Текст книги "Возвращение в Хогвартс (СИ)"

Автор книги: Eva Peverell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Отец Альбуса рос среди маглов, пока не отправился в Хогвартс. Поэтому что-то о магловской жизни Альбусу было известно. Но и его Энн удалось удивить своими рассказами. Для Элайи, Огдена и Блэйка было чем-то немыслимым то, что какие-то дела по дому делаются без волшебства – Альбус с Лили всегда собирали свои игрушки самостоятельно, на этом настаивал отец. Но Энн рассказала, как ездила к своей бабушке, проведя в дороге несколько дней, а такое не мог представить даже Альбус – его родители всегда пользовались летучим порохом, когда отправляли их с сестрой на лето в «Нору». Энн рассказывала об электронных письмах и компьютерах, о том, что можно отправить письмо за секунду, а там уж у всех отвисли челюсти от недоумения, ведь никто из присутствующих и предположить не мог, что может быть что-то быстрее совиной почты. В семье Поттеров «магловскими штучками» увлекался только Джеймс. Мама шутила, что это у него от деда.

Когда поезд остановился у платформы вокзала Кингс-Кросс, мальчики стащили свои чемоданы с полок для багажа и помогли достать чемоданы девочкам. Элайя сказал, что девочкам нужно помогать, даже если они не просят, чем очень напомнил Альбусу его друга, оставшегося в Хогвартсе.

Родители и Лили ждали Альбуса у одной из колонн, он их увидел, только выйдя из поезда. Алисия и мальчики наспех попрощались и разбежались в разные стороны, увидев свои семьи. Только Энн стояла у вагона с грустным лицом: ее родители не могли войти на перрон без нее.

– Пойдем со мной? – сказал Альбус Энн. – Выйдем отсюда вместе.

Энн заулыбалась и кивнула.

– Мои ждут меня на той стороне, – сказала она. – Уже и «смс-ку» прислали, что приехали.

Альбус замялся, не понимая, о чем речь, но Энн вытащила из кармана какую-то странную штуку, показывая ему. Он понял, что видел такую же у своей тети.

– Мобильный телефон, – самодовольно сказала Энн. – В Хогвартсе он не работает, а тут уже ловит.

– Что ловит? – удивился Альбус. Они шагали по направлению к его семье, таща за собой чемоданы.

– Ну, сеть, – сказала Энн. – Ох, Ал! Быстрые письма, о которых я рассказывала!

– А-а-а… – протянул Альбус, хотя толком так и не понял, как там все устроено.

Он хотел сказать что-то еще, но на него налетело что-то очень маленькое, солнечно-рыжее и чуть не сбило его с ног.

– Лили!

– Кто твоя подружка? – улыбаясь, спросила Лили, даже не думая о том, что вгоняет Альбуса в краску. Но Энн тут же протянула ей свою ладонь и сказала:

– Привет!

– Это Энни, – сказал Альбус, обращаясь к приближающимся к ним родителям. – Мы учимся вместе.

Мама и папа тоже пожали Энн руку, и Джинни огляделась по сторонам:

– А где твои родители? Они тебя не встречают?

– Родители Энни – не волшебники, – встрял Альбус. – Они ждут на той стороне.

Джинни улыбнулась.

– Альбус много рассказывал о тебе, – сказала она.

Альбус и Гарри оторопело на нее посмотрели, а Энн заулыбалась во все лицо.

Они вместе вышли в пролет между платформами «9» и «10». Родители Энн оказались такими же обычными, как и родители Альбуса. Альбус узнал, что папа Энн работает пилотом, а мама – художница. Альбус отметил, что Энн очень похожа на свою маму. Та была высокой и очень худощавой. У нее тоже были черные волосы, остриженные до плеч, и такой же длинный тонкий нос и впалые щеки. Также Альбус заметил, что Энн всегда приосанивается, как и ее мама. Даже на уроках, когда все горбились над партами, записывая конспекты, Энни держала спину ровно, и теперь он понял, от кого это у его подруги.

– Мы поедем на метро? – спросил Альбус.

Они шли вчетвером. Мама держала его за руку, а с другой стороны шла Лили, сжимая его ладонь. Справа шел папа, держа за руку Лили.

– Нет, – ответил Гарри с улыбкой, но Альбусу взгрустнулось: он любил метро.

