Текст книги "Синтраж. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Гарсиа Икиру Сет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 44 страниц)

Глава 29. Выбор

В полу открывается люк. Команда «Алактум» неуверенно подходит к проёму.

– Будем прыгать?

– Может, отправим кого на разведку?

– Дамы вперёд.

– Мы за эру феминизма.

– Стойте, там что-то есть!

Из дыры в полу вырывается небольшое существо, по форме напоминающее комок шерсти: трясущийся комок шерсти с пушистым хвостом и трусливо выпученными глазами. По комнате разносится писк. Писк рождает головную боль. Боль лишает чувств. Участники падают на пол. Пси-атака ломает блокаду сознания, прорывается в саму суть и сеет хаос. Боль, отчаяние, страх, неуверенность, слабость, муки, раскаяние, потеря…

Мохнатое животное метается по комнате, пока люди дёргаются на полу в объятиях собственных кошмаров. Минута, вторая, третья – участники переживают бесконечно долгое мучение собственного безумия. Секунды длятся как часы, и проведённое наедине с собственными страхами время теряет исчисление. Каждый поддаётся собственной слабости. Каждый на грани того, чтобы сдаться. Желание смерти отбрасывает свою тень, и тень превращается в…

Выстрел. Живой комок шерсти падает, дёргается в предсмертных судорогах, затихает. Винсент садится, прячет пистолет и прислушивается к состоянию товарищей. Кажется, всё в порядке. Команда потихоньку приходит в себя: кто-то стонет, кто-то всхлипывает после слёз облегчения.

– Тьфу, – Ума плюёт в злосчастный проём в полу, – вот так пример плохого сюрприза.

– Какого хрена произошло? – злобный хрип хантера заставляет всех вздрогнуть.

– Модифицированное животное оружие, – к Доку приходит осознание, и он хлопает себя по лбу. – Массовая пси-атака, как я не догадался!

– Ага, – соглашается капитан, – хорошо, что у нас в команде есть авинец, а то намучались бы…

– Что дальше? – Ким утирает влажные от слёз глаза.

– Полагаю, мы должны спуститься в люк. Я вижу ответвления. Думаю, это труба, что потащит нас по своему маршруту в случайном порядке.

– Если эта тварь появилась оттуда, значит нужно быть осторожными и держаться вместе… – Ума запинается, замечая что-то странное. – Тесса?

Подруга не отвечает. Всё это время сидевшая на коленях и не поднимающая взгляда девушка, наконец, смотрит на юношу. Горькая ирония отражается в её улыбке, и это не предвещает ничего хорошего.

– Тес, я понимаю, что ты не в духе, но если хочешь ссоры, то сейчас не лучшее время. Я тоже на взводе и за себя не ручаюсь, так что будь паинькой и помоги мне не сорваться…

– Убью, – шепчут её губы, – давно пора…

Ума закатывает глаза, собираясь ответить, однако не успевает: Тесса срывается с места и, прыгая на капитана, сбивает того с ног. Она не учла только одного: они не упали на пол, они рухнули в открытый в полу люк. Два тела, исчезая из поля зрения своей команды, понеслись вниз по жёлобу гигантской трубы.

– Вашу мышь!

– Нужно идти за ними!

– Сначала мы должны…

– Нет времени, вперёд!

Участники один за другим прыгают в проём, не заботясь о том, что их ждёт дальше.

***

Человек в белом костюме неспешно разворачивается в кресле. Четыре визиона вокруг организатора проецируют точную копию происходящего в каждом из четырёх блоков испытаний. На какое-то время мужчина уделяет своё внимание зданию, в котором борется за жизнь команда чемпиона «Ню Нова». Маска на столе смеётся, когда команда Алактума попадает в «распределительную» трубу и разделяется. В то же время Нулла обращает внимание и на другие команды этого блока.

