Текст книги "По праву сильного (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лифановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Сольвейг улыбнулась, но её улыбка была сдержанной:

– Не валькирия. Валькирия у нас княжна Бежецкая. Но я научилась драться. И магии, – под удивленный вздох ребят она зажгла на ладони огонек, – Вы тоже сможете.

Тощий, до сих пор молчавший, подался вперёд, его голос был хриплым.

– А если обманешь? – выдохнул он, – Ты теперь одна из них, – он презрительно скривился, – Как мы тебе поверим? Ты нас продашь, а мы сгинем.

Сольвейг посмотрела на него, вспоминая свои страхи. Она присела, чтобы быть на одном уровне с Хвост.

– Я не обещаю лёгкой жизни, возможно даже кто-то из вас умрет. Там война и Заброшенные земли, – сказала она тихо, – Но я обещаю шанс. Я была одной из вас. Я знаю, что такое голод и страх. Но я знаю и другое – каково это, когда тебе верят. Подумайте. Через три дня я вернусь за ответом.

Беспризорники переглянулись. Жало спрятал железку в лохмотья, а Косичка, скривившись, кивнула:

– Ладно, подумаем, – буркнула она.

– Но если это замануха, – добавил Жало, – Чуня, тебе не жить.

Сольвейг кивнула, не отводя взгляда от настороженных глаз.

– Договорились.

Она поднялась, чувствуя, как их взгляды впиваются в её спину, тем же путем, что пришла выскользнула наружу. Сольвейг не ждала, что они пойдут за ней. Ребята видели в ней не Чуню, а чужака – девочку из прошлого, ставшую другой. И это их пугало.

Снаружи её ждали степняки. Шулун хмыкнул, заметив пыльный комбинезон.

– Ну что, нашла своих?

– Нашла, – коротко ответила Сольвейг, – Идём, – ей как можно скорее хотелось оказаться в гостинице, где их поселил княжич Олег. Девочка закусила губу. Задача, поставленная Учителем, оказалась сложнее, чем она думала изначально. Ничего. Она обязательно справится. Рагнар в нее верит, и она не подведет.

* * *

В ресторане гостиницы, было шумно. Аристократы, купцы, офицеры, новгородцы и иноземцы заполняли зал, их голоса тонули в звоне бокалов и стуке посуды. Сольвейг сидела за угловым столом. Охрана устроилась за столиком рядом. Девочке было немного не по себе, но виду она не показывала. Это еще один урок, еще один экзамен, данный ей Учителем. Они могли бы остановится в офицерской гостинице на базе Воздушного флота, но Рагнар настоял, чтобы Сольвейг поселилась в самом центре города, в знаменитом франкском отеле «Ле Мерис», больше напоминающем княжеский дворец.

– Привыкай к светскому обществу, – улыбнулся он, потрепав ее по голове.

Легко сказать – привыкай! Попробуй, разберись в десятке разных вилочек, ложечек, ножичков и прочих салфеточек, тарелочек, бокальчиков, которыми заставил ее столик чопорно-вежливый официант. На самом деле, обеденный этикет она знает. Не зря же ее учили целая княгиня, две княжны, барон, баронет и сам Учитель. Просто пока еще она путается с непривычки и от волнения.

Сосредоточившись на приборах, Сольвейг не прислушивалась к разговорам вокруг, пока знакомое и не совсем приятное упоминание «Орлов Зевса» не прорезало гул зала, как магический импульс. Девочка подняла взгляд. За столиком напротив расположилась компания – трое студентов магической академии, по всей видимости, недавно вернувшиеся с фронта, и их спутницы – миловидные девушки-аристократки.

На лицах парней застыли одинаковые выражения усталости и легкой бравады. Губы Сольвейг тронула улыбка. Наверное, они думают, что именно так должны выглядеть настоящие ветераны. Тем временем высокий, с аккуратно зализанными назад волосами вещал со сдержанной уверенностью:

– … Это было у Кровавого холма, – лениво выдавливал он слова низким хрипловатым от драматического напряжения голосом, словно переживал мгновения кровавого боя заново, – Дождь лил как из ведра, энергоканалы гудели от помех. Нас троих с десятком ветеранов отправили держать старую заставу – две полуразрушенные башни на склоне холма.

