Текст книги "Монах (СИ)"

Автор книги: Grotten

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Через минуту дверь открылась, запуская непривычно тихого Гаррета. Трактирщик, как будто стесняясь, осторожно прошёл вперед и встал в шаге от герцога, понурив голову.

– Вы звали меня, Ваша Светлость? – тихо спросил он.

– Да, Гаррет. Садись, – коротко сказал герцог и кивнул в сторону табурета напротив. – Сколько лет мы уже знакомы?

– Так, почитай, я Вашу Светлость еще младенцем помню. В отряде батюшки Вашего я тогда служил. Да и потом росли Вы на моих глазах. Проказы Ваши детские помню. Да и в последние годы, хоть и не часто, но ко мне захаживали.

– Тогда объясни мне, почему ты отпустил дочь с каким-то проходимцем и даже не подумал искать защиты у меня, своего господина? – хоть Эрик и был значительно младше трактирщика, но сейчас его тон больше напоминал речь учителя, отчитывающего дитя за несделанное задание.

– Помутилось у меня тогда в голове всё, – принялся оправдываться Гаррет. – Богами клянусь, ничего не понимал в происходящем. Особенно, когда из посетителей все глаза прятать стали, не решаясь слова сказать. Не ищу я себе оправдание, моя вина тут целиком и полностью, родную дочь не защитил. Лони, она ж мне всё в жизни заменила. Стала моей семьёй, которой у меня никогда не было. А я, как пришла беда, струсил.

– Хорошо, что ты это понимаешь. И на будущее помни, что всегда можешь рассчитывать на мою помощь и покровительство.

– Спасибо, Ваша Светлость. Совсем я расклеился. А Вас ведь, наверное, интересуют события прошлой ночи?

– Расскажи всё, что сможешь вспомнить.

– Мало я чего могу рассказать. Как в тумане весь вечер прошёл. Вроде уже и отпустило немного, а как ни стараюсь припомнить, что делал – не могу.

– Много ли народу было в трактире?

– Да. Бард ведь вчера выступал, народу набилось под завязку. Еле успевали с Лони выпивку разносить.

– Много ли было приезжих?

– Наши все, городские да с окрестных ферм, только бард, да покойник не из Валенса были.

– Кто-нибудь вёл себя необычно?

– Ну, Эммет, кузнец наш, чудил. На барда запал. Чуть ли не в стойку при каждом его взгляде или жесте становился. А остальные, вроде, как обычно себя вели.

– После того, как Тонг ушёл наверх, кто-нибудь поднимался по лестнице?

– Не знаю я, Ваша Светлость. На кухню я тогда ушёл. Не мог на веселье людское смотреть.

– На кухне ты был один?

– Один, – покорно кивнул трактирщик. – Понимаю, куда вы клоните, Ваша светлость. Мог я сделать это. Выйти чёрным ходом, подняться по внешней лестнице, подкараулить там и заколоть подлеца. Никто бы и не заметил.

– Его не закололи, а задушили, – осторожно заметил герцог, наблюдая за реакцией Гаррета. – Подкараулили в коридоре и напали со спины.

– Задушили? – удивился трактирщик, светлея лицом. – А кинжал тогда зачем? Хотя и задушить смог бы. Несмотря на возраст, силы в руках пока не убавилось. А вот Лони, малышка моя, тогда точно в безопасности. Ей такое ну никак не под силу. Хоть она цела будет.

– Боюсь, Гаррет, ты первый на кого падают подозрения. У тебя были и силы, и возможность, и причина сделать это.

– Всё это так, Ваша Светлость, но Богами клянусь, не убийца я. Есть кровь и на моих руках, всяко ведь в битвах бывало, но подкарауливать, нападать со спины я бы не стал.

– Я тебе верю, а теперь пойдём, посмотрим, как Лони. Где она?

– Здесь она, в соседней комнате. Но может не надо? Не в себе она, переживает сильно, – заволновался трактирщик.

– Отведи меня к ней и ни о чём не переживай, – властно сказал Эрик, отметая все сомнения Гаррета.

Комнатушка, куда трактирщик привёл герцога, была совсем маленькой и больше напоминала чулан. Тюфяк на полу, небольшое, тусклое окошко под потолком, трёхногая табуретка, да старый, видавший лучшие времена платяной шкаф. Лони лежала, укрытая одеялом, и только её бледное, заплаканное лицо выглядывало наружу.

