355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Grotten » Монах (СИ) » Текст книги (страница 17)
Монах (СИ)
  • Текст добавлен: 5 сентября 2017, 00:00

Текст книги "Монах (СИ)"


Автор книги: Grotten



сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Кольцо громко звякнуло, несколько раз подскочило и закатилось под стол. На минуту в помещении установилась гробовая тишина, среди которой слышалось лишь тяжёлое дыхание герцога. Лицо барда впервые приняло донельзя серьезное выражение. Исчезла привычная улыбка и смешинки в глазах, он как будто сразу постарел лет на пять. Губы его с силой сложились в одну сплошную линию, чтобы скрыть дрожь. Руки сжались в кулаки.

– Хорошо, Ваша Светлость, – всё-таки вымолвил бард, бросив гордый взгляд на герцога. – Завтра я покину замок навсегда. Вы сделали свой выбор, отвергнув меня. Больше я не буду просить и унижаться. Но могу уверить, что очень скоро Вы пожалеете об этом. Однако будет поздно что-либо исправить.

Сказав это, он резко отвернулся и, присев на корточки, быстрым движением достал перстень из-под стола.

– А Ваше кольцо я, пожалуй, сохраню, как напоминание о том, что у нас всё могло сложиться иначе, – говоря это, юноша выдавил что-то напоминающее улыбку. Затем взор его обратился на притихшего виконта Обрэ. – А ты, ничтожество, рано радуешься. Вскоре ты поймёшь, что от твоей победы пахнет ладаном.

Бард победно вскинул голову и гордо удалился, провожаемый внимательными взглядами Эрика и Алексиса. В этот момент он был так непохож на себя обычного, что герцог даже засомневался в правильности принятого решения. Он внезапно осознал, что за лёгким характером и постоянными шутками скрывалась ранимая и гордая душа. Душа, которую он, сам того не желая, только что смертельно обидел.

– Ваша Светлость, могу я чем-нибудь помочь? – деликатно поинтересовался Алексис, который хоть внутренне и ликовал, но старался этого не показывать.

– Нет! На сегодня можете быть свободны, сударь. Совместный ужин тоже отменяется. Я распоряжусь, чтобы еда была подана прямо в комнаты. Думаю, вы сами понимаете, что в сложившихся обстоятельствах задушевной беседы за бокалом хорошего вина всё равно бы не получилось. К тому же прошу вас не тревожить барда, новые ссоры мне в замке не нужны. О Вашей судьбе поговорим завтра.

– Как Вам будет угодно, Ваша Светлость, – склонился Алексис в прощальном поклоне.

Последние слова герцога несколько насторожили юношу. Он даже на секунду испугался, что его могут прогнать прочь, как этого выскочку – барда Микаэля. Куда он тогда сможет податься? Без защиты герцога жизнь его не будет стоить и медяка. Но здраво рассудив, Алексис решил раньше времени не паниковать. Своего он добился – бард изгнан, а что будет дальше – всё во власти Богов. Главное, чтобы герцог не переменил своего решения за ночь. Хотя судя по тому, как вёл себя бард, новых попыток заслужить благосклонность герцога он не предпримет.

Эрик, покинув пределы Северной башни, отправился в часовню. Сейчас, когда чувства, поднятые ссорой, ещё были так сильны, ему нужно было что-то, что поможет успокоиться. Молитва подходила для этого лучше всего. Вот и сейчас он опустился на колени перед первородным камнем, выполняющим функцию алтаря, и полностью отключился от внешнего мира, обращаясь к той внутренней магической силе, которая составляла его суть. Время как будто остановилось для герцога. Его обволакивало тёплой, убаюкивающей силой. Силой доброй и злой одновременно, несущей жизнь и отнимающей её, когда срок подошёл.

Когда Эрик вновь вернулся к действительности он и сам не мог сказать, сколько прошло времени. На душе было легко и спокойно. В этот момент его уже не волновали ни сложные взаимоотношения с бардом и виконтом Обрэ, ни угрожающая ему самому опасность со стороны Императора и герцога Савойского. Да, теперь для исполнения его плана придётся искать нового эльфа, но и эта задержка сейчас не имела значения. Всё в воле Богов, и если ему суждено спастись, они помогут и укажут путь.

