Текст книги "Империя Мёртвых (СИ)"

Автор книги: Julie28

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Должен быть на вышке с Карлом, – сообщила мне Мэгги, все еще с грустью нахмурив брови, явно переваривая смерть Андреа.

– А это еще кто? – наконец озвучил свой вопрос Гленн, кивая в сторону папы.

– Это мой отец, – кратко бросила я и, подхватывая его, двинулась в сторону тюрьмы.

Кажется, все собравшиеся принялись переглядываться между собой, тихо что-то обсуждать, но я уже не видела этого. До меня лишь мельком донеслись слова Рика, обращенные ко всем, о том, что мы намерены передать тела жителям Вудбери, а Андреа похоронить у нас, как-никак, она – наша.

Мое тело пронзил ступор, но, кажется, этот ступор был порожден оцепенением отца: он замер, остановив и меня, и Дэрила. Он замер, потому что перед нами, метрах в двадцати, была другая столь же окаменелая фигура. Фигура маленького роста, тощая, светловолосая. Лицо мальчика что-то исказило, и он сделал осторожный шаг назад, рассмотрев человека перед ним.

– Марти, это же дедушка. Дедушка Джон, – жалобно протянула я, стараясь словами остановить его.

Но мальчишка резко развернулся и дал деру на вышку, сверкая пятками.

– Дэрил, пожалуйста, сходи за ним. Я не хочу, чтобы он оставался один, – обратилась я к напарнику. – Нам снова придется сейчас уехать, а он чего-то боится.

– Для него просто это очень неожиданно, – папа с грустью посмеялся. – Он привыкнет.

Диксон помог мне дотащить отца до моей камеры и молча отправился за Мартином. Пока Хершел стерилизовал рану, накладывал папе гипс, я сидела на койке рядом и нервно теребила пальцы. Ко мне пришло бесстрашие, но не ушло беспокойство. Проблем как-то не очень поубавилось.

– Мне кажется, тебя тут уважают, Джулиет, – протянул отец, несколько морщась в процессе перевязки.

– Ты шутишь? За мои радикальные взгляды я активно поливаюсь дерьмом, – я опустила лицо в раскрытые ладони.

– Я бы так не сказал, – вдруг вмешался мистер Грин, подняв на меня серьезный взгляд. – На самом деле, твое решение здесь все поддержали кроме Рика и, наверное, Гленна. И я считаю, что ты была права. Но за исключением твоей проделки с наркотиками.

– С наркотиками? – встрепенулся отец.

– Я продавала наркотики, – протянула я, разведя руками. – Это была часть моего коварного плана. На самом деле, я удивлена, – я взглянула на Хершела, выдавая свое недоверие, я искала лесть в его глазах, но ничего кроме желания говорить чисто и искренне в них не обнаружила. – Рик ведь хочет меня прогнать. Я не удивлюсь, если меня никто не поддержит…

– Один человек точно будет на твой стороне, – Хершел добро улыбнулся, и как только он закончил говорить эту фразу, как с коридора до меня донеслись очень тихие шаги двух пар ног.

Ну, собственно, как вспомнишь, так оно и…

Дэрил привел юного мистера Карлина. Мужчина мягко держал мальца за плечи, этим жестом поддерживая его. Я не знаю, что сказал Диксон Мартину, но его глаза смотрели слишком мягко, Дэрил очень изредка смотрел именно так. Да и племянник выглядел более уверенно.

Он снова остановился, не решаясь резко шагнуть в камеру, не сводя глаз с деда, следя за каждым его движением. Но вот маленькая ножка сделала твердый шаг, порог был преодолен. Конечно, он был в шоке, а его оптимальная реакция на стресс – это агрессия, лицо Мартина выглядело злым, но мы то с Дэрилом знали, что это нормально. Мальчик смотрел на наши похожие с отцом лица, на схожесть его седых волос с моей серебристой прядью, с каждым днем становившуюся все обширнее.

– Он приехал сюда специально за тобой, малой, – Дэрил слегка подтолкнул ребенка вперед. – Прикинь, с самой Аляски.

– Он не разговаривает, пап…с Мемфиса, – предупредила я.

