сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 47 страниц)
— Это точно, милая, — горько усмехнулся он, отбрасывая штаны куда-то в сторону, — как раз подхожу, чтобы как следует оттрахать суку напоследок. Я сделаю это, хочешь ты того или нет, поэтому рекомендую расслабиться и получить удовольствие, прежде чем наш договор истечет раньше времени.
От его слов внутри все похолодело. Она прекрасно понимала, что это значит. Он собирался ее изнасиловать. Все ее тело сковал ледяной страх — и тут внутри что-то лопнуло. Словно мыльный пузырь. Она задохнулась, и в голове начали проскакивать лихорадочные образы всего того, что она сделала за эти шесть лет.
Ее мама. Вздох.
Бесчисленные тела, падающие одно за другим. Еще один прерывистый вздох.
Стефан. Вздох.
Елена, Бонни, Мэтт. Вздох.
И он. Каждое его слово, каждый жест. Все начало наполняться для нее новым смыслом.
Ее чувства вернулись. Она включила их из-за простого страха перед ним. Он непроизвольно заставил ее бояться его.
Ей нужно дышать. Медленно и глубоко. Она разберется со всем этим потом, а теперь ей нужно сказать ему, что она снова чувствует.
Она не заметила, что он опять был на ней.
— Ник, пожалуйста, — теперь в ее голосе была мольба. Но он даже не заметил ее. Лицо Клауса на миг исказилось болью, едва взгляд скользнул по обнаженному телу девушки, но губы его тут же плотно сжались.
Дрожа от страха, Кэролайн, словно в трансе, уставилась в его красивое безжалостное лицо, а в измученном мозгу всплывали другие мгновения, полные нежности, тепла и доброты. Вот он наклоняется над ней с побелевшим от тревоги лицом в тот день, когда она добровольно отравила себя ядом оборотня. Вот нежно смотрит ей в глаза в тот день, когда она поцеловала его на пляже в Мексике.
Она вспомнила, как он стоял рядом на открытии казино и хоть и был зол на нее, на его лице была гордость от того, как она общалась с его бывшей любовницей.
Клаус любит ее. Любовь и жажда обладания заставили его делать то, что он сейчас делал. Она довела его до этого, так долго оставаясь холодной и безучастной ко всему.
Страх Кэролайн уступил место глубокому, искреннему раскаянию. Глаза болели от непролитых слез, и, повернув к нему голову, она робко коснулась дрожащими пальцами его щеки.
— Я... мне очень жаль, — задыхаясь, пробормотала девушка. — Прости меня.
Глаза Клауса сузились, но он тут же наклонился над ней, свободная рука скользнула по плечу, дерзко сжала ее грудь.
— Покажи мне, — шепнул он, перекатывая ее сосок между большим и указательным пальцем. — Покажи, как тебе жаль.
Преодолевая стыд и протесты почти обезумевшей от переполнявших ее эмоций совести, Кэролайн, сжавшись, позволила его пальцам послать по телу жгучие ощущения, молниями пронзавшие ее и сосредоточившиеся внизу живота. Она не сопротивлялась. И готова была показать ему, как сильно сожалеет, готова была позволить ему делать все, что угодно.
Его рот прижался к ее губам, раскрывая их в страстном, пламенном поцелуе, и она пыталась ответить ему, вкладывая в ласки любовь и раскаяние, таившиеся в сердце.
— Ты так прелестна, радость моя, — пробормотал он, дерзко шаря руками по ее телу. — Надеюсь, я убил Джона Мора до того, как он сумел тебя попробовать.
Он приложился губами к розовым вершинкам ее полных грудей; настойчивый язык ласкал, чуть прикасался, лизал, обводил соски. Неожиданно его губы сомкнулись на чувствительном бугорке, сильно потянули, и Кэролайн охнула от внезапно нахлынувшего наслаждения. Просунув руку между ее ног и припав поцелуем к ее шее, Клаус продолжал возбуждать ее.
Но несмотря на это, она сразу ощутила перемену в его ласках. Его поцелуи, прикосновения, только что такие нежные и страстные, стали теперь безжалостными и жестокими, в них было что-то неприятное, нехорошее, порочное. Для человека, терзаемого неразделенной любовью, любовью собственника… в его поцелуях не хватало горячего искреннего пыла, а в ласках — истинной нежности.
Его пальцы вновь шевельнулись в ней, и она застонала, но не от удовольствия. У нее было слишком сильное нервное напряжение, для того чтобы расслабиться как следует. Ей было неприятно. Даже больно. Она положила руки ему на плечи и попыталась оттолкнуть его, одновременно сжав бедра, но он опять поднял ее руки над головой и сжал.
— Не надо... Пожалуйста. Нет, — хныкала она. — Прошу... не нужно...
