Текст книги "Искушение на двоих (СИ)"

Автор книги: Hell.ena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Ладонь юноши поспешно накрыла грубые пальцы Каулитца, медленно перемещающиеся по его плоскому животу поверх широкой футболки, а поцелуй все длился, становясь глубже, влажнее и откровеннее, заводя обоих парней и окуная их в сладкие волны возбуждения. Твердый член, ненавязчиво трущийся о его ягодицы, еще сильнее распалял бессовестного Лауфера, которому даже необъяснимо нравилось, как усы садовника покалывают его губы, и мысленно он успел представить еще более откровенные занятия с сексуальным газонщиком.

Каулитц тем временем упивался этими запретными и крайне противоречивыми чувствами, среди которых, помимо невероятного наслаждения и ненасытного блаженства, отчетливо витало колющее, словно иголками, ощущение того, что мужчина пошел на преступление, которое не должен был совершать. Ведь этот прелестный ангел в его руках еще совсем ребенок по сравнению с ним, но такому напору, с которым тот соблазнял садовника, могла бы позавидовать любая взрослая девушка.

Тому хотелось касаться еще и еще, стараясь запомнить каждый участок нежной, теплой кожи этого совершенного тела. Теперь его рука настойчиво пробралась под хлопковую ткань, уже в следующий миг касаясь гладкого живота, и от этого прикосновения молодой садовник крепко закрыл глаза и шумно выдохнул в рот искусителя, мечтая коснуться своей нежной пташки буквально везде, что определенно пока не входило в планы самого Лауфера, который с превеликим трудом, но все еще держал руку на пульсе. Газонщик в любой момент мог понять, что грудь у его красавицы не то, что маленькая, ее по определению нет вообще, и Билл, собрав последние силы и резко, но неохотно разорвав поцелуй, развернулся и, недолго думая, дерзко оттолкнул все еще смятенного мужчину.

Томас, не устояв у кромки сверкающего бассейна, в следующий миг с громким плеском обрушился в воду, создавая обильный взрыв из брызг, а Билл, все еще пытаясь отдышаться, быстро прижал ладонь к горящим после их первого поцелуя губам, касаясь их подрагивающими от возбуждения во всем теле пальчиками.

Когда ничего не понимающий садовник, отплевываясь, вынырнул, юноша, кокетливо хихикнув, швырнул связку ключей в чашу бассейна, где уровень воды был особенно глубоким.

– Освежись, красавчик! – подмигнув рассерженному Тому, пролепетал брюнет и умчался прочь в сторону дома, чтобы скрыть внушительного размера болезненное возбуждение в джинсовых, до неприличия узких шортах.

Такого Каулитц совершенно не ожидал. Это падение оказалось внезапным и мгновенно отрезвляющим опьяненный этой сладкой красавицей мозг, и теперь он снова почувствовал неприятное, колючее чувство, которое все же стало предательски расползаться в его сознании, когда птичка упорхнула в свою золотую клетку. Мужчине оставалось лишь сделать вдох и нырнуть ко дну бассейна, чтобы достать заветную связку, которая сыграла с ним такую злую шутку, а юная дочь Лауферов добилась своего, от чего садовник окончательно в себе разочаровался. Он не сдержался, не устоял перед этой пленительной красотой и завораживающим огнем, которым светится эта юная особа, и вкус ее манящих и по-прежнему желанных губ он все еще ощущал на своих.

Мужчина, вскоре оказавшийся на суше, уже окончательно избавился от тумана страсти перед глазами и опасался того, что скажут ему хозяева дома, когда увидят его в таком странном виде. Ведь маловероятно то, что его никто не заметил, и липкое, неприятное опасение, холодом разрушающее легкость и восторг в его груди, теперь уверяло садовника, что это, скорее всего, была его последняя рабочая смена в этом саду. За связь с юной Белиндой его уж точно не похвалят ее родители, которые в его отрицания ни за что не поверят, равно как и не похвалят за то, что он упал в чистый бассейн в рабочей одежде, которая теперь была мокрой насквозь.

