Текст книги "Другая жизнь (СИ)"

Автор книги: in_Love_with_a_Psycho

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Прошло несколько долгих безмолвных минут. Больше не было сказано ни слова. Понимая, что разговор окончен, отец встал, подошел ко мне и поцеловал в щеку. Затем пожал руку Мануэлю и покинул кабинет. Я еще несколько секунд стояла, точно в оцепенении, дабы убедиться, что он не вернется, а потом повернулась к Мануэлю и обняла его. Он погладил меня по голове, поцеловал, и только тогда я смогла посмотреть ему в глаза.

– Прости, – прошептала я. – Не думала, что так получится. Я правда не знала, кто такие эти продюсеры.

– Тшш… – он снова провел рукой по моим волосам, успокаивая. – Я все понимаю. Не переживай. Лучше пойдем куда-нибудь. Сегодня на удивление длинный день.

Я облегченно кивнула, видя, что Мануэль не сердится, и намереваясь по пути рассказать ему правду о звонках Андрея в попытках помириться со мной. Но только мы вышли из кабинета, как с лестницы показался Альфред. Он больше не был бледным, но лицо его все еще было чрезвычайно сосредоточенным, а лоб хмурился.

– Простите, Талиана, – обратился он ко мне. – Могу я поговорить с вами пару минут наедине?

Мы с Мануэлем переглянулись.

– Я буду в гримерке, – шепнул он и пошел к лестнице.

Глядя, как удаляется его фигура, у меня зародилось нехорошее предчувствие. Снедаемая подозрениями, стараясь прогнать их, я снова зашла в кабинет.

– Садитесь, Талиана.

Альфред прошел за стол, где еще несколько минут назад сидел мой отец, а мне указал на кресло напротив. Я медленно опустилась в него, стараясь предугадать, о чем будет разговор, хотя это было и так понятно.

– Простите, мне очень неловко за ту сцену, – начала я, но Альфред поднял руку и замотал головой.

– Не стоит извиняться, – проговорил он. – Это происки вашего мужа, как я понял. Конечно, он не прав, но дело в другом. Наш маленький скандал видел и слышал корреспондент одного небольшого журнала. Он не особенно популярен, но могут пойти слухи, – продюсер многозначительно поднял глаза, и я кивнула в знак согласия. – Я хотел попросить, чтобы вы не отвечали на вопросы и не давали никаких комментариев по этому поводу. Остальное я улажу сам.

– Хорошо, я поняла. Я могу идти?

Ноги уже сами повернулись к выходу, но Альфред остановил меня.

– Нет, есть еще кое-что, – он еще сильнее нахмурился, и тут я впервые за сегодня действительно занервничала, предчувствуя беду. – Завтра возвращается Дайна. Она полностью восстановилась после болезни и снова займет свое место на сцене.

С минуту я молчала. Этой новости я никак не ожидала. Всё указывало на то, что я буду играть в основном составе до конца сезона. Я почти не сомневалась, что дело тут не в ней, а в сегодняшнем инциденте. Видимо понимая, какие выводы я сделаю, Альфред снова заговорил:

– Не поймите меня неправильно. Дайна была и остается актером первого состава. Все мы должны были быть готовыми к тому, что она вернется и снова займет свое место. Никто не умаляет ваш талант, но не в этой ситуации.

– Да, я все понимаю, – поспешно закивала я, сжав пальцы так, что побелели костяшки, а потом посмотрела продюсеру прямо в глаза. – Но если вернется Дайна, что буду делать я? Какова будет моя роль?

Альфред снова нахмурился, как будто весь этот разговор давался ему с большим трудом, и сказал:

– Так получилось, что ваша роль в массовке уже занята, поэтому на данный момент мы больше не нуждаемся в ваших услугах.

Мир рухнул. Казалось, все замерло вокруг. Земля остановилась. Но потом снова завертелась с еще большей скоростью. Внезапно пришло осознание, почему именно все это происходит. Я больше не слушала Альфреда, который извиняющимся тоном продолжал:

– Мы не разрываем с вами контракт до конца постановки, и если вы нам понадобитесь, то обязательно сообщим. Но вы должны быть благоразумны и сами все понимать…

– Да, я все поняла, спасибо, – вставая, я даже нашла в себе силы посмотреть ему в глаза и улыбнуться.

