Текст книги "Монстр 34 (СИ)"

Автор книги: Иниира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

– Название как название. – Фыркнула кентаврица, с интересом изучая много раз перехоженную улицу. – У нас в степи находится холм с большой пещерой и знаешь, как называется? Рыбья нора. Ну разве не странно? – Девушка посмотрела на Ласкина, но едва тот посмотрел на неё, как тут же отвернулась.

– Да, забавное название. – Дмитрий и сам чувствовал неловкость, но постепенно становился увереннее. – А что вообще нового у тебя?

– Да ничего. Пригнала несколько отрядов к городу, усилила патрули на севере. Тут стойбище недалеко находится. Мы разбили вигвамы в дне пути от города. Может, зайдёшь как-нибудь? Просто посмотреть, как мы живём?

Чиутаха не понимала, что с ней. Она сердилась на себя, хмурилась, кусала губы, но предательский румянец постоянно выдавал её. В прошлый раз она была решительнее. И хотя ей с первого взгляда понравился Дмитрий, она не чувствовала стеснения. Скорее всего дело в том, что она успела передумать за несколько дней разлуки. Может, правы были древние, когда говорили: «Любовь как огонь, разлука же подобна ветру. Маленькое пламя она гасит, большое – раздувает в лесной пожар» ? И похоже этот пожар сейчас и бушует в её груди. Но если не избегать неловких пауз в разговоре, то потом разговориться будет труднее. Поэтому кентаврица спросила первое, что пришло ей в голову:

– А у тебя что нового? Ты с чего оставил службу у барона? Не то чтобы меня огорчал или заботил этот факт, просто интересно.

– Понимаешь, я думал, что сражаюсь за правое дело. – Переключение на философскую проблему позволило Дмитрию успокоиться. – Но меня стали одолевать сомнения. Знаешь, для меня идейная составляющая всегда была важнее, чем деньги. И я решил во всём разобраться сам. Экипаж тоже согласился со мной и мы отправились сюда. Увидев, как люди и монстры живут в гармонии и мире, я понял, что город нужно сохранить как образец такой жизни.

– Тебе нравится Кривой Ворон? – Чиутаха не заметила, что уже не так сильно стесняется. – Мне тоже. Знаешь, вся эта охота на мужчин пахнет каким-то варварством. Кентавры – это благородная раса. Мы даже при прошлых владыках демонов пытались жить мирно с людьми, хотя не всегда получалось. И в новой эпохе уже жестоко порицаем тех, кто ведёт себя по отношению к людям низко и гнусно. Подумать только, они используют мужчин как свои игрушки. Ты можешь такое представить? – Кентаврица даже сжала кулаки. – Они не понимают, что это по меньшей мере бесчестно. А кроме того, настраивает людей против всех монстров.

– Да. Я согласен с тобой. – Приободрился мужчина. – Но люди тоже хороши. Развести такую пропаганду, не разобравшись. Как вообще возможно обвинять всех монстров в том, что они ведут себя как дикие звери? Люди просто не хотят принимать кого-то, кто на них не похож. Они даже друг друга убивают только потому что одни разбивают яйцо «не с той стороны». Почему они не хотят поговорить спокойно? Я думаю, что такие города, как Кривой Ворон, должны быть более многочисленны. Тогда можно будет создавать целые страны, где монстры и люди могут жить в мире и гармонии. И хорошо бы людям поучиться у монстров не причинять друг другу вреда.

Идея о том, что люди и монстры должны жить вместе, сняла барьер смущения и к термам мужчина и кентаврица подошли уже вовсю обсуждая права и обязанности людей и монстров в новом мире. Однако в термах началось настоящее испытание для нервов двоих влюблённых. Сперва им пришлось оплатить вход, что сделал сам Дмитрий. Причём он решительно пресёк попытки Чиутаха заплатить за себя, аргументировав это тем, что если бы они пошли как друзья, то это было бы нормально, но поскольку у них свидание, то платить должен мужчина. Затем настало второе испытание. Сдержав свои эмоции, парочка прошла в раздевалку смежного отделения, где их встретила милая девушка в банном халате, чепчике и со странным пернатым хвостом. Впрочем, одним хвостом странности анатомии девушки не ограничивались. Волосы тоже показались странными. Несколько прядей явно не являлись волосами. Девушка поклонилась и мелодичным голосом поприветствовала гостей.

