернулись: он лежал на спине на чём-то жёстком, а левый бок ещё болел. Мгновение спустя Гарри вспомнил, откуда эта боль, и мысленно поблагодарил судьбу, что, по крайней мере, на этот раз причина была обычной... конечно, если сравнивать с тем, что случалось раньше. Он мог дышать без всякого труда, что было уже хорошо. Но сил открыть глаза не было, и Гарри лишь слушал, что говорили пришедшие.

– Даже не пытайся выкрутиться, Снейп! – зло выплюнул Сириус. – Эти твои ученики преднамеренно атаковали Гарри после окончания матча! Они должны вылететь из команды по меньшей мере! Они могли убить его!

– Кхе-кхе, – раздался звук со стороны профессора Амбридж, словно она пыталась прочистить горло. – Мистер Блэк, это первое нарушение...

– НЕТ! – прокричал Рон. – МАЛФОЙ И ЕГО ДРУЖКИ ПРЕСЛЕДОВАЛИ ГАРРИ С ТЕХ ПОР, КАК МЫ ПРИЕХАЛИ В ХОГВАРТС! ОНИ ВО ВТОРОЙ РАЗ ПЫТАЮТСЯ НАПАСТЬ НА НЕГО! – Рон вздохнул и сел на краешек гарриной кровати. – Гарри не хотел вызвать больше проблем и не говорил ни о чём. Но именно поэтому мы пригласили мадам Хуч наблюдать за нашими тренировками – пытались защитить Гарри.

– Мистер Уизли, когда это произошло? – спросил строгий голос профессора МакГонагалл.

– В первую субботу семестра, – тихо ответил Рон. – Мадам Помфри не разрешила ещё Гарри летать, так что он наблюдал за тренировкой с трибун. Мы видели, как он пришёл, видели как он сел на трибуну и стал смотреть, а вскоре он пропал. Мы заподозрили неладное и всей командой отправились его искать. И мы нашли. В раздевалке, в окружении Малфоя, Крэбба, Гойла, Паркинсон и Булстрода. Малфой в тот момент как раз издевался над родителями Гарри, Сириусом и Ремусом. И они все направляли на него палочки, профессор. Они хотели ранить его.

– Думаю, вы выбрали очень подходящее время, чтобы рассказать об этом, мистер Уизли, – возразила профессор Амбридж. – Очень похоже, будто вы просто хотите, чтобы у нескольких студентов возникли лишние проблемы. Никаких доказательств...

– Амбридж, ЗАТКНИТЕСЬ! – выкрикнул Сириус. – Вы зачем вообще здесь? Произошедшее не имеет никакого отношение к Защите от Тёмных Искусств. По мне, так вы пытаетесь сделать всё возможное, чтобы выгородить Драко Малфоя. Вот только почему?

– Ну-ну, Сириус, – успокаивающе произнёс Ремус. – Уверен, профессор Амбридж не хотела показаться предвзятой. Думаю, она опасается проблем, которые может доставить Люциус Малфой, если с его драгоценным сыном будут плохо обращаться, пусть и по мнению самого молодого Драко. Конечно, те проблемы не идут ни в какое сравнение с теми, что можешь доставить ты, Сириус, учитывая случившееся. Но ведь никто из нас не желает проблем, не так ли? Если мне не изменяет память, в те времена, когда я был тут преподавателем, такой проступок гарантировал бы вылет из команды и лишение статуса старосты. И не имеет значения, кто отец Драко Малфоя и кто такой Гарри Поттер. Факт лишь в том, что ученик был атакован после окончания матча, в результате чего им были получены физические повреждения, к тому же, по словам Рона, это уже не первая попытка. Думаю, мы даже можем прибегнуть к Омуту памяти и посмотреть воспоминания Гарри, чтобы убедиться в этом. Вы согласны, профессор?

Повисла напряжённая тишина. Все прекрасно поняли угрозу, скрытую в словах Ремуса. Если ничего не будет предпринято, Ремус с Сириусом сделают всё возможное, чтобы обеспечить безопасность Гарри, как сделал бы на их месте любой из родителей. С такими угрозами в последнее время профессора Дамблдор, МакГонагалл и Снейп очень хорошо познакомились. И эта угроза ни в малейшей степени не понравилась профессору Амбридж, судя по её сопению.

– Северус, случившееся сегодня неприемлемо, – раздался жёсткий голос профессора Дамблдора. – Сожалею, но придётся принять меры, чтобы подобное впредь не повторилось... с любым учеником. Другое нападение мы сможем расследовать позже. Теперь же Винсент Крэбб будет исключён из команды на неопределённый срок. Что касается Драко, он может выбирать: уйти из команды или лишиться значка старосты, но в любом случае он не обойдётся без испытательного срока. Об их непростительном поведении их родителей я уведомлю сам. Если у них будут какие-то возражения по поводу наказания, пусть обращаются ко мне.

Было не время и не место для возражений, так что никто и не пытался. В отличии от должности профессора Амбридж, должность Дамблдора давала право на окончательное решение в любом вопросе.

– Да, и ещё одно, Северус, – добавил профессор Дамблдор. – Тебе следует проинформировать своих учеников, что случившееся с Винсентом и Драко – это результат их действий. У них нет причин переносить свое недовольство на Гарри или других гриффиндорцев. Минерва, ты же донесёшь до своих учеников, что они не должны мстить за Гарри каким-либо способом. Будет не слишком хорошо, если два факультета вцепятся друг другу в горло из-за неверного выбора, сделанного несколькими учениками.

