Текст книги "Империя Мёртвых (СИ)"

Автор книги: Julie28

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Честно, я обиделась. Это он так желает соответствовать «нормам» своего брата и обращаться со мной в амплуа «сухой сухарь»? Он, конечно, никогда не был особо нежен, и сегодня земля не перевернулась жопой к солнцу, но…эх…что-то я расклеилась совсем. Пора вставать.

Сегодня никто не спешил покидать блок. Никто не копал ров, который застрял в состоянии небольшой по периметру, но весьма глубокой ямки, а в нее уже попало несколько ходячих, переломав ноги, и беспомощно валяясь подстилкой на дне. Никто не выходил, все боялись нападения.

Пока я ходила по тюрьме и выполняла ненавязчивые указания, годные для женских рук, все мои конечности пронизывала легкая дрожь, я была в ожидании очередного нападения. Что если наше послание Губернатор прочтет как немедленный вызов? В ожидании завтрашнего дня все тянулось медленно и невыносимо.

***

От третьего лица.

Несколько человек повели Джона в неизвестном направлении, а он зациклил свой взгляд на так называемом «главаре», оставшимся у ворот. Мужчина то и дело оборачивался, его ноги заплетались, и ему снова приходилось разворачивать корпус в направлении прямо.

– Вы ведь ищете свою семью, сэр? – крикнул ему уже издалека главарь.

Джон прерывисто кивнул и обратил свой взгляд на мечущегося полуволка: он явно был недоволен, взгляд его излучал нотки агрессии, и направлена она была на встретившего их мужчину.

– Как же их зовут? – Губернатор проявил заинтересованность и направился к Джону, сопровождающие его приостановились.

Как только мужчина приблизился, мистер Фатте произнес:

– Я ищу свою семью. Мы из Аляски. Моя дочь Джулиет Фатте, ее сестра Анна с мужем Энтони и их маленьким сынишкой Марти, ему сейчас должно быть шесть.

Губернатор покачал головой и поцокал языком:

– Бедные дети…им довелось оказаться в таком мире. У меня душа болит за них! Кто же мог знать, что я найду их отца! – лицо мужчины исказила эмоция скорби и грусти, он опустил тяжелую ладонь на плечо гостя, не обращая внимания на обескураженные лица его сопровождающих.

– Что? Вы знаете их?! – Сердце Джона бешено заколотилось, ноги, не имевшие сил, еще более подкосились, кровь прилила к вискам и пульсировала с ощутимой силой, он не видел ничего вокруг, кроме единственного глаза Губернатора, в котором и ложь ему была невидима.

– Они жили у нас в городке. Все, – завел свою речь главарь. – Пока их не похитили…наши враги. Они живут в тюрьме. Вчера они убили двух наших человек и загубили героином еще несколько.

Страх, отчаяние и в то же время радость от невероятной близости смешались внутри человека с Аляски. Его семья где-то рядом, есть лишь препятствие в виде злых людей. Сколько злых людей он встречал на своем пути! Их не счесть! И каждому он давал отпор. Неужели эти смогут устоять перед его желанием найти свою семью?

– Я так рад, что вы здесь! Они так много рассказывали о вас, о вашей семье, – продолжал Губернатор. – Я знаю, я прекрасно знаю, что вы прекрасный воин. И вы поможете нам в борьбе с этими ужасными людьми.

Джон уверенно кивнул, не обращая внимание на тихое рычание своего четвероногого друга…

========== Глава двенадцатая. Выстрел. ==========

– Будет лучше, если мы вообще не будем знать, где ты, – речь Рика звучала напряженно, он постоянно хмурился, мелкие движения рук, мимика выдавали его волнение.

– Здравая мысль, – кивнул Хершел; он едет с нами.

Я была наряжена в светло-коричневый, рябоватый комбинезон, волосы были убраны, лицо разукрашено на армейский манер – все ради наибольшей степени маскировки. Для того чтобы выжить самой и попытаться спасти булочки всех, кто живет в тюрьме, мне следовало научиться мимикрировать. Я аккуратно закинула винтовку за плечо и, ожидая поддержки, взглянула на Дэрила. Он тем временем готовил мотоцикл к выезду.

