Текст книги "Братья Хорна или Ключ от магии (СИ)"

Автор книги: Каэ

Соавторы: Лена Лазарева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Сарвера… – судорожно вздохнул он.

– Где? Ты о чем? – недоумевающе воскликнул брат.

– Следы подков… – Энрост криво усмехнулся. – Наши… из Хорна… Много. Вероятней всего, Сарвера с остальными. Отряд проехал тут… не очень давно. Можно попробовать догнать.

– Неужели и вправду они?! – выдохнул Валька с отчаянной, радостной надеждой.

– Скорее всего… – Энрост сморгнул капли. – Ну что, поскакали? Вдруг догоним…

– Предлагаешь ускориться? А ты сможешь, Ростик? – с беспокойством спросил Валька.

– Надо. С ними будет легче…

«И тебе не нужно будет ломать голову, чем поужинать. И возиться со мной не придется больше – разве что полечишь, может, еще разок, если выйдет… И отдохнешь, наконец – от ответственности в том числе. На Сарверу можно положиться. И ты сам это знаешь…»

– Тогда давай попробуем, – не очень уверенно отозвался брат и вырвался вперед – впрочем, он вскоре придержал коня и сравнялся с Энростом.

– Давай ты поскачешь вперед, а я за тобой. Только, брат… береги себя, тебе ведь тяжело… – виновато произнес младший.

Энрост согласно кивнул, хотя скакать впереди было куда тяжелее, чем за кем-то вслед. Но ведь он почти всегда так скакал. Он привык. Опять же Вальке так будет полегче. Главное – не сбиться с пути. В такую грозу это легче легкого, особенно в его состоянии. Остается надеяться, что Валька остановит его, если они съедут с дороги.

Усталость холодной жижей растекалась по телу, и Энрост в изнеможении смахнул мокрую прядь со лба, после чего плюнул на ливень и бросил коня в галоп.

«Сарвера! Мы догоним тебя! Ты в отчаянии сейчас, наверное… еще и непогода эта… Ничего. Скоро обрадуешься. Оба Хорна живы, довезешь до дома и успокоишься. Все будет хорошо. Лишь бы из ребят никто не погиб!»

Они неслись вдвоем сквозь хлещущий со всех сторон дождь, подгоняемые ветром. Дорогу видно уже не было – все быстро превратилось в жидкое хлюпающее месиво. Энрост с опаской, а потом и с растущим отчаянием поглядывал на Утеса, роняющего с губ пену, и на Жучка, уже дважды оступившегося. Устали лошадки. Еще и с фуражом плохо все, только и поели, что на поляне нашли – а этого мало, ужасно мало для таких скачек. Была бы хоть дорога нормальной, но это вязкое хлюпово невозможно назвать дорогой, даже и паршивой. Ноги скользят в грязи, эдак и поскользнуться недолго…

За спиной сверкнуло мертвенно-голубым и почти сразу громыхнуло – звонко, жутко, оглушая и заполняя жилы восторгом и ужасом. Кони шарахнулись в стороны, младший вскрикнул встревоженно, но быстро сумел справиться с перепуганным зверем. Энрост тоже вернул Утеса на дорогу – если, конечно, это была дорога. Он уже не надеялся кого-то там догнать и лишь отчаянно молился всем богам, каких знал, чтобы не сбиться хотя бы с общего направления.

«Лишь бы не потеряться!»

Даже боль, в скачке выросшая до неприличных размеров и огрызающаяся на каждый подскок в седле, слегка отдалилась за неистовой этой молитвой.

Еще один раскат грома – и кони понесли. Поводьев они не слушались, и вообще, кажется, забыли, что под седлом – откуда и силы-то взялись. Впрочем, скакали они вроде бы в нужную сторону, так что Энрост плюнул и прекратил попытки подчинить обезумевшего жеребца. А потом и сам чуть не сошел с ума – правда, от радости и надежды. Там, за пеленой ливня, ему почудились люди. И кони. Сарвера? Или иной кто? Лишь бы не враг…

Отряд впереди, ощетинившийся копьями и мечами, оказался не врагом. Энрост даже отсюда, даже невзирая на водяную завесу, рассмотрел блеск собственного панциря, который Жеарт все так же, похоже, таскал за своей спиной. Как закинул тогда, так и таскал. А он – идиот все-таки. Вот так вот взять и по-глупому лишиться защиты… да еще и напрасно.