Ругаясь себе под нос, он стянул с себя футболку и, принимаясь выжимать ее прямо себе под ноги, взметнул взгляд на окна двухэтажного особняка, в одном из которых и увидел свою маленькую искусительницу.

Та, окинув жадным, плотоядным, изучающим взглядом подтянутый, спортивный торс мужчины, призывно облизнула пухлые, покрасневшие губы, заставив садовника сжаться от яркой волны нового возбуждения, которое толком не сошло на нет даже в воде бассейна, а к члену захотелось прикоснуться и сжать его, приведя раздразненное тело к обещанному блаженству.

Счастливый, улыбающийся Лауфер, усевшийся на подоконнике, послал садовнику чувственный, воздушный поцелуй и, проведя ладонью по оголенной ноге и сжав бедро пальцами с черным маникюром, стрельнул в Каулитца напоследок своими околдовывающими глазами и вскоре скрылся за плотными шторами.

========== Глава четвертая ==========

Критически покосившись на окно маленькой негодницы, Томас снова принялся осматривать свой непрезентабельный внешний вид, с которым в обязательном порядке следовало что-либо делать. С одной стороны, на улице было достаточно тепло, чтобы солнце высушило мокрую одежду и волосы своими лучами, но для этого требовалось какое-то время. А пока он возился бы в саду, поскольку бездельничать на чужой территории было бы как минимум странно, он бы весь перемазался в земле, да и деньги, лежащие в заднем кармане, тоже требовали капитальной просушки, от чего Каулитц тоже негодовал.

– Мелкая пакостница, – сквозь зубы ворчал мужчина, обратно надевая на себя влажную футболку, которая неприятным холодом прилипала к коже, а когда он, пораженно ахнув, достал из кармана свой телефон, адский гнев окончательно охватил все его сознание. – Ох, вот ж черт! – сокрушенно воскликнул Каулитц и, продолжая сыпать непечатными высказываниями в адрес Белинды, поспешно вынул батарею с симкартой из пострадавшего вместе с ним аппарата.

И если сам парень уже в скором времени мог высохнуть, и все стало бы по-старому, то с мобильным все обстояло иначе и в разы плачевнее. Похоже, спасать его было уже поздно.

Оглядевшись по сторонам и тяжело вздохнув, садовник решил, что, так или иначе, ему придется каким-то образом проходить мимо охраны, но в то же время он надеялся, что все необычные особенности в его внешности останутся без дополнительного внимания. Поэтому он все же направился на выход, все еще пребывая мыслями с его очаровательной нимфой, которая разожгла в нем неуемный огонь страсти своим сладким поцелуем, а потом так же внезапно смогла остудить его одним ощутимым толчком в освежающую воду бассейна.

От этих воспоминаний Том, покачав головой, усмехнулся, не до конца понимая, зачем девушка решила так его оттолкнуть, если сама же провоцировала своим поведением. В попытке все это объяснить садовник пришел к версии, что все исходит из игривого настроя его прекрасной искусительницы и нежелания попасться на глаза посторонним, а бассейн лишь по неприятному стечению обстоятельств оказался слишком близко.

Как бы то ни было, мужчина от этого поцелуя пришел в сладостный восторг, и будь его воля, он бы не прекращал эту ласку никогда, но сейчас продолжать ее уже было определенно не с кем. Окно было зашторено, и за ним не замечалось каких-либо движений, поскольку наблюдавший за садовником хихикающий брюнет стоял максимально неподвижно, трепеща от удовольствия и окрыления, от которых уже был готов сойти с ума. Теперь Томасу хотелось как-то проучить девчонку, но для начала нужно было удостовериться, останется он работать в этом доме или нет.

Буквально лишь свернув за угол, Каулитц внезапно столкнулся с куда-то спешащей Агнет, и поднос в ее руках, непременно, устремился бы вниз, если бы не хорошая реакция парня.

– Ой, а я к Вам, Томас, – пролепетала кухарка, широко улыбаясь, и, опустив взгляд на торс мужчины, тут же ахнула. – А что с Вашей одеждой?

