Текст книги "Искушение на двоих (СИ)"

Автор книги: Hell.ena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Том! Ч..что это значит? – не понимая ровным счетом ничего, недоуменно восклицала растерянная спутница Каулитца, но так и не получила ответа.

Билл лишь блаженно прикрыл глаза и продолжил поцелуй, проникая языком в рот желанного мужчины, которого ни с кем не собирался делить, и сладко постанывал при этом, а в итоге окончательно навалился на него, подталкивая к мягкой спинке диванчика.

– Да, что это значит, Билл? – жарко и пьяно выдохнул Томас, отстраняясь на считанные секунды, только чтобы произнести это.

Потом он снова завладел улыбающимися розовыми губами мальчика, распаленного до сумасшествия в этих сильных мужских руках, ненасытно изучающих его тело сквозь ткань темной приталенной рубашки и все увереннее спускающихся к круглым ягодицам, укрытым за тонкими джинсами.

– Ты только мой, – строго отвечал ему юноша, ведя одной рукой по загорелой шее вниз, до предплечья, и возвращая ее снова к лицу Томаса.

А безоглядно отдав всю власть над собой безумным чувствам и опьянению, Каулитц, хмыкнув, все так же напористо целовал мальчишку, о котором тщетно старался не думать все это истязающе медленно тянущееся время.

– С чего такая уверенность? – откидывая назад голову, с бесшумным стоном проговорил Том, когда влажные губы прижались к его шее и принялись покрывать ее поцелуями, рождающими миллионы мурашек, безумно мечущихся под кожей от каждого нового касания.

Каулитц, приоткрыв губы ради глубокого дыхания, напряженно свел брови на переносице, когда ощутил, что вместо ответа на его вопрос на него молчаливо и собственнически принялись ставить багровую метку, настойчиво сминая кожу губами и с силой втягивая ее. Молодые люди, отчаянно опьяненные алкоголем и друг другом, даже не заметили, когда на диванчике и вовсе остались вдвоем, ведь смятенная Эрна, так внезапно оказавшаяся без кавалера, который бесконечно разочаровал ее своим бестактным поведением, просто взяла сумочку и оскорбленно ушла в одиночестве. Она не собиралась больше наблюдать за открывшейся картиной, а Билл Лауфер даже сейчас вновь был слепо спутан с девушкой, что на этот раз ему действительно было на руку.

– Том, я не могу больше.. – выдохнул ему на ухо Билл, тут же кокетливо прикасаясь к нежной мочке губами. – Не гони меня.. – ласково попросил Лауфер, крепче прижимаясь к молодому мужчине, все еще обнимающему его.

Он снова потянулся к его губам, невольно боясь, что совсем скоро его оттолкнут, и все его светлые надежды разрушатся одномоментно. Однако Томас не пытался избавиться от этой близости, сладко кружащей ему голову, и в таком состоянии ему было очень просто принять и дарить в ответ эти запретные ласки, вновь целуя самые желанные губы на свете. Разгоряченный брюнет, безумный от своих чувств, ненавязчиво поерзал ягодицами по возбужденному паху своего садовника, проходясь по члену поступательными движениями, приносящими обоим парням массу удовольствия, и Каулитц, сумев стерпеть лишь несколько секунд подобного мучительно приятного истязания, вмиг столкнул растерявшегося юношу со своих колен и резко поднялся следом.

– Том.. я.. – остервенело закусив губу, взволнованный и вмиг смущенный Билл смотрел помутненным взглядом на мужчину перед собой, взирающего на него в ответ своими темными, горящими огнем желания глазами.

И Томас, к нежданному удивлению Билла, уже в следующий момент схватил мальчишку за запястье и настойчиво повел в сторону выхода, неловко пошатываясь и лавируя между встречными гостями сего заведения, которое так внезапно свело тех, кто совершенно не предполагал о встрече.