Вопли. Вопли команды рахдийцев, умирающих ввиду очередной ошибки. Они захлёбываются предсмертным криком, когда каждого из них пронзают десятки сокрытых в стенах шипов… Почти интересно. Почти…

Берсерки, что минутой молчания выражают почтение двум погибшим товарищам; пятеро цикианцев, пытающихся делать вид, что всё под контролем; дуэт, разрабатывающий план дальнейших действий; союз одиночек, выполняющих приказы капитана-программера – всё это не цепляет организатора, и он переключает своё внимание на другие блоки…

***

Ким скользит по внутренностям бесконечно долгой трубы. Она упустила тот миг, когда очередной поворот разделил её с командой. Гравитация тащит её всё глубже и глубже, пока труба не заканчивается и не выбрасывает её в одну из комнат подземного комплекса. Девушка оказывается в полумраке куба. Ребро – метров десять. Сухо. Тепло. На каждой стене надпись: «Выход есть». Однако, вопреки рунам, двери нигде не видно. С потолка свисает гигантская, казалось бы, вросшая туда рука, а рядом с ней непонятной формы кокон.

«Выход есть, выход есть, – судорожно думает Ким, – где же он?»

Рука на потолке приходит в движение, тянется к кокону, достаёт оттуда шар, и без замаха бросает в участницу…

Взрыв.

Упавшая на бок девушка с ужасом понимает, что бы с ней случилось, не отреагируй она вовремя. А рука уже тянется за очередным шаром. Ким вскакивает и бежит вдоль стены. Сзади гремят раскаты взрывных мячей: снаряды безостановочно летят один за другим, безжалостно целя в девушку, тем самым вынуждая её судорожно цепляться за жизнь.

«Выход есть, выход есть…»

Бросок – прыжок – взрыв. Бросок – рывок – взрыв. Бросок – падение – взрыв.

«Выход… выход…»

Ким уклоняется от очередного шара и врезается в стену, бежит вдоль неё, попеременно ударяя в прочные блоки.

Взрыв. Взрыв. Взрыв.

Девушка бросает в снаряд заряжённую иглу, и заряд взрывается в воздухе. Рука, казалось бы, возмущена подобным поведением, пальцы забегали на месте. Конечность снова тянется к кокону, достаёт шар, подкидывает его несколько раз, и с невиданным доселе неистовством метает в нахалку.

Взрыв, взрыв, взрыв.

Пластичные прыжки спасают Ким в очередной раз, и она продолжает бить стены, раз за разом, снова и снова, пока не слышит отличие…

Участница замешкалась – отлично. Замах, бросок – девушка взбегает по стене и прыгает подальше от… Взрыв… один из блоков рассыпается, открывая тайный проход… Рука в панике. Рука спешит схватить новую бомбу. Ким прыгает в расщелину и мчится по тёмному коридору, пока взрывная волна последнего заряда не бросает её на пол…

Подняться. Спутанные волосы лезут в глаза. Кимоно порвалось. Кровь неспешно стекает по руке. Опираясь о стену, она плетётся по коридору… к спасению… к выходу…

***

Винсента выкидывает в просторную комнату. Лёгкое раздражение после поездок по трубам не даёт авинцу сразу оценить ситуацию. В комнате он не один. Стрелок замирает, пока что-то большое скользит по полу, кружит вокруг прибывшего участника и, оторвавшись от поверхности, возвышается над жертвой. Шипение обдаёт холодом. Винсент продолжает неподвижно стоять. Огромная механизированная змея толщиной с человека, длиной сложной для понимания и запредельным уровнем опасности оценивает свою добычу. Шипение наполняет комнату. Шипение складывается в слова, а слова в предложения:

– Привееетссствую в моих владееенияххх, человек. Есссть только один ссспосссоб покинуть это месссто. Открыть дверь ключооом. Ключ сссокрыт во мнеее. Но чтобы получить его, тебе придётссся отгадать мою зззагадку. Иначе – сссмерть.

Участник остаётся неподвижен. Возле авинца появляется миниатюрная женщина с крыльями, кружит вокруг своего хозяина, подлетает к самому носу змеи и упирает руки в боки.

– Заманчивое предложение . – Говорит фея. – Однако господин за сегодня уже пережил болевой шок, и у него нет желания играть в игры. Но он хочет тебя поблагодарить …

– Чтооо!?

– Спасибо, что сказала, где находиться ключ …

Винсент молниеносно выхватывает пистолет и стреляет в тварь. Разрывная пуля отбрасывает голову змеи. Змея приходит в бешенство и бросается на наглеца. Выстрел. Выстрел, выстрел, выстрел. Пули с треском разрывают металлическую чешую.