– Приветствую вас, странники. Уж простите, но пока вода не очень горячая и в парной недостаточно пара. Мы не ждали, что с утра кто-то придёт. Раздевайтесь. Пока вы моетесь, прачки постирают ваши одежды и погладят их. За сохранность вещей тоже не беспокойтесь.

Чиутаха смущённо кивнула и, отвернувшись от Дмитрия, сняла воинское снаряжение, а потом стала стягивать одежду. Мужчина же уставился на странную девушку:

– А вы не будете выходить?

– Я выйду, как только заберу вашу грязную одежду, а вещи можете сложить в один из шкафчиков. – Она указала на ряд шкафов, стоящих чуть в отдалении. – Кстати, вот, возьмите. – В руках мамоно как по волшебству появились полотенца, скорее всего она взяла их, но спрятала под халат.

– Простите, а ничего, что я раздеваться тут буду? – Пробурчал Дмитрий, стягивая рубашку.

– Нет. Я уже замужем, так что не волнуйтесь. – Снова улыбнулась незнакомка.

На пол полетела одежда кентаврицы, а сама воительница смущённо прикрыла грудь и промежность между передними ногами предложенными полотенцами.

– Д… Д… Дима. Ты скоро? – Вождь каманчей покосилась через плечо. – Девушка, этот человек из других земель. Вы бы не могли отвернуться, он стесняется.

– Ох уж эти люди. – Всплеснула руками кикимора и отвернулась.

– Можно поворачиваться! – Через несколько секунд крикнул Ласкин. Он скинул одежду и повязал вокруг бёдер полотенце, прикрывая хозяйство. Впрочем, ему пришлось об этом сильно пожалеть.

Когда парочка отправилась в моечное отделение, шарм кентаврицы вызвал физиологические изменения в теле Дмитрия, которые мужчина пытался скрыть. С распущенными волосами и практически без одежды она, казалось, стала ещё прекраснее. А как она умудрялась так грациозно покачивать бёдрами? Это было особенно странно, если учитывать, что это были не человеческие ноги. Повышенная активность отдельно взятой части мужского тела не укрылась от Чиутаха, поскольку породила большую складку на его полотенце.

– Ты возбудился от моего практически обнажённого тела? Даже боязно с тобой идти в парную. Я от жары быстро сомлею, ты же можешь воспользоваться этим. – При этом голос Чиутаха не был кокетливым или грозным. Кентаврица просто констатировала факт, правда румянец снова её выдал.

– Я могу держать себя в руках. – Ответил старлей, хотя уже начал сомневаться в этом. – Если хочешь, мы не пойдём в парную.

– Ну уж нет! Пойдём обязательно!

Тяга монстродевы к парной объяснялась довольно просто. Там румянец можно было объяснить не смущением, а жарой. В парной действительно оказалось не очень жарко. По меркам Дмитрия, градусов 60-70 по цельсию. Он залез на верхнюю полку, Чиутаха расположилась на полу, но уже не стала скрывать своё тело, постелив полотенце под себя. Стойкий боец Ласкина, который в бане всегда предпочитал тактику вялого обвисания, а особенно в парной, на этот раз остался верным долгу часового. С минуту человек и монстрица сидели молча. Мужчина старался не коситься на бюст своей подруги, а та, в свою очередь, предпочла изучать стены помещения. Наконец она сказала:

– Дима, иди сюда. – Её рука постучала по нижней полке прямо над её крупом. – Я понимаю, что тебе не жарко, но у нас как бы свидание, а я не могу подняться на полки. У меня от жара голова кружится.

– А я думал полки не выдержат тебя. – Сказал Ласкин, спустившись на указанное место.

– Нет, выдержат. Они рассчитаны даже на жуков-солдат. Я просто, когда чувствую головокружение, выхожу из парной, но если это случится на полке, то я могу оступиться, спускаясь, и упасть.

– Понял.