– Я.. – Каулитц стыдливо замялся, охваченный яркой неловкостью, чувствуя, что скрываться, похоже, не было смысла, и правду все равно могли узнать, поэтому ответил практически честно. – Я поскользнулся и случайно упал в бассейн, но..

– Вы не ушиблись? – заохала и запричитала молодая женщина, которая уже нащупала превосходную почву для общения с понравившимся садовником. – Вам нужно высушить одежду! – настойчивее, чем следовало, прямолинейно воскликнула Агнет с улыбкой, но все же вовремя осеклась, пока мужчина не заметил такой откровенной заинтересованности, которая могла оказаться ему совершенно ненужной. – Эм.. Вдруг увидят хозяева..

– Нет, – посмеиваясь, отмахнулся садовник, – не нужно, наверное, я так дойду, – принимать так необходимую помощь Каулитцу отчего-то не хотелось.

Он наивно полагал, что лучший выход сейчас был в его скоропалительном исчезновении, но в каждом из раскладов был свой риск, а кухарка Агнет продолжала настаивать.

– Пойдемте же, я помогу, – кивнув, затараторила женщина, похоже, совершенно не терпящая каких-либо возражений. – Это быстро.

Каулитц лишь пожал плечами и согласно пошлепал в мокрых, хлюпающих кроссовках вслед за Агнет. Та, в самом деле, предлагала ему неплохой вариант выхода из всей этой ситуации, в которую его втянула маленькая нимфа.

При мыслях о ней, молодой мужчина коварно улыбнулся, поскольку на ум вдруг пришла потрясающая мысль, как можно отомстить за очередную выходку, поскольку теперь он явно не собирался оставаться в стороне и сносить все эти пакости молча. «Добьется она у меня однажды», думал Томас по дороге к черному ходу, ведущему на кухню и подсобные помещения.

Когда они оказались внутри одного из них, довольно просторного и прибранного, мужчина поежился от холодка, прошедшего по коже из-за мокрой одежды, все еще щедро пропитанной водой, и Агнет обернулась к нему.

– Давайте вещи, я схожу посушить их, а Вы подождите здесь, – ласково говорила она, но Том все равно не был в восторге от такой перспективы остаться почти обнаженным не понять где, а после поступков маленькой пакостницы с очаровательным личиком теперь каждый человек в этом доме стал казаться ему подозрительным.

Кухарка тоже могла унести его одежду и посмеяться над парнем, который после этого точно не сможет уйти домой, но, гоня все эти параноидальные мысли прочь, он все же стянул с себя футболку и джинсы. Вскоре женщина, украдкой полюбовавшаяся на садовника, повыше подтянувшего мокрые боксеры, отправилась выполнять обещанное, оставив Томаса одного и заверив его в том, что сюда никто не войдет, пока она будет отсутствовать.

Однако, к превеликому несчастью для Агнет, молодой хозяин из своего окна видел, как она уводила за собой его газонщика, на которого юноша уже негласно заявлял полноценные права. И в то время, когда Томас уже вскоре переоделся в высушенные вещи и любезно пил чай с кухаркой, которая буквально заставила его составить ей компанию в этом деле, одетый в привычную одежду Билл стоял за углом и подслушивал их разговоры.

Он был в ярости, поскольку кухарка откровенно флиртовала с его мужчиной, а тот вежливо улыбался и отшучивался в ответ, из-за чего брюнет неистовствовал и уже мечтал разорвать женщину на куски и скормить собакам. У него зубы скрежетали, и отчаянно сжимались кулаки, а в груди все кипело и разгоралось дьявольским пламенем.

– Уничтожу, – шипел он, пуская пар из носа, когда Том делал очередной комплимент стряпне Агнет, которой сегодня она всех планировала угощать на ужине уже вскоре. – Обоих.

