Текст книги "Семья на первом месте (СИ)"

Автор книги: Истории Агаты

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

Зайдя в тёплую гостиную, запах алкоголя ударил по голове. Пробираясь через толпу, Лестрейндж расталкивала каждого, кто был у неё на пути. Заметив именинника в толпе фанаток, она прибавила ходу.

– Джеймс! – громко позвав парня по имени, Лина пыталась перекричать орущих подростков.

Поттер тут же обернулся, со всех ног направляясь к подруге со счастливой улыбкой на лице. Подлетев, как золотой снитч, он закружил Алину над полом. Лестрейндж звонко рассмеялась.

– Это тебе, – выбравшись из жарких объятий друга, слизеринка неловко протянула ему подарок.

Поттер лукаво глянул на девушку.

– Не стоило. – Как только увесистая коробка оказалась в его руках, Джеймс с горящим в глазах восторгом разорвал обёртку. – Не может быть! Ты не могла! – Поттер с долей недоверия глядел на подругу. – Это же…

– Магловская гитара, последняя модель. – Девушка довольно улыбнулась, ладонью проведя по бедру.

Алина плюхнулась в огромное кресло напротив, закинув ногу на ногу. Джеймс кинулся к волшебнице, сжимая её в крепких объятиях.

Лестрейндж заразительно рассмеялась, окольцевав ладонями друга за шею.

Толпа одобрительно зашумела, выкрикивая «поцелуй!».

Расплывшись в хитрой улыбке, Джеймс подмигнул Лестрейндж. Изобразив шуточный поцелуй, Поттер губами прижался к щеке слизеринки, скрыв её лицо от глаз студентов. Те повелись и одобрительно засвистели, поздравляя новоиспеченную «парочку», после чего дружно вернулись к веселью.

Когда стрелки часов перевалили к четырём утра, гостиная опустела. Пьяный Питер заснул на плече Бурского, с которым провёл весь вечер, тот же уместил свою голову на макушке Петтигрю, тихо похрапывая. Римус Люпин скрылся с миловидной когтевранкой еще два часа назад. Бренча на новенькой гитаре, Джеймс сидел на полу, попутно опустошая бутылку огневиски на пару с Блэком.

Лестрейндж приподнялась на ноги, отряхивая короткую юбку от крошек тыквенного печенья, которое её заставила съесть Эванс. Слизеринка не смогла противиться заботливой гриффиндорки, которая переживала, что Алина голодна. Так глупо, но чертовски мило.

– Я пойду, – предупредила она друзей, направляясь к двери шаткой походкой.

Двое мародеров перевели затуманенные взгляды на подругу. Джеймс попытался встать, но, не удержав равновесия, плюхнулся обратно на пол, заставляя Блэка рассмеяться.

– Не переживай, мой пьяный друг. – Сириус хлопнул Сохатого по плечу, подойдя к девушке. – Я не брошу нашего змеёныша и доставлю её в целости и в сохранности прямиком в подземелья.

Поттер одобрительно закивал, отпуская друзей. Как только те ушли, пьяный Джеймс завалился на ковер, заснув в ту же секунду.

Волшебники шли, негромко посмеиваясь над шутками друг друга. Где-то поблизости раздались тяжелые шаги. Бегло переглянувшись, двое кинулись наутек. Пробегая коридоры и лестничные пролеты, они остановились в тайном проходе, о котором было мало кому известно.

Небольшая комнатка оказался тесновата сразу для двоих. Поэтому пришлось прижаться поплотнее к друг другу. Переводя сбившееся дыхание, они старались громко не дышать.

Заглянув в серые, как грозовая туча, глаза, Лестрейндж потерялась. Сократив миллиметры, она вдохнула аромат мужского парфюма, блаженно прикрыв глаза. Блэк сглотнул.

Слишком близко.

– Что ты делаешь? – прохрипел волшебник, когда холодные руки девушки коснулись его затылка, притягивая ближе.

Лестрейндж облизнула пересохшие губы. Её зрачки были сужены, а вот глаза лихорадочно блестели. Приподнявшись на носки туфель, она губами накрыла рот друга, силясь языком разжать сжатые губы. Сириус вздрогнул, однако его руки уже сжимали тонкую талию, притягивая Алину плотнее к своей груди.

– Мы не должны, – сипло протянул юноша, когда брюнетка чуть отстранилась. – Мы пьяны.

