Текст книги "Монстр 34 (СИ)"

Автор книги: Иниира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

– Но это чудовищно и несправедливо.

– Верно. Поэтому мы не совершаем налёты на человеческие поселения. В Кривом Вороне рады всем, кто не нарушает закон. Мы обеспечиваем его защиту.

– Но как же люди?

– Люди? Вы имеете в виду женщин и детей? Или захваченных мужчин? Монстры не убивают мужчин, они их любят. Они хотят детей, но своих мужчин у них нет. Приходится воровать, потому что добровольно никто не хочет с ними идти. Церковь ведь распространяет про них чудовищные небылицы. Если бы не это, то монстры жили бы бок о бок с людьми и просто составляли гаремы. О, нет, Дмитрий, сын Олега, ты не подумай, что я за жизнь в гареме. – Кентаврица улыбнулась всё ещё сурово, но уже немного кокетливо. – Я хочу быть единственной у мужа. Это просто как вариант.

Экипаж танка уже вылез на броню и с интересом прислушивался к разговору, а кентавры рассматривали танк и даже трогали его руками. Старлей понял, что руководствовался ложными представлениями о монстрах, но у него был последний аргумент.

– Так ведь монстры рожают только девочек. Не боитесь, что мужики закончатся?

– Фр-р-р! – Фыркнула Повелительница Стрел. – Ну, во-первых, забеременеть для любого монстра – это настоящая проблема. Постоянно приходится придумывать множество зелий и искать способы. Например, Заветное Детское дерево, которое может помочь в этом деле практически с первого раза. Для каждой женщины это самое главное.

– Я знаю женщин, для которых это не очень важно. – Дмитрий посмотрел на Ольгу, тут же добившись гневного ответного взгляда. – Но ведь в конце концов не случится ли того, что вы вытесните людей? В той банде монстров их было не меньше сотни.

– А тут есть какой-то секрет. – Вождь каманчей наморщила лоб. – Я сама не понимаю, но говорят, что это как-то связано с богами. Есть один способ исправить положение. Вам лучше самим спросить об этом в храме Падшей богини в Кривом Вороне. Только смотрите, это может закончиться принудительным замужеством. – Чиутаха коварно улыбнулась.

– Благодарю за предупреждение. – Улыбнулся Ласкин в ответ.

– Погоди. – В голосе монстродевы проявились более мягкие интонации. – Может ты останешься с нами? Тут неподалёку наше стойбище. Если тебе не нравится степь, можешь поселиться в городе. Ты и твои люди ведь не связаны с Орденом, я-то вижу. Вы будто пришли из другого мира. – Кентаврица даже не подозревала, что попала в цель, как истинная повелительница стрел.

– Нет. – Ласкин помотал головой. – Я не могу остаться здесь. Я должен вернуться.

– Понимаю. Долг? Если ты дал кому-то слово, держи его. И помни, Дикое поле готово принять друзей в свои тёплые объятия, но для врагов оно обернётся могилой. Мне бы не хотелось видеть тебя на конце моей стрелы.

На этой фразе раздалось хрюканье. Николай пытался сдержать смех, представив «конец стрелы» и командира на нём, но вслух свои крамольные мысли не высказал. Чиутаха сделала вид, что не заметила этого.

– Да, ты права. Долг вынуждает меня вернуться. – Кивнул Дмитрий, хотя дело было не в долге, но у него появилось много пищи для размышлений.

– Хорошо. Может, вас проводить? Вы наверное думаете, что переправа есть только у Кривого Ворона, через Журчею? Это не так. Есть ещё одна переправа, только к ней дороги нет, зато там прямой выход к баронским форпостам.

– Грех отказываться от таких проводников.