Да теперь его планы сбежать из этого мира откладываются. Не просить же каплю крови у барда, которого грубо обидел. Как один из вариантов можно было попытаться купить её у падкого до золота Микаэля. Вряд ли бард откажется от денег, хотя такая возможность претила всему естеству Эрика, казалась чуть ли не кощунством. Но попытку сделать стоило. Чёткое ощущение, что его время на исходе в последние дни не покидало мужчину ни на минуту.

Эрик прислушался к ночной тишине. Замок спал и лишь далекое еле слышное пение, говорило о том, что не он один бодрствует в столь поздний час. Накатило запоздалое раскаяние за ту обиду, что нанёс барду. Герцог поднялся с колен и медленно вышел во двор. Пение стало более различимо. Знакомый голос звучал с непривычным вызовом и тоской. Если в предыдущую ночь, когда юный Микаэль пел под окнами трактира, всё было рассчитано на него, как единственного зрителя, то в этой песне слышался крик души, обращённый только к себе.

Всегда брожу по лезвию клинка,

И свой талант перевожу на злато

Но, если вдруг, помилуй Бог,

Однажды встречу я любовь,

Моя судьба качнётся без возврата.

Да!

Герцог, стараясь не шуметь, зашёл в башню. Трапезная на первом этаже была уже приведена духами замка в порядок. Несколько еле горящих магических светильников давали тусклый, рассеянный свет, рождающий зыбкие, колышущиеся тени на стенах и потолке.

Любовь не знает рангов и чинов —

Пред ней равны сеньор и раб с галеры.

И, если до конца готов,

Бороться за свою любовь,

То счастлив будешь ты, не зная меры.

Да!

Голос барда теперь звучал уже совсем громко и шёл явно из комнаты юноши. Эрик поднялся по лестнице на второй этаж и замер перед двумя закрытыми дверями. За одной стояла гробовая тишина, хотя герцог сомневался, что юный виконт Обрэ спит. Из-за другой слышалось то самое пение, что привлекло внимание мужчины.

Когда придёт любовь, не оробей,

Не упусти волшебный дар фортуны,

Надейся, рядом будь и жди

Взаимности, большой любви,

Своей души натягивая струны.

Да!

Вблизи голос не звучал уже так чарующе, в нём проскальзывали нотки волнения и дрожи. Певец явно был не в себе. Песня отражала то, что рвалось сейчас из его груди наружу. Он выпускал в мир свои эмоции, с которыми не был в состоянии справиться самостоятельно. На Эрика накатило раскаяние, он уже даже протянул руку и взялся за дверную ручку, собираясь войти в комнату и поговорить с бардом на чистоту.

Но если безответен твой порыв,

И нет взаимности во взгляде строгом.

Уйди, смирись, пробуй забыть,

Дай шанс, ему счастливым быть,

Оплакав свою жизнь высоким слогом.

Да!

– Даааа!

Последнее слово прозвучало как выкрик, следом послышался звонкий щелчок рвущейся струны. На секунду всё стихло, а затем раздались тихие всхлипы. Похоже, бард плакал. Эрик невольно замешкался, вся его решимость, поговорить с юношей немедля, пропала. Слишком интимным было бы вторгаться сейчас в личное пространство юноши. «Разговор подождёт до утра», – решил для себя герцог и тихо, стараясь не шуметь, двинулся в обратный путь. Сердце предательски сильно билось, казалось, что его можно услышать даже сквозь стены. Сейчас Эрик винил себя за все те резкие слова, что сказал в пылу. Как же за годы одиночества он отвык от живого общения.

Успокоиться Эрику удалось только оказавшись в тиши замковой библиотеки рядом с пустой расправленной кроватью. Спать совершенно не хотелось, то ли от волнения, то ли от того, что он слишком хорошо выспался днём. В итоге герцог расположился в кресле за столом и взялся читать, твёрдо пообещав себе, что утром извинится перед бардом.

