Текст книги "Монстр 34 (СИ)"

Автор книги: Иниира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

настоящий фараон. Одежды, по крайней мере, и атрибуты полностью соответствовали. Короля принесли в паланкине его верные скарабеи. Они же несли странные короба, а часть из них и вовсе щеголяла с оружием и в странных сооружениях из тряпок и металла, которые здесь было принято считать доспехами. Как только процессия остановилась, стражницы сразу растолкали зевак и оцепили танк и своего господина кольцом. На самом деле всё это являлось всего лишь постановкой. Ласкин опять представил, как должна быть поставлена нормальная охрана. Не было лучников на крышах, среди зевак не было замаскированных стражников. Между скарабеями оцепления были такие промежутки, что через них спокойно могли прорваться десятки фанатиков с оружием. Но фанатиков не было. В глазах немногочисленных граждан и купцов можно было видеть почитание и любовь. Особенно у женской половины. Дмитрий заметил, как покраснела Ольга и попыталась отвести взгляд. Абдурахман был могущественным инкубом и притягивал к себе взгляды почти всех девушек и даже некоторых монстродев. Впрочем, вокруг короля вился десяток служанок из его же гарема. Эти бы просто не дали кому-то обласкать и изнасиловать своего мужа. Вперёд вышла одна из служанок и, гордо выпятив грудь, произнесла:

– Чужеземцы, вас приветствует ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО, король Аль-Финика и окрестных земель Абдурахман Иван ибн Зефир Единственный. – От экипажа не укрылось то, как керпи выделила слова «его величество». – Эта ли ваша железная повозка? – С той же горделивой интонацией спросила монстродева, указав царственным жестом на танк. – Стражники говорили, что у вашей повозки есть имя. Не случится ли так, что перед нами оживший доспех? Расскажите нам о могучем воине Тетридцатьчетыре. Король слушает вас.

Чрезмерный пафос слога и вся торжественность явно отличались от той простоты, что слышали и видели вчера члены экипажа во дворце. Впрочем, вполне возможно, что именно поэтому сам король молчал. Он явно имел смутное понятие о дворцовых манерах и этикете. Что было неудивительно для тех, кто знал, как у керпи появился король. Командир танка сделал шаг вперёд, ему было неловко за весь этот пафос и он решил беседовать с жучихой в той же манере, но при этом поглядывая на короля, который стоял с постной физиономией и скучающим взглядом смотрел на спящего воина из стали, рождённого развитыми технологиями.

– Этот боец вовсе не является живым доспехом, ваше величество. Он сам по себе не двигается, а только подчиняется управлению людьми изнутри. Это машина, созданная великим изобретателем нашей Родины. Настоящий крестьянин войны, способный сокрушить во прах не только любого короля и его армию, но даже самого императора. Да что там. Если бы у нас были злочинные намеренья и желание убить саму Повелительницу демонов, то мы без страха рискнули бы это сделать, но, поскольку никакого желания навредить ей мы пока не испытываем, делать этого мы не собираемся. Хотя мы и служим за деньги, но помогаем только в оборонительных сражениях. И наша повозка является полноценным членом нашей команды. Его броня может противостоять любой магии и огню самих дракониц. Наш танк может с уверенностью передвигаться по пересечённой местности. Его орудие сеет смерть и разрушение. Род Танков – это род вот таких вот машин. Сильных, выносливых, быстрых. В настоящем бою он уже разносил рыцарское воинство в пух и прах.

– До нас доходили слухи о железной повозке, уничтожившей монстров далеко на севере. У хребта Каракан. Если это были вы, то стоит ли нам доверять убийцам монстров? – Нахмурилась керпи.

– Это было нападение! – Ласкин нахмурился. – Не стоило нас трогать. Мы мирные люди, но наш танк всегда готов к бою.

– Король желает видеть, как воюет ваш танк! – Заявила переговорщица, переглянувшись с мужем.

– Боевая тревога, по машине! – Рявкнул командир и вместе со всей командой сам быстро залез в танк.