Да, точно – Сарвера! Это его шлем, шлем Энрост тоже узнал, просто минуткой позже. Он бы закричал, привлекая внимание друзей, но подавился собственным криком, попутно прикусив язык чуть не до крови – Утес таки не дотянул. Поскользнулся, завизжал зло и испуганно, когда задние ноги поехали в грязи на обочину, забился, пытаясь вымахнуть обратно, к гнедому Жучку. И упал, окончательно потеряв равновесие.

Энрост по привычке попытался соскочить с падающего коня, забыв, что привязан к нему весьма надежно, и, разумеется, помешал этим Утесу быстро подняться. Всем телом приложился к земле, из-за дождя уже не такой твердой, но зато очень даже коварной. Что там ему подвернулось – камень или корень или чья-нибудь костомаха, он не знал. Просто вскрикнул от боли, полыхнувшей в боку совершенно по-настоящему, позволил себе удивиться – ну ведь чему там болеть-то, брат ведь все залечил, поправил, откуда столько боли? Мельком, уже соскальзывая в темноту и тишину, услышал голоса Сарверы и Энвальта – и потерял наконец-то сознание, уплывая в блаженное желанное ничто.

Комментарий к Глава 12. Гроза

Глава 12.

========== Глава 13. Снова вместе ==========

Энвальт Хорна

Как же мучительна была эта дорога.

Я подумал так – и тут же сжался внутри от стыда. Какое я имею право говорить о мучениях, когда передо мной Ростик, для которого и вправду пыткой является каждый скачок коня, каждое резкое движение!

А он молчал, не стонал… Но и не говорил ничего.

Только один раз я услышал, кажется: «Мне не больно…»

Не больно ему! Это ты себя уговариваешь, Ростик? И ведь у тебя получается – я бы на твоем месте выл бы, наверное, скулил, как раненый пес…

Пару раз я пытался дотянуться до брата, но потом оставил эти попытки – я понял, что установить связь и обезболить не выйдет, а на бесплодные попытки уйдет остаток сил. Сейчас я мог только скакать вперед и следить за ним и за нашими лошадьми. А судьба, видно, решила, что мало еще нам досталось (вернее, Ростику, я-то что, я в порядке) – и начался дождь.

Я скакал и неслышно ругался, грубо и тупо, самыми грязными словами, которые знал. Кого я ругал? Ч-ра, дождь, неведомые силы, по воле которых всё произошло так, а не иначе? А может быть, себя – всё же началось с моего отчаянного решения спасти людей, потому что мне показалось, что я смогу, что я доподлинно знаю, куда их повезут… Если бы не моё решение – Ростик был бы здоров.

«Я выдержу» – послышался мне голос брата среди шума дождя. Я мотнул головой, как конь, и закусил губы. Брат был на пределе, а магия не спешила возвращаться! А если… если те, кого я тщился спасти, все равно погибли?! Как я смогу жить дальше с этим?!

Я придержал коня – Утес немного отстал. Почему отстал? Неужели плохое состояние Ростика как-то передалось коню? Мне нельзя ехать впереди, наверное… я же не успею среагировать, если что-то случится, или вообще поскачу не туда!

А может, мы уже едем не туда?!

Голова была пустой и гулкой. Хотя нет – вместо путных мыслей там было что-то вроде ветоши, которую кладут на раны… Раны Ростика, которые я даже не смог толком перевязать – да и не умел, обормот!

Воевать собрался, а перевязать командира как следует не могу… Мутно как и поташнивает немного… Это если уж быть честным, никто же не узнает…

Подъехал Ростик – я уставился на него с несбыточной надеждой увидеть какое-то улучшение… Какое улучшение?! Откуда?! От толчков коня?! Дурак я бессмысленный…

Остановка уже казалась мне чуть ли не преступной – мы теряли время, утекавшее с дождем все быстрее и необратимее. С другой стороны… а вдруг брат уже не может ехать?!

Но, как выяснилось, Ростик просто пытался разобрать следы. И, разобравшись, ошарашил меня надеждой, которую я уже перестал питать.

Сарвера!!! Здесь прошел наш отряд!

Этого не может быть… я слишком этого хотел, так не бывает. Неужели?!

Пусть это будет так! Пожалуйста! Только бы они выжили!