Когда засидевшийся садовник наконец засобирался домой, брюнет скользнул в просторную гостиную, где скрылся за огромным фикусом, дотягивающим своими широкими листьями до самого потолка, и стал ждать, пока Том соизволит замолчать и прекратить любезничать с этой неотесанной бабой. И только Агнет вернулась на кухню, юноша тут же устремился вслед за ней.

Женщина, как ни в чем не бывало, продолжила готовить ужин, собираясь вскоре подавать его, и Билл наконец придумал, к чему можно все-таки придраться.

– Почему же это ты готовишь без головного убора, Агнет? – самодовольно пропел он с нескрываемыми нотками язвительности в голосе, глядя своими похолодевшими, карими глазами на счастливо улыбающуюся кухарку, которую, казалось, вообще невозможно было вернуть в реальность после разговора с садовником, но источающий ненависть Билл мог вывести кого угодно. – Лично я не хочу твои грязные космы из своей тарелки вылавливать, – распрямив плечи, брюнет прошествовал дальше на кухню, видя, что извиняющаяся женщина засуетилась и принялась искать свою косынку, в которой обычно занималась готовкой и всеми делами в доверенном ей помещении.

Теперь, чтобы выглядеть перед Томом сколь-либо красивее, она сняла ее, совершенно забыв об этой детали, пока витала в своих воздушных мыслях, которые уже дали брешь под тяжелыми и болезненными ударами слов молодого хозяина особняка.

– Я только ненадолго сняла, я..

– И что это за кошмарный запах на кухне? – наигранно возмутился Лауфер, красиво разворачиваясь на пятках к женщине лицом, которая совершенно не понимала, чем заслужила такую порцию недовольства к своей персоне, хотя раньше Билл даже не смотрел в ее сторону. – Фи.. Агнет! Ты тут жаб, что ли, варишь? – качая головой, морщился он, мечтая схватить кухарку за волосы и оттаскать, приложив лицом об шипящую сковороду, и от этих мыслей даже самого Лауфера передергивало.

– Это рыба, но она же..

– Приготовь уж что-нибудь нормальное, – небрежно фыркнул он и добавил. – И что за мужиков ты сюда водишь, как к себе домой, да еще и в рабочее время?! – даже не давая женщине договаривать слова в свое оправдание, продолжал наступление рассерженный хозяин, а сам с удовольствием понимал, что весь накопленный негатив нашел свою жертву, и он с радостью им с нею поделится, особенно после того, что на его территорию вторглась какая-то непрошеная конкуренция.

– Так это же садовник! Билл, Вы не знали? Это Том Каулитц, наш новый..

– Достаточно, – в очередной раз громогласно пресек ее юноша, а сам едва заметно улыбнулся, подчерпнув для себя новую информацию о прекрасном газонщике. – Чтобы я такого безобразия здесь больше не видел, понятно?

– Х..хорошо, – проглотив обиду, ответила светловолосая Агнет, которая уже убрала свои кудри под легкую ткань косынки и отвернулась от заносчивого подростка, не смея что-то сказать ему против.

Эта работа ей была важна, но то, как с ней разговаривал малолетний сын Лауферов, который был младше нее на тринадцать лет, ее глубоко оскорбило, от чего весь романтический настрой словно вылетел в трубу.

– Готовить бы научилась сначала, а потом работала, старая целлюлитная задница, – ворчал приревновавший брюнет, направляясь в свою в комнату, но уже вскоре его мысли переключились и на второй рассердивший его субъект, которому тоже нужно было подготовить соответствующее наказание.

Теперь Лауфер усиленно думал, что бы устроить садовнику на следующий день за его непозволительное поведение на кухне, а в этот раз хотелось над ним поиздеваться на почве его непосредственной деятельности, подыскав ему очередную работенку. Юноша подумывал сначала о высадке огромной клумбы с кактусами всех видов и форм, но потом все же залез в интернет-магазин, чтобы посмотреть ассортимент того, что бы можно добавить в их сад из новенького, красивого и, на радость садовнику, максимально сложного в процессе высаживания. Но спустя какое-то время серфинга по всемирной паутине маленький пакостник остановил свой сложный выбор на небольших кустах декоративного барбариса.

