Текст книги "Бремя судьбы (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

Дамблдор пытался казаться бодрым, но всем было ясно: повальное неверие в возвращение Волдеморта удручало его. Слишком многие в министерстве погрязли в коррупции, чтобы замечать то, что могло лишить их безмятежной жизни. К тому же, несколько приверженцев Волдеморта занимали довольно высокие посты, в том числе и Люциус Малфой – тот, из-за которого Седрик с Гарри оказались на кладбище, где произошло возрождение Волдеморта.

После обеда Гарри вновь оказался под водопадом вопросов – прибыла Гермиона. Эта девушка, всегда стремившаяся знать все обо всем, несколько расстроилась, узнав, что Гарри знает не так уж много. Хотя она была услышать историю Ордена и захотела узнать обо всем, что произошло за последний месяц. Она (и Уизли тоже, ведь Гарри не слишком много им успел рассказать) была шокирована, узнав, что парню на две недели прописали постельный режим, и очень обрадовалась (Рон был в ужасе), когда Гарри сообщил, что полностью выполнил задания на лето. Вместе Гарри и Гермиона повернулись к Рону, молчаливо интересуясь, как продвигается работа над заданиями у него.

По тому, как Рон отвел глаза, было очевидно, что ему еще далеко да завершения. Гермиона тут же сообщила рыжему другу, что завтра с самого утра они возьмутся за работу и будут трудиться, пока не выполнят все задания. На лице Рона отразился ужас. Увидев эту перемену на лице друга, Гарри невольно испытал сочувствие к нему. Гермиона, когда дело касалось учебы, становилась неумолимой.

Пришедший на смену дню вечер вновь застал Гарри на кухне в компании Ремуса, Джинни, Гермионы и миссис Уизли. На ужин ожидалось много гостей, и трое новоприбывших не могли позволить Гарри работать в свой день рождения и настояли на помощи. Помощь была с радостью принята. Все было прекрасно, пока волна силы, поднимавшаяся изнутри, не застала парня врасплох. Схватившись за столешницу, чтобы удержать равновесие, Гарри, закрыв глаза, сосредоточился на технике Тайцзи. Глубоко дыша, мальчик стал мысленно вспоминать свои занятия. Вдруг чья-то рука коснулась его спины, и он вспомнил, что не один.

Когда вспышка наконец утихла, Гарри едва не свалился на пол, но был вовремя подхвачен Ремусом.

– Гарри, все хорошо? – тихо спросил он.

– Уже прошло.

Не успел Гарри что-либо сообразить, как Ремус усадил его на стул и бросился наливать стакан воды. Открыв глаза, Гарри заметил на себе обеспокоенные взгляды трех волшебниц. “Отлично, – саркастически подумал он. – Теперь мне придется объяснять и это?” Ремус подошел к Гарри и протянул стакан воды. Глотнув прохладной жидкости, парень стал придумывать хорошее объяснение, но голова не хотела работать как следует. Хотя он и мог теперь справляться с небольшими вспышками, они все же проявлялись внешне. Среди вялых мыслей парня пронеслась одна: “Почему сейчас?”

– Гермиона, Джинни, пожалуйста, найдите Сириуса, – произнесла миссис Уизли, нарушив тишину. Обе девушки собрались было протестовать, но стушевались под строгим взглядом женщины, и с крайней неохотой покинули кухню. Едва дверь за ними закрылась, миссис Уизли наложила на кухню заглушающие чары, чтобы никто не мог их подслушать.

– Это одна из них? – тихо просила она.

Ремус кивнул.

– Довольна слабая, – произнес он и сел на стул напротив Гарри. Посмотрев на уставшее лицо парня, он одарил его ободряющей улыбкой. – Как ты себя чувствуешь, сынок? Хочешь прилечь?

Гарри покачал головой и сделал еще один глоток. Если он ляжет, это только ухудшит сложившуюся ситуацию.

– Со мной все будет хорошо, – произнес он и встретился глазами с Ремусом.

Он уже чувствовал, как туман начинает покидать его голову. Еще пару минут, и он сможет нормально стоять.

– Что я им скажу? – обеспокоенно спросил парень.

Ремус вздохнул и потер глаза.

