Текст книги "Дэя Эллохар: Потерянное прошлое (СИ)"

Автор книги: Чайная_Заварка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 73 страниц)

– А приезжая на каникулы к маме, папа тебе явно не родной, будешь снова вести себя как их милая, добрая и примерная доченька. Что скажешь?

Ликаси просто кивнула. Согласно кивнула. И это было абсолютное и безоговорочное «да».

Улыбнувшись, лорд Эллохар потрепал ее по щеке и приказал:

– Беги, попрощайся с мамой. Ничего из вещей не бери, все получишь на месте. Беги, Ликаси.

И малышка, кивнув, действительно побежала вниз по лестнице, а вскоре из глубины дома мы услышали: «Мамочка, там такое!»

Магистр Эллохар медленно поднялся, и теперь ни доброты, ни благожелательности в его взгляде не было, только холодная ярость, которую он не стал скрывать, гневно спросив у мастера Ойоко:

– Во имя Бездны, откуда столько жестокости?

Тут не только Юрао ничего не понимал. Единственные, кто понял были я и магистр. Так что еще несчастный гном и вовсе не знал, за что с ним так.

Я же смилостивилась и пояснила:

– Девочка на последней стадии истощения! – Не скрывая гнева произнесла я, отчего внимание магистра переключилась на меня и я, гораздо спокойнее объяснила, – Магистр Эллохар, мы с партнером в этом доме расследовали дело о краже драгоценностей, которые пропали два года назад, после смерти госпожи Ойоко.

– Та-а-ак, – недобро протянул Эллохар, – малышка последний раз питалась примерно два года назад, и, я так понимаю, вы об этом уже знаете.

– Что она выпила жизнь госпожи Ойоко и ее брата, да, – не стала скрывать я, – а вот то, что это было для нее в последний раз, знаем в данном помещении только мы с вами.

Величественно кивнув, Эллохар призадумался и произнес:

– Господин Ойоко… госпожа Ойоко… То есть данный бледный и несчастный гном не верил в то, что является ее отцом?

– Нет. – Я ободряюще улыбнулась гному, – почтенный мастер-стекольщик просто помогал девочке и ее маме на протяжении многих лет, о том, кем является Ликаси, он не знал, даже не подозревал. Девочку он любит как родную, и только сейчас стало понятно, что она… не из лесных, – И уже себе под нос, – Бедняжка… Ей ведь не более четырех месяцев оставалось.

– Хм, – принц Хаоса одобрительно хмыкнул, – Судя по тому, что я сумел определить, Ликаси слишком любит родителей, чтобы их расстраивать, вот и вела себя как примерная девочка. И вот чем больше живу, тем страшнее осознавать, что ради любви народ идет практически на все, даже на медленную смерть от голода. Пойду, пообщаюсь с мамашей, вряд ли она сама осознаёт, от кого родила ребенка, и все же.

И неторопливо, величественно и совершенно не смущаясь босоногости, лорд Эллохар отправился вслед за Ликаси.

Я, Юрао и несчастный гном остались стоять на лестнице. Мы так и простояли, пока магистр не скрылся в дверях, после чего партнер, со свойственным ему умением не думать о плохом, весело спросил:

– Ну, где там комната покойной?!

Незабываемый взгляд гнома, но после, махнув рукой куда-то вперед, мастер Ойоко помчался за Эллохаром, бросив нас на произвол судьбы.

– Пошли, партнер, – Юрао, взяв меня за локоток, повел вверх по лестнице. – Ну и дельце.

– И не говори… – Я была откровенно потрясена случившимся. Голодная смерть, да еще и у поглотителя… ужасно…

Проблем с осмотром комнаты покойной не возникло. Мы с Юрао разбили вазу, и сейчас рассматривали родовые драгоценности мастера Ойоко. Два браслета, украшенные рубинами, ожерелье, в котором сверкали как рубины, так и бриллианты, золотые массивные серьги, тоже с рубинами, и золотое кольцо без камней.

– Смотри, видишь мутные осколки? – Кстати, не обратила внимания, пока Юрао на них не указал. – Матовое стекло. Похоже, госпожа Ойоко сначала скрыла драгоценности в матовом сосуде, затем впаяла его в статую. Неплохо, должен признать.