Хотя пол уходил из-под ног, а лестница казалась какой-то кривой и слишком длинной, я все же добралась до гримерной, села за свой столик и опустила голову на руку. Все мысли и чувства ушли. Хотелось плакать, но я не могла себе это позволить. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Вместо этого я взяла свою сумку и начала складывать туда вещи, которых у меня было совсем немного. Я не успела накопить подарков от друзей и поклонников, но так было даже лучше, легче уходить.

Дверь с шумом отворилась и вошла Мариэла. Она улыбалась и держала в руках охапку цветов. Поставив их в большую вазу, она посмотрела на меня:

– Куда это ты собираешься?

– Освобождаю место, – как можно беззаботнее ответила я, улыбнувшись и глянув на нее. – Завтра возвращается Дайна.

– Дайна? – Мариэла с сомнением смотрела на меня. – Не думала, что в конце сезона еще будут такие перестановки. Она же не в форме после долгого отсутствия. Куда ей сейчас на сцену?

– Не знаю.

Я как можно более спокойно пожала плечами и продолжала глупо улыбаться, хотя хотелось разреветься прямо тут и все рассказать Мариэле. Но дикой силой воли я держалась.

– Ладно, тогда до завтра, – бросила девушка и вышла из гримерки, на ходу бормоча. – И все равно странно это.

С тяжелым сердцем я сложила в сумку последние пару заколок и встала. Хотела уже выйти, но взгляд упал на платье, в котором я еще совсем недавно стояла на сцене. Теперь оно спокойно висело на вешалке в ожидании следующего выхода, случиться которому было не суждено. Рука сама поднялась и скользнула по нежному голубому шелку, кружевной оборке, цветной вышивке. Я даже наклонилась к нему и вдохнула запах собственных духов, смешанный с ароматами лака и пудры.

– Вот и все, – прошептала я, кинув последний взгляд на свое отражение над пустым гримировочным столиком, и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Мануэль ждал меня в холле, который уже опустел. Можно было спокойной пройти к выходу.

– Жаль, что зрители разошлись, мне хотелось с ними пообщаться, – мечтательно протянула я, надеясь избежать скользкой темы. И потом, мне действительно хотелось увидеться с поклонниками. В последний раз.

– Что сказал Альфред?

Мануэль все же задал этот вопрос. Да и глупо было надеяться на обратное. Врать не имело смысла, поэтому я снова нацепила жизнерадостную улыбку на лицо и сказала:

– Здесь больше не нуждаются в моих услугах.

– Что? – Мануэль так и застыл на месте. – Почему?

– Ты сам все понимаешь, – уже серьезнее и тише произнесла я.

– Талья, но как же так…

Я покачала головой, чувствуя, что вновь не в силах больше говорить. Желание заплакать опять накатило со страшной силой. Мануэль действительно все понимал. Он тоже молчал, только обнял меня, крепко прижав к себе. Я прикрыла глаза и вдруг отчетливо вспомнила тот день, когда приходила на кастинг.

– Мануэль, – я подняла на него глаза. – Помнишь, как чуть не сбил меня с ног, когда я уходила с кастинга?

Он засмеялся и кивнул.

– Помню. Это было на этом же месте, – подумав немного, он добавил, – и уже тогда я был очарован тобой ничуть не меньше, чем сейчас.

– Спасибо тебе. За все спасибо.

Я снова хотела опустить взгляд, но он не позволил, взяв мое лицо за подбородок и внимательно глядя в глаза.

– Послушай, мы что-нибудь придумаем. Альфред может передумать, или мы поговорим с Дейвом. Они здравомыслящие люди и должны понимать, что лучше для дела! И потом, – его взгляд потеплел. – В любом случае, не надо громких слов и благодарностей. Я все равно буду рядом, мы будем вместе. Что бы ни случилось.

Я снова кивнула, а он легко поцеловал меня и повел к выходу. Но только стоило нам появиться на улице, как откуда-то налетели и окружили нас верные ценители мюзикла «Амадеус». Все они что-то говорили, сыпали бумажками и щелкали камерами.

