Текст книги "Возвращение в Хогвартс (СИ)"

Автор книги: Eva Peverell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

В теплице находились сотни различных волшебных растений, расставленных на деревянных полках по всему периметру, а на стоящих по центру столах, вдоль которых уже заняли свои места ученики Гриффиндора и Пуффендуя, располагались растения для урока. Пока Роза и Альбус шли к своим растениям, к которым Скорпиус никого не подпустил, Невилл обратился к классу, рассказывая о всех полезных свойствах волшебного корня, или как еще его называли, моли. Высокие цветки с синими лепестками на высоких ярко-зеленых ножках необходимо было обработать особым удобрением и аккуратно срезать полностью выросшие, полные соком, листья. Как объяснил профессор Долгопупс, эти листья являются составляющей частью множества целебных зелий и впоследствии потребуются им на уроках Зельеварения. Больше всех на уроке отличился мальчик из Пуффендуя, Саймон Солсбури, которому удалось собрать все созревшие листья моли, не тронув ни одного растущего. Но и Роза с Альбусом проявили себя очень хорошо, заработав свои баллы и, пожалуй, слишком восторженную похвалу. Скорпиус удостоился лишь сухой реплики «Хорошая работа» и получил заслуженные десять баллов.

После обеда, на котором ребята с лихвой компенсировали свой пропущенный завтрак, был урок по Истории магии. Сытый и порядком уставший Альбус упорно боролся со сном, пока профессор Бинс монотонно и без остановок надиктовывал лекцию. Профессор Бинс был призраком. Поговаривали, что однажды он уснул у камина, а на следующий день пришел на урок уже без тела. На этих уроках всех клонило в сон. От монотонной речи профессора, который, казалось, даже не замечал никого из учеников, тут же закрывались глаза, и не оставалось ничего, кроме как бездумно записывать все услышанные имена и даты, надеясь выучить их позже.

На уроке Заклинаний профессор Флитвик, очень маленький седовласый волшебник, стоявший на небольшом возвышении в центре класса, чтобы всем было его видно, рассказал ученикам немного о Хогвартсе и о его основателях. Так дети узнали, что шляпа, которая решала, куда отправить их учиться, принадлежала самому Годрику Гриффиндору, основателю факультета, на котором учились Альбус и Роза. А в конце урока, когда из всех гриффиндорцев и слизеринцев с заданием справился только Скорпиус, профессор так и подпрыгнул на своем подиуме от восхищения. И наградил Гриффиндор двадцатью баллами.

Сразу после Заклинаний, которые были на сегодня последним уроком, ребята отправились навестить Хагрида, чтобы успеть вернуться в Замок до темноты и не попасться жуткому завхозу Филчу, которого им представили после церемонии распределения. Скорпиус хотел отправиться в библиотеку, чтобы найти больше информации для эссе о самых элементарных трансфигурациях, но Роза его убедила пойти с ними.

– Хагрид замечательный, вот увидишь! Он очень хороший друг нашей семьи, а ты наш друг. Конечно, он будет тебе рад. Может, и на гиппогрифа удастся посмотреть.

Они шли по крутому склону в сторону Запретного леса, на опушке которого расположился дом лесничего, окруженный грядками с росшими на них овощами. Над ближайшим к дому огородом кружили вороны, пытаясь усесться на качающееся от ветра пугало с головой из тыквы. Навстречу детям шли девочки-старшекурсницы, одна из них, увидев Альбуса и Розу, отделилась от подруг и направилась к ним.

– Вау!

Скорпиус так и замер как заколдованный, пока Роза гневно не толкнула его в спину, пытаясь привести в чувства.

А девушка уже приближалась к друзьям. У нее были длинные серебристые волосы, ярко-голубые, как сапфиры, глаза и изящная кукольная фигурка. Поднимаясь по холму им навстречу, она ступала грациозно, как лань, и каждое ее движение было неожиданно женственным для ее возраста.

– Привет, Виктуар, – без особого энтузиазма поздоровалась Роза.

– Здравствуйте, ребята! – девушка подбежала к ним и поочередно обняла Альбуса и Розу. – Вы идете к Хагриду? Разве у первокурсников есть занятия по магическим существам?

