Текст книги "Искушение на двоих (СИ)"
Автор книги: Hell.ena
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Том послушно принес из кухни стул и, забравшись на него, с легкостью достал с люстры очередной лист. Отметил при этом он и то, насколько пыльной она была, что и сподвигнуло мужчину устроить в ближайшее время приведение в порядок своего не в меру запущенного жилища. «Вспоминай ответ и иди к шкафу», Том спрыгнул на пол и в два шага оказался возле своей цели, тут же открыв шкаф с одеждой, однако мужчина там так ничего и не увидел.
– И? – непонимающе спросил в пустоту Томас, а перед ним неподвижно лежали лишь ровно сложенные им футболки и майки, а на добытом у потолка листе больше ничего не было. – Если ответ «шесть», то.. – ловко отсчитав пальцами шесть футболок, Каулитц с ликующим смешком в нетерпении вынул новый указатель.
«Немножко осталось. Кстати, Том, а ты давно под кровать заглядывал? Там у тебя кое-что есть :)». От этих строк по спине прошел легкий холодок, поскольку, как показала практика с люстрой, уборка определенно требовалась еще и там, чего сам Том так пока никак и не собрался сделать.
Вообще его настроение благодаря находчивому Биллу изрядно поднялось, и мужчина, забыв об усталости, все это время в ярчайших красках представлял то, с какими эмоциями и мимикой юноша готовил для него каждое сообщение, как он закусывал губу, загадочно щурился и бессовестно исследовал всю квартиру садовника на правах ведущего игры. В любом случае было невероятно приятно от такого внимания, сердце сладостно и волнительно содрогалось в восторженных ритмах, и теперь еще ярче чувствовалось приближение финальной части игры, от чего азарт вспыхивал все ярче и ярче.
Опустившись перед своей кроватью на корточки, Каулитц сразу же вспомнил обнаженного красивого юношу, призывно раскинувшегося на ней. Однако Томас от этого подарка все же отказался, и теперь, закусив губу от этой возбуждающей, скрючивающей живот и пах картинки, с неизменным интересом заглянул в темноту.
На этот раз ему пришлось доставать из кармана свой так и не замененный новым телефон, чтобы представлялось возможным что-либо там увидеть. Пыли, к счастью, было не так уж и много, и садовник на этот счет опасался зря: вдали лишь виднелась небольшая коробка с некоторыми его вещами, а прямо в центре странно лежала закрытая банка от кофе. Садовник, ловко дотянувшись, достал ее и уверенно распечатал, поскольку там ее быть точно не должно, а это значило, что ее целенаправленно принесли с кухни. «Не забудь пополнить запасы. А теперь загляни под подушку. П.С. Очень надеюсь, ты не застрял где-нибудь на примере или, чего хуже, на загадке :D».
Быстро поднявшись на ноги и вспомнив свой вариант ответа на ту невинную загадку, усмехнувшийся Том ловко отдернул одеяло и приподнял свою подушку, под которой ничего так и не обнаружилось. Однако расстраиваться Том не спешил, ведь еще оставалась и вторая. Заглянув под нее, Том увидел тонкую серебряную цепочку, которую до этого мельком замечал на шее Лауфера, и, умильно вскинув брови и аккуратно взяв украшение, перевел взгляд на последний листок в этой игре: «Я тут у тебя забыл кое-что. Может, погуляем сегодня? И я заодно заберу :*».
– Я так и знал, – слегка покачав головой и цокнув языком, Том негромко засмеялся, чувствуя, что отказаться после такого необыкновенного приглашения, явно потребовавшего столько труда, он просто не имеет права. Поэтому он сразу взял телефон и, набрав нужный номер, принялся ожидать, пока его вызов примут.
– Аллё? – радостно и волнительно прощебетал звонкий мальчишеский голос, и это нетерпение, конечно же, не скрылось от слуха мужчины. Тот, сев на край кровати, с легкой улыбкой проговорил:
– Ну, что, птичка моя, куда хочешь сходить? – быстро переведя взгляд на часы, показывающие начало седьмого, Том тут же добавил, не дождавшись ответа от нимфы. – Хотя есть у меня одна идея..