Стоило мужчинам войти, заполнив сразу всё свободное место комнатушки, как глаза Лони испуганно расширились, а тело начало мелко дрожать от страха.

– Не бойся, малышка, – тихо проговорил Эрик, стараясь успокоить девочку. – Теперь всё будет хорошо. Тебе нужно успокоиться.

Лони неуверенно кивнула, переводя взгляд с герцога на Гаррета и назад. Дрожь усилилась. Тонкими ручками она потянула край одеяла выше, так что теперь из-под него торчали только испуганные глаза и покрытый капельками пота лоб.

– Постарайся вспомнить события прошлой ночи, – предпринял ещё одну попытку Эрик. – Нам необходимо узнать, что же случилось.

Девочка протяжно всхлипнула. На глазах навернулись слезы.

– Ваша Светлость, разве не видите, она испугана и не в состоянии рассказать что-либо сейчас, – вступился за дочку Гаррет. – Нужно несколько дней, прежде чем дочка сможет отвечать на вопросы.

– Гаррет, выйди, – твёрдо бросил Эрик трактирщику, не оборачиваясь.

– Но, Ваша Светлость…

– Выйди!

Гаррет тяжело вздохнул и скрылся за дверью. Эрик окинул взглядом девочку, которая стала дрожать ещё сильнее, и слегка погладил её по голове, успокаивая.

– Малышка, я понимаю, что тебе сложно, – тихо заговорил он. – Давай, я буду задавать вопросы, а ты просто говори «да» или «нет».

Лони минуту разглядывала своего собеседника, как бы решая можно ему доверять или нет, а потом неуверенно кивнула.

– Ты ушла в комнату Тонга одна?

– Да.

– Добровольно?

– Да.

– Ты испугалась за Гаррета и таким способом хотела защитить его?

– Да.

– Слышала ли ты какой-нибудь необычный шум, до того как решилась выйти из комнаты?

– Нет.

– То есть ты сидела в комнате и ждала, а когда решилась выйти и узнать, почему Тонга так долго нет, наткнулась на тело.

Девочка утвердительно кивнула и вновь залилась слезами, не в силах что-либо сказать.

– Тихо, малышка. Сейчас всё будет хорошо.

Эрик опустил ладонь на лоб девочки и призвал свою магию. Рука начала слегка светиться, разгоняя полумрак комнаты. Глаза девочки закрылись, черты лица разгладились. Через секунду она провалилась в ровный, спокойный сон.

Стоило герцогу выйти из комнаты, как на него тут же с расспросами набросился трактирщик, всё это время прислушивавшийся к звукам из-за двери и беспокоящийся о дочери.

– Не волнуйся так, Гаррет, теперь с девочкой всё будет хорошо. Сейчас она спит, – попытался успокоить мужчину Эрик. Однако добиться этого удалось, только когда Гаррет сам убедился, что Лони в порядке.

– Она что-нибудь рассказала? – спросил трактирщик, немного успокоившись.

– Нет, девочка ничего не видела и не слышала. Мне пришлось покопаться в её памяти, но это и к лучшему. Теперь я уверен, что она тут ни при чём.

– Это не опасно для её здоровья?

– Нет. Более того, она будет спать ещё часа два-три, а когда проснётся, не вспомнит ничего о событиях вчерашнего вечера и ночи. Так что нужно открывать трактир для посетителей, пусть девочка считает, что ничего не произошло. Предупреди об этом Русофа и барда, чтоб не лезли к ней с разговорами.

– Спасибо за дочку, Ваша Светлость, – принялся благодарить Гаррет, бухнувшись на колени. – Всё что хотите для Вас сделаю, жизни своей не пожалею.

– Гаррет, это мой долг, заботиться по мере сил о подданных, так что не благодари. Лучше принимайся за дело. Через два часа трактир должен работать, как обычно.

– А что делать с телом? Ведь кто-нибудь может захотеть снять комнату, – поинтересовался трактирщик, вставая с колен.

– Тело пока запри в одной из комнат. Ночью нужно будет незаметно перенести его в Храм, но об этом я договорюсь с Тритом Русофом и отцом Стефаном.

