сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 47 страниц)
— Что? Ты же сказал — все, что я захочу. Я люблю текилу. Это мой любимый напиток. Не знаю, почему мне захотелось ее. Иногда после секса у меня возникает желание что-нибудь съесть или выпить. Что ты смотришь? — она требовательно подняла одну бровь.
— Ты не перестаешь меня удивлять. Ты знаешь об этом?
— Не понимаю, что тебя так удивило, — она опустила глаза в пол и покраснела. — Ты так смотришь. Теперь это странно. Хочу текилу, — она пробурчала последнее предложение себе почти под нос и начала смотреть на свои пальцы ног.
Он улыбнулся. Она была самым очаровательным и непосредственным созданием из всех, что он видел. Даже сейчас, когда она лежала абсолютно голая на полу в его спальне и раздавала ему требования, словно слуге. Двумя пальцами он заставил ее посмотреть на него, поцеловал и начал подниматься с пола.
— Ты куда? — она растерянно посмотрела на него.
— Пойду и принесу тебе твою текилу. »
— Эй. Ты меня слышишь?
Клаус вынырнул из своих воспоминаний и посмотрел на Марселя, который, видимо, только что что-то ему сказал.
— Что?
— Смотри туда. Видишь, вон там у бара? Блондинка в белом платье.
Клаус посмотрел в указанном направлении и увидел, как возле барной стойки, перегнувшись через нее так, что было видно нижнее белье, стояла блондинка. Сфокусировавшись, он попытался через шум музыки услышать, что она говорила бармену.
— Я хочу, чтобы ты налил мне и моему другу по паре текилы, договорились? Спасибо, красавчик.
Он не совсем мог расслышать голос из-за колонки, которая стояла рядом, но через секунду ему уже не требовалось это. В противоположную сторону от бара к стоящему недалеко столику шла не кто иная, как Кэролайн Форбс. На ней было белое мини-платье в стиле милитари. На ногах серебристые босоножки из тонких полосок. Кэролайн была достаточно высокого роста, но невообразимые каблуки делали ее почти такого же роста, как и он сам. Ее волосы были немного длиннее, чем когда он видел ее в последний раз, но такого же золотистого цвета. Она была сногсшибательна, но это была не та Кэролайн. Ее одежда, походка и манера отличались. Невозможно было точно сказать, что именно изменилось, но она была другая. Он видел, как она подошла к темноволосому итальянцу и села ему на колени. Она наклонилась и прошептала ему что-то на ухо, тот с готовностью кивнул, и пара поднялась. Официант принес текилу, и не потрудившись угостить своего кавалера, Кэролайн осушила две стопки. Взяв брюнета за руку, она повела его к выходу. Тот по-хозяйски положил руку ей на поясницу, гораздо ниже, чем это требовалось, и без возражений последовал за ней. Что ж, Клаус решил, что скормит его руку собакам немного позже. Сейчас его ум был занят тем, как именно он оторвет головку Кэролайн Форбс от ее прекрасного тела.
— Красотка. Это она? — спросил Марсель.
Клаус ничего не ответил, только начал спускаться по ступенькам и пошел за парочкой.
— Значит, она. Что ж, представление начинается.
С этими словами Марсель пошел за Клаусом и с нетерпением ждал знакомства с той, которой так легко удалось вывести его друга и создателя из равновесия.
***
— Ты уверена, что тебе хочется сделать это именно здесь?
Черный вход ночного клуба выходил в небольшой переулок, который нельзя было назвать очень приятным. Кэролайн почувствовала, как вступила в небольшую лужу, когда выходила. Вряд ли ее туфли за 500 долларов создавались для прогулок по таким местам, но делать было нечего. Она была голодна. А рисковать нельзя было. Ищейки того противного итальяшки рыскали по городу сильнее обычного. Она понимала, что своими выходками сильно подпортила ему настроение, но ей было все равно. Это один из плюсов того, когда отключаешь чувства. Эмоции не мешают трезво оценивать ситуацию, остается только логика, которой, к счастью, Кэролайн умела пользоваться.
Именно логика и здравый смысл подсказывали ей, что сегодняшний вечер должен быть для нее последним в Риме. Она достаточно сильно взбесила местного сверхъестественного выскочку-мэра и пора делать ноги. Хотя, по правде говоря, он сам был виноват: она просто хотела развлекаться и, в конце концов, была согласна с его доводами, что нужно вести себя аккуратнее в публичных местах, но ему нужно было упомянуть имя Клауса в разговоре, как будто тот имеет на нее какое-то влияние. Хотя она сильно сомневалась, что этот, как там его звали, Бассани действительно его знал. Интересно, а Клаус знает, что его именем безнаказанно пользуется какой-то недоумок в своих личных целях. Но смысл в том, что независимо от того, знал ли тот итальянец первородного или не знал, ей совсем не нужно было его присутствие, именно потому она сказала, что не слышала о нем. Ее почти взбесила неприкрытая угроза и шантаж. Какого черта, ей никто не смеет угрожать.
Но она мгновенно выкинула эти воспоминания из головы и толкнула Альфонсо, кажется, именно так его звали, к холодной стене переулка. В конце концов, это был ее последний вечер в Риме, и она хотела наслаждаться им.
— Да, милый! Именно здесь я бы и хотела сделать это, — почти шепотом проворковала она и начала расстегивать верхние пуговицы его рубашки. Альфонсо снова попытался слабо протестовать.
— Милая, думаю нам было бы удобнее на кровати или на диване, как думаешь?
Но его слабые протесты не увенчались успехом. Кэролайн уже расстегнула первые три пуговицы его рубашки, и перед ней открылся замечательный вид его сонной артерии. Она могла слышать, как по ней бежит кровь.
— Молчать! Я хочу, чтобы ты замолчал и не шевелился! У меня светлое платье и я не хочу, чтобы оно было испорчено! Не кричи, — зрачки мужчины стали расширяться в такт ее словам. Когда она осталась довольна результатом внушения, она отодвинула ворот рубашки и прокусила кожу.
Ох!
Вкус был просто опьяняющим. У Альфонсо оказалась вторая положительная, ее любимая, и это был лучший десерт напоследок. Она почувствовала, как тонкая струйка крови стекает по плечу ее ужина, и аккуратно вытерла ее пальцем, в конце концов, девушка всегда должна быть опрятной. Пятна на одежде ни к чему. Спустя несколько секунд она почувствовала, как пульс мужчины начал слабеть. Ей было все равно умрет он или нет, но усилием воли она подняла голову, чтобы проверить, как долго она еще сможет наслаждаться им. Она подняла руку и ласково провела своим указательным пальцем по его губам.
— Ты в порядке, дорогой? Я только начала наслаждаться, так что не умирай так скоро, — она начала наклоняться, чтобы продолжить, но ей не суждено было закончить.
— Я думаю, еще минута, максимум. Парень слабоват, малышка.
Кэролайн застыла. Клаус! Этот сексуальный, с растянутыми гласными, манерный британский акцент она узнает, даже если ее разбудят посреди ночи. Итальяшка не шутил, похоже, он действительно его знал. Ей нужно отделаться от него, прямо сейчас, или все это будет сопровождаться криками, трупами и, в конце концов, звонком Стефану, чего она совсем не хотела.
Поправив прическу и сделав свое самое очаровательное выражение лица, она повернулась к нему.
О господи, как же он был хорош. Надо было отдать ему должное, шесть лет пошли ему на пользу. Он стал еще сексуальнее, чем был раньше. Он небрежно облокотился о дверь черного входа. На нем были черные джинсы и рубашка. Первые две пуговицы были расстегнуты и показывали небольшой кусочек тех нескольких ожерелий, которые он носил всегда. Сверху на рубашку была надета кожаная куртка, на руке дорогие часы, кажется, ролекс. Он отрастил небольшую щетину. Про себя Кэролайн отметила, что с ней ему было лучше, чем без нее. Но он не скрывал, что несмотря на всю небрежность его позы, он был зол. Буквально закипал от злости, и если она сейчас скажет что-то неправильно, он взорвется, и это закончится не так, как ей хотелось бы. Чуть дальше, за его спиной, стоял высокий мулат. Вампир. Быстро сканируя его внешность, Кэролайн вспомнила, что никогда его не видела. Скорее всего, он был одной из множества пешек, которых Клаус держал при себе для грязной работы. Она вытерла кровь в уголках губ и очаровательно улыбнулась.
— Привет, милый.
Он дернулся, на его шее выступили вены. Это было плохо.
— Привет, — он медленно оторвался от двери. — Мне рассказывают, что ты уже месяц как превратила Рим в чертово кровавое месиво, и теперь, когда я вижу тебя в темном переулке, пьющую кровь из какого-то итальянца, ты говоришь мне "привет"?!
Кэролайн перестала улыбаться и положила руки на талию. С непроницаемым выражением лица она посмотрела в его глаза.
— Я должна была сказать что-то другое? Знаешь, именно так люди ведут себя, после того как они долго не виделись. Они говорят "привет". Так что да, привет!
— Ты даже не представляешь, как я зол на тебя сейчас, Кэролайн. Так что лучше тебе не усугублять ситуацию, иначе я возьму тебя одной рукой за одну ногу, другой — за другую и разорву пополам!
Кэролайн посмотрела на свою левую туфлю.
— На что ты злишься? Я не понимаю.
Он с такой силой хлопнул кулаком по стене, что из нее вылетело несколько камней. Марсель, который стоял чуть позади, сделал еще два шага назад, на всякий случай.
— Ты хочешь знать, на что я злюсь? Ха, она хочет знать, на что я злюсь! Ты слышал, Марсель? — гибрид повернулся и посмотрел на Марселя, и тут же повернулся обратно к блондинке. — Какого черта ты творишь, Кэролайн? Я хочу знать, какого черта ты оставляешь трупы по всему Риму, ммм? Какого черта ты отключила эмоции? Какого черта ты здесь одна? Где Стефан, двойник, ведьма Беннет и все остальные члены вашей маленькой группки?
С каждым словом он приближался к ней все ближе и ближе, но она также неподвижно стояла на месте, ее лицо выражало равнодушие ко всему происходящему. Казалось, ей абсолютно все равно, что Клаус Майклсон, первородный гибрид, самое сильное существо на планете, стоит и орет на нее не своим голосом.
— Так ты заметил?
— Что заметил? — он стоял практически вплотную, и она ощущала его дыхание на своей коже.
— Что я без эмоций.
Он посмотрел на нее так, словно она вылила на него ведро холодной воды.
— Я что, по-твоему, идиот? Ты стоишь посреди проулка и пьешь кровь живого человека. Раньше я не наблюдал за тобой такой любви к этому занятию!
Она посмотрела на его губы и вспомнила другие обстоятельства — когда они целовали ее в самые разные места. По спине пробежал холодок. Сейчас он был очень сексуальным, когда злился и кричал на нее. В тот момент она могла просто наклониться и опять попробовать их на вкус. Но сейчас не самый подходящий момент, подумала она. То, что Клаус настолько был хорош в постели, совсем не помогало ее ситуации. Она хотела быть скрытой ото всех ее знакомых и просто наслаждаться свободой. А если она сейчас от него не отделается, этого не будет. Нужно успокоить его.
— Ну, идиотом ты никогда не был, — она посмотрела в его глаза и отошла к Альфонсо, который обессиленно сидел на асфальте. Наклонившись к нему так, чтобы гибрид мог видеть ее трусики, она заглянула итальянцу в глаза. — Забудь меня и все, что с тобой здесь было. Иди домой и ложись спать!
С последним словом она наклонилась еще больше и поцеловала его в губы. Выпрямившись, она повернулась к Клаусу, который теперь и не пытался скрыть ярость от всего происходящего.
— Что ты смотришь? Ты испортил мне все удовольствие, теперь за тобой должок. Я хочу есть! — она прошла мимо него и направилась к черному входу. Но не успела сделать и двух шагов, как он был перед ней. Она раздраженно посмотрела на него.
— Что? Тебя опять что-то не устраивает? И кстати, это тот надоедливый итальяшка нажаловался на меня? Твой дружок бесящий, ты знаешь?
— Какого черта ты делаешь, Кэролайн? — он схватил ее за плечи и крепко, почти до боли, сжал. Она поморщилась.
— Ты делаешь мне больно. Отпусти меня, Клаус, — она требовательно посмотрела на его руки.
— Ты отключила их. Зачем?
— Потому что я так захотела. С каких пор я должна перед тобой отчитываться? Отпусти меня.
Он со всей силы начал трясти ее.
— Ты сейчас же скажешь мне, Кэролайн! Какого кровавого черта ты сделала это?
Она оттолкнула его со всех сил, что у нее были. По сравнению с ним этого было недостаточно, поэтому он лишь сделал шаг назад.
— Я же попросила, чтобы ты отпустил. У меня будут синяки. И вообще, это не твое дело. Рада была с тобой повидаться. А теперь извини, у меня самолет завтра, — она не кричала. Эта фраза была сказана тоном человека, который устал после долгого рабочего дня и хотел быстрее добраться домой.
Кэролайн прошла мимо него и взялась за ручку черного входа, но не успела и наполовину открыть ее. Она тут же почувствовала боль и хруст собственной шеи. Клаус свернул ее.
========== Глава 5 ==========
Клаус сидел и наблюдал за неподвижно лежащей на диване самолета Кэролайн. По сравнению с тем, что было несколькими часами ранее, он был не так зол. Первый гнев быстро прошел, и сейчас, пока она не очнулась, у него было время все обдумать и получше рассмотреть ее. Пока она вот так лежала на спине без движения, она была почти той же Кэролайн, которую он видел шесть лет назад. Тогда он пообещал, что больше они никогда не встретятся, по крайней мере, не по его инициативе. И он сдержал свое обещание, хотя оно далось ему не так уж и легко. Впрочем, если подумать, вечность — это очень много времени, поэтому вероятность того, что они больше никогда не увидятся, была очень мала. В конце концов, хотя он и дал ей обещание, он знал, что мог нарушить его в любое время. Он не Элайджа, он веками давал слово и забирал его обратно тогда, когда ему это было выгодно. Но он уже давно признался себе, что Кэролайн была другая.
Она всегда, специально или нет, заставляла его делать те вещи, которые он бы не сделал ни для кого другого. Она занимала особое место в его жизни, и даже через сто лет никому другому не удалось бы это изменить. Он сам не понимал почему. За прожитые века у него были сотни женщин. Одних он использовал исключительно ради удовольствия, других — как пищу, были и те, которые оставляли в его душе более глубокий след. Но никому не удавалось забраться так глубоко, как ей. Она всегда была откровенна с ним. С первой встречи она всегда говорила ему только то, что думала. Это подкупало его. Веками люди старались перехитрить его, врали ему, унижались перед ним, пресмыкались. Но не она.
Ее искренность, честность и неподдельность во всех эмоциях привлекала его. Ее чистота и свет, умение находить хорошее даже в самом плохом манили его к ней, словно мотылька на огонь. За века грязи, жестокости и предательства, которые окружали его, наверное именно этого ему не хватало. И сейчас он был вынужден смотреть, как это единственное чистое, светлое и непорочное создание затронула тьма. Он не знал причину — почему. Но был уверен, что причина очень серьезная, и он не успокоится, пока не выяснит это. Его Кэролайн никогда не была и не будет такой. Хочет она этого или нет.
— Ей не понравится то, что ты сделал, когда она очнется, — Марсель вытянул его из собственных мыслей и сел рядом, протягивая ему стакан с виски. Клаус отвел взгляд от объекта своих размышлений.
— Я на это и рассчитываю. Я планирую, как можно скорее избавить ее от этой грязи, в которую она втянула себя, — он сделал глоток и посмотрел на друга.
— Знаешь, когда мы ехали в ночной клуб, я подумал, что она твой старый недруг или что-то вроде того, ты был настолько взбешен. Но когда мы ее встретили, я понял, что она, должно быть, что-то значит для тебя. Что-то важное.
— И почему ты так подумал?
Марсель улыбнулся.
— Когда ты увидел, как она пьет кровь того парня, ты взбесился еще больше. Ты так бесишься, только когда дело касается того, кто тебе важен. Кто она? — Марсель посмотрел на блондинку.
— Она мой старый друг.
— Друг? Вот ты и я. Мы друзья. Вы с Кэми друзья. А между тобой и ней искры летали. Она твоя бывшая подружка.
Клаус посмотрел на друга.
— Все сложно. У нас сложные отношения. Больше тебе знать не обязательно.
Марсель покрутил в руке свой стакан.
— Запретная тема, да?
— Именно.
— Я понял. Пилот спрашивает, куда брать курс?
Клаус залпом осушил стакан.
— В Новый Орлеан.
Марсель удивленно вскинул бровь.
— В Новый Орлеан? Ты уверен, что это хорошая идея? В смысле, крошка отключила чувства, а в Новом Орлеане... — но тут Марсель осекся, увидев взгляд друга. — Ладно. В Новый Орлеан.
Через десять минут телефон Клауса завибрировал. Гибрид посмотрел на определитель. Бассани. Он и забыл про него. Клаус нажал на кнопку вызова.
— Марко, дружище. Извини за мою грубость. Надеюсь, что было не сильно больно?
— Синьор, мы прождали вас всю ночь и утро. Где вы? — голос в трубке был обеспокоен. По всей видимости, итальянец переживал, что Клаусу все надоело и он не намерен больше помогать.
— Я возвращаюсь домой, — так и оказалось.
— Но, синьор, я надеялся на вашу помощь. Вы поспешно ушли, у меня в гостиной труп прекрасной Лейлы, а по городу до сих пор ходит источник проблемы...
Клаус грубо прервал его монолог.
— Она со мной. Тебе больше не придется волноваться о ней.