– Можешь попытаться сказать правду, – предложил он. – Они твои друзья, Гарри. Ты действительно считаешь, что они, узнав об этом, отвернуться от тебя? Мы же не отвернулись. Мы помогаем тебе справляться с этим. Скорее всего, они тоже захотят помочь.

Гарри покачал головой. Причин, по которым Гарри не хотел рассказывать друзьям, было много. И самой главной из них был страх. Он боялся, что отпугнет их. Боялся быть другим. В прошлом году и так было сложно скрывать свои вспышки, ведь те приходили совершенно неожиданно, но тогда очень выручало подавляющее ожерелье. Такой роскоши у него сейчас нет. Дамблдор хотел дать Гарри адаптироваться к этим вспышкам магии, прежде чем вновь надевать ожерелье.

– Нет, если у них сорвется с языка...

Видя, что Гарри не хочет соглашаться, вмешалась миссис Уизли.

– Ну, мы скажем, что у тебя случилось небольшое головокружение, Гарри, дорогой, – мягко произнесла она. – Все знают, что ты еще не восстановился... Но все же ситуация слишком серьезна, чтобы суметь сохранить ее в секрете. Ты уверен, что хочешь этого?

Дверь распахнулась, прекратив разговор. Сириус первым вошел внутрь. За ним по пятам в кухню проскользнули Гермиона, Джинни и Рон – все трое выглядели взволнованными. Сириус поспешил к Гарри.

– У него было небольшое головокружение... Почему бы вам двоим не поговорить, пока мы готовим ужин?

Сириус кивнул, заметив ударение, сделанное Ремусом на слове “головокружение”, и сел. Спустя пару мгновений Рон тоже выдвинул стул и уселся, а Джинни с Гермионой поспешили на помощь миссис Уизли и Ремусу. Стараясь заполнить повисшую тишину, Сириус рассказал, как в коридоре его поймали Фред с Джорджем, обнаружившими, что два их идола живут здесь. Затем начался разговор на совершенно различные темы – от квиддича до министерства, – к которому подключились все, то и дело вставляя реплики или задавая вопросы.

Ближе к ужину начали прибывать гости. Тонкс прибыла первой и крайне расстроилась, узнав, что Ремус с Сириусом никаких шуток на Гарри не испробовали. Взъерошив волосы парня, она села рядом с Сириусом. Моуди, по прозвищу Бешеный Глаз, один из бывших преподавателей Гарри по Защите от Темных искусств, зашел следом. Его внешний вид можно было описать одним словом: устрашающий. Он подошел к Гарри и, словно старого друга, по-простецки поздравил его с днем рождения. У Рона, Гермионы и Джинни, увидевших это, глаза на лоб полезли. Другие гости обращались к Гарри также просто. Кингсли Шеклболт, высокий и дружелюбный волшебник с черной кожей, работавший аврором, прибыл вместе с мистером Уизли и его сыном Биллом. Стерджис Подмор, Гестия Джонс, Дедалус Диггл, Эммилин Вэнс и Эльфиас Додж также прибыли вместе. А когда появились профессора Дамблдор и МакГонагалл, кухня оказалась заполнена уже более чем на половину.

Начавшийся ужин захватил всех множеством разговоров, и головокружение Гарри было забыто. Рон, Гермиона, Джинни, Фред и Джордж выглядели ошеломленными всем происходящим. Любому бы показалось странным, но такой хаос был обычным для ужинов на Гриммаулд-плейс. Именно в такие моменты Гарри получал большую часть знаний об окружающем мире. И сейчас за одним столом сидело множество сотрудников министерства, которые провели сегодня весь день в этом самом мире.

Гарри понимал, почему должен оставаться на Гриммаулд-плейс. Знал, что это его единственная защита сейчас. Министр очень хочет допросить его, а Пожиратели смерти также сильно хотят его схватить. Сириус и Ремус ясно объяснили, какое опасное время нынче для Мальчика-который-выжил. Да, Гарри понимал. Но нельзя было сказать, что ему это нравилось.

Рука, опустившаяся на плечо, заставила Гарри очнуться.

– Что-то не так, Сохатик? – тихо спросил Сириус. – Ты сегодня чересчур тихий.