– Дорогой, как ты подрос! – воскликнул отец, будто проигнорировав мою реплику. – Настоящий воин!

Марти чуть было поднял руки, желая обратиться ко мне с каким-то вопросом, но осекся. Он сделал немного неуверенное движение в сторону отца и позволил ему крепко обнять себя. Я видела, что ребенок не прекращал быть настороже, но все же, он сам поднял руки в ответном объятии.

Я улыбнулась, наблюдая за этой картиной. Выглядывая из-за плеча мальчика, папа умиротворенно смотрел на меня, пока его взгляд не исказила эмоция какого-то нового для меня вида испуга, эмоциональное и сентиментальное лицо мужчины отражало все маленькие черточки этой эмоции, тогда я поняла, что он смотрит на мою руку, на уголок кожи, не прикрытый задравшимся рукавом, на то место, где красовался уродливый шрам от укуса.

***

– Вам следует взять с собой ребенка, – услышала я голос за своей спиной и резко обернулась, сомневаясь, ко мне ли обращается Нора.

– Что, прости? – не без следа наезда, переспросила я.

Дэрил, около меня приготавливающий мотоцикл к выезду тоже насторожился, навострив уши.

– Это мирные люди, но увидев, что у вас в группе есть маленький ребенок, они еще больше проникнутся. Договориться с ними будет проще, – Нора пыталась донести до нас свою правду, однако выглядела она для нас обоих крайне сомнительно, мы даже не кидали друг на друга вопросительные взгляды, лишь синхронно помотали головой:

– Прикрываться ребенком…это пиздец вообще, – красноречиво отметил младший Диксон.

– Нора, я не могу доверять твоим видениям на сто процентов, прости, – твёрдо заверила ее я. – Здравый смысл тоже имеет место быть.

Нора скрестила руки на груди, на ее лице отобразилось волнение.

– Все будет хорошо. Я все разрулю, – легонько похлопав ее по плечу, я подмигнула.

Ясновидящая тяжело вздохнула и покинула двор. Пока Рик еще не подошел, и мы были наедине, я старалась наслаждаться каждой секундой того времени, когда нас не разделяют лишние люди. Когда в этом времени и пространстве находятся только я и он.

– Ты залипла, – он поводил ладонью вверх-вниз перед моими глазами, выводя меня из минутного транса.

– Задумалась, – встрепенувшись, пробормотала я.

– Как ты? После смерти Губернатора…после встречи с отцом? – я увидела в его глазах заботу, тот мягкий свет, что был обращен и несколько минут назад к Марти.

– Я…чувствую себя очень везучей…на счет отца. А на счет Губернатора…ничего кроме легкости, никакого сожаления, я не парюсь, – возможно, последнее прозвучало слегка фальшиво, наиграно, но я действительно не колебалась в желании прострелить ему мозги, я не задумывалась больше о том, что это такой же человек как я, со своими причудами, привычками и близкими людьми.

– Эй, иди сюда, – чуть слышно, с хрипотцой в голосе, проговорил охотник, притянув меня к себе.

Я с облегчением уткнулась лбом в широкое плечо, прислонив холодные ладони к его лопаткам, ощущая под рубашкой тепло его тела. Для меня это объятие казалось нежнее нежного, хотя стиснул он меня очень сильно. Так близко он не любил меня подпускать, а сейчас почему-то подпустил…

– Я все волнуюсь на счет своего места в группе, – пробубнила я еле слышно, голос глушила рубашка Диксона, в которую уткнулся мой нос.

– Если что, мне придется уйти с тобой. Ты, я, Марти, твой отец и Мэрл. Вместе свалим, – твердо и уверенно сказал охотник, – он сказал это твердо, но с сожалением: без сомнений, он привязался к этой группе.

Я подняла голову, снизу вверх взглянув на него:

– Действительно? – спросила я, усмехнувшись.

– Я уже два раза пытался от тебя смыться. Так ты восстала из мертвых и эмоционально надрала мне задницу. И третий раз такое не прокатит, – нисколько не шутя, повествовал Дэрил, хотя я прекрасно видела, что этот выбор давался ему нелегко: он успел сродниться с этой семьей, он успел довериться им, успел прочувствовать свою значимость, и просто так свалить после недавнего возвращения ему было тяжело.