– Я так не думаю, – прошептала Лестрейндж на ухо гриффиндорцу, опаляя мочку уха своим тёплым дыханием.

Сириус задержал воздух в груди, усилив хватку на талии девушки. Алина еле слышно застонала, а он почти потерял последние капли самообладания.

– Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала? – хрипло прошептала она, переместив свою ладошку на челюсть парня, заставляя того смотреть ей в глаза. – Скажи! – приказала Лина, и волшебник послушался.

– Я хочу, – прохрипел он, – хочу, чтобы ты поцеловала меня, прямо сейчас.

Бродяга тяжело дышал.

Лестрейндж притянула парня ближе, заставляя того согнуться из-за разницы в росте. Облизав его губы языком, Алина укусила парня за нижнюю губу, заставляя открыть рот, и он повиновался.

Её язык проник в его рот. Прошёлся по небу, ряду зубов и, наконец, сплёлся с его языком. Блэк несдержанно рыкнул, опустив ладони на женские бёдра. Легонько толкнув девушку к стене, он навис сверху, не прекращая поцелуй. Лестрейндж довольно застонала, прикрыв глаза, налившиеся свинцом.

Переместив свои руки на бёдра слизеринки, он чуть задрал юбку вверх. Алина закинула ногу на торс парня, сминая его губы в страстном поцелуе. Подхватив Лестрейндж под бёдра, Сириус усадил её на шаткий деревянный стол, устроившись между раздвинутых ног слизеринки.

Губы Сириуса переместились на тонкую шею, после себя оставляя багровые влажные пятна. Лестрейндж протяжно застонала, запрокинув голову назад, тем самым давая больше пространства для его дальнейших действий. Сорвав пуговицы на рубашке слизеринки, пылкие поцелуи Блэка перешли на ключицы, сжимая бёдра.

Стон сорвалось с распухших губ, когда Блэк оттянул лямку чёрного бюстгальтера, нежно целуя кожу на плече.

Лестрейндж зарылась пальцами в тёмные волосы гриффиндорца, принимаясь покрывать шею парня мокрыми поцелуями. Сириус против не был, наоборот, ему нравится её напор. Добравшись до мочки уха, Лина прикусила кожу, вызвав мурашки на теле Блэка. Из-за её действий Сириус протяжно простонал, от удовольствия закатив глаза.

Он хотел её.

Хотел, как никого раньше. Чёртова слизеринка была непохожа ни на одну из тех, кого он успел поиметь.

Шершавая ладонь поглаживала оголённую кожу на животе девушки. Левая рука продолжала сжимать бедро, оставляя еле заметные следы от ногтей на нежной коже.

– Не останавливайся, – шептала Алина, выгибая спину.

Блэк стянул чёрный прозрачный лифчик вниз, оголяя небольшую упругую грудь с затвердевшими от холода сосками. Взгляд Сириуса окутала пелена возбуждения. Серые глаза стали темнее, а ткань штанов неприятно сдавливала пах.

Он был так сильно возбуждён, лишь целуя её.

Алина вновь застонала, когда влажный язык коснулся её соска, слегка терзая его. В то время, когда пальцы правой руки сжимали второй сосок, оттягивая в стороны. Внизу живота нарастало приятное напряжение. Руки девушки судорожно потянулись к брюкам парня в поисках пряжки ремня, не нарочно коснувшись паха пальцами. Сириус неосознанно рыкнул в складку её шеи, но Лестрейндж было уже не остановить.

– Я так сильно хочу тебя, – шептал он ей на ухо, в перерывах целуя. – О, Мерлин, как же ты хороша, – протяжно простонал Блэк после того, как Лестрейндж разорвала пуговицы на его темной рубашке. – Алина…

Лина покрывала грудь парня смазанными поцелуями, попутно кусая кожу, отчего Сириуса била мелкая дрожь. Руки парня вовсю шарили по стройному телу, провоцируя её стоны. Волшебница дышала с ним в унисон, ощущая доселе небывалую страсть, овладевшую рассудком. Упав спиной на стол, её руки притянули Блэка ближе.

Их губы вновь нашли друг друга.

– Лина, – простонал гриффиндорец, не в силах совладать с вожделением.