Гарри покачал головой и успокаивающе улыбнулся крестному. Меньше всего он хотел бы сейчас беспокоить Сириуса. Мужчина мог быть еще тем клещом, если считал, что от него что-то скрывают.

– Просто задумался, – ответил Гарри. – Как думаешь, мне можно будет посетить Диагон-аллею, когда придет письмо из Хогвартса? Хочу прикупить кое-чего.

На лице крестного отразилась некоторая нервозность, пока он обдумывал ответ.

– Посмотрим, – наконец выдавил он, что можно было бы перевести как: “если Ремус и я посчитаем это достаточно безопасным, в чем я не уверен”. – Не могу ничего обещать. Я поговорю с Лунатиком. Знаю, тебе не нравится все время сидеть под замком. Наверное, чуть ли не клаустрофобия мучает, по сравнению с Хогвартсом-то. Но мы лишь печемся о твоей безопасности. Если министр увидит тебя...

– ...Знаю, – произнес Гарри и опустил взгляд. Он знал, что Сириус больше всего боится, что Фадж и его сторонники будут использовать Гарри в своей политической игре, не считаясь с интересами мальчика. Пока Фадж не услышит своими ушами, что Гарри поддерживает “подозрения” Дамблдора, была надежда, что Мальчик-который-выжил не будет считаться “повернувшимся против министерства”, по крайней мере, в глазах Фаджа.

Именно это они узнали от Перси Уизли, работавшего помощником Фаджа. Семье Уизли было крайне сложно смириться с этой должностью Перси. Ремус и Сириус помогли ему выпутаться из тех неприятностей, которые начались после того, как бывший его начальник, Барти Крауч, был обнаружен на территории Хогвартса полностью спятившим. Хотя никто, кроме членов Ордена, не знал о помощи Мародеров, Перси в благодарность стал помогать Ордену, особенно после того, как его взял к себе Фадж. Причина же такого решения министра, видимо, состояла в том, что семья Уизли была близка к Гарри и профессору Дамблдору. И чтобы лучше защитить свою семью, Перси с мистером Уизли разыграли несколько ссор в коридорах министерства. Теперь его сотрудники считали, что Перси пожертвовал семьей ради карьеры. В реальности же Перси держал с ней постоянный контакт, передавая письма через членов Ордена, работавших в министерстве...

Сириус обнял Гарри за плечи.

– Знаю, что знаешь, – с улыбкой произнес он. – Так что, зачем тебе понадобилось на Диагон-аллею?

Гарри пожал плечам. Объяснение, что, мол, “мне нужно немного воздуха”, здесь явно не прокатит.

– Нужно несколько книжек. К тому же, мой набор для зелий заметно опустел, – произнес он. – Лунатик сказал, что этот год будет тяжелым. Я хочу быть готовым.

Сириус, закатив глаза, раздраженно простонал.

– Хватит слушать Лунатика, – произнес он. – Не надо сводить себя с ума. У тебя еще есть целый месяц. чтобы не беспокоиться о школе. Сосредоточься на своем восстановлении, хорошо? Знаю, ты шагнул далеко вперед за прошедший месяц, но тебе еще многое предстоит. Я почувствую себя уверенней, когда нам не нужно будет следить за твоим сердцем каждую ночь.

Гарри не стал спорить дальше. Он знал, как сильно Ремус с Сириусом переживают за его нынешнее здоровье. Не раз и не два он уже заставал кого-нибудь из них, спавших на стуле около его кровати. Несколько раз Гарри даже обнаруживал Полуночника (имя это он дал анимагической форме Сириуса, который также прозывался Бродяга), который спал прямо на его кровати. Моменты эти уже не были столь частыми, но каждый раз напоминали Гарри, через что его опекунам пришлось пройти за столь короткое время.

– Думаю, пришло время подарков, – объявила миссис Уизли.

Гарри растерянно посмотрел на Ремуса и Сириуса. Оба явно избегали сейчас смотреть на Гарри. Ох, чувствую, ничего хорошего не будет. Появившаяся же перед парнем маленькая гора подарков повергла его в шок. Он ведь не раз говорил всем, что никаких подарков ему не нужно, но, похоже, у некоторых было туговато со слухом. Никто из них не понимал, что наличие людей вокруг, которые без ненависти к тебе относятся, уже само по себе подарок.