– Надеюсь, до такого не дойдет, – его слова заставили меня улыбнуться.

Стоило мне услышать, как Рик подходит, я недовольно отклонилась в сторону, выскальзывая из-под руки Дэрила. Переведя взгляд на лидера, я поняла, что с ним еще и Мишонн. В принципе, довольно логично было бы взять ее с собой.

– Я не хочу затевать с тобой конфликт, Рик, – с чего-то начала я.

– Действительно, – не дав мне продолжить, грубо перебил Граймс.

– Я всегда пыталась помочь тебе и группе, действовать во благо.

– Действовать у меня за спиной – это не помощь мне и группе, – Рик резко приблизился, его лицо приобрело яростное и агрессивное выражение, он скалился и злился; в ответ на его приближение Диксон чуть отвел меня рукой назад и произвел осторожное движение навстречу шерифу.

– Рик, мне кажется, она поступила правильно, убив Губернатора, – отозвалась Мишонн.

– Думаешь, я не знаю, что ты пыталась настроить моего сына против меня? – взревел Граймс, совершенно не обращая внимания на реплику женщины.

Я отшатнулась, вглядываясь в его разъяренные глаза:

– Ты хоть в курсе, что ты несешь? – мой голос был тихим, потому что в нем яркой нотой вырывалась обида.

Несомненно, в моей памяти всплыл тот момент, когда я говорила с Карлом, на счет власти в нашей группе. Возможно, я склонила мальчишку к своему мнению, но это не было умыслом…не было, черт возьми. Или все-таки было? Помня себя тогда, я хотела взять все в свои руки и навести какой-то порядок, решить все проблемы и построить империю. Империю зла, должно быть…

– Я понимаю, о чем говорю, а ты, скорее всего, не всегда! – Рик ткнул пальцем в мою сторону, однако его стремительное приближение было задержано тяжелой ладонью Мишонн, опустившейся на его плечо.

– Рик, она хотела помочь. И она заслуживает уважения, – твердо сказал Дэрил.

Всего лишь своим присутствием он уберег меня от дерзости сказать Рику, что я не могла тогда надеяться на него, когда он был не в себе. И сказать это в грубой форме. Обострять конфликт мне явно не следовало.

– Сейчас узнаем, насколько это правда, – бросил шериф и сел в машину.

Обхватив Диксона на пояс, я сидела позади на его мотоцикле и мы мчались в сторону склада, чтобы отвезти тела жителям Вудбери. Честно, я ожидала миссию более сложную. Я ехала туда, стиснув кулаки, нахмурив брови, я заворачивала тканью тела, и тяжело пыхтя, переносила их в кузов еще одного пикапа в нашем арсенале. Под взглядом Рика я горделиво выпрямляла плечи и делала деловой вид. Однозначно, я его предала, и в этом сомнений нет, а прежнее положение, которое я с трудом завоевывала, пытаясь привыкнуть к группе и доверить ей Марти, было разрушено и сливалось вниз по склону лужицей дерьма.

Но во всем есть определенный плюс: без меня и моего предательского пинка Рик бы не справился, не успел бы намотать сопли на кулак. И вот, мы стоим у стены городка, Граймс пшикает на меня, чтобы не приведи господь, я не раскрыла своего рта. К нему выходит Тайриз. Рик говорит с ним спокойно и размеренно, наносит на лицо выражение скорби и ведет речь о защите близких, как настоящий полицейский он вызывает доверие у этих людей. Да, они не такие как мы…

Рик своим поведением сумел вызвать спокойствие и у меня. Тем не менее я, ровно как и Дэрил и Мишонн, изучали любое движение каждого человека на стене, отмечали все вплоть до их ритма дыхания, наличия или отсутствия нервного подергивания глаз, потоотделения и прочего – от этого зависела наша жизнь, мы ведь тут внизу стоим с телами их друзей.

– Губернатор напал на нас. У нас очень небольшая группа и большая ее часть – женщины и дети, – вещал шериф. – Мы обязаны были защищаться, поэтому убили вашего предводителя. Мы хотели убить только его. Но, к сожалению, в перестрелке погибли и ваши товарищи, о чем мы крайне сожалеем. Мы передаем их тела вам, на их родину, чтобы они были достойно похоронены.

