Текст книги "(Не)обманутый (СИ)"
Автор книги: Gierre
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
(Не)обманутый
Пролог
Семья Тошайо прибыла в Метрополис шесть или семь поколений назад. Прочно обосновавшись в столице Империи, предки Тошайо посвятили свою жизнь изготовлению амулетов от нечисти. Поначалу дело казалось прибыльным, и семья начала расти. Каждое поколение откалывало себе кусочек семейного бизнеса, и вот ко Второй Эпохе родители Тошайо столкнулись с весьма неприятным фактом: защита от нечисти перестала пользоваться спросом.
Как любил говорить отец Тошайо, люди изменились. Стали жестокими, потеряли веру в справедливость. Раньше любой кинулся бы помогать старику, а теперь найдутся десятки «мерзких ребятишек», готовых высмеять немощь и болезнь. Во всем, или почти во всем, он винил высокие технологии: скоростные магистрали, небоскребы, тянущиеся к облакам, телефоны, компьютеры.
– Они заменяют вам душу! – кричал отец, потрясая полупустой бутылкой. Пива, сакэ, текилы, водки – любого пойла, до которого дотягивался к вечеру.
Они с матерью Тошайо продолжали вести семейное дело, хотя оптимизм молодости в них поиссяк. В начале, сразу после красивой свадьбы, они были так счастливы и преисполнены надежд, что наплодили семерых ребятишек. По меркам Метрополиса – почти самоубийственный поступок. Но мать была здорова и счастлива возиться с малышами, а отец – уверен в себе и готов трудиться день и ночь, чтоб обеспечить пропитание.
И вот спустя годы упорной работы он пил, а она – ругалась на последнего ребенка, восьмого, который еще не покинул отчий дом. На малыша Чи. Тошайо приходил к брату раз или два в неделю, давал немного денег, проверял здоровье и помогал с уроками, если успевал. Чи был последней связью Тошайо с семьей, которую стоило разорвать давным-давно. Еще когда мать отдала его самого, седьмого сына седьмого сына, таинственной госпоже Рей, женщине из относительно благополучного района города с длинными седыми волосами.
Тошайо запомнил их встречу так ярко, что мог в любой момент описать ее, если бы кто-то спросил.
Открывается дверь, он переступает в просторную комнату, а там (совсем недалеко от входа) стоит удивительная женщина. Ее седые волосы распущены, по-старчески бледные глаза смотрят живо и хитро, во рту деревянный мундштук. Изо рта женщины вылетает облачко дыма, и Тошайо кажется, что это – призрак древнего дракона.
– Нравится? – спрашивает женщина, чуть склонив голову на бок.
– Очень, – шепчет Тошайо, глядя, как дракон выписывает под потолком невероятные фигуры.
– Беру! – тон ее становится деловым, она кидает матери Тошайо мешочек, который звенит при соприкосновении с ладонями, и Тошайо, обернувшись, успевает заметить, как его мама перестает быть его мамой.
С того дня он был привязан к госпоже Рей, считался ее воспитанником и учился всему, что она готова была передать ему. Кроме Тошайо в необычной школе жили другие ребята, но между собой они общались редко. Во время совместных тренировок разговаривать запрещалось, а стоило кому-то попытаться покинуть спальню ночью, как госпожа Рей находила наглеца и выбирала самое страшное из возможных наказаний.
Тем, кто боялся высоты, приходилось стоять на ее ужасном балконе. Тем, кто не выносил пауков и змей, она велела заботиться о новом питомце. Постепенно желание нарушать правила дома госпожи Рей исчезало у всех воспитанников.
Они знали, что обучение закончится, когда наступит долгожданное совершеннолетие, и послушно терпели. Судьба многих до знакомства с госпожой Рей была незавидной, кое-кто голодал и попрошайничал, поэтому в глубине души они были ей благодарны.
Учеба закончилась, и незаметно для себя Тошайо стал экзорцистом. Представителем славного древнего ордена, о котором почти ничего не слышал, когда был мальчишкой.