Да, это так, но все же эта гномка. не выходит из головы. Как же много мы можем отдать за счастье нашей семьи? Некоторые платят даже не своим счастьем, а жизнью… Больно, прямо до слез, но я пока держусь. Не стоит, не сейчас…

Когда мы, собрав украшения, спустились в уютную гостиную мастера-стекольщика, там уже стояла заплаканная домработница гнома, сам мастер Ойоко, обнимающий свою любимую за плечи, собранная, такая серьезная Ликаси, которая, несмотря на попытки выглядеть серьезной и печальной, все равно едва сдерживала довольную улыбку. Еще здесь присутствовали два суровых преподавателя из Школы Смерти и сидел в кресле встретивший нас недовольным взглядом магистр Эллохар. И, пожалуй, он единственный на нас внимание обратил.

– Мастер Ойоко, хватит вам, – с некоторым раздражением произнес магистр. – Утешьтесь, вон ваши родовые блестяшки уже откопали, так что женитесь, своих детей наклепаете, а о том, чтобы посещать Ликаси на территории школы, не может быть и речи. Все, заканчивайте с прощанием и потоками горьких слез! Поверьте, у нас ей будет лучше.

Гном возмущенно взглянул на лорда Эллохара. Тот ответил таким взглядом, что мастер-стекольщик возмущаться мгновенно прекратил и опустил голову. Не зря Эллохара не любят. Сам магистр кратко приказал своим:

– Все.

Женщина в черном и с черной татуировкой на лице подошла к Ликаси, взяла ее за руку, и в то же мгновение вспыхнул переход.

– Мамочка, я тебя очень-очень люблю, – весело сказала гномочка, помахав на прощание свободной ладошкой.

И в гостиной остались мы с Юрао, гномы, и почему-то магистр Эллохар остался также, продолжая сидеть в кресле.

– Ситуация такова, – начал он, соединив пальцы под подбородком и пристально глядя на Юрао. – Ликаси Нииты никогда не существовало. Госпожа Ругида и ее брат скончались исключительно по причине болезни. Что касается госпожи Ирфы Нииты, – кивок на рыдающую гномиху, – никаких обвинений в угрозе общественной безопасности вы ей не предъявите.

– В смысле? – переспросил Юрао.

– В смысле рискнешь следовать букве закона, уничтожу, – ласково улыбаясь, пояснил лорд Эллохар. – Лично.

Я посмотрела на злого дроу, потом на подчеркнуто вежливого магистра и поняла. Он нам делает просто невероятное одолжение по сути.

– И как я должен отразить это в отчете? – хрипло спросил Юрао.

– Никак, – последовал спокойный ответ.

Нервно сглотнув, офицер Найтес попытался объяснить:

– У нас еженедельные проверки, мою ложь определят сразу. Это не сокрытие улик, о подобном я умолчать не смогу!

– Не мои проблемы, – Эллохар поднялся, а лицо Юрао приобрело серый оттенок, – Всего темного вам, мастер Ойоко и госпожа Ниита. Ликаси будет навещать вас раз в полгода и, как я и обещал, через два дня будет здесь, чтобы рассказать о том, как устроилась.

Вспыхнуло синее пламя.

А у меня остались вопросы, потому я позвала, стремительно шагнув к пламени:

– Лорд Эллохар!

Из огромного костра вытянулась рука, приглашая присоединиться к директору Школы Искусства Смерти. Я вложила пальцы в ладонь магистра и шагнула в нестерпимо-яркое пламя.

– Слушай, Риате, одного я в тебе понять не могу – ты действительно полагаешь, что мои либо Тьера поступки являются необдуманными?

Я ничего не полагала – я рассматривала странное каменное помещение, в котором мы оказались. И оно действительно было странным – куполообразный, потемневший от времени потолок, округлая форма стен, два узеньких окошка, не забранных ни решеткой, ни стеклом, единственное широкое кресло перед ярко пылающим камином. Другой мебели здесь не наблюдалось.

– Мы на территории Хаоса, – обрадовал меня магистр.