– Ну вот, а ты переживала, что они разошлись! – крикнул мне Мануэль, которого поклонницы оттеснили немного в сторону.

– Знаешь, – я нашла его глазами и, искренне смеясь, ответила. – Все это стоило того, чтобы приехать сюда, пусть даже так ненадолго. Ведь еще полгода назад я и представить себе такого не могла!

С этими словами, осознав вдруг такую простую истину, я принялась еще активнее раздавать автографы, шутить и рисовать сердечки. В этот момент к Мануэлю, который уже снова стоял рядом, протиснулась знакомая девочка. Та самая, которая в последний раз преподнесла ему синего Аватара. Бросив на меня недоверчивый взгляд, она протянула Мануэлю рисунок, комментируя:

– Теперь я раскрасила его всеми цветами радуги! Посмотри, – она сунула ему упакованный в файл лист бумаги. – Тебе нравится, Мануэль?

Она выжидающе смотрела на своего кумира, пока тот разглядывал рисунок, а потом повернулся ко мне и произнес:

– Талья, смотри, это правда здорово.

С рисунка на меня смотрели два лица, одно из которых явно было моим любимым лицом Либерте, а второе… Во втором я с удивлением узнала себя. Наш дуэт, так случайно созданный и так жестоко разбитый, прекрасно запечатлела на своем рисунке юная художница. Я даже не пыталась скрыть восхищения. И, наверное, она теперь точно убедилась, что Талиана Полянская слегка ненормальная, потому что я обняла ее и чмокнула в щеку. Мануэль последовал моему примеру, после чего девочка совсем расцвела и побежала рассказывать об этом ждавшим неподалеку подружкам. А мы тем временем пошли в сторону отеля. Как всегда, заворачивая за угол, я бросила последний взгляд на театр, успевший стать моим вторым домом. Одна из поклонниц, увидев, что я смотрю на них, радостно помахала. Я, не задумываясь, ответила ей тем же.

– Мануэль, подари мне рисунок? У тебя их много, пусть и у меня будет один, – попросила я, когда ни девушек, ни театра уже не было видно.

– Конечно, бери, если он тебе понравился, – он протянул мне файл, бросив на него последний взгляд. – Он и правда красив, особенно ты хорошо получилась.

– А мне больше нравишься ты, – улыбнулась я. – Но девочка действительно оказалась талантливой.

– Это точно, – подтвердил Мануэль и на секунду задумался, а потом я почувствовала, как его рука легла мне на талию. – Знаешь, а в твоей отставке есть один немалый плюс. Теперь мы можем не прятаться.

Он прижал меня к себе еще ближе. Но по мере того, как мы приближались к отелю, его объятия ослабевали, а сам Мануэль все напряженнее вглядывался в окна первого этажа. Когда до входа оставалось всего несколько метров, он убрал руку и зашагал рядом, даже сделав шаг в сторону. При этом его лицо стало еще более хмурым.

– Что-то не так? – насторожилась я.

– Нет, все в порядке, – вздрогнул Мануэль. – С чего ты взяла?

Я пожала плечами, а в голове мелькнула мысль, что беда не приходит одна. Что-то должно было произойти, и шестое чувство мне не просто подсказывало, оно кричало об этом. Мы уже почти подошли к входу, когда на встречу вышла, а скорее выплыла, высокая стройная девушка и грациозной походкой направилась прямо к нам. Сначала я подумала, что это очередная настырная поклонница Мануэля, которая узнала адрес и теперь караулит его. Но чем больше она приближалась, тем сильнее мне казалось, что я ее где-то видела. Поравнявшись с нами, она прямо посмотрела мне в глаза и улыбнулась. На секунду мне стало нехорошо – на меня смотрела копия моего лица, только в более изысканной обработке. Сомнения отпали. Вспомнив слова Тесеи, подслушанные в гримерке пару месяцев назад, я поняла, что это была итальянка Мануэля.

– Привет, дорогой, – нежным красивым голосом почти пропела она и поцеловала его в щеку.

– Сандра? Что ты тут делаешь?

Удивлению Либерте не было предела. Судя по всему, он явно не ожидал увидеть здесь свою подружку, с которой к тому же, как сам говорил, расстался еще зимой.