========== Глава 17. Верность и предательство ==========

В Императорском дворце вместо сонного и тягучего однообразия царило непривычное оживление. Носились туда-сюда посыльные, повылазили из тёмных углов соглядатаи и шпионы, а высшие сановники имели столь озабоченные лица, что, казалось, всех их ждёт как минимум опала. В момент похорон великого князя Эдуарда каждый из них отчётливо понял – что-то в Империи поменялось. Взять хотя бы возрождение Имперской гвардии, чем не событие. Оставалось только выяснить всю подоплёку происходящих изменений и вовремя встать на нужную сторону. Вот и забурлила придворная клика, напоминая растревоженный осиный улей.

Центром этого бурлящего котла был кабинет начальника тайной полиции герцога Савойского. Последние часы к нему зачастили странные личности, они быстро докладывались и так же быстро исчезали в неизвестном направлении. Благодаря им герцог знал всё. Если некоторые шаги старого Императора и стали для него неожиданностью, то сам он никак этого не показал. Более того уже через несколько часов после разговора с правителем обладал всей полнотой информации, а его агенты уже во всю прорабатывали каждого из новоиспечённых гвардейцев.

Только ближе к сумеркам герцог смог расслабиться. Губы скривились в злорадной улыбке. Он откинулся на спинку кресла и, сложив свои короткие ручки замком на толстом брюхе, облегчённо рассмеялся. Маленькие глазки его влажно поблёскивали в полумраке комнаты.

– Этот старый дурак ещё не знает, с кем связался. Он думал переиграть меня в мастерстве интриги, но в итоге сам послужит моим целям, – сквозь смех выдавил он сам себе.

В это время дверь кабинета приоткрылась, и внутрь вошёл Годрик Нортрем, его единственный сын и наследник.

– Отец, Вы вызывали меня? – тихо спросил он. Было заметно, что юноша сильно нервничает. Глаза его были устремлены в пол, руки чуть подрагивали.

– Щенок, сколько тебе повторять, не называй меня так, – моментально вскипел герцог. Однако гнев его был недолог и после первой вспышки быстро развеялся. – Да я звал тебя. Ты уже слышал, что Император отдал приказ об аресте Монаха. Мне нужно чтобы этим руководил человек, которому я доверяю.

– Но ведь это поручили Имперской гвардии? Граф Фоскье обещал подобрать несколько доверенных людей.

– Граф Фоскье, сейчас уже выезжает из города в сопровождении своих гвардейцев. Они уже миновали Амунские ворота и направляются прямиком к принцу Виллему. А те три человека, которым он доверил столь ответственную миссию, целиком и полностью преданы мне. Старый вояка совершенно не разбирается в людях, – сказав это, герцог вновь рассмеялся. – Он считает, что его бойцы полны чести и достоинства, а они всего лишь люди и падки до денег и почестей. Так что, когда через несколько часов маги закончат с приготовлением портала, ты отправишься вместе с ними и за всем проследишь.

– Вы хотите, чтобы я сам произвёл арест и доставил герцога Валенского в столицу? – чуть дрогнувшим голосом уточнил Годрик.

– Нет, – брезгливо отмахнулся герцог, презрительно фыркнув, – ты на такое не способен, ничтожество. Это слишком большая ответственность. К тому же никто вообще не должен знать, что представитель рода Нортрем в этом замешан. Пусть в гибели Монаха винят Императора. Ты же должен просто наблюдать.

– Гибели? Разве речь шла не о простом аресте?

– Не забивай свою тупую голову. Главное ты должен там быть, а потом доложить мне обо всём. Как только окажешься в Валенсе, сразу найди мэтра Николя Тонга. Это мой человек. Он планировал остановиться в трактире «Гордость Империи». Объяснишь ему суть задания и отдашь приказ об аресте. Тонг всё сделает так, как нужно, – злобно хохотнул герцог. – Уж он-то сразу поймёт, как действовать.

– Но зачем убивать герцога? – вяло поинтересовался Годрик. Им руководил не столько интерес к происходящему, сколько желание угодить отцу, которого, как он видел, просто распирало от желания похвастаться собственным гением.

