Текст книги "Искушение на двоих (СИ)"

Автор книги: Hell.ena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Том, а хочешь, я.. – негромко спросил Билл, разрывая поцелуй, и быстро переместил руку на выпирающий пах тренера, тут же сминая его своими пальцами и ловя шумный, страстный выдох Тома своими губами. Но тот, порывисто прикрыв глаза, просто взял Билла за руку и подтолкнул его к столу, от чего тот даже навалился грудью на гладкую столешницу.

– Хочу, Билл, не представляешь, как, – наваливаясь сверху и стянув до колен свои шорты, с тихим рыком ответил мужчина и крепко вжался твердым членом в маленькие ягодицы.

Он нетерпеливо спустил и спортивные плавки, чтобы стать еще ближе к этому совершенному телу, которое так усиленно продолжало издеваться над его выдержкой, посылая ко всем чертям разум и все пререкания с совестью. Впуская на свои губы довольную улыбку, юноша шумно выдохнул и лишь сильнее прогнул спину, с чувством упираясь в напряженный пах Каулитца, и ощущение чужого возбужденного, влажного от смазки члена, дразняще проходящегося между обнаженных ягодиц, неимоверно сбивало дыхание, заставляя отчаянно трепетать от страсти и ослепляющего желания. Все тело, казалось, лишилось контроля разума, становясь податливым для Тома и непослушным для себя самого.

– Не могу больше.. просто смотреть.. – совершив новое движение и пачкая своей смазкой ложбинку, прошептал Каулитц на выдохе, скользя одной рукой по изящно выгнутой спине.

Вскоре его пальцы добрались до темных волос, спутанных с дредами, и выпустили их из высокого пучка. Сжав влажные, мягкие пряди, Том с тихим стоном снова нетерпеливо толкнулся навстречу притягательным половинкам, уже безумствуя от ярчайшего вожделения заняться чем-нибудь особенным и запретным с этим не по-мужски красивым учеником. Эта страсть ослепляла, запрещая смотреть назад, она могла позволить лишь ласкать юного искусителя дальше и упиваться его стонами и выдохами, так приятно смешанными с его именем.

– Том, сделай же это, – еще крепче вжавшись в горячий пах мужчины, шептал распаленный Лауфер, закатывая глаза от нетерпения. – Я так хочу.. мм.. – слегка приподнявшись, Билл потянулся к краю стола, где рядом c документами припрятал маленький тюбик со смазкой, который тайком пронес в зал еще из душевой, изначально оставив его под лавочкой, и теперь вручил его удивившемуся мужчине, слегка повернув к нему голову. – Сделай нам хорошо.

С силой закусив губу, Том скривил губы в хищной улыбке и, опасно сверкая взвинченным, жарким взглядом темных глаз, без лишних слов взял смазку и склонился ниже, чтобы поцеловать красавца в плечо и повести свои ласки ниже по позвоночнику. В голове шумно било набатом, что на висках выступала испарина, мужчину переполняла необъяснимая жадность и нетерпение. Сильнейшие чувства и нежная влюбленность к мальчику просто бурлили в нем и никак не могли вырваться из тела на свободу, гоня яростную, волнительную дрожь по коже и не зная, как усмирить это безумие, кроме как поддаться ему.

Наконец, вышагнув из шорт и плавок, Томас быстро стянул с себя мешающую майку и, еще раз окинув любующимся плотоядным взглядом стройное, прекрасно-утонченное тело Лауфера, лежащего грудью на столе, вернул свой взор на притягательные ягодицы. Их тут же нетерпеливо тронули широкие ладони мужчины, чуть разводя в стороны.

Уже вскоре, растерев по пальцам смазку, обезумевший от своей мучительной жажды Томас медленно провел этой скользкой прохладой по соблазнительно раскрытой промежности своего юного любовника. Он упивался необыкновенностью всех своих эмоций и забыл обо всем на свете, кроме него одного, поскольку в других не было совершенно никакой необходимости, когда уже один только Билл Лауфер успел так незаметно стать для него всем.