Его отец был прав – нрав жителей Метрополиса изменился в худшую сторону. Они больше не боялись нечисти, наоборот – искали способа получить выгодное знакомство. Подобно своим родителям, Тошайо оказался тем, чьи услуги больше не нужны. Но сдаваться было нельзя.
Госпожа Рей имела весьма своеобразные представления о прощании, поэтому очередной выпускник выставлялся за дверь с котомкой вещей. Но Тошайо научился заглядывать дальше ее грубостей и граничащей с жестокостью чопорности. Он смотрел в светлые глаза, сузившиеся до предела, и видел, как тяжело старухе держать спину прямой, как больно стоять без трости.
– Спасибо вам, госпожа Рей, я никогда не забуду вашей доброты, – сказал на прощание Тошайо, но госпожа Рей была слишком горда для сантиментов, поэтому вместо улыбки плюнула ему вслед.
Почти три года Тошайо слонялся без дела. Изгонял мелких духов в старых домах, преследовал сборища упырей по трущобам. Как и многие экзорцисты вроде него, искал крупный заказ, который изменит жизнь, но ничего не происходило. Метрополис научился мириться с присутствием нечисти и нежити, даже нашел в этом выгоду и стал извлекать ее, не беспокоя загадочных экзорцистов «по пустякам».
Он готов был отчаяться: за редкие заказы платили гроши, гораздо чаще он работал бесплатно, самостоятельно находя цель и устраняя ее. Все казалось лишенным смысла, а вернуться к госпоже Рей означало расписаться в неудаче. Она сама вызовет достойнейших, чтобы наградить новым рангом.
Его спасло появление Чи и знакомство с Изаму. Все произошло в один день. Тошайо пришел в родительский дом, чтобы поздравить мать и отца с праздником Предков, съесть ужин, зажечь благовония в честь тех поколений семьи, что позволили им родиться и жить в тепле и уюте. Но пьяный отец возле входа и мать в постели застали его врасплох. Он стал расспрашивать, в чем дело, и выяснил, что спустя долгие годы «тщетных попыток» родителям все же удалось зачать «достойного отпрыска», но «чертова дура все испортила».
Тренировки госпожи Рей помогли Тошайо сохранить самообладание. Он вошел в детскую, где кричал от боли, страха и голода маленький Чи. Взял брата на руки и покинул дом через черный ход. Никто не стал преследовать его, и так он добрался до своей квартиры. Ему было неизвестно, как растить детей, но он помнил по обрывкам разговоров других людей, что без матери младенец может не выжить.
До вечера Тошайо возился с братом, пока стук в дверь не перепугал его до смерти. Привыкший к дракам, долгому преследованию, он все же не был готов, что в его крошечное жилище придет посторонний, да еще в такое время. Но он открыл дверь, сжимая в руке нож, смазанный парализующим ядом – подходящее оружие от упырей и сброда трущоб.
– Какого дьявола ты завел ребенка, малец? – в коридоре стоял сгорбившийся старик.
– Твое какое дело? – грубо ответил Тошайо. Его уважение к старости относилось лишь к тем, кто вел себя по-старчески благородно.
– Ты меня в могилу сведешь этим ором! – старик смачно плюнул на пол.
Они сверлили друг друга взглядом. Старик не желал уходить, пожевывал что-то во рту: не то челюсть, не то жвачку, не то самого себя. Он был тощим – так выглядят наркоманы, бедняки и тяжело больные люди. Тошайо смотрел в ответ, ощущая ответственность за брата. Ему пришло на ум, что это и есть, наверное, отцовский инстинкт – воспринимать тощего старика угрозой.
Потом произошло несколько мгновенных событий, и Тошайо понадобилось почти десять лет на то, чтобы определить их последовательность в ходе долгих тренировок. Во-первых, старик шагнул вперед. Он поднырнул под руку Тошайо, которой тот придерживал дверь. Пока вторая рука с запозданием тянула кинжал к цели, старик уже был в комнате. Пинком он отправил Тошайо за дверь, щелкнул замком и оказался внутри.