– Мы приехали на машине, – сказала мама.

Они шли молча к выходу из вокзала, и Альбус поглядывал на лица родителей. Они улыбались. Он понимал, что, конечно же, родители рады, что он возвращается домой. Так же радовалась и идущая с ним рядом Лили. Но было в улыбках родителей что-то большее.

Только много лет спустя Альбус вспомнил этот день и понял их радость. Только тогда, когда узнал обо всех бедах и испытаниях, с которыми его родители столкнулись прежде, чем Альбус и Лили появились на свет. Только когда сам узнал, как опасна жизнь. И когда много лет спустя осознал, как непросто найти кого-то, с кем хочется быть всегда.

Но в этот день, шагая по бетонным плитам вокзала Кингс-Кросс, Альбус был уверен в одном: его родители по-настоящему счастливы.

========== Глава 23. ВСЕ О КОЛОДЦАХ ==========

Альбус не зря любил Рождество и свой день рождения больше прочих праздников: Пасха обычно проходила в узком семейном кругу, разве что к ним изредка присоединялось семейство Уизли.

Этой весной в дом Поттеров прибыли Рон, Гермиона и Хьюго. Но не было Розы. Не было Хагрида, Невилла, Джорджа и многих других. Потому Альбус так любил Рождество и свой день рождения. В эти дни стены дома трещали по швам от наполонивших его гостей.

Весь день в канун праздника мамы пропадали на кухне, без всякого волшебства, по настоянию Гермионы, запекая булочки с изюмом и растапливая шоколад, чтобы после залить его в формочки в виде яиц. Папы были заняты своими делами, как они это называли. Но Альбус-то прекрасно видел, что они часы напролет играют в волшебные шахматы. Альбус, Лили и Хьюго, предоставленные сами себе, играли в комнате Альбуса.

Временами Альбус волновался, что так и не получил письма от Скорпиуса. Но было бы глупо надеяться, что в первый же вечер они с Розой найдут что-то стоящее, чтобы писать ему. Он скучал по друзьям, но, проводя время в компании брата и сестры, на время даже забывал о школе.

Он летал на метле и даже ловил снитч, он знал, что на школьной тренировке уже бы лежал на песке, но здесь он чувствовал себя лучшим даже в квиддиче. Пока к их игре не присоединились мама и дядя Рон, впрочем.

Когда-то Джинни играла за «Холихедских Гарпий», но в играх с семьей она явно поддавалась. Альбус не раз видел маму на играх, прежде чем она ушла в редакторы «Ежедневного пророка», и точно знал, что, играй она в полную силу, даже папа бы остался сидеть на поле без дела, а дядя Рон бы подпирал своими широкими плечами стержни колец.

– Говорят, у тебя появилась подружка! – услышал Альбус задорный голос своего дяди.

Мамы все так же суетились на кухне, Лили и Хьюго убежали играть во двор в плюй-камни (Альбус эту игру не любил), папа готовил дом к празднику.

– Ты это о чем? – поморщился Альбус, когда Рон плюхнулся на диван рядом с ним.

Тот широко ему улыбнулся и приобнял, крепко схватив за плечо.

– Ну, я слышал, вы вместе приехали из Хогвартса, – сказал Рон с усмешкой.

– Это просто моя однокурсница, – насупился Альбус, выбираясь из-под руки Рона.

– Ну да, – ответил Рон и уселся поудобнее. – Рано я затеял разговор, наверное. Но, говорят, она ничего.

– Она замечательная! – вспыхнул Альбус, но тут же осекся.

Рон хохотнул, посмотрел на него внимательно и откинулся на спинку дивана.

– Как у вас дела в школе? – спросил он.

– Ну, неплохо… – ответил Альбус. – У Розы небольшие проблемы с предметами, – сказал он, понимая, что его проблемы куда больше и что выдавать сестру нельзя.

– Она сказала, что осталась, чтобы поддержать вашего друга Скорпиуса, – сказал Рон.

– Да, точно, – закивал Альбус. Он совсем об этом забыл. О том, что первоначальный план Розы провалился. – Да, Скорпиусу сейчас нелегко. Я тоже хотел остаться, знаешь.

– Расскажи-ка мне о нем, – сказал Рон.

