Текст книги "Fighting To Forget (ЛП)"
Автор книги: justinmakesmebelieve
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Так кто же я такая?
Смена прически была моим последним самостоятельным решением. Теперь решения принимаются за меня. Я принадлежу Хэтчу. Он держит меня в безопасности, кормит и трахает. Живя среди байкеров, первое важно, второе необходимо, но третье – это мой ключ к выживанию.
После всего лишь нескольких недель пребывания здесь с Хэтчем, без денег или средств, чтобы уехать, я, наконец, поддалась отчаянию. Алкоголь делал свою работу, пока однажды это не произошло.
Я пила, пока не потеряла сознание, и все же меня мучили мысли о Джастине. Мне нужно было больше, как те таблетки, которые они давили мне. Это оцепенение, которого я жажду; воспоминания становятся размытыми и тусклыми. Я пыталась бросить курить, прожить день без травки, но она стала моим самым близким другом, оберегая меня от воспоминаний о его потере. Так вот, наркотик – это единственное, что привязывает меня к моему рассудку.
Эта мысль пробуждает мои внутренние желания. Моя зависимость ревет свое требование. Мне нужно найти Хэтча.
Я скатываюсь с кровати и ищу свои трусики на полу. Я щурюсь, чтобы отличить один предмет одежды от другого в куче вещей. Я натыкаюсь на грязную футболку Хэтча и натягиваю ее через голову. На меня накатывает волна головокружения, и я с трудом удерживаюсь на ногах.
– Блять, – я потираю виски, спотыкаясь о пустые пивные банки, я наконец добираюсь до двери.
Рев музыки кантри и глубокие голоса просачиваются с другой стороны. Пошатываясь, я выхожу из комнаты и иду по длинному коридору в гостиную. Мои глаза обшаривают дымный воздух в поисках Хэтча. Я замечаю его на диване, с какой-то девушкой на коленях. Не удивительно.
Через несколько болезненных шагов я уже рядом с ним. Я скрещиваю руки на животе, чтобы не выдать дрожь, которая сотрясает мое тело.
– Хэтч, можно тебя на секунду?
– Я очень занят, – он сердито смотрит на меня снизу вверх.
Я смотрю на девушку, чьи глаза закрыты, а голова опущена набок.
– Хм… Я вижу. Извини, но мне нужна доза.
Его лицо смягчается. Я крепче обхватываю себя руками. Он шлепает девушку по голому бедру, и она подпрыгивает.
– Поднимись.
Она сопротивляется, но Хэтч не ждет и отталкивает ее в сторону, где она падает мертвым грузом на диван. Он прижимает меня к себе.
– Ну ладно, Энни. Давай о тебе позаботимся.
Энни. Все байкеры ухватились за прозвище, данное мне Зипом, когда я наткнулась на эту жизнь.
Я прижимаюсь к нему, благодарная за то, что впервые, насколько я помню, кто-то обо мне заботится. Я знаю, что он кормит меня наркотиками и использует мое тело, когда захочет, но на большее я и не могу рассчитывать. Когда я под кайфом, сны остаются в стороне. Мой наркотический туман успокаивает демонов, так что они не могут напомнить мне обо всем, что я потеряла.
Мы возвращаемся в его комнату, где он оставляет меня на кровати и идет к своему сейфу. Дрожь становится все сильнее. Я раскачиваюсь взад-вперед.
– Держи, малышка.
Я смотрю вверх, и он высыпает маленькую белую полоску порошка вдоль края своего большого пальца.
– Спасибо, Хэтч.
Он протягивает руку и кивает. Как голодный ребенок, которому предлагают поесть, я хватаю его за запястье и подношу к своему носу. Я прижимаюсь к одной стороне своего носа и втягиваю белый порошок. Задняя часть носа и горла горят, а потом немеют. Голова резко откидывается назад.
– Еще, пожалуйста.
Он хватает меня за подбородок и крепко прижимает свои губы к моим. Запах несвежих сигарет и выпивки наполняет мои ноздри.
– Ты сексуальна, когда ты умоляешь, – он высыпает еще одну линию, и я втягиваю ее, изголодавшись по сладкому облегчению.
Он наклоняет голову и смотрит на меня сверху вниз. Судя по тому, как темнеют его глаза, он ждет оплаты. Я делаю глубокий вдох и напоминаю себе, что это то, на что я согласилась. Я не ненавижу Хэтча. Он дал мне больше, чем я заслуживаю. Я боюсь потерять его.