Миры Хаоса! Настоящий Хаос! Он… серьезно? Даже не знаю, как на это реагировать… Хочется одновременно и плакать и смеяться. Последний наша встреча, ведь была именно тут…

Смотреть на брата мне не хотелось, а потому я пошла к окну. И увидела, как всегда невероятную картину. Там, внизу, в свете трех красных лун, бушевало песчаное море. Огромные дюны перемещались как волны, несколько вихрей разбивали их, вовлекая в безудержный круговорот, и все это под шум завывающего теплого ветра.

– Пустыня Нахесса, одно из самых опасных мест в Мирах Хаоса, – сообщил подошедший и вставший за моей спиной магистр.

– Очень красиво, – прошептала я. Чувства как-то странно смешались и закопошились тягучей ностальгией изнутри.

– Да уж, эдакая смертельная красота. Посмотри влево, чуть ниже, видишь?

Следуя его указаниям, заметила, что две дюны двигаются медленно и целенаправленно.

– Нахессы, – поведал лорд Эллохар. – Встречу с ними могут пережить только рвары, и то не всегда, – Тяжелый вздох и неожиданное предложение, – Хочешь прогуляться?

– Не думаю, что это хорошая идея, – тоскливо произнесла я. Не время и не место.

Магистр прошел к креслу, сел, вытянув ноги, и, скрестив руки на груди, предложил:

– Рассказывай.

– Что рассказывать? – Я продолжала завороженно глядеть в окно и уже только туда и смотрела, не в силах оторвать взгляд от завораживающего танца песка и ветра.

– Дэя, дорогая, я все же повторю вопрос: ты действительно полагаешь, что мои либо Тьера поступки являются необдуманными?

Я продолжала смотреть в окно и заметила две белоснежные тени, рывками перемещающиеся по пустыне. То, что это рвары, поняла сразу.

– Нет… – Рассеянно сообщила я пристально следя за рварами, судя по всему, кого-то преследующими, потому что двигались они быстро, словно стремились сократить расстояние.

Тихий скрип кресла, звук шагов, и подошедший лорд Эллохар недовольно спросил:

– Что там такое?

– Кажется, рвары, и, кажется, они охотятся, – призналась я и, повернувшись к магистру, добавила: – А еще мне кажется, что вы все же недолюбливаете Юрао.

– А мне так не кажется, – вглядываясь в пустыню, отстраненно произнес Эллохар. – А вообще, Риате, я хорошо отношусь к тебе, и фактом сохранения своей жизни дроу также обязан исключительно тебе. Потому что по-хорошему, Риате, я должен был бы его убить.

– Знаю, смерть это самый действенный способ скрыть информацию, – Все также отстраненно произнесла я, – Спасибо.

Лорд Эллохар оторвал взгляд от окна, недовольно посмотрел на меня с высоты своего роста, хмыкнул, наклонился и выдохнул:

– Дэя, дорогая, ты просто не осознаёшь случившегося.

– Осознаю, – все также тихо произнесла я.

Отойдя на три шага, потому что столь близкое нахождение магистра меня откровенно не устраивало, я попросила:

– Поясни, может ты тогда чего-то не понимаешь, – Почему-то нервно произнес он. Может из-за моего безразличия? Глупо, да и слова… Исчадие Ада…

– Ликаси дочь опального лорда клана поглощающих жизнь. Одного из трех главных лордов. Это заметно по крови, хоть она и полукровка. Семья госпожи Нииты проживала на территории Миров Хаоса, точнее, в приграничной зоне ДарАмана, родовые территории клана поглощающих. Десять лет назад в клане был смещен глава и началась борьба за власть, то есть уничтожают детей, будущее. И отец, вероятно заключил договор с самой гномочкой – он возвращает жизнь ее семье, она скрывается в Темной империи и бережет его дочь.

Взглянув на брата, улыбнулась краешком губ:

– Я понимаю. Не надо считать меня ребенком, – И это подобие улыбки исчезло с моих губ, а я вновь посмотрела в окно, безэмоционально продолжив, шепотом – Уже не надо.

– Хуже другое, – брат пристально смотрел на меня, – госпожа Ниита решила, что ее дочь не будет чудовищем, и воспитывала ребенка крайне жестко.