– Ваша Светлость, разрешите последний вопрос? – спросил Гаррет, когда они вернулись на кухню.

– Спрашивай.

– Если вы смогли прочитать воспоминания Лони и не нашли там никаких зацепок, почему не проделать это со всеми нами?

– Понимаешь, Гаррет, этот способ можно безопасно применять только с детьми. Там где Лони отделается двухчасовым сном и лёгкой головной болью, взрослого мужчину скрутит от боли, и с большой долей вероятности он сойдёт с ума. Некоторые дознаватели в тайном сыске особо не церемонятся и пользуются подобными методами, но я не такой. А теперь позови сюда барда и виконта Обрэ.

– Обоих сразу? – решил уточнить трактирщик.

– Да, обоих.

Гаррет, поклонившись, вышел, но не успела дверь за ним захлопнуться, как в неё влетел Микаэль.

– Теперь настала моя очередь, – заявил он, улыбаясь и отвешивая глубокий, полный изящества поклон. – И так столько ждал, что уже устал.

– Да, я хотел бы поговорить с тобой бард, присаживайся напротив, много времени это не займёт.

– Почему это «не займёт»? Зачем так спешить? – изобразил притворное изумление юноша, стрельнув глазами. – Я рассчитывал, что наша беседа затянется и плавно перейдёт во что-нибудь более интересное. Нам нужно лучше узнать друг друга. Хотите я спою вам сонет, который недавно сочинил?

В этот момент дверь вновь отворилась, и в помещение кухни зашёл Алексис Обрэ.

– Ну и чего ты пришёл сюда? – накинулся на него моментально бард. – Не видишь у нас с Его Светлостью важный разговор. Выйди немедленно!

Алексис, не ожидая такого напора, растерялся и удивленно захлопал глазами. Он не понимал, почему его гонят, хотя до этого герцог сам просил присутствовать при разговоре. Он уже думал выйти, когда на помощь ему пришёл сам герцог.

– Это я попросил виконта Обрэ присутствовать при нашем разговоре, – мягко сказал Эрик.

Микаэль моментально расплылся в улыбке и заискивающе закивал.

– Конечно-конечно, Ваша Светлость. Если таково Ваше желание, то можно и втроём. Но подумайте сами, зачем нам лишний свидетель того, что между нами будет? Или он тоже будет участвовать? А вы затейник, Ваша Светлость, по виду и не скажешь… Но всё-таки я считаю, что смогу в одиночку заменить вам любого.

Эрик от столь неприкрытых намёков барда моментально покраснел. Алексис же бросил на барда взгляд полный гнева и презрения. Рука его с силой сжала эфес шпаги

– Попридержи свой язык, бард, пока я тебе его не укоротил, – гордо заявил виконт. – Его Светлость слишком чист, для такого как ты.

– А для тебя значит он подходит? Наслышан, наслышан. Остался ли еще кто-нибудь при дворе в чьей постели ты не провел бы ночь, Алексис Обрэ? – не остался в долгу Микаэль.

– Это не твоё дело! И я не припоминаю, чтобы разрешал обращаться ко мне на ты!

– Нужно мне твоё разрешение, размечтался. Любые сплетни это моё дело. А уж о тебе таких сплетен хватает. Герцог не хотите ли послушать одну забавную историю о паже, который был одновременно любовником трёх ближайших приближённых Императора. Эти почтенные господа до последнего ничего не знали, зато, когда правда открылась…

– Замолчи, – с гневом взревел Алексис, выхватывая шпагу.

Бард же мгновенно сориентировался и легким прыжком скрылся за спину герцога, показывая взбешенному виконту язык.

– Вы посмотрите, Ваша Светлость, какой неуравновешенный юноша, – принялся Микаэль нашёптывать герцогу. – Он же может убить любого, кто встанет на пути. А уж его моральный облик – мне такое даже и не снилось. Гоните его прочь и останемся наедине.

– Не верьте ему! – воскликнул Алексис, размышляя как бы пустить шпагу в ход, так, чтобы не поранить герцога.