Я все это время, наверное, старался не думать, что являюсь, быть может, виновником гибели отряда. Слишком тяжела была эта ноша – и я гнал от себя эти мысли, тем более, что сделать уже ничего было нельзя…

– Неужели и вправду они?! – воскликнул я.

Ростик, пожалуйста, повтори! Потому что я и рассмотреть-то не могу толком. Я слишком хочу верить!

И он подтвердил, более того, предложил догнать.

Он же на пределе, подумал я. Ростику вообще нельзя было сегодня пускаться в путь. Но мы не могли остаться там, возле Дедушки – земли ч-ра были слишком близко, а припасы – слишком малы. Выхода не было! И сейчас его тоже, в общем-то, нет…

«С ними будет легче»… Да уж конечно, легче, чем со мною – от которого почти никакого толку!

Я машинально послал коня вперед – и тут же придержал. Я не могу! Не могу обгонять Ростика. Я должен быть сзади, наготове, ведь иначе я буду всё время оглядываться – а если он отстанет, если ему станет плохо? Пусть уж лучше Ростик сам задаст тот темп, который ему будет легче выдерживать.

– Только, брат… береги себя, тебе ведь тяжело…

Он не будет беречь, он будет скакать из последних сил – и тогда, когда их и вовсе не будет. Я же знаю! Но всё равно я говорил эти жалкие и бесполезные слова, и меня корежило от сострадания, от чувства вины… а еще оттого, что вот скоро узнаю – спаслись люди или нет. Всё окончательно станет ясно.

Брат кивнул – и поскакал вперед, быстрее и быстрее, через хлещущие струи дождя, по раскисающей дороге, еле угадываемой под копытами коней…

Я неверно представлял себе, что такое героизм, подумал я, неловким движением убирая с лица прядь мокрых волос и, конечно, больно задев раненую щеку. Я думал, что героизм – это победить в нелегком поединке, желательно с более сильным противником… возглавить атаку и первым помчаться навстречу врагу…

Нет, это, конечно, тоже! Но…

Вовремя прийти на помощь, вовремя сообразить, что означает шургинское оружие в руках ч-ра – и уничтожить клятый этот самострел ценой собственной жизни. Ведь рана была смертельной! Вот он, героизм – и Ростик сделал это, не раздумывая. «Я всё равно бы так кончил», так, кажется, ты сказал, брат? Так нет же! Не будет этого!

А теперь вот – молча, без стона, преодолевать эту дорогу, голодным и раненым, за пределом возможностей – это потруднее поединка будет. Гораздо.

И сейчас – брат рванулся вперед, пустив коня галопом, словно здоровый! Каких сил ему это стоило?!

Дождь усилился, превратился в ливень. Под ногами мерзко чавкало, и я сжимался при мысли, что кони могут оступиться в любой момент… Стало темней, и, мельком оглянувшись, я увидел огромную тяжелую тучу, что догоняла нас. А ветер дул в спину, помогая уйти от погони. Но туча была всё равно быстрее и глухо ворчала сначала издали, а потом все ближе и ближе – и вот сзади как будто разорвались тысячи пороховых зарядов. Казалось, мы и живыми-то не могли остаться!

Бедный Жучок шарахнулся в сторону, так отчаянно, что я вскрикнул «Стой!» но он не встал, а продолжал скакать за Утесом, хвала всем святым, главное, что не упал… Еще один раскат грома – злой, резкий, яростный, как будто туча уже торжествовала победу! И кони рванулись вперед, не разбирая куда, без дороги – хотя тут и дорогу-то было не разглядеть!

«Только бы кони выдержали… Только бы не упали…»

Я изо всех сил прижался к шее Жучка, стараясь слиться с ним, стать единым целым, и только повторял про себя: «пожалуйста… Прошу тебя…»

Не знаю, кого я просил – все благие силы, наверное, чтобы лошади не упали, чтобы Ростик выдержал дикую эту скачку, чтобы у него не открылась рана… чтобы и вправду впереди были наши!

Еще немного бешеной скачки – впереди что-то виднеется… люди?! Неужели – Сарвера?! А если нет? Что я буду делать, если они окажутся врагами?!