– Прости, что не предупредила, – продолжала ворковать модель. – У меня появились срочные дела в Париже, и я не успела позвонить. Ты же не будешь против, если я остановлюсь здесь? – она кивнула в сторону отеля, а потом посмотрела на меня. – А вы, должно быть, Талиана? Мануэль много о вас рассказывал! Я Сандра, мне очень приятно познакомиться.

– Мне тоже, – в который раз за день я вынудила себя улыбнуться.

Мне было неуютно рядом с этой девушкой. Высокая, стройная, красивая, как и все модели, она излучала невероятную самоуверенность. И хоть внешне мы казались похожими, мне до неё было далеко. Я никогда не страдала комплексом неполноценности, но сейчас, глядя на её манеру держаться, хотелось спрятаться в ближайшем углу.

– Что-то я проголодалась, – сморщила хорошенький носик Сандра. – Не составите мне компанию?

Она окинула меня быстрым взглядом и остановила взор на Мануэле, которому ничего не оставалось делать, как согласиться:

– Да, мы как раз собирались сходить куда-нибудь поужинать, – кивнул он.

Меня совсем не обрадовала перспектива оказаться третьей лишней, и я уже собралась уйти, бросив напоследок:

– Идите без меня. Я не голодна и лучше пойду.

Но не успела сделать и шага, как сильная рука схватила и сильно сжала мои пальцы.

– Не уходи, останься, – не своим голосом произнес Мануэль.

Я повернулась к нему. Наверное, мой взгляд был красноречивее любых слов, потому что руку он убрал и добавил:

– Пожалуйста.

Сил препираться не было, и я лишь вздохнула в знак согласия.

– Вот и отлично, – снова защебетала модель. – Пойдемте, я знаю одно прекрасное местечко здесь неподалеку!

Несмотря на жуткий голод, кусок не лез в горло. Я сидела напротив Сандры, которая без умолку рассказывала про жизнь в Риме, показ в Милане, контракт в Париже. Если бы не события сегодняшнего дня и не тот факт, что она была любовью всей жизни Мануэля, мне бы было с ней даже интересно. Но сейчас я мечтала лишь скорее сбежать отсюда. Мануэль же в свою очередь сидел весь поглощенный своими мыслями. Изредка поглядывая на него, я пыталась понять, о чем он думает, но это было невозможно. За все время он не проявил ни к одной из нас особенных знаков внимания и вообще говорил мало, почти не ел. Мелькнула мысль, что ему здесь также неловко, как и мне, но я прогнала ее, ведь если так, то причиной неловкости могла быть как Сандра, так и я.

Ужин почти подходил к концу, когда звонок мобильного вывел Мануэля из задумчивости. Посмотрев на дисплей, он встал:

– Флавьен звонит, нужно ответить, – сказал он и вышел.

С минуту мы молчали, ковыряясь каждая в своей тарелке. Потом Сандра подняла голову и посмотрела на меня темно-карими глазами. Когда она заговорила, ее голос звучал спокойнее и куда серьезнее, чем при Мануэле.

– Мне Мануэль много рассказывал о тебе. Вы ведь близкие друзья, правда?

Я кивнула, не ожидая ничего хорошего от подобного начала разговора. Тем временем девушка продолжала:

– Значит, я могу рассказать тебе, – она на секунду задумалась, но заговорила вновь. – Мы с ним вместе уже много лет. Мы всегда прекрасно ладили и понимали друг друга. Но в последнее время он ведет себя очень странно. Я не знаю, почему. Может, ты сможешь мне объяснить?

Она с нескрываемой болью и надеждой одновременно посмотрела на меня. Я лишь кивнула в знак того, что слушаю.

– Понимаешь, дело в том, что в июле мы собирались пожениться. Я была на седьмом небе! Мы всем рассказали, составили список гостей, уже решили, куда поедем в свадебное путешествие, а я даже выбрала себе подвенечное платье, – мне показалось, или в глазах Сандры блеснули слезы. – А потом что-то произошло. В какой-то момент мы попросту перестали понимать друг друга. Его больше не интересовала моя жизнь. Я звонила, даже приезжала, но от этого становилось только хуже. Когда он приехал домой на Рождество, то сказал, что нам лучше не торопиться и подождать со свадьбой. Потом вообще предложил остаться друзьями.