Заметив мой безмолвный взгляд, он оторвался от своего занятия и снял с моего плеча оружие, принявшись проверять его.

– Я не накосячу, – уверила я его, грустно улыбнувшись.

«Действительно?» – ответил вопросом его краткий взгляд.

Нахмурившись с полным сосредоточением на лице, и даже со скрываемой им ноткой заботы, он досконально проверил качество сборки. Должно быть, он углядел некоторые сомнения на счет меня в глазах Рика, поэтому вдруг внезапно произнес:

– Из всех здесь присутствующих только она сможет попасть ему в глаз с пятиста метров.

Рик с согласием кивнул. С согласием и полной безвыходностью. Если сомнения в моей точности еще как-то поугасли в его взгляде, то сомнения на счет всего остального в нашей операции не покидали его голову, он будто пытался просто представить, как мы выберемся из этой огромной кучи с неповторимым ароматом.

– Ладно, ребята, я пошла, – я кратко махнула им рукой. – И помните, сразу заходите за машины, Хершел, вообще не вылезай из нее.

Рик, Дэрил и Хершел продолжали готовиться к выезду на склад, а я отправилась туда пешком. До времени встречи еще два часа. Я брела по лесу, стараясь вообще не оставлять за собой никаких следов: не убивать по пути ходячих, а просто убегать от них, не стрелять попусту и стараться идти так, чтобы мои следы напоминали шаг мертвеца.

Я держалась от склада как можно дальше, чтобы меня оттуда даже не было видно за деревьями, но чтобы мне открывался наиболее сносный вид. Осматривать территорию приходилось под нахлынувшим потоком нервишек, постоянно к голове приливало чувство, что вот-вот они появятся, а я не приняла позицию…вдруг Губернатор начнет палить сразу, как только появится машина? Любое развитие событий было возможно. Кроме заключения мирного договора.

В итоге я определилась с деревом, которое стояло напротив склада, примерно в трехстах метрах от него, сам вид на склад был перебит ветвями и листьями, но забравшись повыше, можно будет выгодно наблюдать за тем, что находится внизу и по диагонали. Возможно, я несколько переоценила свои способности, когда начала взбираться. Винтовка была не критично тяжела, но смещала центр тяжести назад, отчего подъем наверх занял у меня больше предполагаемого времени и значительно больше сил.

Чувствуя себя конченой старухой я, усевшись на ветке, дышала так, что, казалось, за километр было слышно.

«Самый придурошный снайпер», – оценила я сама себя.

Усесться надо было максимально удобно. Просидеть здесь в абсолютно неподвижном состоянии предстояло в равной степени вероятности как несколько минут, так и целый день. В интересах сохранения моей жизни, я не должна поддаваться на провокации любопытства и ничем не выдавать способность к движению: так меня легко обнаружить, и все закончится так же, как и с тем стрелком, которого убил Дэрил.

Я взглянула в оптический прицел; склад вдруг в невероятной близости предстал передо мной. На несколько секунд я потеряла из фокуса видимое, я задумалась над тем, как легко и незаметно убегает жизнь, как мы перестали замечать ее ценность. Спустить курок – дело одной секунды, а жизнь, проживаемая годами, жизнь, у которой есть круг близких и любящих, просто обрывается. И все, назад уже не вернуть.

«Один единственный раз, одна жизнь, и все…назад уже не вернуть», – снова с мозгу слова Дэрила.

Я уже не собиралась себя успокаивать, подбадривать, или наоборот, читать самой себе нотации и выкрикивать мысленные проклятия. Если для меня и подготовлен отдельный люкс-котел в аду, как для настоящего убийцы, то он будет потом, а у меня пока есть мое «сейчас». Сейчас, в котором эта пуля должна незамедлительно выбить мозги Губернатору.

Теперь мое сознание было ясно.

*От третьего лица*

Дэрил подвел мотоцикл с задов склада, за ним почти вплотную следовал автомобиль, ведомый Граймсом. Коп и охотник, быстро, но тихо передвигаясь, направились к складу, параллельно осматривая территорию.

Ни одной машины не было.

– Это подозрительно, – озвучил свои сомнения Диксон.