Наверное, до кровопролитья бы всё-таки дошло, но Эрик уже пришёл в себя и призвал юношей к порядку:

– Замолчите оба! Сейчас не время и не место выяснять отношения. Виконт, уберите шпагу и сядьте возле окна. Если вы не уверены, что можете сдержаться и сохранять молчание, пока я не закончу разговор, то выйдите.

– Нет, уж. Я не оставлю Вас с «этим» наедине, – Алексис презрительно сплюнул, глядя на барда, но шпагу убрал.

– А ты бард, если будешь провоцировать виконта Обрэ, очень об этом пожалеешь.

– Ваша Светлость, это все потому, что я очень переживаю за Вас, – расплылся в улыбке Микаэль. – Как только я Вас увидел, то понял, что встретил свой идеал. И конечно, мне хочется, чтобы идеального мужчину не окружала всякая шваль, – при этом бард бросил взгляд на Алексиса, как бы показывая, кого он под этим подразумевает.

– Бард, меня интересует вчерашний вечер и ночь. Что ты можешь рассказать об этом? – Эрик, которого перепалка барда и виконта невероятно утомила, решил перейти к делам, пока юноши вновь не схлестнулись.

– Ваша светлость, ну кого интересует день вчерашний? Может быть, лучше поговорим о нас, о будущем. Давайте, я спою. Какие песни Вы любите? Уверен, Вы сразу захотите иметь в своей свите такого отличного певца. И это только одно из моих многочисленных достоинств. А, когда вы познакомитесь с другими…

– И, тем не менее, бард, меня интересует всё, что ты можешь рассказать о мэтре Тонге и его смерти. Ты был одним из тех, кто обнаружил труп.

– Вы говорите об этом старикашке со шрамом на пол лица? Мерзкая личность. Мало того, что некрасив, так еще и совершенно не разбирается в высоком искусстве. Денег у него, думаю, не мало, но за весь вечер не бросил и медяка. Жмот! Зачем нам о нём говорить? Он уже помер. Лучше о нас?

– Нет, бард, мы будем говорить именно о нём! – отрезал герцог, хотя молодое, улыбающееся лицо юноши, призывно стреляющего глазами, уводило все мысли в сторону.

– Ну, ладно-ладно, – смирился Микаэль. – Хотя и мало, что я могу тут сказать. Труп мы нашли вместе с трактирщиком и городским старостой. Я тогда только-только отделался от Эммета и вернулся, чтобы выбить обещанную комнату и плату за вечернее выступление. Не поверите, но комнату мне так и не дали. Я как последний бродяга вынужден был провести ночь на сеновале. Знали бы вы, какие там водятся крысы, – бард широко развёл руками, демонстрируя размер, больше подходящий здоровому, жирному коту. – И это я ещё молчу о блохах и клопах. А у меня очень нежная кожа. Сами потрогайте и поймёте, с каким ужасом я столкнулся. Это гораздо хуже какого-то там трупа, – бард подставил румяную щеку герцогу, как бы предлагая провести рукой и оценить шелковистость кожи на ощупь. – Ну же, проведите рукой.

Алексис с трудом сдерживал себя, чтобы не накинуться на этого наглеца, который ведёт себя столь развязано. Только возможный гнев со стороны герцога сдерживал его от нового скандала. Эрик же растерялся. Он невольно протянул руку и провел тыльной стороной ладони по щеке Микаэля. Кожа и вправду была необычайно мягкой и шелковистой. Он на секунду замечтался, потеряв связь с реальностью, но в итоге разум возобладал, и Эрик одёрнул руку.

– Что произошло между тобой и Эмметом? – спросил герцог.

– Ой, он такой смешной. Но между нами ничего серьёзного, так что можете не волноваться. Я абсолютно свободен от всяческих обязательств. Вы только подумайте, этот увалень, похоже, влюбился в меня с первого взгляда. Он конечно мужчина красивый и видный, но совершенно не в моём вкусе. То ли дело Вы…

Неприкрытая лесть была в большой моде при дворе, но Эрик никогда этого не любил. И сейчас, выслушивая все эти свидетельства восхищения от Микаэля всё больше раздражался. Выплеснуться его гневу не давал одна единственная мысль: «А вдруг этот бард и вправду влюбился в меня? Будет неправильно растоптать его чувства своей злостью».