Растягивая податливое, расслабленное и такое жаркое тело, Каулитц хотел сказать ему так много и сразу, однако мысли не становились словами, оставаясь лишь сладостью и приятной, обволакивающей, безмолвной субстанцией в его мыслях. Он старался быть нежным и держать в узде свою страсть, больше не смея сделать любимой нимфе хоть сколько-то больно.

К счастью увлеченных друг другом любовников, на этаже уже не было ни единой живой души, а ответственный за ежедневную дезинфекцию помещений должен был подойти только в течение получаса. Поэтому время у молодых людей было ограничено, но его было достаточно, чтобы провести его с максимальной пользой. Вынув пальцы из желанного тела, Том силой развернул мальчишку и усадил на стол, тут же становясь между его разведенных стройных ног и соединяясь с ним в трепетном объятии и поцелуе, насквозь, казалось, пропитанном безграничной нежностью и любовью. Влажные, мягкие звуки сплетения губ отдавались бесконечной сладостью для слуха, все время хотелось новых прикосновений и никогда не отстраняться, но одновременно неимоверно хотелось продолжить и насладиться близостью, о которой из посторонних не должен был кто-либо знать.

Лауфер улыбался сквозь поцелуй, оплетая любимого мужчину своими нерушимыми чарами, которым тот уже не смел сопротивляться, с удовольствием поддаваясь им и не жалея для Билла своих ответных чувств.

– У нас от силы пятнадцать минут, птичка, – выдохнул Том, опаляя горячим дыханием любимые губы, его щеки нещадно загорались легким румянцем смущения, а от неукротимого волнения тряслись руки, мешая сосредоточиться и приступить наконец к самому главному. – Но ночевать сегодня будешь у меня, – тут же уверенно добавил мужчина с коварной улыбкой, скользнув рукой к низу живота и с замиранием сердца впервые прикасаясь к твердому члену своего юного любовника, который точно не стал бы возражать против такого заманчивого предложения.

Новые, крайне странные и необычные ощущения разжигали адский пожар в груди Каулитца, а прекрасный брюнет, в экстазе запрокинувший голову, дернулся навстречу ласкающей оба пениса руке.

– Том.. ох.. как приятно, да.. – вновь сжимая тонкие длинные пальцы на крепких, мускулистых плечах мужчины, Лауфер томился от своего ослепительного возбуждения, наконец получая то, о чем мечтал уже несколько дней к ряду. И то, что тренер отпустил последние сомнения и решился на этот шаг, его непомерно радовало и бесконечно грело невидимыми лучами приятного удовольствия.

Скрестив ноги на бедрах Томаса, Билл, волнуясь, расслабил мышцы, когда ощутил первые прикосновения толстого, горячего, скользкого члена между своих ягодиц и все же впустил в себя напряженную головку, прикрывая глаза и чувствуя каждое расширение нежных стенок, обхватывающих вторгающийся орган. Сдерживая болезненное мычание, он потянулся к мужчине за поцелуем, который сразу же получил, такой легкий и успокаивающий, а заботливые руки ласково сомкнулись за спиной юноши.

– Прости, если больно, – нашептывал Каулитц, лаская нимфу своими руками и не рискуя больше двигаться. – Ох.. Билл, берегись у меня, – пригрозил он, продолжая пока неуверенно водить по члену Лауфера рукой, в то время как ладонь не скупящегося на стоны юноши накрыла ее сверху.

Он с силой закусил губу и все же кивнул Тому, разрешая новые движения, и уже вскоре откинувшийся обратно на стол красавец по самое основание принял в себя Томаса, рискующего кончить от этой невероятной узости раньше времени.