Хотя его не покидало чувство, что за ним следят…или же приглядывают. Перед ним открывался вид на лес, и он старался не смотреть туда, он знал, что где-то там прячется Джулиетт. Только вот что именно он не хотел делать: не выдавать ее, или не выдавать себя?

Девушка просматривала предоставленное ей пространство, пока в обзор прицела не попал ее напарник. Сначала она повела прицел дальше, но вскоре вернула его в обратное положение, рассматривая лицо Дэрила.

– Если бы ты знал, как я тебя люблю, охренел наверное бы, – прошептала она тихо, и перевела оптику в другое место, от греха подальше.

В этот момент обзору Джулиетт предстала и знакомая машина: в поле зрения оказался и тюремный доктор.

– Пересядь на пассажирское, и ни в коем случае не вылезай, – шепнул ему Рик, старик лишь послушно кивнул в ответ и взял в руки автомат, высунув дуло в приоткрытое окно.

Коп поспешил зайти в помещение. Он был наготове, в его голове постоянно мелькали не самые лучшие варианты исхода событий, он сжимал револьвер во влажной ладони, его осторожное дыхание казалось угрожающе звучащим. Он был хищником. Но не единственным в этой комнате.

Из тени вышел он. Тот самый.

Рик сощурил глаза, показывая свою подозрительность, свою закрытость. Губернатор делал вид, что играет с ним, что ему весело, что ему свободно. А Граймс отчаянно пытался понять, собирается ли его противник нападать. Как он расшифровал кровавое послание Джулиетт и Дэрила?

– А мне и не нужен никакой мир, – хитро улыбаясь, произнес Губернатор. – Я здесь только ради вашей капитуляции.

***

Грунтовка затрещала под колесами подъехавшего минивена. Диксон моментально вскинул оружие, проведя под прицелом весь видимый путь автомобиля до тех пор, пока он не остановился.

– Ваш дружок уже здесь, – кинул он вылезающей из машины Андреа.

– Что? – женщина опешив, бросилась в сторону склада.

Диксон проводил ее взглядом, и в его голове абсолютно случайно, а может даже и не очень случайно, возникла аналогия с вечно куда-то бегущей напарницей. Неизвестно, почему она пыталась приложить руку к всеобщему спасению, может, потому что теперь почувствовала, что ответственна не только за Марти, может, из-за своих вечных страхов, но в Андреа было нечто похожее. Она всегда рвется в бой. Она всегда старается быть вездесущей.

Только если Андреа всецело стремится к миру…то рвения Джулиетт привели их именно в эту точку пространства и времени.

За блондинкой из автомобиля вылезли еще трое мужчин: за рулем коренастый латинос, с ним худощавый мужчина в очках, не имеющий никаких военных наклонностей во внешнем виде, и, наконец, седовласый бородатый мужчина, взгляд тяжелый, хмурый, озлобленный. Дэрил прищурился: черты лица этого человека очень смутно показались ему знакомыми, но он, напрягая свою память настолько сильно, насколько это было возможно, не мог понять, действительно ли видел он его раньше, или ему просто кажется.

Имя этого мужчины Джон Фатте. И он крепко держит в руках оружие, враждебно оглядывая арбалетчика и старика в машине. Он изучает их, старается использовать все, что покажется ему полезным. Но он не выдает себя. Он не должен говорить, что он отец их пленных – это сделает брешь в его защите, придаст ему слабостей.

– О, боже мой… – ей казалось, её сердце остановилось в эту секунду.

Она снова и снова смотрела в прицел, потом отводила взгляд, потом снова смотрела, протирала глаза, как это делают мультяшные герои.

– Я сошла с ума, – сердце Джулиетт колотилось как бешенное, первое и пока единственное чувство, которое сейчас главенствовало в ее голове – это страх.

Она не верила своим глазам и отчетливо понимала, что свихнулась. Там, в том изображении, что передавала ей оптика, она видела лицо своего отца! Отца, который жил в Анкоридже, в данный момент являющимся какой-то автономной авторитарной страной, прячущейся за высоченной стеной. А теперь он здесь – вот он! Это его настороженный взгляд, его походка.