– И не говори, могу представить, что пережил этот ребенок, – Эллохар замер, и я поняла почему лишь несколько позже. Я сказала «говори», то есть обратилась на «ты» Правда, через некоторое время он продолжил:

– Знаешь, жестоко говорить тому, кто должен питаться не только обычной пищей: «Если ты любишь мамочку, не кушай никого». У детей безусловная любовь, Риате, особенно в столь нежном возрасте, Ликаси очень старалась быть примерной гномочкой, и в конечном итоге госпожа Ниита получила бы труп своей очень примерной и любящей дочери. И… Теперь дальше. – Лорд Эллохар вновь воззрился в оконный проем. – Лорд Микхар за десять лет войны практически всех равных ему уничтожил, и я более чем уверен, что пройдет еще года два и он возглавит клан. А наследником в клане станет его старший ребенок. Угадай, кто?

– Ликаси, – прошептала я.

– Именно. Теперь взглянем на ситуацию шире: как думаешь, что сильный, обозленный и могущественный глава клана поглощающих сделает с теми, кто причинит вред матери его наследницы? Про саму Ликаси мы сейчас не говорим.

– Да он весь Ардам выпьет! – С нескрываемым раздражением произнесла я четко, – лорду его уровня будет не сложно пройти пограничные заставы, а жажда мести у пожирающих удовлетворяется в самом буквальном смысле. И он в своем праве будет! – И после уже тише, вновь наблюдая за видом из окна. Я так к нему вообще приросту! – В Хаосе иные законы, ведь так?

Почувствовала, как он удивленно выдыхает воздух для заготовленной гневной речи и переводит дыхание, а после говорит:

– Проще, гораздо проще было бы оповестить императора, но суть в том, Дэя, что наш император предпочтет использовать Ликаси в качестве заложницы и как инструмент манипулирования кланом пожирающих, а вот этого уже я не могу допустить. Так что да – значительно разумнее с моей стороны было бы убить твоего дроу. В этом случае я сумел бы скрыть свое участие в данном деле, обезопасить Ардам и не дать повода императору упрочить свои позиции.

Осознав, что дело касается политики и странном в ней участии магистра, я все же спросила:

– А мне вы зачем об этом рассказали? – Я перевела взгляд на брата.

– Ну… – вернувшись в кресло и вольготно в нем устроившись, лорд Эллохар нагло заявил: – Во-первых, ты будешь молчать, во-вторых, ты дополнительная гарантия того, что молчать будет и дроу, и последнее, – на меня укоризненно посмотрели, – есть надежда, что ты наконец поймешь: когда я прошу тебя не лезть в дело с тьеровскими артефактами, моя просьба обоснована.

Где-то в пустыне раздался леденящий вой.

– О, догнали, – весело сообщил лорд Эллохар, – а я уж думал, уйдет.

И возникла пауза, в которой я вновь посмотрела на единственный интересующий меня предмет интерьера – окно. Я реально приклеилась что ли? И с чего у меня вообще это убийственное спокойствие с нервозностью?!

Правда через некоторое время поняла, что нахожусь тут уже слишком долго, а потому позвала:

– Магистр Эллохар, – я развернулась и… невероятно удивилась от его изучающего потемневшего взгляда, – я вас поняла, и мне пора возвращаться.

Директор Школы Искусства Смерти невесело усмехнулся и вдруг попросил:

– Скажи «Даррэн».

– Что? – не поняла я. Он охренел или мне слух изменяет?

Свет от пламени отблесками играл в его волосах и на лице, меняя до неузнаваемости.

– Назови меня по имени, – произнес магистр. – Пожалуйста, – Это типа… признание в демоническом стиле? Не-не-не, мне Риана выше крыши хватает!

Я с минуту смотрела на лорда в некотором оцепенении, затем решительно попросила:

– Магистр Эллохар, верните меня в дом мастера Ойоко, пожалуйста.

И так весьма прищуренные глаза магистра сузились сильнее, а от его взгляда словно льдом сковывал:

– Прогулка по Хаосу? – спросили у меня.

– Может быть. Если недолго, – произнесла, еще не до конца уверенная я. Но может он что-то интересное расскажет? Например насчет того, что я ему нравлюсь? Одно радует, Деда меня в обиду не даст, даже этой белочке.