– Микаэль, о твоём отношении ко мне поговорим в другой раз, – оборвал в итоге словесные излияния барда герцог. – Ты должен понимать, что являешься одним из подозреваемых.

– Так будет ещё и «другой раз»? Отлично! Вы вселяете в меня надежду.

– Если тебя обвинят в убийстве, никакого другого раза может и не быть! – Эрик решил немного припугнуть Микаэля, фамильярность которого его всё больше раздражала.

– Так вы думаете, это я придушил старикашку? – хохотнул бард в ответ. – Посмотрите на мои руки, разве хватило бы мне сил совершить подобное. Да и главное, зачем мне это?

– Откуда ты знаешь, что его задушили, а не закололи кинжалом? – насторожился герцог.

– У меня очень хороший слух, Ваша Светлость. Я слышал Ваш разговор с Гарретом. Кстати, вот у него были и причины, и возможность сделать это.

– Хорошо. Но это не снимает с тебя подозрения. Ты мог заставить совершить это влюблённого в тебя Эммета. Ему-то силы не занимать. А что касается мотива, то ты молод и мог просто пожалеть девочку, – выдвинул предположение Эрик, хотя сам не очень-то верил в озвученную версию.

– Значит, всё-таки Вы ревнуете к Эммету. И совершенно напрасно, – сделал собственные выводы бард. – Что же касается мой жалости к девочке… Я не ханжа, но повидал на своём веку не мало. И изнасилованными трактирными девчонками меня не удивишь. Это случается сплошь и рядом. Рано или поздно она всё равно пройдёт через это.

– То есть ты ничего не видел и не слышал?

– Почему же. Кое-что видел.

– Что же? – заинтересовался герцог.

– Ночью я видел кого-то, кто спускался со второго этажа. Это было уже после того как мы обнаружили тело. Как я говорил, уснуть я не мог из-за крыс. Вы не представляете, какие они тут большие…

– Бард, про крыс, блох, клопов и прочих я уже слышал. Говори по делу, – не выдержал герцог, устав вылавливать информацию по крупицам.

– Хорошо, – печально вздохнул Микаэль. – Этот человек, которого я увидел, был очень подозрителен. Я притаился в тени конюшни и попытался понаблюдать за ним. Но он явно был напуган и скрылся из глаз прежде, чем я смог его рассмотреть. Зато я успел разглядеть его коня. И он очень напоминает мне жеребца, на котором приехал Ваш спутник, который сейчас так старательно кидает на меня гневные взгляды. Всё это возвращает нас к вопросу о том, что Вашей Светлости нужно лучше подбирать своё окружение.

– Хорошо, если это всё, что ты знаешь, можешь быть свободен, – обречённо выдохнул Эрик. У него начинала болеть голова. Сказывались последствия применения магии.

– А как же моё искусство, – возмутился бард. – Вы ещё не послушали, как я пою.

– Не сейчас! У меня ещё слишком много дел.

– Тогда, может быть вечером? – не сдавался юноша.

– Нет! У меня сегодня весь вечер занят!

– Хорошо, но если Ваш Светлость передумает, я всегда буду рядом.

– И ещё, бард, о событиях прошлого вечера и ночи никому не говори. Это в твоих же интересах.

Бард озорно улыбнулся в ответ, но ничего не сказал. Плавной походкой он неторопливо двинулся на выход, всем своим видом демонстрируя, что ожидает только слова или жеста, чтобы остаться. Герцог же только устало прикрыл глаза и попытался разобраться в происходящем. Кто же убийца? Из всех подозреваемых он отмёл все возможные кандидатуры и теперь совершенно не представлял, что делать. Да и стоило ли что-то делать? Что не говори, а покойник был преотвратительной личностью.

– Что вы скажете о барде, виконт? – спросил Эрик, когда дверь за Микаэлем захлопнулась.

– Шлюха! Да как он посмел так обращаться к Вашей Светлости? – воскликнул Алексис. – Он не стоит и Вашего мизинца.

– Он через многое прошёл и привык добиваться своего. Думаю, вся его вольность это просто тактика, чтобы пробраться в моё окружение. Раньше, когда я ещё не попал в опалу и был богат, таких юношей и девушек всегда хватало. Хотя стоит отметить, что он необычайно красив.