Как и при переброске сил вне боя, в этот раз Ласкин не залез в башню, а сидел на пулемётном скосе. Его взгляд то и дело задерживался на Чиутаха, которая скакала рядом. За танком шло ещё десятка три кентавриц. Как понял Дмитрий, они опасались баронских патрулей. Хотя больше казалось, что они хотят их увидеть. Сама предводительница каманчи скакала рядом и вроде бы ничего не делала, просто указывала дорогу. Но как она скакала, просто залюбуешься. Девушка умело встряхивала головой, вроде бы, чтобы отогнать муху, но никаких мух не было, зато хвост волос эффектно развивался по ветру. Грудь была обычной, небольшой, но она подпрыгивала в такт аллюру кентаврицы, к тому же сбоку в одежде был провокационный вырез. Лицо мамоно выражало только уверенность и спокойствие. Профиль настоящего воина, взгляд прямой и острый, как стрела. Но всё внутри Ласкина буквально кричало, что девушка его соблазняет своей естественной красотой. Она действовала умело и расчётливо. Настоящий воин, который владеет своим оружием, как своей рукой. У Чиутаха были не только стрелы в колчане, но ещё и красота, которую она намеренно извлекла из ножен. Дмитрий едва дождался переправы. Переправа представляла из себя брод в сильно разлившемся потоке, через который были переброшены брёвна. По этой смеси брёвен и камней Т-34 аккуратно перебрался на другой берег и заглох. Командир забеспокоился:

– Алексей, что случилось?

– Солярка кончилась. – Уныло протянул мехвод. – И так с километр проехали на пустом практически баке.

– А чего молчал всё это время?

– А что бы вы сделали, товарищ лейтенант?

Ласкин отмахнулся. В самом деле и что бы он сделал? Кентавры тут же заинтересовались произошедшим. Чиутаха подошла к Ласкину и деловито поинтересовалась, «случайно» задев его грудью:

– Чего остановились? У вашей повозки закончилась мана?

– Вроде того. – Задумчиво ответил Ласкин, не заметив манёвр груди монстродевы. – Топливо закончилось. А без него танк не сдвинется с места.

– Ну, мы можем вам помочь, но ночью. – Ответила кентаврица. – Видишь деревья на вон том холме? За ними форпосты. Там люди барона Ронского и они вам наверняка помогут. Однако днём подходить нам опасно. Да и вам, если на то пошло. Увидят, что монстры вам помогают, и решат, что вы перешли на нашу сторону.

Ласкин только вздохнул и направился к рощице, оттуда он в бинокль рассмотрел окрестности. Вдали едва виднелась серая полоса дороги. Перпендикулярно ей выстроились вышки с крытым верхом в пределах видимости друг друга. У каждой вышки виднелись три палатки и коновязь с конями. Понятно. Суточное дежурство и конные патрули для перехвата купцов и прочих путешественников на предмет запрещённых товаров и монстров. Но Мыкола был прав. Обойти эту «защитную полосу» было несложно. Ночью как раз удавалось проскочить между двумя вышками. Главное выучить расписание патрулей. Однако с этого направления атак монстров практически никогда не было, хотя дорога вела прямиком в Кривой Ворон, который, по слухам, был просто рассадником монстров. Вспомнив карту, Ласкин пытался понять, почему все торговые пути лежат в стороне от баронства Рон. Это же кратчайший путь из степей к перевалу Поющих Гарпий. Хребет Каракан был настолько неприступным, что горцев не удавалось догнать после набегов и покарать на их же земле. Только перевал Поющих Гарпий мог обеспечить немалый доход казне. Для купцов идеальный путь к северным землям, но ведь идут в обход. Похоже этому мешает Кривой Ворон. Весь день экипаж маялся бездельем. Кентаврицы будто нарочно становились в откровенные позы. Выглядело это всё естественно. Надо проверить амуницию, надо осмотреть окрестности и что-то нога зачесалась… Николай и Дмитрий пытались отвлечься. Ольга с усмешкой наблюдала за ними и общалась с кентаврами на отвлечённые темы: цены на мясо, погода, природа и новые ткани иноземных купцов. Алексей же был так увлечён проблемами танка, что не отвлекался на женские формы кентавров. В какой-то момент Ольга не выдержала. Она заметила, что у командира взгляд был более заинтересованным. Николай, как любитель большегрудых женщин, относился к монстродевам спокойнее.

– А что это наш старший лейтенант в последние несколько часов такой нервный и красный, как рак?

– Подкалиберная стрела Амура пробила его броню в районе сердца. – Схохмил Николай.

– А я думала, что у командира сердце – просто мышца для перекачивания крови.

– Оказывается, и там может жить женщина по имени Люба.