========== Глава тринадцатая ==========
Том ждал свою задерживающуюся нимфу уже около десяти минут, покручивая в руках телефон и нервно отстукивая ногой по асфальту, будто это могло унять подтачивающее его волнение. Он без конца озирался по сторонам, выискивая взглядом человека, который с невообразимой легкостью рушил для Каулитца все возможные границы норм, начиная, как минимум, с внешности и заканчивая поведением. Он волновался, впрямь как влюбленный школьник, коим на деле являлся Билл, без настойчивости которого, к слову, ничего из этого вовсе бы не было.
Как заметил мужчина в ходе своих наблюдений, юноша одновременно мог быть смелым и пугливым, несказанно дерзким, наглым и кротким, чувственным и скромным. Только вот Лауфер, казалось, так пока к своим годам и не разобрался до конца, перед кем все-таки стоит становиться открытым и настоящим, таким привлекательным и добрым, показывая истинного и самого красивого себя, а перед кем этого делать все же не следовало..
На этот раз они решили посетить уже другой парк, куда более внушительный и интересный, и коль Томас приехал жить на новое место, пора уж было начинать знакомиться с местными достопримечательностями и стараться сделать так, чтобы этот каменный лес смог стать ему полноценным домом, где он будет хотя бы сносно ориентироваться, не говоря уже о полном знании города с каждым малейшим переулком.
Билл же был невероятно счастлив, и эти долгожданные сдвиги в отношении к нему Тома он ощутимо и ярко замечал, что не могло его не радовать. И действительно, взаимная любовь безмерна и безгранична, она, в самом деле, способна вершить великое и изменять, казалось бы, неизменимое.
– У нас свидание, – безапелляционно выпалил Томасу подошедший брюнет, обворожительный, распрекрасный и бесконечно излучающий невидимые, но такие осязаемые волны эмоций и счастья, которые подпитывали и Каулитца, щедро заряжая его этой светлой силой. – Это так, чтобы ты знал, куда шел, – известил он изумленно хохотнувшего садовника, высоко вздернувшего бровь в ответ на эти заявления, и вид такого делового и строгого Лауфера его забавлял неимоверно.
– Я и так знал, – слегка повел плечами мужчина и вдруг достал из-за спины небольшую красивую подарочную упаковку, которую он тут же с нотками смущения вручил своему милому спутнику.
Увидев еще более широкую улыбку на очаровательном лице мальчика, вновь накрашенном и безупречном, Томас не сдержал и своих неустанно и звонко поющих, ликующих чувств, ласково улыбаясь юноше в ответ и отдаваясь невесомой легкости и неге, которые все чаще тешили его своими объятиями в присутствии Лауфера.
– Что это такое? – с любопытством и нетерпением заговорил он, разглядывая преподнесенный сюрприз, и ему было жутко интересно, что же принес для него садовник.
– Открывай, – с улыбкой кивнув на небольшой подарок в изящных руках Билла, проговорил мужчина, и Лауфер, даже высунув язык от усердия, принялся скорее его распечатывать.
Когда юноша, немного покряхтев, раскрыл коробочку, его взору показались необычно упакованные конфеты, а рядом лежала маленькая открытка, тут же оказавшаяся в его руке.
– Эм.. Том, а как..? – видя только какие-то непонятные символы, красиво и необычно выведенные на красной бумаге, брюнет непонимающе и беспомощно взглянул на Каулитца.
А тот, загадочно подмигнув, лишь снова кивком указал на коробку со сладостями. На самом дне обнаружился еще один листок с расшифровкой этого таинственного алфавита, и стоило только Лауферу его увидеть, как он восторженно ахнул и, обратно вручив смеющемуся Тому конфеты, к которым юноша мгновенно утратил всякий интерес, с нескрываемым энтузиазмом уткнулся в текст.
– Ух-ты! Что же ты мне написал? – сияя радостной улыбкой, риторически спрашивал Билл, игриво поглядывая то на одну страницу, то на другую, то на хранящего молчание Томаса. Казалось, если он еще хоть сколько-то будет медлить и пребывать в этом мучительном неведении, он просто этого не вынесет. – М.. мо.. – часто дыша, так по-детски наивный Лауфер продолжал разбирать послание из двух строк, водя тонким пальцем по расшифрованным буквам. – Моему..