«Да, черт, возьми, это не он. Это просто какой-то похожий мужик», – кричали мысли в голове снайпера.

Но эти мысли звучали крайне неубедительно. Здравый смысл говорил сам за себя. Это он. Но правдиво ли то, что она видит? Вот в чем вопрос. Руки Джулиет ходили ходуном, изображение, наблюдаемое в прицел тряслось, это не давало как следует погрузиться в черты лица исследуемого человека, и чем хуже было видно его лицо, тем четче девушка понимала, что видит именно своего отца. Сомневалась только в том, реальность ли это?

Время текло, а слежка больше велась за тем мужчиной, нежели за воротами склада. Уже и Андреа давно вышла наружу, расстроенная, и мужчины вроде как потеряли напряжение при виде друг друга – все, кроме Джона. Он по-прежнему был настроен враждебно, не ослаблял хватки, держа автомат в руках.

– Я записываю все, что происходит, кто-то же должен рассказать свою историю об этом мире… – говорил Милтон, обращаясь к

Хершелу через наполовину открытое окно.

– Возможно, – согласился старик. – Если будет, кому её рассказывать.

– Могу я поинтересоваться, как вы потеряли ногу? – сделав порыв вперед, с любопытством заглядывая внутрь машины, спросил советник Губернатора.

– Меня укусили.

– И вы ампутировали ногу? – с удивлением и восхищением одновременно спросил Милтон.

Хершел кивнул:

– Я не единственный, у кого такая медаль.

Милтон принялся закидывать старика вопросами, но тот в спокойствии сохранял молчание. Этот парень не был плохим. Он был любознательным, заинтересованным, он был отчасти наивен и глуп, а тот латинос с оружием…он тоже не был злым. Обозленным, возможно. Но не злым. И даже с натяжкой его можно было назвать убийцей. Скорее всего, даже нет. Но им всем сегодня предстояло умереть. Какими бы хорошими они не были, как бы красиво не звучали их речи, как бы дружелюбно не звучали их души…Хершел с грустью в глазах окинул взглядом Милтона, сжал оружие в руках покрепче, и отвел взгляд в сторону. Всем им предстоит умереть…

Дэрил тоже жалел, что ему придется не раз сегодня выстрелить в человека. Он научился видеть людей уже очень давно, и они могли бы избежать пули, если бы не оказались здесь и сейчас.

«А может мне прервать все? Спрыгнуть и подбежать к нему! Может все образуется тогда?»– лихорадочно размышляла Фатте.

Она металась из стороны в сторону, между «остаться на дереве» и «бежать к отцу, сломя голову». Потому что не верила в реальность происходящего.

«Как я смогу стрелять, если у меня глюки? Сейчас вот выйдут два Рика из склада, и что мне делать?» – на лбу у девушки давно проступил пот и теперь краска, маскирующая ее лицо, приобрела вязкую стекающую вниз консистенцию.

Она продолжала держать пост, теперь уже стараясь не наводить прицел на предполагаемого отца. Она навела его на двери ангара, стараясь всеми силами сосредоточиться на своей миссии.

Даже будучи уверенным в ее меткости, даже склоняясь к тому, что их расположение на местности будет выгодным и перестрелка пройдет гладко, полицейский не был спокоен. Что-то обязательно могло пойти не так. Перед ним стоял стакан с виски, великодушно налитый Губернатором.

– Вот так я потерял свою жену… – закончил рассказ человек с повязкой на глазу.

«Он пытается разбудить во мне стереотипного копа?» – со скепсисом глядя на собеседника, подумал Рик.

Что-то обязательно может пойти не так…Даже не потому, что от Джулиет можно ожидать всего что угодно, а потому что просчитать все действия человека нельзя. Мало того там Андреа. Она не посвящена в их план, но на ней нет никакой вины.

«Пусть сегодня никто не умрет кроме него», – подумал Граймс и хлебнул предложенного напитка.

Что мы делаем, когда видим паука? Большого, страшного…Берем тапок и бабах! Правильный ответ. Почему Джули сидит на дереве в виде неподвижно застывшей статуи, направив оружие на Губернатора? Тюрьма ведь не просто ненавидит его. Она его боится.