– Смотри на меня, хорошо? Не страшно, что твоя страсть ко мне выражается таким вот образом. – Чиутаха смахнула пот со лба и посмотрела на своего возлюбленного, не отводя взгляда. – Просто смотри на меня. Скажи, я тебе действительно нравлюсь?

– Конечно. Или ты думаешь, что у меня такая реакция на любое обнажённое женское тело?

– Но дело не в этом. Просто с тех пор, как я тебя увидела в первый раз, ты не выходишь у меня из головы. Но самый бестактный твой поступок – это явление во сне. Зачем ты изводил меня по ночам?

– Я?

– Конечно. Постоянно снился, практически ночи не было, чтобы не заявлялся. И в каждом сне я пыталась тебя догнать, а ты пропадал. То в толпе людей исчезнешь, то посреди голой степи окажешься миражом. Однажды мне снилось, что я скачу по дороге в лесу, вокруг много паутины, а ты стоишь среди деревьев и даже не смотришь на меня, а я всё бегу и бегу. Проснулась, когда на меня вылили ведро воды. Оказалось, что я так била ногами, что сбила подпорки вигвама. Кожи упали на меня и я их приняла за паутину. Смеёшься? – От кентаврицы не укрылась улыбка мужчины. – Сейчас и мне это кажется забавным, но вот моя семья обеспокоилась. Да и в племени стали на меня косо смотреть.

Как понял Дмитрий, в племени косились на кентаврицу совсем по другой причине. Похоже Чиутаха понимала, что влюбилась, но старалась это не показывать и вообще вытравить это чувство из себя. Что-то с кентаврами было не так.

– Зато теперь я никуда не уйду. – Мужчина попытался обнять Чиутаха, но та внезапно вскочила, заставив старлея грохнуться на пол.

– Ты что себе позволяешь? У нас только первое свидание, а ты уже руки распустил. Мы даже не целовались ещё!

– Чиу, ты чего? – Ласкин сел, потирая ушибленное плечо. – Ты тоже не ангел между прочим. Сама от меня убегала во снах. Думаешь, тебе можно, а мне нельзя?

– Я тебе снилась? – Казалось, для кентаврицы это было открытие.

– Конечно. Всю ночь тебя ищу, а кругом только кони. Знаешь, как за ночь уставал? Утром потом дремал, где придётся. Закемарил как-то на броне, вдруг вижу, ты входишь. Да ещё на броню забираешься. Схватил тебя, а это оказалась Ольга. Вот теперь, кто из нас виноват? В чужом глазу соринку видишь, а в своём и бревна не замечаешь.

– Ну, возможно, я тоже виновата. – Отступила монстродева. – Но это не повод распускать руки.

– Я просто хотел тебя обнять. – Дмитрий поднялся. – Не переходить же сразу к поцелуям?

– Да, ты прав. Ох, что-то тут жарко, пожалуй, пора бы освежиться.

Чиутаха попыталась выйти, но забыла открыть дверь. Дмитрию пришлось взять заботу о кентаврице на себя. Для начала он открыл дверь и помог монстродеве выйти, а затем намочил холодной водой край полотенца и приложил ко лбу девушки. При этом оба забыли прикрыться, так что к тому моменту, когда они подошли к бассейну, оба были обнажены и попытались укрыть полотенцами срамные части тел. Вообще было сложно понять, чья невинность была под угрозой. Дочь Крылатого Меча сдерживала гордость, сына Олега – воспитание. Прохладная вода бассейна позволила остудить тело и дух, скрывая самое интересное под своей поверхностью. В полном ряби бассейне формы расплывались и приобретали внешность слизи. Дмитрий решил, что это место подходит для общения.

– Чиу, я тут подумал, что нам надо решать что-то с нашими отношениями. А то так и будем всю жизнь соревноваться со свёклой в красноте и робко держаться за ручки. Понимаю, что это непросто для тебя, но я не железный. Да и ты, думаю, уже устала.

– И что ты предлагаешь? – В воде монстродева чувствовала себя намного спокойнее и уверенней.