– Скорпиус хороший, – тут же ответил Альбус. – Он, правда, хороший. Я тоже хотел остаться в школе вместе с ними…

– А твоя подружка Энни? – улыбнулся Рон, приблизился к Альбусу и заговорщически шепнул: – Нужна Амортенция?

Альбус со смехом его оттолкнул.

– Если что – обращайся! – крикнул ему вдогонку Рон.

Альбус сполз с дивана и уже миновал гостиную, но остановился у двери, поняв, что с ним в комнате находится тот самый человек, у которого можно спросить что угодно.

Он отпустил ручку и плотнее прижал дверь, пока замок не щелкнул. Альбус обернулся и прошел обратно, остановившись в центре гостиной, перед диваном, на котором сидел Рон, разглядывая его с интересом.

Рон подался вперед, облокотившись локтями о колени, и посмотрел на Альбуса в упор.

– Рон… – замявшись, почти робко заговорил Альбус, – ты знаешь, что такое крестражи?

Альбус невольно отступил на шаг назад. Он вспомнил, как кричал на Скорпиуса Слизнорт после этих слов. Он вдруг подумал, что Рон сейчас тоже подскочит, закричит… Таким у него сделалось лицо. Брови сдвинулись, а лоб морщинкой разделило пополам.

– Откуда ты знаешь это слово, Ал? – спросил Рон серьезно, но тихо. Так, чтобы никто другой не услышал.

– Старшекурсники в гостиной как-то говорили. Рассказывали какую-то историю, – нашелся Альбус. – Я только этого слова не понял.

– Иди-ка сюда, – сказал Рон. Он шумно выдохнул, и Альбус впервые увидел его таким. Без тени привычного озорства. Вечно шутящий Рон был серьезен, как никогда.

Рон приподнялся, подсовывая под себя ноги, его лицо сделалось хмурым и задумчивым. Альбус точно знал: дядя понял, что Альбус ему соврал. Как знал и то, что тот мог бы его отругать, но вместо этого Рон уселся поудобнее и рукой подозвал Альбуса к себе.

– Я не стану спрашивать, откуда ты знаешь о крестражах, – снова заговорил Рон, его голос стал задумчивым, а взгляд бегал по стенам, будто бы сейчас Рон думал о чем-то совсем другом и осторожно подбирал слова.

«Ну, точно, понял», – безнадежно подумал Альбус.

– Вот что я тебе скажу, – продолжал Рон. – Это кое-что очень опасное. Слишком темное.

– Когда мы спросили об этом профессора Слизнорта, он так кричал… – сказал Альбус прежде, чем успел понять, что он говорит, но Рон только ухмыльнулся.

– Вы спрашивали Слизнорта о крестражах? – он расхохотался во весь голос, оставив Альбуса в недоумении. – Бедняга!

– Ты мне расскажешь? – спросил Альбус.

Рон смолк, снова о чем-то задумавшись. Альбус ждал, но Рон все молчал, будто взвешивая каждое следующее слово.

– Помнишь, мы играли в игру? – снова заговорил он. – На приставке у нас дома.

– С драконами и волшебниками? – оживился Альбус.

– Именно, – кивнул Рон.

Он поднялся и прошелся по комнате, изредка поглядывая на дверь кухни.

– А ты помнишь, там были личи? – спросил Рон.

– Конечно, – закивал Альбус.

Рон вопросительно на него посмотрел.

– Ну, они делали такие штуки… филактерии. Чтобы, ну, после смерти вернуться и всех убивать.

– Вот и крестражи работают по тому же принципу, – сказал Рон. Он подошел к Альбусу и опустился на корточки перед ним. – Ты мне не расскажешь, – помолчав, с уверенностью в голосе сказал он. – Ал, это очень темная магия. Очень опасная магия. Потому профессор Слизнорт так разозлился.

– Мы ведь не хотели ничего такого! – прошептал Альбус.

– Знаю, – перебил его Рон.

– Но личи веди крутые? Разве нет? – спросил Альбус.

– В игре, – улыбнулся Рон.

Он поднялся и, на ходу заправляя рубашку в брюки, направился в кухню.

– Рон! – окликнул его Альбус. – Ты ведь не расскажешь?

Рон оглянулся и покачал головой.

– Ты хочешь мне рассказать, откуда знаешь это слово? – спросил он.

Альбус замотал головой с такой силой, что удивился, как это она не слетела с плеч.

– Для общего развития, так?

Альбус кивнул.