Послышались удаляющиеся шаги нескольких человек, скрипнула, открывшись и закрывшись, дверь Больничного крыла. Короткое время спустя раздались приближающиеся шаги одного человека. Тот подошёл к кровати Гарри и начал проверять его состояние – стало ясно, что это мадам Помфри. Она задрала его рубашку и принялась прощупывать его левый бок, и от вспышек боли парень невольно застонал.

– Думаю, ещё одна порция обезболивающего не помешает, – себе под нос произнесла медик. – Мистер Уизли и мисс Грейнджер, вы сможете навестить мистера Поттера позже. Сейчас ему нужно отдыхать. – И она быстрым шагом пошла прочь, не давая Рону с Гермионой возможности начать спорить.

К возвращению медсестры друзья Гарри уже ушли. Парень был на грани сна, когда почувствовал, что его голову приподняли и влили в рот противное на вкус зелье. Хоть Гарри был частично в сознании, это стало для него неожиданностью, и он подавился. Рука медика осторожно помассировала его горло, и жидкость прошла внутрь. Это последнее, что он запомнил, прежде чем провалиться в темноту.

* * *

Когда Гарри проснулся в следующий раз, уже было темно. Открыв глаза, он сразу различил в тусклом свете размытые фигуры Ремуса, Сириуса и профессора Дамблдора, сидевших неподалёку и чём-то тихо переговаривавшихся. В тёплой постели лежать было приятно, и у парня не возникало желания двигаться и давать взрослым понять, что он проснулся. Его ум и так не покидали мысли о произошедшем. Он не мог решить, что хуже: то, что все узнали о первом нападении, или то, что Малфоя наказали за неспортивное поведение. Чтобы там не говорили преподаватели, Гарри не сомневался, что Малфой будет мстить.

– Как думаете, сколько времени пройдёт, прежде чем Фадж вмешается и издаст ещё один декрет, на сей раз о назначении наказаний? – тихо спросил Ремус.

– Завтра утром, – небрежно ответил Дамблдор. – Это должно было случиться, Ремус. К счастью для нас, Долорес не сможет отменить решение, принятое сегодня, и, предвосхищая ваш вопрос, я не жалею, что встал на сторону Гарри. Драко Малфой стал неуправляемым. Если бы я ничего не предпринял, стало бы только хуже. У Гарри достаточно угрозы за пределами стен замка, чтобы опасаться нападения ещё и внутри.

– Не могу поверить, что Гарри не рассказал нам о первом нападении, – горько пробормотал Сириус. – Я думал, он доверяет нам.

– Это не вопрос доверия, Сириус, – спокойно возразил Ремус. – Скажи, что бы ты сделал, узнав об этом?

– Я бы убедился, что это не осталось безнаказанным, – ответил Сириус таким тоном, будто говорил очевидные вещи. – Дамблдор прав. У Гарри и без этого есть о чём волноваться. Он не должен ещё всё время ожидать, когда слизеринцы соберутся на него напасть.

– И именно поэтому я вам не рассказал, – тихо произнёс парень. – Проблем стало бы только больше.

Сириус с Ремусом поспешили к кровати Гарри. На их лицах появились улыбки. Ремус осторожно надел на Гарри очки, и окружающее наконец обрело чёткость. Оба Мародёра выглядели уставшими, и Гарри кольнуло чувство вины за то, что им снова пришлось волноваться. Почему всё стало так сложно?  На кой ляд Рон открыл свой рот? Меньше всего Гарри хотел, чтобы опекуны волновались.

Не успел Гарри произнести ни единого слова, как Сириус крепко его обнял.

– Только, пожалуйста, не начинай винить себя, Сохатик, – тихо произнёс Сириус. – Что бы ты там себе не думал, это не твоя вина. Ты никогда не должен скрывать что-нибудь от нас. Это мы должны защищать тебя, а не наоборот. Ты ведь помнишь об этом, верно?

Гарри смог лишь кивнуть. Его лицо было прижато к груди Сириуса, и начни он говорить, слова превратились бы в бессвязное бормотание. Он искренне хотел не иметь тайн от своих опекунов. Он хотел рассказать им о профессоре Амбридж, но узнай Сириус о наказаниях, он поведёт себя точно также, как сегодня. Он начнёт требовать, чтобы с этим что-то сделали, а это приведёт лишь к новым проблемам между Дамблдором и министерством. Верно же?

Сириус аккуратно уложил Гарри обратно на кровать и придвинул стул.

– К тебе рвалось немало посетителей сегодня, Сохатик, – с улыбкой произнёс крёстный. – Кажется, несколько человек очень расстроились, узнав, что не смогут навестить тебя до утра.

Через пару мгновений Гарри вспомнил, что сегодня должно было состояться собрание ОЗ, и не смог сдержать стона, подумав, что завтра рано утром придётся идти на заседание Совета. У него было нехорошее предчувствие, что темы следующей встречи ОЗ будут далеки от того списка, что они с членами Совета запланируют для изучения.

– Насколько зол профессор Снейп? – спросил Гарри, нарушив тишину.

Было очевидно, что вопрос застал Сириуса врасплох.

– Откуда ты знаешь, что Снейп расстроился? – спросил он.

– Никому бы не удалось спать под твои крики, Сириус, – честно ответил парень, закрывая глаза. – Ох, и твоё требование к Амбридж заткнуться... вероятно, не самая умная вещь с твоей стороны.