Внезапно раздвижные двери со скрипом отворяются, Рик очень быстро чешет в сторону машины. Он бросает очень краткий, но ожидающий взгляд в сторону леса. Он ведет себя несколько нервно, Джулиетт тут же пронизывает чувство беспокойства за сохранность их плана.

Что собирается делать Губернатор?

«На его месте я бы убила Рика еще там, на складе…а он идет к машине», – промелькнуло в голове у Фатте.

Но ее пальцы не тянутся нажать на курок, она переводит прицел в сторону своего «так называемого отца». Глюк не потерял своей силы. Отец остался отцом, черты его лица и поведения не изменились. Вот Губернатор уже подходит к машине.

Отображение нервности появилось даже на лице Диксона.

«Чего она медлит, блять?» – подумал он, напряженно сжав губы в тонкую полоску.

Граймс остановился, достигнув машины. Снова опрометчивый взгляд на лес.

– Что-то не так, шериф? – с усмешкой произнес Губернатор, хотя на его лице отобразилось беспокойство. Он тоже кинул краткий взгляд в сторону деревьев, и потянул руку к двери машины.

Сердце Джулиетт колотилось с бешенной силой. Сейчас выстрел, и моментально начнется перестрелка. Убьют первым наиболее враждебного, а это явно не очкарик и даже не латинос, а ее отец, каким бы нереальным он не казался. Она медлит. Она видит, как на лице Губернатора отображается беспокойство, будто он чует, что его единственный глаз в центре разметки оптического прицела.

– Я приведу тебе Мишонн, – крикнул сопернику Рик, поймав обескураженный и испуганный взгляд Андреа.

Женщина крепко сжала кулаки, отступая назад, к автомобилю.

«Давай же, сейчас или я сам его пристрелю, твою мать», – нахмурившись, призывал Рик к действию.

«Сейчас, или никогда», – в мыслях Джули.

Эти секунды были медленнее всех в ее жизни. Это был совершенно невозможный выбор между семьей, которая ей не рада и семьей, которая ее ищет. Однако на поле по разные стороны центра стоят полюса ее любви. И эта любовь заставляет ее делать глупость, а именно медлить…Дедлайн…эта секунда, всего лишь секунда, и тогда можно будет потерять всех, а не кого-то одного.

Губернатор приближается к машине, открывает дверь, он вот-вот исчезнет из виду…Но Джулиет делает выстрел. Этот выстрел не так прост. Она стреляет не в самого Губернатора, она стреляет в стенку из кирпичей позади него. Пуля рассекает воздух в нескольких сантиметрах правее от головы предводителя Вудбери, он даже не замечает этого легкого волнения воздуха, далее пуля ударяется о стенку и, отскакивая, впивается в затылок, разнося в щепки кости черепа, и выходит наружу, оставляя более крупное кровавое отверстие в области скулы.

Успевший сесть в машину латинос тут же выскакивает, пуская сплошной стеной автоматную очередь в сторону, откуда прилетела пуля, то есть, не в сторону снайпера.

Не медля, Джулиет наводит прицел на еще одну цель: выскочившего из машины отца, и тоже направившего свое оружие в сторону рикошета, за стенку, никто из них и не заметил скол в кирпичах. Спустя несколько секунд после того, как тело Губернатора обрушилось наземь, Фатте делает еще один выстрел, кроша большеберцовую кость Джона. Мужчина падает, схватившись за ранение. Это был очень сомнительный способ спасти человека, но все же…

Под не прекращающиеся звуки огнестрельных атак, Джулиетт буквально слетает с дерева, проигнорировав несколько последних веток. Ступня тут же отзывается резкой болью, но девушка несется сквозь лес, сломя голову и кинув свое оружие около места своей локализации.

Поток из несущихся в сторону псевдоснайпера пуль рвался из стороны в сторону, пока не наткнулся на ту же самую кирпичную стену. Андреа тут же свалилась на землю, не успев закрыть глаза перед смертью. Ее стеклянный взгляд был направлен ровно на тело Губернатора.