– Нет в нём ничего красивого! Дрянь подзаборная! Он Вам не ровня.

– Хорошо, я понял ваше мнение, виконт. Я понимаю, что вы не спали всю ночь и очень устали, но у меня будет для Вас последнее поручение.

– Я готов на всё, – с пылом в глазах воскликнул юноша.

– Гаррет скоро откроет трактир. Послушайте, о чём будут посетители болтать вечером. Мне важно знать, не просочились ли сведения об убийстве в народ. Но не засиживайтесь допоздна. Силы Вам завтра понадобятся. Я попрошу выделить комнату для вас. Сам я заночую у Трита Русофа.

– Почему Вы сами не хотите остановиться тут? Мне было бы гораздо спокойнее находиться рядом с Вашей Светлостью.

– Моя персона привлечёт слишком много внимания к трактиру. Сейчас это не нужно. Увидимся завтра на рассвете. Не забывайте, виконт, нас ждёт охота. И забудьте на время о своих переживаниях. Если Вы будете слушаться меня, то о гневе герцога Савойского можете не беспокоиться.

========== Глава 10. Крик чёрного петуха ==========

Первые звёзды разгорались на небосклоне, освещая притихшие улочки и переулки столицы Империи. Город Лонс готовился отойти ко сну. По одному из узких переулков ремесленного квартала, двигались двое мужчин, закутанных в тёмные плащи. В опускающихся сумерках они больше напоминали ожившие тени, чем живых людей. Первый, более низкий и толстый, шёл быстрым, уверенным шагом, так не вязавшимся с его фигурой. Он легко преодолевал препятствия и не останавливался ни на секунду, как будто скользя в тенях зданий. Лицо этого мужчины было сокрыто глубоким капюшоном. Его спутник, судя по всему ещё совсем молодой, высокий мужчина, еле поспевал за ним. При очередном повороте он оступился и угодил сапогом прямо в сточную канаву. Раздался громкий плеск и отборная ругань, демонстрирующая, что выдержка и уравновешенность не относятся к качествам, присущим молодому человеку.

– Перестань ругаться, как простолюдин! Ты привлекаешь внимание, – не выдержал первый. – Сколько тебе говорить, что открыто показывают свои чувства только глупцы и влюблённые идиоты. Ты, слава Богам, ни к тем, ни к другим не относишься. И это целиком моя заслуга.

– Но, отец…

– И не называй меня так, хотя бы наедине. То, что я признал тебя своим сыном и назначил наследником, ещё не значит, что я полностью уверен в нашем родстве. Твоя мать была настоящей шлюхой, да и сам ты не так далеко от неё ушел. И если бы не дальнее родство с Императорским домом, ноги бы её не было в моём доме.

– Но…

– И не смей мне возражать! Скажи спасибо, что я дал тебе графский титул и таскаю за собой как собаку, в надежде, что однажды из тебя выйдет толк, – не унимался первый.

– Но, Вы так и не сказали, куда мы идём?

– Скоро узнаешь, хотя будь у тебя мозгов хоть чуть-чуть больше, давно бы догадался сам.

– По крайней мере, скажите, долго ли ещё нам ломать ноги по этим колдобинам? И почему нельзя было взять лошадей?

– Сейчас дойдём до конца квартала, поднимемся в гору и будем на месте, – снизошёл до ответа первый мужчина, кутаясь плотнее в плащ. – А теперь, если вымолвишь ещё хоть одно слово, пока мы не доберёмся до цели, я лично вырву твой болтливый язык и заставлю его сожрать.

Не дожидаясь ответа своего спутника, мужчина прибавил шагу, умело ориентируясь в узких переулках. Вскоре дома сменились сараями и складами, дорога начала забирать кверху, а после и вовсе исчезла. Осталась только тропа, поднимающаяся серпантином к стоящей на отроге горы башне. В ней, как знали все без исключения жители столицы, обитал придворный звездочёт, маг и чародей Ксонофилиус, автор столь нашумевшего в последнее время предсказания. Пожилого мага в столице побаивались, приписывая ему, помимо занятий астрологией, участие в тёмных магических ритуалах, увлечение некромантией и знакомство с ядами и проклятьями, способными изжить человека со свету, не взирая на любую магическую защиту. Редко кто отваживался обращаться к старому астрологу напрямую, но идущий впереди мужчина шёл столь уверенно, что не оставалось сомнений – он был частым гостем башни.