Машина взревела, чем заставила всех расступиться. Даже с Абдурахмана слетела его надменная маска, сменившись удивлением. Танк рыкнул чуть посильнее и двинулся вперёд. Затем он заставил толпу перед собой отпрянуть и выехал за пределы города. Там танк остановился, дожидаясь короля, который вышел сам, не подумав занять место в паланкине. Дав один кружок по пескам, машина остановилась перед правителем города, обдав короля и свиту пылью. Дмитрий вылез из люка башни невероятно довольным, хотя ожидал, что король рассердится. Но Абдурахман только стряхнул пыль с лица и спросил, подойдя ближе.

– А как ваша повозка убивает? Кроме того, что она может просто давить врага?

– Мы стреляем из пушки снарядами и пулями из пулемёта.

– Покажите мне ваш снаряд и ваши пули. – Приказал король.

Ласкину пришлось показать и снаряд, и патрон от пулемёта. Объяснил, как они устроены. Даже объяснил, что пуля – только часть патрона. Следующий приказ правителя Аль-Финика едва не заставил задохнуться весь экипаж от негодования.

– Мне не нравится, то, что ваша повозка может убивать. Мне вообще не нравится смерть. У меня в городе много мамоно, страдающих от одиночества. Им всем нужны мужья, а красть их у замужних женщин я запретил. Пусть живут в гаремах, если хотят, но красть нельзя. Воины Ордена в основном мужчины и потенциальные мужья для скучающих монстродев. Отдайте мне все ваши снаряды и патроны!

– Ваше величество, боюсь, это невозможно. – Нехорошо улыбнулся Ласкин. Он чувствовал, как его по ягодице хлопает Ольга дулом ППШ, намекая на силовой вариант решения.

– А если я у вас куплю их? Ну? Сколько у вас этих снарядов и патронов?

– И это невозможно, ваше величество. – Покачал головой старлей.

– Не понимаю, почему? – Король нахмурился. А затем придумал отличное, как ему казалось, решение. – Ладно. Тогда поступим так. Я заберу у вас эти штуки на хранение. И сразу дам вам шарик от своих жён размером с кулак. Вы получите всё обратно перед битвой. Может даже раньше. Если вы откажетесь выполнять мои приказы, то пустыня велика и вся она лежит перед вами. – Абдурахман коварно улыбнулся и встал в горделивую позу. На него тут же налетели скарабейки, отряхивая от пыли и приговаривая:

– Ах, ваше величество, как вы великодушны, умны и хитры. Просто счастье, что у Аль-Финика такой правитель. Солнце озарило своим светом эти мрачные места, едва вы тут появились. Да что бы жители города без вас делали?

– Мне надо объяснить ситуацию команде. – Мрачно изрёк Дмитрий и скрылся в башне. Там он рассказал о произошедшем своим подчинённым. – Король хочет разоружить наш танк. А за отказ грозит сказать: «Вот бог, вот порог». Сдаётся мне, что ему просто не терпится покопаться в устройстве боеприпасов. А нам нужна эта демоническая энергия и деньги, если уж на то пошло. Что думаете?

– Мы тут люди маленькие, выполняем приказы командира танка. – Высказался Николай. – Но поторговаться всегда можно.

– Для танка топливо важнее. А снаряды? Рано или поздно и так кончатся. – Вздохнул Калачёв. – Я бы ссориться не стал.

– Сволочь! – С чувством выругалась Ольга. – Можно и отдать, только предупреди его, что взорваться может. Авось пожалеет людей и не будет ковыряться в них. У нас выхода нет. Ни денег, ни топлива. Того, что заправила гремлин, надолго не хватит. Лёша, чего тебе Леонора сказала по поводу количества энергии?

– Сказала, что если не будем лишних петель делать, то обратно до Булатограда едва доедем. А у неё дочь на выданье.

– Зимка мне немного дала денег за помощь в торговле. – Добавил Петров. – Но я бы остался.

Наконец старлей снова выглянул наружу. Выбора у него почти не было.

– Ладно. Мы отдадим боеприпасы, но хочу сразу вас предупредить: если вы начнёте разбирать снаряды, чтобы посмотреть, как они устроены, я за последствия не отвечаю. Если ваш дворец после этого разлетится по камешку, с нас чтобы никакого спросу не было. Я отказывался отдавать боеприпасы ради вашей же безопасности.