Удержав запястья волшебницы в одной своей ладони, он наклонился к вздымающийся груди, посасывая и целуя всё ещё твердые соски. Её бюстгальтер давно валялся где-то в углу, а рубашка волшебника была неисправно разорвана. Алина сладко стонала, выгибаясь навстречу губам Блэка. Дойдя до впалого живота, парень бросил взгляд в её сторону.

Она была прекрасна.

Длинные спутанные волосы свисали на пол со стола; опухшие от поцелуев губы искусаны в кровь. Глаза закатились, а рот приоткрылся, издавая желанные для слуха гриффиндорца стоны.

Она была его.

Сегодня она принадлежала лишь ему.

Продолжив путешествовать по телу волшебницы, Сириус мимолётно коснулся влажного белья костяшками пальцев, оставляя поцелуи на внутренней стороне бедра. Руки девушки давно освободились от хватки Блэка. Закусив тонкие пальцы, Лестрейндж пыталась сдержать громкие стоны, извиваясь на деревянном столе от рук, губ и языка Блэка.

– Пожалуйста, – заскулила она. Сириус потянулся к прозрачной резинки, поддев её двумя пальцами. – Джеймс… пожалуйста, – простонала Лестрейндж, не в силах сдерживаться.

Внутри всё оборвалось.

Она пьяна и видит не его… а Джеймса.

Вскочив на ноги, Сириус отвернулся, пытаясь не смотреть на полуголую и возбуждённую Алину.

«Она пьяна» – упрямо напоминал он себе.

– Почему ты остановился? – разочаровано спросила Лестрейндж, спрыгивая со стола. Она подошла к нему со спины, подладив ладони на напочвенные плечи. – Я что-то сделала не так? – прошептала она так сладко, отчего в штанах Блэка вновь стало тесно.

Прикоснувшись оголённой грудью к спине парня, волшебница оставляла поцелуи и засосы на бледной коже. Сириуса предстал перед выбором.

Она не в себе.

Она хочет тебя, ты хочешь её, так возьми.

Ты не должен ей пользоваться.

Возьми её на этом чёртовом столе, прямо сейчас.

Она твоя подруга.

Она твоя.

Мысли путались, а тело не слушалось.

– Сириус, – шептала Лина, касаясь его своей грудью, тонкими пальцами, губами и языком.

– Оденься и отправляйся свою комнату, – отрезал он жёстко, собрав все силы в кулак. Лестрейндж сглотнула. – Это было ошибкой.

Накинув порванную рубашку на оголённую грудь и спустив юбку обратно на бёдра, она ушла, оставив Блэка одного.

Облокотившись лбом на каменную стену, волшебник тяжело дышал. Заметив что-то тёмное в углу, он наклонился. В руке была тонкая ткань тёмного цвета, её лифчик. Поднеся бельё к лицу, Блэк вздохнул приятный аромат цветов.

Заскулив, Сириус запихнул приятную материю в карман спущенных штанов, покидая тайный проход.

***

На следующий день, как ни в чём не бывало Лестрейндж сидела за слизеринским столом, смеясь с шуток Блэка-младшего. Ничто не выдавало её вчерашнее поведение.

Сириус Блэк сжимал вилку в кулаке. Смотря, как Малфой касается её руки, шепчет на ухо, а она довольно улыбается.

Неужели она не помнит, как целовала его ночью? Как просила не останавливаться.

Венка на лбу гриффиндорца пульсировала.

Не останавливайся, – шепчет она, выгибаясь, точно змея.

Пожалуйста, – сладко стонет от его поцелуев.

– Бесит, что слизняк всегда рядом с ней, – проследив за взглядом друга, заметил Сохатый.

Сириус резко обернулся на лучшего друга.

Джеймс…

Выскочив из-за стола, Бродяга чуть ли не бегом направился в уборную на втором этаже. Ослабив хватку галстука, Блэк облокотился на умывальник двумя руками, тяжело дыша.

Не останавливайся… – умоляет.

Кровь ударяет в пах. Рука тянется к ширинке, расстёгивая её.

Пожалуйста… – её голос срывается в сладких стонах.

Глаза закатились, а рука прошлась взад-вперёд по затвердевшему члену, ускоряясь с каждым разом.

Перед глазами её обнаженное тело, кожа пахнет цветами, исцелованные губы искусаны в кровь. На шее багровые пятна, им оставленные.