Неврничая под столькими взглядами, Гарри принялся открывать подарки. Когда с подарками друзей и Уизли было покончено, Гарри подошел к самому большому и длинному подарку. Он снова взглянул на Сириуса, словно еще раз желая удостовериться, что это не чья-то шутка, и принялся разворачивать подарок. Когда оберточная бумага была сорвана, Сириус с Ремусом помогли Гарри поднять верхнюю часть коробки, под которой оказался большой черный телескоп. Сказать, что Гарри был ошеломлен, было бы преуменьшением. Гарри никогда не видел ничего подобного. Телескопы в Хогвартсе не шли ни в какое сравнение с этим.

– Все в Ордене скинулись, чтобы отблагодарить тебя за то, что ты сделал для нас, – ласково произнес профессор Дамблдор. – Все мы знаем, как непросто жить в доме, полном взрослых. И мы все благодарны за твое понимание, Гарри. Я также верю, этот телескоп будет отличным дополнением к подаркам от твоих опекунов.

Гарри повернулся к ним. Каждый из них сейчас держал по тонкому плоскому подарку. Ремус протянул свой первым. Дрожащими руками Гарри развернул обертку и отбросил крышку. Внутри находилось нечто, выглядевшее, как какой-то сертификат. Не дав Гарри посмотреть на него ближе, Сириус вручил свой подарок. Сдернув обертку и открыв коробку, Гарри увидел внутри точно такой же документ. Получив теперь возможность присмотреться, он понял, что это регистрационные сертификаты. На одном он заметил написанное золотыми буквами имя “Лили Поттер”, на другом – “Джеймс Поттер”.

– Это сертификаты на звезды, Гарри, – нарушил тишину Ремус и присел на корточки рядом с Гарри. – Взгляни сюда... – Он указал на какие-то буквы и цифры под именами. – Это координаты, с помощью которых ты сможешь найти в телескоп эти звезды, названные в честь твоих родителей. Мы подумали, что это... ну, если ты захочешь поговорить с ними, то можешь просто посмотреть на звезды, и они будут рядом, будут ждать твоего рассказа.

Гарри молчал. Пробегая пальцами по именам мамы и папы, парень не мог поверить, что Сириус с Ремусом сделали это для него. Опекуны рассказали ему достаточно историй о Лили и Джеймсе Поттере, чтобы Гарри хоть как-то узнал их. Но находившееся сейчас у него в руках было больше того, на что мог надеяться. Иметь возможность поговорить с мамой и папой?.. Гарри и не думал, что такое возможно. Конечно, это не то, что говорить с ними вживую, но все же.

Борясь с подступившими слезами, Гарри крепко обнял каждого мужчину и каждому прошептал “спасибо” – прошептал, так как не был уверен, что голос его не дрогнет. Чем больше он узнавал опекунов, тем больше они его удивляли. Ни разу за свою жизнь Гарри и помыслить не мог, что найдет тех, кто будет так к нему относиться. Словно он шагнул из отчаяния в счастье. Ненависть Дурслей сменилась любовью Сириуса и Ремуса – любовью, к которой Гарри все еще никак не мог привыкнуть.

Оглянувшись на остальных, Гарри заметил, что у некоторых тоже стояли в глазах слезы. Несмотря на то, что произошло в предыдущие месяцы, Гарри знал, что не один. Теперь о нем заботятся столько людей, сколько он никогда и не мечтал иметь. Но как можно сказать кому-то, что именно благодаря им прошлое больше не мучает его?

– Спасибо всем вам, – искренне произнес Гарри. – Я действительно ценю... все это.

Сириус обнял Гарри одной рукой.

– Не за что, малыш, – с усмешкой ответил он. – Просто помни, именно такого дня рождения ты заслуживаешь.

Гарри вглянул на Сириуса и улыбнулся в ответ. Ремус взъерошил волосы парня. В первый раз за долгое время Гарри был счастлив. Все тревоги внешнего мира не имели сейчас значения. Что бы не случилось с министерством или Волдемортом, уже случилось. Сейчас нужно было жить настоящим. Сириус прав. Сперва нужно сосредоточиться на восстановлении. Чем скорее мадам Помфри объявит его здоровым, тем лучше.