– Стратегически важная позиция, – с серьезным видом дополнил его товарищ с тонкими щегольскими, подкрученными вверх, усиками, – Взяв ее, имперцы нависли бы над нашим левым флангом.

Барышни зачарованно ахнули, пожирая кавалеров восхищенными взглядами.

– «Орлы Зевса» ударили на рассвете, – кивнул зализанный своему товарищу, продолжив рассказ, – Подло напали под прикрытием «Теневого савана». Мне повезло. Я заметил огонек индикатора накопителя магострела, когда кто-то из имперцев решил перезарядиться перед боем. Еле успел подать сигнал. Если б не это, нас бы смяли за минуту.

Сольвейг, едва удержалась, чтобы не фыркнуть. «Орлы» – элита, они бы так глупо точно не подставились.

– Хродгейр нас вытащил, – подхватил байку третий, коренастый с густой кудрявой шевелюрой, – Я с двумя бойцами бросился к крупняку, надо было попытаться пробить их «Саван». И тут эллины кинули «Пепельный разлом» – заклинание, что разрывает энергоканалы, как граната винный бочонок. Хродгейр, – он кивнул на зализанного, – Успел поставить щит, вложил всё, что мог. Тут и мы с парнями сбили их невидимость.

Усатенький подался вперёд, его глаза были прищурены, словно он видел тот бой.

– А я их фланг засёк, – добавил он, его пальцы сжали край стола, – Имперцы лезли через топи, как тараканы. Всё было на волоске. По нам били с трех сторон. Хродгейр выбыл, а мы с Сигурдом держали щиты. Все равно силы были слишком неравными. Эллины выбили расчет крупнокалиберного «Жала». Парни отстреливались до последнего, – студент трагично склонил голову, в то время пока Хродгейр разливал вино, почему-то наполнив бокалы девушек сильней чем свой и товарищей, – Я сам бросился к магобою и продолжил огонь.

– Бьёрн их строй развалил – кивнул коренастый, – Его выстрелы дали нам время, пока подкрепление не подошло. Тысячник Харальд потом сказал, что мы убили самого Леонида – командира «Орлов». Каждому руку жал, обещал доложить князю.

Блондинка ахнула, её глаза блестели восхищением.

– Самого Леонида? – восхищенно захлопав ресничками, прошептала она, – Против «Орлов Зевса» выстояли?

Ее рыженькая подружка коснулась руки Сигурда, её лицо побледнело:

– Вы настоящие герои, – выдохнула она, – Как в древних сагах!

Брюнетка посмотрела на Бьёрна, её улыбка дрожала от гордости:

– Вам теперь ордена должны дать? – спросила она, – Вы спасли весь рубеж!

– Не за ордена воюем, – небрежно бросил зализанный.

Сольвейг замерла, её ложка застыла в воздухе. Леонид погиб в лесах Пограничья, в жестокой засаде, где эллинский спецназ был почти полностью уничтожен. Умер на руках Учителя. Она была там, видела, как тело Леонида предавали огню по новгородским обычаям. Ярл тогда сказал, глядя как души имперцев взлетают в Ирий вместе с дымом погребального костра: «Отличные воины, и командир у них достойный противник. Такие враги заслуживают хорошего посмертия и тризны по всем правилам». Сольвейг помнила запах дыма, горелого мяса и торжественную тишину, повисшую над лесной поляной.

Тогда каким образом «Орлы Зевса» оказались у «Кровавого холма»? И почему элита имперского спецназа, мастера скрытных операций полезли штурмовать заставу, как обычная пехота. В то же время рассказ студентов был слишком детализированным – «Теневой саван», «Пепельный разлом», взрыв артефакта. Складно врут, выдавая байку, подслушанную у ветеранов, за свои подвиги. Сольвейг фыркнула, не сдержавшись, и покачала головой.

Хродгейр заметил её реакцию, его брови сдвинулись:

– Вы услышали что-то смешное, сударыня? – спросил он, его голос был холодным, но сдержанным, как у человека, привыкшего к дисциплине, – Или сомневаетесь в наших словах?