– Да что ты понимаешь в политике, щенок. К этому я и весь род Нортрем шли долгие и долгие годы, – распираясь от самодовольства, начал герцог. – Ты же должен был изучать историю Империи? Или я зря столько платил твоим наставникам? Скажи, кто стоял у истоков Империи?

– Королевство Аквилонское и четыре близлежащих великих герцогства заключили магический контракт, – напрягая память, припомнил Годрик. – Образовалась Империя, которую возглавил бывший король Аквилонский Адельбанд Первый. По имени королевства и была названа Империя.

– Да, четыре чёртовых герцогства. Роды Хомоф, Эльбор, Кластен и Гоминдорф. Огневики, воздушники, природники и оборотни, а во главе водники. Так вот рода Нортрем среди них не было. Герцогство Савойское вошло в Империю шестым и далеко не по свое воле. Шестое – довольно обидное место для рода, который хоть и не наделён большими магическими дарами, но привык повелевать. А потом наши предки долго и упорно работали. Первым пресёкся род Кластен, потом Гоминдорф. Мой отец, твой дед сам лично убил на ристалище последнего из рода Эльбор. Несчастный случай шептала молва, а мой отец только посмеивался. Теперь у меня есть шанс избавиться сразу от рода Хомоф и Императора. Мне выпала самая тяжёлая задача. Долго я шёл к исполнению задуманного, но ещё немного и неизбежное свершится. И горе тому, кто встанет у меня на пути.

– Значит опала рода Хомоф тоже Ваших рук дело?

– Конечно! – хохотнул герцог. – Мне повезло, молодой Хомоф оказался совершенно не приспособлен к жизни при дворе. Лёгкая добыча. Он слишком благороден и честен, это его и погубило.

– Преклоняюсь перед Вашей мудростью, – подобострастно заметил Годрик, зная, что отец падок на лесть.

– Да, а теперь давай выпьем по кубку эльфийского за упокой души Эрика Хомоф, герцога Валенского, последнего этого имени, – хрипло рассмеялся герцог, как будто сказал какую-то шутку. – Теперь этому святоше точно не спастись.

– Боюсь я не смогу составить Вам компанию, герцог, – робко ответил юноша. – Перед проходом через портал, нельзя употреблять вино.

– Чёрт, я и забыл об этом, – хлопнул себя по лбу герцог. – Тогда налей мне и выметайся отсюда. Если, конечно, у тебя нет больше вопросов? Думаю, маги уже скоро подготовят портал. Пока за меня зачастую работал его величество случай, но теперь настало время действовать. Боги явно благоволят мне.

Годрик вздрогнул ещё сильнее. Казалось, последних слов отца он не слышал. Он на прямых ногах медленно подошёл к столику в углу кабинета и принялся наливать густое, красное, эльфийское вино в высокий, золотой кубок. Герцог же продолжал, как ни в чём не бывало, поливать грязью род Хомоф, Императора и старого графа Фоскье, которого обещал в скором времени сгноить в тюрьме.

Юноша бросил короткий взгляд за спину, чтобы убедиться, что отец на него не смотрит и, уверившись в этом, как бы невзначай загородил столик с бутылками спиной. Руки его дрожали от волнения, он быстрым движением сдвинул в сторону камень на одном из перстней и высыпал в уже наполовину наполненный кубок какой-то белый порошок. Затем резкими круговыми движениями смешал содержимое кубка и долил вина до краёв.

– Что ты там медлишь, – раздался нетерпеливый голос герцога, – неужели ты не способен даже вина подать?

– Уже несу, – дрожащим голосом сказал Годрик, поворачиваясь.

В руках он держал наполненный кубок. Те два десятка шагов, что нужно было преодолеть до стола, за которым сидел герцог, дались ему с большим трудом. Только собрав всю свою волю в кулак, Годрик сохранял какое-то подобие спокойствия. Его спасало то, что герцог Савойский практически не смотрел в его направлении, копаясь в каких-то бумагах.

– Ваше вино, герцог – Годрик поставил кубок на стол рядом с отцом и тут же быстро одёрнул руку, будто обжегшись. После чего он сделал несколько шагов назад и напряжённо замер, боясь даже вздохнуть.