Чудесным образом наколдованное спокойствие не взбудораживало и жителей Вудбери. Те, кто были на охране – были самыми воинственными и бойкими, однако, они оглядывали кузов с тремя завернутыми фигурами со страхом. Со страхом перед нами.

– Вудбери – чудесный город, в котором живут чудесные люди. Поэтому вы всегда можете обратиться к нам за помощью. Вы всегда можете переехать к нам, в тюрьму, – продолжал Рик.

На последней фразе я с недоумением взглянула на Диксона, тот лишь пожал плечами. Возможно, мы оба были не против разрастания группы, но на то, чтобы подселять в соседнюю комнату жителей города, который воевал с нами – нет уж, спасибочки!

– Мы всегда вам поможем…

– А где четвертый человек, Джон? – Тайриз недоверительно осмотрел нас.

– Он уже принял решение остаться с нами. И он хотел бы встретить своего пса Боно. Он получил ранение и не смог приехать сюда.

Услышав о собаке, Тайриз немного смягчил взгляд и перевел его на свою сестру, восседающую на стене с автоматом в руках. Она с крайней неуверенностью оглядела нас всех, она, очевидно, побаивалась Рика, и меня немного, поэтому затруднялась в определении степени своего доверия к нам. Но, все же, несколько поколебавшись, она кивнула. Боно выбежал к нам спустя минут пятнадцать, он уже был в порыве расцарапать когтями ворота, сделать подкоп и вообще любыми способами сбежать на поиски хозяина.

Внутри меня дрогнула натянутая эмоциональная струна, как только я увидела этот хвост колечком, эти серые мягкие треугольные ушки, острую мордочку. Это мой друг детства. Старый Боно. Он подошел ко мне осторожно, медленно обнюхивая, восстанавливая в своей памяти мой обонятельный образ. Одобрительно виляет хвостом. Узнал! Узнал!!!

Видимо, он никому не давался в Вудбери, поэтому Тайриз с подозрением наблюдает за тем, как я, абсолютно не боясь, глажу пса по голове, а он при этом спокоен и даже рад.

Мы вернулись в тюрьму…победителями. Но победителями без особой гордости. Мы хоронили Андреа, стыдливо опустив головы. Не уберегли…

Отец радостно гладил пса и не выпускал ручку Мартина из ладони. Дэрил тоже держался рядом с мальчиком, не спуская с него глаз. Мэгги, возможно, была одной из немногих, кто не боялся или же не стеснялся стоять ближе ко мне. Я чувствовала, что в ее душе нет ко мне никаких претензий, она смотрела на меня мягко, дружелюбно, мне даже было откровенно неловко от этого взгляда, непривычно теплого. Мы никогда с ней не были подругами, просто общались по бытовым вопросам, но в это время, видимо, она – единственная, кто не фыркнет, глядя на меня.

В отличие от нее, Гленн тогда был против моего решения убить Губернатора. Он крепко держит за руку свою любимую, не сводя скорбный взгляд с мертвенно спокойного лица Андреа, погружающегося в землю.

Бет держит малышку на руках. Она – одна из тех, кого я могу отнести к людям, более сильным, чем я. И в то же время – к более светлым, чем я.

Хершел ко мне терпелив, да и смотрит он на все со стороны – забавная черта его возраста, анализирует, советует, смиряется…наверное, как и Нора. Она не пытается что-то исправить, предупредить, пока ее не спросят. Она просто наблюдает, сравнивая со своими ощущениями, видениями. Ее характер – полное смирение со всем, что происходит в этом мире.

***

– Я, наверное, как была никем, так и осталась никем…не нашла свое место, ни в группе, ни в жизни, – я сидела на краю кровати, на которой лежал отец, под боком у него уже посапывал Мартин, на полу – Боно. Было поздно.

– Да брось! Ты – очень умненькая девочка, хорошо училась, пела в группе…

– Не знаю…было ли это важно,– протянула я, чуть хрипя голосом. – Сейчас, когда такая жизнь началась, я уже и не помню толком, что было тогда. На самом деле, Марти спас мою душу, и мою жизнь. Если бы мне не пришлось его защищать, я бы и сама себя не защитила.