Сольвейг быстро взяла себя в руки, подавив желание разоблачить юнцов. Она опустила ложку и улыбнулась, её голос был мягким, почти извиняющимся:

– Нет, что вы, сударь, – сказала она, кашлянув для убедительности, – Просто поперхнулась. Вы так интересно рассказываете, что я заслушалась. Прошу меня простить, не хотела вас отвлекать.

Она слегка наклонила голову, изображая вежливость. Ей жутко хотелось разоблачить хвастунов. Но Учитель не одобрит, если она ввяжется в ссору с аристократами. Тем более у нее есть свое задание, а повод, если разобраться, совсем ничтожный. Просто мальчишки красуются перед девчонками.

Девицы пренебрежительно фыркнули и отвернулась. Хродгейр кивнул, принимая извинения, но его взгляд остался подозрительным.

– Бывает, – буркнул он, возвращаясь к своему бокалу.

Его товарищи переглянулись, их лица смягчились, и они продолжили свой разговор, но уже тише, без прежнего пыла. Их спутницы всё ещё смотрели на них с восхищением. А большего им было и не надо. Сольвейг поймала на себе удивленно-уважительный взгляд офицера с седыми висками. Он сидел со своей дамой через столик от студентов. Заметив, что она обратила на него внимание, он улыбнулся, покачал головой, показав на юнцов, и приподнял бокал, салютуя Сольвейг. Девочка приподняла свой сок, уважительно склонив голову, чем вызвала еще одну теплую улыбку офицера.

Она поднялась, краем глаза заметив, как встали ее сопровождающие, и стремительно вышла из ресторана, не замечая нацеленные в спину взгляды студентов и офицера со спутницей. Её мысли были в трущобах. Убедить беспризорников будет куда сложнее, чем проглотить ложь штабных юнцов.

* * *

Через три дня Сольвейг вернулась в трущобы. Все здесь было как всегда. Но что-то не давало девочке покоя. Что-то было не так. Воздух казался тяжёлым, взгляды из подворотен обжигающе-колючими. Степняки подтянулись ближе, тоже почувствовав угрозу.

У склада её уже ждали. Жало, Косичка и Клифт. Прыща, Тощего и Хвоста не было видно. Зато за спинами бывших товарищей маячили чужие фигуры – пятеро в тёмных плащах, с лицами, скрытыми капюшонами. Сольвейг остановилась, сжимая пальцы и активируя кольца.

– Решили? – спросила она у Жала, не спуская глаз с чужаков.

Тот отвёл взгляд, его пальцы нервно теребили железку.

– Чуня, прости. Они заплатили больше.

Сольвейг не успела ответить. Из темноты вылетела сеть, сплетённая с магическими нитями, подавляющими энергию. Она вскинула руку, но сеть накрыла её, прижав к земле. Кочевники бросились вперёд, но было поздно. Шулун успел выхватить магострел, но один из чужаков, быстрый, как тень, вонзил кинжал ему в грудь. Парень рухнул, хрипя и пуская изо рта кровавые пузыри. Отхон и Палак открыли огонь, но их окружили, и через мгновение оба лежали в грязи, истекая кровью.

Сольвейг боролась, её кольца искрили, но магия сети была сильнее. Она видела, как Жало отводит взгляд, как Косичка кусает губы, а Клифт отступает в тень. Похитители, не говоря ни слова, связали её и утащили в темноту.

Она не кричала. Не потому, что боялась, а потому, что знала – ярл найдёт её. А предатели заплатят. Она сама вырвет им ребра и сделает «Кровавого орла». Сольвейг улыбнулась в спрятанное под черной тканью лицо похитителя, грубо стаскивающего со связанных веревкой рук кольца-амулеты. И от этой не детской улыбки, похожей на демонический оскал, мужчину передернуло.

Спустя минуту, на улице остались только трое беспризорников, да тела степняков. Вдруг из подворотни выскочила маленькая тень и накинулась с кулаками на Косичку:

– Твари! Твари! Твари! Какие же вы все твари!