– Не буду скрывать или ходить вокруг да около, ты мне нравишься. Очень сильно нравишься. У меня было много женщин в жизни. Я имею в виду тех, с которыми я гулял на свиданиях, а не тех, с которыми в постели развратом занимался. Но кроме тебя никто не мог вызвать во мне столь сильного и яркого чувства. Однако мне не хотелось бы тебя обнадёживать. Не знаю, возможно ли будущее у нас вдвоём.

– А почему нет? То есть какое будущее? – Чиутаха запуталась в своих чувствах, поскольку гордость и любовь вели постоянную борьбу в её душе. – Но это не значит, что мы не можем начать хотя бы с дружбы, для начала. Мы друг другу нравимся. К чему это скрывать? И мы оба воины. Я не знаю из какой войны ты вышел, но иногда в твоих глазах такое мелькает, от чего жутко становится. У нас, тем не менее, много общего. Мы оба ненавидим упрямых людей и монстров, не желающих жить в мире и соблюдать интересы другой стороны. Я просто не понимаю тех чувств, что охватывают меня. Может ты мне просто интересен? Может потому, что ты такой странный, меня и тянет к тебе?

– Возможно. – Тоскливо протянул Ласкин.– Но насчёт себя я иллюзий не испытываю. Мой отец мне так говорил: «Если женщину не можешь выкинуть из сердца, то нельзя её выкинуть и из жизни, иначе останется только болезненная пустота». Чиу, мне совершенно неважно, вождь ты или не вождь. Понимаешь? Тогда, при первой встрече, я увидел в тебе не только вождя, но ещё и женщину. Помнишь, ты предлагала остаться нам в степи? Только не надо говорить, что ты просто хотела лишить барона танка. Не поверю.

– Почему же? – Чиутаха оттолкнулась от бортика и проплыла несколько метров от неловкости, затем развернулась и подплыла к Дмитрию. – Может я, как раз, просто хотела лишить барона танка? – Однако взгляд кентаврицы ясно говорил о том, что мужчина был прав.

– Интонации, Чиу. Они позволяют услышать то, чего не сказал язык. – Дмитрий улыбнулся и взял кентаврицу за руку, уверенный, что она не отдёрнет её. Так и случилось.

– Ты прав. – Едва слышно сказала монстродева, глядя прямо в глаза возлюбленному. – Я сама не понимала почему, но я так хотела, чтобы ты остался в степи или был где-то рядом.

Чиутаха взяла вторую руку Дмитрия сама. Её серые глаза смотрели прямо в его зелёные, смешиваясь в причудливую смесь серого поля и зелёных небес, где солнцем сияли их совместные тёплые чувства. Их единая любовь. Казалось, ничего больше не было в этом мире, не существовало другого мира, кроме этого, невероятного, единственного и единого для двоих. Их лица сблизились, роняя дыхание на приоткрытые губы друг друга… Смех и плеск в бассейне привели в чувство обоих. Со вздохом, но влюблённые разомкнули объятия. В бассейне барахтались гарпия и мужчина. Заметив парочку, гарпия помахала им крылом, не понимая, что только что она и её муж сильно помешали.

– Какая бестактность! – Возмутилась кентаврица.

– Просто безобразие. – Поддержал её Ласкин.

– Ладно, я уже достаточно остудилась, пора бы уже и помыться.

– Да, не сидеть же тут весь день.

Дмитрий и Чиутаха прикрылись мокрыми полотенцами и отправились в моечный зал. Здесь тоже было тепло, но не так, чтобы потеть, имея из одежды только полотенца. Пол был сделан из странного камня с рельефом, дабы ноги не скользили по мокрому полу, вдоль стен стояли лавочки, на которых можно было расположиться. В центре зала стояли ушаты и имелись краны с горячей и холодной водой. Там же были полки с мочалками и мылом. Взяв кусок мыла и пару мочалок, мужчина отдал их монстродеве, а сам пошёл за водой. Когда он вернулся, то увидел, что девушка пытается что-то попросить, но стесняется и от этого только злится. Вздохнув, мужчина снял с себя полотенце. Кентаврица была удивлена.

– Ты это чего? Всё-таки решил мной овладеть?

– Да нет. Я просто подумал, что ты так будешь меньше стесняться. Да и посмотри на меня. Видишь? Я спокоен. – Боец старлея и правда находился в районе пяти-семи часов, устав от бесплодной эрекции.