Возле клуба сразу обнаружилось свободное такси, терпеливо ожидающее потенциальную клиентуру на столь рыбном месте, и Лауфер послушной марионеткой был втолкнут на заднее сиденье, резко приземлившись на которое он тут же ощутил сильное головокружение из-за всего выпитого за вечер, а вскоре рядом оказался и сам Каулитц. Назвав свой адрес, он снова дернул юношу на себя, и тот беспрекословно занял место на коленях своего садовника и со счастливой улыбкой с чувством припал к его раскрытым, покрасневшим от легких покусываний губам, едва не стучась об потолок и накалываясь на усы мужчины, тут же ответившего на поцелуй со всем рвением и отдачей.

– Ты смерти моей хочешь.. – толкаясь пахом навстречу, в нетерпении выдыхал Том, блуждая ладонями по стройному телу Лауфера и пробираясь ими под приятную на ощупь ткань рубашки, чтобы тронуть нежную кожу и насладиться ее теплом и гладкостью.

На водителя, безмолвно доставляющего разгоряченных молодых людей к месту назначения, они совершенно не обращали внимания, направляя его только друг на друга.

– Нет, я тебя хочу, – шептал Лауфер в ответ, страстно и жарко сплетаясь с Томом языками, изучая друг друга и с жадностью пробуя на вкус.

Ему по-прежнему было всего этого катастрофически мало, хотя получал все эти желанные прикосновения теперь именно он, без масок и притворств. Он был сладостно ослеплен своим бесконечным счастьем и влюбленностью, нашедшей наконец свой отклик, жадно ловил каждое пропитанное стойким запахом алкоголя дыхание садовника, ведь оно теперь было словно одно на двоих, и парни с удовольствием делили его между собою.

– Стыда у тебя нет.. Мм.. – сделав новый толчок бедрами, тихо прошептал Томас, настойчиво проводя ладонями по животу юноши к плоской груди, добравшись до которой его руки растерянно замерли, будто вновь свыкаясь со странной мыслью о том, кто все-таки находится рядом с ним.

Лишь крепче сомкнув веки, он жадно набросился на беззащитно открытую шею брюнета с поцелуями-укусами, с удовлетворенным мычанием вдыхая головокружительно-нежный аромат парфюма, исходящий от его кожи, а в паху в это время все словно совершило мощнейший переворот от всей этой неправильности.

– Так бы и укусил..

– Охх.. Том.. – Билл старался открывать как можно больше пространства для губ Томаса, которые вскоре действительно сменились зубами, оставляя на шее легкий укус, постепенно превратившийся в темную отметину, по которой влажными и нежными касаниями проходился его язык.

Юноша просто млел от всего происходящего, не смея поверить во все это, его разум был беспросветно затуманен, и ошеломительный спектр чувств разрывался яркими вспышками перед его закрытыми в блаженстве глазами.

Водитель все же пару раз напрасно пытался делать молодым людям укоризненные замечания, но те были абсолютно глухи к его словам, поэтому, когда автомобиль наконец остановился у заявленного адреса, хмурый мужчина, получив вознаграждение, смог вздохнуть спокойно: пьяные, с трудом хранящие равновесие парни, целуясь и не отпуская друг друга из объятий, направились в сторону подъезда, за дверью которого в скором времени и исчезли.

Охваченные безудержной страстью, они не расставались даже в лифте, казалось, слишком медленно поднимающем их вверх, и сплетались в жарких, тесных объятиях. Билл же не мог не прикасаться к любимому мужчине, даже пока тот пытался открыть ключом дверь, и прижимался к нему со спины, мокро целуя в шею и всюду лаская руками. Его сияющее лицо уже безумно устало от радостной улыбки, но он просто не мог не светиться ею, понимая, что действительно не спит, и все это с ним происходит в реальности.

– Птичка моя, – со странной ухмылкой проговорил Том, одним сильным толчком заставляя Билла прижаться спиной к стене в прихожей.

Сам он уже в следующее мгновение оказался напротив, наваливаясь на него своим весом, и крепко сжал пальцами его подбородок, сквозь темноту, едва разрушаемую тусклым светом фонарей, глядя на него и пьяно, с жаром шепча прямо в губы Лауфера:

– Не боишься, что я.. маньяк или убийца? Вдруг я..