– Как сссмеешшшь ты…

Выстрел. Снайпер подкидывает пистолет и выхватывает ещё два. Орудие крутится в воздухе, но продолжает стрелять. Участник бесперебойно выпускает в существо по обойме. Подкидывает пистолеты, ловит уже падающий, выхватывает ещё один и продолжает обстрел. Разрывные пули, пробивающие пули, электро-заряды. Змея выполняет свой лучший бросок. Авинец, слегка отступив в сторону, без труда уклоняется и хватает падающие стволы. Человек продолжает стрелять, жонглируя оружием и перезаряжая обоймы. Удар хвоста из слепой зоны уходит в пустоту, когда слепой стрелок спокойно сгибается навстречу полу. Голова твари уже похожа на бракованный макет прототипа. Жалящий бросок – Винсент запрыгивает на гибкую спину машины, приставляет дуло к черепу и выстрелом в упор пробивает металлическую защиту. Стрелять. Стрелять и ещё раз стрелять. Вскоре от пасти змея не остаётся почти нечего. Подобие жизни в конвульсиях бьётся о пол. Гибкое туловище извивается под градом пуль. Винсент и не думает прекращать. Авинец продолжает расстреливать туловище, выдавливая жизнь из неживого, и останавливается только тогда, когда гадина уже не может функционировать.

Слепой снайпер прячет перегретое оружие, медленно подходит к гаснущему телу змеи, просовывает руку в остатки пасти и вытаскивает из нутра небольшую светящуюся сферу. Теперь – вернуться. Отходя от груды металла, Винсент шатается, садится на пол и собирается с силами. Нужно было передохнуть. Нужно взять себя в руки, перед тем как подойти к испещрённой узорами стене…. Участник вставляет сферу в идеально круглый проём – узоры начинают светиться. Стена дрожит и не спеша отъезжает в сторону. Авинец облегчённо вздыхает и покидает место испытания…

***

Кун Антис бессознательно валяется на полу. Вокруг хантера метается рой мохнатых существ. Писклявые комки шерсти панически пытаются выбраться из помещения, не понимая, что их страх убивает угрозу лучше любого оружия.

Там, где сбежавшая одиночка вывела из строя целую команду, стая обрушила на одного человека непосильный груз боли и отчаяния: кросс дёргается в конвульсиях, глаза закатываются, изо рта выступает пена. Ни в чём не повинные модифицированные твари обрекали участника на судьбу, что хуже любой смерти, на мучения, что хуже любой жизни. Последний оплот разума был готов прорваться под натиском безостановочной пси-атаки. Для человека всё было кончено. Для человека…

Ягуар открывает свои глаза. Спящий всё время зверь, что в последний раз был пробуждён только посредством насильственного вмешательства телепата на станции «Ребелентис», сейчас просыпается по своей воле. Боль человека впивается в шкуру тысячами игл. Суть зверя не желает вступать в игру: слишком неестественно быть тем, в кого они превратились, слишком далеко от натуры. Убивать бесцельно, не для пропитания – худшее уродство природы. Тем не менее, сознание человека полностью теряет контроль над телом, и хотя ягуар понимает, что угрозы нет, к нему беспричинно возвращаются воспоминания о худших днях его существования. Ярость, страх, жажда – всё это приводит зверя в бешенство…

Лежащее на полу тело рождает рык. Кожаный доспех трещит, когда участник приходит в движение. Клинки с приятным скрежетом покидают ножны. Глаза хантера в полумраке приобретают странный кошачий блеск. Комки шерсти на мгновение замирают, чтобы с удвоенной силой попытаться сбежать от зверя-убийцы. Бесполезно: комната замурована. Одна из маленьких тварей замирает, в надежде, что зверь-убийца его пощадит – кривой меч рассекает первую жертву. Существо падает, подёргивая маленькими конечностями, но прежде чем оно окончательно застынет в агонии, мех второй жертвы успевает напитаться кровью. Третья, четвёртая, пятая – писк становится тише, рык становится громче…