– Поверьте королевскому слову, разбирать их никто и не собирался. Но до боя пусть хранятся в арсенале. – Улыбнулся король своей маленькой победе.

После этого танк вернулся на свою стоянку. Решать проблему силой никто не решился. Худой мир всегда лучше любой ссоры. Как только последний пулемётный диск и последний снаряд были переданы керпи, так сразу на броню взошла одна из жучих с шариком в руке, вернее в лапке. С виду это был просто комок из тёмной тягучей массы, который только назывался шаром. С него то и дело норовили сорваться тяжёлые капли, но монстродева с удивительным проворством подхватывала их и возвращала в шар. В танке Алексей показал «бензобак» нового двигателя и затем мог наблюдать, как чёрная субстанция изменяет свою форму, подобно жидкости, испуская багровые испарения. Мехвод закрыл крышку бака и после этого посмотрел на топливомер. Стрелка поднялась на первое деление. На пару недель должно было хватить.

Три дня экипаж танка бездельничал. Враги на горизонте не появлялись, на город никто не нападал, жизнь входила в свою привычную колею. Жалование платили исправно, довольствие тоже брали, но еду и одежду предпочитали покупать свои. К тому же у Николая был дополнительный источник дохода. Зимка категорически отказывалась получать безвозмездную помощь, а хитроватый мужчина пропадал на базаре целый день, помогая девушке с торговлей. Это было выгодно обоим. К тому же Николай чувствовал себя в своей среде. Такая жизнь была ему по нраву. Казалось, что до конца пребывания танкистов и купчихи в Аль-Финике всё останется в прежней поре. Но вечером второго дня их сотрудничество вышло на новый виток.

Был поздний вечер, в городе не было фонарей, и торговцы зажигали факелы, масляные лампы, магические огни, стремясь привлечь поздних покупателей. Голставра считала, что торговать ночью нельзя. Потому что ночью нужно спать. Так что она собирала товар в короб и подсчитывала выручку. Петров помогал ей укладывать инструмент. В этот момент он вдруг понял, что хочет эту женщину. И не просто хочет на один раз, нет, он хочет её много раз и каждый день. Даже не обязательно в сексуальном смысле. Уже второй день Петров ловил себя на мысли, что хочет, чтобы эта женщина каждую ночь была с ним в одной кровати, чтобы каждое утро видеть её лицо, каждый день проводить время вместе. Эти чувства были настолько чужды, что мужчине потребовалось двое суток на их осознание. Голставра почувствовала взгляд и обернулась. В её глазах было удивление и немного лукавства. Хитрая монстрица уже всё поняла, но не давала прямых намёков.

– Коля, что ты так на меня смотришь? Иди уже, мне ещё подоиться надо, а то молоко в сисечках испортится. – Закрыв короб, Зимка достала из-под прилавка ведро.

– Эм. Может мне тебе помочь и с этим?

– Хочешь подоить меня? Прости, но я могу это позволить только мужу. – Монстродева сделала вид, что она не позволит сделать это, однако при этом уже возилась с завязками одежды, не стесняясь мужчины.

– Ну, Зимка… – Николай был в сильном замешательстве. Ему ещё не приходилось объясняться в сложных чувствах. К тому же он не мог толком объяснить, что с ним происходит. Язык едва слушался. – Понимаешь, ты мне давно нравишься. Знаешь, я не так уж и нужен в нашем отряде. Командир может и сам заряжать пушку. Ещё и король забрал боеприпасы. А с тобой мне нравится. Я тут как рыба в воде.

– Только это? – Девушка оголила грудь и сняла с шеи колокольчик. – Ты как-то обмолвился о том, что на женщину должно быть что-то ещё, кроме эрекции.

Николай действительно пересказал Зимке некоторые моменты разговора под Громоградом, который состоялся между ним и Ласкиным. Эта фраза казалась Петрову такой удачной, что он слово в слово пересказал её.