Только остановившись у самого порога башни, мужчина позволил себе расслабиться и тихо прошептать своему сыну.

– Вот мы, наконец, и на месте. Запомни. Говорить буду я. Твоя задача только слушать и наблюдать. Может быть, тогда ты перестанешь задавать кучу идиотских вопросов и постигнешь мои планы, которые как ни крути со временем продолжать именно тебе.

Высказав всё это и не дожидаясь ответа, мужчина быстро взял дверной молоток и три раза стукнул в тяжелую дубовую дверь, потом немного выждал и стукнул ещё два раза.

Некоторое время ничего не происходило, но мужчина и не думал стучать снова. Он опёрся спиной на дверной косяк и глубоко задумался, пресекая любые попытки заговорить от своего спутника.

Прошло минут пять, когда за дверью послышалась тихая шаркающая походка. Дверь со скрипом приоткрылась, впуская обоих мужчин в башню. Они быстро зашли внутрь, напоследок старательно оглядевшись на предмет слежки.

Первый этаж старой башни представлял собой полукруглое помещение с винтовой лестницей в углу. Чадящие факела вдоль стен давали света ровно столько, чтобы не споткнуться о расставленные там и тут столы, стулья и прочие предметы мебели. Потрескавшиеся от времени стены покрывали руны, написанные на забытых языках, а на единственном свободном пятачке пола была начертана большая пентаграмма.

Высокий, длиннобородый старик в широком серебристом балахоне, величественно стоял возле лестницы, с интересом разглядывая своих посетителей. В ответ на этот взгляд низкий мужчина быстрым движением стянул капюшон, открывая своё лицо.

– Герцог Савойский, какая честь для меня! – тут же воскликнул старик, притворно изумившись, хотя сразу было видно, что личность столь позднего гостя была ему известна заранее. – Но почему вы не вызвали меня к себе, как в прошлый раз. Или не предупредили о своём визите? Я глубоко извиняюсь, что моё жилище сегодня не подготовлено к встрече столь почтенного гостя.

– Оставь свои извинения при себе, Ксонофилиус. Время дорого. Сегодня я решил сам навестить тебя, да еще и в компании, – сурово ответил герцог, не сводя глаз с мага. – Познакомься, это мой сын и наследник Годрик Нортрем, граф Фомс.

– Рад познакомиться с вами, граф. Ваш отец воистину великий человек, и принимать его сына для меня всегда большая честь, – любезно обратился старик к юноше, который также стянул капюшон и теперь с интересом оглядывался по сторонам.

– Хватит слов, лучше перейдём к делу, – рявкнул герцог Савойский. – Здесь никого больше нет?

– Никого, кроме меня и Вас.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул мужчина. – Ты подготовил всё, о чём я просил, маг?

– Конечно, конечно, Ваша Светлость. Три чёрных петуха – всё как Вы просили. Однако могу предостеречь – ночь сегодня не самая благоприятная для гадания. Вот если бы завтра…

– Нет! Сегодня! – резко оборвал мага герцог. – Мне нужно знать, что ждёт корону в будущем. Твой гороскоп сулит смену династии, но совершенно не в состоянии ответить на вопрос, кто станет следующим Императором. А наши гадания постоянно разнятся, давая то одни ответы, то другие. К тому же обстановка меняется слишком быстро. Мой человек посланный к Монаху не выходит на связь, а Император полон подозрений – того и гляди что-нибудь вытворит. Он не доверяет мне. Шпионы сообщают, что он накануне секретничал с этим клоуном в латах – Фоскье. Старый болван что-то задумал! Не может спокойно умереть…

– Звёзды дают нам только общее представление о судьбах. Было бы странно ожидать от них точных ответов на все вопросы, – тихо принялся объяснять маг, отведя глаза. – Да и любое предсказание зыбко, как лёгкий дымок на ветру. Мы видим знаки и трактуем их в ту или другую сторону, но только Боги знают всё, что было и будет.