Вспыхнуло синее пламя. Интересно, почему я согласилась?

Лорд встал и протянул мне руку. Я приняла ладонь брата.

– У тебя руки холодные, – заметил он, а потом потянул другую свою руку к моему лбу, прикоснувшись, – И сама ты, словно ледышка.

– Это нормально, – поспешила заверить я и, перехватив его руку за запястье, аккуратно отвела в сторону.

– Ты только что общалась с поглощающей жизнь, а знаешь какие первые симптомы выпитых?! – Невероятно нервно было сказано. И на меня так воззрились… Так, словно я смертный грех совершила!

Глухо застонала и тихо выругалась, а потом начала объяснять, словно маленькому… Хотя он и так маленький для меня:

– Это нормальная температура тела, когда я нервничаю. Вы же помните, что я маг. Ну, и вот. Издержки магии, так сказать. Проявляются при повышенной нервозности.

– А с чего это самая нервозность у тебя повышена? – С недобрым прищуром вопросили у меня.

Я отвела глаза и тихо произнесла:

– Жестоко с Ликаси…

А потом почувствовала, как меня аккуратно привлекают за плечи и обнимают, одновременно протягивая платок.

– На, сопливь на здоровье, – Произнес, фыркая, хозяин этого самого платка. Странно, а я ведь не заметила даже, как плакать начала. Пришлось поспешно вытирать мокрые глаза.

– Да, уж, слишком эмоционально я как-то реагирую… Извините.

– Эх, Риате-Риате, нельзя тебе с такими хлипкими нервами…

– Не очень-то они у меня и хлипкие, – Сразу же резко прервала я, а потом шепотом продолжила, – Просто дети… Дети всегда страдают от ошибок взрослых. И это почему-то считают нормальным. Она ведь и вправду умерла бы… Просто потому, что ей так сказали… Это… это…

А дальше. что бы не разреветься, вот чего мне для полного счастья не хватало, резко выдохнула. А потом произнесла уже более уверенно:

– Все-таки не думаю, что прогулка по Хаосу в данный раз будет уместна. Давайте как-нибудь в следующий раз, хорошо?

– Риате-Риате, – Укоризненно произнес он, покачав головой, но все же отпустил и даже подтолкнул к пламени, – Иди, несчастье ходячее.

– Кошмарных, магистр, – ответила я, подходя к пламени, слегка успокоившись. Хотя странный сегодня день…

Но едва подошла к синему пламени, услышала его отстраненное:

– И… Дэя, – робко позвал меня лорд, что было удивительно, – Для твоего дроу. Подмена реальности. Простейший и безотказный способ. Сядьте со своим дроу и сочините другую историю, в которой не будет ни полукровки, ни убийства госпожи Ойоко. Сочините в подробностях, мельчайших. А затем, когда картинка будет наиболее достоверной, пусть твой дроу использует заклинание «Каорит». Он в курсе, что это, при желании найдет и формулу… – Пауза, затем тихое: – Всего тебе кошмарного, Дэя.

Пламя вспыхнуло ярче, а когда угасло, я оказалась в уютной гостиной мастера-стекольщика, почтенного господина Ойоко. Что-то странный разговор получился… Чувство неловкости до сих пор осталось, но пока лучше запихаю его куда подальше. Не хочется показывать свои слабости перед кем-то… Эх, что-то я слишком эмоционально отношусь ко всему сегодня…

Комментарий к Глава 42 “Поглощающая” Вот и новая глава! И с каждой новой встречей наша белочка все сильнее осознает, что не такой, уж, и чужой человек ему наша Дейка. А тем временем я закончила с оформлением группы ВКонтакте: https://m.vk.com/wizardry_tea

====== Глава 43 “Разговоры и Кладбище” ======

Придерживая пальто и стараясь не поскользнуться на узкой, раскисшей от зимней непогоды тропинке, я бежала через старый парк, захватив ликер из каррисы и еще несколько вкусностей от господина Мелоуина, уклоняясь от особенно напористо тянувшихся к тропке деревьев, и моя улыбка стала шире, едва я разглядела свет в окошке на первом этаже директорского особняка.