– Мы просто идем его навестить, – ответил Альбус сестре. – И, если удастся, посмотреть на гиппогрифа.

– Удастся! – глаза Виктуар восторженно заблестели. – Хагрид показывал нам его перед уроком. Удивительное волшебное создание!

– Вы идете с урока по Уходу за магическими существами?

– Да! – ответила Виктуар. – Хагрид нам показывал фестралов. Ну, как показывал. Никто из двух факультетов их не увидел, но все же было очень интересно. Хотя, мне все равно кажется, что методы преподавания у профессора Хагрида далеки от профессиональных.

Роза сдвинула брови, собираясь что-то сказать Виктуар. Но девочки, чуть поодаль нетерпеливо ожидавшие их кузину, начали разворачиваться в сторону Замка. И, торопливо попрощавшись, Виктуар поспешила за ними. Роза смерила замершего на месте Скорпиуса ледяным взглядом и, обойдя его, двинулась в сторону домика Хагрида.

– Ты ее знаешь? – округлив глаза, спросил Скорпиус Альбуса, после того как он положил ему руку на плечо, потянув за собой вниз по склону.

– Это наша кузина Виктуар, – ответил Альбус.

– Да сколько же у вас в Хогвартсе родственников? – изумился Скорпиус.

– Много! – засмеялся Альбус.

– Я никогда прежде не встречал никого…

– Она – вейла, – оборвала его Роза и, плотнее затянув шарф, еще более решительным шагом направилась вниз.

– Что? – Скорпиус посмотрел на Альбуса, совсем сбитый с толку.

– Вейла. Это особые чары, – Альбус засмеялся, смотря на застывшее на лице Скорпиуса недоумение. – Просто, когда в следующий раз вот так замрешь на месте, можешь знать, что это всего лишь чары.

– Но Виктуар – очень необычное имя. Разве оно английское?

– Французское, наверное. Я знаю, что оно значит «победа». У нее день рождения в тот же день, что и наша победа в Битве за Хогвартс. Ее мать, Флер – француженка.

Альбус и Скорпиус шли вслед за Розой, не обращающей на них никакого внимания.

– Флер Делакур? Участница Турнира Трех Волшебников?

– Да, так и есть! Слушай, ты на самом деле очень много читаешь! – весело ответил Альбус.

На улице еще было светло, но в окнах каменного дома, стоящего на опушке леса, уже горел свет. Из трубы валил дым, должно быть, Хагрид топил печь, потому что на улице уже было довольно холодно, а, как знали ребята, наполнить теплом свой дом с помощью магии лесничий не мог. Альбус постучал в дверь, и по ту сторону раздались звуки возни. Хагрид, очень высокий полувеликан с черной косматой бородой, открыл им дверь. На нем был желтый фартук в цветочек. Огромной рукой он держал кухонную лопатку таких же удивительных размеров.

– Вы как раз вовремя, булочки уже почти готовы. Кого это вы с собой привели? – Хагрид закрыл за ними дверь и направился к высокой каменной печке.

– Это наш друг, Скорпиус Малфой, – представила Скорпиуса Роза. – Мы вместе учимся на Гриффиндоре. Он лучший ученик на нашем курсе.

Хагрид замер и, сдвинув брови, посмотрел на Скорпиуса. Создавалось впечатление, что он напряженно о чем-то думает, будто прикидывая, угощать ему Скорпиуса булочками или нет. Но тут же его лицо смягчилось, и он протянул мальчику здоровенную ручищу для приветственного рукопожатия.

Пока дети рассаживались за столом, Хагрид расставил перед ними очень большие кружки с горячим чаем и выложил на тарелки только что испеченные булочки, размеры которых также превышали стандартные.

– Хагрид, а где гиппогриф? Нам очень хотелось на него посмотреть, – Роза, оценив обстановку на Хагридовой кухне, подозрительно окинула взглядом свою булочку и теперь сидела, вытянувшись на стуле, и рассматривала весь дом в поисках диковинного создания.

– О, Махаон, вот же он! Давайте, подойдите к нему!