Кинуть в них огнем… или вздыбить землю, как я сделал в горах? А если не поможет? Их много, а нас всего двое… ведь нужно поставить щит! Но я не смогу держать щит – и одновременно атаковать, не хватит сил…

Мысли были отчаянными и отрывочными – вот сейчас, сейчас… сейчас всё решится… Блеск металла – вправду ли, мне не чудится? Но это значит – не ч-ра, у них такого не может быть, слишком они все-таки дикари, металлов почти не обрабатывают, у них даже мечи или краденые или из непонятно чего! А уж чтоб доспехи… Кажется, вижу шлемы… и панцирь… боги, неужели… это и вправду они… сколько же их? Все ли живы?!

Я вглядывался – мешали волосы, но некогда было их поправлять, черт с ними, с волосами… и с раной… только бы это был отряд Сарверы! Кажется, я узнаю… боги, неужели добрались? Мне не верилось – Жучок несколько раз спотыкался, а я весь сжимался в седле, молясь, чтобы он не упал!

Я хотел закричать, позвать Сарверу – и в этот момент поскользнулся Утес. Пару мгновений, показавшихся мне очень долгими, я с ужасом смотрел, как он пытается удержать равновесие в расползающейся под копытами грязи – и падает, неизбежно падает, потому что устал и скользко… Падает! Вместе с привязанным к нему Ростиком.

Я услышал болезненный вскрик брата и чуть не застонал сам.

Не помню, как я соскочил с Жучка, споткнулся, упал, вскочил и кинулся к Ростику.

– Ростик! Брат…

Выходит, нельзя было привязывать его к седлу? Тогда он смог бы, быть может, спрыгнуть… Значит, Ростик выдержал скачку, а Утес – нет… опять я всё сделал не так, я не доверял брату, думал, он может упасть – его воля оказалась сильнее любой раны! А если бы я не привязал, а он бы все-таки упал?!

Ростик, ради богов, только бы не спина опять, ну пожалуйста…

Я распутывал клятые эти веревки, не сразу вспомнив про нож на поясе и не замечая, что по лицу текут слезы, а не только капли дождя. Бившийся конь отчаянно мешал мне, веревки выскальзывали из пальцев от его рывков.

– Рэээм! – донеслось до меня сквозь ливень, и совсем скоро рядом со мной оказался Сарвера!

– Рэм, Вы… Вы живы! – хрипло выдохнул он, наваливаясь на шею дергающегося коня, чтобы дать мне возможность разобраться с путами.

– Жеарт, вы уцелели… Я поверить не могу, что вижу вас всех… Все ли целы? – лихорадочно бормотал я, не останавливаясь. – Жеарт, пожалуйста, помоги… помоги мне скорее, его надо положить, осторожно… Есть ли у вас, на что положить? Ростик…

Я лихорадочно распутывал, рвал веревки, резал их, потом бросил – и стал ощупывать брата, пытаясь услышать биение сердца и понять, нет ли новых травм. Как же его спина? Там и так этот страшный ушиб, а тут еще…

– Жеарт, прошу тебя… Боги, неужели вы живы?

Я на мгновение оторвался от брата и сжал плечи капитана, несомненно живого и порядком ошеломленного.

– Мы… да… – Сарвера потрясенно смотрел на меня, машинально смахивая льющуюся с неба воду с лица, – но, рэм, как же Вы… что..?

Он осекся, когда Утёс с новой силой рванулся из-под нас, пытаясь встать на ноги, с силой дернул его за оголовье, заставляя лечь в лужу и замереть, после чего уже более трезвым голосом спросил:

– Что нужно сделать? Отвязать? Нет, Вы же уже почти справились… Вы сказали, положить. Я прикажу сделать носилки, рэм, положим его на них и спокойно довезем до дома.

– Да, носилки – это хорошо… Но сейчас надо брата положить, хоть на что-нибудь – я должен его осмотреть, и может удастся полечить… – бормотал я, стараясь выровнять дыхание и гадая, придет ли магия – хоть немного?!

– Осмотреть? Полечить?! – Сарвера вдруг рванулся к неподвижному Энросту и тут же остановился, испугавшись своего порыва, после чего умоляюще прошептал, – мой рэм, Вы… Он что, жив? Все еще жив?!