Отец понимающе кивнул, слегка теребя пряди светленьких волос. Я отчетливо понимала, что Мартин не спит – его веки слегка подрагивают, а выражение лица иное. Когда он спал, его физиономия была расслаблена и приобретала выражение ангелочка, редко ему свойственное. Сейчас же он был несколько напряжен, и этот демоненок показывал себя во всей красе. Папа не задавал вопросов на счет него, и слава богу…я не смогла бы ответить.

Я рассказала ему все, что с нами произошло. Как мы жили с племяшкой в лесу, как мы жили на ферме, что там случилось, что случилось на базе, откуда у меня эти шрамы от укусов, и почему я еще жива. Он слушал, открыв рот, изредка моргая.

Мне нужно было кому-то все это рассказать, будто я нуждалась в интервью, как заброшенная звезда. Очевидно, это пережитки моего прошлого – желание работать на публику и все такое, наверное, благодаря этому, я сейчас в такой ситуации, какая сложилась.

– А ты все так же любишь постарше, – папа издевательски, но по-доброму засмеялся.

– Особо не из кого выбирать было, – в шутку произнесла я. – Он хороший защитник. Хороший компаньон.

Отец одобряюще кивнул, хоть и прищурился недоверчиво. Никогда не любил он объектов моего обожания, в том числе и потому, что они всегда на десятку лет были меня старше, и не всегда отличались хорошей репутацией.

Слушая ответ на очередной свой вопрос, отец прикрыл глаза и мгновенно провалился в сон. Я даже не успела спросить что-нибудь сама, послушать из его уст рассказы о том, какой сейчас Анкоридж, и что творится там. Кто из родственников выжил, а кто погиб…

Я, стараясь не шуметь, погасила керосиновую лампу, которая стояла на тумбочке рядом с кроватью и давала нежно-желтый мягкий свет. Камера погрузилась в темноту, освещаемая лишь слабым светом из коридора. Кажется, подходило мое время идти на вышку. Часы гласили, что уже давно за полночь, и глаза предательски слипались – денек был тяжеловатый, мягко говоря.

Проходя мимо одной из камер, я резко остановилась, прислонившись чуть наклоненной головой к решетке: Дэрил держал на руках Поганку и пытался накормить ее из бутылочки. Широкая улыбка самопроизвольно появилась у меня на губах.

– Чего лыбишься? – тихо прошептал он, чуть покачивая малышку.

– Мило выглядишь, – озвучила я.

Уголком губ Диксон улыбнулся мне в ответ, кратко взглянув исподлобья.

– Хоть какой-то лучик добра во всем этом дерьме… – продолжила я.

– Ты тут…особо не выражайся…при ребенке, – буркнул Дэрил.

Бет вскоре вернулась, переняв девочку в свои руки. Девушка тоже успела поумиляться этой картине.

– Что? – мужчина развел руками, вопросительным взглядом отвечая на то, как я на него кошусь. – Давай только не заводи шарманку про то, каким бы я был хорошим отцом. Мы уже это проходили…

Бет еле слышно хихикнула.

– Да ты и так им успел стать. Ты полноценно заменил отца для Марти. С настоящим они были не очень близки…

Диксон в ответ промолчал, куда-то спрятав от меня взгляд.

– Не хочешь со мной на вышке посидеть? – навязчиво предложила я.

Дэрил задумчиво почесал затылок и согласился:

– А пошли.

Мы брели рядом…уставшие, но в каком-то роде счастливые. Шли рука об руку, собственно как и почти каждый день нашей жизни. Настоящие компаньоны, сукины мы дети…

– Тебе надо было поспать перед дежурством, уже носом клюешь, – сказал Дэрил, усевшись на раскладной стульчик и закинув ноги на подоконник.

Я плюхнулась на стульчик рядом:

– Думаешь, зачем я тебя сюда позвала? Буду спать, а ты будешь дежурить, – серьезно сказала я, скрестив руки на груди.

Дэрил мгновенно заржал, несдержанно и так по-деревенски, что я тут же раскололась в своей шутке и тоже пустилась в заливистый хохот.

