Текст книги "Послания Ивана Грозного"

Автор книги: Иван IV Грозный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 53 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

с ними и ни перед кем; аще же и подобает рещи о винах их, ино выше

реченно есть. Предстатели же называешь тленных человек, подобно

еллинъскому блядословию: яко же бо они Богу равно уподобляху Аполона,

и Дия, и Зефеса и иных множайших прискверных человек, яко же рече в

богословеи тезоименитый Григорей, в своих словесех торжественных

пиша: «Не Дию си рожества и крадения, судия Критом ( Так ХСУ; К

крестом. ), мучителя, ни юношам гласы, а плища и плесания вооруженна,

богу плачюся глас покрывающе, яко да утаитца отцу чадоненавидцу; люто

бо бяше яко младенцу плакатися, яко камени поглащенному, ни

Фриигиская резания и пискания и елико о Реи ( Так ХС; К Ире; У ОнЬ)

человецы бесятца. И Дионисия, и стегну болящая и без времени рождение,

яко другоицы глава прежде; и Фивеем безумие, сего почитающе и

Семелиею молния поклоняема; и лакидонъским юношам ( Так ХСУ; К

юженам. ) струженым ранами, имиже почитаетца богиня. Где ли Екати

темныя и страшныя мечты и Строфиниева по земли играния и волшвения.

Ниже Осиродова томления, другая напасть чтомы Египтяны, ниже Исиды

безчестия. Им же присно особна; кому же до требы, и торжество и общее

на всех злочестие. Ино се убо точию люто, еже сотворенно добрыми делы

во славу и хвалу Творца и божественному подобию, елико мочна,

стремления быти всяким отрастем, жирующим зле и поядуще внутренняго

человека, но еже и боги поставити спомошники страстем, да не точию

неповинно будеть прегрешение, но божественно мнетися, в текий текающе

ответ поклоняемая. Ина множайшая скверная еллиньская деяния, яко же от

страстей ( К и стра и далее пробел. ) от них боги почтошася, блуда и ярости,

неудержания и похоти желания. И елико убо хто от них коею страстию

одержим бяше, то подобна своей страсти и бога себе избираше ( Так ХСУ:

К изряше. ), и в онь верующе, яко же Ираклия блуда ( Так ХСУ; Я буда. ),

Крона же ненависти и вражды, Ариса же ярости и убивства, Деониса же

гудения и плесания, иныя же от страстей и боги почтошеся». Сим же и ты

уподоблялся по своему хотению, тленных человек смея предстатели

нарицати, продерзая славы не трепещу я. Яко же убо еллини подобно

своим страстем боги почитаху, тако же и ты, подобно своей измене,

изменников похваляеши; яко же убо онем страсть прикровеньна богом

почитаема, тако же убо и ваша измена покрываема равно правде

47

почитаема. Мы же убо, християне, веруем в Троицу славимаго Бога нашего

Иисуса Христа, яко же рече апостол Павел: «Имамы убо нову завету

ходатая Христа, иже седе одесную престола величествия на высоких, иже,

открыв завесу плоти нашея, всегда проповедает о нас, от их же волею

пострада, очистив кровию своего завета новаго». Та же и Христос рече во

евангелии: «Вы убо не ( Я не нет) нарпцаетеся наставницы, един убо

наставник ваш – Христос». Мы убо, християне, знаем предстатели

тричисленное Божество, в ней же познание приведени быхом Исус

Христом Богом нашим, тако же заступницу християнскую,

сподоблышуюся быти мати Христа Бога нашего, пречистую Богородицу; и

потом предстатели имеем вся небесныя силы, архангелы, аггелы, яко же

Моисею предстатель бысть архангел Михаил, Исусу Наввину и всему

Израилю; та же во благочестии, в новой благодати, первое ему,

християнскому царю, Коньстянтину, невидимо предстатель Михаил

архангел пред полком его хожаше и вся враги ево побежаше, и оттоле даже

и доныне всем благочестивым царем пособствует. Се убо имеем

предстатели, Михаила и Гаврила и прочих всех безплотных, молитвенники

же имамы к Богу пророцы и апостоли, святители и мученики, лик

преподобных исповедник и безмолвник, и мужей и жен. Се убо имеем

предстатели християнския. О тленных же человецех, – не вемы их

предстатели нарицати. Не токмо сия не подобает подовластным ( Так ХСУ;