– Давай, не стесняйся, – на выдохе проговорил юный искуситель, ощутив, как желанный мужчина качнулся и вновь вошел в Лауфера, срывая с губ новые сладостные звуки, все еще отдающие оттенками боли, но брюнет стоически терпел, ожидая, когда им обоим станет максимально хорошо и приятно.

С каждой новой фрикцией, скованность и смущение покидали Тома, раскрепощая и успокаивая, и он осознавал, что все, что происходит между ними, правильно и прекрасно, и тот, кто устанавливает все незыблемые нормы поведения, сейчас не имеет малейшего права вмешиваться и диктовать свои условия тем, кто наконец нашел друг у друга невероятные ответные чувства. Гладкие, длинные ноги Билла вновь оказались на плече Томаса, бережно придерживающего их и в то же время яростными толчками вторгающегося в нежную глубину, так страстно и желанно принимающую его. А то, с каким вожделением смотрел на него темноволосый красавец, создавало новые невероятные спазмы в паху, заставляя двигаться резче, быстрее и именно под тем углом, который так сладостно искажал прелестное лицо соблазнительной нимфы от несказанно волшебных ощущений и наслаждения.

Когда пик взаимного исступления стал близок, намереваясь взорваться в сознании молодого тренера и его очаровательного ученика ярчайшими вспышками и импульсами, успокаивающими неустанно полыхающий огонь во всем теле, Том лишь ускорил движения, так же наращивая темп своей рукой, ласкающей Лауфера. Хотелось скорее получить заветную разрядку, способную стереть из головы всякие мысли и только добавить трепета и приятной дрожи, сводящих с ума и возвращающих в реальность, где им все равно будет так же приятно, как и в этом отстраненном, будто бы далеком, приятном обоюдном сновидении.

Первым в своем мучительно-сладостном экстазе забился Лауфер с именем любимого мужчины на губах, красиво и притягательно распластанный на столе, наполняя ладонь Томаса своим горячим семенем. Крепко сжав бедра прекрасного брюнета, и он через несколько глубоких движений излился в его обнаженное, утомленное тело, забывая на несколько коротких мгновений обо всем существующем, кроме того, что рядом с маленьким искусителем ему невероятно хорошо. И теперь он уже не сумеет с ним расстаться, когда их связь оказалась настолько сильна.

– Ох, птичка, я же.. не должен был, – вновь разводя дрожащие колени ласково урчащего мальчика, виновато вздрогнул мужчина, поскольку в прошлый раз нимфа, как он понял, была ужасно недовольна тем, что он кончил в нее.

– Тебе можно все, – с блаженной улыбкой негромко прошелестел Билл, обнимая Каулитца и с удовольствием прикрывая глаза. – Только тебе.

Тренер мягко улыбнулся, заключая свою наигравшуюся пташку в ответные объятия, и эти порывы нежности, так приятно окутавшей их, приносили только сладость и воздушную негу. В ней было так прекрасно и легко утопать, смакуя недавнее соитие, все еще помнящее каждую волну сказочной эйфории, разделенной на двоих. Довольно промычав, Билл потянулся к волосам своего горячего любовника и распустил из пучка его каштановые пряди, мягким шелком упавшие на его грудь и ключицы. И Том вскоре приподнялся, внимательно заглядывая в чарующие накрашенные глаза любующегося им мальчишки и добровольно отдаваясь в плен этого янтарного колдовства.

– Знаешь, Томми, сейчас мы пойдем, купим змея и будем в парке запускать! – безапелляционно воскликнул оживившийся Лауфер, по-прежнему лежа под Томом на столе и сияя радостной улыбкой, полной энтузиазма и счастья.

Мужчина же беззаботно засмеялся в ответ этой наивной непосредственности своего взбалмошного чуда, не устояв перед соблазном и тронув этот изгиб мягких губ своими губами, тут же вовлекая в новую, тягучую ласку.