Хагрид указал на стоящую в углу лежанку, раньше, скорее всего, служившую корзиной для овощей. А теперь она была устлана большими кусками меха, на которых лежал, с интересом рассматривая гостей, гиппогриф. Он был еще очень мал и размерами не превосходил крупную собаку. Туловище у него было лошадиное, а шея и голова – орлиные. Передние лапы заканчивались острыми птичьими когтями, крылья были сложены и доходили до самого крупа.

– Но подходите к нему осторожно, – сказал Хагрид. – И не все разом. Гиппогрифы – очень гордые создания. Махаону всего несколько месяцев, но ведет он себя уже как взрослая особь. Сильно, конечно, не покалечит, но лучше этого избежать. Поклонитесь ему и стойте смирно, пока он не поклонится вам в ответ. Тогда можете подойти ближе.

Альбус был первым. Он вышел вперед и согнулся в поклоне, ожидая ответа гиппогрифа. Тот приподнялся на своей лежанке и, внимательно посмотрев на Альбуса, склонил голову. Затем наступил черед Розы. Когда Скорпиус вышел и поклонился Махаону, Альбус заметил, как Хагрид напрягся всем телом и подался вперед, внимательно за ними наблюдая. И какое-то время спустя ребята уже сидели возле необыкновенного зверя. Роза поглаживала его по холке, а довольный Хагрид рассказывал о том, как он нашел в Запретном лесу брошенное яйцо. Что сталось с родителями малютки, он не знал, но неслыханно, чтобы гиппогрифы бросали своих детенышей. И Хагрид забрал его домой. Детеныши гиппогрифов проводят в яйце всего сутки, рассказал друзьям Хагрид. Но ему пришлось ждать несколько дней, когда же маленький гиппогриф вылупится. Он не мог заставить себя похоронить яйцо и уже было потерял надежду, когда по скорлупе пошла трещина.

Друзья просидели в доме Хагрида до темноты. Они рассказывали о своем первом дне в Хогвартсе. О том, как сложно было на уроках колдовства. А Альбус, не обращая внимания на то, как смущенно краснеет Скорпиус, хвалил его преобразившуюся спичку. Рассказывали о том, как заблудились утром, и каким испытанием оказался урок по Истории магии, на котором они чудом не заснули. Поняв, что уже пропустили ужин, взялись за булочки со сладким, снова заваренным, чаем. Хагрид немного рассказал им о преподавателях и о старых деньках, когда их родители вот так же забегали к нему по вечерам. Рассказывал о волшебных существах, которые живут в Запретном лесу и о гиппогрифе Клювокрыле, которого их родители спасли от смертной казни. Когда с ужасом в глазах Скорпиус спросил, за что можно было отправить такое доброе существо на смертную казнь, Хагрид замялся и только и ответил, что это было не более чем недоразумение. Оказалось, что после смерти Сириуса Блэка, который, как и Клювокрыл, был несправедливо осужден, и спасся не без помощи последнего, гиппогриф был возвращен Хагриду. А тот, чтобы никто не вспомнил о вынесенном гиппогрифу приговоре, стал называть его другим именем – Махаон. Клювокрыла уже давно не было с Хагридом, и лесничий по нему очень скучал. И как только из расколовшегося яйца показалась крохотная головка гиппогрифа, Хагрид сразу сказал ему: «Махаон».

– Ничего себе! Вы только посмотрите: за окном уже совсем темно! – воскликнул Хагрид. – Давайте, поторапливайтесь. Вам нужно как можно скорее попасть в замок, не то всем нам влетит.

Хагрид поспешно попрощался с детьми, дал им с собой несколько булочек и захлопнул дверь.

========== Глава 5. ПОЖАР ==========

Первые недели пролетели для первокурсников незаметно. Появились новые предметы и горы домашних заданий. Вечера Альбус, Роза и Скорпиус проводили в гостиной Гриффиндора, практикуясь в волшебстве. А при написании конспектов им помогали волшебные перья со встроенной проверкой орфографии из магазина Уизли. Как оказалось, в Хогвартсе товары из магазина дяди Альбуса и Розы пользовались огромной популярностью: уже к концу первой недели кто-то из учеников разместил в коридоре второго этажа портативное болото, из-за чего третьекурсники Слизерина опоздали на урок Трансфигурации и потеряли двадцать очков из песочных часов своего факультета.