– Ах так? – Или Дмитрий сошёл с ума, или в голосе вождя каманчей слышалось явное разочарование.

– Ну конечно. Мы же разумные существа и вполне можем отдавать себе отчёт в том, что мы находимся в бане, где не нужно стесняться даже незнакомцев. Смотри, вон там мужчина и змея моют друг друга… наверное.

В дальнем углу и правда были две фигуры. Ламия и мужчина мылись и одновременно миловались, но за кольцами змеедевы самое интересное было скрыто. Это каким-то образом успокоило кентаврицу и она откинула полотенце.

– Тогда у меня будет к тебе просьба. Дома я использовала щётку на длинной ручке, чтобы помыть спину, круп и задние ноги. Но когда спешила к Кривому Ворону, то оставила её в вигваме. Теперь мне не достать туда руками, ты не мог бы помыть меня там? И ещё живот. Только его заднюю часть, спереди я сама смогу.

– Конечно. – Улыбнулся Ласкин и приступил к омовению кентаврицы. Чиутаха это нравилось, она мыла свою человеческую половину и передние ноги, ощущая непонятное удовольствие от рук мужчины. Для Дмитрия самым трудным было помыть у хвоста. Поскольку там находилось самое чувствительное место монстродевы. Он то и дело слышал вздохи и предупреждения, что это место чувствительное. Всё это, вкупе с отброшенным полотенцем, снова перевело его «стрелку» ближе к двенадцати часам. Эрекцию от кентаврицы скрыть было невозможно. Но девушка поняла это по-своему. Покрытая мыльной пеной от волос до хвоста, она посмотрела на мужчину и уже с откровенной улыбкой прокомментировала его состояние.

– Вижу, у тебя реакция не только на мою человеческую часть, но и на вторую тоже. Однако ты держишь себя в руках, это похвально. Но пока мы мыли меня, то совершенно забыли о тебе.

– Ничего, я сам.

– Никаких сам! – Чиутаха нахмурилась. – Садись на лавку, ко мне спиной. Пока можешь начать мыть себе голову, а я займусь твоей спиной. Кажется, у людей это называется «потереть спинку»?

– Можно подумать я тебе тёр что-то другое? – Вздохнул Ласкин, отдаваясь в руки возлюбленной.

– О, ты мне много чего потёр. Но я должна быть тебе благодарна за помощь и за то, что ты сдержался. Теперь моя очередь позаботиться о тебе.

– Чиу, а можно тебе вопрос задать?

– Задавай. Если я смогу ответить, то отвечу.

– А как вы знакомитесь с мужчинами?

– Обычно. Чаще встречаем в степи. – Кентаврица старательно работала мочалкой, пытараясь успокоить своё сердце, поскольку она чувствовала лёгкое возбуждение, когда её мыл Дмитрий, а теперь это возбуждение стало нарастать. – Чаще это степняки, воины и охотники. Реже такие как ты. Люди, не жившие в степи, но пришедшие сюда.

– Ну вот вы познакомились, а дальше что?

– Потом, если есть какие-то чувства, то пара проходит испытание. Или они просто встречаются некоторое время, пока не вспыхнут чувства. Ну а потом назначают день свадьбы. После первой брачной ночи уже считаются мужем и женой.

– Вчера при входе в город я заметил кентаврицу, она отчитывала мужчину за свою поруганную честь и заставляла принять на себя ответственность.

– Ну такое тоже бывает. – Монстродева залилась краской. – Не все мужчины могут сдерживаться, видя нашу красоту и чистоту. Они срываются и пользуются всяким удобным моментом, чтобы обесчестить девушку. Но у нас всё очень строго в этом плане! Бесчестие для воина – позор! Так что единственная возможность восстановить честь – это сделать насильника своим мужем.

– Радикальная мера. – Уважительно хмыкнул Ласкин.

После намыливания оба сполоснули друг друга водой и решили, что им слишком хорошо, чтобы куда-то идти. Поэтому они вышли в предбанник, получили халаты от хозяйственной кикиморы и сели в ресторанном зале, попивая квас и перекусывая бубликами.