Сделав заказ, брюнет захлопнул крышку ноутбука и с коварной улыбкой, растянувшей его совершенное лицо, принялся ждать эти заветные красные кустики из службы доставки, вольготно развалившись на постели. Теперь Билл, прикрыв глаза, вспоминал потрясающие губы, которые с такой небывалой страстью и жадностью ласкали его совсем недавно.

– Как жаль, что пришлось остановиться.. – шептал в пустоту комнаты стройный юноша, вновь отдаваясь своим фантазиям.

Внутри стало уже совсем темно с закрытыми шторами, а за окном за горизонт уже практически опустилось закатное, оранжевое солнце, даря последние на сегодняшний день лучи земле, с которой они встретятся снова уже следующим утром.

Когда же Томас добрался в свою квартиру, открывая дверь в которую ему теперь думалось исключительно про бессовестную, красивую девчонку, за которой сегодня пришлось изрядно побегать, чтобы вернуть похищенные ключи, молодой мужчина сокрушенно достал разобранный на части мобильник. Он, казалось, внешне уже весь высох, но рискнувший его включить Том вскоре убедился, что нежный и чувствительный аппарат работать совершенно отказывался и невообразимо жужжал в его руке. Сенсорный экран был мутным и темным, и для полноты картины за ним не хватало только плавающих рыбок и водорослей в качестве живой заставки на аквариумную тематику.

Мысленно пообещав себе когда-нибудь как следует отшлепать эту несносную особу за все ее проделки, Каулитц отправился разбирать кое-какие вещи, которые взял с собой при переезде в Мюнхен. Там-то он и обнаружил спустя десять минут поисков свой старый телефон, который снова обрел новую жизнь, когда навороченный конкурент все же не справился со своими обязанностями, и в итоге утопленник теперь занял скромное место в старой коробке.

Созвонившись со своим другом Герартом, разговор с которым продлился всего несколько минут из-за его чрезмерной занятости, Том просмотрел журнал, в котором записывал планы тренировок, посещения ребят, сверялся со списками и графиками. А в час ночи, когда мужчина уже мирно спал, поскольку больше не испытывал особой любви к ночным гуляниям в клубах, да и в новом городе знакомыми он обзавестись толком еще и не успел, его вдруг разбудил новый звук. Тот, как позже выяснилось, исходил из его хорошо забытого старого телефона, который вскоре уже был изъят из-под подушки.

– Да.. – на автомате выдохнул мужчина, даже не взглянув на дисплей и время, но в ответ услышал лишь неизменное шумное дыхание, которое в этот раз все же заставило Каулитца нахмуриться. Что-то здесь, определенно, было не так. – Значит так, – прокашлявшись, продолжил Томас, – давайте Вы подышите там сами, без моей скромной аудитории.

В ответ ему лишь раздался негромкий, но очень чувственный стон, услышав который сонный садовник пораженно усмехнулся и, покачав головой, отключился, не имея больше желания продолжать этот односторонний разговор.

Но счастье долго длиться совершенно не собиралось, поскольку Билл Лауфер, лежащий в своей постели с чашкой спелой клубники, из которой он медленно доставал по одной крупной ягоде и блаженно складывал в рот, выждав от силы полчаса, принялся звонить своему газонщику снова, в этот раз откровенно постанывая и причмокивая, когда смыкал улыбающиеся губы на алой ягоде. Вместо нее он представлял ореол розового соска на самом желанном для него в данный момент теле, от чего его стоны звучали куда более аппетитно и соблазнительно.

– Да вашу мать! – шипел рассерженный Каулитц, мысленно пытаясь прикинуть, кто мог такое совершить, но сонное, еще не проснувшееся сознание так пока и не справлялось со своими обязанностями.

Сперва мужчине показалось, что это кто-то из его старых знакомых, у кого проблем с чувством юмора отродясь не было, далее пошло мысленное перечисление всех бывших девушек, среди которых выделились уже две подозреваемые, поэтому задача осложнялась.

– Мм.. ах.. – продолжал стараться юный обольститель, сам получавший от процесса неземное наслаждение, но ласкать себя не спешил, надеясь, что в ближайшее время он все же как-то разведет садовника на что-нибудь интересное без каких-либо потерь.

От этого смутно знакомого голоса Том невольно возбудился, чувствуя, как волны желания передаются ему словно через трубку. Но когда он взглянул на время, недовольство и возмущение накрыли его снова слишком уж стремительно и затмили собой легкую и приятную сладость в низу живота. Ему ведь уже вставать через несколько часов!

– Да чтоб тебя там задрали! – с пылу воскликнул Каулитц в ответ на очередной стон и нервно отклонил вызов, откидываясь на подушку и гневно глядя в темный потолок, чувствуя, что член после всего этого безобразия стал постепенно наливаться кровью.

Сон, казалось, в единую секунду сошел на нет и с Томом больше решил не связываться, от чего тот окончательно взбесился, недовольно и устало простонав в подушку, когда перевернулся на живот.

– Этого я и хочу, Томми, – глядя на дорогой телефон в своих тонких пальцах, прошептал брюнет и снова улыбнулся, со стоном погружая очередную ягодку в рот, но так развлекаться в одиночестве ему совершенно не нравилось.

На следующий его звонок уже не ответили, отклонив его моментально, а Лауфер заливисто засмеялся, отбрасывая телефон в сторону и прикрывая зевок изящной ладонью.

– Спокойной ночи, сладкий, – улыбаясь и коварно хихикая, протянул Билл и сомкнул ресницы, постепенно отдаваясь своим сновидениям.

Наутро Каулитц чувствовал себя разбитым и измученным, словно он всю ночь беспрерывно работал на какого-то садиста, бессмысленно заставлявшего его таскать неподъемные булыжники с места на место, не давая отдыха, поскольку после этих надоедливых звонков молодой мужчина заснуть так и не смог. Спал он чудовищно мало, но будильник, когда настало его время, безжалостно разбудил Тома, силясь своим адским звоном поднять тело хозяина с кровати и отправить работать уже в реальности. Теплая постель тоже, в свою очередь, мертвой хваткой схватила его, не собираясь отпускать, таким образом, Каулитцу казалось, что его тело вросло в матрац, пустив глубокие корни, и было довольно-таки больно его теперь отрывать.

В итоге Томас чуть не проспал, и собираться ему пришлось в крайне быстрых темпах, чтобы успеть со всей запланированной на день программой. Вообще не было столь принципиально и важно, во сколько начнет работу садовник, но общее договоренное число часов в день он должен заниматься своим делом, ради которого его, собственно, и нанимали. Однако осложнялось все тем, что практически сразу начинались занятия в лицее, а учителю опаздывать не полагалось по определению.

И снова этот сад, уже знакомые стволы и лепестки цветов, которые словно приветствовали своего любимого стилиста, кивая ему цветными бутонами и тонкими ветвями, а свежий воздух помогал не выспавшемуся Каулитцу хоть сколько-то взбодриться. Сегодня он хотел прополоть вторую половину большой цветущей клумбы, которую начал приводить в порядок еще вчера, а также пора было уже полить вишневые и персиковые деревья, на которые без нервного смеха он смотреть больше не мог. С них-то он и решил начать вопреки своему дополнительному плану отмщения.

Покосившись на приоткрытое окно в комнату Белинды, которая, скорее всего, уже скоро появится в зоне видимости, Том уверенно прошел мимо лавочки, не рискуя больше оставлять там свои вещи, и мужчине где-то в глубине души уже не терпелось посмотреть, какой наряд ему будут демонстрировать в этот раз.

А юный Лауфер, приведя себя в порядок, уложил красивые черно-белые волосы с дредлоками, вплетенными на кончиках, надел облегающие серые джинсы, которые все равно выглядели поскромнее всех предыдущих шорт, а на верх нашлась очередная полу-женская маечка, в которой тоже можно было выгодно скрыть отсутствующую грудь.

«Как хорошо, что я это все однажды купил», думал бодрый и свежий Билл, подводя свои прекрасные глаза толстой линией подводки. «Прям знал, что пригодится!».

Брюнет чувствовал невероятное тепло и восторженное окрыление в груди, и от каждой приятной мысли о красивом садовнике у него вырастали крылья, которые, добившись взаимности в своих чувствах, он смог бы расправить и подняться ввысь. Но пока что можно было довольствоваться и малым, не сможет же он всегда строить из себя девушку, и Том не так уж глуп, чтобы не заметить дополнительные подробности, когда пелена чувств спадет с его глаз.

Стройный, утонченный брюнет вышел в сад, все еще помня про колючие кусты барбариса, которые трепетно ожидали Томаса уже в саду, выставленные в ряд из восьми кустиков на самом видном месте. Садовник уже успел к этому времени их заметить и сейчас стоял около тех злосчастных, выпотрошенных деревьев и поливал их из шланга. Утро выдалось довольно теплым, но город уже утратил свое расположение у погоды, которая постепенно готовила для него очередную порцию туч.

Лауфер грациозно опустился на шезлонг, попивая свой любимый сок из стакана, и любовался красивыми плечами Томаса, их бронзовым оттенком. По этим потрясающим бицепсам ему страстно хотелось проводить своими хрупкими, слишком изящными для юноши ладонями, он мечтал отдаться во власть этих сильных рук, которые вчера уже его касались, и от этих чувств брюнет невольно терял голову.

Сегодня Каулитц был одет в светлую майку и черные шорты повыше колен, поэтому взгляд Билла на этот раз продолжал осмотр и ниже, рассматривая крепкие, спортивные ноги, и, вероятно, Том просто ему поддавался, когда преследовал во время вчерашней погони, хотя и Билл не был так прост. Он любил плавать в бассейне, хотя слово «плавать» было чересчур громким для определения того, чем занимался Билл в воде. Он, скорее, ластился и купался в ней, словно прекрасный лебедь в безмятежном озере, плавая, конечно, но не так профессионально, как это умел делать его садовник. Юноша так и не мог понять, как можно брать дыхание во время заплыва, поэтому все делал на одном, иначе все его попытки могли увенчаться тем, что уровень воды в чаше бассейна бы ощутимо поубавился, поскольку с каждым неумелым вдохом часть воды всегда попадала ему в рот.

Обменявшись с маленькой красавицей приветственной улыбкой, которая на лице садовника была, скорее, вымученной, нежели счастливой, как у Билла, Томас предвкушал отмщение за вчерашнюю мокрую выходку. Он уже успел заметить, что родители этого бесстыжего чуда уже уехали по своим делам, поэтому свидетелей в их общении заметно поубавилось, что, несомненно, радовало мужчину. С одной стороны, хотелось проучить девчонку за тот толчок в бассейн, похищенные ключи, которые пришлось еще и вылавливать из глубокой воды, а с другой – хотелось снова прикоснуться к ней и сжать в своих объятиях, зарывшись носом в шелковистые, блестящие волосы.

Он, казалось, совсем выпал из реальности, сонно замерев на месте в своих мечтаниях о юной прелестнице, и ему уже следовало перейти к следующему деревцу, чтобы напоить теперь и его, но Том так и стоял с блаженной, отстраненной улыбкой на лице, превращая в болото несчастную лунку с персиковым деревом.

Брюнет с неизменной грациозностью поднялся на ноги и вдруг направился в сторону газонщика, который все же очнулся и бросил на него заинтересованный взгляд, когда тот остановился всего в нескольких шагах от него. Билл же в это время решил приступить к выполнению своего плана мести, чтобы наглый садовник не расслаблялся.

– Том, ты уже в курсе, что тебе нужно посадить вон те кусты вдоль забора? – поинтересовался Лауфер, слегка деформируя свой мальчишеский голос и неустанно строя глазки, что от внимания соблазнительного мужчины, естественно, утаиться не могло.

Мысленно тот думал о том, что однажды это очаровательное дитя действительно доиграется до больших неприятностей в причинном месте.

– Нет, – ответил садовник, хотя красные симпатичные кустики барбариса он уже заметил, когда пришел в сад, и догадался, что с ними нужно делать, но лишний раз сказать слово поперек маленькому начальству он возможности не упускал.

– Вот и займись своими прямыми обязанностями, – легко проведя ладонью по черным, блестящим в лучах яркого солнца волосам, пролепетал юноша и уже собрался уйти обратно к шезлонгам, как замедлился и как бы невзначай бросил. – Томас-Томас, кухарки же совсем не твой уровень.. – укоризненно покачав головой и словив на себе удивленный взгляд, обворожительный Лауфер красиво развернулся и походкой от бедра поплыл в сторону бассейна.

К сожалению, он не заметил, что садовник, оставшийся позади, сейчас вовсе не любовался его безупречной фигурой, а только увеличил напор и направил из шланга прохладную сильную струю воды прямо в спину маленькой проказницы, от чего на всю округу раздался оглушительный вопль и верещание. Посмеивающийся садовник продолжил поливать убегающую от него брюнетку, сколько доставал напор, и чувствовал он при этом невообразимое воодушевление и сладость отмщения, поскольку возмездие за вчерашнее падение в бассейн теперь наконец свершилось.

Отбежав на безопасное расстояние, мокрый насквозь Лауфер пылал безграничным гневом, и его оскорбленная подобным актом жестокости ранимая натура бесновалась и свирепствовала, а негромкий издевательский хохот садовника его раздражал и пробирал буквально до мозга костей.

– Да как ты.. – захлебываясь своим бесконечным негодованием, хотел было возмутиться юноша, но слова от такого внезапного шока и оцепенения так и не смогли сорваться с его губ.

Темноволосый обольститель обиженно вернулся в свою комнату, столкнувшись с охнувшей гувернанткой, которая даже уронила стопку полотенец, которые несла из ванной, поскольку несущийся разгневанной стихией Билл чуть не сбил ее с ног. Уже внутри он принялся остервенело сбрасывать с себя мокрую одежду, начиная нервно и угрожающе смеяться, поскольку этот поступок Билл не мог оставить просто так.

Сейчас, когда садовник займется высаживанием барбариса, убрав опасный шланг из зоны досягаемости, он обязательно возьмет реванш, что этот травяной цирюльник пожалеет о своем поведении.

А Каулитц в это время ликовал и наслаждался реакцией на его ответный выпад, но зато маленькая шалунья теперь поняла хотя бы в малой степени, что почувствовал он, когда угодил в освежающий бассейн по ее вине. Когда с поливом было покончено, мужчина оглянулся в сторону ожидающих его помощи кустиков, которые пока что находились в тени, и, далеко не убирая шланг, все же принялся за дело.

Отказываться от этого поручения действительно не было смысла, если с листьями он и правда сглупил, согласившись их собирать, то здесь это была его обязанность. Однако, когда в руки садовника впились первые колючки, охнувший мужчина понял наверняка, что эти прекрасные веточки были избраны неспроста, и Белинда все же действительно знает, что вчера он любезно пил чай с Агнет.

– Можно подумать, что я – твой уровень.. – снова думая про девушку, пробормотал себе под нос садовник, понимая, что хоть Агнет его как женщина нисколько и не привлекает, но теперь лишь за то, что она помогла ему с одеждой, та ревнивая темноволосая баловница начнет изощренно мстить, а пока, видимо, у него еще есть время на раздумья и исправление.

Взяв в сторожке перчатки и закончив с транспортировкой объектов очередной возложенной на него миссии, мужчина принялся за дело, в то время как злорадствующий Лауфер продолжал слежку теперь уже из окна, медленно завязывая поясок шелкового, на этот раз бежевого халатика. Когда ругающийся и недовольный газонщик расправился с первым кустиком, выделив ему новую жилплощадь перед красивым решетчатым забором, молодой прельститель снова пошел в бой.