А Тошайо остался снаружи.
Он бросился на дверь, стал колотить по ней ногами, руками и в перерывах прислушивался к детскому плачу. Брат продолжал плакать минуту-другую, а потом затих, и Тошайо стало по-настоящему страшно. До сих пор он не терял близких. Родители, пусть пьяные и злые, всегда были неподалеку. Госпожа Рей и ее воспитанники здравствовали. Никто из экзорцистов не брался больше за опасную работу, а что такое упокоить одного восставшего из могилы призрака? Пустяк!
Но теперь Тошайо чувствовал страх. Он перестал бить в дверь и решил, что подождет еще одну минуту, а потом попытается пролезть в собственную квартиру через окно. И когда минута истекла, дверь открылась. Старик, продолжая жевать, заявил:
– Накормил, значит. Пеленку сменил. Похож на тебя. Нагулял?
Тошайо сжал кулаки, собираясь ударить старика прямо в грудь, и даже сделал первое движение, отведя ногу, но оказался на полу. Старик смотрел на него сверху вниз и спрашивал строго:
– Нагулял?
Они быстро нашли общий язык. Изаму стал вторым наставником Тошайо. Помог найти работу в кафе рядом с домом, пустил новичка в додзё.
Чи вернулся в семью. Несколько недель Тошайо помогал ему выжить, а когда мать встала на ноги – вернул ей и пообещал, что будет приносить денег для брата. Родители не удивились, не обрадовались, ответили только: «Хорошо, приноси». Как будто им было все равно.
Еще десять лет Тошайо учился в додзё учителя Изаму. Приносил продукты ему домой, убирал, готовил. Вечером приходил работать в кафе, а ночью – возился с нечистью, которая была по зубам. В его жизни появилась временная цель: устроить жизнь Чи так хорошо, как только сможет. Даже если для этого придется работать вдвое больше.
Многие из тех, кого Тошайо знал по школе госпожи Рей, исчезли. Не при загадочных обстоятельствах, которые потребовали бы его немедленного внимания, а по вполне обычным причинам. Одного утянула в другой город семья, другой выучился сеять рис и стал жить на ферме возле города, третий спился. Ничего сверхъестественного. Нечисть и нежить, казалось, не обращала на экзорцистов никакого внимания. Скорее по привычке, Тошайо обходил несколько кварталов, гонял знакомых духов с насиженных мест, грозил изгнать за шалости, но все это было несерьезно.
Когда Тошайо исполнилось тридцать лет, ему предложили настоящую работу.
1. Богач и бедняк
Окраины Метрополиса выглядели непродуманной декорацией, вроде тех, что бывают в старых фильмах. Казалось немыслимым, чтобы такие запутанные клубки улиц проектировал разумный человек. Да будь он даже вампиром, оборотнем, кицунэ или несчастным каппа, все равно в поступках мыслящих созданий прослеживалась логика, но трущобы столицы можно было постичь только в пьяном угаре.
Тошайо привык, что Метрополис грязен, наводнен беженцами из других стран и городов, пестрит всеми возможными красками, воняет ароматами разных концов мира. Каждая из присоединенных территорий добавляла Империи новый сброд.
Он представлял свой город смесью всего, что человечество считало загробной жизнью преступников. Днем – адская жара, ночью – пронизывающий холод. Шум, опасность за каждым углом. Убить – не убьют, но оставят без гроша, ударят в спину, да еще посмеются, если будешь раскрывать рот.
Таким был для него всемирно известный Метрополис, но приглашение от некоего господина Хикэру, написанное каллиграфическим почерком на дорогой бумаге, выбивалось из правил.
Из всех районов, коих в Метрополисе насчитывалось по разным подсчетам двести или двести десять, только один пользовался особым статусом и считался настоящей столицей Империи. Чтобы попасть туда, необходимо было пройти сквозь хитроумные Врата, защищенные древними заклинаниями и современными техническими достижениями, в суть которых Тошайо никогда не вдавался. Считалось, что Врата не позволяют нечисти попасть в центр, но госпожа Рей называла эту точку зрения еретической и настаивала на том, что самое древнее зло таится именно в сердце города.