А все почему? Я решила извиниться за сегодняшнее поведение, ведь он и вправду просто волновался, а я после встречи с императорскими гончими просто злая, вот и… наговорила… Сама того не замечая. Эх-ма!

Взбежав по ступеням, распахнула дверь, торопливо прошла к дивану в прихожей, сгрузила теплый пакет с выпечкой и пакет с бутылью, вернулась ко входу, разулась, сняла пальто и, разматывая шарф, отправилась искать Риана.

Свет горел в малой гостиной, поэтому я совсем не удивилась, найдя лорда-директора сидящим в одном из кресел перед тем самым драконьим камином. Удивился он.

Но удивление отразилось лишь в мерцающих черных глазах, да еще неуверенной попытке подняться. А я, забыв обо всех своих обидах и даже сомнениях, подхватив край юбки, бросилась к нему, обняла с разбега и, обвивая его шею руками, прижавшись к нему крепко-крепко, тихо прошептала:

– Прости меня.

Сказала – и сразу стало легче. Так легко-легко, а еще тепло, хорошо и спокойно, и когда он сжал меня в объятиях, так сильно захотелось, чтобы уже никогда не отпускал.

Но все испортил скрипучий, как песком об стекло, голос:

– Пожалуй, мне пора.

Отпрянув от магистра, я рассмотрела песчаную поземку по полу. Как-то совершенно не подумала я, что лорд Тьер может быть в гостиной не один… Упс… Да, я везунчик по жизни!

Теплые широкие ладони легли на плечи, привлекая к себе и обнимая меня, и Риан спокойно сказал невидимому собеседнику:

– Хорошо. Я слышал твои слова.

– Темных, лорд Тьер, – проскрежетал Пустынник. – Темнейших, будущая леди Тьер, – а вот это было мне.

– Всего вам темного, – почтительно ответила я, глядя, как расстилается, движется, перетекает по ковру песчаная поземка.

– Береги себя, – почему-то сказал Риан.

Вот об этом «Береги себя» я и думала, пока открывалась дверь, чтобы закрыться за ночным гостем магистра, которому не составляло труда пройти сквозь стену, и я понимала, что уход через дверь – просто дань уважения лорду-директору. А вот одного я понять не могла: «Береги себя» – и это сказано давно усопшему гончему, а сейчас еще и наделенному силой главному Тысячнику императорской гвардии?! Не понимаю! Хотя… Если учитывать недавние обстоятельства…

Хлопнула уже входная дверь, напоминая, что мы остались одни.

И в то же мгновение Риан откинулся на спинку кресла, потянул меня и столь стремительно усадил к себе на колени, что ничего сказать я просто не успела. А потом и не смогла, задержав дыхание, едва губы обожгло сильным, почти жестким, таким властным поцелуем…

– Дыши, – шепотом приказал Риан, став бесконечно нежным.

Я не могла. Просто не могла, растворяясь в каждом его прикосновении, чувствуя, как загорается что-то в сердце, и в то же время несколько нервничая от одной мысли, что сижу у него на коленях. И я боялась дышать, просто, чтобы не разрушить это мгновение. Тем более, что я дыхание могу более, чем на час задержать!

– Дэя, – магистр вдруг остановился и посмотрел в мои глаза, – просто доверься мне, хорошо?

Я кивнула и закрыла глаза.

– И дыши, – напомнили мне. Что было на мой взгляд даже несколько забавно…

Попыталась последовать совету, но вновь задержала дыхание, едва его губы прикоснулись к моим.

– Я тебя очень сильно люблю… – Но вот он вновь начал меня целовать, и я забыла обо всем, даже мое собственное имя кажется каким-то чужим. – Я с ужасом понимаю, что люблю тебя больше жизни и ты нужна мне настолько, что это пугает. – И еще один бесконечно нежный поцелуй, чтобы, касаясь меня губами, почти простонать: – Ты все для меня, Дэя. И поглоти меня Бездна, я не отдам тебя никому! Даже тебе самой.

Я, распахнув глаза, удивленно взглянула на Риана. «Безупречно-прекрасен, волнительно-притягателен, пленительно-опасен», – сказала когда-то про лорда-директора Янка. Смысл выражения «пленительно-опасен» вдруг стал мне предельно понятен. Вот с чего все темные такие собственники, впрочем… Я хотела это первой сказать моему ворону! Нечестно!