– Отставить разговорчики! – Недовольно покосился Ласкин на свой экипаж. – Жарко тут. А ещё солярка кончилась и я беспокоюсь, что мы не можем двинуться дальше.

– Понимаю. – Важно кивнула Ольга. – Сейчас как начнётся огневой налёт, а мы тут стоим, как мишень в тире.

– Старший сержант, лучше позаботьтесь об ужине для экипажа. – Дмитрий отошёл подальше от подкалывающих его подчинённых. Он даже не знал, чем их занять и себя заодно. Позицию готовить не надо, а строевую проводить бесполезно.

– Слушаюсь, товарищ командир! – шутливо козырнула девушка. – Николай, не принесёшь воды?

– За водой пусть идёт младший по званию. – Отрезал старшина, наблюдая за крупами кентавров.

Удивило отряд и кое-что ещё. Кентаврицы сами развели бездымный костёр и помогли приготовить ужин. Даже поделились своими запасами солонины. Несмотря на то, что кентаврицы были полулошадьми, они предпочитали мясо. И ещё вино. Алексей, как и обещал ему старлей, выпил два стакана водки и первую половину ночи просто спал. Остальным пришлось хуже. Они заперлись в танке, а пьяные кентаврицы стали стучать по броне и требовать мужчин. Хорошо ещё, что большая часть оказалась трезвой и им удалось отогнать пьяных сестёр и уложить их спать.

Ночью, уже ближе к утру, кентавры стали толкать танк к форпостам, и снова монстры просто удивили экипаж своей силой. Восемь кентавриц бодро передвинули танк к самым форпостам. Когда на шум их окликнул часовой, они стояли в ста метрах от него. Кентавры быстро скрылись в темноте. Они заранее обмотали тряпками свои копыта и смогли уйти бесшумно, а старлею пришлось долго переговариваться с часовым, пока конный патруль не подъехал к ним вплотную и не убедился, что это люди. Утром вестовой отправился в Громоград сообщить о необходимости доставить солярку танку, а Ласкин всё осматривал горизонт и так, и через бинокль, но никак не мог найти кентавров. Сзади молча подошли танкисты и Николай спросил Дмитрия:

– Что будем барону рассказывать?

– Что будем? А ничего не будем. Скажем, что следы обошли Хлобыстию и пропали в степи. Не ложь, не правда, а так, половинка. Ушли монстры и мы никого больше не встретили. Слушай, Николай, ты там спроси у своей грудастой учёной книг каких-нибудь для изучения письменности и потом что-нибудь о монстрах.

– Сделаем, товарищ командир!

В течение двух суток, пока ждали телегу с горючим, танкисты обходили территорию вокруг форпостов и опрашивали стражников обо всём понемногу. Как выяснилось, они слышали о чужеземцах на железной телеге, но не думали, что всё это выглядит так, как то, что они увидели. И их не предупреждали о том, что танк может появиться в этих краях. Монстров тоже видят здесь редко. И вообще служба довольно скучная и спокойная. Иногда купцы едут, так не буянят, пошлину платят. А разбойников они не гоняют, только на расстоянии видимости от форпостов. И вот почему.

– В прошлом годе, у нас служил Гаврила. – Рассказывал один из словоохотливых стражей Дмитрию. – Он из крестьян был набран и наверняка был браконьером, но служил барону, был рейнджером. Высокий и сильный, просто медведь настоящий. Из лука стрелял, на саблях дрался, одним словом был хорошим воином и охотником. Служил честно. Так вот, он, три месяца назад, пошёл к вон тому леску, один. Мы ему говорим: дурень, в одиночку не ходи! Пропадёшь. А он не послушался и пошёл. Хотел мясо закоптить на осиновых поленьях, чем его берёзовые не устраивали? Но на землях барона без разрешения нельзя рубить деревья, потому он и пошёл ближе к Кривому Ворону. И, не поверите, сгинул! Пропал. Ну потом мы туда конный патруль отправили конечно. Да! Буквально на следующий день, потому что назад он к вечеру не вернулся, а в ночи искать человека в этих местах – гиблое дело. Так вот никаких следов монстров замечено не было. А человек пропал вместе с оружием и сапогами. Только кусок ткани, оторванный от плаща, остался. И ведь искали следы. А по ним получалось, что не стал он осину рубить, а пошёл прямо в степь. А дело весной было, тут всё утопало в травах. Они же по весне тут по пояс. Ну, может чуть пониже. Вроде тропы протоптаны. И по ним получается, что Гаврила прошёл пять шагов по траве, а потом его не стало. Оборвался след. И раньше такое случалось. Потому и стоят форпосты так, чтобы всяк, кто отходит, был виден. А ежели ушёл дальше, так не взыщи. Учишь эту молодёжь, учишь, а только всегда найдётся сорвиголова, который решит погулять вне видимости часовых.