Из-за скверного характера путь в центр для госпожи Рей был заказан, тем более что в услугах экзорцистов, по официальной информации, за Вратами не нуждались. Город недвусмысленно сообщил, что разберется с проблемами в центре своими силами, а госпожа Рей рада была умыть руки. Каждому ученику она вбивала в голову, что от центра лучше держаться подальше, и, наверное, из-за этого они все мечтали рано или поздно попасть за Врата.
На приглашении Хикэру было написано: «Многоуважаемый Тошайо, со всем почтением нижайше прошу вас прибыть в мой дом для обсуждения деликатного вопроса, касающегося проблем такого рода, в решении каковых вы, по всей вероятности, имеете богатый опыт. С надеждой на встречу, Хикэру».
Первой мыслью Тошайо было принести приглашение в дом госпожи Рей, но потом он вспомнил о прощальном плевке и поежился. Она скажет не приезжать – она всегда говорила, что от любых дел центра следует держаться подальше.
Вторым кандидатом в советчики стал учитель Изаму. Старик был лучшим наставником из всех, кого Тошайо знал, но в экзорцизме ничего не смыслил, а к людям относился с предубеждением. Он скажет не заводить нового знакомства, тем более с тем, кто пишет так витиевато.
Тошайо собрал вещи, как если бы готовился совершить еще один обход квартала вокруг дома родителей. Взял только необходимое: порошки, пару настоев для улучшения реакции. Из оружия спрятал в сапог кинжал и оставил за спиной арбалет с деревянными болтами. Какая-никакая – защита. Если заказчику требуется экзорцист, пусть увидит экзорциста.
Изо всех сил Тошайо давил в душе надежду. Уже много раз он обманывался, считая, что очередное событие в его жизни что-то изменит. Но до сих пор он работал в том же кафе, посещал тот же додзё, заботился о брате, помогал родителям держаться за жизнь. Ничего не менялось, сколько бы он ни мечтал, так зачем лишний раз расстраиваться? Но надежда все равно лезла наружу. Все говорило о большой удаче: приглашение за Врата, красивые слова на красивой бумаге.
Перед выходом из дома Тошайо сложил руки в молитвенном жесте и прошептал короткое обращение к Создателю, обычное для всех учеников госпожи Рей. Он благодарил своего покровителя за редкий дар видеть духов и общаться с ними, желал доброго здоровья наставникам, родителям, всем, кто нуждается в защите и помощи.
«Да будет путь их лёгок…»
После молитвы следовало ожидать ответа Создателя. Самые религиозные знакомые Тошайо могли простоять так несколько минут, а наедине с собой, быть может, ждали часами. Он сам по старой привычке считал до десяти. Создатель ни разу не отвечал ему, как не отвечал его родителям, знакомым по додзё, наставнице и наставнику. Вот и теперь Создатель промолчал. Тошайо огорчился, не получив ответа. Подспудно он надеялся, что произойдет настоящее волшебство. Не обман кицунэ, а чудо, о которых так много написано на древних табличках.
Дорога до центра прошла без происшествий. Тошайо проследил, нет ли за ним хвоста, но перестал петлять уже через полчаса, решив, что это глупо. Он идет к Вратам, а туда не сунется ни один упырь. Зловредные духи обходят защитную стену и сами Врата за пару кварталов, и нет никакого шанса, что хвост за Тошайо, даже если он пока есть, сможет прошмыгнуть сквозь кордон охраны центра.
В вагоне метро сидели простые работяги, студенты, школьники. Тошайо покачивался вместе с остальными и ощутил неожиданную сопричастность к их судьбам. Девушка с книгой в руке, молодой человек с наушниками, старик и старуха, держащиеся за руку. Взгляд Тошайо скользил от одного пассажира к другому, и он будто видел тонкую нить их судеб, которая на короткий миг переплелась с его собственной. Протянув руку, он мог коснуться этой линии, застывшей в воздухе, ощутить настроение встречи, важность момента.