– А может, лучше поиграем в садовника и его красивого, но вредного хозяина? – кокетливо промурлыкал разгоряченный этой безоговорочной властью своего привлекательного партнера брюнет, осторожно и ласково обхватывая нижнюю губу Томаса своими и игриво обвивая его торс обеими руками. – Ты же хотел тогда наказать меня..

После этих слов Каулитц без промедления сократил последние разделяющие их миллиметры и по-хозяйски впился в сладкий рот, с тихим стоном покорно принявший новый, порывистый поцелуй.

Он проходился по нежным, мягким губам своим языком, посасывал их и раздвигал, прорываясь внутрь, где сплетался с ловким языком шумно выдыхающего брюнета. А в следующую секунду раздался громкий треск ниток на красивой рубашке вздрогнувшего от неожиданности юноши, а маленькие пуговицы, жалобно постукивая, рассыпались где-то на темном полу.

– Мелкий обманщик.. – настойчивым рывком стягивая с хрупких плеч укрывающую утонченное тело ткань, с оттенками недовольства рыкнул Томас, уже вскоре ловко отбрасывая лишенную пуговиц рубашку в сторону. – Как же я был так слеп.. – изучающе проводя ладонями по открытому торсу Билла, шептал Каулитц.

В голове его яростно шумело и невообразимо кружилось, инстинкты кричали куда громче затуманенного разума, ему страстно хотелось пойти у них на поводу, и сейчас совершенно ничто не могло ему в этом воспрепятствовать, даже возраст и пол юного Лауфера.

– Я совсем сошел с ума..

Билл стонал и млел от каждого нового прикосновения, обвивая шею своего потрясающего мужчины дрожащими от переполняющих его эмоций руками и ласково гладя ее тонкими пальцами, и наполнял своим хрипловатым, томным голосом узкую прихожую. Влюбленное, трепещущее сердце отбивало свой учащенный ритм, словно обреченное, заставляя юношу дышать глубже, и тот жадно хватал пленительно припухшими губами так необходимый для жизни воздух, раскаленный их пылкой страстью и чувствами, от чего он и был в тысячи раз слаще и желаннее. Колени окончательно ослабли, и юный искуситель стал безвольно сползать вдоль стены, пока его не подхватили крепкие руки садовника, чтобы уже в следующие мгновения отнести к кровати и уложить на нее, а опьяненный желанием мужчина навис над ним сверху.

– Ты первым решил, что я – девушка, – соблазнительно раскинувшись на постели Томаса, прошептал юноша в ответ.

Новый сладкий стон вырвался из его часто вздымающейся груди, когда истерзанные нежные губы вновь резко сплелись с губами садовника, а изящные ладони ловко пробрались под темную ткань футболки, поглаживая и наслаждаясь притягательной спортивной фигурой.

– И я подыграл..

– Просто не бывает таких.. парней.. – выдохнул Том, ненадолго прикрывая глаза, уже рискующие закрыться от охмеления окончательно, и отстранился, чтобы сбросить с себя мешающую вещь, а заодно и расстегнуть джинсы.

В это время брюнет уже приподнялся на кровати, подогнув под себя ноги, и уже сам принялся освобождать парня от оставшейся одежды, нарочито медленно и дразняще остановившись на боксерах, тут же игриво проводя ногтем по внушительно выпирающему из-под них органу.

– Иди ко мне, – волнительно покусывая губу, негромко протянул Лауфер и уже вскоре оказался в крепком кольце рук.

Разгоряченный Том, зарывшись носом в распущенные длинные волосы мальчика, по-прежнему так и не мог насытиться этой сладостной близостью, в то время как руки юноши скользили по крепким бедрам, ягодицам, так пока и не пробираясь за последнюю ткань, чего ему безумно хотелось. Но он сам продолжал мучить себя и Тома, упиваясь каждым мгновением, проведенным рядом с садовником в такой интимной, обжигающей разум своим невидимым огнем обстановке.

Подцепив боксеры Тома за резинку, Билл, безуспешно пытаясь восстановить дыхание, наконец освободил из тканевого плена напряженное достоинство своего мужчины, а уже в следующее мгновение прикоснулся к нему своей теплой ладонью.