С губ Сириуса сорвался долгий и громкий стон, тело пробила судорога. Он кончил лишь от воспоминаний о чёртовой змеиной принцессе, пока она сидит за столом в общем зале и смеётся с шуток чёртовых слизеринцев.

Вязкая жидкость стекала по руке и члену.

Не останавливайся…

Смыв с себя все следы, Сириус отправился в класс ЗОТИ, довольно улыбаясь.

Она была его.

Если она ничего не помнит, то и он постарается забыть.

Забудет ли?

***

Большой зал

Апрель, 1977

В конце апреля студенты шестого курса сдавали письменный экзамен, который сочетал в себе все предметы вместе. В этом году работа оказалась несложной. Поэтому многие довольно скоро покинули Большой зал, сдав тест экзаменатору.

Счастливая слизеринка выпорхнула из зала, направляясь прямиком к Чёрному озеру, где её давно заждались мародеры. Завидев друзей, Лестрейндж бросилась бежать, преодолевая расстояние за считанные секунды.

– Я сдала! – радостно закричала она, бросившись в объятия Питера. Смеясь, оба начали прыгать на месте от переизбытка чувств. – Наконец-то всё закончилось!

Укладываясь на траву ближе к Поттеру, Алина беззаботно улыбалась, подставляя лицо солнечным лучам.

– Не хотелось бы тебя расстраивать, но оценку ты узнаешь к концу июня, – оторвавшись от игры в карты с Сириусом, оповестил подругу Люпин.

Поттер прыснул в кулак, за что получил в плечо от слизеринки. Не оставшись в долгу, юноша взъерошил безукоризненную причёску Лины. Но и то не испортило ей настроения.

– Дорогой Лунатик. Мне достаточно того, что вся суматоха подошла к концу, и я могу спокойно отдохнуть, – парировала Алина, Римус закатил глаза, проиграв вторую партию Блэку. – А где Николас? – оглядываясь по сторонам в поисках когтевранца, поинтересовалась Лестрейндж.

– Он ушёл, – ответил Питер беззаботно.

– А тебе какая разница? – подозрительно прищурив глаза, спросил Поттер.

Лестрейндж не уловила долю ревности во взгляде и в голосе Джеймса, чего не скажешь о мародерах. Блэк цокнул, сверля слизеринку требовательным взглядом. Она на него не обратила никакого внимания, собственно, как и всегда.

– Хотела спросить, что у него получилось в пятом задании. – Лестрейндж пожала плечами.

Поттер кивнул сам себе. В таком случае есть резон интересоваться, где находится красавчик когтевранец.

– Желчь броненосца, – невзначай ответил Люпин. – Только не говорите, что никто из вас этого не знал. – Волшебники дружно засмеялись, Римус закатил глаза. – Вы безнадёжны, – выдохнул он, улыбаясь.

Делясь экзаменационными ответами, ребята не заметили, как к их компании подошли пятеро слизеринцев. Глаза Бёрк и Паркинсон блестели от слёз, в то время как Нотт и Регулус стояли рядом с Малфоем с опущенными вниз головами.

Лестрейндж приветливо улыбнулась. Но, поняв, что что-то не так, нахмурилась.

– Лина, – позвал её Малфой. – Рабастан ждёт тебя в кабинете директора.

В глазах Люциуса плескались волны сожаления.

– Что с моим братом? – Лестрейндж поднялась с земли.

Она чувствовала неладное. Вот только друзья молчали, не в силах посмотреть на девушку.

Сорвавшись с места, Алина побежала к замку. Поттер хотел было последовать за подругой, однако рука Малфоя-младшего остановила его.

– Уйди с дороги, – прорычал Петтигрю, вставая рядом с Джеймсом.

Люциус пропустил слова гриффиндорца мимо ушей. Ещё утром он бы не упустил возможности выбить всю дурь из гриффиндорцев, но сейчас у него не было никакого желания смотреть в их сторону. Что уж говорить о разговоре.

– Вы ей не нужны, – строго начал Малфой. Мародеры нахмурились, угрожающе смотря на слизеринца. – Никто из вас ей сейчас не поможет, – туманно пояснил Люциус, уходя с остальными слизеринцами.

Переглянувшись между собой, гриффиндорцы ринулись к кабинету директора.

Массивные двери открылись, впуская девушку в кабинет. Это была круглая просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах – они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма.