Том, стоящий рядом, искоса наблюдал за брюнетом, всецело охваченным этой игрой, которую Томас подготовил для него намеренно, чтобы и Лауферу, так старавшемуся для него, тоже было интересно. И это, к слову, мужчине прекрасно удалось в еще более сжатые сроки.
«Моему сладкоежке», гласила короткая запись вверху, и Билл, со смешком прочитав ее про себя до конца и подарив Каулитцу влюбленную благодарную улыбку, с интересом взялся за вторую строчку, включающую намного больше символов, да и информации тоже.
– Давай-ка присядем пока, – взяв юношу за предплечье и потянув к соседней лавочке, Том безвольной куклой усадил на нее своего темноволосого красавца, увлеченного настолько сильно, что в процессе тот даже не оторвался от записей. – Похоже, я нашел чудесный способ тебя усмирять, – отшутился мужчина, негромко смеясь и по-прежнему сильно волнуясь. Вторая фраза в какой-то степени заставляла его отчаянно заливаться краской, но не сказать ее Биллу он отчего-то тоже уже не мог.
Сдерживая легкую дрожь, касающуюся кончиков пальцев, Том завороженно смотрел, как обворожительно порхают черные, длинные ресницы, как медленно движутся пухлые, блестящие губы Лауфера, когда тот вполголоса бубнил разгаданные слова. Они с каждой новой секундой улыбались все шире и радостнее, поскольку эти засекреченные фразы, определенно, пришлись мальчишке по вкусу.
«Ты победил, птичка. И ты правда мне нравишься», сделав несколько шумных вдохов и выдохов, Билл перевел взгляд, сияющий многообразной радугой чувств, на молодого мужчину и, не сдержав своего безумствующего порыва, резко прижался к нему, обвивая обеими руками и обнимая так крепко, сколько только ему хватало сил.
– Оох.. сильный-то какой, – кряхтя, сконфуженно брякнул Том, но все же нашел в себе мужество не оттолкнуть ликующего подростка и безропотно принял в благодарность звонкий поцелуй в щеку.
Однако слишком длительное проявление чувств Томаса бесконечно зажимало и мучило опасениями, что кто-то увидит это, поэтому ему яростно хотелось, чтобы Билл поскорее соизволил его отпустить.
– Том, я так рад, – мягко шептал юноша, ласково потираясь своей щекой о щетину Каулитца. – Я так тебя люблю.. – продолжал нашептывать впечатлительный Билл и от своих слов даже сам заметно засмущался, не говоря уже о Томасе.
Тот, прикрыв глаза, вмиг ощутил болезненную сухость во рту, а по слуху словно ударило оглушительным звоном, когда эта короткая фраза, будто бы между прочим, сорвалась с губ этого очаровательного ангела, так доверительно льнущего к нему. Лауфер вскоре все же отстранился, чтобы сильно не травмировать и без того уже изрядно неустойчивое психическое состояние своего желанного самца, который наконец отважился, посмотрел правде в глаза и принял свою симпатию к мальчику.
– Может, посмотрим башню, пока светло? – деликатно переводя тему, заинтересованно спросил Билл, с улыбкой проведя носом по коже Тома, хранящего смятенное молчание.
Все же отстранившись и получив в ответ заторможенный кивок, он быстро поднялся с лавочки, не зная, куда теперь девать всю скопившуюся в себе энергию. Ласково взяв своего капитулировавшего садовника за руку и надежно переплетая их пальцы, вновь делая их единым, темноволосый искуситель, нескрываемо празднующий свою долгожданную победу, уверенно отправился вглубь Олимпийского парка, потянув Каулитца за собой.
– Том, я же похож на девушку? – вдруг спросил он мужчину, в неловкости кусающего губу и практически не сжимающего в ответ свои пальцы.
Том перевел на него свой прямой, пристальный взгляд, за которым в тот момент скрывалось так много противоречивого, но все же преимущественно приятного.
– Похож, – с легкой улыбкой честно ответил он, вспоминая то, как слепо ошибся в этом в самом начале, считая не в меру женственного Лауфера Белиндой.