***

Док крадётся по направлению к выходу. Цикианец не дышит уже больше двадцати секунд. Напряжённое перемещение сжигает столь необходимый мышцам кислород. Холодный пот прошибает врача насквозь. Окружающий мрак рисует силуэты приближающейся смерти. Страх добивает последние капли уверенности. Он больше не может этого выносить, не может здесь находиться, не может не дышать…

Закрыть глаза. Открыть глаза. Вдохнуть – на участника тут же бросается силуэт. Прыгнуть на пол – лапы-лезвия высекают в стене шрамы-узоры. Не дышать. Существо во тьме прислушивается, казалось бы, обнюхивает пространство вокруг, но не может обнаружить лежащего рядом человека. А человек беспомощно смотрит в потолок, на светящуюся надпись: «Дыхание – жизнь, дыхание – смерть…»

Дрон-убийца рядом. Робот трещит, безуспешно пытаясь засечь нарушителя, однако не может: программа реагирует только на потребление гуманоидом воздуха. Док медленно отползает от существа по направлению к едва виднеющемуся дверному проёму. Врач крадётся, пытаясь по минимуму расходовать кислород, однако отчаянно понимает, что он не продержится. Ему необходимо вдохнуть. Ещё раз. Хотя бы раз. Этот кошмар слишком близок к завершению, чтобы можно было сдаться.

Вдох, прыжок в сторону, падение. Где-то рядом шипы вбиваются в пол. Подняться, побежать к двери. Слишком опрометчиво: Док непроизвольно делает вдох. За спиной слышен звук приближающейся угрозы. Не уклониться. Что-то распарывает спину участника. Немой крик, вдох – дрон наваливается на человека, намереваясь раздробить череп. Док сжимает в руке продолговатую трубку. Вспышка – электромагнитный заряд выводит убийцу из строя. Робот падает безобидной грудой металла. Это третий по счёту – больше зарядов не осталось. Человек слышит, как в комнату заползает новое существо. Перестать дышать. Подняться, сдерживая стон боли сделать шаг к выходу. Ещё один. Ещё. Упасть. Спина горит. В груди давит. Перед глазами мерцают непонятные узоры. Нужно идти. Осталось совсем немного – нужно подняться, доковылять до двери, ввалиться в проём и, когда дверь скроет его от угрозы, поддаться истерическому смеху…

Док поднимается…

***

Тесса и Ума неслись по трубам подземного этажа. Захваты девушки разрывались контрприёмами и переходили в ответные меры. Сопение, стоны и ругательства разлетались эхом по подобию аттракциона. Происходящее было слишком быстрым и неловким, чтобы походить на настоящую драку. Борьба товарищей даже могла показаться смешной, однако ярость пантеры не позволяла превратить происходящее в шутку.

Юноша смог облегчённо вздохнуть только когда труба выкинула их в широкое подвальное помещение. Парочка расцепилась и с проклятиями покатилась по полу. Встаёт Ума. Встаёт Тесса. Противостояние между собой заставляет их тяжело дышать. Напряжение в мышцах, напряжение в воздухе…

– Одень перчатки. – С внезапной серьёзностью говорит монах, глядя поверх подруги.

– Снова это самодовольное превосходство? Думаешь, что без оружия у меня не будет шансов? Думаешь, что со времён академии ничего не изменилось?

– Вовсе нет, просто оглянись.

– Ну конечно, аж два раз повернулась к тебе спиной.

– Как знаешь, – пожимает плечами юноша, – я предупреждал.

– Нет, нет, нет, я на это не куплюсь, – уже с лёгким сомнением говорит Тесса, понимая, что они находятся в подобии лабиринта. Лабиринтом комнату в действительности назвать было нельзя: блоки, колонны и перегородки скорее должны были задержать, а не запутать участников.

Рядом со злополучным дуэтом внезапно появляется уже знакомая голограмма организатора.

«Позвольте объяснить, что происходит, – казалось бы, изображение говорит самому себе, – но сначала, посмотрите туда».

Проекция указывает за спину девушки, и Тессе не остаётся ничего другого, как обернуться…

Защитное поле ограждает участников от двух десятков людей. Людей в подавляющих ошейниках, что не пускают их дальше поля, людей голодных до битвы, людей, переполненных насилием, жаждой крови и жестокостью. Кто-то облизывает клинок, кто-то режет себя в предвкушении. Они снуют по ту сторону электрической оболочки подобно стае голодных гиен.