Стены были увешаны портретами прошлых директоров и директрис, которые мирно дремали в позолоченных рамах. В центре находился громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке – потёртая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа.

– Проходите, мисс Лестрейндж, – поприветствовал её директор Хогвартса. – Прошу вас, присаживайтесь, – указал волшебник на стул, девушка послушно села.

Её брат сидел точно на таком же стуле, опустив голову на колени. Пламя в камине вспыхнуло, из него тут же показался высокий мужчина. Вид его был изрядно потрепанным, создавалось впечатление, будто он постарел лет на десять, а то и больше.

Алина ещё никогда не видела брата в таком плачевном состоянии.

– Я оставлю вас, – похлопав рукой по плечу Рудольфуса, директор вышел, оставляя Лестрейнджей наедине.

– Я забираю вас домой, – сказал старший брат хрипло.

Рабастан не дёрнулся, наперёд зная мотивы старшего брата. Алина нервно озиралась на обоих, те молчали.

– Что происходит? – вполголоса прошептала волшебница, не в силах вынести давящую тишину.

Ответа не последовало, лишь тихий всхлип сорвался с уст Рабастана. По телу пробежали морозные мурашки, а к горлу подкатил ком горечи. Алина съежилась, ссутулив плечи.

– Руди.

Мужчина подошёл ближе, садясь на колени у ног сестры. Беря её холодные ладошки в свои, Рудольфус заметно поник.

– Ты же знаешь, что мама долго болела? – уточнил он тихо, смотря на Алину с болью в глазах. Она кивнула. – Сегодня ночью… – голос его дрогнул. – Сегодня ночью её не стало.

Не стало.

Грудь девушки неприятно сдавила незримая тяжесть. Всё происходящее казалось нереальным. Какой-нибудь злой шуткой Мерлина.

– Нет, – прохрипела она, отрицательно качая головой. – Она не могла, мама обещала, что встретит меня на станции. Она обещала… Она… – закрыв лицо руками, Алина зарыдала.

Почему это случилось сейчас? Почему она умерла? Почему?

Рудольфус притянул сестру в объятия, стараясь хоть как-то унять её боль. Это было бесполезно.

Потеря матери ни с чем несравнима. Горечь от утраты пожирает тебя изнутри до тех пор, пока ты не перестаешь дышать. Даже Круцио не обладает такой силой, как известие о смерти дорогого тебе человека.

– Я не успела попрощаться! – рыдала волшебница. – Я не успела…

Сердце ускорило темп, болезненные спазмы сдавливали грудь, рёбра и все органы вместе. Тело пробивала судорога, а руки тряслись. Её сопли смешались со слезами. Из горла Лестрейндж вырывались сдавленные крики, переполненные горем.

Волшебница вырывалась из рук брата, который держал её в железной хватке. Поглаживая чёрные волосы, Рудольфус шептал то, что она не слышала из-за собственных криков. Рабастан сполз со стула, обеими руками обнимая брата и сестру, которые так и сидели на полу.

Агония боли не кончалась и не ослабевала. Пришлось звать мадам Помфри, которая влила умиротворяющий бальзам прямо в рот Лины. Когда волшебница отключилась, Рудольфус поднял сестру на руки, исчезая вместе с ней и братом в пламени камина.

– Ах, Альбус, что же будет с бедными детьми? – утирая слёзы, проговорила Поппи.

– Пока они есть друг у друга, – директор приобнял плачущую женщину за плечо. – Ничто им не навредит.

***Май, 1977

Обратно в школу волшебники так и не вернулись. Похороны прошли как в тумане. Единственное, что удалось запомнить, это то, как двое держали её за руки, пока гроб с телом матери медленно опускался на самое дно земли.

Отец старался не покидать комнату, которую делил с почившей женой.

Практически месяц семья хранила молчание, даже домовые эльфы старались не попадаться на глаза. А сад, который так любила Селестина Лестрейндж, видимо, умер вместе с ней.

Из-за этого у её дочери вновь началась истерика, после которой она попыталась хоть как-то оживить цветы. На помощь Алине пришли братья. Благодаря общим стараниям многие растения вернулись к жизни, чем хоть немного ослабили боль каждого.

Июнь, 1977

Спустя время семья начала возвращаться к жизни. Боль не утихала, однако становилось легче, когда рядом находились близкие люди.