– Никак не могу понять, местная работница что за монстр? – Дмитрий решил начать разговор с чего-нибудь отвлечённого.

– А, так это кикимора. Странный ты человек, кикимор не видел. – Чиутаха подозрительно покосилась на мужчину.

Дмитрий действительно никогда не видел кикимор и вообще знал про кикимор только одно высказывание: «Кикимора болотная». Этим его знания о кикиморах и ограничивались. Так что Ласкину не с чем было сравнивать кикимор этого мира. А кентаврица тем временем сама нашла тему для разговора.

– Дима, а как у вас, словичей, семьи образуются?

– Как? – Старлей был застигнут врасплох. – Ну, сначала они встречаются там где-нибудь. – Мужчина напряг свою память, пытаясь вспомнить, как это было в средние века на Руси. – Например, на завалинке. Или нет, по грибы могли пойти и там встретиться. Да просто столкнулись на улице. Или ты всё детство дёргал дурнушку за косу, а она стала красавицей и ты уже готов днями висеть на её заборе, глаза не отрывая от её лица. Потом ты приглашаешь её на свидание. Только мы сразу в баню не идём. Гуляем, например, вдоль речки или в саду. На ярмарку можно сходить, если она есть. Разговариваем, узнаём друг друга, смотрим, сможем ли мы ужиться вместе.

– А что, можно не ужиться?

– Бывает. Ты вот разговариваешь с человеком и вдруг понимаешь, что вы не сможете жить вместе. И интересы разные, и политическая подготовка разная.

– А мы с тобой могли бы ужиться? – Кентаврица пристально уставилась на Ласкина. И было понятно, что это не просто вопрос.

– Ну почему бы и нет. Мы с тобой похожи, но слишком мало времени вместе, понимаешь? Может нам понадобится ещё три-четыре свидания, а может пуд соли придётся вместе съесть.

– Целый пуд? А зачем нам есть соль? Это такой ритуал в вашей стране? Что-то вроде испытания?

– Да нет. – Дмитрий вздохнул. – Это значит придётся некоторое время жить вместе. Ну есть из одного котелка, одной шинелькой укрываться, делиться последним куском хлеба. То есть переживать вместе невзгоды. Кстати, учёные посчитали, что человеку в год нужно восемь килограмм соли, то есть полпуда. Думаю, кентаврам немного больше. То есть это испытание длиною в год.

– Понятно. А что потом? После того, как они поняли, что смогут ужиться?

– Если ещё остаются чувства, то можно свадьбу справлять. После этого мужчина и женщина считаются мужем и женой. А потом следует первая брачная ночь.

– Ну это так долго. – Чиутаха задумалась. – У нас это быстрее происходит. Мать с отцом до свадьбы были знакомы месяц. Дима, а что тебе больше бы понравилось? Три-четыре свидания или пуд соли?

– Сложно сказать. – В этот миг командир танка отчётливо понял, что кентаврица от него уже не отстанет. Но моральные принципы и воспитание не позволили прямо на месте предложить руку и сердце. – Понимаешь, это же не часы, чтобы измерять их числом свиданий или солью. Это чувства, они проверяются на прочность. Столько, сколько покажется необходимым. Представь, что ты проверяешь цепь на прочность. Сколько времени ты будешь тянуть её, пытаясь разорвать?

– Недолго. Но точно сказать не могу.

– Здесь то же самое. Я не могу сказать, сколько времени понадобится.

– А как часто можно ходить на свидания?

– Да хоть каждый день, если есть время. Необязательно же ходить на свидания именно в баню… то есть в термы. – Ляпнул Ласкин, но, заметив опасный огонёк в глазах кентаврицы, тут же поправился. – Но каждый день действительно не стоит. Дело не в количестве свиданий, а в их качестве. Это как стрельба из лука. Не имеет значения, сколько стрел ты выпустила, главное то, сколько их попало в цель.

– Но ведь ничто не мешает проводить тренировки. – Тряхнула монстродева своими волосами.

Дмитрия поведение возлюбленной сбивало с самого начала. Она практически предлагала воспользоваться собой для удовлетворения развратных потребностей и в то же время старалась держать дистанцию. Было над чем задуматься. Однако всё объяснялось проще. В душе Чиутаха крутился настоящий смерч чувств, где гордость кентавров сошлась в лютой борьбе с инстинктами монстра. Понять это было сложно. Внезапно ей показалось, что она нашла неплохое решение. Ей всегда помогал алкоголь. После его принятия ей сам Великий Маниту не был братом. Все проблемы и тяжкие думы растворялись в вине, а потом наступало время для лечения последствий, потому не приходилось сомневаться или искать какой-либо выход из лабиринта чувств. Не до этого было.

– Дима, а как ты относишься к вину?

– К вину? – Мужчина едва не покрылся холодным потом. Предупреждение Акараса было получено очень вовремя. – Слушай, мы уже достаточно чистые. Наши вещи уже наверняка постираны и выглажены. От чего бы не прогуляться где-нибудь в саду? Тут есть сады поблизости?

– Садов нет. – Кентаврица нахмурилась. – Ты не ответил на мой вопрос. Ты же знаешь, что я не люблю, когда не отвечают на мои вопросы.

– Вопрос. Конечно знаю. Но я не думаю, что нам стоит пить. Перед боем воин должен быть трезвым! А в совете думают, что барон может ночной штурм начать. Можешь у сестры спросить. У Акарасы. Наш танк – главный узел обороны. Очень бы не хотелось командовать с больной головой.

– Ну немного. Хотя бы бокальчик. – Было забавно наблюдать, как монстродева просит, сохраняя горделивый вид. Вместо воительницы перед Дмитрием оказалась капризная аристократка.

– Чуть погодя. – Ласкин поднялся и помог встать девушке. – Обещаю, что мы вернёмся к этому разговору после победы. Как только барон будет разбит, так сразу и вернёмся. И свидания будут, и… Возможно мы обойдёмся без алкоголя.

– Хорошо. – Согласилась кентаврица. Но было видно, что отказом она недовольна. – Ты прав. Барон будет разбит! На голову! А в Кривом Вороне появится несколько счастливых семей.

Душевное равновесие Чиутаха было на время восстановлено. Всё стало просто: надо разгромить войска барона Ронского. В том, что мужчина не может быть с ней, виноват этот злокозненный тип. Девушка с облегчением вздохнула. После того, как парочка вышла из терм, они направились в трактир. В термах они провели изрядно времени, но оно практически было незаметно, будто между ними и Пандемониумом существовало какое-то сообщение. Среди тепла и воды время не замечалось вообще, но снаружи время давно перевалило за полдень. Поскольку в городе достопримечательностей не было, а копаться в библиотеке, выясняя, почему же ворон кривой, не было желания. В трактире удалось поесть более плотно. И на этот раз никто не задевал сложных вопросов. Оба вели неспешную беседу за едой, как обычные друзья, словно забыв, что у них свидание. Чиутаха вспоминала все последние новости, а Дмитрий рассказывал о своей службе в армии, аккуратно переводя термины своего мира на принятые здесь. Так генерал становился воеводой, зловредный старшина – десятником, пушка – катапультой, а самолёт – драконицей.

После трактира свидание было продолжено. Мужчина и кентаврица направились по дороге к реке. Когда-то город стоял у самой Журчеи и прикрывал переправу. Теперь река изменила свой путь. Вместо старого русла образовался неглубокий овраг, а сама река отошла от города на добрых три километра. В этом месте река была очень живописной. Её ширина в этом месте не позволяла перебросить стрелу с берега до берега, но местами была столь мелкой, что её можно было перейти вброд. Берега реки утопали в зелёном буйстве кустарников, которые ярко выделялись посреди желтовато-серой степи. Глядя на эту красоту, освещаемую вечерним солнцем, трудно было оставаться равнодушным. Руки влюблённых снова соприкоснулись и девушка с мужчиной с удивлением уставились на них. Затем они улыбнулись и посмотрели друг на друга. Без опаски, без лишнего смущения, поскольку теперь это стало так просто. Никого, кроме них, не было вокруг. Только степь, ровная как стол, и тихое журчание реки за кустами. Пальцы переплелись и взгляды снова встретились. Запах трав и любовь кружили головы, заставляли быстрее стучать сердца и ровное дыхание становилось прерывистым. Великое притяжение тел теперь работало на ином уровне, заставляя уста приближаться друг к другу, смешивая дыхание, вызывая томительно-приятный прилив чувств.