К подостиым. ) нашим, но и нам, царем, неприлично есть нарицатися

предстатели: аще убо перфиру носим, златом и бисером украшену, но

обаче тленны есми и человеческою немощью обложени. Та же убо не

стыдяся тленных и изменных человек предстатели нарицати, Христу

глаголющу во святом евангелии: «еже-есть высоко в человецех, мерзость

есть пред Богом». Ты же на изменных и тленных человек, не токмо

человеческую высоту восхищая, покладаешь, но Божию славу восхищаеши

( К но Божию славу восхищавши нет. )! Подобно еллином, иступив ума,

неистовишеся, бесному подобяся; во своей страсти тленных и ( Так ХСУ; К

человек. ) изменных человек избирая» похваляешь, яко же еллины своих

богов почтоша! И ови убо режущеся и всякими пагубами себе

погубляюще» в почесть богом; овии же всяким страстем вдашесь, богом

подобящеся» яко же рече божественный Григорей: «се убо

сквернительство почтоша и сверепьству вероваша», тако же убо и тебе

подобает. Яко же убо они предскверным своим богом поеледоваша, тако и

тебе своим изменным другом сострадати страстей их подобает и

погибнути. Яко же бо еллины неподобно скверных человек боги нарекоша,

так и ты неподобно тленных человек мученики нарицая, и того ради

подобает тебе в праздники мучеников своих резания, и страдания, и

плесания, и гудения приносити. Яко же еллини, тако же и тебе подобаеть;

яко же они пострадаша, тако и тебе мучеников своих в праздники страдати

(Света же во тму прилагати не тщуся... мучеников своих в праздники страдати. – Царь

отвечает на обвинение Курбского, что он «прелагает свет во тьму» (т. е. выдает свет за

тьму), и на вопрос, «чем прогневали» его «христианские предстатели». Из ответа царя

48

ясно, что этим термином Курбский обозначает казненных бояр, а не самого царя, как

понял это место Кунцевич, видя здесь звательный падеж: «предстателю» (Курбский,

Соч., стлб. 2; ср. Штелин, ук. соч., стр. 22, с). Царь считает недопустимым именование

«предстателями» (покровителями, защитниками) простых смертных и сравнивает за это

Курбского с язычниками.). А еже писал и то, бутто те «предстатели предгордыя

царства разорили и подручны нам их во всем сотворили, у них преже в

работе были праотцы ваши», – се убо разумно есть, еже едино царство

Казаньское; от Астрахани ( К после небольшого пробела тархани. ) же, неже

близ вашея мысли было, не точию дело. О бранной же сей ( Так ХСУ; К и

се. ) храбрости свыше начну ти обличати. Безумие! Како убо гордостию

дмяся, хвалишися! Како бо ( К гордостью дмяся хвалишися како бо нет. )

прародителем вашим и отцем и дядем, в какове разуме, храбрости сущее

( Так ХСУ; К суше. ) и помысла попечения, яко вся ваша храбрость и

мудрость ни к единому же их сонному видению подобно, и такие храбрыя

и мудрыя люди никим же понужаеми, но своими хотении,, а не яко же вы,

еже понужаеми на рать и о сем скорбяще, – и такие храбрые тринадесять

лет ( К лет нет. ) до нашего возраста не могоша от варвар християн

защишати! По апостолу Павлу реку: «бых вам подобен, безумен хваляся,

понеже вы мя понудисте, власть бо приемлете, безумии, аще кто вы

поедает, аще кто в лице бьет, аще кто величится; по дасождению глаголю».

Всем убо явленны суть, какова тогда злая пострадаша от варвар

православнии, от Крыма и от Казани: до полуземли ( Так ХСУ; К да

полуземи. ) пусто бяше. И егда начаша, восприяхом з Божиею помощию еже

брани на варвари,. егда первое посылахом на Казаньскую землю воеводу

своего, князя Семена Ивановича Микулиньского с товарыщи, тако вы

глаголали есте, яко мы в опале своей послали, казнити х хотя, а не своего

для дела. Ино, се ли храброство, еже службы ставите во опалу? И тако ли

покоряти прегордые царства ( Так ХСУ; К нокорятися прегордые царство.