– Мм.. Птичка, ты доигралась, – вздрогнув и сделав толчок навстречу, будто в бреду выдохнул Томас и повалился на кровать, утягивая за собой и утонченного юношу.

Его необыкновенные волосы встрепенулись и красиво свесились к ключицам Каулитца, который неуверенными пальцами все же обхватил круглые притягательные ягодицы и с силой шлепнул, заставляя Билла вздрогнуть и с шипением выдохнуть сквозь зубы.

– Раздень меня, – блуждая ладонями по спортивному торсу, потребовал Лауфер, пощипывая тонкими пальцами соски и уже мечтая тронуть их своими губами.

Но сперва в томительном волнении он насладился тем, как Каулитц расстегнул его ширинку и пуговицу, едва не вырвав ее своим напором и нетерпением, а когда Том натолкнулся на выпирающий пах, то с силой стиснул зубы и беспокойно прикрыл глаза. Он даже чувствовал, как стремительно набирает обороты кровь, неустанно несущаяся под кожей и ударяющая в виски и пах от этого яркого волнения.

Все казалось необыкновенным и немыслимым, а от того и еще более притягательным и заманчивым, новым и неизведанным, и Каулитцу необъяснимо хотелось окунуться в этот безвозвратный водоворот чувств, который захватил сейчас обоих, и выбраться из него теперь все равно было уже поздно и невозможно. Стоны Лауфера, которые садовник теперь с удовольствием слышал наяву, окончательно выводили его из последнего равновесия, и тот все же потянул узкие джинсы вниз сразу вместе с бельем, оголяя совершенное тело своего юного любовника.

– Вот черт.. – истерично выдохнул Том, в легком свете фонарей, пробирающемся через окно, увидев возбужденный член Билла, идеально выбритый лобок и стройные бедра.

От всех своих смешанных чувств он даже дышать перестал, пока тот в это время окончательно и нетерпеливо освободился от одежды и вновь оседлал все еще опьяненного Томаса.

– Том.. расслабься.. – прошептал Лауфер, тут же склонившийся к груди своего любимого и принимаясь мокро ласкать сосок.

Уже в следующий миг резко и внезапно он оказался подмятым под Тома, собравшего всю решимость в кулак и жарко, со всей страстью захватившего мягкие губы в поцелуе, а длинные гладкие ноги мальчика одним настойчивым жестом оказались разведены в стороны.

– Ну, все, будешь знать, как обманывать меня, – рыкнул мужчина, быстро подхватывая их и заставляя обвить ими его талию.

Дурея от всех своих обостренных чувств и помутнения сознания, он стремительно и властно подался вперед, упираясь своим влажным твердым членом в пах Билла, а вскоре ловко направляя его к маленькой сжавшейся дырочке.

– Том! Подожди! – упираясь руками в обнаженную накачанную грудь не знающего никаких запретов Каулитца, громко воскликнул Билл и с силой сжал пальцами горячую, словно раскаленную кожу. – Стой!

– Да ладно, неужели страшно стало?! – усмехнулся Томас, до боли сжимая соблазнительные оголенные бедра, один за другим оставляя на них звонкие шлепки, приносящие ему какое-то неописуемое садистское удовольствие.

Эмоции больше не поддавались контролю, едва видимые грани между ними стерлись окончательно, без разбора смешивая приятную нежность с жестокостью, любовь – с ненавистью. Все еще пьяному мужчине уже не терпелось завладеть притягательным телом, которое бессовестно дразнило его практически целую неделю и целенаправленно сводило с ума, а теперь все обращалось таким образом, что нимфа в последний момент передумала, осознав, в какую игру ввязалась.

– Растяни меня хоть сначала, я же.. ох! – не говоря уже о предохранении, юноша всхлипнул и болезненно зашипел от нового шлепка, оставившего за собой очередной красный отпечаток, а потом рука Тома с жадным нажимом поползла по нежной, теплой коже мальчишки.