Происходящее так захватило его, что он проехал нужную станцию. Пришлось возвращаться. Про себя он порадовался, что заказчик не указал конкретное время в приглашении. Только адрес – один из домов на главной улице, если смотреть по карте.
Теперь мысли Тошайо были заняты вовсе не центром, Вратами и возможностью заработать состояние. Он вспоминал вагон метро. Расцарапанные, изъеденные граффити и объявлениями стенки, заляпанный жвачками пол. Потолок с лампами, которые мигали от старости и перебоев напряжения. Тошайо пытался вспомнить, как все происходило, чтобы понять, что именно произошло? Был ли это ответ Создателя, пришедший с опозданием? Или так проявился дар Тошайо, с помощью которого раньше он мог обращаться к духам неживых? Нужно было прогнать эти мысли из головы, очистить сознание – быть может, тогда вид Врат не произвел бы на него такого сильного впечатления. Вместо этого Тошайо снова и снова возвращался к моменту, когда ощущал острую сопричастность к судьбам других людей в вагоне метро.
Врата застали его врасплох. Колоссальная арка высотой больше десяти взрослых людей, шириной – больше четырех. Выкованная из стали, блестящей в свете городских огней и тусклом свете солнца, спрятавшегося за облаками и верхушками небоскребов. Арку украшали изображения добрых божеств, слуг Создателя, выполненные из дерева. Твари самых разных форм и размеров цеплялись за Врата, закрывая древнюю сталь своими телами.
Сильнее всего поразила Тошайо рябь заклинаний, ради которых много сотен лет назад в Метрополисе и возвели Врата. Когда он был ребенком, эти заклинания казались ему легкими облачками, парящими в воздухе, но с тех пор его внутреннее зрение сильно обострилось. Он хорошо знал, как выглядят острые жала охранных чар, и видел в сложном рисунке древнего заклинания невыразимую красоту. Экзорцисты прошлого создали эти чары, чтобы уберечь людей от зла, но древнее искусство было утрачено. Тошайо мог любоваться узором как обычный зритель, он видел лишь поверхность полотна. Задайся он целью создать такую же защиту, у него ничего не вышло бы за всю жизнь. Разве что начать прямо сейчас и продлить свое существование, обратившись к заморской магии джиннов?
Кроме могущественного заклинания Врата охраняли хорошо вооруженные люди. Два отряда стояло по разные стороны Врат, внутри и снаружи. Внешний отряд оценивающе разглядывал проходящих мимо жителей Метрополиса, останавливал тех, кто собирался пересечь границу, проводил досмотр, а при необходимости – допрос.
Совесть Тошайо была чиста, он пришел к Вратам по приглашению, но все равно испытывал трепет перед людьми, которые встретили его недружелюбными взглядами. За глухими шлемами не было видно лиц – только внимательные глаза за приподнятыми забралами. Все взгляды сошлись на Тошайо, за спиной которого был арбалет, а простая одежда и обувь говорили о бедности.
– Я прибыл по приглашению к господину Хикэру, – сказал Тошайо, остановившись перед отрядом.
– Проверь у него документы, – сказал один охранник другому. Для Тошайо их голоса звучали одинаково.
– Ваше удостоверение личности и приглашение, пожалуйста, – сказал безликий охранник, которому было велено заняться Тошайо.
– Вот, пожалуйста, – Тошайо вежливо протянул документы двумя руками и поклонился.
– Ого! Хорошие манеры. Нечасто встретишь снаружи, – заметил охранник. – Вижу, с приглашением все в порядке, оставьте его – может пригодиться. Сейчас проверю удостоверение.
Охранник провел ладонью над небольшой пластиковой карточкой и стал одобрительно кивать, будто получил информацию о Тошайо с помощью этого нехитрого жеста. Высокие технологии в трущобах Метрополиса не приветствовались. Если у тебя был хороший компьютер, ты должен был дежурить возле него денно и нощно, в противном случае банда, которая контролировала твой район, забирала технику в свою собственность. Они называли это налогом, и полиция давно перестала обращать внимание на «мелкие кражи».