– Хорошо, – сказал Рон. – Но если тебе что-то понадобится…

– Я всегда могу спросить у тебя, – сказал Альбус.

Рон хлопнул дверью кухни, и до Альбуса тут же долетел смех Гермионы и его мамы. Альбус был уверен, что Рон ничего не расскажет об их разговоре. В самые трудные его периоды он всегда знал, что на кого – на кого, а на Рона точно можно положиться. Даже когда он разбил, совершенно случайно, стеклянный стол в гостиной, Рон его прикрыл. Рон его прикрывал всегда, что бы он не натворил.

Альбус понял, что такое эти крестражи. Аналогия с игрой пришлась как нельзя кстати. Альбусу было не совсем ясно, чем уж это так опасно… но выражение лица дяди все сказало за себя. Было ясно: крестражи – самое большое зло, о котором он сейчас знает. И расспрашивать больше не имело смысла.

Когда за окном уже было темно и редкие звезды повыглядывали из-за облаков, Альбус выполз из-под одеяла, на цыпочках подошел к окну. У стены под подоконником стояла раскладушка, на которой спал Хьюго. Альбус осторожно перегнулся через храпящего брата и, опершись о подоконник, отбросил штору в сторону. Он собирался покрепче задвинуть щеколду в паз, чтобы оконная рама не стучала от порывов ветра, как вдруг его внимание привлекло движение с противоположной стороны улицы.

Короткая вспышка, едва заметная, сверкнула у дома напротив. Альбус уже хотел приписать свое видение к сонливости, но от темной стены, где только что мелькнула вспышка, отделилась длинная черная тень. Высокий худой человек сделал несколько шагов по направлению к дороге и остановился, осматриваясь по сторонам. Силуэт был хорошо различим в свете фонаря, но лица Альбус не видел. Хьюго всхрапнул, переворачиваясь на бок, и Альбус подскочил от неожиданности, едва не упав на него сверху, но пальцы вжимались в подоконник так, что побелели костяшки, и он устоял.

Когда Альбус вновь посмотрел в окно, человек вышел из-под луча фонарного света и уверенно шагал по дороге… к дому Альбуса. Полы его мантии колыхались при ходьбе у самых щиколоток. Выше, чем должно было бы быть. Мантия была ему явно коротка.

Человек перешел дорогу и зашагал по тротуару в сторону истерзанной временем калитки. Альбусу казалось, что он слышит цокот каблуков. Тик-так, левая, правая. Тик-так, мантия взлетает и падает вниз.

«Он идет к нам», – с уверенностью подумал Альбус.

Он захотел броситься прочь, выбежать из комнаты, влететь в гостиную. Родители еще должны быть там. Их надо предупредить!

Но он смотрел в окно, не в силах оторвать взгляд от загадочного силуэта.

Человек остановился у калитки, положил на нее руку и замер. Он с минуту водил рукой по почерневшему дереву, Альбус не мог этого видеть, но ясно представлял, как палец незнакомца очерчивает контуры вырезанных на калитке букв. Альбус и сам так же ее разглядывал, когда был совсем маленьким.

Сколько он себя помнил, его дом всегда был идеальным. В нем было чисто, в нем был хороший ремонт и красивая мебель. Когда Альбусу было пять, родители убрали живую изгородь, окаймляющую участок, и поставили новый красивый, с белым штакетником, забор. Но калитку оставили. Альбус все удивлялся и спрашивал отца, почему не заменить и калитку. Она торчала на фоне выбеленного коттеджа и такого же белого заборчика как бельмо. Но отец только и говорил, что это – его память. Альбусу иногда казалось, что ни к одной из своих игрушек он не привязан так, как отец – к этой калитке.

Альбус уже совсем увяз в своих мыслях, когда почуял что-то неладное. Противное чувство, холодными щупальцами крадущееся по его позвоночнику…

Альбус отшатнулся, как только понял, что человек больше не рассматривает калитку. Он смотрит наверх, в окно второго этажа. Прямо на Альбуса.