)? Тако же, сколко хождение не бывало в Казанскую землю, когда не с

понуждением, с ( Так ХСУ; К своим нуждением. ) хотением, ходисте? Егда

же Бог милосердие свое яви нам, и тот род варварски християнству ( Так

ХСУ; К христианство. ) покори, и тогда како ( Так ХСУ; К каковых. ) не

хотесте с нами воевати на варвары, яко боле пятинадесять тысещь, вашего

ради нехотения, с нами тогда не быша! (А еже писал и то, бутто те «предстатели

предгордыя царства разорили... с нами тогда не быша! – Царь указывает вначале на

неудачи в борьбе с Казанью во время его детства и «боярского правления» (тринадцать

лет царь отсчитывает, повидимому, от своего рождения до конца «боярского

правления», – ср. прим. 23). Первая «посылка» С. И. Пункова-Микулинского на

Казанскую землю относится, очевидно, к 1545 г. (ПСРЛ, XIII, 146, 445 – 446). В 1550 г.

происходил новый (неудачный) поход на Казань; в 1551 г. по приказу Ивана Грозного

стала строиться напротив Казани русская крепость Свияжск. Взятие Казани произошло

осенью 1552 г. Слова царя: «боле пятинадесять тысещь, вашего ради нехотения, с нами

тогда не быша», были истолкованы Н. Костомаровым, как утверждение, что под

Казанью (в 1552 г.) было не более 15 000 воинов. Костомаров видел в этом вопиющее

искажение истины, доказывая на основании других источников (Морозовский

летописец, Курбский), что в действительности в казанском походе участвовало 120 -

150 тыс. человек (ук. соч., т. XIII, стр. 263 – 265). Однако это место послания не

49

обязательно понимать так, как это делает Костомаров. Штелин (ук. соч., стр. 74, Ь)

переводит эти слова иначе: с царем; «не было», к нему не явилось 15 000 человек из

числа обязанных явиться воинов. Это толкование текста представляется тем более

вероятным, что у нас имеются прямые сведения о неявке многих служилых (из

Новгорода) в казанский поход и о том, что царь приказал «отписать поместья» у таких

«нетчиков» (ср. «Грамоты по делам поместным» 1555 – 1556 гг. в «Дополнениях к

Актам историческим», т. I, № 52, стр. 92, 102, 107, 110.).) И тако ли прегордые

царства разорять, еже народ безумными глаголы наущати и от брани

отовращати, подобно Янущу Угорскому? (И тако ли прегордые царства разорять,

еже народ…от брани отовращати, подобно Янущу Угорскому? – Впервые издаваемый

здесь текст списка Археографической комиссии (в других списках – «Юношю

Угорскому») подтверждает предположение И. Н. Жданова (Сочинения царя Ивана

Васильевича, стр. 115 – 116), что в этом месте послания царь. имел в виду венгерского

магната Яна Заполю, воеводу Трансильвании (Семиградья), ставшего с 1526 г. (после

победы турок при Могаче над венгерским королем Людовиком) королем Венгрии.

Габсбурги (германские императоры) обвиняли Яна Заполю в связях с Турцией, и на

Руси на него также смотрели, как на турецкого ставленника. В 1578 г., во время

переговоров с послами Стефана Батория, польского короля и бывшего князя

Трансильвании, русские дипломаты по поручению царя напоминали полякам, что «был

на королевстве Угорском...Лодовик,. которого Турецкой убил, а посадил на Угрех

Януша Седмиградцкого, а Яныш был у Угорского короля у Лодовика гетман навышшой,

и Януш, по ссылке с Турецким, Лодовика короля подал, и всем своим полком оступил, и

для тое израды Турецкий его на королевстве учинил» [цит. по рукописи, содержащей

переговоры с послами Батория (Рукоп. отд. Гос. Публ. библ. им. М. Е. Салтыкова-

Щедрина, р. IV, 33, л. 35 об. – 36)]) Како же и в тамошнем пребывании всегда

развращенная советовасте, и егда запасы истопоша (егда запасы истопоша. -

Потопление запасов, о котором сообщает Грозный, имело место, очевидно, в начале

осады Казани, 24 – 25 сентября 1552 г., во время «бури великой» на Волге. Летопись

сообщает, что гибель «судов и многих запасов» во время этой бури вызвала «скорбь в

людях», но царь приказал подвезти запасы из Свияжска и из Москвы (ПСРЛ, XIII, стр.