На нее хотелось с силой давить от необъяснимого чувства ненасытности и вожделения, как будто симпатия была настолько сильной, что рамки дозволенного исчезали. Сильные пальцы направились вверх по плоскому животу и часто вздымающейся груди к мягким, стонущим и отрывисто выдыхающим от желания губам, которые послушно обхватили два сразу, обильно смачивая своей слюной и с громкими причмокиваниями их посасывая. Наблюдающий за этим Том невольно вспоминал их сумасшедше-невероятную близость в беседке, которая совершенно не выходила из его головы, а в мыслях приятным теплом отдавало от непристойных воспоминаний, что в этих сладких губах побывал и его член.

Вскоре мужчина, успокоив свой пыл, заметно смягчился, притупляя свой гнев на этого красивого обманщика, которому, вероятно, уже успел причинить боль.

– Неженка, – уже мягче прошептал Каулитц, чувственно прикасаясь губами к бьющейся жилке на шее Билла, а рукой ласково и успокаивающе поглаживая гладкую ногу, до этого награжденную болезненными шлепками.

Не сдержавшись, плененный эмоциями Томас оставил новую красочную отметину на покрытой испариной коже мальчишки, не имея сил оторваться от нее, и продолжал осторожно посасывать и целовать, спускаясь все ниже.

– Мм.. как там приятно.. – продолжал нашептывать мужчина, уже погрузив пальцы в мягкую глубину, плотно обнимающую их своими стенками. Он принялся совершать неторопливые, изучающие движения внутри, а сердце все колотилось, надрываясь и больно ударяясь о ребра. – Так тесно..

Том продолжал подготавливать брюнета, осыпая его влажными поцелуями и всюду трогая свободной рукой, наслаждаясь нежностью кожи под своей горячей ладонью. И то, что перед ним находился, так соблазнительно распластавшись, несовершеннолетний обнаженный мальчишка, он старался пропускать мимо своих мыслей и внимания, как будто просто воспринимая Лауфера бесполым прекрасным совершенством, которое так доверчиво готово отдаться ему.

Покинув расслабленное тело, Томас, нетерпеливо облизнув губы, перебрался поближе к лицу красавца, привлекательно раскинувшегося перед ним, и поднес к нему свой возбужденный член, не удержавшись. Сперва он медленно провел им по его подбородку, острой скуле, пачкая в прозрачной смазке, и, любуясь открывшейся возбуждающей картиной, вскоре погрузил пенис в раскрытые губы юного брюнета, требуя тщательно облизать и смочить своей слюной.

Еще немного насладившись сладким ощущением жаркого рта на своей плоти, Каулитц, отстранившись, ласково поцеловал зардевшуюся щеку Билла, который уже сам беспрекословно взметнул свои стройные ноги на плечи садовника.

Тот шумно вздохнул и отчаянно сжался от вспышки неземного блаженства, пробившей его тело, словно раскаленной стрелой, ведь в тот самый миг сбылось его очередное жаркое мечтание, родившееся еще в первый день знакомства и неизменно его преследующее. Очарованный мужчина тут же коснулся губами изысканной голени, с удовольствием ведя по ней, мыча и щекоча кожу своими усами.

Руки предательски дрожали, а головокружение из-за всех выпитых бокалов так и не отпускало смятенного всеми этими бесконечными, спутанными чувствами Каулитца, который все же решился на главное. Опираясь на широко расставленные колени и придерживая член, он приставил его скользкую головку к раскрытой для него промежности. Растерев по стволу слюну и смазку, он тронул нежное, розовое отверстие, в котором уже давно не терпелось оказаться, безоглядно отдав весь контроль инстинктам, которые в таком случае буквально не дадут ему остановиться, даже если это будет необходимо.

Узко, приятно и жарко принимал его в себя Лауфер, искусавший от нетерпения и неукротимого желания свои губы, он жмурил глаза и всеми силами расслабился, лаская себя рукой и сжимая ослабевшие пальцы на голом бедре Томаса, оказавшегося в нем уже наполовину.

– Боже.. Том.. оох, какой ты.. – в погоне за новым удовольствием крепче сжимая свой член, сладко шептал юный Билл, беспрестанно облизывая губы и постанывая.

