Текст книги "Unpurified (СИ)"

Автор книги: Karma Darklight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– Я разочарован в тебе, Фраджил. Мне-то казалось, что кто-то вроде тебя никогда не совершит такого мерзкого проступка. Я был дьявольски добр, не сообщив сегодня Импатенс, что видел, как ты выходила из класса в неурочное время. Да, да, не смотри на меня так, я знаю, что произошло на самом деле: твой дружок оказался в морозильнике вместо тебя. До чего же глупо и по-ребячески было для него строить из себя рыцаря без доспехов и оружия, когда в конечном счёте ты бы всё равно не избежала сурового наказания. Но знаешь, Фраджил… – коготь надзирателя зажал её губы, перекрывая все до единого звуки, норовившие слететь с них. Оставив небольшую царапину, коготь пополз вниз по шее, —…я неимоверно добр сегодня и, так и быть, не буду отрезать твой язык за его вертлявость, не буду также и просить Импатенс отправить тебя в морозильник. Но за это придётся заплатить.

– Заплатить? – еле передвигая губами и теряя ощущение собственного голоса, переспросила Фраджил. – Но у меня ничего нет…

А последнюю драгоценность, что у неё была, она отдала Агилис. За шанс, которого никогда не было…

– Тебе и не нужно ничего отдавать. – коготь надзирателя не остановился на ключице, и инстинктивное смятение вдруг всколыхнуло весь дух Фраджил. – Но сама отдайся мне.

Девочка моментально пришла в чувства и панически отшатнулась. Уже этой отвратительной фразой надзиратель вторгся в нечто личное и сокровенное в ней. Это ни капли не было похоже на беспечное и безобидное предложение Агилис, движимой всего лишь сластолюбием и плотской любознательностью.

У надзирателя были совсем иные желания. Они были по-настоящему страшными. Он дьявольски любил властвовать и издеваться над всеми, кто был слабее его. Эта чёрная жажда нередко соединялась в нём с беснующейся похотью, добычей которой демон весьма осознанно не хотел выбирать никого совершеннолетнего. То, что он делал с некоторыми обитательницами приюта, могло сломить их сильнее любых побоев. Ломались очень многие. Серпентина и Хелена были в том числе. Всё это произошло после их «индивидуальных бесед» с надзирателем. Очевидно, был изуродован и повреждён не только их внешний облик…

А ведь возможно…

Когда-то в них было и нечто иное… не совсем злобное…? Они всегда были не слишком приятными личностями, но после надругательств надзирателя они превратились в малолетних извергов, почти что монстров.

Такой же может стать и Фраджил… Такой же как те, кто хочет разрушить жизнь, подобным Найту.

– Лучше я умру, чем соглашусь на это! – прокричала Фраджил, прижимаясь к стене, как будто пытаясь вычерпнуть из неё хоть сколько-то смелости и сил.

– Ну, ну! Не надо так кричать, Фраджил! – надзиратель одним шагом преодолел расстояние между ними, приблизившись к девочке вплотную, и слегка зажал ей рот своей ладонью. Когти его мягко, но пугающе царапали щёку, надзиратель давал понять, что пока всерьёз не применял силу, которая бурлила в нём. Но в любой момент он мог выпустить её и причинить Фраджил горазбо большую боль.

– Неужели ты взаправду думаешь, что умереть гораздо лучше? – от пронзающего взгляда тёмно-оранжевых как мрачный закат глаз надзирателя невозможно было укрыться. – Подумай, какого это, умереть, не дожив даже до совершеннолетия: ты совсем ничего не успела сделать в этом мире, никак не реализовала себя, не принесла никому пользы, не оставила и крохотной след – ты словно никогда и не существовала.

Иногда мысли о возможной смерти невольно появлялись в уме Фраджил. Она никогда не хотела углубляться в них, пытаясь верить, что точно попадёт в хорошее, доброе место, когда умрёт, совсем непохожее на Стрейсолс. Но порой девочку преследовал смутный страх, что она потеряется и не найдёт путь к раю.

Что с ней будет тогда? Превратиться ли она в фантома?

Где-то в отголосках детства ей иногда слышались слова священника о том, что в фантомов превращаются только обезумевшие демоны, которыми всегда являлись страшные грешники.

Но кого именно он называл страшными грешниками? Не тех ли, кто творил зло? ... Нет, саквус лишь повторял абстрактные понятия, такие как «безверие» и «извращение священных посылов» …

И разве никогда не случалось, что рассудок теряли и добродетельные демоны?

Ещё хуже были сомнения, что после жизни вообще что-либо существует. А вдруг после смерти Фраджил возьмёт и исчезнет…Как будто сольётся с пустой темнотой…

– И потом, подумай о бедолаге, Найте. – продолжил надзиратель. – Каково же будет ему, пожертвовавшему собственной жизнью ради твоего спасения, когда он узнает, что ты умрёшь немногим позже? Не думаешь ли ты, что своим опрометчивым решением полностью обесценишь всё то очень многое, что он для тебя сделал?

Все слова застыли на языке Фраджил.

Она почувствовала, что возможно и не имела права ничего возражать. Девочка действительно не понимала всей той тяжести долга и обязанности перед Найтом, которые были на её хрупких плечах. Фраджил точно не могла и не имела права отказываться от своей жизни, когда кто-то дорогой готов был умереть ради её сохранности.

Но, Богиня, почему она должна была платить за сохранение жизни такой ценой!?

И был ли вообще смысл пытаться спастись? Если не в этот раз, то в следующий ей может опять угрожать морозильник! И тогда снова придётся позволить надзирателю делать с ней всё, что он захочет? А потом опять? И сколько это будет тогда продолжаться?

И позволят ли ей по достижению 16 лет уйти отсюда? Ведь немного кто доживал до этого…А если и доживал, то возвращался в мир извне не меньшим монстром, чем надзиратель и все остальные работники приюта.

Нет! Нет! Нет! Фраджил ни за что не может согласиться на такое!

Но Найт…Он же будет так несчастлив, если она сдастся. Фраджил ни за что не сможет простить себе его отчаяние…

Но...НО!

– Ну же, не будь неблагодарной эгоисткой Фраджил! – надзиратель обхватил руками её шею и игриво сжал, так что девочка ощутила лёгкое головокружение. – Не отнимай у Найта удовлетворение, что он был хоть чем-то полезен. – убрав руки с шеи, надзиратель передвинул их значительно ниже. Личные границы уже были не просто нарушены, а осквернены. Фраджил не хотела ни смотреть на конкретные действия надзирателя, ни думать о них, ни воспринимать. Но как только, начало пропадать ощущение одежды на теле, последнего защитного слоя от похотливых рук и тошнотворных взглядов демона, маленькая демонесса ничем не могла остановить внезапную вспышку гнева и отвращения, вышедшую из неё громче и яснее любого ответа: Фраджил толкнула надзирателя в грудь.

Либо застигнутый врасплох, либо потому что толчок девочки оказался сильным, мучитель был откинут к партам.

– Ах ты…! – самодовольное спокойствие похоже стало покидать его.

Вдруг лицо надзирателя приняло чрезвычайно бледный оттенок (даже для демона), и он разразился жутким кашлем. Обескураженно наблюдая за ним, Фраджил вскоре увидела, что на ладонях мужчины появились кровавые пятна.

Что? Откуда?

– Ричард! Что происходит?! – ворвался в компьютерный класс голос Импатенс. – Чего это ты раскашлялся?

– Чёрт возьми…! – ругнулся надзиратель, продолжая кашлять. – Импатенс, у нас новый…кхаа…нарушитель! – демон схватил Фраджил за руку, весьма крепко, несмотря на своё резко ослабевшее состояния.

– Ах, ты мелкая сучка! – взобравшись на одну из парт и увидев Фраджил, крикнула Импатенс.

– Но сначала… кхааа…! Нам нужен блокатор! Срочно!

«Блокатор?! Это для блокировки магии?! У меня?!» – думала Фраджил, пытаясь одновременно вырваться. – «То, что я сделала…»

Но маленькая демонесса не успела додумать свою мысль: надзиратель прислонил к её шее нечто искрящееся, и, почувствовав, будто всё в ней странным образом сжалось, Фраджил потеряла сознание.