Изредка выбираясь к Хагриду, друзья все же большую часть свободного времени проводили за домашними заданиями. Уже на второй неделе совместных вечерних занятий Роза догнала Скорпиуса по всем предметам, а в некоторых даже превзошла. У Альбуса же дела обстояли не так хорошо.

Раз в неделю все первокурсники после заката поднимались на астрономическую башню – самую высокую башню Хогвартса. Они смотрели в телескопы на звездное небо, составляя в своих свитках звездные карты под руководством профессора Синистры, темнокожей волшебницы, которую Альбус видел за преподавательским столом во время их первого школьного пира.

Уроки зельеварения вел профессор Слизнорт. Это был очень улыбчивый пухлый седовласый волшебник. Про него рассказывала Скорпиусу в их первый день в Хогвартсе Алисия Трэверс, попавшая на факультет Слизерин. На его уроках Альбусу и Розе уделялось особое внимание. И каждый раз, проходя мимо котла Альбуса, из которого, вместо нужного золотистого или нежно-розового, валил черный дым, профессор Слизнорт не забывал шепнуть Альбусу, какими непревзойденными зельеварами были его отец и бабушка. И что со временем и в нем непременно проснется талант к зельеварению.

Звездным часом для Розы стал урок Полетов на метле, где она превзошла первокурсников обоих факультетов – и Гриффиндора, и Слизерина, с которыми у них проходили занятия. Когда все ученики выстроились в два ряда, подзывая к себе метлу, метла Розы первой прыгнула ей в руку и принесла их факультету целых пятнадцать очков от мадам Трюк. И это был первый и единственный урок, на котором Скорпиус оказался чуть ли не хуже всех. Если метла Альбуса слабо подрагивала на траве, то у Скорпиуса она лежала, не обращая на мальчика никакого внимания.

Много часов друзья проводили в библиотеке, склонившись над древними книгами под светом настольных ламп. И все разговоры здесь прерывались под грозным взглядом пожилой библиотекарши мадам Пинс, без остановки расхаживающей между рядами, высматривая нарушителей порядка. В один из таких вечеров одна из библиотечных книг подпрыгнула и уцепилась Скорпиусу за нос, когда он, задумавшись, попытался сделать в ней пометку.

На Трансфигурации приходилось все сложнее. Альбус уже начинал думать, что волшебник из него менее чем посредственный. Роза брала исключительно упорством, часами превращая со Скорпиусом одни предметы в другие.

Прошло уже две недели учебы в Хогвартсе, когда ребята, расположившись в своих любимых креслах у камина, корпели над домашними заданиями. Альбус, растянувшись на полу, дописывал эссе по травологии, а Скорпиус и Роза, сидя в мягких бордовых креслах, пытались довести до идеала превращение спички в иголку.

– Получилось! У меня получилось! – победно воскликнула Роза, выбросив кулак вверх.

Скорпиус радостно ей улыбнулся. Перед ним уже лежала острая серебристая игла.

– Никому не нужно в совятню? Надо отправить ответ родителям, пока еще не стемнело, – сказал Скорпиус, собирая учебники и свитки с конспектами.

– Я свое письмо отправила еще вчера, – ответила Роза. – Кстати, мама писала, что Тедди сейчас проходит практику у твоего отца в отделе мракоборцев, – она посмотрела на Альбуса.

– Я еще не читал свое, но, наверное, Тедди действительно проще взять жить к нам домой. Теперь он не только обедает у нас четыре раза в неделю, но и работает с моим отцом.

– А кто такой Тедди? – спросил Скорпиус. На протяжении всех двух недель учебы он пытался узнать о своих друзьях как можно больше, что им было очень приятно.

Как за время учебы узнал Альбус, хоть Скорпиус и жил в семье чистокровных волшебников с очень древней родословной, друзей у него не было. Его семья держалась отстраненно от внешнего мира. До прибытия в Хогвартс лучшими и единственными друзьями Скорпиуса были его родители, которых он очень любил. Даже к бабушке и дедушке Малфоям отец возил его редко и как-то неохотно. Но Скорпиусу очень нравилось бывать в родовом поместье Малфоев с просторными залами и громадным розовым садом, тогда как его семья жила в небольшом доме за чертой Лондона.