– А у меня на тебя не только эрекция. Я с тобой тут уже второй день торчу. Позавчера хотя бы к королю сходил. А так бы уже и все три дня было бы. Мне с тобой интересно. Я просто колебался, поскольку не могу бросить экипаж. Но не буду же я с ними всю жизнь колесить по миру. Димка хочет подзаработать деньжат и осесть. Да и тебе сподручнее будет. Не таскать же короб на себе? А ежели с торговлей где не пойдёт, ну там, неходовой товар будет, так я тебе подсоблю.

– Да, ты умело торгуешься. – Зимка стала с силой сжимать свои сисечки. – Ох, вымя такое тяжёлое стало. Надо бы подоить меня. Ты мне тоже нравишься, Коля. Давай тогда я позволю тебе подоить себя, только сразу не убегай, мы с тобой соединим наши судьбы по законам монстров. Только что-то я не услышала от тебя кое-чего. Неужели оглохла?

– Так это, кхм. Зимка, я предлагаю стать тебе моей женой. Ты мне правда нравишься, я когда смотрю на тебя, то даже сердце бьётся быстрее.

– Чтож, это то, чего я ждала. – Улыбнулась монстродева и окончательно разделась.

– Эй, ты чего? – Забеспокоился мужчина. – А вдруг увидит кто?

– Во-первых, наш прилавок не освещён, во-вторых, он частично нас скрывает, а в-третьих, какая разница? В Кривом Вороне и Булатограде это делают и на улицах. Ольга мне рассказала, как сэр Дмитрий женился с Чиутаха на улице в закоулке под звёздным небом. А в Аль-Финик прилюдный секс на площади посреди белого дня – настолько обычное дело, что никто не обращает внимания. Это здесь, на базаре, люди и монстры больше думают о торговле, а остальное скрывают прилавки.

Зимка поставила ведро перед собой, а перед ведром – низкую табуретку. Затем склонилась вперёд так, чтобы руки упирались в табуретку, а грудь свисала над ведром. Над прилавком торчал только её задранный хвостик. Николай огляделся, соседние прилавки были уже пусты. Справа торговали овощами и они были раскуплены ещё до заката, а слева был торговец драгоценностями, но едва солнце зашло он куда-то быстро убежал со своим товаром. Мужчина посмотрел на прилавок напротив. Там стоял торговец тканями. Он убирал свой товар, а рядом в нетерпении стояла арахна. Этот факт почему-то снимал тревогу с Петрова. Присев на корточки, он размял кисти.

– В общем, это я в первый раз дою женщину… Я вообще первый раз кого-то дою. Так что ты подсказывай, чего делать. – Впервые взгляд на женскую грудь заставлял смущаться прожжённого циника и бабника.

– Конечно подскажу. – Улыбнулась мечтательно голставра, предвкушая грядущее единение. – Прикоснись к ним ладонями. Какие у тебя горячие руки, это хорошо. Не люблю, когда титечки лапают холодными руками. Иногда так трудно самой себе ладошки разогреть. Как тебе? Они не сильно вспотели за день?

– Не очень. Упругие такие. – Николай немного помял сферы Зимки. Конечно они были немного липкими от пота и на удивление плотными. Скорее всего из-за скопившегося молока.

– Рядом с коробом ящичек стоит. Там есть тряпочка и горшок с водой. За день вода нагревается и я протираю своё вымя перед дойкой. Чтобы молочко без привкуса было.

Николай намёк понял и вскоре влажной тряпочкой из льняной ткани аккуратно протирал два «мячика» своей невесты. Однако потом осмелел и стал действовать немного грубее. Голставра охнула, но старалась говорить ровно.

– Уже хватит, а то дырку протрёшь. Погладь их, ладонями. О-о-о-о! Волшебно. – Голос сбился с ровного ритма, когда Николай выполнил все действия, о которых говорила Зимка. – А теперь сожми их. Сильнее, да, вот так. М-м-м-м…

– Что дальше? – Петров чувствовал, что эрекция у него на девушку определённо есть.

– Направь сосочек в ведро и сожми грудь как можно сильнее. – С придыханием ответила монстродева.

По потяжелевшей груди и затвердевшим соскам можно было понять, что девушка сильно возбудилась. Когда Николай последовал совету своей компаньонки, из её груди в ведро ударила белая струя, а голставра протяжно замычала, причём удовольствие в этом мычании было явственно слышно. Мужчина мысленно закрыл глаза, навряд ли этот звук остался неуслышанным. Справившись с первым приливом наслаждения, девушка продолжила давать советы по дойке.