Герцог протянул руку, взял кубок и отпил большой глоток, опустошив содержимое почти наполовину. Взгляд его поднялся на собственного сына, который стоял белее полотна. Однако герцог, казалось, ничего не замечал.

– Ты всё понял, относительно данного поручения? Вопросов нет? – резко уточнил герцог, делая ещё один глоток.

– Только один. Ваша Светлость, – еле слышно проговорил Годрик, пытаясь понять, через сколько времени яд, подмешанный в вино, начнёт действовать.

– Говори громче! – рявкнул герцог, допивая вино. – Какой у тебя вопрос?

– Его Величество упоминал в своём приказе, что замок Валентайн необходимо передать под управление виконта Алексиса Обрэ, однако в Ваших распоряжениях это имя никак не прозвучало. Как мне следует поступить?

– Обрэ? Ах, да, красивый мальчик, правда, годный только для постельных утех. Скорее всего ты его застанешь в замке, с неделю назад он отправился к Монаху по особому поручению вместе с мэтром Тонгом, о котором я уже говорил, – герцог в очередной раз рассмеялся хриплым каркающим смехом. – Если я хорошо знаю Тонга, а поверь, я его хорошо знаю, он уже запугал бедного мальчишку настолько, что тот будет делать всё, что ему прикажут. Тонг разберётся, что с ним делать и как использовать. Меня на данный момент совершенно не волнует судьба замка. Только идиоты верят в сказки о вечной жизни, секреты которой сокрыты в тамошней библиотеке. Я сам приложил немало сил к распространению этих слухов.

– Тогда вопросов больше нет. Позвольте откланяться, Ваша Светлость? – тихо спросил Годрик, вглядываясь в лицо отца и не замечая никаких признаков отравления. В итоге он решил, что так даже лучше. Пусть яд подействует позже, когда его самого в замке не будет.

– Нет, подожди! – рявкнул герцог, поднимаясь из-за стола. – Что-то мне показался странным вкус вина, которое ты мне налил.

Взор герцога прямо прожигал Годрика, который остолбенел от ужаса, не зная, что сказать. Страх заполнил всё его нутро, сковал движения и медленно выливался наружу. «Неужели догадался?» – набатом звучал в голове только один вопрос.

– Что ж ты молчишь, ничтожество? – герцог обошёл стол и, швырнув в сторону опустевший кубок, уставился на собственного сына. – Или тебе совсем нечего мне сказать?

– Я не понимаю о чём Вы, – заикаясь, попытался ответить Годрик.

– Не ври мне, щенок! – рявкнул герцог. – Ты ещё не настолько умён, чтобы попытаться обмануть меня. Этот старый дурак, сидящий на троне, ещё только намекнул тебе о возможности занять моё место, а я уже знал всё о вашем разговоре. Думаешь так просто одурачить Эраста Нортрем, герцога Савойского. До тебя это пытались сделать люди гораздо умнее, но где сейчас они и где я! Так, что я жду объяснений!

– Ваша Светлость, Вы ошибаетесь., – попытался оправдаться Годрик, понимая, что его жизнь весит на волоске.

– Ха, не родился ещё тот человек, который смог бы обмануть меня. Или ты всё ещё надеешься, что я паду замертво у твоих ног? Да будет тебе известно, что это мой человек на Сумеречном рынке продавал тебе под видом мышьяка обычный тальк. Так что если ты ожидаешь, что я сейчас сдохну, то не стоит на это рассчитывать. Зато, если я не услышу внятных оправданий, велик шанс, что я тебя переживу.

– Но, отец., – с пылом воскликнул юноша, совершенно не зная, как оправдываться.

– Вот теперь я могу признать тебя своим сыном, – чуть осклабившись, рассмеялся герцог своим хриплым, каркающим смехом. – Я сам когда-то три раза пытался убить собственного отца, но ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. Хотя мои попытки были не чета твоей…

Годрик, перепуганный до ужаса, бухнулся на колени и принялся слёзно молить о пощаде, перекладывая всю ответственность на Императора. Сейчас его волновало лишь собственная жизнь. Он призывал в свидетелей Богов и горячо клялся в своей верности.