Альбус отшатнулся, а когда снова подошел к окну и выглянул, тротуар был пуст. По спине пробежали мурашки. Альбус прильнул к холодному стеклу, вглядываясь во мрак. Он совсем забыл о Хьюго, не чувствовал, как болят пальцы ног, скрючившиеся от долгого стояния на носочках. Альбус искал черного человека. Дорога уходила вдаль, исчезая за горизонтом. Все вокруг замерло, будто весь мир поставили на «паузу». Дома по другую сторону дороги зияли черными дырами окон. И когда Альбус уже совсем отчаялся разглядеть хоть что-то, его сердце ушло в пятки: калитка, распахнутая, болталась на ветру.

Человек шел по вымощенной булыжником тропинке прямо к дому Альбуса.

Альбус отскочил от окна, чудом не задев раскладушку. Оконная рама снова застучала, поддаваясь порывам ветра. Альбусу было не до нее. В несколько прыжков он преодолел комнату, налетев на дверь. Дверь тут же распахнулась, и Альбус вылетел в коридор, споткнулся, пролетел по нему кубарем и врезался в стену.

Внизу раздался глухой стук.

Альбус поднялся, снова упав на четвереньки. Затылок взорвался тупой болью, а на коленке засочилась кровь. Альбус рванулся вперед по коридору, к деревянной лестнице, ведущей на первый этаж, в гостиную. Он полз, не чувствую на ладонях теплого ворса ковра, не чувствуя даже, как саднит стесанное колено. Он уже собирался закричать родителям внизу, как до его слуха долетел звонкий голос матери:

– Ну, наконец-то!

Альбус замер. Входная дверь заскрипела и захлопнулась.

Это кто-то свой, промелькнуло в голове у Альбуса на выдохе. Внизу послышались шаги, а после несколько хлопков: кто-то пожимал руки, громко стукнувшись ладонями. Альбус лежал на полу, уткнувшись носом в ковер.

«Это кто-то свой…» – подумал он благодарно, но внутри все разрывалось от отчаяния.

– Мы тебя ждем уже несколько часов!

Гермиона. Ее голос. Ни с кем не спутать.

Альбус оторвал голову от пола и посмотрел вперед. Лестница уже была видна. Но голос тетки не давал ему покоя. Он был слишком… привычным. Так он разговаривала разве что с ним. И с Лили. И со своими детьми. И с…

– Эдвард!

И с Тедди, конечно же. Это был Тедди. Длинный и несуразный. Слишком высокий для своей старой мантии.

Альбус поднялся на локтях и прополз к лестнице, остановившись на стыке ковра и ступени светлого дерева. Он было уже проклял себя за то, что оставил удлинители ушей в школьных штанах, как заговорил Рон, и Альбус понял, что здесь удлинители ушей ему ни к чему.

– Есть новости?

Внизу послышался какой-то шум, шорох. Возможно, Тедди снимал верхнюю одежду.

– Они знают, – сказал Тедди тихо, но Альбус все равно расслышал его голос, тусклый, совсем без эмоций.

Они знают. Тихо и четко.

Альбус приподнялся и сел, опустив ноги на нижнюю ступеньку. Он прильнул к перилам и сунул голову в просвет между реек, упершись в соседние из них.

– Ну, это не новость, – услышал Альбус голос Рона.

Наступила тишина, и Альбус невольно подался вперед.

– Я был сегодня в Лютном переулке, – снова заговорил Тедди. – Там собирается все больше темных волшебников.

– Мы не можем быть уверены, что это из-за колодца, – сказала Гермиона.

После повисшей в гостиной тишины, заговорил Рон. Его голос был острым и уверенным, как наждачка:

– Там был Малфой?

– При чем здесь Малфой, Рон? – воскликнула Гермиона, но кто-то на нее тут же зашикал, и Альбус понял, что это Джинни, волнуется, что они разбудят детей.

– Все же очевидно, Гермиона, – сказал Рон.

– Малфой ведь с нами, – перебил Гарри. – Это ведь он нам помог с попечительским советом.

– Да и после всего того, что было… – высказалась Джинни. – Не думаю, что он станет лезть на рожон.

– Рон, ты просто вцепился в это!

Гермиона.

Альбус практически видел, как гневно раздуваются ее ноздри. Ему был знаком этот тон. Именно так она всегда их ругала.

Заговорил Рон:

– А я уверен, что Малфой в этом участвует. Не удивлюсь, если он у них за главного.

– Мы в шоке, – томно протянула Джинни, и Альбус невольно улыбнулся. Ему сразу представилось, как гневно пунцовеют щеки его дяди.