И только лишь сделав первый толчок, мужчина стал смутно осознавать, что он сейчас действительно совершает непоправимое, впервые занимаясь любовью с мальчиком, чего безумно боялся допустить даже в мыслях. Сладостное искушение все же взяло над ним верх, как бы рьяно и бесполезно он ему все это время ни сопротивлялся. «Это просто не может быть правдой», на задворках сознания все еще думал раскрасневшийся Билл, чувствуя, как внутри него все невероятно, пусть и чуть больно, заполняется горячей, твердой плотью Томаса, растягиваясь и покорно принимая в себя каждый новый сантиметр, он шумно выдыхал и без конца шептал имя своего возлюбленного.

– Ох.. птичка, что же я делаю.. – коротко покачав головой, нервно и словно неверяще усмехнулся Том, не стерпев и сделав новый толчок бедрами, чтобы оказаться в горячем Билле на всю длину.

В любой момент он рисковал утратить связь с реальностью от этой сумасшедше приятной близости и с желанием водил ладонями по стройным вожделенным ногам красавца, который в эту ночь принадлежал ему целиком и полностью.

– Да.. – выдыхал Каулитц, неловко смахивая с лица растрепавшиеся из хвоста пряди, а влажный, готовый к жаркому соитию член новой фрикцией погрузился в расслабленное тело. – Как же сладко в тебе.. – переместив обе ладони на маленькие ягодицы и нетерпеливо сжав их, молодой мужчина с гортанным рыком стал неторопливо наращивать темп, по страстным выдохам и стонам распаленного юноши понимая, какой угол вхождения наиболее приятен ему.

Билл отчаянно метался по измятой постели в невероятном экстазе, с чувством подаваясь навстречу твердому, толстому члену, от чего толчки были максимально глубокими, сильными и страстными. На горячей коже выступила испарина, а взволнованный происходящим Том любовался обнаженным юным телом перед собой, и то, с каким желанием Лауфер отдавался ему, еще сильнее будоражило ослепленное, встревоженное смертоносным ураганом эмоций сердце.

Билл вдруг потянул свои тонкие руки навстречу своему горячему любовнику, и тот, осторожно опустив со своих плеч его слегка уставшие ноги, не покидая вожделенной, узкой глубины, подался навстречу объятию. Он с улыбкой ощущал, как трепетно и словно беззащитно Лауфер обвивает его обеими руками, прося нежности и ласки, которую теперь охваченный блаженством мужчина для него больше не жалел.

– Билл.. – сквозь хрип бесцельно позвал Каулитц, водя руками по открытой коже брюнета, который тут же отозвался, притягивая Томаса еще ближе, чтобы получить новый сладкий поцелуй.

Влажные звуки наполняли небольшую комнату, молодые тела сплелись воедино, не смея расставаться, и они оба тонули в своем общем наслаждении, которое совершенно не хотелось прекращать, чтобы быть вместе еще и еще; чтобы время вмиг замерло и бесконечно дарило им сладостную нежность и легкость.

Через несколько настойчивых движений рукой охрипший от стонов юноша излился, в упоении запрокинув голову и протяжно вскрикнув, только оказавшись на вершине прекрасного блаженства. Теперь яркие, неповторимые пятна мерцали перед его замутненными глазами, все тело покорилось легкости, обволакивающей и всеобъемлющей. Билл расслабленно и утомленно замер под садовником, все еще проникающим в него, жадно и ненасытно, влажно соприкасаясь с его покрасневшими от сжиманий ягодицами своим пахом.

Тот спустя несколько быстрых, сильных вторжений тоже вскоре спустил в своего разомлевшего любовника, с каждой новой тугой струей заполняя его своим семенем, и в изнеможении опустился сверху, так и не покидая его тела, в котором ему было так хорошо.

– Потрясающе.. – чуть слышно пробормотал уже изрядно протрезвевший, но сонный Том, не имея сил даже должным образом двигать языком, а едва не мурлыкающий юноша счастливо улыбнулся, сплетаясь в нежном объятии со своим любимым. – Птичка, а когда у тебя день рождения? – все же спросил широко зевнувший Томас, наконец вынимая опадающий член из ощутимо расширившейся после него пульсирующей, мокрой дырочки.