Теперь он понимал точно, что об этом своем наблюдении лучше будет тактично умолчать, поскольку юноша питал необъяснимую ненависть к этой девушке, хотя она была его родной сестрой.
– Тогда что тебе мешает взять свою девушку за руку на свидании? – застенчиво опустив черные ресницы, негромко проговорил темноволосый красавец, решаясь снова принять на себя ту странную роль хотя бы частично, чтобы Том рядом с ним чувствовал себя комфортнее на людях.
– Билл, нельзя, здесь же могут быть мои ученики, – вполне справедливо возразил в ответ Том, вновь передавая ему коробочку, и Лауфер, на удивление, совершенно не стал с ним спорить. Однако перед тем как отпустить тонкую руку вмиг нахмурившегося юноши, садовник поднял ее к своим губам и, будто прося прощения, осторожно тронул красивые пальцы легким поцелуем. – Извини..
– Ладно, – грустно выдохнул брюнет, но уже в следующий миг снова обезоруживающе заулыбался и многообещающе кивнул, намекая продолжить путь.
Неловкость же, охватившая Томаса после этого ошеломительного признания, стала мало-помалу отпускать, позволяя дышать свободнее и мыслить более связно и четко.
Уже в скором времени высокоскоростной лифт поднял негромко беседующих Билла и Тома на вершину башни, и Каулитц проявлял просто невиданные прорывы спокойствия и выдержки, когда темноволосый, нетерпеливый непоседа, не обращая должного внимания на остальных присутствующих, все равно умудрялся незаметно держать его за открытое предплечье, ласково поглаживая и невесомо проводя по коже длинными ногтями.
– Ты бывал в Мюнхене раньше? – часто хлопая ресницами, непринужденно спросил Билл, вместе с мужчиной всматриваясь в знакомые виды своего родного города, охваченного лучами алого заката, прикасающегося к каждому миниатюрному зданию своим ласковым пламенем и играя в сияющих стеклах.
И Том с удовольствием водил взглядом по каждой улице, зданию, дереву, которые были для него, наоборот, по-прежнему неизменно чужими и незнакомыми. Он сравнивал себя и местных жителей, таких, как Билл, и совершенно не чувствовал себя здесь так, как дома.
– Да, несколько раз, но.. проездом, я бы сказал, – усмехнулся Том, переводя короткий взор на милого брюнета, который просто не сводил с него своих влюбленных, счастливых глаз.
Его до сих пор толком не отпустило то вопиющее окрыление и восторг сладкой победы, которая безумно грела и расправляла крылья за спиной. Теперь ему будто бы оставалось лишь шагнуть с этой высокой башни и взмыть в небеса, и он бы, несомненно, не разбился, ведь эта прекрасная любовь просто не дала бы ему сгинуть там, внизу.
– Мм.. – понимающе отозвался Билл, а потом увлеченно предложил. – А давай мы..
– Покажешь мне его? – с улыбкой перебил его Том, лаская неосязаемыми прикосновениями своего взгляда лицо Лауфера, и тот, конечно, не мог отказать своему мужчине в том, что только что сам хотел ему предложить.
Время все шло, и молодые люди просто бродили по улицам, знакомясь с городом, общаясь и наперебой смеясь, а Билл открывался Томасу со своей новой стороны все больше и больше. Это ему неимоверно нравилось, поскольку сам Каулитц по своей натуре был сдержанным и спокойным, справедливым и честным, не принимая во внимание только тот безумный переворот, который устроил в его жизни малолетний искуситель, когда он сам повел себя так, за что впоследствии стало бесконечно стыдно.
– А вообще я попытался сегодня наладить мирный диалог с родителями, но.. – пожал плечами брюнет, грустно выдыхая и вновь поглядывая своими блестящими глазами на мужчину. – Бесполезно! Они решили, что я прикидываюсь! Я не..
– Нет, птичка, а ты что хотел? – громко хмыкнув, рассудительно ответил Томас и изумленно вскинул густые черные брови. – Такую репутацию за раз не перебьешь.