— Это будет в последний раз, и тебе больше не придется видеть меня. Такого противного тебе ублюдка.
С этими словами он с силой раздвинул ей ноги и, толкнув бедра, вошел в нее. Она была не готова. Слепящая боль, казалось, разорвала ее надвое, из горла Кэролайн вырвался пронзительный вопль. Почти теряя сознание, она закрыла лицо руками, выгнула спину, пытаясь избавиться от чего-то раскаленного, стального, пронзившего ее, и, как сквозь сон, услышала свирепое проклятие, сорвавшееся с губ Клауса.
Он отпрянул, и Кэролайн застыла, готовая забиться в истерике, пытаясь собраться с силами и приготовиться к новой агонизирующей боли, которая придет, как только он снова войдет в нее.
Но боли все не было: Клаус не шевелился. Руки Кэролайн бессильно опустились. Сквозь застилающую глаза дымку слез она видела его над собой. Голова гибрида была откинута, глаза закрыты, лицо превратилось в маску мучительного страдания. Она плакала. Он причинил ей боль.
Глядя в это потрясенное лицо, Кэролайн не чувствовала, что ее тело сотрясается от подавленных рыданий, пока усилия сдержать слезы не стали слишком невыносимым бременем. Ее переполняли чувства, которые словно лавина обрушились на нее. Боль из-за потери матери, стыд из-за того, что она делала все это время. Она жаждала утешений, прикосновения теплых рук и безрассудно, неразумно искала нежности у своего палача. Дрожа всем телом, всхлипывая и задыхаясь, Кэролайн протянула руки к Клаусу, обняла и притянула к себе.
Он с трепетной нежностью сжал ее в объятиях и лег рядом. Девушка без единого слова уткнулась лицом в его голую грудь и зарыдала, выплакивая боль, захлебываясь от слез, сотрясавших ее с ужасной силой, и Клаус осознал, что только что сделал. Он изнасиловал ее. Причинил боль. Моральную и физическую. Сделал то, что поклялся самому себе и пообещал ей, никогда не произойдет. Животные инстинкты, которые бурлили в нем после обращения, сделали из него зверя, который перестал контролировать себя. И он взял ее как зверь, не обращая внимания на ее мольбы и просьбы. И она включила чувства. Она включила их от страха перед ним. Он лежал, прижимая к себе это оскверненное, обнаженное тело, гладя смятый шелк ее волос, терзая себя этими душераздирающими всхлипами, горячими потоками слез, катившихся по ее щекам и падавших на его грудь.
— Почему ты это сделал? Ты пообещал, что никогда так не поступишь, — запинаясь, прорыдала она. — Я ничего не сделала, чтобы ты сотворил такое...
— О боже, пожалуйста, прости меня, малышка, — шепнул он прерывающимся от волнения голосом.
— За что ты так со мной? — выдавила она. Клаус глубоко, прерывисто вздохнул:
— Я встретил Сибил, и она намекнула, что, пока меня не было, ты воспользовалась…
Ручьи слез мгновенно пересохли. Прижав простыню к груди, девушка приподнялась и окинула Клауса презрительным взглядом.
— И ты позволил присесть тебе на уши? А меня ты выслушать не захотел, — прошипела она, вырвавшись из его объятий.
Только сейчас она поняла, что он сделал это, чтобы унизить ее: его чудовищная гордость требовала бесчеловечной мести за некое воображаемое преступление.
Она попыталась спрятаться под тяжелыми одеялами, чтобы прикрыть наготу.
Клаус заметил это и осторожно натянул одеяла на ее тело. Слишком поздно он понял, что в довершение к бесчеловечному поступку еще и оскорбил ее, и поспешно положил руку на худенькое плечо, пытаясь повернуть ее к себе.
— Пожалуйста, позволь мне все объяснить, — попросил он. — Я не знаю, что со мной случилось. Я словно озверел…
Но она с омерзением сбросила его руку.
— Не прикасайся ко мне! — прорычала она. — Мне наплевать, что ты там думал. Ты можешь оставить все это при себе! Спасибо, благодаря тебе я включила чувства! Так что теперь могу уехать и твое внушение больше не действует на меня. Завтра же я хочу уехать из этого поганого города — подальше от этого дома, подальше от твоей семьи и, самое главное, подальше от тебя!
— Кэролай... — он попытался повернуть ее к себе, но она отдернулась от его прикосновения, словно оно обжигало огнем.
— Я сказала, не трогай меня! Если ты еще раз подойдешь ко мне, клянусь, я убью тебя!
Зловещая суть этой угрозы, однако, была несколько смягчена приглушенными всхлипываниями, которые продолжались, казалось, бесконечно, пока она, окончательно измучившись, не уснула тяжелым сном.
