Текст книги "Ищущий силу: хроники Кейна (СИ)"

Автор книги: I Ch

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Sheni deda movtkan! – Шеппард явно выругался от боли на незнакомом языке, поморщился и вытер кровь остатками рубашки. – Отлично, дело сделано.

– Какое дело, мистер Шеппард? – осторожно поинтересовался юноша.

– Гаррет, зови меня Гаррет. Какие церемонии, после всего, что с нами было? – сосед криво улыбнулся.

– Гаррет… – пробормотал ниндзя, словно пробуя имя на вкус.

– Вот, полюбуйся, – сосед сунул «паяльник» под нос Кейну. Кончик прибора теперь украшал черный шарик, размером с горошину. Гаррет отжал курок и щелчком сбил шарик, отправив его в прибрежные воды океана. – Это био-детектор, по нему меня отслеживали.

– И поэтому вы просто бежали по пляжу, – это был не вопрос, а утверждение.

– В общем-то, да. Мне было не скрыться с «жучком» в спине, abada. Поэтому я просто бежал. Это был единственный поступок, который я еще мог совершить.

– И абсолютно бессмысленный.

Гаррет Шеппард поднялся с колен и отряхнул песок с ладоней.

– Как видишь, не бессмысленный, – он наставительно поднял палец. – Ты же меня спас? Кстати, я уже говорил спасибо?

– Постойте, вы же не могли знать, что все так получится? – Кейн на секунду запаниковал. – Или могли?

– Не волнуйся, я не экстрасенс. Я лишь надеялся на чудо, и чудо произошло. Будь я религиозен, то сию секунду бы pregato. Хоть на это нет времени. Мы должны убираться отсюда, и как можно быстрее. Пока к ним, – он кивнул на штабель трупов, – не прибыла кавалерия.

Гаррет Шеппард действовал оперативно, словно сцеживать бензин из бензобака и поливать им мертвых людей ему приходилось не впервые. Об одной из машин позаботился Кейн. Развернувшись по широкой дуге и взяв разгон, он заблокировал педаль газа отверткой и направил джип в Атлантику на скорости пятьдесят миль в час, выпрыгнув в последний момент. Крышу автомобиля укрыла вода.

Кейн еще не получил права, так что на водительское место второй машины сел Гаррет.

– Следующая остановка – мое скромное жилище! – торжественно провозгласил он и резко рванул с места, выруливая по бездорожью в сторону шоссе № 852.

Когда они отъезжали, ниндзя тревожно наблюдал в зеркале заднего вида чадно разгорающийся за ними погребальный костер.

– Зачем это? – поинтересовался парень. – Всеравно останутся не прогоревшие остовы, кости, метал. Нам стоило их закопать.

– О, мой юный друг! Утилизация отходов – дело тонкое, – тоном школьного учителя пояснил Шеппард. – Мы прибираем не для копов или ФБР. Сетчатка глаза и мозг, такие сложноорганизованные komada… Я не хочу, чтобы твое лицо попало во все утренние газеты.

Кейн немного поразмыслил, продираясь через слишком сложный для него юмор. Постарася припомнить то малое количество научной фантастики, что он успел прочитать или посмотреть за последний год «цивилизованной» жизни. Задумлся о практческих перспективах некромантии.

– В смысле – стало известно друзьям покойных?

Гаррет покосился.

– Им.

– А они это могут? – всерьез заинтересовался темой Кейн.

– Они – могут.

Сказал, как отрезал. Ломая кусты, черный тонированный «Padjero» пер напролом. Через пять минут джип выскочил на автостраду, влившись в жидкий утренний трафик.

– А они вообще кто?

– Скоро узнаешь, – Шеппард обгонял другие авто на трассе как стоячих. – Что, совсем извелся в догадках?

– Отчасти, – слегка покривив душой, сдержанно отозвался Кейн. На самом деле его просто распирало от любопытства. – Не стоит так быстро ехать, можем нарваться на патруль... А тебе, наверно, не дает покоя, как я их уделал?