– Мм.. А я тебе массаж перед сном сделаю, – отстранившись с легким чмоком, проговорил улыбающийся Том, загадочно не уточняя, какой именно, и, поднявшись, резко подхватил на руки свою драгоценную, задорно взвизгнувшую и засмеявшуюся ношу, после чего осторожно понес в сторону душевой.

Там молодые парни, лениво целуясь, смывали с себя следы их недавнего проявления любовных чувств, и за этими крайне увлекательными занятиями их едва не застали непрошеные лица. Но в последний момент влюбленные успели отскочить друг от друга на внушительное расстояние.

Забывший о всякой бдительности и опасениях тренер изрядно поволновался, но впоследствии все же насилу успокоился, в то время как нескрываемо довольный Лауфер источал вселенское счастье, от которого неимоверно болели щеки и мягкое место, нашедшее-таки свои долгожданные приключения.

Теперь уж он будет крепко держаться за свое счастье, так случайно обретенное, когда оно совсем и не ожидалось. Оно ворвалось в его жизнь так спонтанно и неожиданно вместе с грохочущим, раздражающим голосом тарахтящей адскими клокотаниями газонокосилки, разбудившей распущенного, непослушного юношу от его сладких снов. Она-то и стала началом его новых, серьезных отношений, о которых и мечтал тот робкий, ласковый Билл Лауфер, изначально надежно и насильно упрятанный в самые закрома его юной, наивной души.

Том, в свою очередь, нашел в новом, чужом и равнодушном городе того, о ком можно и нужно постоянно заботиться, баловать и оберегать, дарить свои чувства и искренне получать их взамен, в то время как прекрасный искуситель, имеющий в свои юные годы все, получил еще и то, что в этом мире невозможно приобрести за деньги. Обрел защитника, наставника и того, кто сумеет поддержать, выслушать и утешить безо всяких корыстных помыслов и целей.

Порой слишком сложно свыкнуться и безболезненно принять что-либо новое. Всякие перемены наносят урон тем, кто только рискнул вторгнуться с революцией в привычный уклад и укрепившиеся понятия, заменяя старые, казалось бы, незыблемые порядки на новые. Вопрос остается лишь в том, настолько ли сильно искушение окунуться в это новое, неизведанное и такое притягательное, или все же найдутся те ответные силы, которые помогут противостоять такому убеждающему, привлекательному соблазну.

========== Финал ==========

Сентябрь постепенно и незаметно подобрался к городу своими тайными тропами, едва ли ощущаясь в дуновениях осеннего ветерка, щекочущего ветви деревьев, проводя своими невидимыми пальцами по листве. Легко улыбаясь, яркое солнце неизменно делилось с многочисленными жителями своим ласковым теплом, просыпаясь каждое утро и подавая пример всем остальным. Оно следило свысока за открывшимся его золотистым взорам миром, иногда прячась за покровом черных туч. И все вокруг было таким само собой разумеющимся и неизменным, равно как и отношения двух молодых парней, направляющихся в сторону бассейна по многолюдному коридору лицея.

– Герр Каулитц, готовьтесь, сегодня я буду сдавать Вам зачет, – с нотками угрозы в голосе пролепетал темноволосый юноша, одетый в лицейскую форму, являющуюся обязательной именно в этом элитном учебном заведении. Но очаровательный красавец был неизменно накрашен, блистал и привлекал к себе внимательные, порой завистливые взгляды со всех сторон.

– Мне уже страшно, – наигранно вздрогнув, ответил Каулитц, который, незаметно подмигнув своей прелестной птичке, отправился в западное крыло проводить занятия согласно установленному расписанию, а Билл Лауфер должен был прийти к нему в зал буквально через пару уроков.

Вообще Том продолжал ухаживать за великолепным садом семьи Лауферов, на этой своей дополнительной работе с неких пор являясь максимально невозмутимым и бесстрастным. Ведь и сам искуситель несколько ослабил натиск, оставляя все свои не растраченные порывы на совместное времяпрепровождение уже наедине, поэтому все тайное так и оставалось исключительно тайным.