Он сразу принялся покрывать ленивыми поцелуями влажную от испарины кожу рядом с розовой горошинкой левого соска, а Билл, так и не сумевший открыть глаза, лишь негромко ответил:

– Через семь месяцев.

– Твою мать, – лишь отозвался Каулитц, слегка скривившись от неутешительной новости о том, что взрослым это дитя станет еще не скоро, и ему все равно за содеянное безобразие грозят последствия.

Однако, прикрыв глаза и стараясь пока не думать о грустном, он лишь крепче обнял мальчишку, медленно и приятно погружаясь в долгожданный сон, позволяя опьяненному сознанию получить свою заслуженную легкость.

========== Глава десятая ==========

Утомленные молодые люди так и нежились в объятиях, познав запретную, сладостную близость друг с другом, пока алый рассвет не пробрался сквозь прозрачное стекло окна в комнату спящих любовников. Первым вернулся из туманного мира своих снов Томас и был абсолютно недвижим и безмолвен, когда до проснувшегося сознания наконец добрались смущающие и будоражащие воспоминания о случившемся.

Он просто впал в неконтролируемое оцепенение и даже страх, от которого нестерпимо и мучительно зашумело в висках, к тому же наличие около него обнаженного тела мальчишки, доверчиво прижимающегося к нему во сне, тоже определенно что-то значило и наводило на некоторые неутешительные размышления, от которых кровь едва не стыла в жилах.

– Что же я натворил.. – лишь сокрушенно прошептал Каулитц, с трудом смочив слюной пересохшее горло, а стройный юноша по-прежнему безмятежно спал рядом, в его постели, расслабленно обнимая оголенный торс возлюбленного мужчины своей тонкой рукой и размеренно дыша ему в плечо.

Мысли Тома, так сладко и беспробудно спавшие во время ночного безумия, теперь со всем усердием взяли изрядно растерявшегося мужчину в оборот, но влиять на уже случившееся было, конечно же, поздно, зато на дальнейшее – пока еще вполне реально. Каулитц, что было неудивительно, снова разрывался между своими такими противоречивыми ощущениями.

Не зная, как поступить, он промаялся в своих неподвижных раздумьях еще пару минут, чувствуя, что его начинает заметно трясти от переизбытка так быстро скопившейся энергии, которую хотелось куда-то срочно ликвидировать. Но это было пока невозможно сделать в этих странных, ласковых объятиях Лауфера, от которых сердце продолжало трепетно млеть и блаженно вздрагивать в приятной сладости.

Как показывали часы, на работу в сад Каулитц к тому времени уже безбожно опоздал, и когда мальчишка из-за напряженных громких вдохов своего любовника все же распахнул свои сонные, все еще слегка накрашенные глаза, садовник уже успел накопить внушительную порцию волнения, красочно отразившегося на его хмуром и смятенном лице.

– Привет, – хрипло поздоровался очаровательно улыбнувшийся Билл, тут же, блаженно мурлыча, и зашевелился, принимаясь покрывать нежными поцелуями оголенное плечо Томаса, ласково ведя ими к шее и губам.

Но должной реакции и ответа так и не последовало, а холодный голос мгновенно осадил размечтавшегося брюнета, болезненным ударом по слуху возвращая с небес на землю и стирая легкую улыбку с его раскрытых в непонимании губ:

– Что ты здесь делаешь? – прозвучал вопрос бесстрастно и будто безэмоционально, хотя на деле Том едва держал себя в руках от неловкости и даже крепко сковавшего его стыда, от которого хотелось где-нибудь поскорее укрыться.

Вмиг сбитый с толку Лауфер сперва даже допустил мысль, что садовник просто шутит, но нет – тот был действительно заметно загружен и ошеломлен, что разом понизило настроение юноши еще на несколько отметок.

– Я.. я.. но ведь мы..