– Подумай сама, – продолжил Рон, пропустив мимо ушей реплику сестры. – Мерлин, Гермиона! Да ведь это именно то, что ему сейчас нужно!

– Считай меня чокнутой, – сказала Гермиона, – но я ему верю. Возможно, впервые.

– Я с ней согласен, – сказал Гарри, и Альбус сильнее вжался в перила. Он знал: если к кому-то и стоит прислушиваться, так к отцу.

– Что ты имеешь в виду под этим «то, что ему сейчас и нужно»? – спросила Джинни, передразнив голос Рона.

Внизу повисла тишина, и Альбус осторожно продвинулся вперед и сполз на две ступени вниз. Он перевернулся, упершись ладонями в нижние ступеньки и просунул голову между перил, пытаясь заглянуть в гостиную. «Только бы не застрять, только бы не застрять», – думал он.

Ступенька предостерегающе скрипнула, и Альбус замер всем телом. Звук ему показался таким громким, что мог бы переполошить всю округу, но никто внизу, казалось, его не услышал. В животе что-то неприятно перевернулось, но Альбус сделал глубокий вдох, выравнивая дыхание, и просунул нос еще дальше. Теперь вся гостиная была как на ладони. К счастью, все присутствующие сидели либо спиной к лестнице, либо вполоборота. Рон развалился на диване, перед ним на ковре сидела Гермиона, облокотившись спиной на его ноги. В стоящем рядом кресле Гарри согнулся, упираясь локтями в колени, Альбус видел его лицо. Отец был мрачен и очень серьезен. Он смотрел в пол и то и дело прикасался к лицу, будто снимая с него паутину. Джинни сидела рядом с ним на подлокотнике, положив раскрытую ладонь ему на спину, и в упор смотрела на брата. Тедди, изрядно обросший щетиной (когда он успел так вырасти?), уселся рядом на принесенный из кухни стул.

– Так что ты скажешь? – снова спросила Джинни.

Рон шумно вздохнул и приподнялся так, чтобы тоже видеть ее.

– У него недавно умерла жена, Джинни, – сказал он.

Альбус был рад, что сейчас его дядя смотрит на его маму, а не на него. Он не видел лица Рона, но от одних его слов, от того, как тот их произнес, Альбусу сделалось не по себе, что-то рухнуло внутри, а к горлу подступил ком.

Джинни переменилась в лице, и Альбус даже заметил, как напряглись плечи Гермионы. Тедди продолжал рассматривать Рона в ожидании разъяснений, а Гарри, наконец, поднял голову и посмотрел на друга. Посмотрел так, будто впервые его увидел. Но он тут же тряхнул головой, словно отгоняя от себя ненужные мысли и поднялся, пройдясь по гостиной. Он остановился напротив окна и, сунув руки в карманы, долго смотрел перед собой. Почему-то Альбусу подумалось, что отец разглядывает калитку, она хорошо была видна с того места, где стоял отец.

– Этого не может быть, – наконец, сказал он. Гарри развернулся и обежал взглядом собравшихся. – Малфой не такой дурак.

– Такой – не такой, но… – ошеломленным голосом заговорила Гермиона.

– Но иногда случается нечто такое, что логика и здравый смысл уходят покурить, – закончил за нее Рон.

Тедди почесал подбородок с видом человека, прекрасно понимающего вопрос, а Альбус фыркнул, про себя посмеиваясь. Тедди пытается казаться взрослым, хотя Альбус-то видит его насквозь. Еще бы прилепил на лоб табличку «Смотрите, я такой большой, у меня на лице растут волосы». Тедди всегда был Альбусу настоящим другом. Порой ему даже казалось, что они с Тедди были куда ближе, чем с Джеймсом. Тедди всегда относился к нему с пониманием и всегда был готов его поддержать. И с ним всегда было легко. Свой в доску, как назвал бы это Рон. И теперь, когда Тедди закончил школу, когда у него появилась «взрослая» серьезная работа, Альбус все больше чувствовал, как его друг отдаляется от него. И частенько очень уж демонстративно проводит эту черту между «маленькими» и «большими». Но Альбус знал, что все это только напоказ. Хотя, может, именно так люди и становятся взрослыми.

– Я думаю, в этом что-то есть, – сказала Гермиона.

Ее голос оставался таким же ошарашенным, каким было лицо Гарри, когда он посмотрел на Рона. Она обернулась к мужу и положила руку ему на колено, и Альбус тут же отпрянул. Подними тетка взгляд на пару метров выше – она бы тут же его увидела.

– Но знаешь… – неуверенно заговорила Гермиона. – Я все же согласна с Гарри: Малфой не такой дурак.

– Драко Малфой в последнее время частенько появляется в Лютном переулке, – сказал Тедди.

– Это ничего не значит, – оборвал его Гарри. – Я как-то встретил там Хагрида, так что же, мне и его нужно было начать подозревать.

Что это за Лютный переулок, Альбус не знал, но сомнений в том, что это место не для добропорядочных волшебников, решительно не возникало.

– А почему нам просто не поговорить с Малфоем? – подала голос Джинни.

Альбус снова заглянул в гостиную. Мама сползла в кресло и не сводила взгляд с Гарри, нервно теребя халат.

– Если Малфой вернулся на Темную сторону, он себя не выдаст, – сказала Гермиона с уверенностью в голосе.

Альбус смотрел на гостиную во все глаза. Если Малфой вернулся на Темную сторону… Этого не может быть. Скорпиус бы знал. Скорпиус бы сказал ему.

Но смысла в разговорах родителей от этого больше не стало.

Да, скорее всего отец его лучшего друга сейчас безутешен, иначе зачем ему было оставлять Скорпиуса в школе? Или он оставил Скорпиуса в школе, потому что переметнулся на Темную сторону и Скорпиус бы стал ему помехой? Альбусу было ясно, что все это как-то связанно с таинственным предметом, спрятанным в школе, но как связано?

Они не могут быть уверены, что это из-за колодца, сказала Гермиона. Но что это за колодец и зачем его прятать в Хогвартсе? И как он может быть связан со смертью мамы Скорпиуса?

Альбус сидел, прижавшись спиной к перилам. Он вслушивался в тишину, затаив дыхание. Он чувствовал, что ответ где-то совсем близко, осталось только сложить пазл в общую картинку.

– Давайте пока отбросим эти домыслы, – заговорил, наконец, Гарри. Он подошел ближе к Тедди и положил руку на спинку его стула. – Будем работать с тем, что есть, – сказал он и выжидающе посмотрел на крестника.

Тедди поднял на него глаза, недоуменно посмотрев, как вдруг подскочил, вытянулся по струнке и отчеканил, будто отвечал на уроке:

– С улиц все больше докладывают о сходках темных волшебников. Точных данных пока нет, но сомнений в том, что о колодце известно, практически не остается. Ситуация выглядит напряженной. Пиритс, Руквуд, Селвин и Трэверс недавно были замечены в Лондоне. Информация не достоверная и получена от случайных свидетелей. Так или иначе, мракоборцам их выследить не удалось…

– Ты сказал – Руквуд? – вдруг осипшим голосом перебил его Рон.

Джинни выпустила из пальцев краешек халата, тут же упавший ей на колени. Гермиона ахнула, прижав ладонь ко рту. Гостиная замерла, и в воздухе повисло напряжение. Альбус заметил удивление на лице Тедди, но тут же о нем забыл. Он подался вперед, вглядываясь в лицо Рона. Альбус даже не заметил, когда Рон успел подняться с дивана, но сейчас тот стоял посередине комнаты, и Альбусу было хорошо видно его лицо.

Никогда прежде Альбус своего дядю таким не видел. Весельчак и добряк Рон Уизли смотрел на Тедди так, что у Альбуса пробежали мурашки по позвоночнику. Столько молчаливой ярости было в его взгляде.

– Рон… – осторожно прошептала Гермиона, но пошевелиться или подойти к нему не решилась.

– Ты сказал, Август Руквуд? – вкрадчиво произнес Рон, и от его тона Альбусу сделалось совсем не по себе.

Голос Рона оставался тихим, но скрывалось за ним нечто ужасающее. Рон тяжело дышал, его лицо не побагровело, почернело. Казалось, потемнели даже огненно-рыжие волосы, превратившись в медь.

Альбус не замечал, с какой силой он впился в перила лестницы. До боли в пальцах. Он даже забыл, как надо дышать. Таким устрашающим ему виделся в этот момент Рон, что он не мог оторвать взгляд от него, смотрел на его сжатые кулаки и тяжело вздымающуюся грудь.