– Парень, да ты экзорцист! – охранник сказал это со смесью уважения и доброй иронии. – Мев, слышишь? У нас тут экзорцист. Помню, ты хотела посмотреть своими глазами. Вот, смотри на здоровье!
К Тошайо подошел еще один охранник. Ничто в нем не выдавало женщину, но Тошайо все равно понял, кто она, из услышанного.
– Ты правда экзорцист? – спросила Мев, скрестив на груди руки.
– Да, госпожа, я – экзорцист, – подтвердил Тошайо и вежливо поклонился еще раз.
Она колебалась секунду, потом опустила руки, прижала их к бокам и склонилась так низко, что Тошайо стало неудобно. Он ответил, но не из-за того, что понимал, какого черта она делает, а по сложившейся с детства привычке.
– Спасибо, – сказала Мев, выпрямилась, резко развернулась и пошла к стоявшим возле врат коллегам.
– Не знаю, что на нее нашло, – прокомментировал первый охранник. – Собираешься работать на этого Хикэру?
– Вы его знаете? – тут же спросил Тошайо.
– Видел пару раз. Высокий, ходит в черном. Часто выходит за Врата, но другим путем – на машине. По-моему, он работает на Его Божественное Величество, но я политикой не интересуюсь. Готов пройти?
– Да, – сказал Тошайо, хотя не был готов после услышанного. Работает на Императора? Да разве к такому можно подготовиться?
Охранник вернул ему удостоверение, положил руку на плечо и подвел к полотну заклинаний, которое тут же ощерилось остриями смертельных проклятий на фигуру Тошайо.
– Просто иди вперед, – сказал охранник. – За все время, что я тут стою, никто не почувствовал даже щекотки. Все будет нормально.
Тошайо понял, что его приняли за новичка, и это было чистой правдой, так что он, воспользовавшись советом, сделал решительный шаг вперед и… ничего не почувствовал. Врата выглядели жутко, но пройти их насквозь оказалось поразительно легко.
Он остановился на другой стороне и ненадолго обернулся. Изнутри они были не менее потрясающим сооружением. Возможно, будь Тошайо призраком или одержимым злым духом, Врата не пустили бы его в центр. Чтобы узнать ответ на этот вопрос, пришлось бы провести опыт с настоящим призраком или одержимым, а разрешение на это не дадут ни Император, ни его приближенные. Подобное сочтут пыткой, пусть даже пыткой по отношению к уже умершему созданию.
Госпожа Рей назвала бы такой подход блажью изнеженных мальчишек, но Тошайо считал его правильным. В появлении нечисти всегда были виноваты люди. Если они начнут изучать нечисть таким жестоким способом, это не доведет до добра. В лучшем случае руки одного экзорциста окажутся по локоть в крови безобидных нелепых созданий. В худшем – нечисть и нежить объединят усилия, чтобы разобраться с нависшей угрозой. История знала много примеров войн между мирами смертных и бессмертных, и Тошайо не разделял мнение о том, что такие войны – профилактика заразы. Скорее уж он считал их результатом трагической случайности. Хрупкий мир, любой, даже самый неприглядный, каким он стал сейчас, все же был лучше самой праведной войны.
Улицы центра Метрополиса были похожи на трущобы только тем, что тоже казались искусственными. Здесь можно было снимать романтические комедии, которые так любили родители Тошайо. Мать рыдала о чужих несчастьях, а отец ласково успокаивал ее. Тошайо не любил такие фильмы, может поэтому и улицы не пришлись ему по душе.
Слишком чисто, слишком мало запахов, слишком мало людей.
Он привык к толпе, даже его манера двигаться предполагала, что придется проталкиваться через потоки других работяг. Теперь он чувствовал себя уязвимым на открытом пространстве. Любой житель красивых небоскребов мог увидеть, как его крохотная фигурка двигалась по улице.