– Поднимайся, ничтожество. Я не держу зла, хотя в следующий раз ты так легко не отделаешься, – вымолвил герцог твёрдым властным голосом. – Сейчас ты отправишься выполнять моё поручение, а я подумаю о твоём наказании. И только попробуй разочаровать меня! Видят Боги, если бы у меня был другой сын, я не стал бы возиться с таким ничтожеством, как ты! Думаю, нужно озаботиться твоей женитьбой. Может хоть из внуков выйдет толк.

– Я не разочарую Вас, – с пылом заявил Годрик, поднявшись с колен и пятясь спиной по направлению к выходу, при этом он отвешивал низкие поклоны и подобострастно улыбался. Он до сих пор не верил, что так дёшево отделался.

Лишь, оказавшись в коридоре, Годрик Нортрем смог вздохнуть свободно. Буря на время миновала, но всё ещё могло повториться, если прогневить отца неповиновением. Сейчас всё зависело от точности и скорости в выполнении приказов, а потому мешкать было нельзя.

Годрик быстро рванул по коридору, стремясь как можно скорее добраться до одного из внутренних двориков дворца, где маги должны были обустроить портал.

Путь его был не долог, однако не привыкший к длительным физическим упражнениям Годрик успел запыхаться. Он пронёсся по переходам с быстротой молнии и только добравшись до трёх скучающих в тени апельсинового дерева гвардейцев смог передохнуть.

– Меня прислал герцог Савойский, с этого момента вы поступаете в моё распоряжение, – выдохнул он на одном дыхании, обращаясь к рослым, плечистым воинам, которых граф Фоскье лично отобрал для проведения ареста.

Мужчины безмолвно кивнули, признавая в нём своего командира.

– Где приказ подписанный Императором? – тут же поинтересовался Годрик.

Один из мужчин, самый старший по возрасту, выступил вперед и также молча протянул скрученный пергамент, скреплённый личной печатью правителя. Годрик быстрым движением вскрыл печать и пробежал глазами по тексту. Всё было написано чётко, ясно и в полном соответствие с тем, что озвучивал Император. Против такой бумаги у герцога Валенского просто нет шансов. Любое неповиновение только усугубит его и без того незавидное положение. Да и если верить всему тому, что говорили о герцоге, проблем ожидать не стоило. Монах просто не сможет ослушаться прямой воли Императора.

Тем временем маги, которые уже довольно долгое время занимались подготовкой ритуала в центре дворика, дружно что-то заголосили, воздев руки ввысь. С пальцев их рук начал срываться молнии, ударяя в круг, по периметру которого они стояли. Земля начала ощутимо подрагивать. С последними словами заклинания внутреннюю площадку закрыло куполом в человеческий рост. Он был весь эфемерно-зыбкий, состоящий как будто из тумана, в котором угадывались смутные, еле различимые очертания домов.

Один из магов отделился от других и быстро подошёл к гвардейцам.

– Портал готов, – устало сказал маг. – Сейчас мои собратья поддерживают его, питая своей силой, так что стоит поторопиться.

– Сколько у нас есть времени, прежде чем портал закроется? – деловито уточнил Годрик.

– Часа четыре-пять, потом потребуется привлекать подпитку от послушников и аколитов коллегии Магов. Через шесть часов придётся перейти на амулеты и прочие запасники силы. Но даже так мы не сможем удержать его больше двенадцати часов. Вам стоит поторопиться. Если вы не уложитесь в это время, то назад придётся добираться верхом.

– Хорошо, двенадцати часов нам хватит, – тут же ответил Годрик. По его соображениям хватило бы и двух-трёх, но не стоит загадывать заранее. Боги не любят пустых обещаний. – Куда именно выведет нас портал?

– Мы ориентировались на здание Храма в Валенсе – это хороший ориентир. Перед ним большая площадь, как раз подходящая для наших целей. Так что вы появитесь в самом центре города. Там уже стемнело и вы не должны вызвать большого переполоха.

– Хорошо, мы отправляемся, – решительно заявил Годрик.