За преодоленные триста метров по выступающим корням деревьев, скользящей траве многое успело произойти. Выстрелы прекратились, перестал быть слышен звук бьющегося стекла и железный отзыв ударяющихся в стены склада пуль. Джулиетт больше всего боялась опоздать…или прибежать на кладбище, где выживших нет…

– Стой, о боже, стой!!! – верещала она, широкими шагами, подбегая со спины к Диксону.

Мужчина в боевой стойке, его крепкие руки уверенно держат арбалет, направленный несколько вниз, под его ногой автомат, некогда побывавший в руках Джона.

– Дэрил, стой! Это мой отец!!! – Джулиетт делает резкий прыжок, отталкивая Диксона, который даже не обернулся на ее крик.

От резкого толчка он выпускает оружие из рук, Джулиетт падает на землю в нескольких метрах от Джона. Седовласый мужчина осторожно поворачивает голову в сторону худощавого тела в коричневом комбинезоне…этот голос…это же ее голос, и волосы, некогда бывшие крашенными, теперь русые, лишь на кончиках есть следы темной краски. Лица не видно…

Девушка приподнимается на локтях, слегка поворачивается в сторону своего напарника, контролируя его действия взглядом. Ее лицо разукрашено маскирующей краской, но эти черты…они узнаваемы даже под ней…

– Джулиетт… – осторожно произнес мужчина.

Сквозь его голос прорезалась хрипотца неконтролируемого волнения.

***

POV Джулиетт.

Я была в паре метров от своего отца, но даже боялась взглянуть на него. А вдруг издалека мне только показалось?

– Джулиетт…

Я услышала его голос. ЕГО голос. Узнаваемый, даже сквозь сильную охриплость. Переведя взгляд с ошарашенного Диксона на отца, я замерла. Не знаю, какая эмоция читалась на моем лице, возможно, эта была какая-то грандиозная смесь из радости, непонимания, испуга, восторга и прочего, и прочего.

В эту секунду к нам подлетел Рик, его револьвер мгновенно был направлен в сторону отца.

– Рик, это мой отец, – я вытянула ладонь вперед, как бы пытаясь остановить его.

– Он из Вудбери, – возразил лидер, не опуская оружия.

Я оглянулась по сторонам: тело Губернатора, убитый латинос, убитый в машине очкарик, убитая Андреа…Все стекла нашей машины разбиты, дверь тачки открыта, из нее, свесив единственную ногу, выглядывает живой и здоровый Хершел. Ему крайне повезло.

– Если ты в него выстрелишь, я тебя собственноручно убью, – прошипела я, теперь уже не боясь отвести глаз от тяжелого взгляда шарифа.

Губернатор был пятым человеком в моем списке убийств, и это деяние разнесло мою душу и увело ее в бесконечное бесстрашие. Тапок прихлопнул паука. Теперь нет повода для боязни, теперь есть спокойствие. Если до его смерти я боялась многого, то сейчас я вообще не чувствовала тяготы страха, некогда нависающего надо мной и диктовавшего все мои действия.

Рик опустил револьвер.

– Губернатор сказал, тебя похитили. Эти люди… – папа переводил взгляд поочередно с Граймса на Диксона, а затем и на Хершела. – Тебя, Мартина, и Энни с Тони.

– Пап, – приподнявшись, я села на корточки напротив отца. – Энни с Тони нет. Их нет уже очень давно. Их никогда не было в этой группе. Здесь только мы с Марти. И это – наша семья.

До этого, держа свое тело на локтях, папа резко упал на землю, уставившись в небо. Он плакал. Не тихо, роняя безмолвные слезы с непроницаемым лицом, нет…Он рыдал:

– Я искал вас…я ехал из Анкориджа, я прочесал все закоулки от Мемфиса до Атланты, я сталкивался с такими уродами, я убивал…

Я приблизилась, дрожащей рукой прикоснувшись к седым волосам, слегка погладила отца по голове, успокаивая его:

– Мы живы…я и Марти – мы настоящие бойцы, пап, – мой подбородок задрожал, а слезы крупными каплями покатились по щекам, падая на морщинистый отцовский лоб.