– Теперь чуть ослабь хватку, двумя пальцами сожми сосочек у основания. А теперь потяни вниз. – Голос дрожал от вожделения и возбуждения.

Мужчина сделал, как сказала девушка, и в ведро снова ударила белая струя, уже не столь сильно, но явно в большем объёме.

– П-повтори это с другой сисей. А потом снова с этой. Я скажу, когда закончится.

Петров мысленно пытался уговорить себя, что всё это в порядке вещей, что тут можно, но было трудно принять эту реальность. От стресса, по идее, эрекция должна была пропасть, но почему-то тот факт, что их могут застукать, только разогревал желание мужчины. Через полчаса из грудей было выдавлены последние капли молока. Всего получилось почти два литра. Оба участника дойки тяжело дышали. Но голставра не спешила менять позу, с довольным видом глядя на любимого. Она даже покрутила задранной попкой.

– Коленька, чего вы тут стоите, как два дурачка? Давай уже, пора жениться.

Танкист перевёл дыхание и тут заметил, что за прилавком напротив творится кое-что покруче дойки. Причём арахна с мужчиной практически не таились. Но никто особенно на них и не глазел. Так что татарин выдохнул и быстро разделся. Воздух был ещё тёплым, хотя уже чувствовалась ночная прохлада. Пустыня быстро нагревается и так же быстро остывает. Бёдра с внутренней стороны у Зимки были мокрыми от выделений, её розовая пещера была буквально затоплена нектаром любви. Старшина колебался недолго, его боец уже рвался в бой. Немного смущало его, что он был потным после целого дня на базаре, но, в конце-концов, не грязный. Через секунду шомпол мужчины вошёл одним резким движением в лоно девушки. О чём забыл Николай, так это о том, что голставра ещё не познала мужчину и потому не сразу понял, что за сопротивление испытал вначале. А вот Зимка сразу ощутила, что больше не будет прежней, и вскрикнула.

– Ох, прости. – Мужчина почти вышел, кляня себя за неосторожность.

– Нет, не уходи! – Мамоно подалась назад, не позволяя опустошить себя. – Всё нормально. Правда-правда. Просто я не ожидала, что это будет так. Прошу тебя, продолжай.

– Хорошо.

Николай начал двигаться, пытаясь найти отличия от ощущений в обычной женщине, например, той же Летерии и монстрицы на примере отдельно взятой голставры. Но пока не ощущал разницы. Разве что голставра плотнее прихватывала его перчик и это мужчине нравилось. Сперва движения были неспешными и плавными. Но Николай постепенно ускорялся, делая всё более резкие и быстрые рывки. Зимка стонала и мычала от удовольствия не скрываясь. Даже Летерия просила Николая быть не столь резким, а ускорение брала невысокое, поскольку быстро выдыхалась. Зимка же стонала: «Ещё, да! Быстрее! Му-у-у!» Она активно подмахивала бёдрами, при чём ниразу не сбилась с ритма. Когда мужчина стал шлёпать девушку по ягодицам, та не только не возмущалась а просила шлёпнуть её посильнее. Мужчина начал понимать, что голставра действительно ему подходит. Он чуть склонился вперёд и сделал то, что ещё ни с одной женщиной не делал, но давно хотел, только вот женщины были против. Он сжал сосочки и с силой начал их крутить. В ответ на это Зимка ответила несколькими каплями молока и очередным протяжным стоном. В её глазах плясали наслаждение и страсть. Почувствовав наступление финала, Николай ухватил девушку за хвост и с силой потянул на себя, в три резких удара доводя себя до извержения. Никаких слёз, никаких укоров он так и не услышал со стороны монстродевы, только стоны наслаждения. Извергнув семя, мужчина не вышел сразу, он снова нагнулся вперёд и потянул девушку за рог, чтобы та повернула голову, и посмотрела на него. Поцелуй завершил свадебную церемонию. Наконец Петров освободил лоно Зимки и подошёл спереди. Внезапно голставра упала на колени и просящим взглядом уставилась на клинок мужчины, испачканный семенем и соками.