Он возится с поясом и расстегивает джинсы. Его рука скользит по моим спутанным волосам.
– Мне нравится этот цвет, Энни. Тебе идет, – его кулак сжимается на моей голове, но я слишком онемела, чтобы чувствовать боль. – Быстрее. Мне еще столько дерьма надо сделать.
========== nineteen ==========
Она заполняет собой пустое пространство
Я делаю счастливое лицо,
но она никогда не будет той самой.
– Атаксия
Джастин
– Эм, мне пора идти, – я провожу несколько нежных поцелуев вверх по ее шее к подбородку. – Утром позавтракаем вместе.
– Ммм… – она кивает и наклоняет голову, чтобы дать моим губам больше пространства для исследования.
Я улыбаюсь, уткнувшись ей в шею. Эмма влияет на мою терапию. Она не торопит события, и я смог вернуться к физическому общению с девушкой.
После ссоры с Джиа, осознание того, что случилось со мной, чувство вины, стыда, я хотел отрубить свой собственный член. Я нуждался в постоянном напоминании о том, как я ужасен – физическом представлении моей болезни.
Сам прокол занял несколько секунд, но ощущение тяжелой штанги между ног напоминает мне о том, что я больше никогда не буду делать.
Она стонет, когда я отстраняюсь от ее шеи.
– Ты когда-нибудь останешься на ночь? – ее щеки пылают, она едва дышит.
Нет.
– Возможно, – я не могу сказать ей правду.
Мое тело не реагирует на нее так, как должно было бы. Вот почему мне нравится быть с ней. Мне не нужно беспокоиться о том, что у меня встанет только потому, что она смотрит на меня определенным образом.
С ней я в полной безопасности. Она в безопасности. Но она не счастлива.
– Но я не понимаю, – она опускает кулаки вниз, ударяя по жестким подушкам дивана. – Твоя кровать примерно в десяти ярдах от моей. Что тут такого особенного?
Ее кровать. Эти два слова тяжело повисают в воздухе и приносят с собой волну воспоминаний: Мак, разлеглась передо мной, словно какая-то готическая принцесса.
Мой желудок сжимается от чувства вины. Мы были так близки, и я понятия не имел, что она была девочкой из моего прошлого.
Джиа… Мой спаситель в темноте.
Я так сильно хотел это вспомнить. Я чувствовал себя потерянным. И теперь, когда я все это вспомнил, я бы отдал хоть что за возможность провести еще одну ночь с Джиа.
– Джастин! – Эмма хватает меня за бедро, и я отдергиваюсь от ее руки. – Что происходит?
– Ничего, прости, – я отрицательно качаю головой.
– Послушай, я не знаю, что происходит, но иногда мне кажется, что ты, ну не знаю, встречаешься с кем-то еще.
– Эм, нет. Я больше ни с кем не встречаюсь, – по крайней мере, физически.
Мое сердце принадлежит другой, но это не значит, что я не могу быть счастлив с Эммой. Она покусывает нижнюю губу и смотрит на меня снизу вверх.
– Я думала, что все парни занимаются сексом, понимаешь? Я имею в виду, что мы уже некоторое время вместе, и все, что мы делаем – это целуемся.
– Я обещаю тебе, что никогда не буду встречаться с кем-то за твоей спиной, – разочарование действует мне на нервы.
– Тогда что? – она прищуривается. – Подожди, Джастин, ты гей?
Неправильный вопрос.
– Да иди ты! – я оттолкнулся от дивана, мой пульс бешено стучал в ушах. – О, нет, подожди, я не это имел в виду.
– Прости, я просто… – ее глаза наполняются слезами.
– Я понял. Ты думаешь, что раз я не трахаю тебя каждый день, значит, я гей.
– Нет, – она вздрагивает от моих слов.
– Ты права, Эм. Когда я ухожу от тебя, меня ждет дюжина телок, которые отсасывают мне перед сном.
Из ее горла вырывается рыдание.
– Почему ты плачешь? Ты это хотела услышать?
– Нет.
– Но есть ведь только два варианта, да? Я либо мудак, который трахает всё живое, либо я гей.
– Извини меня. Я просто пытаюсь понять.
– Понять что? Я думал, что между нами все было просто.
– Да, но я хочу большего.