– Но.. блин, я опять в итоге психанул, а мама.. ну.. – побоявшись говорить садовнику о том, что она снова ругалась из-за отсутствия сына ночью, Лауфер замялся и просто махнул рукой. Ведь Том, только узнай это, мог и вовсе больше к себе его не пустить, а эти опасения были вполне обоснованы. – Том, я больше не.. А-а-а! – начал было говорить Билл, как вдруг истошно вскрикнул, когда увидел, что прямо на них несется большая, лохматая собака.
Замерев перед ними буквально в нескольких шагах, она предупреждающе зарычала, опасно скаля острые зубы и дрожа даже от своего собственного рычания, а Том, дернувшись, поспешно закрыл испугавшегося Билла своей спиной.
– Извините! Извините, пожалуйста! – тут же воскликнул высокий женский голос, и вскоре так внезапно атакованные парни увидели миниатюрную девушку, которая, держа в руках поводок, подбежала к своему здоровенному питомцу. Кое-как схватив его за ошейник, она прикрепила его обратно. – Он так неожиданно сорвался, и..
– Ты совсем уже, дура, охерела?! – гневно и все еще взволнованно разразился Лауфер, превращаясь в пышущую яростью бестию из неженки, которой он был в присутствии Тома до этого. Собака от этих озлобленных возгласов залаяла еще громче, и Билл, взвизгнув и шумно дыша через нос, вздрогнул и отчаянно вцепился в футболку Томаса за спиной. – Убирай отсюда резче свою тупую, вшивую псину и сама проваливай!
– Тише, Билл, – твердо и даже удивленно сказал ошеломленный уже манерами нимфы Каулитц, удерживая юношу за запястье, который преобразился буквально в единую секунду.
– Да если бы она нас покусала, хер бы ты в жизни расплатилась! – надрывно всхлипывая, продолжал скандалить брюнет, тыча пальцем в сторону уже удаляющейся девушки.
По его щекам все равно предательски потекли дорожки слез, вызванные этим внезапным нервным потрясением, когда организм был максимально расслаблен и не ожидал такого опасного вторжения.
– Эй, – уже мягче проговорил Том, видя, что собаку все же увели на безопасное расстояние, а застигнутый врасплох Лауфер все равно был на грани истерики. – Все же обошлось, – вытирая прозрачные слезы на его лице, ласково и заботливо продолжал он. – Испугался?
– Она же такая здоровая.. – с дрожью в голосе негромко восклицал Билл, крепче прижимаясь к Каулитцу и все еще пытаясь успокоить бурю, так стремительно и молниеносно разыгравшуюся в его теле и душе. Однако улыбаться он от такой приятной заботы Тома все же начал. – Я не боюсь собак, но тут.. Черт, а если бы она..
– То один маленький грубиян устроил бы девчушке сладкую жизнь, – криво улыбаясь, ответил мужчина, который все равно бы в таком случае принял основные укусы на себя.
Но уже вскоре, когда Лауфер успокоился и тоже вновь засиял своей обворожительной улыбкой, Том все же поспешил отстраниться.
– Том, поцелуй меня, – попросил темноволосый юноша, глядя на Томаса молящим, будто затравленным взглядом, и, не дожидаясь возражений, сам ответил на них. – Здесь почти нет никого, посмотри.. м? – указывая рукой на пространство вокруг, проговорил он, и Том, проследив, отметил лишь четверых человек в нескольких метрах, а на аллее уже зажглись фонари, освещающие сумеречные тени.
Смерив юного красавца молчаливым взглядом, он все же приблизился и, слегка касаясь носа Лауфера своим, замер на несколько мгновений, наслаждаясь ими и свыкаясь с тем, как выравниваются все острые шипы, удерживающие его на расстоянии от любимого темноволосого чуда. Шумно и размеренно дыша, Том неторопливо опустил ладони на талию юноши и медленно перевел их за спину, после чего бережно и нежно притянул мальчика к себе.
Сперва губы мужчины тронули нежную щеку, проводя по ней и оставляя на коже свое дыхание и невесомые касания, а Билл, опустив черные ресницы, наслаждался и млел в этом трепетном ожидании. Даже сердце ускорило свои удары, вновь тесно ему стало находиться в груди, а в животе снова приятно запорхали стаи бабочек, трепеща и дрожа в сладостной неге.