«Эти индивиды некогда были участниками Синтраж. Каждого из них дисквалифицировали за особо жестокое обращение с противниками и за нарушение правил…»

Тесса отводит руки назад, и умный рюкзак в считанные секунды фиксирует на них боевые перчатки.

«Я отобрал из бывших участников наиболее опасных и предложил им вернуться на стезю идущих…»

Ума начинает разминаться, Тесса активирует наручи.

«Их задача проста: каждый, кто убьёт участника сразу перейдёт на одиннадцатый уровень Синтраж. Чтобы выжить, вы должны добраться до одного из выходов. Не подумайте, что вам не повезло попасть в столь опасную ситуацию, просто вы перемещались по жёлобу в количестве более одного человека, и система определила для вас командное испытание. Я отключаю поле, удачи!»

Голограмма хлопает и исчезает. Вместе с ней исчезает и ограждающая от головорезов защита. Бывшие участники смеются, улюлюкают и бросаются по направлению к своей цели. Толпа, сокращая расстояние до цели, растягивается лавиной человеческого садизма.

– Я понимаю, что сейчас ты хочешь моей смерти, – подходя к подруге, говорит Ума. – Однако ты же не позволишь им отобрать меня у тебя? Ты ведь сама хочешь со мной покончить.

– Что ты предлагаешь? – пантера трясётся от двойственности чувств.

– Планировка этой комнаты не позволит им навалиться на нас всем скопом.

– Предлагаешь сбежать?

– Нет, – скалиться юноша, – я тоже не в духе после неудачного пси-воздействия…

Тесса вопросительно смотрит на монаха. Не озвученный вопрос не остаётся без ответа:

– Убьём их всех…

Первая волна убийц уже на подходе. Дева-пантера прыгает вперёд и бьёт по полу охваченным в металл кулаком – разряд проходит по поверхности и настигает ближайших врагов. Боль вынуждает их кричать, спотыкаться и падать. Ума после затяжного прыжка приземляется среди них.

– Зря вы взяли с собой такие опасные игрушки, – монах подбирает с пола стилет и вгоняет в шею своей первой жертве.

– Ума Алактум! – кричит один из убийц, подбегая к юноше. – Ты мой!

Вздувшаяся узорами мышц рука перехватывает руку с ножом, слышен хруст ломающейся кости. Человек падает на колени перед улыбающимся монахом.

– Ума? – переспрашивает юноша. – Нет, тебя убивает не Ума, тебя убивает Жнец…

И Жнец вбивает нож в кричащий рот хозяина, отбрасывает труп и приходит в движение. Силуэт в чёрной рубе скользит от одного врага к другому. Хрустят позвонки, ломаются кости, вспарываются животы. Крики, крики, крики. Звук заливающей пол крови, приторно сладкий запах внутренностей и обрывающиеся вопли доводят Жнеца до экстаза.

На юношу несётся трёхметровый здоровяк. Змей неподвижно ждёт. Тесса кричит, и после широкого замаха бьёт Уму по спине – Жнец делает шаг в сторону, и девушка сталкивается с громилой. Усиленный удар отбрасывает тушу в приближающуюся толпу. Монах бросает клинок в сторону подруги – меч пролетает мимо и вонзается в стоящего за её спиной врага.

Дальше – больше. Участники, не сговариваясь, прикрывают друг друга, комбинируют атаки и крушат каждого, кто оказался в радиусе их досягаемости. Тесса, используя весь арсенал перчаток, крошит кости с одного удара – Ума обезоруживает любителей холодного оружия и им же продолжает кромсать неудавшихся убийц.

Капли крови парят, капли оседают на пол, на стены, на участников и на трупы. Капли пляшут, осознавая миг свободы, чтобы в совокупности брызг омыть своих освободителей от греха.

Пантера бьёт, бьёт и бьёт. Клинки отскакивают от невозможно прочных наручей, мечи ломаются. А вслед за ними ломаются и их хозяева. Жнец играет в некогда забытого бога. Жнец решает: кто умрёт следующим, каким образом и насколько быстро.