– Да! Он живой! И он будет жить… он должен жить! – с силой выдохнул я и, взяв Ростика за плечи, вытащил его, наконец, из-под коня. Откуда и силы взялись…

– Он сам ехал на лошади сюда! – сказал я. – Он говорил со мной, он увидел ваши следы…

И я прижался к груди брата, чтобы послушать его дыхание. А еще – чтобы спрятать лицо, потому что почувствовал, как мелко дрожит у меня что-то внутри, и говорить больше не получается – горло перехватило. Кажется, я плачу… стыд-то какой…

Но даже так, дрожа и давясь слезами, я услышал, как Сарвера задохнулся и, затаив дыхание, потянулся к Ростику. Краем глаза я видел, как он прижал дрожащие пальцы к шее брата, нащупывая пульсацию жизни – и судорожно вздохнул, наконец-то поверив в невероятное. Энрост, его рэм, не погиб!

А потом Сарвера поднялся на ноги и сказал:

– Мой рэм, я сейчас распоряжусь насчет… всего. Нам надо немного проехать, там будет подходящее место, чтобы устроить стоянку. Это будет лучше, чем сейчас и здесь что-то делать, в такой обстановке.

– Это далеко? Сколько ехать?

Я осторожно ощупывал брата. Только бы не открылась рана! Только бы не пострадала спина…

– Не больше получаса, рэм Энвальт, даже и по такой погоде, – Сарвера проследил, как неловко, судорожно встал на ноги Утёс, аккуратно оттесняя коня в сторону, чтобы тот не наступил ни на меня, ни на Энроста. – Правда, лошади устали, но… Там просто повыше, воде есть куда стекать, и навесы там ставить сподручнее, можно будет и костер развести, и все иное, что потребно.

– Хорошо… Я понял. Носилки нужны… Распорядишься?

Я сидел на земле, прижимая обе руки к неподвижному телу Ростика, и… не мог подняться. Или не хотел?

Мы добрались. И я могу не делать носилки. И не поднимать брата в одиночку, больше всего на свете боясь его уронить… Телу хотелось лечь и не двигаться, закрыть глаза и не чувствовать ничего – но нельзя, нельзя!

Слабенькое покалывание в кончиках пальцев обрадовало меня – магия возвращалась, только мало ее было пока – я чувствовал.

– Распоряжусь, мой рэм, – кивнул Сарвера, снова делаясь собой – надежным и спокойным капитаном. – Чуть-чуть потерпите, сейчас все сделаем. Возьмите вот пока, выпейте, это придаст Вам сил.

И протянул мне небольшой бурдюк.

Почему-то очень трудно было заставить себя оторваться от Ростика. Я взял бурдючок, глотнул – и только тут понял, как же мне хотелось пить… Странно – до этого я жажды не ощущал, кажется.

Вино, настоянное на травах, было изумительно вкусным!

– Спасибо, – сказал я, возвращая. С трудом я удержался, чтобы не выпить всё, что было в бурдючке. – Я посижу пока…

И снова положил руку брату на плечо.

Сарвера с поклоном забрал вино и умчался организовывать и распоряжаться. Слышно было, как загудели люди, наполняясь надеждой от новостей. Впрочем, ни единого отдельного голоса я не различал.

Подошел Утёс, несильно боднул меня в плечо, вздохнул, обдав теплом шею. Бархатный конский храп ткнулся мне в руку, то ли извиняясь, то ли просто ища угощение.

– Что ж ты не уберег его, Утес? И сам зашибся, бедняга… – погладил я его. Конь опять вздохнул, словно ответив мне.

– Я полечу тебя, Ростик, – прошептал я, ухватив руку брата. – Ты только подожди немного, пожалуйста! Ты держись. Ты ведь можешь…

А потом просто закрыл глаза.

Я не потерял сознание… наверное. Но как-то разом меня словно накрыло изнеможением. Не было сил ни встать, ни даже поменять позу или открыть глаза. Не знаю, впрочем, – быть может, если бы я был сейчас в пещере вдвоем с братом, как сутки назад, и нужно было бы стоять на страже или драться с ч-ра, защищая Ростика, я бы смог встать и действовать. Надеюсь на это. Но сейчас из меня как будто кости вынули. Ощущение, что мы теперь не одни, что мы добрались до своих, до помощи, сыграло со мной плохую шутку…

Даже голоса я слышал, как будто издали или через какую-то пелену.