Блять. Я вздыхаю и смотрю на кофейный столик. Я не могу дать ей больше. Никому другому. Голос в моей голове шепчет, что есть одна девушка, которой я отдал бы всё, но я прогнал ее.
– Прости, – я смотрю на нее снизу вверх, на милое личико и невинные глаза.
Чистая. Хорошая. Она заслуживает лучшего. Боже, о чем я только думал?
– Я не могу тебе дать большее.
– Это из-за меня? Тебя не тянет ко мне, или… – она прерывисто вздыхает.
– Нет. Это из-за меня, – я должен ей что-то дать.
Она чего-то заслуживает. Но чего именно?
– Друзья? – это ужасно, но я серьезно.
Я не хочу потерять ее. Полные слез глаза смотрят на меня, и мягкая улыбка изгибает ее губы.
– Конечно. Мы всегда будем друзьями.
Моя грудь сжимается от искренности ее слов. Черт возьми, она хорошая девушка, полная противоположность тому, что мне нужно. Я наклоняюсь, быстро целую ее в лоб, затем поворачиваюсь и ухожу.
Оказавшись на улице, прохладный воздух бьет меня по лицу. Я зарываюсь руками в волосы и делаю несколько глубоких вдохов. Это было правильным поступком. Сейчас ей может быть больно, но лучше все прекратить, пока все не стало еще сложнее.
Я думал, что с Джиа я бы не смог встречаться. Как у меня могут быть отношения с девушкой, которая знает каждую интимную и позорную деталь моей жизни? Это было бы в лучшем случае неловко. Но, возможно, я ошибался. Джиа не пыталась бороться с моими демонами. Она обнимала их, принимала их как часть меня, любила меня, несмотря ни на что.
И именно эта любовь успокаивала демонов. Успокаивала и поддерживала их послушание. В конце концов, в чем смысл зла, если ему не с чем бороться?
***
– Спасибо, что пришли, – я вытираю пот со лба платком и засовываю его в задний карман.– Для тех из вас, кто понятия не имеет, кто мы такие… – толпа из более чем тысячи человек разражается радостными криками. – Мы Атаксия.
Шоу было потрясающим. Играть в The House Of Blues было нашей мечтой, и мы, наконец, сделали это. Мы оставили все, что у нас было на этой сцене.
Я спускаюсь по ступенькам и направляюсь за кулисы. Тэлон, Лейн и Тай следуют за мной в раздевалку. Я нахожусь в эйфории от концерта, что не замечаю небольшую группу девушек, стоящих в углу, пока их хихиканье не выдает их. Поклонницы.
Несколько кружек пива, чтобы избавиться от прилива адреналина, а затем домой для горячего душа – вот все мои планы на сегодня.
– Как делишки? – женский голос из-за моего плеча кажется мне знакомым.
Я ухмыляюсь и оборачиваюсь.
– Трикс, привет, – я быстро обнимаю ее. – Я в порядке. А ты?
Никто из нас не говорит того, что мы на самом деле имеем в виду. Как ты живешь без Мак?
Она прищелкивает языком и кивает.
– Я в порядке. У меня новая соседка по комнате, – ее голова резко поворачивается в сторону, указывая на девушку, которая разговаривает с Тэлоном.
– Вот и хорошо, – я делаю большой глоток своего пива.
Ее пальцы перебирают светлые волосы, которые теперь украшены ярко-фиолетовой прядью.
– А ты? – она приподнимает одну бровь.
– Нет. Никакого нового соседа по комнате.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – ее глаза становятся напряженными.
– Я в порядке, – я пожимаю плечами.
Вовсе нет. Я скучаю по ней.
– Хочешь пива?
– Конечно, – она берет свежее пиво, которое я ей предлагаю, и ковыряет этикетку. – Хэтч был в городе несколько дней назад.
– Это очень плохо, – на моих губах появляется улыбка.
Она хихикает и опускает глаза, краснея. Чего? Трикс смутилась?
– Да, э-э, он сказал… – она качает головой, и ее плечи опускаются. – Пиздец.
– Что? – медленная тошнота распространяется по моему кишечнику.
Она даже не смотрит на меня.
– Даже не знаю. Наверное, мне не стоит ничего говорить, но-
Лейн встает рядом с ней и притягивает ее к себе. Он наклоняется, чтобы прошептать ей что-то на ухо, и она притворно улыбается, но беспокойство окрашивает ее лицо. Она обычно вся на позитиве, и сейчас я начинаю волноваться. Что-то случилось.