Легкие, неторопливые поцелуи Тома спустились к подбородку, упрямо минуя с готовностью приоткрытые губы, чем мужчина и дразнил юношу, уже горящего от нетерпения, буквально сводящего с ума. Но Том медлил преднамеренно, словно наслаждаясь этим мучительным отмщением за утренние бессовестные проделки. Быстро облизнувшись, Билл обнял мужчину в ответ, находясь так близко, от чего слабость все настойчивее проходилась по коленям, охватывая постепенным и неспешным натиском все его тело, и, в конце концов, губы Каулитца нашли свою желанную цель, только лишь тронув ее и не углубляясь в ласку.
– Ты красивый.. но вот так грубить все-таки нехорошо, – негромко выдохнул он с легким укором, соприкасаясь с мягкими губами, такими манящими и соблазнительными, и этот соблазн все же толкнул Томаса к дальнейшим действиям.
Билл ответил ему сразу же, наконец дождавшись, он сохранял тот же медленный темп поцелуя, исключающий всякую страсть, и в темноте сейчас не опасался даже Каулитц, что кто-то их неправильно поймет или даже узнает.
Через прикосновения они передавали друг другу чувства, которые даже не требовали слов, каждое касание губ и пальцев по коже дарило умиротворение, граничащее с неутолимым желанием. В тот момент молодые люди находились где-то между ними, не переходя эти невидимые рамки, которые было так просто разрушить.
Билл, казалось, и вовсе был ослеплен своими ощущениями, яркими, насыщенными, заставляющими кровь под кожей набирать безумные темпы, требующими брать глубокие вдохи, разделенные на двоих, поскольку чувства Тома едва ли отличались от тех, которыми был охвачен этот юный искуситель. Время словно замерло для них, измеряясь лишь ударами их сердец, стремящихся биться воедино, и новыми нежными прикосновениями губ друг к другу, которым больше не хотелось расставаться.
– Том, – позвал юноша, когда влюбленные все же отстранились друг от друга, тесно сплетаясь в трепетном, чувственном объятии, и в этих руках Билл чувствовал себя так хорошо, спокойно и защищенно, что забывал обо всем на свете. – Спасибо.. – улыбка не сходила с лица мальчика, тонкими руками обхватившего крепкий торс мужчины, который тоже прижимал к себе его стройную фигуру в ответ. Все эти ощущения буквально кружили голову, искореняя всякие мысли из головы, оставляя в ней лишь сладостное блаженство.
Врываясь в эту гармонию и легкое спокойствие, в кармане Лауфера вдруг зазвонил телефон, но тот лишь дернулся, больше не реагируя на звук, поскольку тот, чьего звонка он бы мог искренне желать, сейчас был с ним в реальности.
– Ответь, – касаясь губами красивого ушка, проговорил Том и чуть подался назад, чтобы взглянуть на юношу. – И пойдем дальше.
– Пусть звонит, – прошелестел брюнет, обхватывая лицо Томаса руками, и со счастливой улыбкой большими пальцами аккуратно провел по усам мужчины, легко приглаживая их, а потом стал медленно касаться тонкими пальчиками его губ, ласково изогнутых в улыбке. – Кстати, я тебя потом еще с Берти познакомлю, это мой друг, – вдруг заговорил Лауфер, подумав о том, что это, вероятно, звонил он.
– Стоит ли? – с опаской спросил Том, и Билл несколько раз согласно кивнул в ответ.
– Да, но.. потом, наверное, правда?
Парни вновь неспешно пошли по аллее, и любопытный Билл все же достал телефон, чтобы посмотреть, кто звонил.
– О.. это мамин пропущенный, – пробормотал юноша, глядя на яркий экран, и снова весь нахмурился, вспоминая то, что его надежды относительно нового общения с семьей рухнули. Однако Томас в это время их совершенно не терял.
– Звони, давай, – с нотками строгости воскликнул Каулитц, а Билл пренебрежительно закатил глаза. – При мне, Билл, – вскинув брови, настойчиво продолжил он, неотрывно глядя на противящегося юношу. – И не вздумай грубить, а то ты можешь.