Видимо, шериф дал знак мистеру Грину; он взял костыли и заковылял в нашу сторону. Я думала, он осмотрит рану папы, но Хершел направился к телу Андреа, аккуратно осмотрел ее. Выстрел пришелся не на голову, ей светило обращение, если не принять скорые меры.

– Пуля пришлась на границу с головным и спинным мозгом. Она умерла мгновенно, – с грустью в голосе озвучил доктор.

Тяжело вздохнув, он закрыл ей глаза.

– Мы заберем его с собой, – упрямо произнесла я, обращаясь взглядом за поддержкой к Дэрилу; мой взгляд был полон слез, я с трудом различала черты его лица, мне так хотелось взять его за руку, ощутить ее тепло и приятную шершавость.

Я ждала от него слов безоговорочного согласия, но он лишь перевел взгляд на Рика, ожидая его решения.

– Выбирай, какая семья тебе ближе, и оставайся с ней, – кинул мне шериф.

Над лесом разнеслось эхо последнего выстрела. Андреа больше никогда не проснется.

Комментарий к Глава двенадцатая. Выстрел.

Комментите главушку, ребятки :3

========== Глава тринадцатая. Особая семья. ==========

– Промазала мимо глаза, – кинув презрительный взгляд в сторону мертвого тела нашей бывшей угрозы, обратился ко мне Диксон.

Я хотела возразить, объяснив мой ослепительный замысел с рикошетом, но у меня на это не было сил. Я опустила плечи, руки, словно плетки, спустились вдоль тела и повисли, слегка подрагивая. Я украдкой посматривала на отца, адресуя ему грустную вымученную улыбку.

Неужели мне придется уйти? Мне придется покинуть этим стены после того, что я сделала? Я спасла твою задницу, Граймс!

– Спаси меня, – еле слышно прошептала я, уставившись на напарника и еле уловимо коснувшись своей рукой его пальцев.

Диксон кратко, но уверенно кивнул, задержав взгляд, смотря в мои глаза. В этом весь ты, напарник…ноль слов, но куча доверия. Наверное, поэтому, я была сразу уверенна, что ты отличный защитник для меня и для Марти, еще в тот самый день, когда нам впервые довелось вместе ехать в пикапе.

Я подбежала к отцу, подхватив его и помогая подняться.

– Сможешь доковылять до машины? – я смотрела на его испещренное морщинами лицо, и моя душа воздымалась куда-то к небесам, я продолжала сомневаться в этом чуде, но тактильные ощущения от прикосновения к его рукам возвращали меня в реальность.

– Ты раздробила мне кость, – засмеявшись и помотав головой, произнес папа.

– Прости, это был единственный способ уберечь тебя от перестрелки, – в моих глазах все еще стояли слезы, но я улыбалась.

Я была обеспокоена тем, что мне придется покинуть тюрьму. Но то, что отец был рядом…это придавало мне уверенности и подкрепляло мое бесстрашие. Пока в моей жизни еще не было проблем, с которыми бы я не справлялась…

Дэрил подхватил отца с другой стороны, и мы помогли ему на одной ноге допрыгать до машины. Граймс все это время недовольно наблюдал за нами, Хершел тоже был настороже.

– Там…в Вудбери…мой пес, – сделав порыв оглянуться назад, произнес отец.

– Боно? – удивленно спросила я.

Отец утвердительно часто закивал, смотря на меня умоляющим взглядом. Передавая глазами вопрос, я посмотрела на напарника, но в моей голове уже был логичный ответ:

– Пап, мы не можем вернуться в Вудбери….не можем…

– Я не могу его бросить!

– Для тех людей мы – враги, – покачал головой Хершел. – А еще мы убили их главного защитника и предводителя.

– У нас нет выхода, – Рик развел руками. – Их нужно убедить в том, что мы не опасны. Иначе они сами восстанут против нас. Это кучка гражданских, не умеющих держать оружие, но я не хочу брать на себя убийство невинных людей.

Мы все переглянулись, во взгляде каждого читалась явная растерянность.

– Андреа смогла бы их убедить… – со скорбью на лице произнес Хершел.

– Мы должны сохранить их тела и передать их жителям Вудбери. Так мы не будем выглядеть дикарями, – сказала я.