– Тедди – крестник моего отца, – ответил Альбус. – Он, считай, член семьи. Бывает у нас на всех праздниках, часто приходит даже просто пообедать. Его отец, Римус Люпин, когда-то преподавал Защиту от Темных искусств в Хогвартсе и был хорошим другом наших родителей. Они с женой погибли во время Битвы за Хогвартс. О, еще он встречается с Виктуар! Помнишь, наша сестра-вейла? Мы ее встречали, когда первый раз ходили к Хагриду.

– Тедди Люпин? – Скорпиус просел в своем кресле, отчаянно пытаясь что-то вспомнить. – Эдвард Люпин! Я видел его на Чемпионате Мира по квиддичу. Точно помню, как отец, завидев его, сказал маме, что это Эдвард Люпин, сын его кузины. Получается, он мой троюродный брат!

Роза с Альбусом так и замерли на своих местах. Роза, до этого любовавшаяся своей иголкой, откинулась в кресле, а Альбус отодвинул свиток и сел, поджав под себя ноги.

– Ну, а хотя, что удивляться, – спустя какое-то время сказала Роза. – Ведь все чистокровные семьи волшебников как-то да переплетены между собой. Если посмотреть родословную Уизли и Поттеров, то к нашему времени она разрастается столькими связями с другими семьями, что наверняка, где-то далеко найдутся и Малфои.

– Ты говоришь, что видел его на Чемпионате Мира, – сказал Скорпиусу Альбус. – Но ты с ним не знаком?

– Нет, – ответил тот. – Отец тогда сказал маме, что его бабка, Андромеда, она сестра моей бабушки, вышла замуж за магла. А в нашей семье превыше всего всегда была чистота крови. И Андромеду вычеркнули из семейного древа.

– Думаю, мама Тедди свою мать переплюнула, выйдя замуж за оборотня, – хохотнула Роза.

– За оборотня? – округлил глаза Скорпиус. – Хочешь сказать, что в Хогвартсе преподавал оборотень?

– Ну да. Это ни для кого не секрет. Римус Люпин был оборотнем. Но что с того? Оборотни, как и волшебники, бывают самые разные. И раз уж сам Альбус Дамблдор взял Люпина в преподаватели Хогвартса, наверное, он ему доверял. А это о многом говорит.

– А Эдвард?

– Скорп, ты ведь так много читаешь! – воскликнула Роза. – Должен знать, что проклятье оборотня не передается по наследству. Для этого тебя должен укусить оборотень. И только так.

Пока Роза и Скорпиус обсуждали проблему оборотней и их возможное родство, Альбус раскрыл письмо от родителей, чтобы до похода Скорпиуса в совятню успеть написать ответ.

«Дорогой Альбус!

Мы с папой очень по тебе скучаем. Невилл пишет, что вы с Розой нашли новых друзей. Это очень здорово, но будь осмотрительнее, привязываясь к новым людям. Хотя Хагрид в последнем письме говорил, что ваш новый друг Скорпиус – очень хороший мальчик, и что вы часто заглядываете к нему, Хагриду, в гости.

Дома все хорошо. У дедушки в последнее время неважно со здоровьем, но в больнице святого Мунго говорят, что он скоро поправится, если перестанет баловаться магловскими таблетками. Бабушка Молли за этим пристально следит!

Тедди сейчас проходит практику у папы в отделе Мракоборцев и проявляет себя там как нельзя лучше! Думаю, из него выйдет отличный мракоборец. Теперь он заглядывает к нам еще чаще, и это очень радует нас с папой, пока вы с Джеймсом в школе.

Лили тоже очень по тебе скучает. Недавно заявила, что отправится в Хогвартс и будет там жить, пока ей не исполнится одиннадцать лет и ее не примут туда учиться! А несколько дней назад она снова летала во сне, да так, что вся мебель в комнате ходуном ходила. Так что мы уже не сомневаемся, что следующим летом и она получит письмо.

Папа с двумя ребятами из своего отдела и дядей Перси в ближайшие дни уезжает в командировку в Гвинею, но, думаю, это ненадолго. А как вернется, он тебе обязательно напишет. Я сказала ему, чтобы он привез нам всем сувениры, так что можешь ждать посылку вместо обычного письма!