– Ну, То-ом.. – попытался возразить Лауфер, но в ответ получил лишь упрямое отрицание. Однако в то же время быть непослушным перед Томом ему отчего-то совершенно не хотелось.
– Все, птичка, я жду, – настойчиво повторил мужчина, и мальчик, ворча и источая легкое раздражение, покорно набрал номер матери и принялся ожидать ответ.
– Алле, – обреченно и с оттенком недовольства проговорил он в трубку, за что получил внезапный щипок за поясницу, заставивший его слегка скривить губы.
– Билл, ты где? – достаточно громко прозвучал голос фрау Лауфер, что даже Томасу все было прекрасно слышно.
– Я гуляю, – кратко и без лишних подробностей отвечал он, поглядывая на Тома, хранящего молчание, но все равно контролирующего ситуацию.
– Со Штейном? Опять домой не придешь? – угрюмо спрашивала она, а Лауфер сжал губы, начиная нервничать.
Ответить матери он собирался явно не тем ответом, который она бы хотела услышать, ведь ночевать он планировал снова у своего любимого садовника. Однако только он захотел дать свой ответ, как столкнулся взглядом с Каулитцем, который негромким шепотом подсказывал, что ответить придется иначе.
– Ты что? Нет, я с тобой хочу! – прикрывая ладонью трубку, возразил темноволосый юноша, но Том снова отрицательно помотал головой, хотя забрать сегодня нимфу к себе ему тоже необъяснимо хотелось.
– Билл? – переспросила фрау, но мальчишка лишь растерянно смотрел на своего спутника, который, похоже, сегодня не собирался его к себе пускать, чего огорчившийся брюнет и опасался.
– С сегодняшнего дня ты будешь дома ночевать, – тем же шепотом, едва слышно, чтобы его голос не достигал слуха собеседницы Билла, уверял мужчина, и после некоторых сомнений расстроившийся Лауфер снова покорно сдался.
– Да, мам, я приеду.. – нехотя проговорил он и отвел взгляд, всем своим видом показывая, как сильно разочарован. – Скоро.. – по новой подсказке Каулитца добавил он и вскоре закончил разговор с удивившейся женщиной, которая нескрываемо вздохнула с облегчением. – Избавиться от меня хочешь.. – грустно пробурчал он, убирая телефон и даже не глядя на Тома, который лишь хотел сделать как лучше.
– Нет, – сразу же возразил он, но маленький искуситель уже успел расстроиться и потерять свое воздушное настроение и головокружительные мечты о совместной ночевке у Каулитца.
– Мгм, – снова кивнул Билл, и что-то ему уже подсказывало, что оспаривать это решение теперь уже не имеет никакого смысла, но надеяться на это ему никто так и не запрещал. – Видимо, я тебе мешаю.
– Эх, Билл, – цокнув языком, мужчина порывисто притянул его к себе, заключая в ласковые объятия. Очаровательно поджатые в обиде губы Лауфера на долю секунды тронула легкая улыбка, которую он умело и быстро убрал со своего лица, расслабляясь в руках любимого. – Помиришься с родителями, все успокоится, и.. – быстро закусив губу и коснувшись поцелуем виска Билла, Каулитц, слегка отстранившись, взглянул в прекрасные, карие глаза своего искусителя и продолжил. – Можно будет ко мне, – при этих словах он ощутил, как его тело отозвалось приятными импульсами, мысли растворялись в легких мечтаниях о том, что отныне просыпаться одному ему невероятно не хотелось, однако и теперь следовало с этим снова повременить.
– Это долго.. Давай я просто ей скажу, что я у Берти, и.. – с новой надеждой вдруг воскликнул брюнет, уже собравшись воплотить свою спонтанную мысль в жизнь. Желание остаться с Томом было слишком сильно, и расставаться с ним даже на ночные часы теперь казалось просто невозможным.
– Ты уже обещал, Билл, держи слово и слушайся маму, – поучительно ответил на это Том, теперь уже основательно взявшийся за перевоспитание своей птички.