– Лошадей для носилок подготовили? – голос Сарверы тверд и спокоен. – Хорошо, давайте тогда… да, верно. Осторожнее! Вот так, правильно. Две тройки, Заррута, отправь вперед – пусть начинают готовить стоянку, нам нужны навесы как можно скорее. Раненым-то…

– Слушаюсь, – смутно знакомый голос, видимо, того самого окликнутого Зарруты, раздался чуть поодаль. Наверное, уже вовсю спешит выполнять поручение.

– Кто на конях с носилками – трогайтесь. Торопиться не стоит – там пока ничего не готово, а дорога паршивая.

– А рэм Энвальт? – это кто-то из тех, кто пошел за мной в этот рейд… не помню, кто именно… – Как он?

– С ним все будет хорошо, – устало отозвался Сарвера. – Рана одна и неопасная, болезненная только. Сил много потерял… и кто знает, какова была его дорога – в одиночку-то… Кой, у тебя конь покрепче, двойной вес свезет, я думаю – возьми рэма к себе в седло…

Сильные руки легко подхватывают меня, возносят куда-то вверх – чуть ли не в небо – и сажают перед собой, прижимая поплотнее к здоровенному телу. Этого помню – Койват Парта, один из самых рослых ратников. Могуч и вызывает жгучую зависть мальчишек замка – все хотят вырасти таким, как он. Сильным, уверенным и спокойным. И конь у него действительно покрепче, хоть это и преуменьшение…

И когда Сарвера успел увидеть мою рану? Хотя – она же на лице, смешной вопрос… И не такая уж она болезненная, гораздо хуже эта муть в голове и то, что воздуха не хватает… Но это можно перетерпеть. Теперь всё хорошо. Будет хорошо…

Потом была стоянка. Не знаю, сколько мы ехали. Может быть, долго. А может быть, и нет. Кажется, я всё-таки вырубился…

А очухиваться начал, когда меня сняли с седла.

– Рэм Энвальт, – Сарвера подхватил меня снизу и бесцеремонно куда-то потащил. – Вот тут садитесь, под навесом, ребята костерок сейчас соорудят, и согреетесь.

Он силком заставил меня опуститься на снятое с лошади седло, на которое набросили пару одеял. Постоял, с сомнением разглядывая то меня, то Ростика, лежавшего, как оказалось, совсем рядом.

– Это ведь Вы, да? – тихо спросил он меня. – Вы смогли спасти его… сохранить жизнь… Да?

– Да, это я, Жеарт. Только… скажи мне, как брат сейчас?

Я встрепенулся – мне же нужно его полечить! И теперь, когда рядом Сарвера с отрядом, я могу не экономить силы!

Которых, по правде говоря, почти и нет… Но хоть что-то – всё же лучше, чем ничего…

– Он… я не знаю. Не могу понять. Я осмотрел его, видел рану, и… не представляю, как Вы смогли. И спина еще тоже… Твердо могу сказать, что он живой. Дышит, и неплохо. Пульс слабый, сердце устало гонять кровь, видать. Приходил в себя один раз – если это можно так сказать… Скорее, просто глаза открыл ненадолго. Ни слова вслух, взгляд мутный… я ему сказал, где он и что вы рядом – уж не знаю, услышал ли…

Я кивал, повторяя про себя: «Только бы всё было хорошо со спиной. Только бы это падение обошлось без последствий… Пожалуйста!»

– Мне надо его… полечить… Я сейчас… Жеарт, а что – спина? Неужели он…

Я оборвал себя и попытался пояснить:

– Я так боюсь, что падение ему повредило…

Сарвера тяжело вздохнул и покачал головой:

– Пока не понять. Очнется – посмотрим. Но все равно – с хребтом всегда трудно может быть. Сами же, наверное, знаете – наверняка наставник Вам рассказывал. Главное – что живой. Мне так думается.

– Да. Всё правильно. Он живой! – с силой произнес я и принялся вставать.

Сарвера качнулся ко мне, но я остановил его жестом и встал, стараясь обрести равновесие и не шататься. Жаль, что не за что было ухватиться… Но ведь со мной всё в порядке! Я просто должен взять себя в руки…

Пара шагов до Ростика далась относительно легко.