10.02.2011

Глава 3. Секреты раскрыты

Следующая неделя тянулась безумно медленно. Сначала Фред с Джорджем отвели своего инвестора в укромный уголок и показали ему все, что успели придумать для своего магазина приколов. Близнецы одно за другим демонстрировали Гарри свои изобретения, и парень старался сдержать возгласы удивления. Он всегда знал, что эти двое Уизли еще те выдумщики, но и представить себе не мог, что им удастся придумать столько за такой короткий срок. Особенно изобретатели гордились своими Удлинителями ушей – приспособлением, позволявшим обладателю подслушивать разговоры с большого расстояния. Гарри тут же сделал мысленную пометку предупредить Сириуса с Ремусом: в этих стенах порой велись разговоры, содержание которых при любом раскладе должно было оставаться тайным.

Сохранять же собственные секреты оказалось гораздо сложнее. К любопытству, взыгравшему в его друзьях, парень никак не был готов, хотя и должен был бы, по идее. С конца учебного года он избегал вопросов о случившемся с ним. Парень и так с помощью Сириуса и Ремуса еле избавился от чувства вины, гнева и депрессии. Зачем он должен воскрешать все это вновь? Лишь для того, чтобы удовлетворить их любопытство?

Любопытство это, он знал, большей частью держалось на настойчивости Гермионы. Да, у нее доброе сердце, но все же некоторые вещи нельзя узнать из книг, в которых она искала ответы на все вопросы и решения любой проблемы. Дети Уизли неохотно, но прислушивались ко всему, что говорили им родители. Но лишь до тех пор, пока кто-нибудь не говорил им другое. А именно это и сделала Гермиона. Выросшая среди магглов, она сразу поняла, что за “гудки” доносятся из спальни Гарри, и просветила молодежь семьи Уизли, что таким образом следят за сердцебиением. Ужаснувшись, подростки бросились к миссис Уизли и потребовали рассказать, что с Гарри.

– Это не мне решать, говорить или нет, – ответила им женщина. – Вспомните, что сказали вам Сириус с Ремусом. Гарри еще не восстановился от случившегося. Если они считают необходимым дополнительно приглядывать за состоянием Гарри, значит так нужно. Это их решение. Вы же здесь гости. Будет лучше, если вы не станете забывать об этом.

Позиция миссис Уизли вызвала шок. Обычно волевая женщина отошла на второй план, предоставив все решать Ремусу и Сириусу, и вставляла свое слово только тогда, когда опекуны были не согласны с чем-то, что затрагивало Гарри. Единственно, где проявлялось ее упорство, были вопросы еды. Она настояла на своей помощи в готовке, на что Ремус с Гарри с огромным желанием согласились. Учитывая количеством ртов, чем больше людей помогает на кухне, тем лучше.

Также за прошедшую неделю прибывшие успели познакомиться с Кричером. Домашний эльф семьи Блэков несколько изменился за прошедший месяц. По словам Сириуса, Кричер был не в своем уме и доставлял лишь одни неприятности. Но однажды, спустя несколько дней, как Гарри прописали постельный режим, эльф вошел в его комнату, бормоча что-то о своей госпоже. От Сириуса парень знал, что “госпожой” Кричер называет мать Сириуса, и взял на себя смелость спросить у эльфа, какой женщиной она была. Вопрос застал Кричера врасплох, но так как Гарри был усыновлен членом семьи Блэков, он формально тоже входил в нее, и эльф вынужден был ответить.

Рассказывал Кричер о миссис Блэк таким тоном, каким мог говорить лишь покорный слуга. В семье Блэков было очень мало тех кто не встал на сторону Волдеморта. Эльф вырос в доме Блэков, и воспринимал все, что ему говорили, как чистейшую правду. Так как Сириус сбежал из дома, Кричер считал, что он предал свою мать, и теперь со всей страстью ненавидел крестного Гарри. Странным был то, что эльф не относился таким же образом к самому Гарри. Хоть парень и выступал против Волдеморта, Кричер стал вести себя с Гарри непредвзято, а все из-за того, что парень поинтересовался историей семьи Блэков.