– Ты коммандёр просто, спору нет, – уже держась за живот, говорил охотник сквозь смех. – Не мудрено, что Рик тебя раскусил.

– Да уж… – я чуть покачала головой, в знак согласия.

Сон немного сошел на «нет», пока мы болтали с ним об охоте и стрельбе, впервые за многие недели, я редко поглядывала в сторону леса, сидела на вышке без особого напряжения и не ждала удара в спину ножом. Сегодня мы покорили Вудбери, сегодня – мы живы. И мне даже наплевать, что будет завтра, потому что сегодня я более-менее спокойна. Я все еще боюсь, что меня выгонят из группы. Но я уже не боюсь жизни снаружи. Или просто самонадеянно думаю, что уже не боюсь…

– Завтра возьмем Марти на охоту, кажется, у него уже руки чешутся, – сказала я, сейчас, казалось, не хватало только бутылочки пивка и сушеной рыбки вдобавок к нашей ночной болтовне.

– Думаешь, твой отец скоро все поймет? – в глазах Дэрила читалось явное сожаление, он и свою вину в этом чувствовал, безусловно.

– Он уже что-то понял…вопрос лишь в том, насколько полно. Я стараюсь привыкнуть…перестать бояться за Марти, перестать бояться самого Марти…потому что движущая сила моей агрессии – мой страх.

– Ну да, ты грохнула Губернатора, потому что боялась его до усрачки, – Дэрил с согласием кивнул.

– Сейчас единственным верный способ уберечь отношения с Риком – это перестать бояться его…

– А ты боишься?

Я не ответила. Разумеется, блять. Я закинула вопрос в игнор, ибо ответ был слишком очевиден. Да, апокалипсис показал, насколько сильным трусом я оказалась по жизни. Да, мне выпало быть защитником и проявлять храбрость. Но когда дело зашло за мою собственную безопасность и мою собственную жизнь, я пустилась во все тяжкие. Оказалось, умереть самой для меня было страшнее, чем потерять кого-то…даже если это был Мартин – самый дорогой для меня человек. Я снова загнала болтовню за ловушки для зверей и оружие.

Далее разговор после охоты и методов загона диких животных вскоре перешел на участников группы, как-то так случайно и ненароком. Дэрил стразу стал неразговорчив, он не был сплетником, в отличие от меня.

– А вообще я восхищаюсь Кэрол, – я сказала это на полном серьезе, глядя в окно, на лес. – Она…сильнее меня. И ставлю жареную курочку на то, что она проживет дольше.

– Потому что она умнее? – нахально предположил напарник.

– Мудрее. Она мудрее. И…определенно, она не такой трус, как я, – я опустила голову, теребя пальцы.

На несколько минут на вышке воцарилась тишина, нарушаемая лишь пением сверчков с улицы.

– Она тебе стала ближе, чем я…пока меня не было…

– Ты что, ревнуешь что ли? – отшучивался мужчина.

– А почему бы и нет? Я не перестала быть типичной бабой, – покачиваясь на стуле, проговорила я, как мне показалось, интонация моего голоса выдала горчинку.

– И что ты от меня хочешь? – Дэрил резко повернулся в мою сторону, слегка качнувшись на стуле. – Чтобы я тебя трахал? Чтобы я тебе кофе в постель приносил? Что тебе надо? – он повысил голос, я снова услышала эту свойственную ему агрессию.

– Я… – в моем горле застрял ком, просто от дерзости и потока злобы в свой адрес. – Я просто хочу, чтобы ты меня любил.

– Любил, значит… – в его голосе все так же была та нервозность, агрессивность, она была свойственна ему ранее, когда мы почти не были знакомы, когда еще не общались, сейчас он стал очень сдержанным, но, видимо, я смогла его вывести из себя.

– Для тебя это сложно? – я старалась произнести эту фразу нейтрально, чтобы не спровоцировать его на новую волну негатива.

Он резко поднялся со стула, но чуть притормозил в своем направлении к выходу с вышки. К лестнице он направился медленно, не очень решительно. Гримаса на его лице была такая, будто от него в ультимативной форме требовали невозможного. Да, я хотела его остановить. Я хотела выяснить, в чем, черт возьми, дело. Мы настолько близки с ним, мы практически семья, почему мы не вместе тогда?