205, 501).), како три дни стояв ( Так ХСУ; К три стаяве. ), хотесте во свояси

возвратитися! И повсегда не хотесте во многопребывании подобна времени

ждати, но глав своих щадяще, ниже бранныя победы смотряще, точию: или

победив наскоре, или побежденным бывшим, скорейши во своя

возвратитися. Тако же и воины многоподобныя, возвращения ради скораго,

остависте еже от сего много пролитья крови християнския бысть. Тако же

убо и в самое взятье града, аще бы не удержал вас, како напрасно хотесте

погубити православное воиньство, не в подобно время брань начати? Та же

убо по взятии града Божиим милосердием, вы же убо, вместо строения, на

грабление текосте! Тако ли убо царства разоряти, еже убо ты, безумием

дмяся, хвалишися? Иже ни единыя похвалы, аще истинною рещи,

достойно есть, понеже вся, яко раби, понужением сотвористе, а не

хотением, и паче же с роптанием. Се убо похвално есть, еже хотением

желания брани творити. Подручна же тако царствия сия сотвористе нам,

яко же множае седмь леты миж сих царств ( Так ХСУ; К царству. ) и нашего

государствия бранная лютость не преста! Егда же Олексеева и ваша

собацкая власть преста, тогда и тако царствия нашему государьствию во

всем послушны учиншиеся, и множае треюдесять тысящь бранных

50

исходит в помощь православию. Тако бо предгордые царства ( К царства

нет. ) разорили и подручны нам сотворили! Тако же нашь промысл,

попечение о православии и тако сопротивеы разум, по твоему злобесному

умышлению!

Сие убо от Казани; от Крыма ( Так ХСУ; К кроме.)) же и на пустых

местех, идеже зверие бяху были, и ту грады и села устроишася. Что же убо

и ваша ( Так ХСУ; К вашего. ) победа, яже Днепром и Доном? Колико убо

злая истощания и пагуба християном содеяшеся, сопротивным же не

малыя досады! Отдане же Шереметеве что изглаголати? Еже по вашему

злосоветию, а не по нашему хотению, случися такая пагуба православному

християньству. Се убо такова ваша вера и доброхотная служба, и тако

прегордая царства разоряете и подручны нам сотворяете, яко же выше

явихом (Егда же Олексеева и ваша собацкая власть преста, тогда и тако царствия

нашему государьствию во всем послушны учинишеся...яко же выше явихом. – Это

замечание царя обнаруживает разногласия по вопросам внешней политики, возникшие

во второй половине 50-х– начале 60-х годов между ним и «избранной радой». Если в

вопросе о необходимости завоевания Казани (как и Астрахани) царь и его «советники»

в общем не имели разногласий (царь обвиняет их только в недостаточном усердии в

этом вопросе, но не в сознательном противодействии), то после 1552 г. обнаружились

два возможных пути в русской внешней политике. Курбский и его единомышленники

были сторонниками решительного я чисто военного наступления на «бесермен».

Грозный считает именно их виновниками той гражданской войны, которая возникла в

Казанском ханстве после 1552 г. и длилась «множае седми лет» (характерно, что в

приписках к «Царственной книге» бояре как раз обвиняются в том, что вопреки приказу

царя, они «Казанское строение отложиша, и в те поры Луговая и Арская поотложилися

и многия беды христианству и крови наведоша», – ПСРЛ, XIII, 523). Сам царь,

наоборот, был сторонником привлечения «бесерменских сил» на русскую службу, и, по

его словам, после падения «избранной рады» мусульманские области стали поставлять

русскому войску «множае треюдесять тысящь бранных» [действительно, в ливонских

походах Грозного значительную роль играли татарские войска во главе с бывшим

казанским ханом Шах-Али; ср. в связи с этим известие современника, англичанина

Джерома Горсея, о «непреодолимой силе татар», поступивших на русскую службу

после завоевания Казани и Астрахани и второго брака царя (Горсей. Записки о

Московии. СПб., 1909, стр. 22)]. Еще более существенными оказались разногласия в

крымском вопросе. Как указывает Курбский, его единомышленники, «мужие храбрые и

мужественные, советовали и стужали, да подвижется сам [Иван IV], с своею главою, со

великими войсками на Перекопского [Крымского хана]». (Соч., стлб. 239). Плодом

этого, по выражению царя, «злосоветия» единомышленников Курбского были поход И.