Она горько вздохнула, а я с ужасом слушала ее и, кажется, понимала, кто именно стал причиной их раздора.

– Талиана, прости, что говорю все это тебе, – теперь она действительно всхлипнула. – Но больше мне не к кому обратиться. Я понимаю, что наверняка виной всему другая женщина. Я не первый день живу на свете. Мужчина легко может увлечься, особенно такой, как Мануэль. Но неужели случайная интрижка стоит того, чтобы сломать долгие и крепкие отношения? – она вновь обреченно вздохнула. – Знаешь, а я все-таки купила то свадебное платье. Вдруг он еще передумает.

Девушка была близка к истерике, а я совершенно не хотела становиться ее жилеткой, к тому же скоро должен был вернуться Мануэль. Нужно было срочно что-то предпринять.

– Сандра, послушай, – я потянулась и взяла ее за руку. – Я все понимаю, но поверь, не стоит так огорчаться. Я сама замужем и знаю, как часто мужчины соблазняются, но потом они сожалеют и осознают свои ошибки. Подожди немного и, я уверена, у вас все снова будет хорошо.

– Ты замужем? – она была искренне удивлена, но это хотя бы остановило подступающие слезы. – Знаешь, я ведь специально договорилась поработать в Париже. Может быть, если мы будем больше времени проводить вместе, это снова сблизит нас? Тем более Мануэль собирался вернуться в Рим, когда закончится мюзикл. Ты не знаешь, он не передумал?

– Нет, точно не передумал, – слегка поспешно отозвалась я, а потом посмотрела на часы и наигранно воскликнула. – Как много времени! А у меня вечером еще одна встреча. Извини, мне пора бежать, приятно было познакомиться. Извинись за меня перед Мануэлем, что не попрощалась.

С этими словами я еще раз улыбнулась Сандре и поспешила к выходу, на ходу застегивая куртку и надеясь только не встретить Мануэля. Но надежды рухнули мгновенно. У дверей я лицом к лицу столкнулась с ним. Он как раз поговорил по телефону и еще даже не успел убрать его в карман.

– Куда ты собралась? – слишком серьезно спросил он, загораживая проход.

– Дай пройти, я опаздываю, – я была слишком расстроена, а собственнические нотки в голосе Мануэля ужасно раздражали. – У меня встреча.

– Встреча? – он недоверчиво повел бровью. – С кем?

– Не твое дело.

Все-таки я не совладала с собой и толкнула его. На удивление, он отступил даже слишком легко. Путь был свободен. Я пулей выскочила из ресторана и помчалась вперед, не разбирая дороги, лишь бы скорее оказаться подальше от этого места.

Мануэль тем временем вернулся к столу и сел. Сандра уже совсем успокоилась, так что он даже не заметил смены ее настроения. Девушка ослепительно улыбалась, глядя на сидящего рядом мужчину.

– О чем вы говорили, пока меня не было?

Он испытующе смотрел на нее, но Сандру было сложно подловить, а уж тем более смутить.

– Ничего особенного, – она пожала плечами и взяла в руки чашечку кофе. – Талья рассказала мне, что замужем. Здорово, правда? Почему ты не говорил мне?

Мануэль откинулся на спинку стула и, прикрыв глаза, потер их. Устало вздохнув, он ответил:

– Потому что я и сам не знал.

Я медленно брела по тротуару, стараясь не думать. Просто не думать. Это было лучшим выходом из того кошмара, в котором опять оказалась. Все чувства, какие я испытывала, увидев Андрея в объятиях другой женщины, и от которых старательно убегала, теперь навалились на меня с новой силой. А может быть, даже сильнее. Теперь я потеряла не только мужа, но и друга, который вполне мог стать новой любовью, а к тому же еще и работу. Мир снова рушился. Не спасала никакая стена. Стена разлетелась на мелкие кусочки еще там, в ресторане, когда я слушала Сандру. Этой самоуверенной красавице были не чужды любовь и боль, горечь разочарования, постигшие ее отчасти по моей вине.