– Что такое? – Не понял танкист.

– А можно лизнуть?

– Пф. Да хоть обсоси. И вообще, если захочешь снова его почистить после сношения, то даже не спрашивай. – Усмехнулся Николай, смотря, как его новоявленная жёнушка обеспечивает ему интимную гигиену. Однако несколько вопросов мужчину всё-таки мучили. – Слушай, Зимка, а тебе не больно было? Я же вошёл довольно резко, потом шлёпал тебя, соски выкручивал, а под конец за хвост дёрнул. Не могу понять, почему я это сделал, но наверное я должен извиниться.

– Совсем нет, хозяин. – Широко улыбнулась девушка. – Ты теперь мой хозяин и мой муж. И мне приятны твои ласки, но и та боль, что была, почему-то тоже была приятной. Знаешь, я внутри себя чувствую такие перемены.

– Зимка, я хочу тебя кое о чём попросить. Не называй меня хозяином. Мне не корова нужна, а любящая жена. Понимаешь?

– Хорошо, милый. Будет всё так, как ты захочешь. – Девушка поднялась и стала одеваться. – Если, конечно, не забудешь почаще со мной миловаться. Или, как ты выразился, сношаться. Это слово мне кажется более грязным и мне это тоже нравится. А ещё мне всегда нравилось, что ты мои сисечки называл выменем.

– Иные девушки бы обиделись на такое. – Хмыкнул Николай и снова посмотрел на прилавок напротив. Там всё только набирало обороты.

– А мне это очень нравится.– Ответила Зимка. – Знаешь, я всегда была не такой как все. Странной чудачкой среди обычных сверстников. Чего стоило моё желание иметь огромную грудь, даже зная, что превращусь в монстра. Там, где я родилась, этого все боялись как огня. Я когда стала голставрой, сперва хотела сбежать к словичам. Слышала, там нет такой нетерпимости к монстрам и пропаганда Ордена во много раз слабее. Но дело было осенью, а зимой у вас на Родине холодно. Вот я и пошла на юг. По дороге работала, приторговывала. А там и до Кривого Ворона добралась. – Монстродева закончила со сборами и уже повесила короб на плечи. – Коля, тебе скоро на дежурство?

– Через три часа, а что? – Переспросил удивлённый мужчина.

– Просто я подумала, что на улице ночью холодно, а в номере постоялого двора, который я снимаю, есть большая тёплая кровать и горячая я. Может продолжим нашу свадьбу?

Николай прислушался к своим ощущениям. Продолжения явно хотелось и он решился.

– А давай. Только я, возможно, буду меньше сдерживаться.

– Я хочу, чтобы ты не сдерживался вообще. – Широко улыбнулась Зимка.

Комментарий к Аль-Финик. Да. Я обещала, что части будут выходить редко. Но внезапно прилетела муза и огрела меня лирой по голове.

====== Ветер пустыни. ======

Было раннее утро третьего дня после найма экипажа танка. Солнце только начинало нагревать пески вокруг Аль-Финика и ночная прохлада, оставшаяся в подарок от рыжеглазой матери дня*, заставляла поёжиться тех, кто уже проснулся и оказался вне дома. На броне танка, понурив голову, сидел Николай. Рядом, скрестив руки на груди и испепеляя татарина взглядом, стояла Ольга.

– Ну, товарищ Петров, расскажите-ка мне, как это получилось? Голставра напала на тебя и жёстко изнасиловала, несмотря на твоё героическое сопротивление? Её зад тоже прижал тебя, как нашего командира прижал зад кентаврицы?

– Да бес попутал. – Виновато вздохнул заряжающий. – Ну, не смог я устоять. Ты вот не понимаешь, а уже судишь. У меня всё внутри вот натянулось, а потом что-то обрушилось и я понял, что не могу отпустить от себя Зимку.

– У нас ещё есть шанс назад вернуться! Когда Тиаао понесла к Чаролае массажёр для мужской жопы…

– Для простаты. – Поправил Лукину Петров.

– Да хоть для поджелудочной железы! Тиаао, между прочим, многое о нас узнала. Она спрашивала гремлиншу о технологиях, которые использовались в нашем танке, и та ей сказала, что они не из этого мира. Такие технологии никто в этом мире не использует и ещё сто лет не смогут даже создать нечто похожее. А то и тысячу. Такие технологии не использовали даже таинственные древние, в чьих руинах гремлины и находят разные механизмы. Потом она спросила, если наша повозка так много потребляет солярки, которую даже алхимикам трудно приготовить, то как мы прошли от земель словичей до Рона? Наш танк так грохочет, что второй вопрос напрашивается сам собой. Как его не заметили до тех пор, пока мы не объявились в Роне? А самое интересное в том, что в Булатограде до сих пор живут словичи. Мы даже могли их видеть, только не узнавали, поскольку свою национальную одежду они надевают в основном по праздникам. Жизнь в Булатограде стёрла многие национальные признаки живущих там народов. В общем, мы несильно похожи даже на странных словичей. Мне пришлось ей всё рассказать. И про то, откуда мы, и как сюда попали, и как поджидали тот самый зелёный туман в лесу, но так и не дождались. Суккуба подарила мне надежду на то, что отсюда можно вернуться домой. Она у колдуньи поспрашивает на этот счёт. И вдруг такой саботаж! Мало того, что командир теперь не может бросить кентаврицу, так ещё и ты туда же. Коля, ты теперь не сможешь жить без Зимки, а она – без тебя, но ей не место в нашем мире. Понимаешь, к чему я клоню?

– Понимаю. Но и ты меня пойми. – Николай сердито нахмурился. – Один танк и четыре человека – это всего лишь один танк и четыре человека. Сгинем мы на войне за понюшку табака. Это у тебя там что-то есть, а у меня ничего не было. Меня уже дважды могли посадить или сослать в лагеря. У меня там ничего нет. Понимаешь? НИ-ЧЕ-ГО! Что меня ждало бы после войны? Это вы с Алексеем что-то теряете, вот и возвращайтесь туда. И командира тоже постарайся понять. Он влюбился, дело житейское. А то, что Чиутаха его банально изнасиловала, думаю, ты и сама уже поняла. Ты же не стояла там над ними от начала и до конца? Видела только часть картины, а не всю её. Как мужчины, мы должны нести ответственность. Как ты заметила, Чиутаха не сможет жить в нашем мире, а командир её не бросит. Прости, что я тоже фактически бросил наш дружный экипаж, но нужно искать и хорошее. Например, наш танк теперь может ехать далеко и долго. Там, в нашем мире, на фронте поставят новый двигатель. Есть же подбитые танки с целым двигателем? Поставите. И баки для топлива тоже. Сам этот новый двигатель учёным отдайте, или выкиньте куда-нибудь. Я помогу тебе и Алексею вернуться. Даже скажу, что делать, чтобы проблем не было.

– Каких проблем? – Не поняла девушка.

– А таких. В расположении наших частей нас уже нет два месяца. Мы с командиром ещё под Громоградом об этом рассуждали. Вернёшься вот так с бухты-барахты, а тебя обвинят в дезертирстве. Думаешь, почему командир сразу не подошёл с этим вопросом к Чаролае? Когда он понял, что в этом мире есть не только алхимия и монстры, но и магия, уже месяц прошёл. Он, наивный, думает, что, едва мы появимся на фронте, нас сразу под трибунал потащат. Я знаю, как можно избежать трибунала, и научу тебя и Алексея перед вашим возвращением, если оно возможно.

Николай и Ольга некоторое время молчали, каждый думал о своём. Затем их внимание было привлечено нарастающим шумом. На площадь выкатывалась большая телега, на которой лежали снаряды и пулемётные диски. Тянули её два вола, ими правила керпи. На неровностях мостовой снаряды погромыхивали. Петров едва за сердце не схватился, Лукина укрылась за танком.

– Вы что это, басурмане, делаете? – Накинулся на жучиху мужчина. – Хоть бы соломой обложили! А если рванёт?

– Так ведь не рвануло. – Флегматично заметила возница. – Вы лучше забирайте своё скорее. И где ваш командир? У меня к нему важное дело.