Лежал он на тщательно устроенном лежаке, застеленном несколькими одеялами и плащами. Его и накрыли одним из запасных чьих-то плащей, самым, видимо, сухим из всех. Мокрые свалявшиеся волосы облепили лоб и виски, глаза были плотно закрыты, и видно было, как вытемнила его лицо щетина… Он был неподвижен, и если бы Сарвера не сказал мне, что Ростик дышит и живой, то можно было бы подумать… Нехорошее можно было бы подумать.

Я плюхнулся рядом на мокрую землю – плевать. Мы и так все были мокры и в грязи по уши.

– Ростик, – тихо позвал я.

Как будто он мог меня услышать!

– Мы добрались! Слышишь? Ростик, мы доехали… И они живы… И ты поправишься!

И снова, как уже было несколько раз, я прижал ладони к его плечам… А ведь Ростик – Ключ, подумал я, и, быть может, магия встрепенется, и ее станет хоть немного больше?

Я чуть откинул плащ, накрывший брата, и обнаружил, что Жеарт уже раздел его, видно, стараясь добраться до раны. Из-за ненастья вокруг видно было плохо, но кровотечения я не увидел. Хвала всем богам и святым!

Ростик, ты теплый и живой… дай мне убедиться в этом, брат, поделись со мной уверенностью – ведь ты поддерживал меня всё это время! Я не знаю, как «работает» Ключ, когда им является человек, но я сейчас просто прикоснусь и послушаю, как ты дышишь… и вспомню о том, что самое тяжелое – позади, а ты собственным примером учил меня бороться даже тогда, когда на это нет сил – совсем нет!

Я оглянулся – на миг почему-то вдруг стало неловко «включать» магию – а если не получится? И вопросов мне не хотелось… Но эта слабость тут же прошла. Сарвера молчал, присев чуть поодаль, и на его измученном лице читалась решительность – я понял, что пока я не скажу, никто к нам с Ростиком не подойдет.

Я благодарно улыбнулся ему и стал настраиваться на лечение.

Прочь усталость и страх.

Больше всего на свете я боялся, что магия не отзовется. Она должна! Я уже делал это… Я ведь могу. Смогу. Должен…

Обе ладони я положил Ростику на грудь, как будто пытался его согреть. Хотя на самом деле он был гораздо теплее, чем мои руки, это скорее он грел меня… Неужели у него жар?! Только бы не лихорадка, не воспаление внутри из-за раны, только не это!

Моя немая, отчаянная мольба как будто сняла пелену…

Ушла усталость, придавливающая меня к земле, требующая немедленно лечь и закрыть глаза. Ушли голод и жажда, и даже боль в раненой щеке.И с облегченным вздохом я встретил уже такое знакомое покалывание и ощущение «мурашек» по всему телу.

Можно было не торопиться… Как хорошо.

Я ждал, стараясь как бы слиться с Ростиком, дышать с ним в одном ритме. И постепенно я почувствовал, как магия наполняет меня, тихо и уверенно. Уже не лихорадочный огонь, как в самый первый раз, нет – спокойная жаркая волна, как знойным летом на открытой поляне. Не было уже ни стылой земли, ни мокрой одежды, – это всё не имело никакого значения. Тело стало легким и послушным, и сила ждала, куда я ее направлю. Бурлила, как вода возле речного порога, и ждала выхода.

Я долго сидел неподвижно, закрыв глаза. А потом поймал себя на желании срочно поделиться дремлющей внутри силой – зажечь уйму огней на поляне, чтобы стало совсем светло! Высушить всю воду на траве! Разжечь костры – из ничего, просто так…

Это было сродни опьянению, только, пожалуй, приятнее, а еще – я чувствовал, что МОГУ это сделать.

Медлить больше было нельзя – и я направил всю рвущуюся из меня силу в простое исцеляющее заклинание. Самое простое – но зато самое верное, потому что в нем не было принуждения.

Можно замедлить биение сердца, сгустить кровь, заставить вырабатываться внутренние соки – я слышал и читал, хоть и не умею. Но это заклинание было базовым, самым древним и самым верным – сейчас я был в этом уверен. Оно уже выручало нас с братом…

Его тело само должно было решить, как лучше. И что для него лучше. А я только давал для этого силу – сейчас ее было гораздо больше, чем утром.

И я могу себя не ограничивать! Как же здорово!

Еле слышно я выпевал ставшие почти родными слова древнего языка. Снова и снова. И вплетал силу, медленно и старательно, как учил наставник…

Где-то на краю сознания я почувствовал, как сильнее и ритмичнее забилось сердце Ростика. Помогает! Должно помочь!