Смерть пишет картину. Смерть становиться искусством. Её кисть оставляет алые росчерки и, не стесняясь, окропляет всё происходящее в привычной для неё манере. Слишком много красного – стиль вечного и неизбежного, стиль, отшлифованный бесконечно повторяющимся циклом убийств…

Юноша проносится между новой порцией ещё живых тел, пальцы разрывают сонную артерию, руки перехватывают оружие, и быстрая роспись клинка завершает жизненный цикл очередной жертвы.

Тесса вскидывает руку – из перчатки вылетают иглы. Противник успевает прикрыться широким мечом, секунда – пантера уже рядом, пантера бьёт, разбивая меч на куски, ломая кости несчастного и отправляя того в полёт, чтобы уже мёртвое тело сползло на пол оставляя на стене кровавый след.

Танец жизни вынуждает тело монаха уклоняться, почти стелясь по полу и спасаясь от смерти. Танец смерти дарует возможность Жнецу нанести искусно выполненные порезы, в неспешной манере лишающих других жизни.

Кому-то удаётся повалить Тессу на пол, и в неистовой борьбе девушка раскалывает голову противника как орех.

Ума, попутно перехватывая брошенный в него нож, подсекает ноги очередного головореза и мгновением позже вгоняет клинок в пах врага.

Быстро. Всё происходит слишком быстро, чтобы можно было задуматься о правильности происходящего. Не было времени даже на понимание и страх. Необходимости в осознании было ещё меньше: происходящее не имело никакого значения. Мимолётная вспышка смерти – почти невидимая крупица жизненной мозаики. Просто мелкое столкновение двух сторон, где одним везло чуточку больше.

Стая была не способна насытиться добычей. Добыча оказалась гораздо более крупным и голодным хищником. Несмотря на это никто не думает отступать. Они были не из тех, кто боится смерти, не из тех, кто мог смириться с мыслью, что есть кто-либо страшнее их самих. Последние из головорезов отчаянно бросаются в атаку, чтобы завертеться в урагане кошмара…

Кто-то с неестественно сплющенной головой силится подняться, кто-то находит на полу свой глаз и заталкивает его обратно в глазницу, а кто-то со сломанным позвоночником пытается заставить двигаться свои уже бесполезные ноги, только чтобы перед смертью встретиться взглядом с захлёбывающимся от собственной крови напарником…

Раненные копошатся раздавленными жуками, трупы деталями паззла усеивают центр комнаты. Жнец вытаскивает клинки, ножи и копья из уже мёртвых тел, чтобы заново вонзить орудия в тела ещё дышащие. В сердце, в голову, в горло… Последним он подходит к неспособному пошевелиться убийце, к человеку со сломанной шеей – тот не двигается, однако жизнь в глазах ещё не угасла. Юноша присаживается около умирающего и бьёт ладонью по черепу. Раз, другой, третий – пока из носа и ушей жертвы не потечёт густая почти чёрная кровь.

– Кажется, мы закончили, – поднимаясь, говорит монах и смотрит на подругу.

Девушка выглядит ничуть не лучше, чем он сам: покрытая кровью, пышущая кровавым паром, со спутанными волосами и горящим взглядом. В ней было сложно признать человека. Некоторое время они просто стоят и смотрят в кого они превратились, пока их дыхание не синхронизируется, и они не бросаются друг на друга.

Ума и Тесса сближаются в едином порыве жаждущего крови существа, их трясёт от возбуждения и осознания количества отобранных жизней. На секунду они замирают, почти сталкиваясь лбами, погружаются в отражение чужеродных глаз и… сливаются в бесконечно долгом поцелуе. Сладковатый привкус напрочь сбивается металлическим вкусом крови, объятия чуть ли не соединяют двух людей в единое целое, весь накопленный азарт изливается в моменте единения дружбы и вражды… Момент наркотического опьянения проходит, жажда покидает помещение, поцелуй обрывается и вот уже они просто стоят, обнимая друг друга.

– Нужно идти, – шепчет девушка, – нужно найти остальных.

– Да, – юноша пытается утереть лицо от крови, – пойдём.