– Есть такое verbazing, – хохотнул сосед. – Дерешься ты на удивление…

– Дерутся геи в попу, – Кейн попробовал скабрезно схохмить, по привычке уводя разговор от опасной темы. – А мы сражаемся.

– В самую мать-ее-так точку! Сражаешься ты чудо как хорошо. Хотя лично и не видел – лежал на другом боку – результат говорит сам за себя. Я вообще начинаю сомневаться, мальчик ли ты en fait?

– Мальчик, мальчик… – проворчал Кейн. – Я что, похож на девочку?

– На девочку ты похож еще меньше, – успокоил его Гаррет. – Скорее на бойца спецназа, чем на девочку.

– Нет, я к чему спросил, кто они, наши противники, – гнул свое Кейн. – Мы едем в трофейной машине… В которой может оказаться техническая хреновина, по которой нас запеленгуют.

Гаррет на секунду задумался.

– Твои опасения разумны. Хотя я почти уверен, что у них с собой ничего такого не было, да и у нас тоже. А GPRS еще не в ходу, насколько я знаю.

Несмотря на то, что загадочный GPRS, чтобы это ни значило, еще не в ходу, они бросили машину возле магазина готовой одежды «Парижская мужская мода» (ЗАХОДИТЕ, РАБОТАЕТ КОНДИЦИОНЕР, – гласил плакат на стеклянной двери). В бутике Шеппард сам купил новую рубашку за деньги Кейна, но не демаскируя его самого. Своим торсом мужчина произвел на продавщиц скорее хорошее, чем плохое впечатление и, переодевшись, быстро вышел.

Тем временем юноша поймал такси за углом, на котором они доехали до района Маленькая Куба, запутывая следы. Там сделали еще одну пересадку и поехали на противоположенный конец города, в Арт Деко. Проезжая мимо своего дома по Коссут-лейн, Кейн успел заметить старшего брата с каким-то длинноволосым приятелем, оба тащили доски для серфинга.

Как все странно получилось, – размышлял Кейн, глядя в окно такси. – В нужном месте, в нужное время, с точностью до метров и минут… Совпадение, тенденция или карма? Низкая вероятность того, что два комара случайно столкнутся в воздухе. Нельзя подстроить такую бойню. Да нет, это абсурд. Четыре руки были не из пластмассы. Если у меня паранойя, следят ли за мной?

Желтое такси остановилось.

Глава 7

Глава 7. Смутные видения будущего

В действительности все выглядит иначе

чем на самом деле.

Станислав Ежи Лец.

1991 год. Майами

***

В дом Шеппарда они попали тайком, не создавая соседям темы для пересудов и почу для фантазий. Прошли сбоку, через гараж. После короткой манипуляции с замком металлопластиковая дверь гаража ушла на ролетах вверх. Гаррет прошел внутрь, Кейн следом за ним. На потолке затрещали лампы дневного света, включившись автоматически. Обшитая изнутри гофрированным железом грузовая дверь опустилась, надежно отгородив их от внешнего мира.

Кейн осмотрелся. Ярко освещенный гараж был намного вместительней, чем у родителей. Он был такой просторный, что в него, наверно, влез бы панелевоз. Но ни грузовой, ни легковой машиной мистер Шеппард не обзавелся.

Большую часть свободного места занимали металлические конструкции причудливых форм, оплетенные гирляндами разноцветных проводов. Словно увитые плющом футуристические статуи, сварные каркасы образовывали некое подобие техногенного сада. Имелся и своеобразный аутентичный газон. Все свободное место на полу было густо усеяно как отдельными деталями и платами, так и целыми блоками полуразобраных приборов. Принадлежность многочисленного хлама вокруг оставалась совершенно не ясна. Под ногами валялся в беспорядке разбросанный научно-технический мусор или все лежало на своих строго отведенных местах? Эти декорации только подтверждали слухи о сумасшедшем изобретателе.

По меньшей мере, – решил Кейн, – ученый-технарь.