Билл, чьи тонкие пальцы осторожно замерли на открытом торсе садовника, даже не знал, как стоило лучше ответить, чтобы передать своими словами все и сразу, но предательская растерянность словно обездвижила его губы, так и не позволяя озвучить свой ответ до конца.

– Что? – настойчивее спросил Том, все же отстраняя от себя рукой нагого Билла и приподнимаясь.

На обнаженных стройных бедрах юноши ему отчетливо виднелись следы, выступившие после его жестоких пальцев; изящная белая шея тоже была покрыта яркими багряными отметинами, оставленными Томасом в порыве бурной страсти, но сам садовник лишь поспешно отвел взгляд от открытого тела Лауфера.

Вспыхнувший от сильного смущения и обиды Билл, смятенно и часто хлопая глазами, ровно сел на разобранной кровати, так и не умея найти слов для ответа, охваченный такой ужасающе резкой и больно сжимающей сердце неожиданностью, а в сдавленном горле застрял удушающий, невидимый ком. Брюнет был бесконечно ошеломлен и совершенно не предполагал, что утром ему так позорно устроят от ворот поворот и нерассмотримое отрицание всего случившегося между ними ночью.

– Да брось, Том, ты же шутишь, – криво улыбнувшись, проговорил юноша и, все равно уже изрядно взволнованный, снова подался навстречу сидящему на краю кровати мужчине, обнимая сзади за широкие плечи.

Но тот резко вздрогнул от этого прикосновения, сомкнул глаза и даже задержал дыхание, чтобы безумные удары безутешного сердца наконец хоть немного успокоились. Заметивший это Билл, подавленно опустив руки, перевел на него растерянный и непонимающий взгляд, а в груди все сжалось от неуемной досады, которая все сильнее и беспощаднее охватывала Лауфера.

– Не думай мне даже говорить, что ты ничего не помнишь! Я тебе просто не поверю, – фыркнув, Билл нервно отбросил в сторону скомканное одеяло и вновь прошелся взглядом, полным надежды и чувств, по притягательной мускулистой спине мужчины, все еще молчаливо не обращающего на него своего внимания, что с каждой новой секундой начинало все более ощутимо нагнетать и заставлять утрачивать уверенность и всякие силы. – То есть, ты серьезно хочешь сказать, что «это».. сделал не ты? – сильнее толкнув обернувшегося наконец Тома в плечо, проговорил уверенный в своей правде Билл и продемонстрировал ему темные синяки на своей молочной коже.

Каулитц шумно сглотнул, скользя взглядом по соблазнительной и такой запретной фигуре, к которой сейчас так сильно опасался прикасаться. Продолжать эти безумства дальше в своем взбудораженном состоянии Том пока не был готов, поэтому и решил, что просто нужно оборвать с брюнетом все связи. И, как ему сейчас казалось, чем резче, тем лучше.

– Да, – собрав всю возможную наглость и безразличие в кулак, ответил Каулитц, а в груди было до нестерпимости больно и стыдно за эту гнусную ложь, а испуганный выдох Лауфера, даже прижавшего к припухшим губам свою ладонь, еще более болезненно полоснул мужчине по сердцу. – Я тебя в клубе забрал, а там, знаешь.. всякие люди бывают..

– Ч..что? – широко распахнув свои прекрасные глаза, ошеломленно прошептал Билл, обиженный и даже осунувшийся. Его хрупкие плечи беспомощно опустились, а голос словно пропал безвозвратно, запрещая своему хозяину молвить что-либо, но тот еще насилу заставлял его звучать. – Да как ты..

– Иди домой.. – лишь уныло брякнул погруженный в свои опасения и волнения Каулитц, остервенело потерев ладонями свое буквально горящее лицо.

Непонятный страх с былой силой набросился на него, заставляя позорно отрицать, и теперь, когда он обдумывал случившееся на максимально трезвую голову, он был до безумия ошарашен своим непростительным поступком. Ему просто для начала хотелось, как минимум, побыть одному и не видеть рядом с собой этого бессовестного искусителя, который вчера так внезапно все перевернул в его жизни с ног на голову, изменяя ее на «до» и «после», и это по-настоящему пугало и вносило свою смуту в привычный уклад.