Девчонка отмахнулась, и Хвост полетела на залитую кровью землю. От стены отделились еще две фигуры. Прыщ, поднял плачущего ребенка, накинув на плечи Хвостика свое пальто, а Тощий презрительно посмотрев на бывших друзей, сквозь зубы сплюнул в их сторону и склонился над степняками:

– Двое живы, – выпалил он. Хвост с Прыщом кинулись на помощь, беспощадно разрывая свою одежду, чтобы заткнуть раны пришедших с Чуней мужчин.

Жало, Клифт и Косичка постояли, глядя, как суетятся ребята и молча побрели вглубь пакгаузов.

Глава 9

Карандаш в пальцах князя Юрия Мстиславовича Лобанова замер над листом оперативного отчета. За внешним спокойствием, отточенным годами службы во главе «Ока Одина», бушевала буря. Стыд, холодная ярость и тревога грозили неукротимым потоком обрушиться на старшего оперативной группы, стоящего перед ним. В глубине души Лобанов чувствовал, что привычный контроль трещит, как тонкий лёд под сапогом. Сольвейг была не просто фигурой на доске, ее безопасность была основой союза с Рагнаром, и похищение ребенка могло разорвать эту нить, а с ней – судьбу дочери.

– Докладывай, – голос Лобанова был ровным и абсолютно безэмоциональным, – Четко в хронологическом порядке. Что делала, с кем встречалась, что говорила?

Офицер выпрямился. Его лицо, как и подобает профессионалу, не выражало ничего, кроме предельной концентрации:

– Пятнадцатого березня, утром, объект «Лучик» прибыла в Або. Остановилась с охраной в гостинице «Ле Мерис»…

– У франков? Почему? Почему не у флотских? – перебил оперативника князь.

– Княжичу объяснила тем, что таков был приказ ярла. Цель – обучение. Настоящие причины, если они есть, выяснить не удалось.

– Чему можно научиться в «Ле Мерис»? – удивился князь.

– Держаться в обществе, – пожал плечами офицер, – Так было озвучено.

Лобанов задумчиво постучал карандашом по столешнице:

– Весьма вероятно. Продолжай!

– Остаток дня провела в номере.

– Точно не покидала номер?

– Абсолютно точно, Ваше сиятельство. Училась.

– Держаться в обществе? – усмехнулся князь.

– Никак нет. Судя по конспектам и учебникам – этикету, магической теории, теории построения рун и плетеней. Решала магические задачи.

– Подробней – подался вперед князь, – Что за задачи? И что за теория построения рун и плетений?

– Не могу знать, Вашситьство, – скороговоркой выпалил оперативник, – Копии конспектов отправлены нашим умникам.

Князь сделал пометку, чтобы не забыть запросить скопированные материалы у ученых Ока.

– Продолжай…

– Шестнадцатого в 9−00 позавтракала в ресторане отеля и проследовала в припортовые трущобы. В пути на объект было совершено нападение. Трое бродяг, вооружены ножом.

– Бродяги? – прервал его Лобанов, не поднимая глаз от бумаг с отчетом о схватке Сольвейг с тремя мужчинами.

– Дилетанты, Ваше сиятельство, – ответил оперативник – Обычная уличная шпана. Объект нейтрализовала угрозу магическим импульсом посредством артефакта. Действовала быстро, спокойно, без паники. Если бы не возраст, предположил бы, что объект имеет специальную подготовку и боевой опыт. Слишком хладнокровно действовала.

Князь поднял на оперативника тяжелый взгляд:

– Подробности.

– Полное самообладание. Одного убила, двое сбежали. Пошутила над нерасторопностью охраны и продолжила свой путь.

– Продолжай, – поощрительно кивнул князь.

– В заброшенном бараке у реки состоялась встреча с беспризорниками. Содержание разговора выяснить не удалось из-за большой дистанции. Аналитики полагают, что объект проводила вербовку согласно основному заданию. Визуально отмечена короткая демонстрация магических способностей – световой эффект. Встреча завершилась без конфликта.

– Дальше.

– Вернулась в отель. Опять учеба. Потом ужин в ресторане «Ле Мерис». За соседним столом присутствовала компания – трое студентов Новгородской магической академии с подругами. Обсуждали бой с «Орлами Зевса» у Кровавого холма. Утверждали, что лично убили Леонида. Обычные хвастуны, пускающие пыль в глаза дамам.

Карандаш в руке князя замер. «Орлы Зевса»? Их разбил в Пограничье Рагнар. И тут этот разговор в присутствии его ученицы.

– Кто такие⁈ – насторожился князь

– Младшие отпрыски родов из умеренной оппозиции – Алдашев, Дельвиг, Стуве. Дамы – боярышни Лиховцева и Юнакова и баронесса Корн – студентки той же академии, только на курс младше. Парни недавно вернулись с практики на фронте. Ничем себя не проявили. Два месяца просидели при штабе. Объект повела себя странно. Ей явно было неприятно общество студентов.

– И?

– Повела себя сдержанно. Умело погасила зарождавшийся конфликт, – на вопросительный взгляд князя офицер пояснил, – Одному из студентов не понравилось пренебрежительное отношение объекта к их рассказу.

– Не удивительно, – тихонько пробормотал князь.

– Не понял, Ваше сиятельство, – вытянулся оперативник, не расслышавший слова начальника.

– У этой девочки на личном счету с десяток «Орлов Зевса». И Леонид. Тут, правда, больше ее учитель постарался. Три дня назад Великий князь подписал представление на нее к «Крылу Ворона».

Офицер удивленно присвистнул и ту же исправился:

– Виноват!

– Что-то еще было, о чем мне надо знать?

– Зафиксирован визуальный контакт с офицером-ветераном за другим столом. Он выразил ей молчаливую поддержку.

– Личность офицера? – Лобанов прищурился, его пальцы сжали карандаш чуть сильнее.

– Установлена, княже, – ответил оперативник – Князь Алексей Вяземский, боевой офицер, герой кампании. Контакт с объектом ограничился взглядом и лёгким кивком. Никаких подозрительных действий.

Лобанов кивнул, расслабившись, но в памяти сделать зарубку. Вяземский – фигура известная, лояльная, но даже герои могут быть пешками в чужой игре. Или это случайность? Нет. Точно случайность. Алексей – человек чести в сомнительных аферах участвовать не будет. А карандаш уже выводил на полях отчета: «Проверить Вяземского»

– До девятнадцатого числа объект не покидала отель, посвятив все время учебе. Утром девятнадцатого объект с охраной пошли в трущобы. Слежки за ними не было. Обычное внимание к чужакам со стороны трущобных крыс. На месте рандеву оказалась засада. Пятеро. Профессионалы. Лица скрыты. На объект набросили магическую сеть с подавляющим плетением. Охрана попыталась оказать сопротивление, но была нейтрализована в течение двадцати секунд. Один из воинов убит, двое получили тяжелые ранения. Объект захвачен.

– Почему группа прикрытия не вмешалась?

Офицер ждал этого вопроса и боялся его. Вины за собой и своими людьми он не чувствовал. Обеспечить безопасность ребенка в условиях трущоб при этом сохраняя полное инкогнито в той ситуации было невозможно. Но понимает ли это князь? Или сейчас их сделают козлами отпущения…

– Приказ требовал обеспечить безопасность, но с условием полной скрытности от объекта и её личной охраны. Чтобы остаться незамеченными, мы были вынуждены работать на предельной дистанции. Это исключило возможность немедленного силового вмешательства.

Лобанов стиснул кулаки под столом, его лицо оставалось неподвижным, но в груди пылала ярость. Провал оперативников был его провалом – он приказал не светить сопровождение. Хотел выяснить, что действительно задумал Раевский. А теперь Сольвейг в руках врага, и каждый час её отсутствия – как нож, вонзающийся в его планы.

– Почему не проследили за похитителями?

Оперативник нервно дернул щекой:

– Пытались. Они ушли через заброшенный канализационный коллектор. А там столько отводов, что пока мои парни спустились, выяснить в какой именно свернули похитители, возможности не было.