– Где ближайший выход?

– Наверное там… Нет, ну скажи, что нам повезло наткнуться на этих недоучек? Кто знает, что могло случиться, не сними мы напряжение…

– Я бы тебя порвала на части.

– Ахах, как скажешь, солнце, как скажешь…

***

Нулла допивает свой коктейль, элегантно ставит бокал на стол и приступает к более тщательной оценке происходящего. Испытания были завершены довольно быстро – в настоящий момент платформы отвозили выживших участников на первые этажи зданий. День выдался довольно продуктивный: лучшие новички десятых уровней продемонстрировали не только командную работу, но и личные качества каждого члена команды.

Оставалось произвести подсчёты выживших. Первый блок – четыре команды, двадцать пять участников. Второй блок – пять команд, девятнадцать участников. Третий блок – пять команд, двадцать семь участников. Четвёртый блок – четыре команды, двадцать два участника. Мужчина в белом проверяет степень выживаемости команд, и с удивлением ведёт бровью, когда понимает, что в команде Алактума нет потерь. Любопытно. Организатор решает просмотреть данные по остальным командам четвёртого блока…

Гир Део – предводитель берсерков. Покоряет Синтраж ради своего клана. Хороший боец, не особо хороший руководитель. Заслужил преданность со стороны своих подчинённых благодаря заботе об интересах команды. Каждый раз перед сном поимённо вспоминает каждого погибшего товарища, данная черта и сделала его лучшим кандидатом в капитаны…

Син Сюа – капитан команды цикианцев, по совместительству сын начальника императорской гвардии Дома Кэлинтар. Не обделён талантом, явно выраженный потенциал к росту. Стремится стать более значимой фигурой, чем просто «один из сыновей начальника гвардии». Всегда держит своё слово, чем и заслужил доверие со стороны других участников…

Дейл Варх – программер, ответственный за спасение пятерых союзников. Прошёл ускоренный курс спец подготовки. Цели и мотивы не ясны. Пользуется уважением со стороны товарищей благодаря своим выдающимся аналитическим способностям…

Любопытно, но не более. Нулла наблюдает, как команды воссоединяются окрашенные тонами горькой радости: кто-то обнимается всей гурьбой, кто-то судорожно пытается спасти раненых, кто-то плачет, не зная, как быть дальше, а кто-то уходит от чужих взглядов с непроницаемым желанием того, чтобы всё поскорей закончилось…

На одном из экранов можно увидеть, как перепачканная в крови парочка выходит к своей команде, как на переполненные немым ужасом вопросительные взгляды Ума и Тесса отрицательно качают головой, как, не стесняясь своих слёз, обнимаются переволновавшиеся подруги, и как облегчение поселяется во взгляде большинства членов команды. Это можно было увидеть на одном из экранов, однако человек в белом смотрит совершенно в другую сторону…

Ему достаточно щелчка пальцев, чтобы активировать повсеместную аудио-трансляцию. Пришло время заканчивать второй этап…

– Уважаемые участники! – Голос организатора, казалось бы, несёт в себе нотки печали. – На сегодняшний день испытания завершены! Отдохните, попрощайтесь с ушедшими и подготовьтесь к последнему дню испытаний! Завтра утром мы выявим сильнейшую команду начальных уровней! А до тех пор вы вольны насладиться покоем…

***

К вечеру каждая из команд, не сговариваясь, покинула свой блок. К тому времени участники успели оказать товарищам первую помощь и привести себя в порядок. День уделил достаточно внимания живым, и вечер не преминул воздать должное мертвецам. Мёртвых выносили на улицу одного за другим. В третьем блоке дронам уборщикам даже не отдавали мертвецов из других команд.

Тех, кому сегодня не повезло, прощаясь и готовя к отправке домой, укладывали в ряд перед зданиями. По крайней мере, людям хотелось знать, что они вернутся домой в любом случае…

Организатор предоставил транспортировочные боты-морозильники, где уже лежали жертвы первого дня испытаний. Однако не всем было нужно хранить тела друзей. Кто-то приступил к погребальному ритуалу учения Жара, чтобы вскоре три тела, охваченные синеватым пламенем, украсили песчаный островок. Поначалу дым грозился объять всех и каждого, однако система вовремя включила потоковую очистку воздуха и позволила избежать конфликта.

Кульминация прощального вечера привела к тому, что команды каждого блока развели возле зданий костёр, сели вокруг постоянно движущегося цветка из тепла и света, и всё это чтобы унять свою боль в хаосе беседы.

– Запомним этот день… – говорит Гир Део, предводитель берсерков, – сохраним память о погибших, пусть они живут, пока жива наша память о них.

– Пусть их жертва не станет напрасной, – подхватывает Син Сюа, капитан цикианцев.

– Чтобы завтра никто не погиб, – вздыхает Дейл Варх, лидер временного союза.

– Проживём же свои жизни достойно цены жизни ушедших, – понимая, что нужно что-то сказать, говорит Ума Алактум.

После окончания капитанских речей остальные участники переходят к тихим беседам о былом, текущем и грядущем. Кто-то молча смотрит на пляшущие языки пламени, кто-то пытается заглушить боль расслабляющими препаратами. Берсерки на фоне своего капитана негромко затягивают песню… Многие позволяют себе заплакать.

Возле соседнего блока кто-то из участников безуспешно пытается поджечь здание. Его успокаивают другие команды. Кажется, это был капитан таинственной троицы – странный капитан с дредами. Ума возвращает внимание к беседе между участниками своего блока…

– …есть ли смысл? – заканчивает какую-то мысль Син Сяо.

– Угу, – неопределённо кивает монах.

Не важно, что говорить или о чём молчать. Гораздо важнее, что говорят взгляды. Вот взгляд капитана цикианцев указывает на транспортировочные боты. Программер Дейл отрицательно качает головой и для вида говорит что-то о боли и жизни. Гир Део был единственный, кто полностью погрузился в своё горе и не понимал языка, на котором говорили остальные. Рядом с капитаном сел один из берсерков и взял на себя инициативу…

Ритмичные, чёткие почёсывания носа, обмен взглядами, казалось бы, бессмысленные фразы. Идея, план, понимание, разочарование. Где-то внутри каждый знал, что обнадёживать себя нет смысла, скорее, в действительности эти двойные беседы и должны были отвлечь, успокоить, сблизить…

К ночи участники стали расходиться по комнатам, снаружи остались лишь те, кто не мог заставить себя войти внутрь, не мог или не хотел уснуть, или просто должен был наблюдать, как догорают тела последователей учения Жара…

***

Председатель ассоциации «Нобилити» был в бешенстве. Метаясь по кабинету от одной информационной панели к другой, сегодня он как никогда был похож на хищное насекомое. Дела были плохи: совместная помощь кланов, семей и потока не сильно продвигала поиски. Они теряли столь драгоценное время на кооперацию между собой, порой забывая о цели всего действия.

– Председатель… – высший офицер в знак уважения склонился в поклоне.

– Что?

– Восточный сектор предлагает свою помощь как стороннего специалиста по обработке и сопоставлению полученных данных… Бесплатно…

– Что? Им-то, зачем влезать во всё это?

– Не знаю, мастер, однако их помощь может стать последним звеном нашего успеха.

– Какого успеха? Мы проиграли, когда допустили такое!.. Ладно… Выразив благодарность, попроси их приступить к поискам… Если понадобится – я сам попрошу…

***

– ВРЕМЯ ПРОСЫПАТЬСЯ! ПОДЪЁМ! ЧЕРЕЗ ЧАС ЖДУ КАЖДОГО УЧАСНИКА НА ВЕРХНЕМ ЭТАЖЕ СВОЕГО БЛОКА! ВРЕМЯ ПРОСЫПАТЬСЯ! ПОДЬЁМ…

– Вот сволочь, – сонно бубнит Тесса, свешивая ноги с кровати.

Остальные были не в лучшем расположении: сонные, уставшие и раздражённые происходящим вокруг, они уже не рассматривали смерть как худший из исходов. Глядя на измученных товарищей, Док решает спасти команду от хандры, правда, первым делом он проверяет состояние своей спины и только после этого заваривает шесть порций натурального энергетика. Команда пила лекарство, пока их ждал последний день испытаний десятого уровня. Последний день. Последний.