– Да не уходи ты, пожалуйста! Буду молчать и перестану требовать что-то от тебя, просто рядом будь, – отчаянно крикнула ему я.

Оперевшись о дверной косяк, он кинул на меня уставший взгляд:

– А как ты думаешь, почему я все еще тебя поддерживаю и иду на поводу твоих наитупейших идей…

Я сглотнула, стараясь проглотить ком в горле, но эта горькая масса продолжала разрывать мое горло изнутри.

– Ну и почему же, твою мать? Боишься снова проебать меня? Боишься в глаза Мартина взглянуть, когда мой труп закопаешь?

Сложно сказать, что я не знаю, откуда во мне все это проснулось. Знаю я…

Он делает очень медленные шаги навстречу мне, каждый мускул его лица напряжен, оно выглядит каменным, но живым, двигающимся, меняющимся, но взгляд настолько тяжёлый, что он кажется застывшим в камне, на фоне лица. С каждым новым его шагом во мне все больше бунтуют и паника, и злоба, и нервозность. Я никогда не любила конфликты, но сейчас мне настолько хотелось отстоять свой комфорт, что я могла бы вечно продолжать капризничать и требовать своего…

В один момент он резко хватает меня за горло горячей ладонью, разворачивает лицом к стене, грубо прижимая меня щекой к прохладной шершавой поверхности, которая красит лицо в цвет штукатурки. Голова слегка начинает трещать от удара. Держа меня за волосы почти у корней одной рукой, он тем самым прижимает меня к стене, и я чувствую, как другой рукой он стягивает с меня штаны. Потом я слышу треск ткани, кажется это мои трусы. Я тяжело дышу, стараясь обернуться, чтобы посмотреть, действительно ли это он вообще, вразумить его своим взглядом, но я не в состоянии повернуть голову и даже как-то отмахнуться руками, резким движением корпуса он прибил меня к стене, от чего я твердо приложилась выступающей некогда раненной ключицей и взвыла от боли. Звякнула бляшка ремня, раздался лязг расстегнувшейся ширинки.

Он очень резко вошел в меня, снова прижав к стене и еще крепче схватив за волосы, чуть оттянув голову назад. Поначалу я чувствовала только боль, слушала его тяжелое дыхание позади себя, больше я не ощущала никаких прикосновений, кроме резких толчков. И именно тогда меня не покидало отвращение от мысли, что это просто грязный срыв на мне, он ведь совсем не хотел этого делать…но когда я начала чувствовать удовольствие от того, что он со мной совершает, тогда я прогнула спину, а мои бедра начали столь же ритмично двигаться, а ягодицы звонко ударялись о его тело, тогда большая часть этих мыслей просто покинула мою голову.

И чем больше я думала, что я просто трусливая сучка, тем быстрее двигался мой зад. В ритм толчкам из меня вырывались приглушенные стоны, я старалась прижаться к нему ближе, но он то и дело отталкивал меня и вжимал в стену. Мужчина сделал еще несколько резких и особо глубоких движений и кончил на мою спину, оголенную из-за задранной толстовки.

– Кажется, ты этого хотела, вот, получай, – продолжая тяжело дышать, сказал он хриплым шепотом, застегнул ширинку и удалился с вышки, оставив меня в одиночестве без штанов…

Приведя себя в относительный порядок, я снова села на стульчик и уставилась в окно, стараясь высмотреть в нем что-то подозрительное любыми способами. Мне было определенно хуево…Нет, Дэрил, я не этого хотела. Если ты думаешь, что любовь в моих глазах выглядит так, то ты явно от меня слишком устал, чтобы хотеть видеть правду. Да…ты от меня явно устал…

========== Глава четырнадцатая. Бери пример. ==========

Уже светало, когда я услышала легкое топанье двух пар ног на лестнице и лениво поднялась со стульчика, все тело ныло, глаза уже были закрыты. Мэгги и Гленн поднялись на вышку, чтобы сменить меня, а я наконец бы смогла отправиться спать, чтобы перестать думать обо всем, что случилось за сегодня.