– Я бы на их месте перестрелял бы тех, кто принес им тела, – сухо произнес Дэрил, явно оппозиционируя моей идее.

– Они – не мы, – возразила я.

– Может, усадите меня уже? – вклинился в разговор папа.

Мы с Дэрилом подхватили отца, посадили его в машину, ногу туго перевязали, кровотечение вроде бы остановилось. Отец храбро держался, стараясь даже виду не подавать, что ему больно. Улыбался, смотря на меня, хотя измученное лицо было покрыто испариной, в глазах пожирающая его грусть: его хвостатый друг сейчас в Вудбери, а вторую дочь он потерял навсегда.

– Ты увидишь Марти, – стараясь не поддаваться провокации его всепоглощающей грусти, я улыбнулась.

Я хотела сказать, что он несколько изменился, но вовремя осеклась. Пусть отец пока меньше волнуется.

– Я отнесу тела в ангар, чтобы ходячие не пожрали, мы с Риком вернемся за ними, – взял на себя дело Дэрил.

– Ей придется вернуться с нами, – сухо проговорил Рик и кивнул в мою сторону, садясь за руль. – Она все это затеяла, ей и отвечать перед жителями Вудбери.

Такой тон начал подогревать во мне бульончик из злости. Я крепко сжала кулаки, но промолчала. Краем глаза я заметила, как отец бросил на меня взгляд, полный тоски. В нем все еще сверкала искорка радости за нашу встречу, но он прекрасно видел, в кого я превратилась, и возможно, как сильно утратила свое прежнее «я». Пока я не могу оценить, насколько изменился он…Но ему предстоит еще и Мартина узреть. А это тот еще сюрприз…

***

Прошло несколько минут вполне гладкого пути, и мы прибыли в тюрьму. Дэрил догнал нас по дороге, и рев его мотоцикла приятно успокаивал. Нас встречали у самых ворот, однако со внешним обликом тюрьмы успели произойти некоторые изменения за те пять часов, которые меня там не было. Тюрьма была заметно укреплена. Все, кто нас встречал, были с автоматами за плечом. Они были явно готовы к возможному нападению.

Отец с удивлением и интересом рассматривал из окна машины внешнюю картинку нашего скромного быта, взглядом изучал встречающих.

На лице Гленна была явная подозрительность. Как только он увидел лишнее и совершенно незнакомое лицо в машине, он вытянутой рукой отвел Мэгги назад, взявшись за оружие. Не дожидаясь, пока я раскорячусь, вытаскивая из машины отца, Дэрил помог мне. Я постаралась взглядом выразить свою благодарность за внимательность, и я остерегалась того, что он сделает хоть шаг в сторону: мне нужна была его поддержка перед всеобщими расспросами.

– У них все получилось… – это был голос Норы.

Встречающие мгновенно обернулись в сторону ясновидящей. Я видела ее улыбку: искреннюю, чистую, радостную. И я готова была поспорить, что у многих отлегло после этих ее слов. Только нам всем, бывшим там было совсем не по себе.

– Нам предстоит еще решить вопрос с мирными жителями Вудбери, – громко озвучил Граймс. – Мы убили троих их людей, – Рик сделал длинную паузу, осматривая лица обителей тюрьмы, которые не были особо взволнованы, они ведь поняли главное для себя – Губернатор мертв. – Еще сегодня погибла Андреа.

Кэрол схватилась за лицо, Мэгги испугано охнула. Я оглядела Мишонн, боясь встретиться с ней глазами. Женщина опустила взгляд в пол, крепко сжав кулаки. На секунду ее лицо искривилось в отвратительно горькой гримасе боли и скорби, но только на секунду. Она вернула выражение лица в свойственное ей каменное состояние, только лишь не поднимая взгляда.

– Но вы ведь убили этого ублюдка, верно? – громким хохотом разразился старший Диксон. – Эта баба хороша, хоть у кого-то тут есть стальные яйца! Дай кулачок, красавица, – с приторным предложением крепкой дружбы подкатил ко мне он, подставив кулак для удара.

Я проигнорировала знаки его внимания, отвернувшись:

– Где Марти? – лишь спросила я у собравшихся.