Текст книги "Семья на первом месте (СИ)"

Автор книги: Истории Агаты

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 38 страниц)

Война не щадила никого.

Хогсмид, Три метлы

– Я всё ещё не одобряю эту идею, – произнёс Рабастан, косо поглядывая на брата. Рудольфус допил сливочное пиво и встал на ноги, когда завидел сестру. – Лина, – улыбнулся он, целуя девушку в обе щеки.

– Малышка, – позвал её мужчина, вовлекая в крепкие объятия.

– Вы себе представить не можете, как я рада вас видеть. – Лина тепло улыбнулась, сжимая руки братьев. – А père не пришел?

Рабастан хмуро поглядел на брата.

– Ты же знаешь, он не любит покидать поместье, – отмахнулся Рудольфус. – Как Пьюси?

– Я с ним не разговариваю практически месяц, поэтому можешь сам лично у него спросить.

Братья общались с сестрой, не расцепляя рук, ведь они так давно не проводили время вместе. За несколько часов Рабастан рассказал о де Гиз, а Рудольфус о том, что планирует разорвать свадьбу с Блэк и жениться на Розье. Алина была, безусловно, счастлива за любимых мужчин, однако самой ей рассказать было нечего.

– А как папа? Он мне давно не писал. – Алина заметила, как Басти с Руди переглянулись. – Всё хорошо?

– Лина, – притянул Рудольфус, – папа болен.

– Это ведь не смертельно? – ее голос дрогнул.

Рабастан покачал головой.

– Просто ответьте! – она одернула руки, требуя ответа.

– Мне жаль, – произнёс Рудольфус, не глядя на сестру.

Девушка прикрыла глаза и, встав с места. бросилась к выходу, схватив пальто с вешалки.

– Лина! – крикнул ей в догонку Лестрейндж-младший и хотел было кинуться следом, но рука старшего брата его остановила. – Я говорил тебе, что это плохая идея!

Девушка бежала, куда глаза глядят, хотя по правде, она ничего не видела из-за слёз, пеленой застилавших глаза. Она врезалась в мимо проходящих людей, принося извинения; несколько раз поскользнулась на тонком льду, чудом не упав.

– Эй! – крикнул ей кто-то в след, когда она выбежала на проезжую часть. – Смотри, куда прёшь!

Алина не могла поверить в происходящее, буквально за полгода её жизнь перевернулась с ног на голову. Она так сильно устала, отчего порой боялась проснуться. Смахнув слезы, Алина обернулась туда, где мелькали проезжающие машины. Воображение само собой рисовала картинки, как её размажет по дороге, если прямо сейчас она оступится.

Прикрыв глаза, Алина шагала вперёд, но чьи-то руки обхватили её за талию. Она обернулась, заметив знакомое лицо. Уткнувшись в плечо друга, Лина дала волю слезам.

– Что же ты творишь, змеёныш? – огорчённо произнёс Блэк, притянув её ближе.

Он ладонями обнимал её заплаканное лицо, не зная, как облегчить страдания.

– Мой отец скоро умрет, Бродяга. – Сириус накинул на неё свою кожаную куртку. – Я не могу… У меня больше нет сил бороться, пусть всё закончится.

– Не говори так.

– Я очень устала, – прошептала волшебница.

– Мне жаль, змеёныш. Мне так жаль…

Сириус безмерно ей сочувствовал, но всё, что он мог сделать – лишь быть рядом. Вокруг них проходили люди, мелькали машины, а снег кружился в свете ночных фонарей.

***

Поместье Пьюси

Этелберт сидел в тёмной гостиной, дожидаясь свою жену. Он знал, что она должна была увидеться с братьями, но их встреча давно подошла к концу. Волшебник поднялся с кресла и несколько раз прошёл взад-вперёд, пытаясь успокоить и без того шаткие нервы. Дверь хлопнула, и Пьюси вытянулся, как струна, сжимая зубы.

Алина зашла в комнату, юноша обернулся, намереваясь высказать ей все, что он думает, но так и остался стоять с открытым ртом. Не поднимая глаз, Лина присела на диван.

– Ты в порядке? – спросил Пьюси, внимательно оглядывая жену.

– Нет, я не в порядке.

Лина устало покачала головой, прикрыв лицо руками. Этелберт так и стоял, не зная, что ему делать. Он хотел облегчить её страдания, но не понимал, как лучше. Усевшись у ног жены, Этелберт уместил свою голову на её колени, поглаживая стройные икры сквозь плотные чулки. – Пожалуйста, не делай мне больно.