Привычка Алины никуда не делась. И теперь в её шкафчике, который находился в ванной комнате, была целая полочка со всевозможными баночками таблеток, трав и порошков.

Так было намного легче.

В начале июня дети отправилась в жаркую Италию. Пока отец предпочёл пожить какое-то время у старшего брата – Филиппа Лестрейнджа в Лондоне.

Это лето принадлежало им троим.

========== IX. Италия. Обет. Прощение. ==========

Комментарий к IX. Италия. Обет. Прощение.

Кстати, сегодня этой работе исполнилось ровно один год)

Видео к главе: https://t.me/awrebit/265

Италия, Сардиния

Июнь, 1977

Температура воздуха в Южной Сардинии давно перевала за максимальную отметку. Небольшая вилла около побережья принадлежала семейству Лестрейндж. Когда-то глава рода – Филлициан Лестрейндж преподнёс сей подарок молодожёнам Селестине и Себастьяну на свадьбу. Сейчас же здесь проводили летние каникулы их дети.

На террасе, прямо у бассейна, дремал Рабастан, его нога свисала с края бортика, касаясь тёплой воды. Солнечные очки кое-как спасали от палящего солнца. Сестра волшебника расположилась на плетёном лежаке. Её соломенная шляпка покрывала голову, защищая от солнечных лучей. В руках девушки находился маггловский альбом, в коем красовались все её рисунки.

Рудольфус развязной походкой вышел из дома, направляясь к брату и сестре. Он с разбега прыгнул в воду, отчего брызги разлетелись по всей террасе, задев двойняшек. Разгневанная Алина собрала свои вещи. Покинув общество братьев, она отправилась в свою комнату. Рабастан прыснул, наблюдая за тем, как Рудольфус просил сестру присоединиться к нему.

– Она начала рисовать, – с улыбкой прошептал Лестрейндж-младший. Брови мужчины взлетели вверх. Рабастан закивал. – Да, я сам видел.

– Тогда смотри, не спугни её. – Его брат кивнул. – Через пару дней вам стукнет семнадцать, этот день стоит отметить.

Рабастан непроизвольно нахмурился. Боль после потери матери ещё терзала душу. Поэтому устраивать праздник казалось абсурдом.

– Ничего серьезного, только вы и я. – Рудольфус запрокинул голову к небу. – Я хочу хоть как-то развеять обстановку, Басти.

– Хорошо, Руди, – не без труда выдавил из себя слизеринец. – Только никого, кроме нас троих.

Старший брат понимающе кивнул.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттеров

В небольшом маггловском городке находился двухэтажный каменный дом. Крыша его имела ярко-красного цвет, маленький дворик сплошь и рядом забит цветами. Юфимия Поттер сама лично этим занималась, не жалея сил. Обстановка внутри дома была поистине теплой и уютной. Мебель светлых оттенков обставлена со вкусом, а из кухни доносился приятный аромат, заставляя рот наполняться слюнями.

Джеймс Поттер нервно расхаживал по своей комнате, искоса поглядывая на то, как Сириус Блэк пишет под его диктовку.

– Твой Джеймс, – закончил Поттер. – Нет, нет, зачеркни! – Сириус закатил глаза. – Лучше так: «С нетерпением жду твоего ответа, твой Д.П.».

– Почему ты сам не можешь этим заняться? – устало выдохнув, Блэк спиной оперся об изголовье кровати.

Поттер скривился, присаживаясь подле друга.

– Потому что, Бродяга, твой почерк намного лучше моего. К тому же она не отвечает на мои письма, – грустно заметил Джеймс.

Сириус заметно нахмурился. Это был плохой знак.

– И как часто ты ей писал?

Сириус видел лучшего друга насквозь.

– Три раза, – Бродяга кивнул. – Три раза каждую неделю, начиная с апреля.

Джеймс потупил взгляд, чувствуя, как вспыхивают щёки. С минуту Бродяга молчал, а затем захохотал так, отчего Сохатому захотелось накинуть на себя мантию невидимку.

– Перестань ржать, Бродяга! – рявкнул парень, набрасываясь на друга с кулаками. – Я же переживаю! – гриффиндорец попытался уклониться от подушки. – Вдруг она нас уже забыла?

– Мерлинова Борода! – Бродяга хлопнул по плечу друга. – Не забудет нас наш змеёныш.