И с родителями контакт за эти полтора месяца все же был установлен, все неровные углы в отношениях стали мало-помалу сглаживаться, однако превратиться в полноценно-идеального ребенка Биллу уже не было суждено: ночные гуляния и жаркие, тайные ночевки с Томасом по-прежнему не нравились семейству Лауферов. Однако радовало хотя бы то, что на учебе уже в первые недели все было настолько хорошо и без единого прогула, что было совершенно не к чему придраться.

Новое занятие у старшей группы, уже в заметно измененном составе. Шеренга учеников как раз выстроилась перед сверкающим, отдающим прохладой и свежестью бассейном, ожидая отстающих учеников, среди которых был и припозднившийся Билл Лауфер, окончательно присвоивший себе шапочку своего обожаемого тренера.

– Итак, кто сегодня проведет.. – не успел мужчина даже донести до ребят свою мысль до конца, как раздался громкий, неприятно оглушающий крик, и в воду с обилием брызг неожиданно упало чье-то тело, одетое в открытый, даже, скорее, откровенный купальник. – ..разминку. Лауфер! – громогласно провозгласил ошеломленный тренер, рассерженно глядя на невинно хлопающего ресницами юношу. – Твою ж.. кхм!

Дело в том, что, проходя к концу шеренги, малолетний непоседа с нажимом ущипнул за оголенный живот ни в чем не повинную незнакомую девушку, только лишь внимательно рассматривающую его мужчину, и, как ни в чем не бывало, занял свою позицию неподалеку от нервничающего Каулитца.

– Простите, не сдержался, – пожав плечами, пролепетал полуобнаженный брюнет, медленно облизывая губы и с вызовом взирая на молодого тренера, который по одному только взгляду прочитал во всем этом поведении откровенный намек.

– После занятия за всеми инвентарь убираешь и драишь раздевалку, – недовольно прошипел Каулитц, губами говорящий своей маленькой нимфе одно, а своими глазами – совершенно другое.

Состроив на лице напускную обиду и надувшись, брюнет невесомо улыбнулся на долю секунды, отвел взгляд и в итоге, немного поспорив с пострадавшей девушкой, все же принялся за разминку, к которой, в конечном счете, требовательно призвал своих юных пловцов уже изрядно распаленный тренер.

Весь урок коварный Лауфер был невообразимо послушным и покладистым, совершенно не переча тренеру, лишь загадочно переглядываясь с ним и не нарушая ни единого правила. Он сдал зачет и все сорок пять минут занимался исключительно плаванием, которое имело прекрасный эффект для его красивой фигуры, о чем он отлично знал. Оттого он систематически и купался в своем собственном бассейне, ярко сверкающем в свете солнечных лучей в чудесном зеленом саду около их особняка.

Когда все пловцы отправились в душевые, провинившийся Лауфер снова остался в зале убирать все доски и лопатки для плавания, которые ученики после себя намеренно оставили для него, помня о наложенном на юношу наказании. Естественно, он собирался выполнять только первую его часть, поскольку привлечение к общественным работам он еще мог оспорить, считая его совершенно незаконным.

– И что же опять затеяла моя маленькая птичка? – с хитрым огоньком в глазах поинтересовался Том, нетерпеливо заключая в крепкие объятия ойкнувшего Лауфера, тут же изогнувшего губы в похотливой улыбке искусителя.

– Я надеялся, что герр Каулитц проведет со мной воспитательную беседу.. на столе, – кокетливо закусив губу, промурлыкал Билл, еще теснее прижатый к груди своего мужчины.

Он уже вскоре был вовлечен в требовательный, настойчивый поцелуй, смешанный с удовлетворенным мычанием, поскольку отказаться от новой авантюры молодой тренер уже не мог, и для совершения затеянного оставалось только запереть двери в обе душевые.

– Так чего же мы ждем?

КОНЕЦ