Очень люблю тебя и скучаю,

Мама»

Альбус еще раз перечитал письмо и, быстро начеркав несколько предложений о том, что у него все хорошо и что он с нетерпением ждет ближайшего матча по квиддичу, свернул пергамент и поднялся, позвав Скорпиуса.

Мальчики быстро сбегали в спальню, чтобы накинуть уличные мантии, и отправились в совятню.

Час уже был поздний, хотя на улице еще не совсем стемнело. Но в коридорах Замка учеников уже не было. Альбус и Скорпиус шли по пустынным коридорам, обсуждая последние новости от их семей. Скорпиус рассказал о том, что его мама, с тех пор как он уехал, сильно болеет, а отец недавно был в Косом переулке и присматривал ему метлу на следующий год.

– Да уж, знал бы он о моих успехах на уроках Полетов, и думать бы не стал о метле.

– Да ладно тебе, – попытался поддержать друга Альбус.

Его успехи в полетах были немногим лучше.

– На первом уроке Трансфигурации мы с Розой тоже не шибко отличились, – сказал он. – А теперь у нее получается отличная иголка. Дело практики.

Когда они вышли из тайного хода, скрытого гобеленом, их встретил Пивз. В те разы, когда рядом не было Розы, Пивз был не так к ним дружелюбен. И, сломя голову, мальчики бежали по коридорам, уклоняясь от самодельных зарядов, состоящих в основном из тарелок и небольших ваз, которые были расставлены по всему Хогвартсу.

Спустя несколько этажей самого быстрого бега, на какой они были способны, им удалось отделаться от Пивза. И, выйдя на улицу, распаренные и тяжело дышавшие, они с удовольствием обратили лица к дождливому небу. Сентябрь выдался очень холодным и дождливым, и ученикам редко удавалось побыть на свежем воздухе. Большую часть времени все ученики проводили в гостиных факультетов и в коридорах. Теперь, прыгая по лужам и пытаясь обрызгать друг друга, мальчикам меньше всего хотелось возвращаться под покровы каменных стен.

Преодолев мокрые и скользкие ступеньки, ведущие в совятню, друзья столкнулись с группой слизеринцев во главе с Эваном Элмерзом.

– Вы посмотрите, кто у нас тут, – обратился к своим друзьям Эван.

Это был очень рослый мальчик, почти на голову возвышающийся над своими сверстниками. У него были золотистые курчавые волосы и темные, совсем не сочетающиеся с волосами, глаза. За то малое время, что ученики провели в Хогвартсе, Эван уже заработал себе славу драчуна и задиры. Он не упускал возможности посмеяться над неудачами товарищей с других факультетов, хотя сам умом не блистал. Первокурсники-слизеринцы перед ним явно заискивали. Каждый раз, когда Эван шел по коридору, гордо вскинув голову, в хвосте у него шествовала группка однокашников.

– Да это же Поттер и Малфой! – мальчик неприятно скривил губы в усмешке. – Идете посмотреть на сов, чтобы понять, как нужно летать?

Он громко захохотал, очень довольный своей шуткой.

Стоявшие за ним слизеринцы тут же подхватили и начали показывать пальцами на Альбуса и Скорпиуса.

– Если ваша сборная по квиддичу летает так же, как и вы, им точно не поздоровится на ближайшем матче! – выкрикнул кто-то за спиной Эвана.

– Оставьте их, – из-за группы мальчишек вышла девочка с длинными темными волосами и грубыми чертами лица. Это она ехала с Альбусом и Розой в лодке. – Не будем тратить на них время, нужно вернуться в замок до темноты.

Когда слизеринцы уже спускались по каменной лестнице, Алисия Трэверс, немного поотстав, обернулась и протянула Альбусу небольшой свиток:

– Передай его Энни, ладно?

И она тут же поспешила нагнать своих однокурсников.

В совятне стоял неприятный запах. Альбусу тут же вспомнилось, как они с родителями ездили в зоопарк и зашли в зал с птицами. В просторных вольерах сидели на ветках попугаи со всего земного шара: какаду, амазоны, лори и говорящие попугаи ара. Запах там стоял такой же, но отец с Лили на руках изучали таблички у каждого вольера, и Альбусу пришлось долго ждать, покуда они оттуда не вышли.