– Значит так, – Юрий Мстиславович ударил ладонью по столу, – Полный анализ операции, данные на студентов, бродяг и Вяземского с супругой утром отдашь секретарю. Взять в плотную разработку всех, кто контактировал с объектом. Бродяги, студенты, князь Вяземский с супругой, официанты, горничные, продавцы в магазинах, кондукторы в трамваях. Всех! В таких делах мелочей не бывает. Беспризорников найти и допросить. С пристрастием! – князю было совершенно плевать, что это дети. Он знал обитателей трущоб, без жесткого давления сотрудничать они не будут, – Город полностью перекрыли сразу после происшествия. Начинайте прочесывать трущобы. Девочка где-то здесь. Но аккуратно. С головы объекта не должен упасть даже волос. Свободен, – князь махнул рукой, и оперативник облегченно выскочил за дверь.

Юрий Мстиславович откинулся в кресле, его пальцы сжали подлокотники, но лицо оставалось неподвижным, как гранитная плита. Внутри бушевал шторм: стыд за провал, ярость на похитителей и тревога за Наталью, чья судьба теперь висела на тонкой нити и целиком зависела от прихоти Раевского. Кровавого орла.

Похищение Сольвейг было не просто ударом по Рагнару – оно грозило разорвать хрупкое равновесие, только-только появившееся в отношениях между Княжеством и своевольным Пограничьем. И Юрий Мстиславович не мог позволить этой трещине стать пропастью.

Остаток дня князь провел в работе. А вечером, когда уже собирался уезжать в кабинет заглянул Молчан:

– Есть новости…

– Заходи. И чаю захвати, что ли.

Нечаев исчез, но спустя минуту появился снова с маленьким самоварчиком и чашечками на подносе. Он не торопясь разлил чай, пододвинул к князю вазочки с вареньем и печеньем и тяжело развалился в кресле напротив.

– Взяли мы беспризорников, – расслабленно промолвил он, глядя на князя сквозь опущенные ресницы, – Им заплатили за Сольвейг.

– Кто⁈ – выдохнул Лобанов, а в его взгляде мелькнул нехороший, злой огонек, – Имперцы? Шуйские?

– Гильдия…

– Ктооо?

– Мурман с Лапой. Ну и старый Кнуд прицепом.

– Они что⁈ Охренели⁈

Молчан пожал плечами:

– Они теряют контроль над регионом, их доходы тают, как снег под солнцем. Девочка лишь приманка. Им надо вытащить Раевского в Або. Он пришел за ней к Кракену, придет и к ним. И умрет. Они будут готовы.

– Вот как⁈ – губы князя Лобанова растянулись в хищной улыбке, – Ну, это мы еще посмотрим. Поднимай «Детей Хеймдалля», весь полк. Утром они должны быть на базе флота в полной боевой. Я к Ингвару, – Юрий Мстиславович по-молодецки подскочил из кресла, – И сам готовься. Вместе с Олегом к Раевскому полетишь.

Гильдия зарвалась. Еще недавно, на пьянке у Великого князя промелькнула мысль, что с ними надо что-то делать. И вот они дали повод разогнать их к ледяным троллям. И главное, самим и делать ничего не придется. С Мурманом и его приспешниками разберется Раевский. Эти гильдейцы почему-то решили, что они могут справиться с ярлом Пограничья. Этого юношу опасается сам Ингвар. А уж охреневшую в край старшину вольных, Рагнар раскатает в кровавый блин. А он ему в этом поможет. Главное, чтобы девочка была живой. Хотя… Нет. Лучше не рисковать. С этим молодом человеком дела вести надо честно.

* * *

Гул двигателей нарастал, дирижабль завис над поляной, вздымая вихри водяной пыли, перемешанной с грязью. Люки открылись, аппарель откинулась, в проеме показались две фигуры. В первой сразу же узнал Олега, а вот второй… Что-то знакомое… Неужели⁈ Сердце предательски ёкнуло – Молчан Нечаев! Чтобы в Заброшенные земли прибыл личный секретарь главы «Ока Одина» должно было случиться что-то невероятное и определенно плохое. Для хороших вестей наши бы конца попроще.

– Рагнар, – Олег быстрым шагом, не обращая внимания на хлюпающую под щегольскими до блеска начищенными сапогами грязь, подошел ко мне, и выпалил, нервно дернув головой, – Сольвейг похищена.

Кровь ударила в виски, но я не позволил дрогнуть ни одной мышце на лице. Стрежень выругался, Ворон крякнул.

– Рассказывай, – мой голос был удивительно спокоен, но внутри всё кипело. Все-таки зря я отправил девочку в эту городскую клоаку, посчитав пятерку нукеров и гарантии от Наследника достаточными аргументами в пользу ее безопасности.

Вперед выступил Молчан:

– Ярл, – он протянул мне огромную как лопата ладонь.

– Молчан Умирович, – я ответил на приветствие. Вражды между нами пока не было, – Как это произошло?

– С момента прибытия в Або ваши люди были под нашим постоянным наблюдением. Вели их на предмет интереса родов или имперцев. В трущобах, как Вы и просили, сильно мелькать не стали, понадеявшись на ваших воинов.

Это он что, пытается перекинуть вину на моих нукеров? Прочитав по моему лицу, что я об этом думаю, Молчан торопливо мотнул головой:

– Мы не снимаем с себя вины. Но Вы и Ваша ученица просили не строить препятствий в трущобах.

Я кивнул. Было дело. Просил. Думал, для уличных крыс пятерки воинов будет достаточно. Да и Сольвейг уже далеко не та девочка, что я впервые встретил в грязных подворотнях Або.

– Продолжайте.

– На следующий день по прибытию девочка встретилась с одной из детских банд в портовом районе. На пути следования был конфликт с местными бродягами. Ваша ученица одного убила, двое сбежали.

– Где в это время была охрана моя и ваша?

– Рядом. Но их вмешательство не понадобилось. Девочка справилась сама. Довольно жестко и бескомпромиссно, – покачал головой Молчан.

– Она моя ученица, – пожал плечами я. Молодец Сольвейг!

– После встречи с беспризорниками в течение трех дней не покидала отель. Интереса к ее персоне, кроме сплетен персонала и незначительного случая в ресторане не было.

– Что за случай?

– Небольшой тут же погашенный Сольвейг конфликт со студентами академии. Парни несколько увлеклись описанием своих выдуманных подвигов, и им не понравилась реакция Вашей ученицы на их россказни. Девочка умело свела претензии на нет, и покинула зал ресторана. Мы, конечно, проверяем всех участников происшествия, но там ничего серьезного.

Я кивнул, принимая к сведению информацию. Нечаев продолжил:

– Как я уже сказал, три следующих дня провела в отеле за учебой. Степняки тоже не покидали гостиницу, организовав круглосуточное наблюдение за номером девочки. На четвертый Сольвейг в сопровождении трех воинов снова направилась в портовый район. Там их ждала засада. Напали профессионалы. Шулун мёртв, Отхон и Палак ранены, мы их определили в лучший госпиталь. Сейчас угрозы жизни нет. Сольвейг забрали. Живую.

Я скрипнул зубами, сжав кулаки. Какая-то тварь решила покуситься на моих людей, на ученицу!

– Где в это время были еще двое моих людей?

– Отдыхали после ночной смены. Они разделили дежурства

– Кто это сделал? – хрипло выдохнул я.

Молчан бросил быстрый взгляд на Стрежня и Фроди.

– Гильдия. Мурман, Лапа и Кнуд. Заплатили беспризорникам, чтобы заманить девочку.

Старый Ворон яростно зашипел, а Стрежень грязно выругался

– Это не просто похищение, Рагнар, – вмешался молчавший до сих пор Олег, – Они хотят вытащить тебя в Або. Ты стал слишком силен. Ты им мешаешь.

Я стиснул зубы. Значит Гильдия. Жадные псы, не могущие смириться с тем, что теряют власть над Пограничьем. Я ждал от них проблем, но не думал, что они начнут с Сольвейг. Что ж, алчные твари решили, что могут играть со мной. И это их ошибка. Последняя.

– Что мне хотят сказать князь Ингвар и Юрий Мстиславович? – спросил я, зло глядя на Олега с Молчаном.

– Мой отец, – гордо вскинул голову Олег, – Не видит в произошедшем своей вины. Это внутреннее дело Гильдии, – ну формально Ингвар прав – это внутреннее дело Гильдии.

А еще мне дают полный карт-бланш. Хитрожопые князья ничего не теряют, если я сцеплюсь с гильдейской старшиной. Неважно кто из нас выйдет из конфликта победителем. Кто бы это ни был, он ослабнет. И Гильдию можно будет подмять под себя. Но они тоже ошибаются. Гильдии не будет. Будут или слуги рода Раевских или мертвецы. И я не буду разбираться – кто знал о похищении Сольвейг, а кто не догадывался. Покидая Або, я сделал вольным предложение. Они его отвергли. Мурман с Лапой, несмотря на нарушение законов Гильдии, остались на своих местах. Значит, невиновных там нет.

Я оскалился в кровожадной усмешке. Олег поежился, но продолжил величественно вещать:

– Великое княжество Новгородское готово оказать ярлу Пограничья любую поддержку. В подтверждение своих слов, Великий князь Новгородский шлет тебе, ярл, полк специального назначения «Дети Хеймдалля» со всей амуницией и средствами поддержки.

Я кивнул, но внутри всё сжалось. Полк – это сила. Но сила чужая – подконтрольная Ингвару. Это не подмога, а повод удержать меня на привязи. И отказать нельзя. Мне действительно нужна поддержка. Такое мощное воинское соединение решит все мои проблемы. «Дети Хеймдалля», мои ушкуйник и ополченцы, кочевники – с такой боевой мощью можно пободаться с Империей. Тем более, вряд ли Император сможет перекинуть сюда серьезные соединения.

– Я признателен Великому князю, что он неукоснительно исполняет свой благородный долг сюзерена.

Лицо Олега разгладилось. Только что я ему прямым текстом сообщил, что не собираюсь разрывать отношения с княжеством. А ведь они боятся, что отберу у них Пограничье! Очень боятся! В принципе – правильно. Теоретически сейчас для этого самый благоприятный момент. И даже толпа вояк в трюмах «Сокола» меня не сможет остановить. На дирижабле стоит моя защита. Сейчас защита. А может быть и миной, если подать определенный сигнал на контуры.

– У «Ока» есть для меня информация?

Молчан кивнул:

– Мы вычислили, где они держат девочку. Но князь Юрий не хочет действовать без тебя. Опасаемся, что ребенка могут убить.

Ярость опять застелила глаза. Нечаев словно от толчка отшатнулся назад. На рефлексах он попытался сформировать защитное плетение, забыв, что здесь аномалия.

– Простите, Молчан Умирович, – криво усмехнулся я, успокаиваясь, – Не хотел Вас напугать. А сейчас вынужден откланяться. Мне нужно отдать распоряжения своим людям. В гости не зову. Не ждал вас так быстро.

Пусть побудут на «Соколе». Да и полк головорезов надо перебрасывать в Хлынов. Здесь им делать нечего.

Олег шагнул ближе, понизив голос так, чтобы слышал только я:

– Рагнар, – я обернулся, – Понимаю, что тебе сейчас не до того. Но князь Бежецкий просил передать, что хотел бы увидеть дочь. Для разговора.

– Просил? – удивился я. Что случилось с Ярославом Всеволодовичем? Просит, не требует. Совесть проснулась?

– Просил, – кивнул Олег.

Бежецкий – отец Рогнеды, и его тревога понятна.

– Она сама не хочет возвращаться в княжество. Хорошо, будем в Хлынове, я с ней поговорю.

– Хлынове? – удивился княжич.

– Вятки больше нет. И не будет. Есть Хлынов, – резко отрезал я.

– Шуйские сильный род, – покачал головой Олег.

– Были бы сильными – не оставили бы город. Не боись, – улыбнулся я, – Справимся. Прости (,) надо идти.

Наследник задумчиво кивнул и побрел к «Соколу», в серебристом брюхе которого уже скрылся Нечаев.