На автомате я зашла в комнату, разделась и, не включая свет, легла под одеяло. Никакой встречи, конечно, запланировано не было. Единственное свидание, какое мне предстояло, это свидание с собственными мыслями. Только теперь, оставшись совсем одна, я смогла дать волю слезам. Они лились, не переставая, унося с собой всю боль и оставляя в душе лишь пустоту. Слезы перестали только когда я уснула. Но сон был некрепкий, я вздрагивала и всхлипывала, а потому периодически просыпалась. Я слышала, как в дверь кто-то стучал, но не открыла. Наверняка это был Мануэль, но его я сейчас меньше всего хотела бы видеть. Постояв несколько минут, он ушел. А я снова закрыла глаза.

Утро не принесло с собой ожидаемого облегчения. В одном из журналов, случайно попавшим мне в руки в кафе, я увидела статью. Название гласило «Констанс увез от Моцарта российский муж». То, что было написано далее, я даже не стала читать. Привлек мое внимание лишь комментарий Альфреда. На вопрос о моем неожиданном уходе из мюзикла, он ответил: «Нам всем будет безумно не хватать Талианы, но она ушла в другой проект. Не могу сказать ничего более, но это было ее решение, которое нам пришлось принять и поддержать. Все остальное, что говорят по этому поводу, только слухи».

Что ж, Альфред все уладил, как и обещал. Мне действительно оставалось лишь не давать никаких комментариев произошедшему. С какой-то стороны я была даже благодарна ему. Кто знает, может мой новый проект еще ждет меня впереди. Сама не веря своим мыслям, я допила кофе и вышла из кафе.

========== ГЛАВА 10. Непростые решения ==========

Прошло две недели. Самые бесполезные недели в моей жизни. Такой апатии я не чувствовала никогда. Даже под угрозой развода в худшие дни жизни с Андреем я и то сохраняла некоторый оптимизм и надежду на будущее. Теперь мне остались лишь воспоминания. В первый день после того как Альфред дал мне отставку, я наведалась в театр, в тайне надеясь, что все образуется, и мне снова дадут играть хоть какую-то роль. К моему огорчению, почти все артисты встретили меня с тем, чтобы попрощаться и пожелать удачи в новом проекте. Самое страшное, что я никому не могла сказать правду. Только Мариэла обняла меня и с нескрываемой грустью в голосе сказала:

– Я говорила, что вам с Мануэлем надо быть осторожнее. Но не волнуйся. Все обязательно наладится.

Самого Мануэля я так и не увидела. Зато в коридоре столкнулась с Сандрой, которая осторожно выходила из его гримерки. Увидев меня, девушка улыбнулась, а я не смогла не обратить внимания на ее растрепанные волосы и лишь наполовину застегнутую блузку.

– Привет, Талья, не ожидала тебя здесь увидеть, – улыбнулась она.

– Я тебя тоже, – честно ответила я.

– Я приходила к Мануэлю, – Сандра пыталась привести волосы в порядок, а от меня не укрылось, как ее щеки тронул легкий румянец. – Он сказал, ты здесь больше не работаешь, потому что ушла в другой проект.

– Да, это так, – скрепя сердце соврала я. – Вот приходила попрощаться.

Конечно, Мануэль никогда не сказал бы Сандре об истинной причине моего ухода, но даже зная это, мне стало ужасно неприятно. Стараясь как можно скорее отделаться от общества этой излишне вежливой и практически идеальной девушки, я быстро пошла к дверям, оставив её у зеркала. Не думаю, что она вообще заметила, как я ушла. Так увлеченно она расчесывала пряди длинных волос.

В тот же день я съехала из отеля. Вернее сказать, вернулась в тот, где жила в декабре вместе с Иленой, когда мы только приехали в Париж. Возможно, это было отчасти мазохизмом, потому как с этим местом у меня было связано достаточно воспоминаний, но еще большей пыткой было бы оставаться там, где на пару этажей выше Мануэль делил свою постель с другой женщиной. Здесь, по крайней мере, я могла не бояться встретить его на лестнице.