Поравнявшись со мной плечом, Мэг слегка затормозила, прикоснувшись боковой стороной кисти к моей руке. Даже будучи немного заторможенной от желания спать, я все равно резко одернула руку, будто меня шарахнуло током. Черта, перенятая у Диксона, однозначно. Я перевела на девушку озадаченный взгляд, ожидая узнать, что это было случайное прикосновение, но ее взгляд, посланный мне в ответ, был не иначе как одобряющий. Она слегка кивнула и улыбнулась, поджав губы.

Тюрьма еще спала, ведь солнце только своим верхним ярко-розовым краешком выглядывало из-за горизонта. В блоке было сумеречно и невероятно тихо, лишь похрапывание Хершела раздавалось из камеры и придавало этому помещению уютности. Диксон как всегда спал на своем месте, на лестнице, спиной к стене. Он никогда не отворачивался лицом к стенке, не вертелся во сне, он всегда был готов…Но сейчас его лицо выглядело таким спокойным, каким мне редко доводилось его видеть.

Усталость брала верх над всеми моими обидками и прочими чувствами. Забредя в свою камеру, я сразу обнаружила, что в ней спит Марти. Не смог довериться дедушке…я бы на его месте тоже не смогла. Для него все это слишком ново. Поэтому он бежит в привычное и спит на своем месте.

Утро для меня началось часов в десять, и, между прочим, отведенное время на сон было по истине царским. Я уже не помню, когда это я спала больше четырех часов за сутки. И пробуждение мое состоялось благодаря резкому звуку: ладонь изо всех сил стучит по полураскрытой клетке, дверь ударяется, открывается, ударяется снова и так по законам сансары…

– Собирайся на охоту, – услышала я сквозь сон.

Не то чтобы этот мир сделал меня намного дисциплинированее, чем я была раньше, скорее это был мой напарник, и мне хватило пяти минут, чтобы собраться. Конечно, я хотела больше времени провести с отцом, поговорить с ним, расспросить его, и меньше времени проводить с Дэрилом…никогда не думала, что мне действительно этого захочется. Но отпускать его одного с Марти мне не хотелось. Каким бы мерзким он для меня сейчас не был, мы – команда.

Они с Марти ждали меня у ворот.

– Доброе утро, малой, – я потрепала мягкие светлые волосёшки племянника и отправилась в путь вслед за Дэрилом.

Наверное…хм, нет, это даже очевидно, что моё личное отношение здорово помешало работе, я с Марти довольно далеко отходила от Дэрила, тем самым забывая помогать ему, когда ему действительно нужна была помощь. И он мог бы накричать на меня, но он лишь дернул меня за рукав, придвинув к себе, и буркнул:

– Держись ближе. Мартин, ты помнишь, где у нас ловушки? – последняя фраза естественно была обращена к мальчику.

Тот весело кивнул и двинулся вперед, отдалившись от нас на несколько метров.

– Да уж, он шикарно ориентируется в лесу, – с гордостью произнесла я в никуда.

– Веди себя нормально, – возмущённым шёпотом вдруг обратился ко мне Дэрил. – И не говори мне, что я тебе неприятен, срать я хотел на это. Он – ребенок. А мы – родители. Он не должен чувствовать, что между нами тёрки, если ты так неистово хочешь, чтобы мы были семьёй! – выговорив это, он своим обычным, довольно тяжелым, но абсолютно неслышным шагом двинулся за мальчишкой, контролируя каждое его действие.

Я на секунду притормозила, потому что опешила…и чёрт возьми! Он действительно прав. Он здесь прав на все сто. И ведёт он себя правильно, наверное, как настоящий отец. Он оберегает Мартина, и даже не прекращает оберегать меня: я услышала привычный хрип ходячего тухлого мяса и уже потянулась за катаной, чтобы снести ему половину черепушки, но арбалетный болт уже был в его глазнице.

Мы достаточно быстро добрались до первых наших ловушек.

– Эх…чего и следовало ожидать, – вырвалась грустная реплика из моего рта.

Конечно, чаще охотников здесь бродят дохлые туши: зайца сожрали, оставив только несколько крупных костей.

«Ещё же есть. Надеюсь, нам повезет», – мордашка Марти была разочарованной, но всё-таки излучающей искорку надежды на удачу.