– Лэйн, чувак, дай нам минутку? – я не спускаю глаз с Трикс.
Ее глаза широко раскрываются.
– Хорошо, можешь начать с него, – он шлепает ее по заднице. – А потом приходи ко мне.
Если бы я не был так обеспокоен тем, что с ней происходит, я бы закатил глаза на этого идиота. После того, как он уходит, я подхожу ближе к Трикс.
– Что ты там говорила про Хэтча?
– Он был здесь недавно… – она переминается с ноги на ногу, ее глаза бегают.
– Прекрати, Трикс. Ты уже это сказала, – мои мышцы напряжены, и я хочу пробить кулаком стену.
– Он все испортил.
– И что это значит? – я выплюнул вопрос сквозь стиснутые зубы.
– Мак… – она прикусывает губу, и глаза ее блестят от слез.
Моя голова становится легкой, тело качается. Это может означать все, что угодно, и это очень плохо.
– Что «Мак»?! – уголки моей челюсти пульсируют, и я представляю себе все виды ужаса, на которые способен такой человек, как Хэтч.
– Хэтч в бегах из-за какого-то дерьма. Он не сказал мне, из-за чего именно, но сказал, что должен исчезнуть на некоторое время, – отчаяние в ее голосе заставляет мой пульс биться сильнее.
– Трикс, клянусь Богом, если ты не начнешь говорить мне, какое, черт возьми, это имеет отношение к Джии, я разнесу эту комнату.
– Кто такая Джиа?
Я отступаю назад и швыряю свое пиво через всю комнату. Стекло разбивается вдребезги, и янтарная жидкость стекает по стене. Один из парней кричит «Рок!», а девушки улюлюкают и кричат.
– Ладно, только сначала выслушай меня, – ее глаза расширяются, и она поднимает руки вверх.
– Говори прямо сейчас, мать твою!
– Хэтч рассказал мне, как у нее дела, – слова стремительно слетают с ее губ.
– И откуда, блять, этот мудак может знать, как у нее дела?
– Я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, – она потирает затылок и морщится.
Что? Нет. Джиа с Хэтчем? Парень, который ударил ее? Байкерский кусок дерьма, который все время ее задирал? Я со стоном опускаюсь в ближайшее кресло, считая месяцы, прошедшие с тех пор, как я видел ее в последний раз. Она была с ним все это время? Он должен исчезнуть? Из-за чего?
– Продолжай, – за моими словами слышится рычание.
Мне нужно услышать больше, но черт возьми, я не знаю, смогу ли я справиться с тем, что она собирается сказать.
– Мак жила вместе с Хэтчем. Он остановился на ночь в Вегасе, чтобы собрать немного денег на дорогу. Вот тогда он мне и сказал. Он рассказал мне все это только потому, что беспокоится о ней. Наверное, она в очень плохом состоянии.
– Еще бы, – гребаный кусок дерьма.
Я надеюсь, что он исчезнет в темной грязной дыре.
Рука Трикс лежит на моем колене, и я вижу, что она присела на корточки.
– Я не знаю, что такого натворил Хэтч, из-за чего он бежит, но всё плохо.
Как Джиа могла доверять такому парню, как он? Неужели она настолько отчаялась, что отдала хоть часть своей жизни такому бешеному ослу, как Хэтч?
– Где она? – я вскакиваю со стула.
– В том-то и дело. Я понятия не имею, где находится их питомник. Это как какой-то долбаный байкерский секрет, – она качает головой и встает с корточек.
Мой разум крутится вокруг способов отследить его и я понимаю, что в тупике.
– Он никогда не упоминал, где живет? Не намекал?
– И да, и нет, – ее голос серьезен, она пытается вывести меня из шока. – Ты ведь знаешь, на кого раньше он работал?
– Да плевать мне на это.
Она тяжело вздыхает. – Ну, так?
– Он торгует наркотиками. Это все, что мне нужно знать, чтобы понять, что он уебок.
– Я думаю, еще хуже, – она качает головой и изучает пол.
– А на кого он работал?
– Он работал под началом Доминика Морретти.
– Ты уверена? – мой взгляд устремляется к ней.
– Да. Он все время этим хвастался. Когда Доминика убили, Хэтч ворчал, что он потеряет работу.