Он махнул рукой гвардейцам, приказывая следовать за собой, и быстро, не раздумывая, шагнул под купол. Глаза застлало туманом, сквозь который слегка проступали очертания величественного Храма. Годрик сделал несколько шагов в направлении этого зыбкого строения. С каждым шагом здание приобретало всё большую чёткость и вот вскоре уже ноги мужчины ступили на твердую поверхность мостовой. Портал остался позади.

Стоило Годрику сделать пару шагов, как сзади послышался тихое бряцание мечей о кольчуги и на площадь вышли трое гвардейцев.

– Ты, – Годрик ткнул рукой в самого низкого из мужчин, – остаёшься здесь и караулишь портал. Не подпускай никого даже близко к нему. Хотя, думаю, желающих шагнуть в неизвестность и так не будет.

Дождавшись утвердительного кивка от мужчины, молодой граф огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда ему двинуться. Вокруг было уже темно и безлюдно. Только со стороны строения напоминающего трактир раздавались приглушённые крики. Годрик пригляделся и в тусклом свете фонарей разглядел вывеску с названием «Гордость Империи».

– Отлично, нам как раз сюда, – обрадовался он и властным голосом отдал приказание двум оставшимся в его распоряжении гвардейцам. – Следуйте за мной. Ни с кем не говорить, но сохранять бдительность. Все переговоры буду вести я.

После чего Годрик размашистой походкой двинулся ко входу в трактир. Вдали от постоянно унижающего его отца, он вдруг обрёл уверенность в себе и ясность мысли. Неудачная попытка покушения и возможное наказание были отложены подальше. Перед ним была цель, и он должен был её достичь. Оставалось найти мэтра Тонга и потом наблюдать за арестом Монаха. Всё ясно, чётко и главное без возможных проблем. Самоё лёгкое задание из всех, с которыми он сталкивался.

*

К вечеру в трактире собралось довольно много народу. Многие, конечно, рассчитывали провести вечер за выпивкой и весёлыми песнями барда, но, когда Гаррет объявил об отъезде Микаэля, сильно не расстроились. Один лишь Эммет встретил известие полным тоски взглядом. Сердце его было разбито от несчастной любви. Трактирщик, видя страдания кузнеца, попытался его обнадёжить, пообещав, что возможно дня через два-три бард вернётся, но это слабо помогло. Несчастный влюблённый настолько глубоко погрузился в свои внутренние переживания, что практически не реагировал на окружающих, предпочитая напиваться в одиночестве. Жизнь казалась ему оконченной раз и навсегда. Гаррет лишь сокрушённо мотал головой, но с разговорами лезть перестал, понимая, что тут помочь может только время.

Другие же посетители веселились во всю, бурно обсуждая утреннюю поминальную службу, перемывая косточки отцу Стефану и играя в кости, карты и прочие игры, за которыми можно весело провести вечерок в тёплой компании. Гаррет, пребывая в хорошем настроении, даже не стал выбрасывать толстого, рыжего кота, который осторожно прокрался в зал и теперь лазил под столами в поисках чего-нибудь вкусного. Вскоре животное наткнулось на жареную рыбью голову и, забившись с ней под лавку, удовлетворённо заурчало. Одним счастливым существом в зале трактира стало больше.

В этот момент входная дверь резко распахнулась, впуская аристократического вида молодого мужчину. Подбитый горностаем плащ, чёрный бархатный колет и фиолетовые трико выдавали в нём знатного господина, вот только взгляд, которым он окинул зал, не сулил ничего хорошего. За спиной у мужчины застыли два рослых воина в латах.

«Кого же это ко мне принесло?» – подумал Гаррет, вытирая руки о фартук и быстро ковыляя к входу, чтобы поздороваться со знатным гостем.

– Рад приветствовать Вас в трактире «Гордость Империи», господин. Могу я узнать, кто почтил присутствием моё скромное обиталище? – склонился трактирщик в поклоне перед высоким гостем.

– Годрик Нортрем, граф Фомс, – коротко бросил мужчина, окидывая взглядом внутренне убранство зала. Увиденное заставило его лишь брезгливо поморщиться. Подобные заведения он не любил и посещал только тогда, когда этого требовал долг службы.