По всей совятне стояли деревянные жердочки со спящими на них совами. Здесь были сипухи и неясыти, крохотные воробьиные сычики и ястребиные совы. Птиц было не меньше пятнадцати, и с наступлением темноты они потихоньку начинали просыпаться. В дальнем углу совятни Скорпиус, с любовью смотря на него, гладил своего филина Герлиона, а Альбус привязывал письмо к лапке школьной совы.

– Не понимаю я, зачем Алисия водится с этими задирами, – сказал Альбус, когда они со Скорпиусом спускались по ступеням совятни, крепко держась за каменные перила.

– Они с Энн поссорились, – ответил Скорпиус. – Роза вчера говорила. Видела, как они спорили после обеда в Большом зале. Да и разве ты видел, чтобы кто-нибудь из слизеринцев дружил с учениками других факультетов?

Скорпиус резко остановился, и не ожидавший этого Альбус налетел на него сзади.

– Ты чего?

– Посмотри. Там, внизу. Видишь? – Скорпиус указал на Запретный лес. – Альбус, там что-то горит!

На опушке леса, так далеко, что ребятам было видно только мерцающее оранжевое пятно, полыхал пожар.

– Там же дом Хагрида! – воскликнул Альбус.

Ребята переглянулись в испуге и, недолго думая, бросились бежать вниз по холму к Запретному лесу.

Аккуратные заборчики огорода Хагрида и выложенные ровными рядами дрова были охвачены огнем, все ближе подбирающимся к высоким деревьям леса. Великан бегал вокруг разрастающегося пламени, размахивал руками и что-то кричал.

– Хагрид! – во весь голос закричал Альбус. – Хагрид! Нужно потушить огонь!

Мальчики бежали со всех ног, все быстрее приближаясь к большому каменному дому.

– Не подходите! Она опасна! – не оборачиваясь, крикнул Хагрид и начал приближаться к огню, что-то бормоча.

– Он что, говорит с огнем? – Альбус в смятении посмотрел на Скорпиуса.

Тяжело дыша, ребята остановились в нескольких футах от Хагрида.

– Хагрид, отойди от огня! – снова крикнул Альбус.

– Агуаменти! – Из волшебной палочки Скорпиуса вырвалась струйка воды.

– Нет! Не делайте этого! – с искривленным в ужасе лицом лесничий обернулся к мальчикам, похлопывая опаленную бороду.

– Хагрид, отойди оттуда! – снова закричал ему Альбус.

– Агуаменти Максима! – громко воскликнул Скорпиус, направляя палочку на огонь.

Поток воды хлынул от Скорпиуса к горящему огороду и рядам сложенных дров. И с громким всплеском ударившись о землю, потушил весь пожар, заодно с головы до ног окатив и Хагрида.

– Нет! – воскликнул лесничий чуть не плача. – Вы же ее только разозлите!

Не успел он договорить, как за грядками что-то вспыхнуло. Яркое жаркое пламя начало двигаться к стоящим в оцепенении детям, пытаясь захватить все на своем пути. И, соскальзывающий поначалу с влажных дров огонь, в мгновение их разогрел и вновь охватил все вокруг.

Альбус стоял, не в силах пошевелиться. Его взгляд был прикован к громадному ящеру, выползающему из-за загораживающего его до этой секунды нагромождения наколотых бревен. Быстро переставляя короткие лапы, он полз к ним, хищно сузив глаза, и, злобно шипя, высовывал длинный раздвоенный язык. Алая чешуйчатая кожа была охвачена огнем, и казалось, что сам ящер и есть огонь. Он подползал все ближе к отступающему от него Хагриду и шевелил хвостом, будто готовясь к прыжку.

– Глациус! – бросившись вперед и направив на ящера волшебную палочку, во весь голос закричал Скорпиус.

– Рикту…

– НЕТ!

Хагрид, расставив в стороны руки, прыгнул перед покрывшимся тонкой коркой льда ящером, закрывая его собой.

– Не делай этого! – взмолился Хагрид.

– Но Хагрид… – задохнулся Альбус, переводя взгляд с лесничего на Скорпиуса с занесенной волшебной палочкой.