– Ты хочешь сказать, что Морретти владеет этим убежищем?
– Владел. Но когда он умер…
– Рэйвен все это унаследовала, – я потираю глаза, вспоминая свадьбу Джона и Рэйвен.
Он скрывал свою незаконную деятельность на миллиарды долларов. Она получила все его активы, когда он умер, но потом продала их.
– Трикс, мне нужна любая информация. Он когда-нибудь упоминал, где проводит большую часть своего времени? Хоть что-то.
– Колорадо. Они с ребятами всегда говорили о дьявольской свинье. Это какой-то бар или притон.
– Колорадо. Может быть, что еще?
Она качает головой.
– Нет, но я дам тебе знать, если что-нибудь узнаю, – слеза грозит пролиться из ее густо накрашенных глаз. – Еще кое-что. Я не знаю, важно ли это, но когда он был здесь, он сказал кое-что странное. Он сказал, что она «зависит от него», и он боялся оставить ее там одну.
– Я не верю, – такая девушка, как Мак, ни от кого не зависит.
– Я не знаю, Джастин, но боюсь, что у нас мало времени.
Я достаю ключи и телефон из коробки с гитарой и надеваю черную бейсболку. Я уже на полпути вниз по коридору, когда высокие каблуки Трикс цокают позади меня.
– Куда ты?
Я еще не знаю, но я обшарю всю страну, чтобы найти ее.
– Джастин?
– Я привезу ее домой.
Я позвонил Джону по дороге, так что не удивился, обнаружив его стоящим на крыльце, когда приехал. Уже почти полночь. Моя грудь на мгновение согревается от его верности. Я паркуюсь и бегу к нему трусцой.
– Джон, спасибо тебе.
– В любое время, дружище, ты же знаешь.
– Рэйвен встала?
– Она кормит грудью каждый час. Да, она уже встала, – он жестом приглашает меня следовать за ним внутрь. – Пойдем, она в кабинете.
– Детка, Джастин приехал, – Джон объявляет о нашем прибытии.
Рэйвен стоит лицом в нескольких дюймах от компьютера, ее рука щелкает мышкой. На долю секунды она поднимает глаза, но тут же возвращается к экрану.
– Привет, я пытаюсь найти некоторые файлы по недвижимости,. Если этот топорный парень работал на Доминика, есть хороший шанс, что он финансировал покупку или подписал совместное соглашение. Он владел тонной собственности и хранил очень подробные файлы.
Ее сине-зеленые глаза бегают по экрану компьютера в такт каждому щелчку мыши. Чувство вины выворачивает мне желудок. Они готовы помочь мне, хотя у них еще даже нет информации. Я вхожу в комнату и пододвигаю к ней стул.
– Прежде чем мы это сделаем, я должен вам кое-что сказать, ребята.
– В чем дело? – Джон прислонился бедром к столу с другой стороны от Рэйвен, скрестив руки на груди.
– Мак не та, за кого себя выдает.
Они выжидательно уставились на меня.
– Она моя приемная сестра, но она изменила свою внешность и имя, так что я не узнал ее.
Рэйвен прикрывает рот рукой и смотрит на своего мужа, прежде чем снова посмотреть на меня.
– Примерно полгода назад, когда я узнал, что она мне лгала, я… —я пожимаю плечами. – Я прогнал ее. И в какой бы беде она ни оказалась, это моя вина, – я дышу сквозь удушающую боль правды. – Блять, она не выглядела прежней. Мак была совсем не похожа на ту маленькую рыжеволосую девочку, которую я помню. Ее настоящее имя – Джорджия Макинтайр. Я не знаю-
– Что ты сказал? – голос Рэйвен звучит холодно. Ее лицо побледнело.
– Малышка? – Джон протягивает ей руку.
– Я сказал, что мало что знаю о ней, кроме того, что-
– Ее имя, – Рэйвен наклоняется ко мне, пристально вглядываясь. – Как, ты сказал, ее зовут?
– Джорджия Макинтайр, – я смотрю на Джона, и он кивает.
– О боже мой, – она закрывает рот ладонью и поворачивается на стуле к ящику позади себя.
Согнувшись пополам, она просматривает файл за файлом, прежде чем вытащить толстый конверт из манильской бумаги. Дрожащими руками она роется в его содержимом, вытаскивая стопки бумаг. Она протягивает мне папку с файлами.