Это, конечно же, не делало Кричера другом Гарри. Старый эльф походя называл семью Уизли предателями крови, а Гермиону грязнокровкой. Услышав это однажды, Гарри с Сириусом отругали домашнего эльфа и запретили ему больше приближаться к кому-то из гостей. С тех пор Кричера никто не видел.

“Любимый” портрет миссис Блэк стал еще одной особенностью дома Блэков, поразившей Гермиону и Уизли. Фред и Джордж однажды спускались по лестнице, громко разговаривая, и буквально приросли к полу, когда портьеры на дальней стене резко распахнулись, открыв портрет женщины, со злостью смотревшей на них. Не успели они отойти от шока, как портрет принялся орать на них, переполошив всех в доме.

Ремус с миссис Уизли, прибежавшие на шум первыми, попытались задернуть шторы, но те не поддавались. Вскоре подоспели Гарри и Сириус, за ними попятам спешили Рон, Гермиона и Джинни. Заметив Гарри, Ремус отвел обескураженную миссис Уизли в сторону.

– Хватит, бабушка! – неожиданно крикнул Гарри портрету.

Услышав, как Мальчик-который-выжил ее назвал, женщина на портрете упала в обморок, и Ремус наконец смог задернуть портьеры.

Было забавно объяснять случившееся Уизли. Когда Гарри сказал, что миссис Блэк на самом деле вовсе не его бабушка, миссис Уизли испустила шумный вздох облегчения. Большинство членов Ордена прекрасно знало, что рядом с портретом нужно быть тихими, как мышки, так что никому из них до сих пор не приходилось видеть способа, который применял Гарри для усмирения. А началось все с того, что в первую неделю прибытия Гарри в дом Блэков, когда ему нужно было отдыхать, портрет тоже раскричался, и Сириус с Ремусом постарались своими силами утихомирить его. Услышав крики, Гарри вышел из комнаты и в замешательстве уселся на верхней ступеньке лестницы. Едва миссис Блэк заметила парня, ее глаза расширились от удивления. Гарри слышал, как Сириус называл ее мамой, так что он просто сказал: “Привет, бабуль”. Та сразу свалилась в обморок, и опекуны спокойно задернули шторы. С тех пор самым легким способом заткнуть миссис Блэк было назвать ее бабушкой. Перевесить же портрет было нельзя – его попросту не смогли отодрать от стены.

К концу недели Гарри понял, что удержать Гермиону и Уизли от интереса к совещаниям Ордена на деле оказалось гораздо сложнее. Сириуса он, конечно, предупредил об Удлинителях Ушей во время одной из тренировок, и теперь принимались дополнительные меры по защите, к немалому разочарованию Фреда с Джорджем. Ничего не услышав, близнецы решили вернуться в свою комнату – по крайней мере, так они сказали остальным. Гарри слишком устал, чтобы беспокоиться, правду они сказали или нет, и отправился спать. Утром он смог выдержать два часа напряженной тренировки, и это сейчас давало о себе знать.

Повалившись на кровать, Гарри почувствовал, как активировались чары, наложенные на комнату. Так происходило каждую ночь. Раздались равномерные тихие сигналы, и Гарри завернулся в одеяло. Закрыв глаза, он заставил себя размышлять. Теперь он делал так всегда. Главное, сосредоточиться на чем-нибудь, что займет его на несколько часов. В мгновение ока Гарри задремал. Окружающая комната стала медленно погружаться в темноту.

Но темнота эта не была мирной. Сильные эмоции, казалось, витали в воздухе. Жуткая смесь гнева, ненависти, отчаяния, ярости и многого другого, что Гарри не смог разобрать. Они были столь сильны, что даже причиняли боль. Окруженный темнотой Гарри дважды проверил наличие футляра для палочки, пока не вспомнил, что снял его. Просто отлично. Я пойман в этом... месте без какого бы то ни было оружия.

Далекий голос прорвался сквозь густой воздух. Напрягая слух, Гарри подсознательно сделал шаг в сторону, откуда тот раздавался. Если здесь есть кто-то еще, возможно, они знают путь к выходу из этого места, где бы оно ни было. А может это Пожиратели смерти, желающие убить тебя. Мысль пронеслась, и Гарри застонал от досады. Парень вынужден был признать, что в нынешнем его положении голос, который он слышал, с большей вероятностью может принадлежать врагу, чем другу.