Поразмыслив о своей жизни и рассказав все Илене, я поняла, что уже вполне могу уехать из Парижа. Надеяться, что Альфред позовет меня вернуться, было глупо. Мануэль, судя по всему, помирился с Сандрой и не стремился даже поговорить со мной. Единственное, что еще пока держало меня, это свадьба Илены и Флавьена. От нечего делать, и чтобы как-нибудь отвлечься, я взялась помогать подруге с предсвадебными хлопотами. С утра до вечера мы были заняты составлением меню, уточнением списка гостей, резервацией номеров и прочими делами. Илена до последнего никак не могла выбрать фасон платье. Несчастные модельеры, которых прислал к ней дядя Хью, сломали себе уже все головы, руки и иголки, в который раз перешивая и перекраивая наряд капризной невесты. Я же с выражением покорности судьбе на лице повсюду следовала за подругой, стараясь помочь. Флавьена я практически не видела. Он был занят на репетициях и спектаклях, уходил рано, возвращался ближе к ночи, когда я уже уходила. Однажды он попытался заговорить со мной о Мануэле, но я резко оборвала его. От Морана я также узнала, что сделка продюсеров все-таки состоялась, только партнерами стали не русские, а корейцы.

В тот майский день все было на удивление прекрасно. Я вообще уже сомневалась, что могу чему-то так искренне и беззаботно радоваться, но теплое утро и пение птиц, которое не могли заглушить даже проезжавшие мимо машины, вселяли невероятный оптимизм. Я бодро шла помогать Илене с украшением шпилек для прически. Почему она не захотела купить готовые, для меня так и осталось загадкой, но девушка была так поглощена процессом изготовления искусственных цветов, оклейкой их стразами и блестками, что незаметно втянула и меня. Уже третий день подряд мы проводили за этим занятием, больше болтая, чем действительно занимаясь делом.

Я позвонила в дверь, которая тут же открылась, а за ней моему взору предстал Флавьен, закутанный в полотенце. Его мокрые волосы спадали уже ниже плеч, и я удивилась, как быстро они у него отрастали, а может быть, просто слишком быстро летело время.

– Привет, проходи, – кивнул он и скрылся в комнате, крикнув оттуда, – Илена в ванной, сейчас выйдет! А я, кажется, перенял вашу с Мануэлем дурную привычку опаздывать.

В ожидании подруги, я прошла на кухню, откуда мне открывался прекрасный обзор на прихожую. Там носился Моран, на ходу застегивая рубашку и заплетая хвост.

– Куда ты собрался с мокрой головой? – послышался озабоченный голос Илены.

Она пыталась сунуть своему мужчине в руки фен, но он только отмахнулся.

– Там Талья пришла, – кивнул он в сторону кухни. – Лучше напои подругу кофе.

– Как хочешь, но если заболеешь, я не буду тебя лечить, – с этими словами Илена гордо проследовала на кухню. – Привет, Таль, ты как?

– Все хорошо, – я искренне радовалась, глядя на эту парочку.

Как же они подходили друг другу. Такие разные по характеру, менталитету, но в тоже время удивительно похожие во взглядах на жизнь и взаимных чувствах. Даже сейчас, когда Илена злилась, она не могла отпустить Флавьена без поцелуя, а он не мог уйти, не обняв ее. Уже полностью одетый он зашел на кухню. После короткого, но чувственного поцелуя с Иленой он вдруг очень серьезно посмотрел на меня. Я немного опешила.

– Талья, может, ты все-таки встретишься с Мануэлем? – в который раз начал свою песню Флавьен. – Ему это очень нужно.

– Перестань, Флавьен, мы уже столько раз об этом говорили! – я всплеснула руками и встала. – Это невозможно и не имеет никакого смысла. Всё.

Моран вздохнул, как обычно и бывало после тщетных попыток поговорить на эту тему, еще раз чмокнул свою невесту и ушел. Когда мы остались одни, я села и постаралась взять себя в руки. Ароматный горячий кофе, который разливала по чашкам Илена, быстро приводил мысли в порядок.

– Ненавижу, когда он это говорит, – фыркнула я.

– Почему ты действительно не хочешь поговорить с Либерте? – Илена села напротив и, размешивая сахар, посмотрела на меня. – Все же вы были очень близки, чтобы теперь так избегать его.