– Что за дело? – Хмуро спросил Ласкин, появляясь на площади. С ним шла Чиутаха, а позади протирал глаза Алексей.

– Приказ от Его Величества! Вы должны срочно явиться к нему. На горизонте появился авангард противника.

– Так бы и сказали, что боевая тревога. – Кивнул Дмитрий. – Так, ребята, грузимся и выходим на окраину города. Я до дворца и обратно. Уточню кое-что. Чиу, подбросишь до дворца?

Кентаврица посмотрела на Дмитрия и усмехнулась. Она могла, но быстро тогда бы не получилось. Так что мужчине пришлось идти пешком. Чиутаха же умчалась на разведку. С высокого бархана далеко за пределами города она увидела врага. Судя по флагам, к городу подходило 50 рыцарских копий**, общая численность вражеского воинства составляла около семи сотен воинов плюс обслуга. Кроме рыцарей и пешцев отмечалось и наличие артиллерии. Можно было не сомневаться в наличии магов и священников. А также зловещих для всех еретиков и монстров инквизиторов. Их ещё называли людьми без сердца. Противник деловито обустраивал лагерь, вокруг роем вились конные разъезды. Несколько всадников заметили кентаврицу и погнались за ней, пришлось отступить. Впрочем, из города уже выезжал танк. Теперь разведчики Ордена застыли на вершине того же бархана, пытаясь понять, что это за монстр, оставляющий за собой облака пыли. А Алексей уже уверенно выводил танк к небольшой группе наёмников у города. Среди воинов было мало монстров и общая численность войска Аль-Финика едва достигала сотни. Боевая машина несильно прибавила в силе этого слабого защитного прикрытия. Экипаж обсуждал возможности ведения боевых действий. Первым озаботился Николай.

– Лёха, а как у тебя с механизмом? Я слышал, что песок в пустынях настолько мелкий, что проникает в двигатель и может его повредить.

– С этим полный порядок! – Отозвался мехвод. – Ещё как проникает.

– Я к тому, что не сломается ли наш боевой товарищ?

– Не, не должен. Я тут у керпей попросил смазочного масла, но у них его не оказалось. Тогда я взял оливкового и они смешали его с демонической дрянью. Хорошее масло получилось, от рук до сих пор не отдирается. Я пока ночью на дежурстве был, как раз протёр все части и смазал их этим маслом. Жучихи сказали, что теперь песок танку не помеха.

– То-то ты сегодня копчёнее обычного. – Хмыкнул Петров.

– А вам не показалось ничего странным? – Хмуро спросила девушка, вставляя диск на пулемёт. – Или у меня с глазами не то, или боеприпасы отливают красным цветом.

– Тогда глаза и у меня не в порядке. – Буркнул Николай. – Мне тоже так показалось.

– Я думал, у меня это от того, что глаза сильно тёр. – Признался Алексей. – Но и мне так кажется. А может они такими и были? Не считаете же вы, что керпи специально их покрасили?

– Это уж сильно навряд ли. – Лукина подозрительно осмотрела диск. – Ладно, главное, чтобы стреляло.

– Кстати, Николай, а ты где ночью-то был? – Спросил Калачёв безо всякой задней мысли. – Я понимаю, что женское общество тебе больше, чем просто нравится. Но и спать надо когда-нибудь.

– Гулял по городу. – Попытался уйти от ответа хитрец. – Знаешь, ходил, бродил…

– И забродил. – Отрезала радист-пулемётчица. – Лёша, домой хотим только мы с тобой. А эти два обормота – уже женатые парни. Ты-то ещё не женился? Может этой ночью ещё что-то произошло, а я не в курсе?

– Я люблю папу с мамой, цирк и танк. Маму – больше всего. А папу – когда в цирк подолгу не хожу. Батя, бывало, как выпьет, так чистый клоун. Нос красный, глаза в кучку, ходит смешной походкой и говорит всякие несуразности. А ещё может отчебучить что-нибудь, от чего вся деревня с него ржёт. Хорошо хоть пил редко. А в сорок втором уже похоронка пришла. Так что папу я сейчас люблю больше по памяти. А танк вы на мне уже женили.