Закончив беглый осмотр, он обернулся и коротко бросил сопровождавшим его воинам: «Ждите меня на улице, я скоро».

Воины тут же скрылись за дверью, оставляя графа одного. Трактирщик напряжённо замер, не зная, что ожидать от гостя с такой пугающей фамилией. Все страхи последних дней моментально всплыли в его голове, рождая беспокойство.

– Изволите отужинать? – всё же поинтересовался трактирщик, не желая, чтобы пауза затягивалась. – Могу порекомендовать жареную утку в сливах, ещё есть паштет из гусиной печёнки и похлёбка на потрохах каплуна. Также у меня большой выбор вин, достойный двора самого Императора.

– Нет, – коротко ответил Годрик, – я сыт и не задержусь надолго. Ты местный трактирщик?

– Да, господин граф. Меня зовут Гаррет.

– Хорошо, в твоём трактире должен был остановиться мэтр Николя Тонг. Он ещё здесь? Могу я его видеть?

Гаррет вздрогнул, услышав имя своего бывшего постояльца. Все его опасения принимали неприятный оборот. Он-то надеялся, что так быстро покойника никто не хватится. Успокаивало только одно, герцог упоминал, что всё уладил с этим вопросом, выдав какую-то особую бумагу городскому старосте. Ему же оставалось только честно и откровенно рассказать о произошедшем, не скрывая ничего.

– Боюсь, господин граф, я не смогу в этом Вам помочь. Да и никто не сможет, – начал речь Гаррет, стараясь, чтоб его голос звучал спокойно. – Мэтр Тонг действительно останавливался у меня, несколько дней назад.

– Где он сейчас? – быстро спросил Годрик, который торопился получить всю информацию как можно скорее.

– Скончался, – коротко ответил трактирщик, воздев глаза к небу и быстро одними губами прошептав слова молитвы. – Тому прошло уже несколько дней, как его душа предстала на суд Богов.

– Как же это не вовремя, – чертыхнулся Годрик, понимая, что весь план его отца теперь летит к Темным Богам. А виновным, если что, окажется он сам. – Как это произошло?

– Его убили в этом самом трактире, – тихо сказал Гаррет, стараясь, чтобы кроме графа его никто не слышал.

– Убили? – поразился Годрик. – Но кто? Почему в управлении тайной полиции ничего не знаю об этом?

– Расследованием занимался сам герцог Валенский. Он владетель этих земель с правом суда и казни. Думаю, об этом следует поговорить с ним или хотя бы с городским старостой, Тритом Русофом. Я маленький человек и привык подчиняться.

– Да-да, это понятно, – тут же отмахнулся граф.

Он сейчас пытался лихорадочно сообразить, что же теперь делать. С одной стороны, о смерти Тонга нужно было немедля сообщить отцу; с другой, времени было не так много, чтобы тратить его впустую. К тому же арест герцога Валенского он может произвести и сам. Если он сделает это, отец будет доволен и, возможно, на время забудет о неудачной попытке отравления. В этот момент Годрик даже не вспомнил, что мэтр Тонг должен был не просто арестовать опального герцога.

– Где сейчас герцог Валенский? – спросил Годрик, после некоторого раздумья.

– Полагаю, в своём замке, – ответил Гаррет, которому всё больше не нравился ночной гость. – У Вас какое-то дело к Его Светлости?

– Да, но тебя это не касается, – резко ответил Годрик. – Далеко ли до замка?

– Нет. Замок расположен к северу отсюда. В ясную погоду его башни хорошо видно из города. Сейчас, правда, вы вряд ли сможете их разглядеть. Но дорога на север тут только одна и ведёт прямо к замку.

– Хорошо, трактирщик. Мне понадобятся три лошади и как можно быстрее, – приказным тоном сказал молодой граф.

– Боюсь, свободных лошадей сейчас нет, – тут же ответил трактирщик. – Уже ночь и раньше утра Вам не удастся их найти. Конечно, можно поспрашивать у моих гостей, некоторые из них прибыли верхом, но кто ж захочет расставаться с собственной лошадью.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю