Текст книги "Синтраж. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Гарсиа Икиру Сет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 44 страниц)

– Что ж, компас – тоже не плохо, – пытается взбодрить всех Росси. – Без карты он может и не особо полезен, однако примерное месторасположение сундуков мы узнать способны. По крайней мере, будем знать направление…

– Да плевать, – устало отмахивается Тесса.

– Пойдём уже, – вторит ей Док.

– Ппплевать! Пппойдём! Пппойдём! – кричит птица-ключ…

…Гигантский быкоподобный гомункул бросается в атаку. Док падает на землю, пропуская над собой звериную лапу. Ума отталкивается от спины лежащего товарища и оказывается на уровне рогатой морды хранителя – рука монаха вонзается в глазницу твари. Андроид ревёт живым существом, хватая обидчика – юноша не успевает вырваться. Винсент стреляет – несущие заряд иглы вонзаются в оставшийся бычий глаз. Тесса хватает правую ногу зверя, обвивает её, с хрустом выворачивая суставы – гомункул падает на колено. Кун в прыжке рассекает держащую монаха руку – искрящаяся конечность падает на пол. Ким вонзает иглу между выпирающих позвонков – спица удлиняется, пробивая тварь насквозь. Хранитель падает…

– Ох, это было опасно, – отряхиваясь, констатирует Ума. – Я почти испугался, хотя было видно, что он не запрограммирован на убийство участников.

– Ха! – кричит Росси, уже шаря рукой по сундуку. – У нас второй ключ!

– И с каких пор он ведёт себя как член команды?

Возле Росси появляется огромный мыльный пузырь с подобием человеческого лица на нём. Внутри пузыря мирно парит шарообразный ключ. В отличие от предыдущих проекций, шар не пытается ничего сказать – он просто издаёт неприличные звуки.

Голограмма попугая кидается на собрата с явным намерением навредить, однако изображения просто проходят друг друга насквозь. Конечно же, это не уменьшает попыток ключей уничтожить один одного…

…Было поздно, и они разместились в удачно попавшейся комнате отдыха. Все с удивлением наблюдали, как Росси, терпевший уже долгое время, первым делом не побежал в туалет, а запер дверь комнаты изнутри.

– Стражи проснутся и будут отлавливать каждого, кто находится за пределами зон отдыха, – позже объяснит он. – Вы конечно можете впустить других участников, однако они могут на нас напасть и отобрать ключи.

Всем уже было всё равно, потому что их ждал душ, они могли утолить голод и отдохнуть после тяжёлого дня. Прежде чем ложиться спать они заперли шумные ключи в туалете и с намерением побыстрее пройти этот уровень погрузились в объятия сна…

***

Четвёртый этаж встретил их бойней. Не успели они на него ступить, как тут же попали под обстрел. Ничего не понимая, команда «Алактум» забилась за ближайшее изваяние.

– Что происходит? – перекрикивает отдалённый шум Ким.

По коридорам то и дело пробегают участники, слышны звуки битвы, крики, звон оружия. В какой-то момент по ушам бьёт отдача звуковой бомбы.

– Кажется, это затор! – Росси как никогда полезен, пока его не заглушает чей-то вопль.

– Что?

– Нужно пробиться к одной из комнат отдыха как можно скорее! – кричит недотёпа. – Любой ценой!

– Тогда вперёд! – Ума первым бросается на вражеских стрелков…

***

В это самое время команда из пятерых человек переходит на второй этаж. Вперёд выдвигаются два силуэта, в точности копируя движения один одного. Убедившись, что угрозы нет, дуэт возвращается к остальным, и участники выдвигаются всей командой…

***

На четвёртом этаже, в разгар бойни между участниками, Шарк Холи со своими товарищами заперся в одной из комнат отдыха. У них не было ни ключей, ни даже карты, поэтому они не могли знать, что заняли последнюю свободную комнату отдыха. Они просидели взаперти полдня, и за это время на них неотвратимо надвигалось осознание того, что долго так продолжаться не может. Бездействие сводило их с ума – нужно было покинуть комнату и вступить в битву за ключи. И вот уже Шарк завершает поднимающую мораль команды речь, подходит к двери, ещё раз окидывает взором вооружившихся друзей и, преисполненный волнением, позволяет дверной панели отъехать в сторону.

Команда Холи храбро устремляется в коридор, только чтобы попасть под бесконечный град парализующих игл. Один за другим решившие сражаться участники падают на пол, складывая паззл неестественных поз.

Их поджидала не одна команда. Несколько группировок, преследующих свои собственные цели, стараются прорваться к освободившейся комнате. Иглы свистят, только чтобы отскочить от защитных пластин, жужжание волновых пушек сменяется звоном клинков, а грандиозное столкновение уподобляется детской возне.

Появляются «они». Клином врезаясь в подобие битвы, команда «Алактум» пробивается к заветной комнате. Они походили на диких животных, пылая пламенем битвы и сминая любую помеху, оказавшуюся у них на пути. Было видно, что эти участники пробивались с боем через весь этаж. Состояние подобное трансу охватило каждого из них, объединяя одной единственной целью – вернуть покой…

У самого входа какой-то смельчак нападает на юношу с длинной косой, стелющейся поверх красного плаща. Смельчак не понимает, в какой именно момент его голова была впечатана в стену. Ещё несколько отчаянных героев пытаются проскользнуть в комнату в суматохе битвы, только чтобы упасть у проёма после точечных выстрелов игломёта. Кто стрелял, понять было сложно, потому что окружённый беснующимися товарищами стрелок даже не смотрел в направлении своих жертв.

Вскоре всё стало утихать. Те, кто был способен бежать – бежали. Остальные же мирно усеивали своими бессознательными телами пол. Команда «Алактум» не спеша ввалилась в комнату, только чтобы поскорее занять места, где можно упасть поудобней. Последним в комнату юркнул недотёпа Росси, спешащий запереть дверь изнутри.

– Я, – слегка заикается союзник. – Я и подумать не мог, что вы из таких команд!

– Каких таких? – кажется, это спрашивает Ума.

– Вы монстры… нет-нет-нет, в хорошем смысле. На каждом отрезке уровней синтраж есть команды, превосходящие остальные. Те, кто лучше подготовлен, для кого определённые испытания явно слишком просты. Вы не должны быть здесь. По-хорошему, вас должны были отправить сразу на двадцатые уровни. Но, так как многие уровни транслируются, организаторам выгодно, чтобы среди участников были фавориты.

– Лучше скажи, наконец, что происходит? – Тесса явно не любит быть в неведении происходящего.

– Как я и говорил – затор, – принимая обычно важный вид, отвечает Росси. – Я упоминал о возможности избежать проблем с кражей ключей. Есть один способ – оставить одного члена команды в запертой комнате со всеми добытыми ключами. Странно, что это произошло на четвёртом уровне, но похоже, что несколько команд монополизировали ключи, но недостаточное их количество для перехода. Они не смогли договориться и задержались на этом этаже. Другие команды прибывали, не могли собрать ключи, так как их никто не использовал и сундуки оставались пусты. Участники скапливались на этом этаже, пока кто-то не напал на обладателя ключа. Это запустило цепную реакцию, и сейчас мы можем наблюдать картину постоянной бойни. Угораздило же нас попасть в эту гущу. Хотя нам повезло, что эти идиоты решили покинуть комнату.

– И что нам теперь делать? – Док не знает, куда себя деть.

– Ждать. Этот затор должен рассосаться сам собой. С приходом ночи стражи выкинут из башни всех участников, находящихся за пределами комнат. Всего на этажах по десять комнат отдыха. То есть к утру останется команд десять. Нашей задачей будет отобрать у них ключи до того, как это снова превратится в беспорядочную войну.

– То есть, у нас на отдых почти сутки – не так уж и плохо, – Ума зевает, и поворачивается на бок.

– Если конечно у нас получится отдохнуть, – вздыхает Росси…

Позже Росси Гигс пожалел, что оказался прав. На протяжении первой половины ночи заснуть не удалось никому. Звуки боя сменились бегством. Гулкие шаги стражей пролетали по коридорам громовыми раскатами, сопровождаемые отчаянными криками менее удачливых участников. Их даже не убивали, но отчаянные мольбы тех, кто стучался в запертую дверь, были способны обречь на муки совести любого, кто пытался их не слышать…

Час, второй, третий. Наконец-то всё стихло, однако о полноценном сне можно было забыть – оставалось довольствоваться лёгкой дрёмой…

Команда «Алактум» покинула комнату с рассветом. Не только потому, что им было необходимо опередить начало нового побоища, но и вопреки советам союзника-недотёпы, ими также двигало желание увидеть стражей своими собственными глазами.

Им повезло, что хранители башни не спешили себя явить. Пока группа двигалась к месту перехода, их бег сопровождался сотрясающими воображение шагами стражей. В этом был весь ужас и спасение: несущие кару не спешили. В отличие от людей, им не было нужды спешить.

Участники первыми прибыли в центральный зал четвёртого этажа. Они осматривались, уже не рассчитывая на встречу с хранителями башни. Тогда-то это и произошло…

Стены затряслись, и каждая статуя, каждое покрытое мрамором изваяние неспешно начало покидать своё место. Одна, вторая, третья… Кто-то из них был вооружён мечом, копьём или топором, кто-то же шёл с голыми руками. Но двигались они все одинаково. Медленно, громко, неуклонно.

Кольцо мраморных стражей окружило участников, готовых вступить в заведомо проигрышную битву, когда чей-то будильник неуместным писком возвестил о приходе нового дня. Статуи замерли, посмотрели куда-то вверх и двинулись обратно на свои позиции.

– Фууух! Вот это пронесло! – с облегчением выдыхает Росси.

– Они близко, – как всегда вовремя предупреждает Винсент.

– Эх, – вздыхает Ума. – Ребята, давайте не сдерживаться. Покончим с этим побыстрее?

– Только если без лишней жестокости, – сухо говорит Ким.

– Ну разумеется, – улыбается монах.

В зал прибывает первая команда. Вторая. Третья. Росси в страхе отступает за спины союзников. Никто из участников не предпринимает каких-либо действий, пока в помещении не оказывается в общей сложности восемь команд. Чуть больше шестидесяти человек.

– Кажется, все в сборе .

– Я думал, будет больше. Кто-то занял по две комнаты.

– Ни у кого из них нет больше двух ключей.

– Напомните, какой был план?

– Сокрушить их всех…

***

На третьем этаже команда из пяти человек собиралась добыть последний ключ, столь необходимый для прохождения этого уровня. Они ещё не знали, как им повезло, что война за ключи четвёртого этажа башни подходила к концу…

***

Перед тем как покинуть этаж, Ума в очередной раз разрисовал перед лестницей пол. Невидимая краска так же, как и у лифта третьего этажа и лестницы второго сокрыла в себе таинство послания. Его товарищам был бы интересен данный ритуал, если бы они не считали его очередным дурачеством.

Лестница на этот раз была желе-подобной, пружиня и колеблясь она делала обычный подъём вверх если не смешным, то, по крайней мере, забавным.

– Нам повезло, что они действовали порознь, – с трудом поднимая ноги, говорит Тесса. – Обьединись они, и у нас бы не было и шанса.

– Не скажи, – улыбается Ума. – Им тоже повезло, что ты была без перчаток.

– А этот этаж отличается от остальных, – первым заглядывая в проём, говорит Док.

Вскоре каждый убедился в этом собственными глазами. Одна стена была испещрена узорами пламени, и пламя не было искусственным. Огонь горел вдоль стены, создавая завораживающую картину динамичной росписи. Противоположная в свою очередь была сделана из стекла, ограждающего участников от постоянного водяного потока. И это было только начало. Комнаты, полностью покрытые… нет, полностью сделанные изо льда, коридоры из металла, комнаты из камня, помещения с цветущим древесным садом внутри, шахты с постоянными воздушными потоками, безумно жаркие или холодные комнаты – всё это им предстояло встретить на пятом этаже башни.

– Хорошо, что у вас есть я, – бахвалится Росси. – Потому что я ни за что не забуду эту местность и знаю, где находится карта и компас. Без них нам ключей не собрать.

– Что же тогда на шестом? – заворожённая увиденным, спрашивает Ким.

– Эм, – тушуется информатор, – сами всё увидите.

– Постой, ты что, не был выше пятого этажа? – Ума озвучивает догадку всех присутствующих.

– А вот и не скажу! – защищается нападением недотёпа. – Давайте выдвигаться, нам повезёт, если до ночи сможем покинуть этот этаж…

023

«Это и вправду можно было назвать испытанием, только вот понять, что именно испытывается – основная проблема. Были спорные моменты, противоречивые чувства, непонятные поступки. Однако я не сомневался, что мы выдержим. Не сомневался, что сможем преодолеть себя и свои слабости. И хотя мы сильно недооценили стражей башни и подвергли себя опасности, я не пойду против установленного нами же правила: никакого оружия до десятого уровня Синтраж. Понимаю, что звучит условно, однако для нашей команды так будет лучше.

Я не использую «жнеца», Винсент стреляет только иглами, Тесса уже несколько месяцев не притрагивалась к своим боевым наручам, Ким вообще не разберёшь, от Дока мы ничего не ожидаем, а Кун больше не меняет вес своих мечей…

Что? Ты не знаешь основы фехтования? Всё холодное оружие радиуса поражения более полуметра создаётся с опцией изменения веса, чтобы во время боя можно было ускорить или усилить удар, изменяя воздействие силы тяжести на меч, копьё или любую другую оборудованную игрушку. Именно поэтому в неумелых руках лезвие меня даже не поцарапает… М-да, вес же своего меча я повышал всего пару раз: он и без того достаточно тяжёлый. Ну да ладно…

То событие, что можно назвать ссорой, должно было произойти, чтобы мы могли двигаться дальше. Мы были не готовы столкнуться с хранителями башни, и это могло нас сломить. Совокупность моих поступков и решений опять подвергли нас опасности. Хотя они же нас и спасли… Всё, как и всегда…

Мы были заперты в одной комнате на протяжении всей ночи, и все накопленные разногласия гнойным наростом вырвались наружу. Да, это должно было произойти, чтобы залечить рану нашего небольшого сообщества… Как жаль, что подобное не произошло с одним уроженцем планеты Парк, как жаль, что перед расставанием с близкими ему людьми он не смог толком попрощаться. Так же, как и я когда-то…

Ну да ладно, не будем о плохом, давай лучше вспомню что-нибудь из разряда «как не должны звучать сказки на ночь»…»

***

– Это правда, учитель?

– Кто знает, на такие вещи нужно самому искать ответы. Ты можешь верить в это или нет, но исходить нужно из того, изменится ли твоя жизнь, если это окажется правдой. И ели что-то не влияет на твою жизнь, то какая разница?

– Такое ощущение, будто вы и сами не знаете, – с сомнением протягивает ученик.

– Возможно, что я ошибаюсь. Однако тебе лучше научиться состоянию безразличия, иначе твоим мнением будет манипулировать каждый второй клоун.

– Ха! Это мы ещё посмотрим!

– Как самоуверенно. Что ж, позволь напоследок включить тебе одну запись. Посмотрим, повлияет ли она на тебя…

Щелчок. Шорох. Голос. Незнакомый голос давно ушедших дней с воодушевлением пытается донести что-то до невидимой аудитории:

«А слышали ли вы о демосах, о тех, кого не вспоминают и не желают вспоминать. Демосы – малочисленная раса, чьё существование считается мифом. Есть не что иное, как результат пробуждения резервов человеческого организма. Упоминаются случаи о людях, выживших после смертельных ранений и изменившихся до неузнаваемости. Бледная кожа, красные глаза, способность к регенерации, нечеловеческая сила и полнейшая неосознанность своих действий. Некоторые учёные говорят о пробуждённом гене Высшей Расы и неспособности тела после стольких лет сна восполнить генетические пробелы. Демосы теряют свою личность, и инстинкт восполнения заставляет их поглощать человеческую плоть в невероятных количествах, восстанавливая разорванные цепи ТКНДК. Также существуют источники, утверждающие, что данный тип демосов – лишь низшая ступень, кою необходимо уничтожить в срочнейшем порядке. Всего существует пять уровней демосов, и пятый вам известен – ошибка природы, не более. Четвёртый уровень есть человек осознанный, с большей силой и регенерацией, но с явной аллергической реакцией на ультрафиолет и нуждающийся в периодической подпитке человеческой энергетикой в ходе общения или же посредством поедания человека оного. Также четвёртый уровень способен создавать мерзопакостный пятый, вливая свою кровь в человека, тем самым активируя в нём ген демоса. Третий уровень – существо, лучей солнечных не опасающееся, от человека сложно отличимое. Третий – силён, быстр и сложно убиваем. Подпитывается энергией окружающих его людей, и от этого сильнее становясь. Способен на создание демосов четвёртого уровня, сам же создаётся демосом второго уровня. Второй уровень есть порождение первых демосов, для услужения созданный. Потому как высшей демос таков от рождения и создаёт других демосов, чтоб ему одиноко не было. Второй демос, именуемый лордом, получает жизненную энергию от первого, именуемого высшим, отчего надолго вторые первых покинуть не могут. А высшие энергию природы впитывают и жить на ней могут. И рождаются высшие высшими, и кожа у них белая, аки мрамор, оттого редкого урийца с бледной кожей никто и не почитает. И убить демосов сложно, то ли сердце вырывай, то ли голову отрубай, но лучше всего – на части разорвать, чтоб наверняка. И живут они то ли среди людей, то ли на острове мало кому известном…»

Паренёк внимательно слушал, пытаясь уловить мысль чокнутого лектора. Нужно было сохранять лицо, тем более что запись не особо и повлияла на изначальный настрой. Воображение неосознанно впечатывает в память образы человекоподобных существ, не осознавая, что позже ученик неоднократно будет просыпаться среди ночи, проклиная наставника за кошмарные сны. Но это будет позже, гораздо позже…

Глава 24. Фарс

Чтобы получить ключ с элементом огня, было необходимо открыть дверь ключом элемента воды. Для получения ключа элемента воды использовались ключи элемента земли и воздуха. Ключ земли невозможно добыть без древесного ключа. И только элемент воздуха открывал к нему путь. Ключ воздуха можно было добыть с элементом металла и животного. Но и их было не достать без элемента молнии… И наоборот…

От количества запертых дверей и запутанных условий их преодоления болела голова – хоть садись и сдавайся. Тем не менее, команда «Алактум» за день смогла раздобыть три ключа. Ночь неуклонно приближалась, и участники стали перед выбором отступить сейчас или попытаться за оставшееся время получить содержимое ещё одного сундука.

– Всё равно мы уже рядом, – Ума сверяется с картой. – Глупо будет отступать.

– Ну не знаааю, – Тесса прослушала, о чём говорили товарищи, и ответила наобум, увлечённо наблюдая, как три проекции существ-ключей водят хоровод.

– Ладно, сделаем по-другому, – глава команды, наконец, принял решение. – Док, забирай ключи и отправляйся в одну из комнат. Только покрась дверь, чтобы мы долго не искали. И никому кроме нас не открывай. Я серьёзно – никому. А мы тем временем по-быстрому разберёмся с сундуком.

– Вы меня одного отправляете? – кажется, врач начинает нервничать.

– Ну, если мы задержимся, то всем вместе пробиваться сквозь стражу будет проще – в то же время нам нужно место куда пробиваться.

– Лааадно, – Док обречённо направляется к беснующимся ключам и хватает их по очереди.

– Ты же в курсе, что вместе пробиваться ни разу не легче? – обращается к монаху Кун.

– В курсе, – улыбается Ума…

Их ожидала комната, расписанная движущимися картинами грандиозных баталий. Стены, детально прорисованные изображениями войск, завораживали пуще пламени. Условие было просто и понятно – обыграть программу-хранителя в симуляции боевой стратегии. Две армии, вооружённые оружием ближнего боя, должны были сойтись на несуществующем поле брани. Ума не уступил бы это испытание даже ценой своей жизни. Он не мог сдержать улыбку, когда перед ним появилась проекция травянистой местности. Голографическая игра позволяла расставить свои войска до начала боя. И Ума расставил. Это было интересней, чем шахматы, лучше, чем любая стратегическая игра, потому что проигрыш грозил поражением более великим, чем просто смерть несуществующих солдат. Руки монаха замелькали, помогая отдавать пси-приказы и посылая солдат в бой. Это должно было развернуться грандиозной битвой. Нет правил, нет ограничений, только враги и союзники. Товарищи Умы могли наблюдать за моделью боевых действий, за кричащими изображениями людей, за поднимающейся под ногами солдат пылью, за искрами от столкновения щитов, за… Ума сдал бой через восемь минут от начала симуляции. Без явного огорчения или стыда юноша возвращается в коридор к своей команде. Он смотрит на них. Они смотрят на него.

– Гм, – ковыряясь в ухе, капитан не знает, что сказать, – может, уже пойдём что ли?

Каждый хочет одарить его саркастическим высказыванием, однако будильник не даёт команде этого сделать: заливистая трель предупреждает, что через десять минут проснутся хранители башни. Участникам не остаётся ничего другого, как бежать по направлению к комнатам отдыха…

Раскатистые шаги справа, раскатистые шаги слева – стражи башни неотвратимо стягиваются к нарушителям. Нужно было спешить. Нужно было найти ту самую дверь…

Впереди пламя огненных стен вырисовывает движущиеся фигуры теней – свернуть направо. За поворотом слышны выбивающие уверенность шаги – свернуть. Пронестись по подобию библиотеки. Свернуть. Свериться с картой. Сделать крюк, огибая отряд мраморных карателей и возвращаясь на центральный коридор.

– Кун был прав: всем вместе пробиваться ни разу не легче, – пыхтит Тесса.

– Винс, как обстановка? – Ума пытается не подавать виду, что устал бежать.

– Кажется, мы оторвались от большинства стражей . Можно передохнуть.

Участники останавливаются, чтобы перевести дыхание и выверить маршрут. Росси, чудом поспевавший за остальными, упал на четвереньки, проклиная свою слабую выносливость, однако духом он не пал:

– Нужно… нужно продолжать двигаться…

– Ладно, – после минутного наблюдения за умирающим недотёпой, говорит монах. – Народ, вы его слышали – выдвигаемся…

– Эй! Нет, мы не будем его бросать!

– Да шучу я, Тес, не кипятись. К тому же я хочу проверить, что мы сможем противопоставить этим статуям, и узнать, почему все их так боятся. Винс?

– Парочка как раз на подходе.

– Нет, – выплёвывает из себя Росси, – нельзя с ними сражаться… даже вам… нужно бежать…

Но уже слишком поздно: одна из стен раскрывается, пропуская к участникам два грозных силуэта. Высеченные в мраморе эмоции пугают больше чем оружие в руках у стражей. У одного пика, у другого меч – казалось, что и они высечены из камня. Больше двух метров в высоту изваяния нависают над людьми, даже не дойдя до них. Кун бросает магнитный заряд, однако стражей это не останавливает – ожидаемый результат, и участники без заминок принимают ближний бой. Все, кроме Росси Гигса: временный союзник с ужасом во взгляде отползает подальше от хранителей башни.

– Нет, нет, нет, – не отдавая себе отчёт шепчет недотёпа. Шепчет, прежде чем вскочить и броситься вон из комнаты.

– Мосси, стой! – замечая бегство, Ума безрезультатно пытается окликнуть испуганного до смерти Росси.

– Росси! – кричат девушки в унисон, готовые ринуться следом за беглецом.

– Отставить! – рычит Кун, понимая, что в битве со стражами любая помощь будет не лишней.

– Он сделал свой выбор, – соглашается с охотником Ума, уклоняясь от очередного взмаха мраморного меча.

– Но…

– Никаких «но», разберёмся с этими экзекуторами и отправимся следом. Нападаем по очереди!

Винсент стреляет, только чтобы потратить впустую весь заряд: иглы осыпаются, не причиняя статуям видимого ущерба. Стражи медленно приближаются, замахиваются и так же медленно бьют по нарушителям. Участникам не составляет труда уклониться, однако осознание того, что сила удара при попадании переломает им все кости, вынуждает отступить…

Пика устремляется вперёд – Кун меняет направление удара, отводя копьё в сторону и освобождая пространство для замаха. Серповидный клинок отскакивает от каменной кожи врага, оставив лишь едва заметную зазубрину. Статуя замахивается свободной рукой и бьёт кросса ребром ладони – хантер блокирует удар мечами, однако вес руки вынуждает Куна пасть на колено. Страж продолжает давить – кросс-хантер со всей своей звериной силой не может ничего противопоставить какой-то заводной игрушке. Злость берёт вверх, пот стекает по лбу и замирает, каплей свесившись на кончике носа, вены вздуваются, виски пульсируют, мышцы лишаются последнего запаса кислорода…

Ума Алактум вмешивается в противостояние человека и машины. Прыгнув, монах сшибается с изваянием так, как его никогда не учили. Удар двумя ногами не поколебал стража ни на миллиметр, юноша лишь отлетел обратно с болезненной отдачей в ногах. Однако хранитель на секунду позабыл о стонущем под давлением его руки охотнике, и Винсент пульзуется этой секундой, чтобы одним рывком вытащить Куна из-под мраморного пресса.

У девушек дела шли не лучше: страж-мечник размахивал своим клинком, не обращая внимания на жалкие потуги людей. Ким, в безуспешных попытках найти брешь в мраморной оболочке статуи, сломала уже третью спицу. Удары Тессы отскакивали от хранителя и причиняли больше вреда ей, а не врагу. Когда же в ней проснулась пантера, и девушка, взяв руку стража в захват, попыталась его обезоружить, тот даже не обратил внимания на висящую на его конечности помеху.

Команда «Алактум» отступала. Статуи были слишком тяжёлые и слишком крепкие, чтобы участники могли причинить им вред без должного вооружения. По крайней мере, это делало стражей достаточно медлительными, чтобы можно было убежать.

– Кун, может пора использовать весь вес твоих мечей? – Ума растирает стонущее запястье.

– На это нет времени , – фея нервно порхает по комнате . – Остальные уже на подходе .

– Я сваливаю, – Тесса направляется к выходу, за ней следует Ким и вскоре к ним присоединяется Кун.

– Тогда решено, – догоняя команду, говорит монах. – Винс, надеюсь, ты не потерял запах Дока. И надеюсь, что он не попал в передрягу. План таков: следуем за нашим ходячим эхолокатором, попутно защищая меня любой ценой.

За очередным поворотом участников поджидает роковой силуэт. Все останавливаются, выталкивая капитана вперёд. Страж взмахивает дубиной – Ума делает широкий скользящий шаг, уклоняясь и припадая максимально близко к полу. Удар хранителя сопровождается леденящим душу потоком воздуха, однако отступать нельзя. Монах прыгает из низкой стойки, разбивая кулак о мраморный подбородок – усиленный прыжком удар слегка отбрасывает голову статуи, на секунду дезориентируя ожившее изваяние.

– Быстрее! – болезненно шипит юноша, проскакивая мимо хранителя башни. Остальные спешат присоединиться к нему и продолжить побег.

Бесконечно долгие минуты погони выматывают, однако безопасная зона уже близко. Так близко, что можно уже увидеть дверь. Линза уже фиксирует невидимый обычному глазу крест на закрытой дверной панели, однако в стене открывается потайной ход, и оттуда выходит новая порция хранителей.

– Я их отвлеку, а вы придержите для меня дверцу открытой. – Лицо Умы освещает привычная улыбка.

– Нельзя, – хрипит Кун, – слишком опасно.

– Если и идти, то всем вместе .

– Я просто хочу кое-что попробовать, – змей девяти искусств снимает свой алый плащ капитана и за один вдох оказывается перед статуями.

Их было трое. Три машины, созданные по подобию человека, собирались обрушить на человека же физическое воплощение кары. Одна из статуй была безоружна, другая сжимала в руках топор, а последняя пику. Топор рассекает пространство – отпрыгнуть. Кинуть плащ на голову изваянию, нырнуть под пику и оказаться позади внушающей ужас троицы. Страж аккуратно (двумя пальцами) снимает со своей головы мешающий обзору плащ и нападает на монаха…

Ким первая оказывается у заветного проёма и, начисто позабыв о сигнальном стуке, начинает тарабанить в дверь:

– Док! Открывай! Это мы! Скорее!

Бердыш высекает в стене полуметровый рубец – Ума после затяжного прыжка приземляется на готовую для удара пику. Копьё, принимая на себя вес человека, даже не шелохнулось, продолжая движение в горизонтальном положении. Мраморная рука пытается схватить монаха за ногу, однако очередной прыжок спасает положение дел. Юноша кружится между изваяниями, чудом избегая ударов и оставаясь цел…

Дверь никак не хочет открываться…

Забыть про возможность бегства, сконцентрироваться на врагах. Копьё бьёт тупым наконечником в грудь – развернуться, каждой клеточкой своего тела ощущая движение холодного мрамора. Топор обрушивается сверху, сбоку, снизу – не на голову, не на тело: удары направлены на руки и ноги. Стражи не хотят убить – лишь искалечить… Перекат, перекат, прыжок, рондад, твист, перекат. Ума теряется в собственных финтах, рискуя попасть под случайный удар живых изваяний. Вольт – топор оставляет оглушающую вмятину в полу. Перекат – пика обиженно отскакивает от стены. Сальто – страж теряет из виду пролетающего над ним участника. Вдох. Выдох. Вдох. Пируэт – копьё будто огибает наглеца. Шассе – топор теряется в пустоте жертвенного танца. Подкат – монах проскальзывает под ногами исполинов.

Ума пляшет угорелой молью, забывая, зачем он это делает. Змей то и дело норовит приблизиться к врагам, однако осознание опасности не даёт телу сделать лишний шаг вперёд. Статуи неутомимы – пригнуться, отпрыгнуть, вольт. Стражи неумолимы – твист, рондад, перекат. Когда вмятины и порезы покрывают стены и пол коридора, монах слышит еле заметный звук открывающейся дверной панели. И он знает, что нужно делать ещё до того, как слышит крик Тессы:

– Все внутрь! Ума, хватит!

Змей понимал, что подруга права, и он собирался отступить, пока его взгляд не упал на валяющийся у стены алый плащ. Ума принял решение.

– Я сейчас! – радостно кричит юноша, прежде чем ринуться на стражей.

Собрать все силы, всю решимость. Безоружная статуя хватает пустоту, когда монах завершает круговой шаг. Выгнуться назад, пропуская над собой мраморное «древко» топора. Развернуться лицом к копейщику. Посмотреть в каменные глаза. Задрожать, на грани воя и сделать шаг навстречу безудержному уколу пики. Мимолётный шажок в сторону, разворот – тело избегает наконечника ещё в начале движения. Но движение продолжается: Ума-змей завершает разворот резким выпадом, телом, руками и волей ударяя по копью. Не сдерживаться, ударить до пурпурных синяков на теле, до секундной слепоты, сильнее, чем он может, сильнее, чем требуется – пика меняет траекторию удара и пронзает стража с топором насквозь. Раненый хранитель гудит, роняя своё оружие и падая на колени. Копейщик пытается вытащить копьё из искрящейся разрядами раны собрата.