В этот момент с небес с диким воплем спикировала гарпия. Ласкин и Чиутаха в испуге отскочили друг от друга. Откровенно говоря, обоим хотелось придушить гарпию, но та и так едва выползла из кустарника, помятая, отряхиваясь от листьев и веточек. Похоже растения были на стороне парочки и сполна уже всыпали птицедеве. Гарпия оказалась с сумкой на боку, откуда вытащила пакет и протянула его старлею.

– Дмитрий Ласкин, Чиутаха Каманчи, вам надлежит срочно прибыть в городской совет. Разведчики барона были перехвачены на холме, сейчас идёт их допрос.

Мужчина взял конверт и вскрыл его. Внутри было письмо, подписанное комендантом сэром Самюэлем. В нём говорилось тоже, что только что передала гарпия. Пришлось возвращаться. При этом Чиутаха предложила подвезти мужчину.

– Дима, можешь сесть на меня верхом. Я обычно не вожу людей, то есть я ещё ниразу не возила никого на своей спине, но, кажется, нам нужно спешить, а я смогу доскакать до города быстрее, чем ты добежишь. – Монстродева говорила спокойным тоном и то, что она говорила, было логически верным, но предательский румянец снова выступил на щеках кентаврицы.

– Да, это так, но мне придётся обхватить тебя за талию, чтобы не упасть. – Дмитрий хитро прищурился, то, что не удалось сделать в термах, можно было сделать сейчас.

– Пожалуй, я могу тебе это позволить, поскольку это для пользы дела. – Согласилась Чиутаха.

Так что в город мужчина въезжал, крепко обнимая неприступную воительницу, которая отчаянно боролась со смущением и, несмотря на усилия, проигрывала ему. На помощь монстродеве пришёл закат, он окрашивал всё в красноватые оттенки. Однако Ласкин видел, что оттенок щёк чуть ярче. Непонятно почему, но именно эта черта начинала нравиться ему всё больше. Под маской суровой валькирии скрывалась чувствительная, ранимая душа, девушка, способная краснеть в ответ на ухаживания парня, не знающая, что делать, оставаясь наедине с мужчиной, который ей нравится. На совете они были вместе. Впервые Чиутаха участвовала в совете, её сестра передала всю власть вождю и умчалась в степи следить за тыловым обеспечением. Совет длился несколько минут. Экипажу танка и самому танку были выставлены следующие задачи: подавить вражескую артиллерию, при наличии сильного обстрела, расколоть рыцарский строй и служить опорным пунктом для группы из пятнадцати ящерок, десяти кентавров, шести воинов-мужчин в тяжёлой броне, четырёх арахн, трёх жуков-солдат и кобольда в качестве системы раннего обнаружения противника. Если ситуация потребует, то экипажу позволительно действовать по собственному усмотрению. По сути под командованием Дмитрия оказывался небольшой гарнизон. Засадный полк кентавров, который должен был атаковать противника из засады ударом во фланг, был передан под командование Чиутаха. Кентавры в городе подчинялись непосредственно коменданту, который передавал приказы через своих адъютантов. Так что у ворот мужчина и кентаврица расстались. Под конец Ласкин не выдержал, чмокнул возлюбленную в щёку и быстрым шагом направился к месту стоянки танка, не оборачиваясь. Вождь каманчей просто впала в ступор от такого поступка, а, когда она смогла прийти в себя, мужчины уже не было видно. К моменту явления командира танк был окопан и прикрыт маскировочной сетью, которую ловко сплели арахны под руководством Ольги. Девушка обнаружилась на одном из камней, которые стояли перед танком, подобно надолбам, с ракетницей в руке. Заметив командира, она помахала ему рукой и вскоре вытянулась перед ним, отдавая честь.

– Экипаж танка готов для оборонительного боя. Эти монстры просто невероятно сильны и быстры.