Внезапно вспыхнувшая боль в шраме заставила Гарри упасть на колени. Схватившись за голову, парень попытался отрешиться от боли и сосредоточиться на голосе, который стал яснее, но не смог. Гарри запаниковал. Лишь по двум причинам его шрам мог так гореть – если Волдеморт был рядом или если это очередное видение о Темном Лорде. Но ни то, ни другое невозможно. Волдеморт в коме!

“Но если это сон, – подумал Гарри, – означает ли это, что Волдеморт очнулся?.. И если сон, можно ли просто проснуться?”

Усилившаяся боль заставила Гарри закричать и сильнее сдавить голову. Он не чувствовал биение сердца в своей груди. Как можно проснуться, особенно от такого сна? Просто сказать себе “проснись”? Нет, не помогает... Голос стал громче. Теперь он полностью обволакивал парня. Голос был искажен, но в нем ясно чувствовался гнев.

“Отомстить… убить… их… всех”.

Гарри заставил себя подняться на ноги и побежать прочь от голоса. Тот был слишком похож на слышанный им на втором курсе. Но не пробежал парень и несколько метров, как что-то врезалось ему в спину, и он, пролетев вперед, с глухим стуком упал на пол. При попытке вдохнуть в груди вспыхнула боль. Перекатившись на спину, Гарри уставился в темноту, не в силах больше ничего сделать. Постепенно способность дышать вернулась, но можно было вдыхать воздух лишь маленькими порциями. Не обращая внимания на боль, Гарри сел и нос к носу столкнулся с тем, кого уж никак не ожидал встретить.

С Седриком Диггори.

С немым удивлением Гарри уставился на семнадцатилетнего парня. Это было невозможно. Седрик умер. Гарри сам видел, как это случилось. Он помнил, как Крауч применил смертельное заклятие на кладбище той ночью. Это сон... должен быть сон. Это не реальность!. Сообразив, что Седрик чего-то ждет, Гарри рискнул и неуверенно спросил:

– Седрик?

Тот улыбнулся.

– Привет, Гарри, – сказал парень и, протянув руку, помог Гарри подняться. – Тебе здесь не место. Ты должен проснуться. Твой крестный не достаточно хорошо справился с твоим горем. – Седрик поднял руку и пожал плечо Гарри. – Будь сильным.

Не успел Гарри ответить, как почувствовал, что темнота больше не окружает его. Боль в груди и шраме медленно стихала. До слуха стали доноситься звуки. Кто-то просил его проснуться, прижимая к груди. Открыв глаза, Гарри простонал, поднял левую руку и схватил за рукав державшего его мужчину. Лишь спустя несколько мгновений голова Гарри прочистилась, и он понял, что рядом с ним Сириус.

– Гарри? – осторожно спросил Сириус. – Ты проснулся?

Парень еще раз простонал и слабо кивнул. Сириус крепче прижал крестника к себе и зарылся лицом в его волосы. Гарри не шевелился – слишком устал, чтобы даже думать о чем-либо. Он хотел было снова уснуть, но обнаружил себя в крайне неудобном положении. Верхняя половина его тела была повернута в сторону, и в ребра ему упирались колени крестного.

– Сириус, отпусти, – тихо произнес Ремус. – Пусть мадам Помфри осмотрит Гарри. Ей нужно проверить его сердце.

Сириус наконец ослабил хватку и опустил Гарри на кровать, тут же схватив и сжав руку парня. Сквозь приоткрытые глаза Гарри заметил появившееся в поле зрения размытое пятно мадам Помфри. Она несколько раз взмахнула над ним палочкой, основное внимание уделяя его груди. Началась обычная проверка. Что бы ни произошло, видимо, сработали чары, наложенные на комнату.

Неудивительно, что Сириус настолько обезумел.

Закончив, мадам Пофри снова укрыла Гарри одеялом и положила ладонь ему на лоб.

– Удивительно, но никакого вреда сердцу мистера Поттера не причинено, – объявила она. – Кроме небольшой усталости я ничего не нашла.

Сириус, видимо, задержавший дыхание, шумно выдохнул. Гарри открыл глаза пошире и посмотрел на размытое пятно Ремуса, который сидел в изголовье кровати и пытался пригладить взъерошенные волосы парня. Это было бесполезное занятие, но было ясно, что Ремус и не стремится к этому. Он, также как и Сириус, пытался этим напомнить себе, что Гарри в порядке и продолжает дышать.