– Эта девчонка – ходячая эпидемия! Она наслала на меня …кхаа…что-то…

– Первейшая паскуда! Как она только посмела! – разъярилась Импатенс, приняв новый повод для ненависти. – Она точно отправиться в морозильник за такое!

– Нет, не стоит. Я сам … Кхаа…с ней разберусь…Но позже. Сейчас нужно решить, как мне поскорей излечиться…

====== Глава 4. Ненависть. Часть 5 ======

К воротам приюта подошёл некто довольно высокий, облачённый во всё чёрное. Это был Шедоу. Из-под капюшона чёрного плаща, развевающегося от осеннего ветра, едва заметно выглядывали задумчиво-печальные глаза пепельного цвета. Они пристально смотрели на ограду приюта, словно где-то в её сером сплошном бетоне пытались найти ответ на какой-то вопрос.

Забор был увенчан острой проволокой, длина и чистота шипов которой ясно говорили о том, что никто из здешних жителей никогда не отважился и попробовать перелезть через него. Или даже не смог и дойти…

Над железными дверьми на Шедоу поглядывал объектив камеры с горящим красным огоньком. Если кто-то в данный момент сидел по ту сторону, то стучать и звонить было необязательно. Однако динамик над звонком таинственно молчал. Молодой демон нажал на кнопку, достаточно твёрдо, чтобы звон разлетелся по всему приюту.

Никакого ответа…

Повторный звонок также ничего не принёс. И лишь на четвёртый или пятый раз из динамика прошуршал заспанный голос:

– Да? Вы к кому, господин?

– Эмм…это приют Стрейлсолс?

– Да…так вам что-то нужно?

– Я…по очень важному делу. Я бы хотел увидеть директора.

– Директор сейчас занят. – протяжно зевая, отвечал возможный охранник. – У нас такой переполох сегодня был: сначала какие-то мальчишки устроили потасовку во время послеобеденного отдыха, затем чуть пожар не случился из-за загоревшейся розетки, а потом ещё надзиратель умудрился получить туберкулёз на поздней стадии, и срочно понадобилось вызвать врачей и отвозить его в больницу…Аааах…Чокнутый денёк, одним словом.

– Но я пришёл по крайне серьёзному делу. Также срочному. Я настаиваю, чтобы вы позвали сюда директора!

Возможный охранник вяло поворчал, но всё же согласился выполнить просьбу незваного гостя. Спустя пять минут из динамика раздался более бодрый и даже немного добродушный голос:

– Добрый вечер. Я господин Феликсатус, директор Стрейсолса. По какому именно вопросу вы пожаловали к нам?

– Здравствуйте. – спустив с головы капюшон, ответил Шедоу. – Скажу прямо, я… сильно заинтересован детьми вашего приюта.

– Вы хотите усыновить кого-то из них? – удивлённо спросил директор.

– Да, именно так.

– Но господин, разве вам не известно, что мы с недавних пор больше не выдаём детей под опеку? Стрейсолс нынче заполнили особо проблемные детки. Мы не знаем, как они смогут вжиться в мир за стенами приюта.

– Мне хорошо это известно. – быстро придумывая ловкую ложь, ответил молодой демон. – Однако мне нужно усыновить кого-нибудь из ваших детей по…вынужденным обстоятельствам. И если вы согласитесь пойти мне на встречу, то я смогу сегодня же щедро… отблагодарить вас.

– Что значит «щедро отблагодарить»? – недоверчиво сказал директор. – Мы здесь ничем и никем не торгуем…Это приют, а не работорговля.

– …Поэтому я бы предпочёл, чтобы наша сделка прошла неофициально. Вы сами можете назначить любую желаемую вами цену. Поверьте, в деньгах я не ограничен. Достав откуда-то из внутреннего кармана плаща толстую пачку денег – больших друзей компромиссов в Тёмных землях, молодой демон приподнял её, поближе камере.

– …Ладно, так и быть, мы сделаем для вас исключение, господин. Проходите.