Осторожно переступая, Гаррет и Кейн пробрались через эту свалку идей. Одназначно образцово-показательный порядок царил на тянущихся вдоль стен полках с инструментами, мини-станками и оборудованием. В углу скромно притаился автономный генератор, а рядом с ним неприметная, но запертая на ключ дверь, которая вела в жилую часть дома.

– Милости прошу в мое скромное unterschlupf!

«Скромное пристанище» оказалось довольно обыкновенной гостиной. Юноша ожидал увидеть продолжение сборочного цеха или лабораторию и остался разочарован. Просторная комната пастельных тонов освещалась солнцем Майами, что косыми лучами пробивалось сквозь полуоткрытые вертикальные жалюзи. Дорогая ореховая мебелировка, дивн и кресла с обивкой кожи цвета «кофе с молоком», на почетном месте возвышается видеодвойка, соседствуя с музыкальным центром. На голом паркетном полу одиноко склонился низкий журнальный столик с целой россыпью книг. Ничего необычного.

– Что, ты разочарован? – усмехнулся Гаррет.

Подивившись такой прозорливости, Кейн задумчиво проводил его взглядом.

Из пустой коробки из-под пиццы, задвинутой под диван, Гаррет извлек пульт дистанционного управления от телевизора.

– Посмотрим новости? – подмигнул сосед, однако направил пульт почему-то не на телевизор, а на одну из закрытых дверей, ничем не отличавшейся от двух других, имевшихся в помещении. Он набрал комбинацию каналов ТВ, посмотрел на часы, затем нажал еще несколько кнопок. Раздался негромкий щелчок, и дверь сама по себе немного приоткрылась.

Все как в комиксах Брэндона, и я даже знаю, что внутри. А вот и секретная лаборатория сумасшедшего изобретателя, – догадался Кейн.

Гаррет распахнул дверь шире, но входить пока не предлагал. Рассмотреть, что находится в «секретной лаборатории» мешала шелковая занавесь в проеме, колеблемая легким сквозняком. Кейн остановился, залюбовавшись изображенной на ней гравюрой – «Луна, хурма и кузнечик» Хокусая.

– У тебя тонкий вкус.

– Только не трогай ее! – быстро предупредил хозяин дома. – Это не от мух. Хокусай под напряжением, я wove в ткань высоко-проводимую проволоку. Через пару секунд…

Гаррет опять сверился с наручными часами и утопил малозаметную панель на дверном косяке. Гардина, тихо шелестя, уползла вверх, наматываясь на невидимый валик.

– Здорово у тебя тут! – Кейн нервно хихикнул. – Надежно. Как в Форт-Ноксе.

– В нашем деле без этого никак! – в тон ему ответил Гаррет. – Не люблю незваных envite, которых сегодня, кстати, стало на треть меньше.

– Вот как? Ты даже знаешь их точное количество?

– Ага. Почти поименно. Проходи.

Юноша переступил через порог, и его смутное разочарование гостиной как рукой сняло. Надежды оправдались. Комната без окон представляла собой дикую смесь вычислительного центра, склада, мастерской, кабинета и спальни. Все вышеперечисленное ютилось вокруг чудовищного устройства кустарной сборки, установленного посреди помещения и занимающего большую часть жизненного пространства.

Эта установка могла работать только в кино и выглядела явно незавершенной. Часть кожухов отсутствовала, так что проглядывали электронные внутренности. Основной блок агрегата, размером с поставленный на бампер автомобиль, мог стать украшением лаборатории мультипликационного доктора Нимнула. От него отходил широкий полукруг дополнительных узлов, приборов, модулей, в общем Кейн не понял, чего именно. Жгуты кабелей, толщиной в руку, скрывались в стене, за которой был гараж. Вокруг громадного аппарата, как дары и жертвоприношения вокруг идола, в беспорядке валялись инструменты, обрывки проводов, детали, микросхемы, использованная пластиковая посуда, коробки, пустые упаковки и другие мелочи, покрывая пол почти сплошным ковром. На четырех столах, расставленных в форме буквы W, было еще хуже. Какие-то ящики и запчасти лежали даже на мониторах компьютеров.

– Я провожу здесь большую часть времени, – пробормотал Гаррет, завуалировано извиняясь за беспорядок. – По крайней мере, знаю, где что лежит.

Кейн улыбнулся.

– Сразу видно, ты холостяк!

– Ну да… – кисло согласился Гаррет. – Тут Шерлоком Холмсом быть не надо… Присаживайся.

Кейн беспомощно огляделся. Видя его замешательство, Шеппард спохватился, заметался вокруг дивана, небрежно скидывая вниз лежавшие на нем вещи. Для себя тем же незамысловатым манером освободил кресло напротив. Кейн осторожно пробрался к дивану, застенчиво расчистил на полу место для ног.

– Устраивайся удобнее, молодой человек, разговор будет долгий.

Напрочь лишенный ложной скромности Кейн не заставил себя долго ждать, сделал, как сказали. Расслабившись, развалился на мягком диване.

– Мне вот интересно, – Гаррет чинно сплел пальцы на колене. – За кого ты меня принимаешь?

– Ну… – задумался Кейн. – Проездом с другой планеты? Марса или…

Гаррет фыркнул, поднятой рукой перебив собеседника.

– Ты же это не серьезно? На других планетах нет разумной жизни, что бы там не говорили! Хотя кое в чем ты попал пальцем в небо – ТУТ я как раз проездом. Очень надеюсь на это. А родился я не на Марсе, а в Восточной Сибири, в Научном городке.

– Ага! Так ты русский шпион!

– Во-первых, я не шпион. Во-вторых, я не русский. А в-третьих, я вообще тут вынуждено.

– Остается еще один вариант. Ты крупный ученый, изобретатель, да?

– Это ближе к истине, чем шпионы и марсиане. Я ученый, и еще я военный. Майор Шеппард, позвольте представиться, – Гаррет шутливо отдал честь. – Основная загвоздка в том, что я родился 19 марта 2946 года. Я из будущего. Тридцатый век.

Кейн даже привстал, на секунду его обычная невозмутимость исчезла, и он превратился в обчного шокированного неожиданной новостью человека. Отчего-то он сразу поверил соседу, и даже не из-за умения различать лож по лицам. По крайней мере, эта версия могла объяснить четырехрукого монстра, мгновенный паралич и шарик под лопаткой. От немедленных глупых вопросов его удержало только вернувшееся после секундного шока умение владеть собой.

– Расскажи мне о будущем, – попросил Кейн, наконец справившись с потоком эмоций. – Что произошло за тысячу лет?

***

– О… – протянул Гаррет. – Чего только не происходило… Ты должен понимать, что 20 век для меня – раннее средневековье для тебя. Единственная разница в качественном скачке общественного мышления, который произошел после научно-технической revolucion. За разделяющее нас время сами люди изменились меньше, чем можно представить. Сильнее изменилась действительность. Мир постоянно развивается. И это свойственно любой системе, будь то наука, философия, искусство, все остальное, что создано человеком. Если не сдерживать это развитие, то оно будет происходить вечно. То, что ты считаешь обычным сегодня – ваши коммуникации и транспорт, нельзя было вообразить в древности. Аналогично, в будущем появятся технологии, реализации и социальные структуры, в которые вы сейчас не можете даже belemenni. Люди перешли от алхимии к химии, от геоцентрической модели вселенной к гелиоцентрической. От веры в то, что за болезнями стоят демоны к современной медицине. И развитию не видно конца. Неизменных эмпирических знаний нет, есть только понимание появления всего, что мы должны постигнуть. Мы всегда должны быть открыты к появлению новой информации, даже если это противоречит нашим убеждениям и даже нашей сущности. Например, клонирование человека, которое сейчас уже studeras, но еще сто лет будет находиться под запретом. Ваше общество еще не осознало свой консерватизм. Упрочнившиеся институты власти продолжают тормозить развитие науки, не хуже, чем в темном средневековье, сохраняя устаревшую социальную структуру.

Разговор начал все дальше уходить от тем, действительно интересовавших синоби. Однако Кейн понимал, что направлять вдохновившегося рассказчика не стоит.

– И в чем корень зла? – немного скептически поинтересовался юноша.

– Его нет als zodanig. Просто человечество всегда испытывало страх перед переменами. Деньги и политика, преступность и законы даже через тысячу лет никуда не денутся, люди не идеальны и никогда идеальными не станут. Вот ты сейчас живешь в удивительное время, в эпоху обмана. Врут всемирно и повсеместно. Не хочу вдаваться в подробности, но тема «тихого рабства» начала Новой эры мне всегда была очень интересна! В школе, помню, я даже делал доклад по данной исторической проблематике. Чего стоит только политика частичного резервирования, которая именно сейчас, в конце 20 века, совершенствуется вашим местным Федеральным резервом? Скоро он расширит свою практику на большинство банков в мире, фактически создав систему современного рабства.

Кейн удивленно изогнул бровь.

– Объясню подробнее, хочешь? Ваши деньги, доллары, созданы из займа. Первый из длинной цепи наваривающихся заемщиков – правительство США. Но и оно должно ЧАСТНОМУ Федеральному резерву, обменяв ИХ доллары на свои государственные облигации. Далее денежки перезанимаются до самого низа под проценты, доходя через десятые руки до трудяг, которым нужна новая машина. Что обычно делают люди, находясь в долгу? Они начинают работать, чтобы его выплатить. Современная общественная норма – это страх потери имущества, вместе с борьбой за еще большие материальные блага. Нынешних рабочих в узде держит sonsuz кредитный долг, вживленный в систему, и неизбежный дефицит внутри самого денежного запаса, созданый процентами, которые никогда не выплатить. Люди вокруг бегут, словно хомяки в своих колесах, вырабатывая энергию, каковая подается только элите на самом верху финансовой пирамиды. Скоро подсчитают – 1% людей владеет 99% всех мировых запасов денег. В конечном счете, все работают на банки. Деньги создаются в банках и заканчиваются в банках. Они настоящие хозяева вашего мира, вместе с корпорациями и государствами, ими поддерживаемыми!

Гаррет наставительно поднял палец.

– Физическое рабство требует, чтобы у людей была крыша над головой и еда. Экономическое рабство требует, чтобы люди сами кормились и находили кров. Это самый гениальный обман для манипуляции обществом, когда-либо существовавший. Под его qoxra скрывается невидимая война против вашего населения. Финансовый долг – это оружие, используемое для завоевания и порабощения общества, а долговой процент является боеприпасом. Пока люди этого не поняли, банки, сговорившись с правительствами и корпорациями, еще двести лет будут продолжать совершенствовать и расширять тактику экономических боевых действий. Уже построены основные их базы – Всемирный банк и Международный валютный фонд.

– МВФ? Я что-то слышал об этом по телевизору…– Кейн был крайне далек от финансовых и социальных проблем общества, но открывающаяся перед ним истинная картина мира его все же заинтересовала.

– Твоя Америка создала империю: очень хитро и незаметно. Все предыдущие империи были построены за счет вооруженных сил и все народы это понимали. Англичане знали, что они делают. Французы, немцы, итальянцы, греки – и они гордились этим. Те ребята всегда находили такие оправдания, как расширение цивилизации и распространение религии или что-то в этом роде. Большинство американцев же не имеет ни малейшего понятия, что живут за счет подпольной империи, что сегодня в мире процветает рабство в большей степени, чем когда-либо.

– Если это империя, то кто же тогда император?

– Всем очевидно, президенты США не являются императорами. Император не избирается на выборах, не правит определенный срок, самое главное – ни перед кем не отсчитывается. Но есть эквивалент императора – это корпоратократия. Это группа людей, возглавляющих самые крупные корпорации. Их имена мне ismert. Они на самом деле ведут себя как императоры в своих империях. Они управляют вашими СМИ напрямую или через рекламу. Они контролируют большинство политиков, финансируя избирательные компании, как напрямую через корпорации, так и просто взятками. Эту группу людей не избирают, они правят не ограниченный срок и не перед кем не отчитываются. Нынешняя эпоха у историков так и называется – корпоративная.

– У нас это называется теория заговора.

– Вся ваша политика ведется корпорациями – на том или ином уровне. И это не теория заговора. Эти люди не сговариваются, чтобы планировать свои действия. Они работают с одной единой для всех целью – максимизации прибыли, не заботясь об обществе и окружающей среде. Этот процесс влияния корпораций с помощью долга, взяточничества и политического свержения назовут глобализацией.

– Я знаю этот термин… – протянул Кейн, пытаясь вникнуть в суть рассказа Гаррета.

Гость из будущего так увлекся занятной для него темой древней истории пост-технической революции, что вскочил и продолжал говорить, описывая замысловатые траектории по своему логову:

– Точно так же, как Федеральная резервная система держала американское общество в условиях контрактного рабства через вечный долг, инфляцию и процентные выплаты, точно так же всемирные банки и МВФ играли ту же роль на глобальном планетарном уровне.

Гаррет, казалось, перестал замечать своего собеседника, как будто вернулся в свое безоблачное детство и сейчас выступал с докладом перед одноклассниками.

– Основная схема была очень проста – втянуть чужую слабую страну в свою собственную долговую jama. Или с помощью подкупленного лидера страны ввести структурную перестройку политики, которая сводилась к следующему: обесценивание валюты. Падала стоимость валюты, что делало местные ресурсы доступными для хищных стран лишь за часть их реальной стоимости. Второй шаг планетарного рейдерства: прекращение финансирования социальных программ, как правило – образования и здравоохранения. Это подрывало целостность общества, делая его более уязвимым к эксплуатации. Третий шаг: приватизация государственных предприятий. Важные социальные системы могли быть выкуплены, и управляться иностранными корпорациями в целях получения дохода. Затем происходила либерализация торговли или открытие экономики, путем устранения каких-либо ограничений на международную торговлю. Транснациональные корпорации ввозили в страну товары массового употребления, sa ingon, вытесняя товары местного производства и уничтожая локальную экономику. Другим вариантом являлось создание незамечаемых и никем неконтролируемых заводов с жуткими условиями труда, которые использовали не случайно сложившиеся экономические трудности. Кроме того, в связи с нерегулируемым производством, разрушение окружающей среды стало постоянным, так как часто ресурсы страны эксплуатировались безразличными к среде корпорациями, умышленно получающими на выходе масштабное загрязнение. Под видом помощи Всемирного банка бедным странам происходило тотальное увеличение нищеты и разницы в доходах, в то время как прибыль корпораций стремительно росла… Я, наверно, слишком сложно объясняю? – спохватился Гаррет, остановившись посреди комнаты.

– Немного. Ты продолжай, я понимаю, о чем ты.

– Ты живешь в удивительное время в удивительной стране, – Гаррет слегка замедлил темп речи и присел обратно в кресло. – Ты должен понимать, что Мировой банк – это фактически американский банк, поддерживающий интересы только твоей страны. США имеют право вето над его решениями, ведь он крупнейший поставщик капитала. В каких бы иллюзиях не жили твои современники, время наций и идеологий для вас кончилось. Недавно. Мир потихоньку становится игровой площадкой корпораций.

– И что будет дальше?

– Ни одна нация на Земле не сможет устоять против убедительного очарования глобализации. Лишь некоторым удастся избежать структурной перестройки в условиях, диктуемых Всемирным банком. Это Китай, Северная Корея и Россия. Через тридцать-сорок лет Всемирный банк все же определит экономическую глобализацию, правила игры 21 века, кого следует награждать, а кого наказывать за непослушание. Сила глобализации настолько велика, что в течение одного поколения люди увидят объединение всех национальных мировых экономик в единую глобальную торговую систему. Мир, основанный на финансовой корпоративной мощи.

– Звучит пугающе…

– Так и есть по-сути. Система частичного резервирования станет долговым рабством, поэтому ваше общество еще долго не сможет быть свободным. В свою очередь, свободный рынок капитализма в виде свободной торговли будет использовать финансовый долг для заточения мира и манипуляции странами, подчиняя их ненасытным корпорациям и политической власти. Ваша система, основанная на соперничестве, отметает саму возможность сотрудничать ради всеобщего блага. В условиях общей глобализации любая попытка создать глобальную устойчивость будет парализована. Через двести лет все закончится полной анархией.

Кейну всегда нравилась идея апокалипсиса, но он промолчал.

– Мировая финансовая система потерпела крах из-за своего несовершенства. Проценты по национальному долгу Америки стали запредельными. Банковская система с частичным резервированием достигла предела своего роста, и это был крах банков. На практике это означало полное банкротство экономики США и катастрофические последствия для всего мира. Как только в нчале 22 века развалилось США, другие страны пережили аналогичный коллапс.

– К сожалению, или к радости, до этого мне не дожить.

– С точки зрения истории, начало конца уже сравнительно близко. А выглядеть это будет так: инфляция взмывает вверх, долг достигает рекордного уровня, правительство и Федеральный резерв вливают в оборот новые деньги, чтобы спасти прогнившую систему. Сохранять банковскую систему как можно дольше возможно только при условии печати новых деньги, что создаст только больше долгов и инфляции. Никто не захочет брать новых кредитов, а неуплаты будут нарастать, так как оплаты старых долгов населению Земли станет просто не по-карману. Тогда денежный прирост остановится. Потом денежная масса резко сократится. Так будет положен конец многовековой схеме большой пирамиды.

– Как человечество это преодолеет?

– Сначала – возврат к военной диктатуре. Только так Объединенные нации смогли предотвратить массовые беспорядки и полный упадок общества. Денежная система изменилась. Рекламу запретили.

– Я ненавижу рекламу, – Кейн даже поморщился.

– Сейчас я тебя уже понимаю. А раньше и не представлял, насколько это навязчиво. У нас запрещена явная и скрытая реклама, разрешена только деловая информация, размещенная в специальных местах.

– Военная диктатура? Демократия на словах выглядит лучше… Я, конечно, не специалист в этом вопросе…

– Вот именно! – Гаррет обвиняющее поднял указательный палец. – Демократия закончилась после Юлия Цезаря. Когда я попал в ваше время, я не поверил своим глазам на президентских выборах, хотя и читал об этом в молодости. Такое ощущение, что вы не знаете, кого выбирать. Вы думаете с точки зрения демократии, которая так же утопична как фашизм или коммунизм. Если у тебя больше денег на рекламу своей избирательной компании, чем у конкурентов, это не демократия. Это на руку тем, кто имеет материальное преимущество, поэтому всегда будет диктатура элиты, финансово благополучных людей. Неизвестные вам личности волшебным образом aparecer на президентских выборах в качестве кандидатов. А затем, перед тем как вы очнетесь, вам придется выбирать из малой группы очень богатых людей, которые имеют подозрительно широкий взгляд на общество. Наверно, это шутка! Только чего-то ваши избиратели не смеются. Люди приходят на голосование, потому что они заранее решили согласиться с тем, что предложили им финансовые силы, которые фактически разыгрывают это шоу. Многие, кто верят в иллюзию демократии, часто думают: вот, если бы удалось честным и порядочным политикам прийти к власти, все стало бы хорошо. Но эта идея ошибочна! Когда дело доходит до того, что действительно важно, эти политические учреждения и вместе с ними и сами политики, не имеют ни малейшего понятия, что заставляет ваш мир и ваше общество функционировать. Политики не могут решать проблемы, у них нет необходимых знаний. Даже будь они искренны, они все равно не знают, как решать проблемы.

– И как же их решать? – слегка обиделся за своих современников Кейн.

– В 22 веке ответ был найден. Военные недолго были у власти, они лишь подавили волнения. На смену демократии пришла технократия. Ведь именно техники, специалисты, создают заводы, техники дают электричество, автомобили, они обогревают наш дом зимой и охлаждают летом. Технологии решают проблемы, а не политики, которые могут только вести захватнические войны и принимать бюджет. В 22 веке люди сфокусировались на разумном управлении ресурсами планеты. Только после полного экономического краха Земля смогла ввести эффективные и экологически чистые способы получения энергии. Человечество, endelig, перестало сжигать ископаемое топливо и загрязнять окружающую среду. Ты знаешь, что существует множество источников энергии? Водород, биомасса и даже ядерная энергия крайне недостаточны, опасны. Пропаганда и эгоистические решения, продвигаемые вашими энергетическими компаниями, чуть не привели к концу света. А ведь есть неисчерпаемые источники имеющейся в избытке и возобновляемой энергии! Солнечная энергия и энергия ветра широко известны даже в ваше время, но настоящий потенциал этих источников пока tetap diam. Проблема в технологии, с помощью которой ее можно преобразовать. Но даже в 20 веке уже есть много продвинутых технологий, которые могли бы осуществить эти задачи… Если бы они не были блокированы необходимостью конкурировать за долю рынка с уже существующими энергетическими компаниями.

– Энергия ветра считается слабой, – попробовал поспорить Кейн. – А учитывая привязку к местности, не практичной.

– На самом деле это не так. Вы пока просто не готовы. И многого не знаете. Например, существуют пока малоизвестные у вас способы получения энергии из волн и приливов. Энергия приливов добывается благодаря движению воды в океане. Установив специальные турбины можно ловить движение воды и посредством этого получать энергию. Сила морских волн в глобальных масштабах может приносить 80 тысяч тера ватт в час каждый год. Также существует еще одна форма чистой экологической энергии, превосходящая все остальные – геотермальная энергия. Ее можно получать путем утилизации так называемого тепла земных недр. При помощи элементарного процесса с использованием воды, можно генерировать огромное количество чистой энергии. Земля содержит 13 тысяч зета джоулей энергии. Суммарное потребление всех государств земного шара в ваше время составляет примерно… Ну, допустим, 0.5 зета джоуля в год. А тепло любой планеты постоянно восполняется. Так что его можно использовать почти вечно.

– А как же ваш транспорт? На ветряных мельницах работает?

– Остроумно, – Гаррет улыбнулся. – Транспорт есть разный. Вот в вашем обществе, например, традиционном транспортным средством является автомобиль и самолет, оба используют ископаемое топливо для своей работы. В случае с автомобилем, требуемая работа аккумулятора, обеспечивающая электромобиль энергией, существовала много лет. Однако из-за патента на аккумуляторы, контролируемые нефтяной промышленностью, которая ограничивает их использование из-за своей доли на рынке, в сочетании с политическим давлением со стороны энергетики, доступность применения технологии пока еще ограничены. Все дело в прибыли. Кстати о машинах. Вместо установки знаков «скользко!», «мокро!», наши дороги покрываются абразивным материалом, что бы дорога была сухой, даже когда влажно. Когда пьяный человек ведет машину, и она сильно колеблется, маленький маятник, раскачивающийся туда-сюда, удерживает машину на дороге. На авто установили сонар и радар, чтобы они не могли друг с другом сталкиваться. У нас намного безопаснее жить. Ваши самолеты – летающие гробы. Неэффективный и опасный способ передвижения, обременительный и медленный. Наши поезда на магнитной подвеске применяют магнит в качестве двигателя. Он использует магнитное поле и держит поезд в воздухе, расходуя менее двух процентов энергии, употребляемой в самолете. У поезда нет колес, поэтому ничего не изнашивается. Магнитопланы передвигаются быстрее 7 тысяч в неподвижной свободной от трения трубе, лежащей на земле или под водой. Будущее межконтинентальных путешествий – из Вашингтона в Пекин за час. А ты говоришь ветряные мельницы, – Гаррет опять улыбнулся.