– Прошу тебя, не будь занудой, как Моран, и не начинай, – чтобы не выйти из себя пришлось сделать большой глоток кофе, о чем я тут же пожалела, потому что обожглась. – Я уже говорила тебя, что он помирился с Сандрой. Я не хочу вставать у нее на пути, да и не смогу.

– Откуда такая уверенность, что они снова вместе? – не унималась Илена. – То, что ты видела ее, выходящий из его гримерки, еще ни о чем не говорит!

– Главное не то, что я видела, а то, как она выглядела, – усмехнулась я. – Илен, я не первый день живу, и понимаю, почему и когда люди выглядят так, как Сандра в тот день.

Илена отложила ложку и покачала головой, явно неудовлетворенная моими выводами.

– И что ты будешь делать? – спросила она.

– Я все время вспоминаю о том, что сказал тогда отец. Думаю, он не очень уж не прав. А если так, то у меня есть дом. Туда я и вернусь, – я улыбнулась, чтобы скрыть свое разочарование. – Но сначала выдам тебя замуж!

Мы вместе рассмеялись, и дальше разговор перешел в более спокойное и приятное русло. Допив кофе, мы снова посвятили себя рукоделию и не заметили, как пролетело время. Выпив несколько чашек кофе и опустошив весь холодильник, к вечеру мы наконец закончили с последней шпилькой. Они действительно получились необычными и смотрелись очень красиво.

В тот вечер Флавьен вернулся раньше обычного. Правда, я уже собиралась уходить и, стоя в коридоре, застегивала второй туфель.

– Как ты сегодня рано, – улыбнулась Илена, когда дверь открылась, и за ней показался Моран.

Он не спешил входить, терпеливо ожидая, когда я закончу свои сборы. Наконец, я взглянула на себя в зеркало и, вполне удовлетворенная увиденным, собралась уходить.

– Не торопись, тебе все же придется меня выслушать, – он был настроен весьма решительно, так что я не стала сразу же начинать спорить.

Кивнув Илене, мы оба вышли на площадку. Флавьен встал так, что перегородил мне проход к лестнице. Сопротивляться этому широкоплечему мужчине было бесполезно, да и глупо, поэтому я обреченно вздохнула и спросила:

– Что ты хотел мне сказать?

– Ты должна поговорить с Мануэлем, – тоном, не терпящим пререканий, ответил Моран.

– Я в сотый раз тебе повторяю, что нам не о чем с ним говорить, – я прислонилась к перилам и отвернулась.

– Талья, с ним случилась беда.

Голос Флавьена дрогнул, а я напряглась, чувствуя, как в груди сжалось сердце.

– Что произошло? – я подняла голову и посмотрела другу в глаза.

– Он потерял голос.

Я даже не сразу поняла смысл сказанных слов. Когда до меня начало доходить, мне стало страшно. Потерять голос для певца все равно, что потерять жизнь. Если ты не можешь петь, ты больше никому не нужен. Рефлекторно рука потянулась к шее, туда, где по моим скудным представлениям в области анатомии располагались голосовые связки. С минуту мы молчали.

– Почему это произошло? – тихо спросила я.

– В последнее время он не жалел себя ни на выступлениях, ни на репетициях, – Флавьен устало потер глаза, и только сейчас я поняла, как сильно он в действительности переживал за друга. – Его предупреждали, но он словно обезумел. Я уверен, что это из-за тебя и твоего ухода из мюзикла.

– Флавьен, – еще тише позвала я. – Так ты ничего не знаешь?

– Что еще я должен знать?

Он вопросительно посмотрел на меня. В полумраке подъезда его глаза казались темнее обычного. Быстро прикинув в голове, чего мне будет стоить открыть всю правду Морану, я поняла, что ему уж точно можно доверять.

– У тебя есть сигареты? – спросила я, и он кивнул.

Мы вышли на улицу и сели на скамейку. Был уже вечер, прохладный ветерок трепал волосы и, проникая под одежду, неприятно холодил тело. За сигаретой рассказывать оказалось куда легче. Пряча глаза за рассматриванием тлевшего на конце сигареты огня, я быстро изложила Морану суть истории. Немного помолчав, усваивая и сопоставляя информацию, Флавьен наконец сказал: