Текст книги "Из Тьмы, Арка 5 (СИ)"

Автор книги: Добродел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 84 (всего у книги 102 страниц)

Глава 28 часть 3

Почему я считаю, что за опасно близкой к успеху попыткой устранения нашей группы стоял именно премьер-министр Северного королевства?

Ну, а кто ещё?

Да, информацию о местонахождении группы слили спутавшиеся с Биросом имперские предатели. И они думали, что за дело взялись какие-то северные вояки. Но армейцы, которые скоординировали пусть неудавшуюся, но довольно грамотную засаду у себя на территории, а также атаку убийц на штаб-квартиру нашей команды? Не верю. Не после лицезрения тех, мнэ, существ, которые ответственны за восточный участок фронта. Своя служба разведки у северян отсутствует, а западников, пусть они хоть трижды союзники, в прямое управление своими военными и убийцами никто не пустит. Хотя они, вероятно, оказывали поддержку и устраивали уже свои каверзы. С такой-то агентурной сетью, что у них аж целый глава разведки региона оказался на крючке! Хорошо хоть, моя временная марионетка оказалась достаточно своевольной и параноидальной, дабы активно зачищать иных потенциально опасных для его положения агентов.

Вот и получается, что никто, кроме Хитзкопфа (или его доверенного человека, что действовал с ведома и полного одобрения патрона) операцию по устранению нашей сводной команды обстряпать просто не мог. Не Сейка же, увлечённо наводящий страх и ужас на западные (относительно нас) города, умудрился это провернуть? Он сейчас к схватке с войсками Эсдес готовится вообще-то. И едва ли принц Севера – такой гроссмейстер геостратегии, чтобы устраивать сеансы одновременной игры на нескольких досках-фронтах разом. Если бы был таковым, то просто не стал ввязываться в открытую войну против Империи, а практиковал тот же паук-стайл, что западники.

Ну, ничего, наш ответный ход не заставит себя ждать. Скоро настанет время обрушивать старательно выстроенную экономическую пирамиду – вот и пусть неожиданно хваткий северный министр теперь пробует справиться с последствиями схлопывания СТК, с которой у них наладилась нежная любовь!

Кстати, надо ещё оставить следы, будто не они схлопнулись, а казна конфисковала деньги на войну. Чтобы бурлящий котёл взаимных претензий элитарных и не очень группировок под троном Севера, наконец, рванул.

Хотя… зачем действовать сложно? Большинство ведь не поймёт. Лучше, наоборот, громогласно заявить, что наша пирамида передаёт все вырученные деньги победоносной армии Сейки… как говорится, всё для фронта, всё для победы! И даже в самом деле подарить процентов несколько от общей суммы – с помпой, в больших красивых инкассаторских каретах, в сопровождении солдат и полицейских и так далее. А потом пусть доказывают, что людей обворовали мошенники, а не ограбило собственное государство.

Учитывая, что компания позиционируется, как совместный проект северян и западников, я даже не расстроюсь, если таки докажут, хе-хе.

Впрочем, может, я тут зря злорадствую. Еженедельное кодовое послание так и не пришло. Что намекает на возникшие у северной агентуры проблемы. Как бы они не оказались вскрыты и не попали под упреждающий удар неожиданно компетентного противника. Хитзкопф, Хитзкопф... казалось бы – ни разу не разведчик и не вояка, а вот поди ж ты! Неужели я недооценила мощь северной бюрократии и её способность работать с открытыми источниками? Надеюсь, если проблемы действительно возникли, основные центры моего влияния сумеют отсечь хвосты.

Но вернёмся к нашим, имперским баранам. Касаемо продолжения зачистки подведомственной провинции от предательского, коррумпированного и профессионально непригодного мусора: не без великого злорадства с моей стороны показательной жертвой был выбран губернатор Мартин. Экс-наместник Северного королевства, благодаря своему «выдающемуся такту», пусть и успел заработать нелюбовь со стороны большей части скарских элит, оставался слишком крупной рыбой. Всё же Бирос – пусть дальний, но потомок Императоров.

А вот Мартин на роль козла отпущения подходил отменно.

Он не только заигрался в бестолковые и бесполезные интриги, но помимо этого в изменившейся и изрядно усложнившейся обстановке показал себя как абсолютно никудышный управленец. Своими суетливыми трепыханиями, сам того не заметив, он многим оттоптал мозоли, ещё и полезного толком ничего не сделал. Разумеется, не для провинции или тем более не для её населения, на которое всем хозяевам жизни плевать, а для властных группировок.

А всё почему? Данный деятель, напрасно считающий себя хорошим интриганом, чувствовал рост напряжения – и, желая получить больше поддержки, начал суетиться, пытаясь угодить сразу всем. Вроде как всех поддерживая и не создавая никому неприятностей. Ну, кроме нас. Впрочем, столичную группу разведки за самостоятельного игрока или даже достаточно весомую фигуру он отчего-то до последнего не принимал. В итоге значимого положительного отклика «хитрец» не получил ни у кого. У всех фракций и фигур имелись свои, обычно конфликтующие, интересы. А такой «друг», который вроде бы и со всеми вместе, но одновременно ни с кем конкретно – вызывал скорее недовольство у старых партнёров и безразличие у новых. Таким образом, губернаторствовать ему оставалось недолго при любых раскладах, и мои нападки на человека, которого и так почти назначили стрелочником, не должны возбудить особенного сопротивления.

...Они его и не возбудили.

Арест губернатора Мартина прошёл на удивление гладко – даже проще, чем с любым из офицеров причастных (или не очень) к попытке нашего убийства. Растерянный мужчина приказал своей охране не препятствовать сборной группе из разведчиков и полицейских. А затем, выслушав обвинения, вместе с нами проследовал в свой особняк, где его и поместили под охрану бойцов внутренних войск, полиции и разведки.

Да, я не особенно доверяла своим союзникам, поэтому старалась устроить всё так, чтобы они контролировали друг друга.

На допросе, который состоялся несколько позже, и из уважения к должности главы провинции, не в казённом кабинете, а у него дома, я тоже присутствовала. К удивлению, Мартин не стал запираться, рассказав то, что от него хотели, практически без внешнего давления.

– Наместник Бирос – в определённом смысле очень ранимый человек, – сделав большой глоток из бокала, произнёс темноволосый в синеву мужчина и устало смежил глаза. – Он давил на меня. А напрямую отказать такому человеку я был просто не в силах. Кто бы смог на моём месте? – риторически вопросил бывший губернатор.

Если не считать некомпетентности, слабоволия, любви к мелкому интриганству и вороватости, то он сам ничего особенно плохого и не сделал, лишь следовал по течению. Его, как чиновника не хуже и не лучше большинства, которому не повезло и придётся отвечать за себя и того парня, даже можно пожалеть… до того момента, как в памяти всплывут картины из той вырезанной северными бандитами деревни. Ведь те селяне, а также множество иных людей, погибли благодаря таким вот «ни в чём не виноватым» пухлощёким чинушам с гладкими ладошками.

Нет, как бы ни пытался опытный политик – а значит и лицедей – вызвать сочувствие, это у него не удалось. О чём ему, впрочем, никто не спешил сообщать.

– Что? Убийство генерала Джона? – вскинулся он на очередной вопрос следователя. – Конечно, я ничего не знал! То есть знал, – сдался он под давлением показаний иных фигурантов, – но лишь о намерении отомстить! Я считал, что это будет показательный суд. Тем более что этот своевольный красноволосый дикарь – более чем заслужил!

– Кхм, – негромко прочистила я горло и, обратив на себя внимание, намекающе потёрла горло, сопроводив невербальный сигнал лёгкой жаждой крови.

Уже-почти-не-губернатор ныне не являлся той персоной, перед которой приходится уважительно молчать или хотя бы сдерживаться. Поэтому терпеть выпады в адрес небезразличного мне человека я не собиралась.

– Говорите по существу, пожалуйста, господин Мартин, – произношу под недовольным взглядом следователя.

Худощавому мужчине с профессионально цепким взглядом почти бесцветных глаз не очень нравилось, что ему мешают работать. Но он как раз-таки находился именно в том положении, когда приходится сдерживаться. Надо бы ему помочь и показать, что от моего присутствия есть польза.

– Ваши личные симпатии к делу не относятся, – сказала я, продолжая влиять на чиновника духовным давлением. – Хотя… если «красноволосый дикарь» «более чем заслужил», то и его бывшие ученики, наверное, тоже? – к вкрадчивому голосу теперь примешивалось не только слабенькое убийственное намерение, с заставляющим чувствовать опаску и неуверенность духовным давлением, но и крупицы деэмпатии. – Вы ведь участвовали в планировании нашего устранения? – покрывшийся испариной мужчина отрицательно трясёт головой. – Или были осведомлены? Так? – Резко меняю интонацию, одновременно усиливая давление и меняя эмпатический посыл. – Отвечайте! Правду!

– Я-а-а… – глаза выбитого из колеи и испытывающего сильнейший дискомфорт чиновника забегали по сторонам. – Это не я! – наконец выпалил он. – Я ничего такого не планировал! Это всё наместник! Да, это он, он!

Постепенно убираю своё влияние. Не хочу, чтобы этот козырь стал известен. Сейчас ещё можно списать откровения на алкоголь, общую растерянность и испуг в ответ на использованное КИ, а вот если цель продолжит так громко «петь» и дальше…

– То есть вы просто слышали о его планах, – тут же вцепился в эти слова следователь.

– Да! Э-э, то есть, нет, – сообразив, что сказал, допрашиваемый попытался сдать назад. – У господина Бироса просто образовалась антипатия к уважаемым представителям разведки, – учтиво-опасливый кивок в мою сторону. – А всякие сплетники начали мешать эту неприязнь с тем, что стало с генералом Джоном. Вы понимаете, эти слухи… – Мартин помахал рукой, попытавшись изобразить легкомыслие; вышло не очень убедительно.

– А вы можете рассказать, от кого именно услышали эти слухи? – вежливо по форме, но с легко читающимся намерением «расколоть» подставившегося подследственного, поинтересовался следователь.

Мартин нервно промокнул лоб платком.

Как нетрудно догадаться, вскорости трусоватого чинушу «раскололи» до самой задницы. Не сразу, конечно: он ни в какую не хотел выкладывать порочащую его правду. Однако не имеющий специальной подготовки человек, если он не молчит, во время длительного многочасового допроса с постоянно и внезапно повторяющимися по-разному формулируемыми вопросами – неизбежно выдаст истину. А уж склонить подследственного, морально вымотанного парой меняющих друг друга дознавателей, к подписанию показаний – это и вовсе несложно. Особенно если незаметно подстегнуть его деэмпатией. Ну, а подтолкнуть его согласиться участвовать в суде – который по намёкам (ложным) неизвестно когда будет и состоится ли вообще – стало и вовсе несложно.

«В ад спускаются по ступенькам», – мысленно хмыкнула я.

Однако, вспомнив о недавних событиях, в свете коих данная фраза применима ко мне даже лучше, чем к губернатору, который своим согласием сотрудничать как минимум сохранил себе жизнь, избежав участи марионетки – мгновенно избавилась от своей усмешки. Как бы мне туда же не спустится. Или в место куда похуже. Надо бы временно отказаться от использования силы артефакта и закопаться в исследование выявленных проблем. С разработкой методов их последовательного устранения.

…но кто же мне даст на это время?

Тут, вон, еле-еле удалось выкроить время на то, чтобы слетать к логову костяного дракона, а помимо этого в несколько подходов обработать этого упрямца – Камуи. И то в итоге всё получилось... не так хорошо, как хотелось бы.

То есть дракон действительно нашёлся в центре аномалии. И он даже спал. Правда, само логово располагалось под невольной охраной иных монстров, проникнуть в него оказалось сложно, а сам дракон находился в процессе неких преобразований, отрывать его от которых… не то чтобы вообще нельзя, но очень нежелательно.

Я, конечно, не стала тупо глазеть на костяную громаду, дожидаясь, пока та почувствует меня, проснётся и попытается уничтожить незваную гостью, а сразу же нанесла удар в особенно уязвимое в тот момент энергетическое ядро существа. Закачав туда массу негативной силы, удалось практически мгновенно погасить едва теплящуюся жизнь необычного чудовища, находящегося в глубокой летаргии, и сразу же начать процесс его воскрешения.

Всё прошло успешно. Но в чём закавыка – это в том, что даже после того, как он стал (хотя в отношении костяного дракона тут можно поспорить) немёртвым, разрывать его контакт с центром аномалии или даже вытаскивать его из логова стало делом ничуть не более полезным, чем когда он ещё не вошёл в Коллекцию. Мне не слишком-то хотелось вместо матёрой S-ки получить того крепкого и обладающего неплохой дальнобойной атакой, но крайне тупого и неповоротливого болвана, что имела моя версия из альтернативной ветки событий. Поэтому Дестагуля мне пришлось оставить там же, где убила.

Дозревать.

И я не собираюсь трогать его до конца то ли исцеления, то ли эволюции, то ли шага, так сказать, вбок от стандартного древа развития, что так-то может занять годы или даже десятки лет. Увы, вознесение на новый ранг – если это было оно, тут ещё требуются вдумчивые исследования, на которые сейчас нет ни сил, ни времени – пришлось прервать. Единственно, что не резко, с целым ворохом негативных последствий, а более мягко, через побуждение спящего монстра самостоятельно приостановить происходящие процессы и приготовиться к безопасному разрыву соединения с природным узлом-аномалией.

Таким образом, со временем у меня появится более боеспособный юнит, чем мог бы. Но не факт, что достаточно рано, дабы я смогла при нужде бросить его против возможной атаки войск северян. Всё же несмотря на все перестановки и изменения, а отчасти и благодаря им (тех воителей, которых пришлось устранить – никто не вернёт), полноценного удара элитных штурмовых частей принца Сейки наши солдаты не выдержат.

В случае чего придётся задействовать ОМП в лице одной некроманси и её марионеток. Но...

Учитывая проблемы с тейгу, использовать его нужно с осторожностью. И по возможности избегать неортодоксальных методов – или, тем более, скачков синхронизации. Так что вопрос наличия сильных марионеток встаёт ещё острее. И та неделя или пара декад, что потребуются Дестагулю для дозревания, могут стать критичными. А если учесть, что Хрустик сейчас набирает форму в центре той аномалии, что раньше принадлежала так и не вернувшемуся в свои владения трёхрогу-геоманту…

Ну, хорошо уже хотя бы то, что Раух и Печенька при мне остались, а парочка «курортников», подпитываясь от своих источников природной силы, не тянут энергию из меня.

Кстати, прожора, когда узнала, что от Хрустика не избавились, даже отправили её недруга в «санаторную зону» – довольно сильно расстроилась. Но когда узнала, что я в случае чего буду рассчитывать именно на неё – ещё сильнее прежнего обрадовалась и загордилась.

Забавная она.

...Я услышала, как кто-то под постукивание трости прихрамывающей походкой идёт к двери, и почувствовала приближение знакомого присутствия – теперь, после эксцесса с тейгу, я чувствовала наличие чужих душ несколько более ярко и ясно – поэтому убрала вязание и воззрилась на дверь, из-за которой вскоре показалась проказливая физиономия Сены.

– Босс, к тебе посетитель, – сказала пурпуровласая убийца, одетая в юбочный костюм-тройку, словно типичная «с виду строгая, но очень, хм, горячая секретарша» – она ведь не образами из манги Кей Ли вдохновлялась, нет же? – разве что изящная трость со скрытым лезвием, на которую опиралась подруга, и проказливая улыбка на её устах нарушали (или скорее дополняли) данный образ.

Несмотря на то, что благодаря нашему с Акирой лечению ей почти сразу удалось встать на ноги, девушка сильно тяготилась своей небоеспособностью, а также риском того, что восстановиться не удастся. Вот только выражалось это у неё не грустным видом, а наоборот – задорной усмешкой на хитрой физиономии. А когда мы остаёмся наедине – то и в довольно, хм, провокационном поведении нашей любительницы пошлых шуточек.

– Я же сказала, что занята, – отвечаю с не до конца подавленным раздражением. – Думала, что ты в роли секретаря сможешь отваживать всяких… посетителей.

– Этот посетитель тебе понравится, – проигнорировав моё недовольство (привычное, проистекающее из давящего на плечи вороха проблем), Сена, словно бы наслаждающаяся принятой на себя ролью секретарши, подмигнула и добавила:

– Если что, я не ревную, – заговорщицкое подмигивание. – …И даже готова присоединиться.

Сказав это, проныра развернулась и, покачивая бёдрами – это даже несмотря на трость и временную хромоту! – вышла из кабинета.

Вот ведь! И кто это там такой интересный решил вломиться, что Сена его пропустила? Да ещё и сыплет намёками? Хотя – это же Сена! Пусть, если говорить о нашем сближении, она и держит свой язычок за зубами, но это лишь при посторонних и касаемо наших отношений.

Вскоре необходимость гадать отпала, так как я узнала эту быструю походку. А также несколько изменившееся под воздействием тейгу, углубившееся и расширившееся, прибавившее "веса" – но в своей основе всё такое же, как раньше, яркое и тёплое присутствие.

– Эрис? – увидев хорошо знакомую блондинистую и зеленоглазую мордашку, я, несмотря ни на что, действительно почувствовала радость. – Не ожидала тебя здесь увидеть, – поднимаюсь из-за стола, губы сами собой растягиваются в улыбке, которую мне совершенно не хочется скрывать. – Хоть один хороший сюрприз за последнее время! Как ты смотришь на чашечку чая, подруга? С печеньками!

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

А.Н. – бечено.

Куроме, вслух: "С печеньками!"

Она же, мысленно: ...тёмновластелинскими вербовочными.

Глава 28 часть 4

– Чай? С удовольствием выпью с тобой чашечку, – с улыбкой кивнула на моё предложение неудавшаяся певица. – Тем более – я вижу, что ты до моего прихода опять погрузилась в хмурые мысли. Я, как подруга, обязана тебя развеселить! – на этих словах, сделав быстрый шаг навстречу, Эрис заключила меня в свои объятья, добавив:

– Я тоже очень рада видеть тебя, Куроме!

Обнимаю в ответ одну из немногих, тактильный контакт с кем не вызывает приступов паранойи и желания освободить себе манёвр и обзор, вдыхаю морозный аромат её холодных после улицы светлых волос. И как только она одним фактом своего появления заставляет мир казаться ярче и лучше? Удивительный человек! На некоторое время мы так и застыли, ни о чём не думая и просто радуясь встрече с подругой. У Эрис всегда было не отнять способности делиться своим теплом и светом, а теперь, после усиления от тейгу, она лишь выросла.

Даже длинный носик Сены, которая не смогла не сунуть его в интересное событие – и тот не вызвал желания щелкнуть по нему. Я просто погрозила не в меру любопытной девушке пальцем, а также заказала чайник с чаем и две чашки.

– Я так счастлива, что с тобой всё в порядке, – наконец, проговорила Эрис, отстраняясь. – Хоть ты меня и обманула. Вот! – по этому её «вот» было легко заметить, что вторую часть реплики она произнесла с неуверенностью и некой… опаской что ли?

Причём чувствовалось, что опасалась она не меня, а скорее за меня. Опасалась, что с её подругой (то есть мной) произошло нечто, что сумело её если не сломать, то изменить в худшую сторону. Но это не точно, так… компиляция и анализ поведения, речи и смутных ощущений от эмпатии.

– Я тоже очень рада, что с тобой не произошло ничего плохого. Не произошло же? – отшагнув и подняв взгляд, внимательно смотрю в красивые глаза цвета весенней листвы.

– Нет-нет, со мной и в самом деле всё хорошо! – замотала девушка головой. – Не нужно за меня беспокоиться! – судя по эмоциям, которые через взгляд читались ещё легче, Эрис не испытывала ничего такого, что намекало бы на то, что премьеров сынок держит её при себе насильно и/или измывается над бедовой блондинкой.

Поразительно – но, конечно, радостно. Правда, некое напряжение она всё же испытывала. Опять-таки направленное в мою сторону, угу. Учитывая мои отношения с Сюрой, те виды, которые могли ей открыться в городе и комментарии, на которые явно не скупилось отродье Онеста – ничего странного. Стоит объяснить обстоятельства до того, как мне станут предъявлять обвинения и ситуация скатится к конфликту.

Не то чтобы я ждала от Эрис подлянки, но вот от её командира – вполне.

Всё же я несколько перешагнула границы своих полномочий и прижала даже тех, кого Сайкю приказал по возможности не трогать. Понятно, что пожелания министра разведки – не то, о чём можно узнать из слухов, отчего пределов моих полномочий Сюра не знает. Да и «не трогать по возможности» ещё не означает, будто я обязана смотреть на их делишки сквозь пальцы. Особенно в той ситуации, что сложилась в провинции сейчас. Нет у нас такой возможности. Но если Сюра нажалуется папочке, а тот начнёт задавать Сайкю каверзные вопросы…

Кивнув на слова блондинки, делаю ещё один шаг назад, чтобы, поманив за собой девушку, направиться к широкому кожаному дивану.

– И где это я тебя обманула? – спрашиваю, когда мы с Эрис уселись на диване перед стеклянным столиком, на котором вскоре появившаяся Сена расставила чайник и чашки (вазочки с засахаренными фруктами, печеньем и конфетами – уже стояли) и, постреливая любопытными глазами, ушла.

Нарочито не торопясь, угу.

– Разве ты и Натал… – судя по почти осязаемой горечи, что прозвучала в голосе девушки, о (инсценированной) смерти моего друга и её первого возлюбленного Эрис уже откуда-то знала. Занятно: значит, не только у Натала сохранились чувства. – Разве вы не говорили, что являетесь учениками Школы Боя?

– А разве это не так? – насыпав себе в чашку несколько ложек сахара и начав его перемешивать, спрашиваю я. – Чем Подземная База не Школа Боя? У нас были учителя, инструкторы… Кстати, один из них, самый лучший и уважаемый всеми нами, оказался здесь. Он героически сдерживал северян по ту сторону границы. А когда мы пришли на помощь и помогли его войскам отступить в тыл для перегруппировки и пополнения рядов, местные предатели подло его убили, – аккуратно (но внутренне досадуя на свою несдержанность: душевная рана ещё болит, но самоконтроль никто не отменял) кладу на блюдце согнувшуюся в руке ложку. – Натал хотя бы выбыл случайно, из-за разборок дворян, которые мы приняли на свой счёт. А наш инструктор, который для многих заменил фигуру отца… он жертва моей ошибки и чужой запредельной подлости.

– Я соболезную тебе, Куроме, и вместе с тобой скорблю о Натале, – положив руку мне на плечи, сказала Эрис. И зашмыгала носом.

Тоже приобнимаю её за талию. Некоторое время сидим молча, погрузившись в тягостные раздумья. Даже я, пусть и знала о том, что друг жив, отчего была спокойна за Натала, до сих пор тяжело переживала гибель Джона, хоть обычно и не слишком это показывала. Может, его смерть и не результат одних лишь моих ошибок и недоработок, однако частичная вина на мне определённо висит. И несмотря на понимание необратимости случившегося, а также «толстую кожу», сформированную «любимыми» командирами и регулярными смертями друзей и товарищей, чувства вины и потери, пусть начали меркнуть, но периодически возвращались, ложась на сердце стылым грузом.

Тихо вздохнув, на треть опустошаю чашку со сладким, крепким и горячим напитком, не забыв закусить печеньем. Стало легче.

– Так ты из-за убитого наставника это всё устроила? – посмотрев на меня покрасневшими глазами, Эрис промокнула лицо платком.

Не добившись ответа и глянув на сосредоточенно уничтожающую печенье подругу – не то чтобы я не могла подавить эмоции ментальным усилием, но в данном случае выгоднее действовать более ортодоксальным образом, да и присутствие Эрис меня расслабило; и даже чрезмерно, учитывая, в чью команду она входит – через некоторое время девушка пододвинула себе блюдце с чашкой.

Будучи эмпатом, владелица тейгу Грейт Тремер прекрасно понимала причину молчания сероглазой воительницы, поэтому тактично поддержала продемонстрированное желание попить чая в тишине. И не зря: приятное горячее питьё помогло окончательно успокоиться, прогнав жжение в глазах и развеяв комок в горле, что образовались при воспоминании о погибшей первой любви. После, когда она потянулась к сладостям, решив отдать должное и им, блондинке и вовсе удалось окончательно взять себя в руки. Атмосфера даже стала по-своему уютной.

– «Это всё» – означает чистку в городе и провинции? – когда закончилась чайная пауза, я, налив себе ещё, с готовностью поддерживаю предпринятую до неё попытку перевести тему.

Замолкаю, вопросительно глянув на собеседницу, дабы она что-то сказала, однако успокоившаяся и приготовившаяся слушать девушка не спешила меня перебивать, лишь смотрела с ожиданием, да хомячила мои – не жадничать, у меня ещё много! – сладости с чаем.

Что же, раз ей настолько интересно, что меня боятся сбить с темы, то начнём.

– Отчасти ты права, – киваю, не отрицая очевидного. – Но лишь отчасти. Я, когда мы прибыли, ошиблась, посчитав, что с местными не всё так плохо, а первоочередная задача – готовый обрушиться фронт. Тем более что он держался только на остатках гарнизона, подчиняющегося генералу Джону. Тому самому, который наш бывший наставник, – киваю на невысказанный вопрос. – У нас всё получилось: истощённые и раненные солдаты встали лагерем для отдыха и восстановления численности, а мы с ребятами занялись диверсиями и подрывом логистики на территории врага. Увы, враг тоже не спал. В один прекрасный момент, когда мы опять отправились на боевой выход, он задействовал агентов в стане Империи и собственных диверсантов. Причём среди агентов или просто падких на деньги беспринципных взяточников оказалось до прискорбия много высокопоставленных персон…

Под чай и сладости, смягчающие горечь воспоминаний и вновь пытающейся поднять голову вины, я начала пересказывать Эрис официальную версию событий. Без лишних деталей.

Озвученная история, в общем-то, не слишком отличалась от реальности. Тот же беззаконный арест Мастера Джона с его последующим убийством, из рук вон плохо замаскированным под нападение северян. Та же атака ячейки сепаратистов и северных горцев, что состоялась, пока я находилась в столице региона, пытаясь заручиться поддержкой в конфликте с Биросом и администрацией Скары. Та же подстава с наводкой нашей команды на «перспективную цель», которая оказалась ловушкой и последующим нападением на вернувшихся в свою штаб-квартиру замотанных нас. Ну и все последующие события в нескольких словах.

Я сжато и вполне честно озвучила блондинке все основные факты предыстории начатых мною активных действий. Просто немного иначе увязала причины и следствия. И умолчала о некоторых деталях. Единственная (небольшая) сложность состояла в том, чтобы в общении с эмпатом подкреплять слова соответствующими эмоциями.

Но кто скажет, что испытываемое мною разочарование, горечь и подавляемая злость – не настоящие?

Как писал один из Императоров (не помню, кто конкретно: воспоминания достались мне от древнего генерала; да и слова примерные, но смысл передан точно): хорошее государство создаёт правила, при которых плохие люди делают (пусть даже вынужденно) хорошие вещи. Это его главная задача. Тронутые коррозией винтики и шестерни механизма, поневоле играя по общим правилам, даже могут попутно оздоровиться, стряхивая гнилую корку, чему способствуют наблюдения за результатами деятельности, полезными в том числе и для них самих. Жертвуя личными интересами ради общего дела, можно получить результат лучший, чем плюя на него. Ибо достойного результата без сотрудничества вообще не будет – ни для одного, ни для всех.

Казалось бы, всё давно известно, логично и очевидно, но у нас в современной Империи со всей этой внутренней грызнёй, местечковыми интригами и рвачеством создаётся такое ощущение, что хотят сформировать идеальный антипод того видения правильного, что имел правитель прошлого.

И делиться мрачными и разочарованными мыслями насчёт всей Системы с умудрившейся не растерять своей наивности высокородной дворянкой, пусть не обделённой мозгами, чувством справедливости и добротой… понятно. Вот если бы я её завербовала – я, а не Сюра! Но… кто знает, как всё сложится в дальнейшем? Вот я в своих словах и старалась больше концентрироваться на частностях и эмоциях, не погружаясь в глубинные причины и глобальные процессы. Большинство девушек, и Эрис в том числе, такую манеру общения воспринимают лучше.

– Я… понимаю, – выслушав мой довольно длинный (мы успели выпить весь чай, а любопытная Сена – принести новый чайник и сладости) монолог, опустила голову Эрис. – Не знала, что тебя и твоих друзей чуть не убили. Ещё и не один раз. И я даже не слышала, что в городе чуть ли не настоящие боевые действия происходили. То есть слышала от людей на улицах, даже видела повреждённые здания. Но я думала…

– Думала, что это мы здесь злодеи? Жестокие головорезы из разведки с боями захватили город и подвергают его жителей бессмысленным репрессиям? А всех, кто выступает против них, эти изверги безжалостно подавляют превосходящей силой? – мой голос сочился сарказмом, как ядерный реактор – нейтронами.

Девушка промолчала, просто виновато спрятала лицо за волосами.

Ответ был и так понятен. Разумеется, она не держала нас за совсем уж кровожадных психов, обезумевших на почве жажды власти и резни, иначе не пришла бы.

– Нет, подруга, не мы это начали. И были бы рады вмешиваться поменьше: нам за дополнительную работу не доплачивают, знаешь ли. Да и за разрушения, кроме малой части, несёт ответственность кое-кто другой, о ком я ещё расскажу немного позже.

Эрис, «спрятавшаяся» за собственной шевелюрой, кивнула, соглашаясь. Однако по поведению и фону эмоций было видно, что некоторые подозрения сохранила даже сейчас. Ну да: я же теперь не просто её добрая знакомая Куроме, спасительница и немножко наставница, я – член Отряда Убийц. А репутация у него, прямо скажем, не очень, за что спасибо в том числе газетам и ныне сдохшему военному министру Кокэю, который с удовольствием поливал грязью проект «детей-убийц, которые почти что демонические звери в юных телах». И даже после моего взлёта это не слишком изменилось: вспомнить хотя бы ту газету, которую на нашу встречу захватила с собой Акаме, где писаки распинались про Повелительницу Падали и наведённый ей на северо-востоке «образцовый, кладбищенский порядок».

Ещё и Сюра ей, небось, наплёл... всякого.