***
Первородный гибрид, которого нельзя было убить и который будет жить вечно, самое сильное существо на этой планете. Клаус Майклсон лежал рядом с единственной женщиной, которую когда-либо любил, не в силах ни утешить, ни вернуть ее.
Он мрачно уставился в потолок, а перед глазами все время возникала Кэролайн, такая, какой он видел ее всего несколько дней назад — веселая, улыбающаяся и целующая его со словами, что дома его будет ждать подарок.
Как он мог сделать это с ней, ведь больше всего на свете ему хотелось оберегать, лелеять и баловать ее? Вместо этого он холодно и безжалостно унизил ее, но при этом потерял гораздо больше: ту единственную, кем сильнее всего на свете хотел обладать — упрямую, своевольную красавицу, спящую сейчас рядом. Ту, что возненавидела его навсегда.
Он вспоминал все те грубые, вульгарные слова, которые сказал ей в этой комнате. Каждое унизительное слово, каждое прикосновение, ранившее ее, упорно всплывали в мозгу, причиняя несказанные мучения, но он наказывал себя, снова и снова воскрешая в памяти омерзительные детали всего, что произошло.
Уже ближе к рассвету Кэролайн повернулась на спину. Клаус наклонился над ней, нежно отвел со щеки золотистый локон и снова лег, неотрывно глядя на спящую девушку. Потому что знал... Кэролайн в последний раз находится так близко.
Примечание от автора:
Итак, ребят))))) Вот и все)) История под названием Salvation подошла к концу)
Клаус все испохабил(( Я знаю, все как-то жестко получилось, но когда я думала, как вернуть Кэролайн чувства, как закончить все, я почему-то пришла к выводу, что этот вариант подойдет лучше всего))
Клаус поступил чудовищно, но, знаете, ребята, чувство безысходности и собственного бессилия делают с нами иногда невообразимые вещи( Мы делаем то, что никогда бы не сделали бы в обычной ситуации. Клаусом двигало скорее чувство бессилия. Да, он заревновал, да, он очень вспыльчивый и территориальный, но дело не в этом. Год он был терпеливым, понимающим и нежным. Это не дало никаких результатов, безучастность и равнодушие Кэролайн сделали из него «зверя в клетке». Он год бился о невидимую стену и ничего не мог изменить, как бы ни старался. Я ни в коем случае не оправдываю его, просто пытаюсь объяснить его поступок с его точки зрения.
Он пообещал ей, что никогда ее не обидит, но не сдержал свое слово. Ему придется постараться, чтобы она простила его и, самое главное, чтобы он простил сам себя.
Ладно, теперь к хорошим новостям)))
Я знаю, вы все сейчас в ступоре)) Я знаю, вы ненавидите меня сейчас) и прежде чем вы начнете сжигать мое чучело на костре и втыкать иголки в мою куклу вуду, хочу сказать)) Это не все)) это не конец)) неужели вы подумали, что я могу вот так все закончить?))) будет еще одна история и она в данный момент в активной стадии разработки, и в ближайшее время будет дописываться первая глава)) Я еще не знаю, как она будет называться и когда я буду ее публиковать, но она точно будет))) выдохните, крошки) я не киданула вас))
Просто именно Salvation закончен))) Признаюсь честно, народ, у меня были мурашки по коже перед тем, как опубликовать)) Полгода я посвятила себя этой истории и как-то грустно и пусто, что все заканчивается)))
Комментарий к Глава 36
Теперь благодарности)) Спасибо вам, ребята) спасибо за то, что читали) Мне было безумно приятно, когда вы меня хвалили и, точно так же, когда меня ругали)) Мне все было приятно)) и я очень рада, что эту историю приняли так тепло и что вы были со мной до самого конца) Если бы мне кто-нибудь сказал, что моя писанина соберет столько положительных оценок и что я услышу в ее адрес фразы типа «один из лучших фанфиков по Кларолайну на Фикбуке» или «Шедевр» я бы ни за что не поверила бы) Это все только благодаря вам!!))Я вас всех люблю и очень сильно))
и моя Бета-Богиня natazz)) ты же не думала, что я про тебя ничего не скажу?)) не знаю, как выразить тебе свою благодарность за все то, что ты сделала для этой истории)) ты стойко исправляла все мои ошибки и стойко терпела это мое «ПЛЕЧЕ» ))) ты первая, кто читал все мои главы и самая первая указывала мне на недостатки и плюсы)))) спасибо тебе огромное за все)))) надеюсь, работу над следующей частью мы проведем так же плодотворно, как и над этой))))
Ну, вроде все))) и помните, ребята)) это был только 1-й ТОМ))) надеюсь, ТОМ 2 вам понравится не меньше))))
Люблю вас!!!))) Пока)))))
P.S. песня в честь которой называется Фик) Gabrielle Aplin – Salvation)))