Нужный адрес по счастью нашелся быстро. Помогли таблички, которые в центре хорошо сохранились и, по всей видимости, регулярно обновлялись. Район, где жил Тошайо, прекрасно обходился без них миллион лет. Когда-то их, конечно же, завезли, но уже на следующий день, наверняка, сдали в металлолом.
На первом этаже небоскреба, в который пригласили Тошайо, находился просторный зал для тех, кто ожидал, пока их пустят дальше. Вежливый персонал предложил напитки, подключение к Сети. Тошайо пообещали, что господин Хикэру будет безотлагательно извещен о том, что его гость прибыл.
В подобном месте Тошайо оказался впервые. И дело было не только в расположении небоскреба – за Вратами. Необычным был сам небоскреб. Жилье здесь, должно быть, стоило баснословных денег, а налоги были такими, что он со своим скромным заработком вряд ли сумел бы накопить даже на отопление и очистку воздуха. Кроме зала ожидания на первом этаже были вывески нескольких ресторанов и одного клуба – вероятно, в первую очередь для жильцов. Тошайо представил, сколько будут стоить еда и напитки внутри.
Не то чтобы у богачей никогда не было проблем со злыми духами – вовсе нет. Просто решать проблемы злых духов здесь научились иначе, без посредничества экзорцистов. Если тебя беспокоит дух предка, находящийся в квартире, ты просто меняешь квартиру, и все. Если за тобой увязался упырь, ты нанимаешь самого обычного охранника, и упырю проламывают череп. Просто, эффективно и с гарантией. Экзорцисты редко готовы предоставить ее, ведь обстоятельства каждого случая не удается понять до конца по описанию заказчика. Они работают, опираясь на интуицию и вещи, о которых обычные смертные имеют смутное понимание. Для некоторых техники экзорцистов уже стали бабушкиными сказками, а обратиться к экзорцисту – все равно что позвать гадалку-шарлатанку.
Как любил говорить отец Тошайо, магия перестала быть нужна людям, и люди перестали обращать на нее внимание. В тайне отец надеялся, что высокие технологии обернутся новыми монстрами, с которыми помогут справляться новые талисманы, и это даст начало новому веку процветания для семьи. Тошайо видел в нем это и старался изо всех сил не презирать собственного родителя.
– Господин Тошайо? – к нему подошла молодая женщина в строгом костюме. Он заметил ее издалека, но не сразу поверил, что его пригласят так быстро.
Хикэру либо отчаялся и готов был принять гостя немедленно, либо уже знал, что Тошайо пересек Врата. Скорее всего, в центре Метрополиса легко было отслеживать перемещение гостей.
Женщина отвела Тошайо к лифту и подсказала этаж, потом поклонилась и пошла обратно к рабочему месту – встречать других гостей и жильцов небоскреба. Тошайо оказался в лифте совершенно один. Он почувствовал, как сдавило виски, успел понять, когда заложило уши, и приоткрыл рот, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Лифт нес его вверх без передышки – на такую высоту Тошайо забирался редко. Нечисть любила связь с землей, нежить и вовсе с трудом могла от земли оторваться, так что чаще всего он работал в канализации, на кладбищах, в заброшенных храмах, а вовсе не в небоскребах.
Когда лифт остановился, Тошайо еле держался на ногах. Он вышел и отдышался, прежде чем идти в апартаменты с нужным номером. Все было указано на приглашении.
Дверь не вызывала подозрений. Тошайо присмотрелся к ней, но не приметил ни следов защитной магии, ни проклятий. Обычное дерево, быть может, чересчур дорогое, но в таких местах много вещей будут казаться ему чересчур дорогими. Светло-коричневая древесина была инкрустирована черной, которая повторяла замысловатым рисунком прямоугольник дверного полотна. Выглядело изящно – как дверь в музей или один из современных храмов, устроенных на нижних этажах высоток.
Кнопка звонка находилась рядом с табличкой: «Хикэру». Без фамилии, должности, научной степени. Тошайо не знал, как принято было оформлять таблички в этом районе, но в трущобах человек не упустил бы шанса показать себя во всей красе. Даже если это грозило ему вторжением банды посреди рабочего дня.