– Открой, – стоя, она прижимается к мужу.
Что, черт возьми, в этом файле, что она так испугалась? Я открываю первую страницу. У меня перехватывает дыхание, когда я встречаю знакомое лицо из прошлого. По шее пробегают мурашки. Сердце колотится в груди.
Моя Джиа, маленькая девочка с огненно-оранжевыми волосами и большими серыми глазами.
– Как…? – я смотрю на Рэйвен, которая почти лежит в объятиях Джона, прижавшись лицом к его груди. – Я ничего не понимаю.
– После его смерти я получил все его вещи. Там было так много имен: женщины и несколько детей. Я думала, что он следил за женщинами, которые работали на него. Я хранила на всякий случай, если кому-то понадобится информация. Не знаю. Было неправильно выбрасывать всё это. Ты сказал рыжие волосы, – она качает головой. – И я узнала имя.
– Психушка Рэдли, – я пролистываю страницы и вижу несколько рукописных записей.
Мой подбородок падает на грудь, когда волна стыда обрушивается на меня. Я называл ее психопаткой в ту ночь, когда понял, кто она такая. Она ничем не отличается от меня, травмированная жизнью, которую она не могла выбрать.
Но психиатрическая лечебница? Я изо всех сил пытаюсь понять. На фотографии она выглядит ненамного старше, чем когда я ее знал.
В конце файла я нахожу страницу о ее биографии. Джорджия Макинтайр. Возраст – восемь лет. Родители умерли. Я перевожу взгляд на нижнюю часть страницы.
Удочерена законным опекуном. Подпись. Доминик Морретти.
– Что за хуйня! – я роняю папку и вскакиваю с места. – Как…? – я качаю головой.
Джон поднимает папку с пола, и я с ужасом смотрю, как его глаза исследую записи. Его лицо обмякло. Глаза широко раскрыты.
– Черт побери!
– Джон? – Рэйвен вырывает папку из его рук, читает ее, и через несколько секунд она уже крепко обнимает мужа. – Но как это возможно?
– Не знаю, детка, – его глаза находят мои и я вижу там ненависть к родному отцу жены.
Я просто в шоке. Доминик и Мак? И как, черт возьми, такой подонок стал ее законным опекуном? От злых родителей, в отвратительный мир эгоистичного сутенера, в психиатрическую лечебницу, а затем в мои объятия? Потом Хэтч? Черт. А я думал, что у меня все плохо. Я даже представить себе не могу, что видела Джиа, и как она страдала.
Наверное, страдает до сих пор.
– Нам нужно найти ее, – если еще не слишком поздно. Почему я не дал ей все объяснить? Она умоляла меня выслушать ее. Я проглатываю валун эмоций, который застревает у меня в горле. – Я должен вернуть ее домой.
Рэйвен высвобождается из объятий Джона и снова садится за компьютер.
– Есть какие-нибудь идеи, где нам следует искать? – она смахивает с лица неистовые слезы.
Я пододвигаю ближайший стул и заглядываю ей через плечо.
– Трикс упоминала Колорадо, но не была уверена. Она сказала, что слышала, как парни упоминали место под названием «Дьявольская свинья».
Она начинает щелкать по мышке. Мои плечи болят от напряжения. Что бы я делал, если бы Трикс не сказала мне? Если бы Рэйвен и Джон не помогли? Я никогда бы ее не нашел.
– Спасибо, Рэйв.
– Я сохранила все эти вещи, надеясь, что смогу использовать их, чтобы исправить какое-нибудь дерьмо, которое натворил Доминик, – она бросает на меня быстрый взгляд через плечо, обычный свет ее уникальных сине-зеленых глаз теперь холоден и решителен. – Мы найдем ее, а потом сдадим всех виновных, чтобы они больше никому не причинили вреда.
Вреда?
Мое колено подпрыгивает от нетерпения добраться до нее. Я не знаю, во что ввязалась Джиа или почему она в конечном итоге зависает с парнем, который ее ударил. У меня голова идет кругом от этой информации. Слишком много вопросов, но на все это я обязательно получу ответы, когда найду ее.
После того, как обниму. Поцелую.
И скажу, что люблю ее.
Комментарий к nineteen
suka до слез……
========== twenty ==========
Отсчитываю дни, пока не получу свою месть.
Я не убийца, но этот человек должен
заплатить за то, что он сделал с Джастином,
заплатить за то, что он сделал со мной.
Моя свобода заключается в смерти Доминика Морретти.
– Мак, 20 лет
Мак
В пятницу вечером Хэтч так и не объявился. Он уехал по делам неделю назад и не вернулся.
Другие ребята шепчутся. Что-то насчет работы, которая идет не так. Хэтч в этом виноват? Он мертв?
Мои мышцы дергаются; каждое движение посылает боль через кости. Скрестив ноги на кровати, я раскачиваюсь взад-вперед. Я хватаюсь за уголки одеяла и туго натягиваю его на плечи. Если он никогда не вернется, что будет со мной? Я устала, но не могу заснуть без кошмаров. Они обрушиваются на меня, и я просыпаюсь в луже пота.
Не могу перестать трястись.
Мне нужно двигаться. Ходить. Бегать. Спать. Черт, я не знаю, что делать.
Я никогда так долго не была без дозы. Тошнота скручивает мой живот, и я сглатываю рвоту, которая угрожает пробиться. Пропитанные потом простыни трутся о мою обнаженную кожу, как лезвия бритвы. Все болит. Как долго я смогу так жить? Зубы стучат от холода. Я слышу хриплые голоса некоторых парней, просачивающихся через дверь.
У меня нет денег, но это не мешает мне получать то, что мне нужно, другими способами. По позвоночнику ножевые отбойные молотки танцуют вверх и вниз. Я в аду.
Мои веки опускаются и закрываются. Я представляю, что лежу в объятиях Джастина, что он целует меня в голову и говорит, что все будет хорошо. Я притворяюсь, что он любит меня. Мои мышцы немного расслабляются, и я впитываю комфорт своего воображаемого Джастина.
Из уголка моего глаза падает струйка слезы, за ней еще одна. Я крепче зажмуриваюсь, пытаясь отгородиться от грусти.
– Я так по тебе скучаю, – сухие губы формируют слова, но голос звучит так же мертво, как я себя чувствую.
Все, чего я хотела – это любить его. Даже любить его на расстоянии лучше, чем быть вообще без него. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я видела его в последний раз. Наркотики затуманили чувство времени.
Бессмысленно продолжаю отрицать то, что происходит со мной.
С тех пор как я покинула квартиру Джастина, я медленно шла к самоубийству. Только потому, что я не стреляю себе в голову, не значит, что я не умираю. Да, я всегда это знала. Я знала, что этот образ жизни в конечном итоге убьет меня.
С внезапной ясностью мои глаза распахиваются. Это конец моей боли, моего стремления к человеку, который ненавидит меня, моего пожизненного стремления к искуплению. Это смертный приговор.
И я не хочу жить еще один день без него.
Я страдаю от самой глубины своего существа. Желудок сжимается, и я свешиваю голову с края кровати. Грязные джинсы Хэтча валяются в куче у бокового столика. Я сосредотачиваюсь на кармане, где прямо над швом торчит маленький флакончик.
Я отталкиваюсь пальцами ног и вытягиваю руку, чтобы выловить его. Я сжимаю холодный бутылек в своей лихорадочно дрожащей руке и сворачиваюсь в клубок. Война бушует в моем теле. Но эта битва недолговечна, поскольку химическая зависимость ревет сильнее.
Схватив зеркало с бокового столика, я перекатываюсь на живот и высыпаю короткую линию. Порошок выглядит немного по-другому, темнее, чем раньше, но я слишком отчаялась, чтобы беспокоиться об этом. Я облизываю губы и подношу порошок к носу.
Зависимость берет верх, я беспомощна. Словно наблюдая за собой с другого конца комнаты, я с ужасом смотрю, как наркотик всасывается в мое тело. Голова откидывается назад, стон экстаза льется с губ. Облегчение, мгновенное и агрессивное. Это другое и намного лучше.
Еще одна дорожка, потом еще одна. Покой окутывает меня теплом. Это все, что я хотела. Безмятежность.
Я теряю способность держать голову прямо. Мысли тускнеют, пока не остаются только я и кайф. Я ложусь, гадая, что же меня так расстраивало. Внезапно все становится безразличным, кроме крошечного флакончика, который я сжимаю в руках и закрываю глаза.
– Все в порядке, Джиа. Я тебя прощаю, – он улыбается мне.
Мое сердце замедляется, не в силах принять всю тяжесть его милости.
– Я люблю тебя, Джастин, – горячие слезы текут из моих глаз. – Я никогда не переставала.
– Теперь ты можешь отпустить меня, детка.
Дыхание неглубокое, пульс замедлился. Мир становится черным.
Покой.
Джастин
– Продолжайте направление по межштатной автомагистрали 285 в сторону Лидвилла, – компьютерный голос из GPS-навигатора – единственный человек, говорящий во внедорожнике.
Джон, Блейк и Калеб молчали большую часть поездки. Адреналин стучит в моих венах. Каждый проезжающий мимо мотоцикл разжигает огонь у меня в животе. Ей лучше быть в порядке. Если нет, то я не знаю, что буду делать.
– Джастин, дружище, ты же едешь почти сто миль в час, – голос Калеба доносится с заднего сиденья, напоминая мне, что на кону стоит больше жизней, чем та, к которой я стремлюсь.
Рэйвен нашла старый фермерский дом в Колорадо в списке собственности Доминика. Джон настоял на том, чтобы приехать и помочь, но я не хотел отрывать его от семьи, но он ухмыльнулся, схватил мой телефон и заказал четыре билета. На следующее утро мы вылетели первым же рейсом.
Я отпустил газ и попытался расслабиться.
– Когда приедем туда, вы, ребята, ждите в машине, а я пойду-
– Ни в коем случае. Мы идем туда все вместе, – говорит Блейк в своей обычной манере.
– Согласен, – Джон сидит на пассажирском сиденье и пишет смс.
– Если мы войдем вместе, они могут увидеть в нас угрозу. Давайте я пойду первым, посмотрю, там ли она вообще.
– Угрозу? – Блейк толкает спинку моего сиденья. – Ублюдок, мы и есть угроза.
– Согласен, – Джон бросает свой телефон на центральную консоль. – У Доминика дерьмо мокрое. И моя жена хочет избавиться от этого. Я пользуюсь этой возможностью, – он поворачивается ко мне.
– Лейла так долго плакала из-за Мак, что я готов уебать любого, лишь бы вытереть слезы моей женщины, – говорит Блейк. – Кроме того, Мак – хорошая девочка. Она заслуживает лучшего.
Она заслуживает лучшего. Мои руки сжимают руль, и я тяжело давлю на газ. Мне ведь нечего терять. Если я не верну Джию, не извинюсь за то, как я с ней обращался, тогда я застряну на полпути к исцелению, и вообще никогда не исцелюсь.
– Не волнуйся, брат. Мы позволим тебе войти первым, если тебе так лучше, – говорит Калеб с улыбкой в голосе.
Сосны пролетают мимо нас как в тумане, когда мы покидаем более густонаселенные горные города и входим в бесплодные районы. Судя по показаниям навигатора, мы меньше чем в десяти милях от фермы.
– Посмотри, – Джон указывает на какой-то знак вдалеке.
Это свиная морда с дьявольскими рогами. Мой желудок сжимается. Мы в правильном направлении.
– Я обожаю твою жену, чувак, – если бы не она, я все еще был бы дома.
– Следующий поворот направо на Норт-Гленгроув, – в тишине машины гудит навигатор.
Я следую указаниям, пока в поле зрения не появляется старый деревенский дом в стиле ранчо. Перед домом припаркован ряд мотоциклов. Я сжимаю руль и с радостью ощущаю жжение в костяшках пальцев. Хэтч может быть и в бегах, но я с нетерпением жду, чтобы набить морду кому-нибудь из его друзей.
Мы выходим из машины. Я не вижу парней, но чувствую их напряжение за спиной. Я подношу кулак к двери и трижды стучу в нее.
– Ты думаешь, они уже встали? Сейчас только восемь утра, – говорит Калеб.
– Ну что ж, давайте их разбудим, – Блейк протискивается мимо меня и с силой пинает дверь ногой. – Просыпайтесь, байкерские сучки! – он отступает и еще раз ударяет в дверь.
Наконец она распахивается настежь.
– Какого хера, придурок? – длинный ствол дробовика направлен в лоб Блейка.
– У тебя кое-что наше. Мы заберем ее, – я отталкиваю его в сторону и встаю на его место.
– Ты пришел трахнуть сучку? – Байкер прищуривает свои опухшие от сна глаза.
– Назови ее так еще раз, и я засуну этот дробовик тебе в задницу, – из моего горла вырывается рычание.