– Не буду, – пообещал волшебник.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Сириус прошёл в кухню, занося два пакета со всевозможной едой. Сохатый, завидев друга, поплёлся за ним следом.

– Будешь готовить? – Спросил волшебник, с интересом заглядывая в бумажные пакеты.

– Буду, – подтвердил Блэк, – и ты мне поможешь. – Поттер закатил глаза и подошёл ближе. Остановившись около друга, он принюхался. – Что с тобой? – со смешком поинтересовался Сириус, наблюдая за парнем.

– Этот запах, – протянул волшебник, и Блэк дернулся. – Кажется знакомым, – нахмурился Джеймс.

– Я был у Гринграсс, – соврал Бродяга и, стянув кожаную куртку, бросился в свою комнату, намереваясь закинуть её под кровать как можно дальше.

– Лили со Снейпом обещали зайти! – прокричал ему в спину Сохатый, как вдруг уронил куриные яйца на пол. – Чёрт!

Зайдя в ванну, Сириус принял душ, стараясь смыть опьяняющий запах волшебницы с золотыми глазами. А делать этого так не хотелось.

Весь вечер он утешал её и убеждал в том, что её жизнь бесценна и она не должна отчаиваться. В какой-то степени он винил и себя, ведь он сам убедил Рудольфуса рассказать Алине об отце. Бродяга хотел как лучше, а вышло как всегда.

Надев чистую футболку и штаны, Блэк прошёл в кухню, где его друзья сидели за столом и поедали макароны с сыром и помидорами.

– Привет, Сириус! – Лили улыбнулась, подозвав друга ближе.

К полуночи Северус и Эванс отправились домой, а Сохатый отправился в свою комнату в надежде снова увидеть девушку из своих снов.

И только Бродяга всё ещё не спал, он выкурил пачку вишнёвых сигарет за ночь, размышляя, как ему лучше рассказать Алине о состоянии Сохатого, а именно о том, что он начинает вспоминать, сам не зная что.

Хуже всего то, что Джеймс шепчет её имя во сне.

========== XVII. Встреча. Звездочка. Селестин. ==========

Окраина Хогсмида

Декабрь, 1978

Хлопья снега кружились на ветру, заваливая белоснежными сугробами переулки, улочки, кирпичные дорожки и цветные крыши домов. Погода была поистине снежной и чертовски холодной. Зверский мороз стабильно держался уже несколько недель, и именно поэтому ведьмы и маги лишний раз не высовывали носа из своих домов.

К тому же зима была не единственной причиной, по которой волшебники предпочитали отсиживаться в своих тёплых домах. Выходить на улицу было страшно, даже несмотря на то, что мракоборцы по поручению Министерства магии бдительно наблюдали за подозрительными личностями и жилищами волшебников. Особенно за теми, кто не был в состоянии защититься.

Многие родители поспешно забирали своих детей из Хогвартса, опасаясь за их жизнь, и после покидали Магическую-Британию. Но были и те, кто остался и продолжал бороться, невзирая на глобальное количество потерь. В их числе значился молодой и талантливый мракоборец, который боролся за жизнь и свободу, боролся за людей.

Джеймс Поттер проводил всё своё свободное время в Министерстве. В небольшом кабинете, на стенах которого красовались газетные вырезки из «Ежедневного пророка» с упоминаниями о Пожирателях смерти. Какие-то статьи были выделены красным, прочие – ярко-жёлтым и реже синим.

Каждый цвет олицетворял особое значение, например, красный – места нападения и количество жертв. Ярко-жёлтый – причина смерти и последствия, а синий – подозреваемые лица. К несчастью Поттера, имея только косвенные доказательства, у него не было шанса подтвердить вину подозреваемого или же опровергнуть. Однако Аластор Грюм частенько прислушивался к своему протеже.

Благодаря смекалке и интуиции Поттер лично засадил в Азкабан четверых сторонников Волан-де-Морта, чем был очень горд. Молодой волшебник мечтал стать достойным сыном своего отца, память о котором не исчезла даже после его смерти. Именно поэтому Джеймс Поттер вызвался участвовать в операции под предводительством Чанга, суть которой заключалась в выслеживание и поимке Упивающихся смертью.

Сторонникам Тёмного Лорда были известны планы Министерства, так как его люди просочились в самое сердце Ордена Феникса.

Хотя многим всё же пришлось залечь на дно в целесообразных целях. Как, например, и Рудольфусу Лестрейнджу, который практически всё своё время проводил с семьёй или же с Мэриэнн Розье.

Вот и сейчас, лёжа в постели, волшебники не выпускали друг друга из объятий, наслаждаясь каждым мигом, проведённым вместе. Его руки оглаживали миллиметры её тела, пока девушка рассказывала о том, как прошёл её день.

– Я волнуюсь за тебя, Руди, – печально пробормотала шатенка, усмехнувшись Лестрейндж углубил поцелуй. – Это не правильно, – хрипела Розье, отворачиваясь от столь желанных губ, а Рудольфус в который раз закатил глаза. – Мы будем гореть в жарком пламенея ада, – стонала она, когда он касался её пышных грудей, целуя тёмные ореолы. – Руди, – сорвалось с приоткрытых губ, и волшебница подалась ему навстречу.

– Мэри, – хрипел мужчина, проникая в девичье тело. Розье нежно поглаживала его разгоряченную кожу, продолжая томно стонать с ним в унисон. – Я не против, если смогу сделать так, – хитро ухмыльнувшись, Лестрейндж перевернул девушку на живот, от неожиданности она взвизгнула, но быстро встала на четвереньки, облокачиваясь локтями на жёсткую перину. Держась за её край, девушка соблазнительно выгибалась всем телом. В знак одобрения мужчина звонко шлепнул её по круглым ягодицам. – Мэриэнн, – простонал волшебник, врываясь в податливое лоно.

– Руди! – громко вскрикнула Розье, пока волшебник вколачивался в неё, оставляя мокрые поцелуи начиная с копчика и заканчивая макушкой волшебницы. – Я сейчас, – вскрикнула Мери, дрожа всем телом. Рука мужчина надавливала на её затылок, меняя угол проникновения, а вторая оперлась на стену. Ноги едва держали. – Руди, – молила девушка, рыкнув, Лестрейндж излился в неё. Обессиленная волшебница упала на постель, содрогаясь всем телом и тяжело дыша.

– Люблю тебя, – прохрипел Рудольфус в затылок, прижимая её собой. – На днях я поговорю с Беллатрикс, – отозвался волшебник, откидываясь на спину.

– О чём? – всё ещё дрожа от экстаза, спросила Розье.

– Я разорву договор о нашей свадьбе, – непринужденно ответил он, девушка во все глаза уставилась на темноволосого. – Ты станешь моей миссис Лестрейндж? – серьёзно спросил волшебник, навалившись на неё сверху. – Ты выйдешь за меня, Мэриэнн? – Его вопрос ввел её в ступор, и она забыла как дышать. – Открой первый ящик, – прошептала мужчина, махнув головой в сторону тумбочки.

Медленно слезая с кровати, Розье подошла к указанному месту и оглянулась на мужчину, чьи чёрные глаза не отрывались от неё. Получив одобрительный кивок, девушка распахнула небольшой ящичек. Мэриэнн сглотнула, беря в руки тёмную коробочку, она так и зависла.

– Открой её, – прошептал Рудольфус, окольцовывая её в плен своих рук. – Не бойся, – настаивал Лестрейндж, целуя румяные щёки. Волшебница заторможенно открыла коробочку, вглядываясь в жемчужное кольцо, которое блестело под светом восковой свечи. – Так что? – боязливо спросил мужчина, заглядывая в глаза девушки. – Ты станешь моей женой?

Розье расплакалась, уткнувшись в шею волшебника, а его ладони проходились по её оголённой спине. Утерев слёзы, Мэри расцеловала каждый сантиметр прекрасного лица мужчины, а он хрипло рассмеялся.

– Я согласна! – воскликнула будущая миссис Лестрейндж, не сдерживая эмоций, которые переполняли её до краев. – Согласна!

– Тогда проведи со мной Рождество, – прищурил глаза Рудольфус, – в доме моего отца. – Девушка замерла, а тот снова прыснул. – Я хочу познакомить тебя со своей семьёй, – объяснил мужчина, целуя её в лоб и увлекая в постель.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Как и всегда в субботний вечер, ребята собрались в тёплой гостиной своего друга. По обычаю, Лили со Снейпом развалились на мягком диване в объятиях друг друга. Парень любовно заправил рыжую прядь ей за ухо, пока девушка тыкала пальцем в «Умный зельевар», на что Северус периодически кивал.

Римус допоздна засиделся на работе. Ведь он успешно прошёл стажировку и теперь официально работал у Карла Трэверса. Его колонка в малоизвестном журнале «Будни волшебников» обретала всё большую и большую популярность. Люпин не боялся высказывать своё мнение на широкую публику, описывая весь кошмар и ужас, который сеял Волан-де-Морт.

Питер и Николас сняли небольшой домик в магловском квартале, как можно дальше от эпицентра войны. Влюбленные наслаждались обществом друг друга, а по вечерам ходили в гости к Поттеру или в кино. Они всё ещё не знали, чем будут заниматься в жизни, кроме того, что обязаны быть вместе.

Родители Петтигрю не одобрили его союз с Бургским, а он и не старался их переубедить. Те утратили свой авторитет в глазах сына, когда присоединились к Волан-де-Морту, но лишь из-за страха. Питер не хотел быть таким, как его предки, и поэтому рвался в бой, доказывая самому себе, что он лучше их.

Сириус и вовсе пропадал в компании загадочной девушки, имя которой он так и не рассказал Сохатому. И всякий раз возвращался счастливым и до жути довольным.

– Да ладно! – протянул Джеймс, заслонив собой проход. – Скажи мне хотя бы её имя, – настаивал волшебник, на что Бродяга лишь закатил глаза. – Я же твой друг, а ты скрываешь имя счастливицы, которая тебя околдовала.

– Скорее уж мученицы, – пробормотал Снейп, а рядом сидящая Лили не смогла сдержать смешок. – Хватит испепелять меня взглядом, Дворняга.

– Бродяга! – воскликнул Блэк. – Я Бродяга! Запомни уже наконец! – Черноглазый громко цокнул, ловя на лету подушку, которой в него метился Сириус. – А ты, – обратился он к Поттеру, – перестань донимать меня вопросами.

– Я всего лишь хочу знать, в хорошие руки ли я отдаю своего дружочка, – издевался волшебник, шутливо поглаживая Сириуса за ухом. – Я понял, понял, – подняв руки вверх и отойдя назад на несколько шагов, отозвался он. – Но это она? – шёпотом спросил он друга, когда двое оказались в кухне. – Та девчонка, в которую ты, ну… – продолжил Поттер, щуря карие глаза.

– Да, Сохатый, – сдался Блэк. – Это она, всё? – Джеймс довольно кивнул. – И не называй её девчонкой.

– Я рад за тебя, Бродяга! – воскликнул волшебник и, хлопнув друга по плечу, вернулся в комнату к друзьям.

Сириус облокотился на столешницу. Он встречался с Алиной за спиной Поттера, и от этого было мерзко. Хоть у них и были всего лишь дружеские встречи, но для Блэка они значили куда больше, собственно, как и она сама.

Несколько раз он трансгрессировал с Линой в её родной дом в качестве незаменимой поддержки. После встречи с больным отцом, на которых девушка держалась молодцом, она ещё долго и горько плакала у волшебника на плече, пока Бродяга упивался её запахом и присутствием.

Ему от самого себя было мерзко, но как же он был счастлив, когда она в нём так отчаянно нуждалась. Змеёныш была несчастна, отчего порой Сириус не мог сомкнуть глаз. Он так сильно хотел быть с ней каждый миг, поэтому и рассказал ей об анимагии в надежде, что она возьмёт его к себе в качестве домашнего любимца. Но Алина лишь рассмеялась сквозь слёзы, обнимая его за мускулистые плечи.

– Это потрясающе, – прошептала волшебница, разрывая объятия, на что Блэк обиженно надул губы. – Ты такой замечательный, – продолжила Лина, пока юноша стирал солёные дорожки с покрасневших щек. – И в облике пса ты прекрасен, Сириус.

Потрясающе. Замечательный. Прекрасен в облике пса. Сириус.

Разве он может сопротивляться своим чувствам, когда она смотрит на него так, так завораживающе. Лишь от её улыбки земля уходит из-под ног, а мир вокруг перестаёт существовать.

– Будь со мной, когда его не станет. – Она плакала , уткнувшись в его плечо. Сердце Бродяги болезненно сжалось, он хотел, чтобы она плакала лишь от счастья. – Я не справлюсь.

– Ты справишься, змеёныш, – касаясь её лица огромными ладонями, возразил парень. Волшебница отрицательно мотала головой. – Я буду рядом, – успокоил он, оставляя невесомый поцелуй на гладком лбу, – всегда, Лина, всегда…

– Знаете, о нас даже написали в «Ежедневном пророке», – прервала поток мыслей Лили. Ребята непонимающе уставились на неё. – О нашей лавочке! – воскликнула рыжая, присутствующие довольно загоготали.

– Поздравляю вас, Эванс! – воскликнул Бургский, лёжа на коленях у Питера. Ведьма застенчиво улыбнулась, поворачиваясь к Снейпу.

Входная дверь громко хлопнула, и в комнату вошёл Римус весь в крови. Ребята тут же подскочили с мест, Лили громко всхлипнула, закрывая рот ладонью, а Снейп полез в карман, доставая волшебную палочку. Джеймс быстро подхватил друга и усадил его на диван, тот вскрикнул морщась от боли.

Северус подошёл ближе. – Вулнера санентур,{?}[Заклятие, которое лечит раны и заставляет вернуться кровь вновь в тело человека.] – проговорил черноволосый, направляя древко на Лунатика. Через несколько мгновений Римус облегченно выдохнул, откидываясь на спинку бархатного дивана. – Что с тобой приключилось, Люпин? – нарушил повисшую тишину волшебник.

– Написал, что Пожиратели смерти не больше, чем трусы, убивающие безоружных и прячущиеся за масками, – пояснил светловолосый, отхлебнув воды из пластиковой бутылки. Поттер прыснул, ободряюще хлопнув друга по плечу.

– Это не смешно, Джеймс! – нахмурилась Лили, присаживаясь рядом с друзьями. – Как ты от них сбежал?

– Сражался, а после вызвал патронус, и тех забрали мракоборцы, – пожал плечами юноша, как ни в чём не бывало. Питер присвистнул.

– Ты герой, Лунатик! Отчаянный – да, но герой! – отозвался Блэк, друзья дружно завопили, поддерживая Римуса со всех сторон, на что тот лишь смущённо отмахивался. – И не смей возражать!

– Не буду, Бродяга, – широко улыбнулся юноша, доставая из-за пазухи бутылку огневиски. – И даже не разбил, – ухмыльнулся Римус, и Поттер сжал его в объятиях. – Только не говорите Элле, – скидывая с себя друга, попросил волшебник, – не хочу, чтобы она переживала лишний раз, – продолжил юноша, скрывая застенчивую улыбку.

– Будь уверен, Лунатик, – согласно закивал Бургский. – Итак, чем займёмся?

Волшебники залились смехом, пока Питер, стоя в центре комнаты, рассказывал историю, которая приключилась с ним и Николасом, когда они возвращались в Лондон. Сириус взглянул на друзей и, печально улыбнувшись, вышел из дома, трансгрессируя к Алине.

***Поместье Пьюси

Брюнетка сидела в тёмной гостиной, кутаясь в своё шерстяное платье. Её муж отправился на север Ирландии вместе с Краучем-младшим по поручению Тёмного Лорда. Этелберт нечасто посвящал её в свои дела, из-за чего волшебница чувствовала себя лишней.

Рабастан уговорил её провести Рождество вместе со всей семьей, и она согласилась, но перед этим ей пришлось долго упрашивать мужа, который наотрез отказывался. Его любовь к её братьям больше не задевала, ведь состояние отца была куда важнее. В итоге Пьюси ничего не оставалось, кроме того, чтобы согласиться. Оно и неудивительно, учитывая, что он был категорически против оставлять её одну.

Видимо, её просьбу о том, чтобы тот не заставлял её страдать, Этелберт воспринял буквально. Потому что не отпускал её никуда одну, даже когда Паркинсон и Бёрк приходили в гости, её муж сидел в углу гостиной, не отрывая от девушек взгляда. Будто те могут наброситься на его жену и убить у него на глазах.

Забота Пьюси душила, а он отказывался идти на уступки. Этелберт всячески следил за тем, что она ест, куда ходит, чем занимается. Удивительно, как он еще в сны ее не проник.

– Миссис Пьюси, – позвал её Тони, только что появившийся и тем самым вырвал из раздумий. – К вам гости.

– Кто? – спросила Алина, поставив чашку чая на новый стеклянный столик.

– Боюсь, что не знаю. – Огорчённо пожал плечиками домовой эльф. – Мистер не назвал своего имени.

– Что ж, тогда зови его, – дала указания девушка и поднялась с места, зябко поежившись. Тони согласно закивал и исчез.

Прищурившись, Алина разглядела мужскую фигуру, которая приближалась все ближе с каждым новым шагом. Стиснув зубы, она продолжила стоять на месте, нащупывая волшебную палочку в кармане платья. Быть может, предрассудки Этелберта не были напрасны?

– Бродяга! – воскликнула девушка и, преодолев расстояние, с разбега запрыгнула на друга, обнимая его за мускулистые плечи.

– Ого-го, – чересчур довольно протянул волшебник, подхватывая подругу под бёдра. – Так рада меня видеть? – скептически прищурился он, продолжая держать девушку в объятиях.

– Ты представить себе не можешь, как сильно, – улыбнулась Алина, слезая с друга. – Проходи, – она взяла его за руку и потянула к дивану. – Хочешь чего-нибудь? – поинтересовалась волшебница, не переставая улыбаться.

– Ничего не надо, – покачал головой Блэк, поглаживая её холодную ладошку. – Здесь мрачновато, – изрёк парень, осматривая комнату.

– Да, – согласно кивнула Алина, заправляя выбившиеся волосы за уши. – До сих пор не могу привыкнуть к этому дому, – пояснила волшебница, и Сириус притянул её к себе, обнимая за плечами. – Как дела у ребят? – Спросила она, понурив голову у парня на плече.

– Пока все живы и здоровы, – отозвался Блэк и, закусив губу, погладил её по длинным волосам. – Я должен тебе сказать что-то, что может тебе не понравиться. – Алина взглянула на друга, и тот напрягся всем телом, а после чуть отстранился. – Это по поводу…

– Если это насчёт, – она помолчала, – сам знаешь кого, то не нужно слов, – отмахнулась волшебница и, вскочив с дивана, подошла к окну, обхватив себя за плечи. – Я не хочу о нём говорить, – сипло произнесла девушка, наблюдая, как за окном падает снег. – Просто не могу.

Сириус поднялся с места и медленно подошёл к подруге, вставая рядом с ней. – Алина, это действительно важно… – она снова оборвала брюнета, закрывая его рот ладошкой.

– Пожалуйста, не говори о нём, – просила Лина, и на глазах мелькнули слёзы, Блэк нехотя кивнул и, перехватив её ладонь в свою, оставлял невесомые касания на костяшках, при этом не разрывая зрительного контакта. – Я не смогу этого вынести, – прошептала Алина, уткнувшись головой в его солнечное сплетение. Сириус задержал дыхание, поглаживая хрупкую спину через плотное платье. – Поедешь со мной к отцу? – взглянув на парня снизу вверх, спросила девушка с мольбой в глазах.

– Поеду, змеёныш, – отозвался Бродяга, не выпуская её из плена своих объятий. Миссис Пьюси устремила взор в окно, вспоминая озорные глаза Поттера. – Хоть на край света, – произнес Сириус на одном дыхании, заметив одинокую слезу подруги.

***

Россес-Пойнт, Ирландия

В деревянной хижине около Залива Слайго, где остров Устрицы является длинным и узким участком суши. Крауч-младший и Этелберт сидели на деревянной лавочке недалеко от входа в дом.

– Как долго мы ещё здесь пробудем? – поморщившись, поинтересовался блондин, его друг негромко прыснул.

– Рвёшься домой к жёнушке? – насмешливо протянул Барти, выпуская дым изо рта. Пьюси поджал тонкие губы, продолжая молчать. – Думаю, через пару дней вернёмся, – сдался волшебник.

– Поскорей бы, – пробормотал Пьюси.

Он действительно хотел вернуться домой к Алине. Его беспокоило её состояние, ведь она частенько пренебрегала обедом и ужином и вовсе не спала. В придачу ко всему прочему, девушка значительно потеряла в весе, из-за чего у неё частенько кружилась и болела голова, она постоянно мёрзла и периодически лишалась чувств.

Этелберт до последнего отнекивался и оттягивал задание Волан-де-Морта, но в итоге сдался, дабы не посеять сомнения. Пьюси чертовски сильно хотел возвратиться к жене, даже если она его и не ждёт. За полгода, которые они провели вместе, волшебник привык к девушке и теперь не знал, как прожить без неё ещё несколько дней.

Он не любил её, как и она его. Вот только ему до жути хотелось быть с ней рядом, касаться её, слушать, как она читает вслух. Ему нравился её мелодичный и чуть хриплый голос. Нравилось, что с ней он может быть спокойным и умиротворенным. А ближе к ночи Этелберт приходил к ней в комнату и ложился в её постель, сторожа и без того неспокойный сон. Хотя Алина не всегда могла заснуть, и в это время они просто лежали рядом, не говоря ни слова.

«– Ты пила то, что тебе давала грязн… твоя рыжая подружка? – невозмутимо спросил светловолосый, смотря в потолок.

– «Сладкий сон» закончилось пару дней назад, – прохрипела Алина, не открывая глаз.

Этелберт перевернулся на бок, внимательно смотря на жену. – Как давно у тебя, – он запнулся, – кошмары. – Ледяные глаза прожигали насквозь.

– С самого детства, – отозвалась волшебница. – Я почти привыкла, хотя раньше это доводило меня до ужаса. – Пьюси заинтересовано слушал. – Порой я не могла проснуться. – Она перевернулась на бок, лицом к мужу. – Я знала, что всё это сон, но не могла заставить себя открыть глаза. – Этелберт стиснул зубы. – Это было ужасно. – Алина зажмурилась, пытаясь отогнать воспоминания.

Юноша легонько коснулся её ладошки, которая покоилась между ними. Лина вздрогнула от его прикосновений, внутри всё неприятно сжималось.

– Ты всё ещё боишься меня?

Его вопрос застал врасплох. Она не знала, что ответить.

– Иногда, – прошептала волшебница, наблюдая как он сжал кулаки. – Этелберт, – позвала его Алина. Однако он её проигнорировал и, поднявшись с постели, подошёл к небольшому окну, за которым мерцал серебристый месяц. – Ты что-нибудь скажешь? – Девушка облокотилась на кровать, поджав под себя ноги. – Этелберт.

– Что ты хочешь от меня услышать, дорогуша?! Мне тошно это слышать, – отозвался он после нескольких минут молчания и подошёл к жене, присаживаясь на край высокой кровати. – Я понимаю, что сам виноват в этом. Но я просто… – Пьюси запнулся, пряча лицо в огромных ладонях, а брюнетка подсела ближе. – Просто не могу знать, что ты всё ещё ненавидишь меня, потому что я… – он остановился, переводя дыхание. – Потому что я нуждаюсь в тебе, Алина.

Его рука потянулась к её лицу, на котором отразился неприкрытый шок. Этелберт удивляет её всё больше и больше, а она не может понять, взаправду это или очередная шутка.

– Я хочу попробовать, – прошептал он и придвинулся ближе, девушка чуть заметно нахмурилась, совершенно не понимания о чём речь. – Хотя бы раз, – притянув жену ближе к себе, коснулся её губ. Алина замерла, пока её муж неумело целовал её, так по-детски. – Пресвятой Салазар, – рыкнул Пьюси, его жена сидела с распахнутыми глазами, наблюдая за тем, как мечется его лихорадочный взгляд и как прерывисто он дышит.

– У тебя были женщины? – спросила волшебница, стыдливо закусив губу.

– Были, – прошептал он и снова взглянул на девушку. – Но они были не такие, – парень тяжело сглотнул, – как ты. – Он вновь отвернулся и хрипло рассмеялся, но его смех не был чем-то жутким, уже нет. – Я был с ними груб, чертовски груб, – опаляя лицо жены горячим дыханием, шептал Пьюси, придвигаясь ближе, пока она отползала к стене. – Они были громкими и грязными, а ты… – он запнулся, заправляя её волосы за уши и беря перепуганное личико в свои ладони, Алина поджала губы. – Ты такая чистая и нежная. – Его нос коснулся её щек. – Я больше не могу быть ублюдком рядом с тобой.

Волшебница так и застыла на месте, его касания не вызывали в ней ничего, абсолютно никаких чувств.

Он шептал ей в губы извинения, пока с её глаз стекали слёзы. Все школьные годы Этелберт издевался над ней, унижал, оскорблял, а на седьмом курсе несколько раз пытал тёмной магией. И только теперь он просит прощения, касаясь её лица своими тонкими губами.

Она так много плакала и страдала, отказалась от Джеймса, её отважного гриффиндорца, а он приносит извинения.

Столько времени он её мучил, насмехался, и она должна его простить, будто ничего и не было?!

– Ты простишь меня? – в который раз спрашивал Этелберт, целуя её губы, на которых блестели солёные слёзы. – Прости меня, Алина, – шептал волшебник, повалив её на спину и нависая сверху, – прости, – его руки гладили её лицо. задевая тёмные волосы, а она продолжала тихо всхлипывать, не открывая глаз. – Алина, – со свистом протянул Пьюси, слизывая её слёзы.

– Зачем? – прошептала девушка, громко всхлипнув. – Для чего тебе моё прощение?

Её руки чуть дрожали.

– Я не могу быть монстром, – пробормотал Этелберт, уткнувшись в её шею и поглаживая тонкую талию сквозь шелковую сорочку. – Только не с тобой, дорогуша. – Мягкие волосы щекотали её лицо, что вызывало новые слёзы.

Дорогуша – это больше не звучит как нечто оскорбительное и пренебрежительное.

– Пожалуйста, дорогуша, – шептал Пьюси, тяжело дыша ей в шею. Он привстал и снова коснулся её губ. – Алина, – горячий язык скользнул в её рот, касаясь её языка и дёсен. – Мерлин, – простонал волшебник, сжимая кулаки. – Алина, – хрипел Пьюси, прикасаясь к её влажным щекам пальцами. – Моя Алина, – его слова лишь провоцировали горькие слёзы.

Она не хотела быть его, не хотела, чтобы он дотрагивался до неё, чтобы целовал. Его касания лишь причиняли боль.

– Остановись, – прошептала волшебница, и он мигом взглянул на неё, продолжая стирать влажные дорожки с покрасневшего лица. Она посмотрела на него затуманенным взглядом сквозь жгучую пелену слёз и обиды, он же сжался, почти не дыша. – Я прощаю тебя, – кивнула миссис Пьюси, и её муж впервые улыбнулся. – Я прощаю тебя, Этелберт. Прощаю.

– Алина, – простонал юноша, слезая с девушки и переворачиваясь на спину, его руки притянули её к груди, поглаживая спину с выпирающимися шрамами. – Моя Алина, – шептал волшебник в её тёмные волосы, прикрыв глаза.

В то время как девушка сжимала его рубашку и, уткнувшись в плечо, тихо плакала. Представляя, что рядом Джеймс, что это он обнимает её, что это он шепчет её имя.»

– Как у вас с ней? – прервал молчание Крауч-младший, наблюдая за луной, которая пробиралась сквозь темные тучи. Этой ночью звёзд видно не было.

– Лучше, – отозвался Пьюси и, выхватив сигарету из рук друга, закурил, чуть покашляв. Рядом сидящий волшебник прыснул.

– Вы уже, – поиграл бровями светловолосый, Этелберт резко обернулся, испепеляя его взглядом. – Она хороша в постели? – продолжал волшебник, не замечая нарастающую злость юноши. – Фигурка у неё что надо, – Барти всё не затыкался, продолжая испытывать того на прочность. – Я бы и сам не прочь… – договорить он не успел, так как орущий Пьюси столкнул его в сугроб, а тот хрипло рассмеялся.

– Ещё хоть слово о моей жене, и я размажу твой череп, – сквозь зубы вопил юноша.

– Да брось, – отмахнулся Крауч и, поднявшись на ноги, снова уселся на скамейку рядом с волшебником. – Я всего лишь хочу знать, как ты к ней относишься, – пожал плечами и снова достал пачку сигарет.

– Какая тебе разница? – спросил Этелберт, косо поглядывая на друга и до боли сжимая руки в кулаки.

– Не ревнуй, – прыснул светловолосый. – Я всё ещё дружу с Рабастаном, – Пьюси согласно кивнул. – Лина тоже не последний человек в моей жизни. – Крауч помедлил, и голубоглазый пнул его под ребра, требуя продолжения. – Мой папаша всегда относился ко мне как к куску дерьма, если не хуже. – Бартемиус горько усмехнулся. – Когда мне было семь, я впервые узнал о Хогвартсе и захотел попасть на Когтевран, – Пьюси глянул на друга, взгляд которого не отрывался от морской глади. – Разумеется, я рассказал ему об этом. Надеялся, что он останется довольным, а он лишь посмеялся надо мной. – Волшебник изнутри закусил щёку, стараясь не поддаваться эмоциям. – Я расплакался и убежал в лес, который был недалеко от поместья Малфоев, если ты помнишь.