Брюнету лишь оставалось только поддерживать его и ожидать результатов всей этой затеи, поскольку Каулитц все равно ярко чувствовал, что к его словам Билл определенно прислушивается, но и злоупотреблять этим он вовсе не собирался.
– Пойдем, провожу тебя домой. Будешь еще конфету?
Лауфер насилу смирился, и настроение снова стало стремиться к облакам, сейчас уже не заметным в сумеречном небе и укрытым за плащом мрака, сквозь который все же просвечивал далекий свет мигающих звезд. Как бы ни хотелось расставаться, около красивого дома семьи Лауферов молодые люди должны были попрощаться. Слишком близко Том подходить все же не рискнул, чтобы с поста охраны его не заметили, а впоследствии не доложили об увиденном начальству, поэтому сейчас парни стояли через дорогу от особняка и чуть поодаль, скрывшись за раскидистыми ветвями высокого дерева и жарко целуясь.
Билл соблазнительно постанывал и податливо подставлял свою шею для ласк и жадных покусываний, которые под шумные выдохи Томаса вновь и вновь появлялись на нежной, ароматной коже, куда уже вернулась «забытая» серебряная цепочка. Все чувства невероятно обострились, одновременно принося болезненную горечь с необъятной сладостью и счастье от этой близости, которая уже вскоре должна была смениться печалью расставания, но продлится оно лишь до следующей встречи.
– Не хочу.. ах.. домой.. – выдыхал Лауфер, крепко впиваясь пальцами свободной руки в плечо мужчины и с силой поджимая буквально все мышцы от постепенно приливающего возбуждения. – Хочу с тобой.. мм.. да.. – раскрывая рот и хмуря брови от удовольствия, шептал юноша, и вскоре горячие поцелуи Томаса вновь накрыли его розовые губы.
– Птичка, так не пойдет, – он отступил чуть назад и, проводя по черным распущенным волосам своей ладонью, легко заправил часть шелковистых прядей за ухо, стараясь в темноте рассмотреть очаровательное лицо Лауфера. – Мы же договорились? – слегка щелкнув по аккуратному носу, спросил он, и когда в ответ раздалось согласное «мгм», он даже пошатнулся, когда на его шее внезапно повис так и не желающий с ним прощаться Билл.
Спустя несколько минут проводив взглядом утонченного брюнета, миновавшего пост охраны и оглянувшегося тысячу раз, пока он только преодолевал это расстояние до высоких ворот, Каулитц вернулся в свою пустую квартиру в довольно-таки возвышенном настроении. Теперь предстояло лишь смаковать произошедшие события, эти необыкновенные отношения, которые все же привлекали его своей яркостью и необычностью, да и сам Лауфер, что так умело свел его с ума, казался ему с каждой минутой все милее.
Фрау Лауфер, случайно встретившая сына в коридоре, сперва даже не особо поверила в то, что он действительно вернется к ночи домой, поскольку, обещая приехать, раньше он обычно даже не выполнял своих обещаний. Она остановила мальчика, и тот, отстраненно улыбаясь после волшебного свидания с Томасом, порывисто прижался к ней, уткнувшись в шею и жарко выдыхая.
– Билл, все хорошо? – женщина провела ладонью по худощавой спине юноши, даже допустив мысль, что он пьян, однако та уже вскоре была опровергнута, и мальчик молчаливо закивал в ответ.
Словом «хорошо» его состояние можно было описать едва ли, и именно одним словом было, вероятно, даже невозможно это сделать.
– Мам, – смущенно не поднимая глаз, негромко проговорил он, крепче прижимаясь к заулыбавшейся матери. – Ты меня любишь?
– Конечно, люблю, – недоуменно ответила женщина, и этот вопрос показался ей странным и бессмысленным, поскольку, по ее мнению, ответ на него был и так очевиден.
– Но меньше, чем Белинду, – так и не отстраняясь, негромко и печально проговорил он, легко проводя ладонями по спине женщины и вдыхая аромат ее дорогих духов. – Вечно же за каждым обедом: Белинда то, Белинда се, а я? – нервно кривя губы, ворчал мальчик, даже не давая матери ответить, и все же отстранился. – Я знаю, что вам каждый день некогда, но..