После этих слов железные двери механически раскрылись и молодому демону наконец-то открылась возможность пройти через них.

Чист, приятен на вид, без избытка и нехватки растительности, но совершенно безжизненен был двор, приветствовавший нежданного гостя. Все кусты, цветы и немногочисленные деревья со созревшими плодами казались не тронутые ничем, кроме как холодными садовыми ножницами и различными химикатами, запахи которых почти полностью вытесняли ароматы живой природы. Особенно дополнял ощущение некоторого опустения старого вида мраморный фонтан, испещрённый трещинами и не выпускающий из себя ни капли воды….

Далеко в правой стороне дальнозорким глазам молодого демона отчётливо виделась игровая площадка. Она казалась заброшенной: в предполагаемой песочнице, которая была разломана, не было никакого песка, горки были полуразрушены и вели либо к небольшим ямам, либо к скоплению булыжников, качели и вовсе заржавели, приходя в стонущее покачивание лишь от неприхотливых движений ветра. Все остальные же игровые сооружения находились в настолько изуродованном состоянии, что были неузнаваемы. И неважно, как сильно аккуратная красота зелени, садовой дорожки старалась заслонить собой крайне неприглядный и тревожащий облик игровой площадки, Шедоу смог уловить предупреждающие сигналы.

Из невысокого с белоснежно-кирпичным фасадом здания вышел мужчина средних лет, слегка упитанного телосложения с дружелюбными тёмными глазами. Приветствуя пришедшего к нему незнакомца, он даже слегка развёл руки в стороны, будто уже был готов раскрыть крепкие объятья, на что молодой демон весьма сдержанно протянул руку. Директора это мало смутило, и он, сохраняя всё то же добродушно-уверенное выражение лица, пожал незнакомцу руку, как если бы именно это и хотел сделать с самого начала.

– Добро пожаловать, господин. Двери Стрейсолса всегда открыты для сострадающих и неравнодушных, потому проходите. Надеюсь вы сможете найти именно то, что ищете. – сказал директор и, раскрыв перед незнакомцем двери, мановением руки позвал его внутрь.

Похоже буквально минуты, а то и меньше было вполне достаточно для охранника, чтобы успеть заснуть, распластавшись верхней частью тела на столе: звук тихого похрапывания невольно привлёк внимание Шедоу в первую очередь.

Феликсатус раздражённо откашлялся, напоминая охраннику о своём присутствии. Но никаких признаков пробуждения мужчина не подал. Извинительно улыбнувшись молодому демону и вздохнув, директор подошёл к заснувшему работнику и хорошенько хлопнул его по плечу. (Возможно он хотел сделать и нечто более грубое, но поскромничал при госте).

– Не засыпайте на работе, будьте добры. – коротко сказал Феликсатус и, поспешно взяв Шедоу под руку, повёл в противоположную сторону. Перед этим незнакомец для приюта успел быстро осмотреть охранника: это был среднего телосложения почти лысый мужчина лет сорока, с потерянным и уставшим видом. Глаза его недолго с тенью интереса смотрели на Шедоу, а затем, с явным желанием закрыться – куда-то в сторону…

– Вы желаете усыновить какого-то одного из сироток или более, господин? – спросил директор.

– Нескольких, как минимум. – ответил молодой демон и попробовал выйти из обхвата директора.

– У вас имеются какие-то определённые…предпочтения? – проговорил демон, не выпуская руку Шедоу и с навязчивой доброжелательностью заглядывая в глаза. – У нас преогромное множество колоритных персонажей разных возрастов, можете не сомневаться.

– …Много ли у вас младенцев и детей дошкольного возраста?

– Сейчас не очень…В последнее время они к нам почти не прибывают, что, полагаю, к счастью... Мы держим этих крошек в отдельном корпусе, позади нашего основного, и если желаете взять кого-то из них, то можем направиться сейчас туда. Или всё-таки вам интересны сиротки постарше?

– Сложно сказать…– ответил молодой демон, после чего осторожно высвободил руку из уже душащей её хватки директора. – Возможно, у вас есть наиболее «проблемные» дети, от которых вы и сами были бы не против избавиться поскорей?

– Нет, нет, нет. «Избавиться» слишком жестокое слово, господин. Правильней было бы сказать «которых мы бы были рады отдать под опеку другим. И да, к сожалению, таковые имеются у нас.

Если вы хотите видеть наиболее проблемных, то можно было вполне показать вам наших сегодняшних нарушителей спокойствия…Точнее, одного нарушителя. Девочку. Зовут её Фраджил Ависросанс. Весьма тяжёлый случай. Видели бы вы, что она устроила сегодня! Даже со всеми современными лекарствами наш бедный надзиратель будет, по меньшей мере месяц, восстанавливать своё здоровье.

– Что вы имеете в виду? Она как-то навредила ему?

– Навредила – это очень мягко сказано. Обнаружилось неожиданно, что девочка владеет пагубной магией и может наводит болезни одним касанием. Так она и «заразила» надзирателя туберкулёзом. Разумеется, мы тут же надели на неё блокатор – такого рода способности никак не могут принести ничего кроме вреда окружающим, а учитывая ещё и эмоционально нестабильное состояние девочки…

– Почему она это сделала?

– Кто знает? Порой даже наш высокопрофессиональный психолог не может определить причины дурных проступков этих детей. – страдальчески вздохнул директор. – Агрессия с их стороны, к сожалению, зачастую необоснованна. Таков Майдкат. Нам же остаётся минимизировать потенциальную угрозу любыми средствами.

– Известно ли каким образом у детей появился Майндкат?

– Разумеется мы не сможем назвать вам абсолютно точных причин, господин. Но очевиден факт того, что все эти детки прибыли из весьма неблагополучных семей: преждевременная смерть или отказ от собственного чада – сложно даже сказать, что из этого ужасней. Подобные тяжёлые обстоятельства не могли не принести душевные травмы многим из детей. Вы же знаете, – Феликсатус прислонил пальцы к подбородку и посмотрел в окно. Лицо его выражало какую-то угрюмую мечтательность, – все они такие хрупкие…что иногда это бросает в дрожь…Чем моложе существо, тем беззащитней его душа. Одной такой хрупкой душе нужна постоянная забота и защита. Когда же их слишком много, требования достигают небывалых размеров. Только представьте себе! Содержать этих несчастных созданий – это не просто иметь множество голодных желудков. Это значит иметь множество голодных душ! Им должна быть оказана титаническая забота! – подобрал директор довольно необычное определение.

– Да, я понимаю…Затраты усилий, должно быть, ужасают. Думаете, вы справляетесь со своими обязанностями?

Почувствовав на затылке прожигающий взгляд, Феликсатус обернулся. Лицо его вновь носило добродушную, но настораживающую улыбку.

– Что ж, не буду отрицать, что нам частенько бывает нелегко. Но заверяю, всё, что в наших силах, мы делаем. Насколько хорошо мы справились с нашей работой могут определить только сами сиротки по выходу отсюда.

– И сколько же из них покинули приют? – невольно сорвался вопрос с языка Шедоу.

– Ну, господин, – почти весело ответил Феликсатус, сцепляя вместе свои ладони, – вы же не можете всерьёз считать, что я помню точное число.

– Да, вы правы… Но у вас же нет проблем с тем, чтобы дети имели законченное среднее образование по выходу отсюда?

– Да, конечно, школьное образование они завершают. Хоть и по нашей особой программе. Учителя выполняют своию работу профессионально.

– Учителя? А магистры в Стрейсолсе не работают?

– Нет, что вы! Обучение от магистров наши детки вряд ли потянут. Чем квалифицированней преподаватели, тем сложнее школьникам обучаться у них.

– Понятно… – с трудом сдержав язвительную усмешку, Шедоу продолжил. – Ещё один вопрос не даёт мне покоя, с момента прибытия сюда. Если вы не против, то я бы хотел вам его задать.

– Нет, я не против. Спрашивайте, что вам угодно.

– Почему ни одного ребёнка нет во дворе?

На какой-то момент приторно-дружелюбная маска слетела с лица директора, глаза его напряглись: он выглядел так, словно искренне не ожидал подобного вопроса. – А разве им есть где играть? Вы, скорее всего, не заметили, но игровая площадка пребывает на данный момент в очень плачевном состоянии. Детям там опасно даже находиться, а в наши обязанности входит и забота об их безопасности.

– Но ведь речь не об игровой площадке, а обо всём дворе. Разве вы не позволяете детям выходить погулять?

– Само собой, мы позволяем это господин, но только под нашим присмотром. Этих сироток нельзя оставлять одних ни на минуту, ибо они так и норовят что-нибудь натворить или покалечиться.

– …

– Не поймите превратно. Мы ни в чём не притесняем наших деток. Заботимся о них как можем и, к сожалению, должны во многом ограничить их свободу. Мы вынуждены это сделать: эти сиротки – отнюдь не обычные дети. Они требуют особого подхода. Ведь они не такие как мы и никогда не будут. Им не место среди нормальных демонов.

Гость болезненно вздрогнул и отвернулся словно его оцарапали по больному месту.

– Вам нехорошо, господин? – спросил Феликсатус, казалось бы, и с неподдельным беспокойством.

– Нет…всё в порядке. Просто что-то странное в дыхательные пути попало. Итак…могу ли я увидеть упомянутую вами девочку?

– Нет, боюсь, что в данный момент это было бы неудобно. У её класса вот-вот начнётся урок по музыке.

Шедоу посмотрел на ряды закрытых дверей, располагавшихся вдоль всего коридора. Нигде ни перед, ни за ними не наблюдалось никакого движения. И только сейчас молодой демон понял, насколько безмолвным был коридор, точно никто никогда не ступал в него ногой.

– У вас всегда уроки проходят по вечерам? – тихо спросил Шедоу.

– Только наименее важные занятия вроде музыки и рисования. Они в принципе и не воспринимаются детками как занятия, скорее, как дополнительная деятельность, чтобы развеяться.

Из конца коридора потихоньку начали выглядывать и настороженно приближаться маленькие фигурки. Мальчики и девочки 12-13 лет. Это и были дети приюта, точнее их часть. Увидев чужой лик, десятки осиротелых душ вцепились в него боязливо-любопытствующими взглядами.

При виде их, в лице директора произошла мгновенная неприятная перемена: оно накрылось надменной строгостью.

– Нечего глазеть. Заходите в класс и готовьтесь к уроку. – не выражающим никаких тёплых эмоций голосом произнёс Феликсатус, и абсолютно каждый ребёнок как маленький и напуганный мышонок поторопился к одной из дверей. При этом дети заметно постарались случайно не нахлынуть на вход в класс всем потоком сразу. Сердце молодого демона дрогнуло, когда перед ним промелькнуло изуродованное, с кровоточащими рубцами маленькое лицо и чья-то небольшая головка с изодранными волосами…

Машинально Шедоу захотел потребовать объяснений от директора, но остановив в последний момент своё намерение, задумался и охладил пыл. Атмосфера между ними уже пропиталась взаимными подозрениями и лучше было не сгущать её.

– Тогда…могли бы вы что-нибудь рассказать мне о Фраджил прежде, чем мы сможем лично увидеться с ней? – промолвил молодой демон, не отрывая глаз от по очереди исчезающих за дверью детей. И кто же из них, интересно был Фраджил?

– Я вряд ли смогу вам многое рассказать. Вам лучше поговорить с нашим психологом. Это он здесь знаток детских душ.

– Хорошо. Проведите меня тогда, пожалуйста, к нему.

– О, в этом нет необходимости. Господин Греним!

Директор подозвал невысокого темноволосого демона неясного, но вряд ли старого возраста, среднего телосложения в одежде предельно нейтрального серо-белого расцвета, который не вызывал никакого чувства дискомфорта.

Взгляд подошедшего демона был пустым и рассеянным.

– Господин Греним, я надеюсь вы сможете удовлетворить любопытство нашего гостя. – плавно произнёс директор, головой указывая на Шедоу.

Греним посмотрел на незнакомца с по прежнему пустым взглядом, словно вовсе не догадываясь чего от него хотели и какой смыл был в присутствии сего молодого демона. Как-то вопросительно почесав затылок и потеребив карманы своих плотных брюк, он не сводил глаз с директора, будто ждал от него помощи в этом непростом вопросе. Предотвращая неловкую паузу, Феликсатус пояснил:

– Наш гость планирует усыновить кого-нибудь из сироток.

– Ну…а я-то тут причём? – пассивно пробормотал Греним. Его неприкрытое равнодушие весьма удивило Шедоу.

– Ну как же, господин Греним! – директор так натянуто улыбнулся, как если бы еле сдерживался, чтобы хорошенько не впечатать кулак в равнодушную физиономию психолога. – Наш милый гость хочет побольше узнать о детишках. Кто ж из нас знает их лучше, чем вы?

– Эммм…– Греним вдруг слегка зевнул, будто его только что спящего вытряхнули из постели. – Прошу извинить, но вся моя документация и информация о детях осталась в кабинете…

– Документация!? – с унылым недоумением Шедоу сузил глаза. – Вы сами ничего не помните о них?

– Естественно, их же здесь больше сотни…Как вы предлагаете мне запоминать всех? Это просто невозможно.

– Я понимаю. Но возможно вам заполнился хоть кто-то из детей…Как долго вы здесь работаете?

– Лет семь, не меньше. Они все забываются, особо учитывая факт периодического пополнения, составления новых документов и завершения старых.

– …

– За семь лет стоило попробовать запомнить хотя бы четверть из них, Греним! – очень неласково усмехаясь, сказал директор. – Чёрт бы побрал вашу забывчивость! – грубо ухватив психолога за плечи и накрыв его своим властным взором, он добавил. – И всё очень прошу вспомнить хоть что-нибудь сейчас. Особенно о розоволосовой девчушке Фраджил Ависросанс.

Только после столь прямой просьбы в лице психолога зашевелилось что-то и помимо равнодушия, и он поспешно кивнул.

– Д-да, конечно! Я постараюсь!

– Да уж, постарайтесь! А как только закончите, прямиком идите в класс. Не забывайте о том, что сегодня вам придётся замещать нашего блестящего надзирателя. К сожалению, у нас нет другого выбора, кроме как поставить вас на его замену, потому очень и очень надеюсь, что вы нас не подведёте и исполните свою работу с не меньшим рвением, чем он!

– Я-я непременно постараюсь не разочаровать вас!

Директор довольно оскалил зубы и, ничего больше не говоря, пошёл дальше по коридору.

Греним раздражённо пропыхтел себе под нос и, взявшись за ручку двери в класс, посмотрел на гостя.

– Фраджил Ависросанс значит, …минутку…сейчас попробую припомнить что-нибудь о ней. – сказал демон. – Она розоволосая и…и…

– Быть может, стоит на время отдалиться от классной комнаты? – предложил Шедоу, с тенью беспокойства поглядывая на дверь, которая уже слегка-слегка приоткрылась под напором облокотившегося на неё Гренима. Из едва заметной щели пришёл монотонный голос учительницы:

– А теперь, в связи с надвигающимся семейным праздником, давайте споём несколько песен о семье. Начнём с «В объятиях матушки моей».

Молодой демон поражённо отшатнулся, до того отвратительно было то, что он услышал.

– Ох…ну, – Греним равнодушно закрыл дверь, – не думаю, что кто-то слышит нас. И я вроде говорю совсем негромко.

– Прошу вас, говорите как можно тише. – угрюмо произнёс Шедоу. – Вы смогли что-нибудь вспомнить о Фраджил?

– Ох…нет…Мне бы припомнить какие-нибудь указывающие на неё факты. Сколько ей лет, например? И

– Полагаю, не больше 13. Учится она в 6 или 7 классе, именно в том, у которого сейчас будет урок музыки. Ещё директор сказал мне, что из-за неё сегодня заболел надзиратель...

– …о, да…я что-то припоминаю…Да, та самая девочка. – на лице Гренима появился намёк на какое-то размышление. – Признаться, я был очень удивлён, увидев её среди нарушителей спокойствия: она всегда казалась особой кроткой и неспособной на яростные поступки…Ещё удивительней, конечно, то, что её наказание пока решили отложить...– Греним сконфуженно поджал губу, будто случайно сказал что-то лишнее, и быстро сменил тему. – Впрочем, вспоминая обстоятельства, по которым она сюда попала, её родословную…я что-то помню...её мать… что-то с ней случилось…и она угодила в больницу…Ах, да! Вспомнил ещё кое-что! – воскликнул Греним.

Шедоу заметно напрягся. Под воздействием всё больших опасений из-за безразлично кидающегося информацией псевдопсихолога, молодой демон хотел заставить его замолчать, но не успел.

– Её не стало год назад. Не помню точно, но вроде, говорили, дело закончилось эвтаназией. – слова Гренима были произнесены так беспечно и громко, что, казалось, могли сокрушить стены подобно одному неосторожному и необдуманному действию или движению, которое влечёт за собой большие разрушения.

– …

– Жаль, конечно, что мать этой девочки так и не смогла побороть болезнь и сдалась. Но…

Раздавшийся испуганный и отчаянный вопль заглушил на непомерно длинную секунду безучастные слова и все остальные звуки в приюте.

– Ой, это ещё что? – чуть более эмоционально спросил Греним.

– Фраджил! Что такое?! – раздался раздражённый женский возглас за дверью. – Какого чёрта ты себе позволяешь!

Шедоу почувствовал, словно задыхается.

Нет…Эта девочка…Неужели она услышала всё это впервые…?

– …но дочь не стала для неё достойным мотивом, чтобы выжить…потому можно считать, что мать отказалась от Фраджил. – сказал Греним, пожав плечами. Если бы степень его халатности и неумышленной вредоносности отражалась бы на природе, то она в тот момент бы в состоянии близком к апокалиптическому.

– Ах, ну что за…! – затрезвонила возмущением учительница за дверью. – Кто-нибудь, позовите медсестру! Или же сразу отнесите это недоразумение в её кабинет!

У Шедоу был только миг для выбора.

Разрываясь между желанием надавать пощёчин равнодушному и безответственному псевдопсихологу и рвануться в класс, чтобы помочь несчастной Фраджил, молодой демон заставил себя выбрать второе. Хотя порыв справедливой ярости был в нём сильнее, он понимал, что сейчас было правильней пересилить его.

Ворвавшись в класс, он увидел столпившихся у одной из парт детей. Сидевшая у пианино учительница, испуганно подскочила при виде незнакомца. Шедоу подбежал к месту волнения, расталкивая парты.

Дети изумлённо и напугано расступились перед ним. Рядом с упавшим стулом без сознания лежала розоволосая девочка. Глаза её были плотно закрыты, а на щеках вместе со свежими ранами были видны блестящие капельки слёз. Похоже обморок стал для неё временным побегом от жестокой и слишком тяжёлой для детских плеч жизни.

На тонкой шее девочки поблёскивало металлическое кольцо. Весьма извращённый вид блокатора!

Шедоу осторожно поднял маленькую демонессу на руки. На вопросительные взгляды он коротко ответил:

– Я отнесу её к медсестре, можете продолжать урок.

– А кто вы? – спросила учительница. – Вы наняты на замену надзирателю?

– Да, вроде того. Не беспокойтесь. – холодно отозвался молодой демон и направился к выходу.

– Ну ладно. – облегчённо вздохнула учительница. – Возвращайтесь все на свои места! Мы продолжаем!

Столкнувшись со слегка удивлённым Гренимом в дверях, Шедоу спросил о направлении в кабинет медсестры.

Фраджил никогда не знала своего отца. Ей это не казалось странным. Это просто было чем-то одним из многих, без чего некоторые не представляли счастливой жизни. А Фраджил представляла. Не только представляла, но и жила ей.

Лишь много лет спустя, когда одна учительница небрежно ткнула в это, девочка и задумалась, что может то было не так нормально, как она думала.

«У тебя разорванное генеалогическое древо.» – таковы были слова той демонессы.

Отец исчез ещё задолго до рождения Фраджил. Раньше она не понимала почему.