– Я слышал, в степях кентавры водятся. – Начал осторожно Дмитрий. – Может он приглянулся кому?

– Да ведь не было следов. Ежели и украл его, то это гарпия была али драконица. Мир его праху. А кентавров мы знаем. Но они гордые и стараются не подходить к нашим границам. Они охраняют город Кривой Ворон. Из за холмов его не видно, но вы залезьте на вышку и увидите его шпили и крыши. Он рядом, а там полно монстров. Кто знает, может и драконы есть. Так что мы не считаем кентавров злыми монстрами, но если бы не они, мы бы уже захватили Кривой Ворон и зажили бы припеваючи, без монстров. Ну не совсем без них, но силы можно было бы переслать на север к горам. Эти набеги бы прекратились и налоги на содержание армии снизились бы. Меньше крестьян служило бы в дружине барона, больше бы их было на полях.

Ласкин только улыбнулся, слушая эти наивные речи стражника. Не было бы монстров придумали бы другую причину для поборов. Сам же мужчина пытался выкинуть из головы Чиутаха. У них нет и не будет ничего общего. Он обычный офицер советской армии и у него должна быть обычная жена, а не четырёхкопытное чудо. Из головы кентаврица успешно вытеснялась проблемами с зарплатой, боеприпасами и соляркой, но вот из сердца выкинуть её было гораздо сложнее.

====== Сезон дождей. ======

Когда телеги с соляркой пришли, начался период дождей. Солярки хватило, чтобы только-только дойти до Громограда по дорогам, не успевшим превратиться в болото. Дожди, по словам местных жителей, должны были продолжаться недолго, около двух недель. А пока приходилось мириться с отсутствием солнечных дней и тем, что все следы монстров и самого танка будут надёжно смыты. Последнее, впрочем, даже к лучшему. Ласкин и его экипаж были героями. Горожане и селяне приветствовали с восторгом славных «словичей, пришедших с железной повозкой». Барон получил 42 головы монстров, что, по его словам, было большим успехом. А потери людей были в пять-шесть раз меньше обычных. Жизнь стала налаживаться. Рядом с городом соорудили сарай для танка, где всегда дежурил один из членов экипажа и два-три человека из местной обслуги. Самих танкистов поселили на постоялом дворе. В двух номерах. Ольге досталась маленькая одноместная комната, мужчинам – двухместная. Но в этих комнатах люди только спали. Барон щедро оплатил услуги танкистов и им хватало на скромную жизнь. Основная доля денег уходила на солярку. Летерия открыла в лаборатории настоящий перегонный цех, заказав ещё один большой перегонный куб, а через перевал Поющих Гарпий потекли караваны телег, гружённые бочками с нефтью. Николай и правда помог оптимизировать и ускорить процесс перегонки. Он практически постоянно пропадал то в лаборатории, то у Летерии в доме. Ласкин как-то высказал свои подозрения касательно отношений заряжающего и алхимика, но Петров не стал оправдываться.

– Товарищ командир, а как вы думаете? Рядом с вами день и ночь торчит женщина с вот такими формами. Но, вы не подумайте, она тоже была согласна. Одинокая женщина остро нуждается в мужчине, это Ольга у нас идейная, а Летерия она практичная.

– И что? Скоро свадьба? – С интересом поинтересовался Дмитрий.

– Какая свадьба?

– А как ты думал, русско-татарская морда? Испортил девушку, давай жениться.

– Да кто её портил? – Поморщился старшина. – Я у неё уже то ли третий, то ли пятый. Она давно уже не девочка. Только с мужиками не везёт. То погибнет в бою, то пропадёт без вести. Я от такой женщины и не сбежал бы, но она же почти вся в науке. Снаружи только тазовая часть торчит и груди.

– Слушай, герой-любовник, а что потом? – Дело происходило в сарае с танком. Ольга и Алексей отсутствовали, прислуга тоже и, кроме танка, других свидетелей их разговора не было.

– Потом? А никакого «потом» нет, командир. – Кисло поморщился Николай. – Она мне нравится, но не более того. А ей нужен рядом мужик. Вернее в постели. Но чувств нет. Я могу жить с этой женщиной, могу жениться, если она захочет, и даже могу растить с ней детей. Но вот чтобы такой прям любви нет.

– А ты любил когда-нибудь? По-настоящему? – Дмитрию нравились такие разговоры по душам. Он пошарил по карманам, но вспомнил, что всё курево было уже потрачено.

– Нет. – Николай достал флягу. В последнее время его потянуло на спиртное, но он старался сдерживаться, чтобы не расстраивать Летерию.

– Тогда откуда ты знаешь, что такое любовь?

– Ну я не знаю, конечно, но ведь должно быть на женщину что-то ещё, кроме стойкой эрекции. Это вы все тут такие монахи. Лёхе вообще пора жениться на танке. Хех, только кто ж из них женой будет?

– Ясное дело, что танк, Лёха же может его завести. – Схохмил старлей и протянул руку к фляге старшины.

– Танк у нас такой кобель, что его может завести кто угодно, даже Ольга. – Заржал заряжающий передавая флягу командиру.

– Давай рассуждать логически. – Ласкин сделал глоток из фляги. – В танке есть дырки, в которые, кроме Лёхи, никто не залезал? Есть. А в Лёхе есть дырки, в которые кто-нибудь залезал, включая танк? Нет. Ну и кто тут жена?

– За что я вас люблю, командир, это за вашу пытливость ума и логические выкладки. – Усмехнулся Николай, беря фляжку обратно.

– Мне по ночам кони стали сниться. – Сказал внезапно Дмитрий. – Знаешь, будто иду я по полю, а вокруг меня кони пасутся, много коней. И пегие, и вороные, и в яблоках. Каких только нет. А мне очень нужно найти рыжую кобылицу с серыми глазами. Зачем, сам не знаю, но чувствую, что надо, что только она может меня вывести с этого поля. А найти не могу. Кобылиц мало, а рыжих нет даже коней.

– То есть вы ещё и пол скотины определяете? Сильно. – Николай сделал глоток. – Я даже знаю, как зовут эту кобылу. Вот если говорить о вас, я бы сказал, что вы влюблены. Вам даже снится ваша зазноба, правда в такой вот животной форме. А Летерия ко мне во сне не приходит даже в образе коровы.

– А с чего бы ей приходить к тебе во сне, если вы наяву каждый день видитесь?

– Твоя правда. Будешь? – Николай протянул флягу командиру.

– Давай. Что это? Брага? – Ласкин принял флягу и тоже сделал глоток.

– Ага. Местного разлива. И берёт хорошо, и похмелье легче. Не, а всё-таки, не хотелось бы тебе Чиутаха приласкать непотребным образом?

– Да иди ты. Вот уж действительно кобель, на каждый задранный хвост бежит. Мне жена нужна, а не временное удовлетворение мужских потребностей.

– Вот зря вы так, командир. У нас с Летерией всё проще. Ей нужен мужик с «перцем», мне – баба с сиськами. У нас этот, как его… слово мудрёное. Свинблиноз что ли. По принципу «Ты – мне, я – тебе».

– Это называется симбиозом, то есть совместной жизнью. – Вздохнул Дмитрий, выпивая остатки браги. – А если дети пойдут?

– Оформим всё по закону! – Заверил Петров. – Штамп в паспорте тут не ставят, но в церковь сходим, клятвы свадебные принесём друг другу. Стерпится – слюбится, знаете ли. Раньше люди без любви вместе жили и ничего. Вон какую страну отгрохали! Всей Европе во главе с Гитлером по зубам дали. И я уверен, что наши товарищи додавят фашистскую гадину в её логове.

– А сам уже не надеешься вернуться?

– Да мне похрен. – Внезапно признался старшина, устраиваясь поудобнее на трансмиссии боевой машины. – У меня там ничего нет. Ни жены, ни семьи. Я сирота, у меня и дома нет. Живу без корней, как перекати-поле. Что есть в том мире, чего нет здесь?

– Социальная справедливость. – Хмыкнул Ласкин.

– Слушай, командир, позволь я тебе скажу кое-что как старший младшему. – Проникновенно начал Николай, положив руку на плечо Дмитрию.

– Валяй. – Безэмоционально ответил тот.

– У этих кентавров ведь никаких баронов нет. И та рыжая, вроде как заинтересована тобой. Ты не отмахивайся. Сам посуди. У них там практически та самая социальная справедливость. Они же прямо-таки индейцы. У них даже название какое – каманчи. Кочуют за зверем, ставят эти, как их … фигвамы, во. У них же от родовитости ничего не зависит. Кто лучший охотник, тот лучший мужик. Уважаемый человек в племени. А вожди какие, ты сам видел. И, между прочим, они тоже могут рожать от людей, правда только девочек.

– Да иди ты. – Отмахнулся старлей. – Какое будущее может быть у человека и кентавра? У тебя, блин, есть нормальная женщина, так ты от неё нос воротишь. За волосы её и в ЗАГС… то есть в церковь.

– Эх, старлей, ничего-то ты не понимаешь.

Николай забрал опустевшую флягу и вышел из сарая. Его уже ждали в лаборатории. Дмитрий остался размышлять о дальнейшей жизни. Выход в свой мир так и не удалось найти. За две недели лес в месте прибытия был весь исхожен и утром, и вечером. И днём, и ночью кто-нибудь да мок под дождём, но тумана не было, ни зелёного, ни обычного. Вот и приходилось советским людям коротать дни в феодальном мире. Хорошо, что при лаборатории Летерии была баня и экипаж этим пользовался. Церковь здесь тоже была мягче. Конечно людей на костёр, бывало, затаскивали, но при Ласкине такого ещё не было. Инквизиция не свирепствовала и к той же бане относилась спокойно. Другое дело, что были люди, которые не мылись вообще или мылись редко. Тот же бургомистр любил проводить омовения раз в десять дней, это если не пачкался. А священника раз в месяц мыли служки местной церкви. Поскольку мужчина сопротивлялся этому, уверяя всех, что на нём осела благодать Верховной богини, его напаивали вусмерть и мыли, как ценную статую. Ибо «благодать богини» ощущалась носами всех прихожан, и они уверяли, что даже монстры не перенесли бы этой благодати, что уж говорить об обычных смертных. Налажен был и вывоз фекалий. Хотя многие горожане использовали водоотводные желоба как туалеты, несмотря на штрафы. В общем, город был, конечно, вонючим и грязным, но лучше, чем это наблюдалось в средневековье их родного мира. Жизнь в степи не казалась такой комфортной. Какие-никакие, а туалеты тут были. А в степи что делать? Под кустик ходить? Так ещё надо будет этот кустик найти. Конечно рядом был город Кривой Ворон, полный монстров. Николай сдержал своё слово и экипаж быстро обучился грамоте. С языком проблем не было. Немного мешали особенности местной грамматики, но и это можно преодолеть. Так вот, судя по книгам и разговорам с «очевидцами», вырисовывалась неприятная картина. В городе полно монстров, но есть и люди, которых монстры периодически употребляют в пищу. Поскольку своих людей не хватает, монстры устраивают набеги на степь, выискивая там кочевые народы. В своих храмах они проводят богомерзкие служения, которые обязательно проходят с сексуальными оргиями и людоедством. Но и тут было всё непросто. Книги писались явно на заказ и людьми, которые монстров видели только в виде картинок или чучел. В крайнем случае они были знакомы с безобидными их видами, вроде голставры или кобольда. Очевидцы тоже были ненадёжны. Половина из них были сумасшедшими. Остальные же оказывались и не очевидцами вовсе. Стоило настойчиво порасспрашивать и оказывалось, что сам человек не встречался с монстрами и в Кривом Вороне не был. А там был «знакомый знакомого моего знакомого, но он уже умер/пропал/уехал из Рона». А вообще у монстров везде так, поэтому если про их город что-то и неправда, то это немного. Был и ещё один вопрос. Почему монстры бегают за людьми в степь, которая заселена теми же кентаврами? Почему не атакуют, допустим, Верхние Осельки? Это было бы удобнее. Или хотя бы незащищённые Петушки? Из того, что видел Ласкин, было понятно, что форпосты монстрам не помеха. Так, фикция. На месте людей он вообще бежал бы из Кривого Ворона. Чем могут монстры удерживать людей в городе? Милыми мордашками и большими грудями? Сомнительно, если эта мордашка открывает свой ротик, дабы вырвать из твоего тела кусок мяса. Но ведь из Кривого Ворона идут купцы, пропускают только людей. И туда тоже идут люди. Однако таких сопровождают стражники и их пускают только до Верхних Осельков. А потом следят, чтобы они не очень разговаривали с покупателями. Считалось, что срамные речи этих купцов только смущают людей. Однако Ласкин сумел разузнать, почему купцов вообще пускают и туда, и обратно. Оказывается, барон занимается контрабандой. Но не обычной, что ему бы простили, ибо он хозяин земли, а контрабандой вещей из земель демонов. И вот Орден бы такого точно не простил. Кроме того, барон стал делать намёки, что танк можно использовать не только против монстров. Хорошо бы и соседей объединить. Конечно с благородной целью консолидации сил против монстров! Ещё одной проблемой были снаряды. Кузнецам удалось создать гильзы, но из железа не очень хорошего качества. С латунью было сложнее, её было мало. Порох был известен в этом мире, но не распространён, так что его изготовление легло на хрупкие плечи Летерии. Она же смогла создать капсюль. Порой Ласкину казалось, что Петров отрабатывает долги экипажа в сексуальном рабстве у алхимика. Труднее всего было с боевой частью. Её было сделать очень трудно. Кроме того, кузнецы работали штучно. Отсутствие конвейера и нормального поточного производства не позволяло получать качественные снаряды в большом количестве. Плюс, всё это стоило прилично. Снаружи снова зарядил дождь, казалось, он уже никогда не кончится. Ласкин постепенно погружался в дрёму. Ему снилось, что в сарай зашла Чиутаха. Кентаврица залезла на броню, тихо стуча копытцами, и стала аккуратно толкать его.

– Командир, командир. – Голос Ольги спугнул видение. Лицо монстродевы расплылось и вновь собралось в уже привычный образ боевой подруги.

– А, что? Я уснул?

– Да. Командир, вас вызывает барон. Вы ему зачем-то нужны.

– Нужен. Ему танк мой нужен. Прислуга уже умеет его заводить и управлять им, правда пока только в теории. Как бы нас не убрали с нашими социалистическими идеями.

В уже привычном зале ратуши Ласкина встретил донельзя хмурый барон, озабоченный бургомистр и на редкость трезвый Райхер. Случилось что-то из ряда вон выходящее. Ласкин поприветствовал собравшихся и подошёл к столу с картой. Однако барон зашёл с другой стороны.

– Как вам люди, которых я дал? Они справляются?

– Да и весьма неплохо.

– Обучите их поскорее! Если вас убьют, то танк может попасть в лапы монстрам. Короче, в следующий раз поедете с двумя из них. Сами выберите, кто поспособнее. Пусть постреляют, поуправляют вашим танком. Им нужен опыт, а вы не вечны. К тому же мои люди говорят, что на словах им всё объяснили и это не кажется им трудным. В общем. возражения не принимаются. Это понятно?

– Понятно. – Ответил Ласкин, а сам подумал, что надо подговорить Алексея, чтобы он открутил там что-нибудь, без чего танк с места не сдвинется.

– Отлично, а теперь поговорим о проблемах. В лесах видели монстров. Как раз у благословенных земель, где расположены деревни Хлобыстия и Гниловка. Подлые твари наверняка пытаются поймать жителей, когда те выходят из-под защиты этих земель. Пока идут дожди, я не могу организовать разведку. Однако давление этих монстров ощущается уже повсюду. Я решил собрать войска и повести их на Кривой Ворон. Орден даст нам нескольких братьев. Вам предстоит быть во главе ударного клина. Ваши новые снаряды и несколько бочонков с топливом уже перевезены в Верхние Осельки. Завтра выдвигайтесь. Там уже построили сарай для вашего танка. Как только позволит погода, я тоже прибуду туда и мы обсудим детали штурма города. Думаю, полевых сражений не будет. Мои стражники сообщили мне, что в поле монстров практически нет, только одиночки. Вопросы есть?

– Как не быть вопросам. Конечно есть. Дело в том, что наша повозка не предназначена для штурма городов, да ещё населённых монстрами. Наши учёные и военные сходятся во мнении, что танки не так уж и неуязвимы. Нужно избегать уличных боёв любыми средствами. Почему мы не можем осадить город?

– Хороший вопрос! – Похвалил Ласкина барон. – Монстры могут не есть месяцами и оставаться сильными. Устраивая короткие вылазки, они могут истощить наши силы. Поэтому их надо брать лихим налётом.

– Понятно. Разрешите идти.

– Идите.

На выходе Дмитрий внезапно столкнулся с советником барона, тот словно нарочно поджидал его перед ратушей.

– Сэр Дмитрий?

– Да, я. А почему вы не на совете с бароном?

– Потому что меня здесь нет. Я в Дебрянске. Обеспечиваю безопасность юго-восточных рубежей перед войной с Кривым Вороном. Вы меня понимаете?

– Понимаю. – Осторожно ответил старлей, осознавая и то, что его втягивают в странные игры.

– Знаете, в чём вопрос этой войны? Вы же знаете, что барон занимается контрабандой незаконных товаров?

– Догадывался.

– Зачем тогда барону захватывать этот город? После его захвата контрабанда будет затруднена. Стратегические результаты тоже скромны. Вместо тихих форпостов мы получим постоянную головную проблему в виде степняков, которых сейчас гоняют монстры. Но барон совсем не дурак. Вот ведь задачка, не так ли?

– Что вы имеете в виду?

– Я? Ничего не имею в виду. И вообще, меня здесь нет, не забыли? – Советник загадочно улыбнулся, натянул капюшон своего плаща и скрылся среди улочек города. Командир только пожал плечами. Что за игру ведёт советник барона?

Только сейчас Ласкин заметил, что дождь закончился и небо стало проясняться. По дороге к сараю старлей крепко задумался. Барон занимается незаконной контрабандой. Стражи форпостов в доле и скорее всего следят, чтобы орденцы особенно сильно не шмонали торгашей. Они же сопровождают купцов до места торговли в Верхних Осельках. Скорее всего во время летних и осенних ярмарок. Основные покупатели запрещённого товара находятся по ту сторону перевала. Зимой перевал труднопроходим из-за снега, а весной там часто происходят сходы лавин вследствие таянья льдов. Летом и осенью до больших снегов там довольно оживлённое движение. Но что будет, если Кривой Ворон войдёт в состав Рона? С юга действительно нет ни хороших земель, ни опасных врагов. Степь, Дикое поле. Кривой Ворон стоит на самом краю между степью и лесостепью. Покрытые редкими группами деревьев холмы отделяют форпосты барона от города монстров. А вот товары будет ввозить труднее. Ибо в городе появятся служители Ордена. Через деревни путь безопаснее. А обходные пути гораздо длиннее и сложнее. Вывод был один: барону больше не нужна контрабанда, ему нужны монстры. Ведь Орден за каждую голову платит серебром. Последний результат барон посчитал очень хорошим. Кроме того, монстры на этот раз учли уроки прошлого и не стали возвращаться через Железное урочище. Они прошли до степи и там, по словам самого Ласкина, их следы растворились. Барон мог посчитать, что монстры укрылись в городе. Захват города поможет перехватывать монстров в нескольких местах отхода. Хитёр барон, ох хитёр. Видимо кто-то ему прижал хвост с этой контрабандой. Вот он и решил не выхватывать каштаны из огня, а при помощи танка настрелять монстров и получить от Ордена щедрые наградные. Спускающиеся с гор монстры будут попадать в ловушку. Единственный выход – отход через Поилу мимо Хлобыстии и Гнеловки. Старлей был уверен, что в Гнеловке люди также живут с монстрами. Только скрывают их. Налоги платятся, жалоб не поступает, ну барон и не чешется. Ему даже проще. Один доход с деревеньки, никаких расходов. Правда сорок дворов платят как пятнадцать, но барон не знает об этом. А чего он не знает, то ему не повредит.