– Мы так и не знаем, что именно тогда произошло, – Поттер тяжело вздохнул, упав спиной на мягкий матрас.

Сириус задумчиво кивнул.

До вечера они просидели в комнате Джеймса, играя во взрывающиеся карты. После спустились к ужину. Флимонт Поттер охотно рассказал о делах Магической Британии, не вдаваясь в подробности.

Стоит отметить, что двое мародеров проходили стажировку в Министерстве под руководством Поттера-старшего.

К концу лета в гости должны были приехать Люпин и Питер, чего домочадцы с нетерпением ждали.

***

Италия, Сардиния

Вечер двадцать второго июня подходил к концу. На побережье средиземного моря трое волшебников строили песочный замок. Такое детское занятие для взрослых людей, но кого это волнует. Когда с песком было покончило, молодые люди вернулись на виллу, удобно устроившись на полу в гостиной около камина.

– А помните, как Нотт загнал Кроули на дерево во время приёма у Паркинсонов? – весело воскликнула Алина, отпивая вино из хрустального бокала.

Лестрейнджи громко рассмеялись, вспоминая былое. Ну и шуму же тогда они навели.

– Точно-точно, Клоти до сих пор не может простить ему испорченный день рождения, – Рабастан откусил кусочек сыра.

Рудольфус прыснул, развалившись на мягком ковре во весь рост.

В один миг настроение Алины значительно ухудшилось, навалилась тоска и печаль. Поднимаясь на ноги под удивленные взгляды братьев, девушка оповестила их о том, что направляется в уборную.

Добравшись до заветного шкафчика, она моментально распахнула дверцы. Достав ничем не примечательную баночку, Лина закинула в рот сразу две таблетки. Стало легче, но этого было недостаточно.

Прислушавшись и убедившись, что она находится одна на втором этаже. Алина дрожащими руками достала маленький пакетик и вдохнула правой ноздрёй его содержимое, прикрыв левую.

Разум затуманился, голова закружилась, а кожу приятно покалывало. Блаженная улыбка расплылась на лице, теперь всё было хорошо.

Спустившись обратно к братьям, она присоединилась к их беседе, не переставая шутить и смеяться. Рудольфус не особо обрадовался тому, что сестра так много выпила, хотя отметил, что алкоголь влияет на неё весьма странно.

Алина не могла остановиться, её заразительный смех сменился тяжелыми хрипами. Губы посинели, а лицо стало мёртвенно-бледным. Упав на пол, она сжалась в неестественной позе. Тело пробила судорога, глаза закатились, а изо рта выступила белая пена с желтоватым оттенком.

Картина была устрашающей.

Не на шутку перепуганный Рабастан боялся пошевелиться. Он так и замер на месте, смотря на сестру округлившимися от страха глазами. Рудольфус, быстро сообразив, подскочил к волшебнице и перевернул её на бок. Перепуганный Раб дотронулся до запястья сестры, смотря на брата своими карими глазами полных слёз.

– Она не дышит! Пульса нет! – голос с надрывом дрогнул.

Сжавшись в комок, Рабастан раскачивался из стороны в сторону, как бы стараясь успокоиться.

Рудольфус ухом прижался к груди Алины, пытаясь услышать стук сердца. После чего он с треском разорвал блузку сестры на груди, принявшись делать прямой массаж сердца.

– Давай же! – кричал мужчина, сдавливая грудь обеими руками. – Давай!

Долгие мгновения тянулись, словно часы. И наконец, Лестрейндж хрипло задышала. Содержимое организма вышло наружу, испачкав ковёр. Глаза ничего не видели, а сама она ничего не соображала.

Подняв сестру на руки, Рудольфус поскорее отнёс её в ванну. Включив холодный душ, он попытался сбить температуру тела. Передав лейку душа брату, Рудольфус принялся бить Алину по щекам, стараясь привести её в чувства.

– Сколько ты приняла? Посмотри на меня! – приказал Лестрейндж, касаясь лица сестры обеими ладонями. – Что ты употребила?

Алина едва ли что-то соображала.

Через миг волшебница постепенно начала приходить себя. Держась за голову руками, она только всхлипывала.

– Просто ответь мне на вопрос! – Рудольфус возвысил голос, присев на корточки рядом с сестрой. – Просто ответь мне, где та дрянь?!

– Руди, – жалобно протянул Рабастан, ребром ладони стерев влажность на щеках.