Скорпиус так и замер с выставленной вперед палочкой, не решаясь повторить заклинание.

– Агуаменти Максима! – он снова вскинул вверх руку, заливая потоком воды вновь разбушевавшееся пламя.

Альбус стоял, переводя взгляд с Хагрида на Скорпиуса и обратно. Он знал, с какой любовью Хагрид относится ко всем волшебным существам. Но то, что сейчас находилось за его спиной, несомненно, было очень опасно и желало ему навредить. И поэтому мальчик безоговорочно принимал сторону своего однокурсника. Он чувствовал: что бы это ни было за заклинание, так и не сорвавшееся с губ Скорпиуса, оно бы спасло их всех.

За спиной Хагрида послышался треск. Созданный заклинанием Скорпиуса лед начинал понемногу оттаивать, и по всему телу ящера поползли тонкие трещины.

– Хагрид, отойди! – взмолился Скорпиус.

– Хагрид! У вас все в порядке?

Вдалеке послышался голос профессора МакГонагалл, заставив ребят подпрыгнуть на месте. Самого профессора видно не было, должно быть, она направлялась к ним с другой стороны Хагридова дома. Время уже перевалило за полночь, мальчикам давно полагалось быть в своих постелях. Альбус смотрел на Скорпиуса во все глаза: если их здесь застукают – беды не миновать.

– В дом! Быстро! – тихо, но очень строго сказал Хагрид.

И, не став с ним спорить, ребята бросились к черному ходу, как раз выходящему к огородам. Краем глаза Альбус заметил вновь вспыхнувшее пламя, и тут же толкнул остановившегося было Скорпиуса, неосознанно говоря только шепотом:

– МакГонагалл здесь. С Хагридом все будет в порядке.

Они пулей влетели в дом и аккуратно, чтобы их декан не услышала шума, прикрыли за собой дверь. В просторной комнате был полумрак, и свет исходил только от слабого огня в камине. В дальнем углу, прижав к себе тонкие ножки, спал Махаон.

Мальчики пробрались к почерневшему от сажи окну и, немного отодвинув штору, выглянули на улицу. Из-за дома показалась высокая фигура.

– Глациус! – тихо произнесла МакГонагалл.

Только что вспыхнувший новым пламенем ящер вновь покрылся льдом. Но на этот раз это была не тонкая ледяная корка, наколдованная Скорпиусом. Чудовище сковал толстый слой сверкающего в лунном свете льда.

Выставив вперед волшебную палочку, МакГонагалл снова произнесла заклинание и потушила расходящийся пожар.

– Профессор… – начал было Хагрид.

МакГонагалл стояла не шевелясь и в упор смотрела на лесничего своим пронзительным взглядом.

– Хагрид, я дала вам свое согласие на содержание этих существ. И создала необходимые условия для их существования. Не заставляйте меня жалеть о моем решении. Если они снова сбегут, мне придется его пересмотреть. Весь Запретный лес я потушить не смогу.

И, соединив перед собой руки, она двинулась прочь. Но не успели мальчики отойти от окна и направиться к двери, как МакГонагалл резко остановилась и повернулась к Хагриду:

– Здесь есть кто-то еще? – строго спросила она. – Мне показалось, я слышала голоса.

– Н-нет, профессор! Кому тут быть? Это я был, точно. Пытался утихомирить тварь. Все ж ласково с ней. А она – огнем. Ну что за паршивица! – Хагрид разочарованно потряс головой.

Внимательно на него посмотрев, МакГонагалл с недоверием окинула взглядом дом лесничего, на мгновение задержав взгляд на окне, за которым прятались друзья. И на секунду, Альбус был готов поклясться, уголки ее губ немного приподнялись. Но тут же профессор МакГонагалл развернулась и зашагала вверх по холму в сторону замка.

Выждав пару минут, мальчики вышли на улицу, внимательно посмотрев по сторонам. Хагрид стоял возле замороженного ящера слегка склонив набок голову.

– Хагрид, что это за чертовщина? – спросил Альбус.

– Это Искорка.

– Искорка?! – Скорпиус отчаянно всплеснул руками и замер, не найдя больше слов.