– Отлично, – раздался голос профессора Дамблдора. – Сириус, Ремус, думаю, вы сможете узнать о содержании оставшейся части совещания позже. Не против?

Когда Сириус и Ремус кивнули, Дамблдор вышел из комнаты. За директором последовали все, кто ранее задержался у двери.

Едва дверь закрылась, опекуны повалились на кровать. Сириус обнял Гарри одной рукой, а Ремус уткнулся лицом в волосы Гарри. Парень просунул свободную руку под телом Сириуса и стал медленно гладить того по спине. Он вспомнил слова Ремуса: “Я ни разу за всю жизнь не был так напуган”. Гарри не мог представить, что испытали опекуны, когда сработала сигнализация. Он просто спокойно лежал и медленно засыпал.

Гарри знал теперь, что иногда лучше дать Сириусу и Ремусу самим разобраться со своими чувствами, поскольку непременно услышит о случившемся завтра... и послезавтра... и послепослезатра… послепосле…

* * *

Следующее утро выдалось, как минимум, напряженным. Впервые с начала каникул миссис Уизли пришлось готовить завтрак одной. О событиях ночи никто ничего не говорил, к огромной досаде Рона, Гермионы, Джинни, Фреда и Джорджа. Тогда они лишь слышали сигнал тревоги и топот ног нескольких членов Ордена, промчавшихся в направлении спальни Гарри. Выглянув в коридор, они успели увидеть Билла, промчавшегося в сторону лестницы, и чуть не оглохли от криков Сириуса, пытавшегося разбудить крестника.

Не успели они добраться до кровати, как в коридоре вновь раздались шаги Билла и чьи-то еще. Услышав душераздирающий крик Гарри, они выскочили в коридор. Фред и Джордж едва успели удержать Рона и Гермиону – те попытались броситься в комнату друга. Дело не успело дойти до драки – крик резко прекратился. Прежде они никогда не слышали, чтобы их друг так громко кричал и чтобы в его крике было столько боли. В коридоре появилась миссис Уизли и разогнала молодежь по кроватям, уверяя, что ситуация под контролем. Все вернулись в свои комнаты, но спать никто так и не лег.

Только через четверть часа мимо их дверей прошла группа людей, о чем-то тихо переговаривавшихся. И ничего больше – на протяжении всей ночи и последовавшего за нею утра. За завтраком было необычайно тихо: казалось, взрослые одновременно нашли что-то очень интересное в своих чашках с чаем или кофе. Не выдержав, Рон спросил по поводу прошлой ночи. Немного помолчав, миссис Уизли проинформировала подростков, что Гарри всего лишь приснился кошмар и что она советует не докучать сегодня ему и его опекунам.

Рона и Гермиону такое объяснение вовсе не успокоило. Орден Феникса не станет врываться в чью-либо комнату полным составом из-за обычного кошмара. И уж тем более из-за обычного кошмара не будут вызывать мадам Помфри. Что-то было не так с Гарри. Только этим можно объяснить чрезмерную опеку Ремуса и Сириуса. Но почему Гарри ничего им не рассказал? Неужели он им больше не доверяет?

Войдя на кухню пообедать, Рон с Гермионой замерли на пороге, увидев миссис Уизли и Ремуса, накладывавших что-то на поднос и тихо переговаривавшихся. Ремус выглядел настолько уставшим, что невольно возникал вопрос, спал ли вообще мужчина прошлой ночью.

– Ты уверен, что с ним все в порядке? – тихо спросила миссис Уизли. – Когда он начал кричать...

– Да, знаю... это было страшно, – ответил Ремус, протерев глаза. – Гарри не знает, что произошло. Он говорит, что его шрам заболел, и именно поэтому он закричал. Гарри умеет терпеть боль. Так что я даже не знаю, насколько сильно ему должно было быть больно. Я уже послал сову Дамблдору. Если Волдеморт, – миссис Уизли и Рон одновременно вздрогнули, – пришел в себя, то Гарри, возможно, в гораздо большей опасности, чем мы можем себе представить.