… Магии становилось меньше, но я вспомнил одну вещь и улыбнулся про себя…

Если ты хочешь вычерпать воду из старой лодки, не всё же тебе черпать ведром? Потом сгодится и маленький ковшик», – так говорил старый рыбак, научивший меня делать удочки.

И я черпал – ковшиком… Долго.

А потом ковшик подниматься перестал.

Комментарий к Глава 13. Снова вместе

Глава 13.

========== Глава 14. Утренние разговоры ==========

Энвальт Хорна

Я долго возвращался в реальность.

Вернее, я сначала вообще не подозревал об этой самой реальности.

Было что-то черное, невероятных размеров… как ночное небо, наверное – но тогда я не думал, что это небо, просто сейчас понимаю, что похоже.

Что-то огромное, спокойное и чуждое – не потому чуждое, что враждебное, а просто что-то древнее и могучее, и не интересующееся такими мелкими и короткоживущими созданиями, как люди… И в этой необъятной черноте… мне не было темно. Словно я умею видеть в темноте, как кошки – а может быть, потому, что время от времени из ничего возникали висячие мосты, похожие на кружева, и они тоже светились… и по ним надо было идти… А были ли там звезды? Не помню. Как жаль!

Потому что потом не было ни узорных, хрупких на вид мостов, похожих на мамину диадему с бриллиантами, ни звезд… вообще ничего, только усталость.

Да и вообще такие вещи, наверное, нельзя описывать словами. Я почему-то был уверен, что то был не просто сон, а пребывание в таком месте, где струится магия и решаются судьбы, где обитают силы, управляющие миром…

А может быть, и нет.

Там я не помнил себя – знал только одно: что надо идти – и не сорваться. Кажется, мне это удалось.

Но какими же родными показались мне обычные звуки лагеря, потихоньку пробивающиеся через забытье!

Фырканье лошадей. Треск костра и звяканье чего-то металлического – сбруя? А еще разговор. Вначале я даже не осознавал, о чем он, просто слушал людские голоса, и мне было хорошо…

– … нет, рыбу не надо… говорю – не надо!

– А что не так с рыбой? – этот голос девичий, любопытный и немного растерянный…

– Да не любит ее рэм, – спокойно пояснил первый голос, куда более знакомый, но до сих пор не узнанный. – И батюшка его, рэм барон, тоже рыбу на дух не выносит.

– Неужто совсем не ест?! – девчонка потрясена и не очень верит, кажется…

– Совсем. Рэм Энрост вот, тот ест и очень даже уважает. В походах завсегда и ушицей нас побалует, и живачом печеным в эмонховой корочке.

– Так, может, и не сын он рэму барону? – девичий голосок заискрился лукавством.

– Кхе… дык оно ж вроде… А ну хватит тут баловства! – спохватился один из наших ратников, чьего имени я не помню. – Взялась помогать с завтраком, так и давай, а речей эдаких чтоб я не слыхал боле!

Завтрак! Они говорили о завтраке! И о рыбе, кажется…

Как же хорошо, что можно вот так полежать, и знать, что есть Сарвера и его люди, и они сделают всё как надо… это не его ли голос был? Нет, все-так не его. А если я и не узнаю еще всех по голосам, то потом стану узнавать, потому что буду ходить с ними вместе в походы, и стану для них своим – я буду очень стараться…

– Что тут, Заррута? – о, а вот это точно Жеарт!

– Завтраком вот занимаемся…

– И рэма барона обсуждаем? – голос Сарверы сух и холоден, как бесснежная зима.

– Я не велел.

– Поди подальше отсюда, девонька, еще разбудишь, – Сарвера явно убедителен – девчонка, брякнув чем-то кухарским, метнулась в сторону. – А ты, Заррута, больше эдаких тем не поднимай. Не то договорятся, что мол и наследником другого сына называть следует. А вот это уж точно не их дело, а рэма Энокерта – кого как называть. Ясно тебе?

– Эээ… конечно, – Заррута смутился, но тут же спросил, – но неужто рэм Энрост…?

– Заткнись. И тоже иди займись делом. На кой ляд вы вообще сюда притащились, что ты, что девка?

– Да я просто глянул, как тут…

– Глянул? Вот и иди.