Тедди неуверенно перевел взгляд на Гарри, тот смотрел куда-то в сторону, сдвинув брови, и его лицо посуровело, хотя с лицом Рона не шло ни в какое сравнение. Поняв, что там он поддержки не дождется, Тедди снова посмотрел на Рона.

– Пиритс, Руквуд, Селвин и Трэверс… – медленно заговорил Тедди, с особой опаской произнеся второе имя, – Пожиратели смерти. Участвовали в Битве за Хогвартс, но бежали сразу после падения Волан-де-Морта и так и не были схвачены. По разным данным, покинули страну тогда же, в девяносто восьмом году, – Тедди ватными пальцами ослабил воротник. – На протяжении последних лет, поступали сведения, из ненадежных источников, что некоторых из бежавших Пожирателей смерти видели в Будапеште, в Рабате, Припяти и еще нескольких городах по всему миру. Всех их видели по отдельности, в ведомстве считается, что после падения Волан-де-Морта вместе Пожиратели смерти больше не собирались. Некоторые считаются мертвыми, но данные так же не подтверждены…

Тедди смолк: Гарри подошел к нему и положил руку на его плечо.

– Ты не на планерке, все в порядке, – сказал он.

Тедди коротко кивнул и продолжил, спокойнее, но тень тона докладчика липла к его словам:

– Мы считаем, что Пожиратели объединяются, чтобы захватить Колодец Мора, – он поднял взгляд на Гарри и неуверенно спросил. – Это возможно?

Гарри покачал головой и отошел в сторону, опустившись на подлокотник кресла.

– Спасибо, Тедди, – сказал Гарри. – Думаю, этого достаточно. Думаю, тебе уже пора домой.

Альбус видел, как плечи Тедди поникли. Он хотел что-то сказать, но смолк еще на вдохе. Все в гостиной молчали, и Тедди, еще немного помаявшись на месте, все же развернулся и зашагал к двери.

Альбус без интереса рассматривал разноцветные полоски на своих носках. Ему сделалось на душе как-то уж совсем гадко. Так же гадко сейчас было и Тедди, это было видно по его лицу.

Входная дверь скрипнула, пустив в комнату порыв холодного весеннего ветра, и Альбус поднял голову, напоследок посмотрев на поникшую спину уходящего Тедди, но тот вдруг замер и решительно захлопнул перед собой дверь.

Гарри удивленно вскинул голову, а Тедди обернулся и посмотрел на всех присутствующих, на мгновение задержавшись взглядом на каждом из них.

– Нет, – сказал он твердо.

Он прошел в комнату и сел на стул, на котором сидел до этого, расправил плечи и, подняв подбородок, обратился к Гарри:

– Я хочу знать, – сказал он спокойно, но с вызовом.

– Тедди… – вздохнул Гарри, поднимаясь, но Тедди остановил его жестом.

– Я работаю на износ, делаю все, что мне приказывают. Без вопросов.

В голосе Тедди сквозила обида.

– Но никто не говорит мне сути, – продолжал он, невольно повысив голос. – Министерство считает, что Пожиратели смерти собираются захватить Колодец. Как? – он посмотрел на Гарри. – Ты брал меня с собой на задание в Африку, но так и не объяснил, зачем. То есть да, я знаю, мы нашли там этот колодец, но это все… Ты говоришь, что мне больше знать ни к чему…

– Именно так, – сдержанно кивнул Гарри.

– Но как мне стать хорошим мракоборцем, когда я даже не знаю, с чем имею дело? – почти прокричал Тедди и тут же осекся, с опаской посмотрев на крестного.

Гарри в молчании смотрел на него.

– Я, пожалуй, заварю чай, – сказала Джинни и ретировалась из комнаты, закрыв за собой дверь кухни.

– А я бы проветрилась, – подхватила Гермиона, поднялась с ковра и подошла к Рону, легко тронув его за локоть.

Альбус совсем о нем забыл. Последние минуты Рон так и стоял на том же месте, опустив руки в карманы брюк, но совсем притих, и взгляд его сделался опустошенным. Стоило Гермионе его коснуться, как он тут же вздрогнул, будто вернувшись откуда-то издалека.

– Да, – закивал он, обхватывая Гермиону за плечи и крепче прижимая к себе. – Надо проветриться.

Он подошел к дивану и стащил с него два разбросанных по нему пледа.