– Обойдёмся без Богов. Сегодня попробуем уточнить твои предсказания с помощью доступных методов, – с нетерпением сказал герцог. Окинул мага задумчивым взглядом и добавил, – И в тоже время мне по-прежнему кажется, что ты что-то недоговариваешь, маг…

– Я полностью откровенен с Вами и готов служить в меру своих слабых сил Вашей Светлости.

– Хорошо. Где мы можем провести ритуал?

Старик только тяжело вздохнул в ответ, не поднимая глаз от пола, и махнул рукой в направлении лестницы.

– Пойдёмте со мной, Ваша Светлость. На втором этаже башни есть отличный заклинательный покой. Он целиком и полностью к Вашим услугам.

С этими словами Ксонофилиус начал тяжело подниматься по лестнице. Рука его с силой опиралась на украшенные резьбой перила, а ноги еле волочились, переступая со ступеньки на ступеньку. Следом шёл сам герцог, всем своим видом демонстрируя нетерпение. Замыкал шествие молодой граф, не проронивший за всё это время ни слова, но с интересом вслушивающийся в разговор и старательно запоминающий действия и поступки своего родителя.

На втором этаже маг провёл своих гостей в небольшую комнату, предназначенную для ритуалов. Стены её были обиты черным бархатом, придавая зловещий вид. В самом центре на небольшом возвышении находился жертвенник, выполненный в форме плоской плиты, испещрённой рунами. По краям этой плиты стояли толстые, витые свечи, горящие синим пламенем. Они сильно дымили, делая воздух в комнате тяжёлым и удушливым. Три чёрных петуха, связанных за ноги, лежали в углу, испуганно вращая покрасневшими от дыма глазами.

– Как именно будем пытаться узнать будущее? – спросил Ксонофилиус, отвязывая первого петуха. Птица тревожно забила крыльями и издала сдавленный крик.

– У одного мы исследуем внутренности, у второго – мозг, ну, а у третьего воспользуемся кровью. Будем надеяться, что все три опыта дадут один и тот же результат, и он совпадёт с нашими предыдущими экспериментами, – спокойно ответил герцог.

– С какого способа начнём?

– Над внутренностями.

Ксонофилиус молча распластал петуха на жертвеннике, положив на спину и придерживая руками так, чтоб он мог только трепыхаться, но не сдвинулся с места.

Герцог Савойский достал из-за пояса тонкий, изогнутой нож, слегка светящийся голубоватым цветом. Маг быстро начал читать заклинание на неведомом языке, голос его звучал всё громче, в нём чувствовалась мощь и сила. Годрик Нортрем вжался в стену, потрясенный до глубины души происходящим действием. Руки его слегка дрожали от возбуждения. К горлу подкатил комок. Хотелось зажмурить глаза и ничего не видеть. Сам же герцог сохранял хладнокровие. Слова заклинания отзвучали и он резким ударом ножа рассёк грудь петуха. Животное два раза вскликнуло, немного потрепыхалось и затихло.

– Снова два раза, – задумчиво сказал герцог. – Две смерти в императорской семье. Но почему только две? Император, наследник, великий князь Эдуард – должно быть три.

Он вскрыл труп и принялся всматриваться во внутренности.

– Печень сместилась влево – прекращение династии, сердце ещё слегка сокращается – значит, переход власти к новой династии будет поддержан Богами и магические клятвы устоят. Но вот почему кишечник так перекручен? Тут что-то не так.

– Ваша Светлость, может быть, попробуем другого петуха?

– Хорошо, – коротко сказал герцог, отбрасывая носком сапога свою первую жертву.

Ксонофилиус взял второго петуха и положил на жертвенник, придерживая рукой. Вновь зазвучали слова заклинания. Герцог Савойский размахнулся и одним ударом отсёк животному голову. Криков не было, но в предсмертной судороге животное успело два раза взмахнуть крыльями.

– Видишь, – ещё сильнее нахмурился герцог. – Вместо двух криков, только два хлопка. Но почему только два, если всё указывает на смену династии? Чтобы она произошла, должны умереть трое… Ладно, посмотрим, что покажет голова.

Герцог срезал гребень с головы петуха и осторожно вскрыл череп, чтобы были видны мозговые полушария. Вместе с магом они стали пристально разглядывать узоры кровавых извилин, стараясь увидеть в них что-либо похожее на буквы или руны.