Изнутри раздались тихие шаги, потом щелкнул замок и дверь открылась. Тошайо увидел хозяина дома в шелковом халате, кое-как прикрывающем тело, с мокрыми волосами, босиком на гладкой поверхности кафельных плиток.
– Господин Тошайо? – вежливо предположил Хикэру, торопливо завязывая халат. В этот момент Тошайо посмотрел на лицо хозяина дома и обратил внимание, что оно существует. Бросились в глаза радушная улыбка и контрастирующий с ней цепкий взгляд.
Перед Тошайо мелькнули образы со времен обучения – глупости, которые иногда позволяли себе воспитанники госпожи Рей. Съеденный на двоих бутерброд, дружеские объятья, пустяковые подарки, сделанные сразу после тренировки, чтобы госпожа не заметила. Все вылилось в строгий целибат, поддерживать который Тошайо помогал напряженный график и ясная цель, но теперь ему казалось, будто в один миг рухнула стена вроде той, что окружала центральный район.
Как можно думать о чем-то, когда в центре города живут люди, похожие на Хикэру? Они моются в душе, возможно, они даже ложатся в постель. Голые.
Чтобы вернуться к реальности, Тошайо моргнул. Он бывал во многих переделках, ему не в первой было справляться с волнением, страхом или вожделением. Особенную ловкость в мороках проявляли кицунэ, но даже самый обычный злобный дух мог подбросить пикантных картинок. Тошайо спокойно вдохнул, поклонился и подтвердил:
– Тошайо, экзорцист младшего ранга, к вашим услугами.
У него вышло сделать это непринужденно, и он гордился этим. Кто знает этого Хикэру? Он вполне мог нарочно пойти в душ как раз перед тем, как Тошайо пришел к нему в дом. С богачей центра станется.
– Прошу, проходите, – Хикэру, продолжая придерживать халат рукой, пригласил Тошайо войти в апартаменты.
Студия оказалась небольшой: диван, бар, кухня – все смешалось в одну кучу. Тошайо увидел в дальнем конце открытую дверь, из которой тянулись к Хикэру мокрые следы. Там мог находиться душ.
– Подождите, пожалуйста, на диване. Я не знал, что вы придете так скоро, господин Тошайо. Мне нужна минута, чтобы привести себя в порядок. Хорошо? – Хикэру вежливо улыбался и так старательно прятался в халат, что сомнения Тошайо рассеялись. Вряд ли этот тип подстроил раздевание нарочно. Дело близится к вечеру: собирался в ресторан или в клуб, вот и пошел в душ. Богачи моются по сто раз в день, это у Тошайо расход воды расписан на месяц вперед.
– Большое спасибо, я подожду, – ответил он.
Диван, отделанный кожей, оказался мягким и удобным. Перед Тошайо стоял невысокий столик, где в хрустальной вазе валялись похожие на стекло конфеты в прозрачной упаковке. Захотелось взять одну, но он помнил о профессиональной осторожности, поэтому решил воздержаться от любой еды и напитков в доме. Если Хикэру вызвал его для экзорцизма, притрагиваться к еде может быть опасно.
Хозяин квартиры тем временем исчез за третьей дверью. Возможно, она вела в личную комнату, возможно – в гардероб. Прикрывать ее до конца Хикэру не стал из уважения к гостю. Тошайо слышал, как щелкают вешалки для одежды, потом раздался характерный звук застежки-молнии, стук каблуков. Хикэру вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь. Теперь без спешки Тошайо мог рассмотреть его получше.
Хикэру выглядел молодо – моложе самого Тошайо лет на пять, а возможно и больше. Опираться на внешность в центре Метрополиса было неправильно – здесь пользовались косметической хирургией, новыми средствами омоложения, а работа была гораздо легче той, к которой привыкли в трущобах. На самом деле, Хикэру мог быть старше, но спрашивать об этом без особой надобности Тошайо не стал бы.