В. Шереметева в 1555 г. (несмотря на героизм русских войск, он окончился неудачей, -

см. ПСРЛ, XIII, 256-257) и походы на Днепр и Дон запорожского атамана, перешедшего

на русскую службу, Димитрия Вишневецкого и брата Алексея Адашева – Даниила в

1558– 1559 гг. (ПСРЛ, XIII, 315, 318 и др.). С начала 60-х годов царь решительно

отказался от этих нападений на Крым и вступил в переговоры с ханом, прямо

подчеркивая изменение своей внешней политики: «А которые наши люди ближние

промеж нас с братом нашим з Девлет Киреем .царем ссорили, мы то сыскали, да на них

опалу свою положили есмя – иные померли, а иных разослали есмя, а иные ни в тех, ни

в сех ходят» (Центр. Гос. архив древних актов, Крымск. посольск. книга, № 10, л. 13 и

15; ниже царь называет прямо имена этих ближних людей: «Иван Шереметев, Алексей

Адашев, Иван Михайлов и иные», – там же, л. 98). «Курбский по трафарету объясняет

51

эту перемену политики влиянием «ласкателей, добрых и верных товарыщей трапез и

купков» (Соч. стлб. 240). В действительности царь стремился к стабилизации южной

границы ради использования всех сил в Ливонской войне.).

Выезд больной царицы Анастасии. Миниатюра из Синодального списка

Никоновской летописи

О ермоньских же градех глаголешь, яко тщанием разума ( Так ХСУ; К

яко разума. ) изменников наших от Бога нам дано. Но, яко же научение от

отца своего диявола, всею лжею глаголати и писати! Како убо, егда начася

брань, еже на гермоны, тогда посылали слугу своего царя Шигалея и

52

боярина своего князя Михаила Васильевича Глиньского с товарыщи,

гермона воевати, и от того времени от попа ( Так ХСУ; К папы. ).

Селивестра и от Олексея и от вас какова отягчения словесная пострадах,

ихже несть подробну глаголати! Еже како скорбная не сотворитца нам, то

вся сия германа ради случися! Егда же вас послахом на лето на

гермоньския грады (тобе тогда сущу в нашей отчине, во Пскове, своея ради

потребы, а не нашим посланием), мне же убо седми посланник наших к

боярину нашему и воеводе, ко князю Петру Ивановичю Шуйскому, и к тебе

послахом; вы же едва поидосте с малейшими людьми, и нашим многим

поминанием ( Так ХСУ; К наши напоминование. ) множае пятнадесять

градов взяша. Ино се ли убо тщанием разума вашего, еже нашим

посланием и напоминанием грады взяша, а не по своему разуму? Како же

убо воспомяну о гермонских градех супротивословые попа Селивестра и

Алексея и всех вас на всяко время, еже бы не ходити бранию, и како убо,

лукаваго ради напоминания Датцкого ( Испр.; К Датцого. ) короля, лето

цело ( Так ХСУ; К зело. ) даете безлепа рифлянтом збиратися ? (Како же убо

воспомяну о гермонских градех супротивословие попа Селивестра и Алексея и всех вас

на всяко время, еже бы не ходитй бранию, и како убо, лукавого ради напоминания

Датцкого короля лето цело даете безлепа рифлянтом збиратися? – Эта фраза,

разрезанная во всех до сих пор известных списках комментируемого послания вставкой

текста из заключительной части послания (см. Археографический обзор) и

восстанавливаемая по списку Археографической комиссии, очень точно указывает на

основной момент расхождений между царем и «избранной радой» во

внешнеполитических вопросах. Ливонская война началась в 1558 г.; уже в январе этого

года русские войска под командованием бывшего казанского хана Шах-Али и М. В.

Глинского вели в Ливонии военные действия карательного и разведывательного

характера (ПСРЛ, XIII, 289; Хроника Рюссова, Прибалт, сб., Ц, 358), в мае 1558 г.

русскими была взята Нарва (ПСРЛ, XIII, 293-295, – Никоновская летопись объясняет

завоевание Нарвы провокационным нападением самого нарвского «князьца» – фохта).

Возможно, что уже тогда «избранная рада» позволяла себе «словесные отягчения» по

этому поводу; но в июне 1558 г. в военных действиях против Ливонии должен был

принять участие и А. М. Курбский (вместе с кн. П. И. Шуйским и Д. Адашевым, -

ПСРЛ, XIII, 299-300). Вступив в Ливонию со стороны Пскова (к югу от Чудского и

Псковского озер), войска под командованием Шуйского и Курбского завоевали

Новгородок Ливонский (Нейшлос), Юрьев (Тарту, Дерпт) и ряд других городов

Ливонии (ПСРЛ, XIII, 303 – 306). Однако с начала 1559 г. в военных действиях

наступает перерыв. В марте этого года царь «маистру и арцыбискупу Ризскому и

бискупу Колыванскому для королева челобитья Датцкого дал кроткого предстояния,

воевати же не велел на шесть месяць, от майя до ноября»; «челобитье» датского короля

доложил царю Алексей Адашев (ПСРЛ, XIII, 318). Если учесть, что это перемирие как

раз совпало с походом Даниила Адашева на Крым (там же), то представляется весьма

вероятным указание царя, что причиной согласия на «лукавое напоминание» датского

короля были убеждения со стороны представителей «избранной рады»,

предпочитавших войну на юге. Ливонцы постарались максимально использовать

«кроткое предстояние» 1559 г. (фактически русские войска не начинали активных

действий до 1560 г.): они обратились к помощи своего номинального патрона -

германского императора Фердинанда (в начале 1560 г. он ходатайствовал перед царем за

Ливонию, – ПСРЛ, XIII, 324 – 325; Хроника Рюссова, Прибалт, сб., II, 376 – 377); в

августе-сентябре 1559 г. новый магистр Ливонии Кетлер признал власть польского

короля над южной и центральной Ливонией (ср.: Г. В. Форстен. Балтийский вопрос, I,

53

стр. 242). С этого времени война приняла международный характер, и вопрос о ее

дальнейшем продолжении приобрел особую остроту (характерно, что в «Истории о в. к.

Московском» Курбский именно на походе 1558 г. обрывает изложение истории

Ливонской войны и переходит к доказательствам необходимости войны на юге, – стлб.

236, ел.) Они ж, пришед пред зимним временем, и сколько тогда народу

християньского погубили! Се ли тщание изменников наших, да и ваше

благо, еже тако народ христианский погубляти! Потом послахом вас с

начальником вашим Олексеем со многими зело людьми; вы же едва един

Впльян взясте, и тут много наших народу ногубисте. Како же убо тогда от

литовские рати детцкими ( Так ХСУ; К детцими. ) страшилы устрашистеся!

Под Пайду же повелением нашим неволею поидосте, и каков труд воином

сотвористе и ничто же успеете! Таково убо тщание разума вашего, и тако

предтвердыя грады гермоньския тщалися есте утвержати? И аще не бы

ваша злобесная претыкания была, и Божиею помощию, уже бы вся

Германия была за православною верою лето же. Оттоле литаоньский язык

и гофинский и ина множейша воздвигосто на православие (Они ж, пришед

пред зимним временем, и сколько тогда народу християньского погубили!...Оттоле

литаоньский язык и гофинский и ина множайшая воздвигосте на православие. – В

октябре– ноябре 1559 г. «не дождався сроку, на колко их государь пожаловал», ливонцы

под командованием нового магистра Кетлера напали на русские войска вблизи Юрьева

«и побили многих людей: убили семьдесят сынов боярских да с тысячю боярских

людей» (ПСРЛ, XIII, 320 – 321); при известии об этом поражении царь принужден был

срочно выехать из Можайска с больной царицей (см. прим. 32). В феврале 1560 г. царь

«отпустил на немцы» Курбского и Д. Адашева (ПСРЛ, XIII, 326); в мае того же года был

отправлен «большой наряд» во главе с И. Ф. Мстиславским, М. Я. Морозовым,

Алексеем Адашевым (там же, 327). В августе русские войска разбили войска

ливонского ландмаршала («ламмашкалка») Шалль-фон-Белля, попавшего при этом в

плен, взяли крупную крепость Вильян (Вильянди, Феллин) (ПСРЛ, XIII, 330). Но в

конце этого же года под Пайдой (Пайде, Вайссенштейн) русские войска потерпели

неудачу [официальная Никоновская летопись ничего не сообщает об этом событии, но

Псковская летопись рассказывает о нем, прибавляя, что воеводы ходили «не по цареву. .

наказу... на похвале. .. а стояли под городом 6 недель... и отошли, города не взяв… и

Пскову и пригородам и сельским людям всей земли Псковской проторей стало в посохи

много» (ПСРЛ, IV, стр. 312; ср.: Хроника Рюссова, Прибалт, сб., II, 395)]. В конце 1561

г. «литовские люди» захватили у русских в Ливонии город Тарвас (Тарвасту) с

помощью подкопа (ПСРЛ, XIII, 339; это, возможно, и есть те «детские страшилы», о

которых говорит Грозный). Тем временем шведы, вслед за поляками, вмешались в

ливонские дела и заняли Колывань (Таллин, Ревель) и не доставшуюся русским Найду

(Вайссенштейн). Именно эти события имеет в виду Грозный, когда говорит, что

единомышленники Курбского, затянув войну, подняли «литаоньский язык и гофинский

[шведский] на православие» (т. е. дали Польше и Швеции возможность выступить).

Замечание царя, что если бы не это «злобесное претыкание», «вся Германия была за

православною верою лето же», также казавшееся историкам нелепым преувельчением

(Костомаров, ук. соч., стр. 269), совпадает с мнениями, высказывавшимися в те же годы

в самой Германии (ср. Г. В. Форстен, ук. соч., I, стр. 134).). Се тщанием разума

вашего и тако хотети утвержати православие?

54

Первое послание Курбскому. Л. 314 об. из списка Археографической комиссии

А всеродно вас не погубляем; а изменником везде казнь живет: в кою ( Г

кои. ) землю поехал еси, тамо о сем пространнейши ( Так ХСУ; К томо о

всем распространясятсся. ) явлена увеси. А за такие ваши послуги, яже

55

выше рехом, достойны были есте многих казней и опалы; но мы еще с ( К с

нет. ) милостию к вам опалу свою учинили; аще по твоему достоиньству и

ты к недругу нашему от нас не уехал, и в таком деле, во граде нашем не

был бы еси, и утекания было тебе сотворити невозможно, коли бы в том

тебе не верили. И мы, тебе веря, в ту свою отчину послали, и ты так

сабацким обычаем измену свою учинил.

Безсмертен же быти не мняся, понеже смерть Адамский грех,

общедательный долг всем человеком; аще бо и перфиру ношу, но обаче вем

се? яко по всему немощию, подобно всем человеком, обложен есмь по

естеству. А яко же вы мудръствуете, еже свыше естества велите быти ми, -

от ереси же всякой. Яко ж выше рекох, благодарю Бога моего, вем

благочестие отчасти утвердити по Божию дарованию, елика ми есть сила.

Сие же смеху подлежит, еже человеком яко же скотом быти; аще ли же

тако, то уже в человецех пара, а души несть: се убо ересь саддукейская!

Сице бо ты неистовишеся, без ума быша! Аз же верою Страшному

Спасову судищу, хотящим прияти душам человеческим и телеса их, с ними

же со деяиася, кождо противу делом его, вси вкупе во едином лику

разлученм надвое: царие и худейшая чадь, яко братия истязани будут,

кождо противу делу своему. А еже писал еси, аки не хотя уже неумытному

судищу предстати, – ты же убо на человеки ересь покладаеши, сам подобно

манихейстей злобесной ереси ниша! Яко же они ( К яко же они дважды. )

блядосдовять, еже небом обладати Хрясту, землею же самовластным быти

человеком, преисподними же дияволу, тако же и ты будущее судище

проповедаешь, зде Божиих наказаниих, приходящих согрешения ради

челювеческаго, призираешь. Аз же исповедую ( Так ХСУ; К исповедани. )и

вем, яко не токмо тамо мучение, яже зле живущим, преступающим

заповеди Божия, но и здесь праведнаго Божия гнева, по своим делом злым,

чашу ярости Господня испивают и многообразными наказании мучатца; по

отошествии же света сего, горчайшая осуждения приемлюще, ожидающе

праведного судилища Спасова,. по осуждении же бесконечнаго мучения

приемлюще. Сице аз верую Страшному судищу Спасову. Та же се вем:

обладающа Христа небесными и земными и преисподними, яко живыми и

мертвыми обладая, и вся на небеси и на земли и преисподняя состоятца

Его хотением, советом Отчим и благоволеаием Святаго Духа; аще ли не

тако, сия мучение ( Так ХСУ; К сияния. ) приемлют, а не яко ( Так ХСУ; К

ево) же манихея и яко же блядословиши о неумытном судище Спасове, ака

не хощем предстати Христу Богу нашему ответ дати о своих согрешениях,

вся ведующему сокровенная тайная. Аз же убо верою, от всех своих

согрешениях вольных и невольных суд ( К суд нет. ) прияти ми, яко рабу, и

не токмо о своих, но подвластных дати ми ответ, аще что моим

несмотрением погрешитца: како же твой разум смеху не подлежит, яко аще

тление властели множицею на судищи неволею привлечают, царю же

царем и Господу господем всеми владеющему како не повинутися? Аще

кто безумен и не хощет, то от Божия гнева где укрытися? Иже

56

неодержимую превыспрення, яже на воздусе держаще, воду яже бездна

обуздовающий и моря воетезующе Божия мудрости, ему же дыхание в

руце всех сущих, яко же рече пророк: «Аще взыду на небо, ты тамо еси;

аще сниду во ад, тамо еси. Аще возму криле мои рано и вселюся в

последняя моря, и тамо бо наставит мя рука ( Так ХСУ; К рака. ) твоя и

удержит мя десница твоя. Не утаися кость моя от тебе, яко же «отворил еси

втайне, и состав мой в преисподних земли». Сице убо аз верую

неумытному Спасову судищу. И от Божия десница всемогущия ( К

вторично десница) живым и мертвым кому возможно куды украстися? Вся

нага и отверста пред ним (Безсмертен же быти не мняся... вся нага и отверста пред

ним. – Царь отвечает на обвинение Курбского, что он «в небытную ересь прельщен» и

не боится Страшного суда. Замечание царя: «аще ли тако. се убо ересь саддукейская»,

означает, повидимому, что та ересь, которую приписывает ему Курбский («се убо ты

неистовишися, без ума пиша»), по характеру своему напоминает учение саддукеев -

древнееврейской религиозной секты (II – I в. до н.э. – 1в.н.э.), отрицавшей загробную

жизнь. С негодованием отвергая это обвинение, царь, в свою очередь, обвиняет

Курбского в манихействе. Манихейство – религиозное учение возникшее в III в. н. э.

(повидимому, на персидской почве); сущность его – в признании дуализма

окружающего мира [по хронографу: «благого Бога глаголюще создателя быти небеси;

земли же, и иже на ней, иного быть творца» (ПСРЛ, XXII, стр. 382)]; Курбский,

думающий лишь о Страшном суде, но не о наказании за грехи на земле, сходен, по

мнению царя, с манихеями. Осведомленность царя в вопросе о еретических учениях

связана с широким развитием ересей на Руси во второй половине XV – первой половине

XVI в.; царь был, несомненно, хорошо знаком с «Просветителем» Иосифа Волоцкого -

важнейшим сочинением, направленным против русских еретиков. Учения еретических

противников Иосифа Волоцкого заключали в себе элементы сходства с садцукей-ством

[Зосиму, митрополита-еретика XV в., обвиняли в отрицании бессмертия души, – см.

послание Иосифа Волоцкого к епископу Нифонту (Чтения Общества истории и

древностей Российских, 1847 г., № 1)] и манихейством (в особенности с его болгарской

формой – богумильством).).

Предгордых гонителей вем Христа Бога нашего истиннаго ( Так ХСУ; К

истинному Богу нашему. ) противника, яко же рече писание: «Господь

гордым противитца, смиренным же дает благодать». Станем же убо о сем

разсужение имети, кто прегорд: аз ли, еже от Бога повинным ми рабом бо

повелеваю хотение свое сотворити; или вы, еже по Божию велению моего

владычества и своего и работнаго ига ( К ига нет. ) отметаетеся ( Так ХСУ;

К отметаетца. ), яко Господне повелеваете мне свою волю творити, и

поучаете, обличаете, учительский сан на ся восхищающе? Яко же рече

божественный Григорий к надеющимся юности и во все время дерзающим