– Отвечай! – по слогам выговорил волшебник.

Ничего не сказав, Лина лишь махнула головой в сторону настенного шкафчика. Рудольфус распахнул дверцы, но ничего, кроме пустых полок не увидел. Он бросил злостный взгляд на сестру, та кивнула, проведя рукой по воздуху. Иллюзия исчезла. Рабастан ахнул.

Полки были завалены различными баночками, пластинками, пакетиками и коробочками. Никогда в жизни Рудольфус Лестрейндж не чувствовал такого разочарования, как сейчас. Его сестра уничтожала себя изнутри.

– Как… – голос его дрогнул, – как давно ты принимаешь этот яд? – взбешённый Лестрейндж встряхнул сестру за плечи. – Как давно ты губишь своё здоровье? Отвечай!

Вдруг девушка истерически рассмеялась. Рудольфус ощетинился, сжав пальцы на её плечах.

– Как давно? Не притворяйся, что вас это волнует! – желчно прошипела она, закрывая лицо дрожащими пальцами. – Где ты был, когда мне нужна была помощь? – в порыве гнева Алина ударила Рудольфуса по лицу. – Где! А ты? Где ты был, когда Пьюси пытал меня? Когда он истязал моё тело тёмной магией! Когда я задыхалась во снах, видя ваши могилы!

Рабастан сжался.

Из её глаз хлынули горячие слёзы. Сердце Рудольфуса болезненно сжалось, в разы быстрее забиваясь в грудной клетке.

Где ты был?

Кровь ударила в голову. Ноги подкосились.

Истязал моё тело тёмной магией!

Ваши могилы.

– Вы были мне нужны! – Алина всхлипнула, не желая смотреть на братьев.

Прикрыв лицо руками, девушка упала на колени, не переставая рыдать. Все эмоции как будто нахлынули с новой силой, а она их так долго подавляла.

– Я просто хотела, чтобы всё закончилось. – Волшебники не могли и слова выговорить. – Хотела, чтобы вся эта боль ушла! Я просто… – голос дрогнул, – хочу, чтобы моё тело перестало болеть каждую секунду.

Рабастан сел подле сестры, обнимая за плечи. Его слёзы стекали вниз по горлу. Внутренности Рудольфуса затянулись в тугой узел. Он ещё никогда не был таким бесполезным.

– Прости меня, прости нас. Я не должен был бросать тебя, ни одного из вас, – присаживаясь на колени рядом с двойняшками, шептал волшебник. – Я так сильно ошибался, – Рудольфус молча направил волшебную палочку на шкаф. – Вспыхни.

– Нет! – взревела Алина, пытаясь вырваться из рук брата. – Нет!

– Так будет лучше, – Рудольфус снова направил палочку, но уже на сестру. – Отключись, – прошептал он, и Алина без чувств упала в руки младшего брата. – Ни единая душа.

– Никогда, – ответил Рабастан, беря сестру на руки и унося её в комнату.

Проснувшись на мягкой кровати в окружении двух братьев с угрюмыми лицами, Алина напряглась. Во рту пересохло, тело пробивал озноб, а голова и вовсе шла кругом. Боль во всём теле казалось невыносимой. Свесив ноги с постели, она направилась в ванну, с трудом перебирая ногами.

Как не прискорбно, но внутри ванны, на месте заветной тумбочки было лишь чёрное пятно.

– Где они? – выдавила из себя хриплым голосом Лестрейндж. Никто не ответил, даже не взглянул. – Отдайте мне их! – Алина подошла к старшему брату. – Пожалуйста, – никакой реакции не последовало. Затем она обернулась на Рабастана, присев на колени у его ног. – Пожалуйста, Басти, отдай мне их.

Рабастан вздрогнул, когда ледяные руки сестры дотронулись до него.

– Ты чуть не умерла. Я не могу потерять тебя снова, – смотря на девушку, шептал волшебник. – Я не смогу без тебя.

Нахмурившись, Алина отбросила руки брата. Если бы Рудольфуса не было рядом, то у неё получилось бы надавить на определённые точки, заполучив желаемое. Рабастан никогда не мог ей отказать. До сегодняшнего дня.

– Убирайтесь! Пошли вон! Вон! – Лина топнула ногой, повысив охрипший голос. – Мне просто нужно немного, совсем немного.