– Это еще кто кому не отдаст?

– Родная? Что это значит? – погладив меня по щеке, поинтересовался он.

– Ты мой, – прошептала я, глядя в черные загадочно мерцающие глаза.

– Даже не знаю, как на это реагировать, – легкая и такая забавная улыбка на губах.

Я тоже улыбнулась и спросила:

– Как день прошел?

 – Рассказать тебе мой день? – Несколько удивленно произнес Риан.

– Давай, – согласилась я, и как-то сразу стена между нами растаяла.

Правда, едва я попыталась встать, Риан лишь усадил меня удобнее, обнял, начал рассказ:

– После твоего возвращения в академию меня от готовности порвать что-нибудь на тысячи мелких частей оторвало получение странного послания. – Я затаила дыхание, а Риан продолжил: – Это оказалось сообщение от одного из столичных магов, из которого я узнал, что тайным указом императора предписано изъять все темные камни-хранители. Те самые, в которых хранятся сущности давно погибших человеческих магов.

– Таких, как Селиус? – уточнила я.

– Я больше скажу, – Риан улыбнулся, – есть подозрение, что именно Селиус и является объектом поиска. А теперь хочешь, расскажу самое забавное?

– Хочу! – воскликнула я.

Магистр рассмеялся, потянулся к моим губам и, одарив нежным поцелуем, продолжил:

– Самое забавное в том, что император данного приказа не отдавал, – усмешка Риана на миг стала жестокой, – и я более чем уверен, что и Дарг ничего о случившемся не знал. Просто потому, что принцу явно не до магов, учитывая необходимость в данное время пребывать в компании гончих.

– Тогда кто? – изумленно прошептала я.

– Хороший вопрос. – Риан погладил меня по щеке, затем пальцы осторожно пробежались по шее. – И мне предстоит найти ответ на него. Потому что кем бы ни был наш осторожный враг, на сей раз он перешел грань. Остаток дня я занимался допросом причастных к обнародованию тайного указа, и самое забавное, что все они назвать первоисточник данной весьма странной бумаженции не сумели. Бардак в канцелярии императора, если говорить откровенно. И мне придется этим заняться, несмотря на все мое нежелание разбираться с делами императорской семейки… – Тяжелый вздох и задумчивое: – А как твой день прошел?

– Как в тумане, – честно призналась я. – Мне кажется, я даже лекции не слышала… А потом пошла в контору, а там Юрао, и снег же выпал мягкий такой. Я отвлеклась тогда. Но, – готова поспорить, что моя улыбка превратилась в хитрую усмешку, – У меня получилось увернуться в отличии от Юра от всех снежков! Даже от ухмыляющегося!

– Хаха! – Риан тихо рассмеялся и нежно поцеловал меня в самый кончик носа, – Ухмыляющийся снег? Ммм, Дэя, а ты уверена?

– Ага, магистр Эллохар приходил, просил начертить те схемы, что в конторе, ну защитные эти…

– Я понял и… Дэя… Я ведь о тебе беспокоился, – улыбка стала грустной, – Пойми, Тесме крайне требовательный преподаватель, а ты еще и работаешь в этой конторе, и я даже не сомневаюсь, что ты планировала по полночи просиживать над учебниками, чтобы доказать Тесме, да и мне тоже, на что способна. Я все понимаю, Дэя, но мне хочется, чтобы ты по ночам спала, а не доказывала мне, какая у меня замечательная невеста.

Опустив голову, тихо прошептала:

– А я расстроилась, что ты в меня… не веришь. – Признание далось с трудом.

И едва проговорив это, я осторожно взглянула на Риана. Магистр улыбался, так загадочно и даже чуть снисходительно, а заметив мой взгляд, тихо спросил:

– Ты правда думаешь, что я могу «не верить» в девушку, которая ушла из дома и, не умея толком читать и писать, поступила в Академию Проклятий? Или ты полагаешь, я не понимаю, насколько нужно быть сильной, чтобы, несмотря на постоянное недосыпание и насмешки адептов, и учиться, и работать в течение почти четырех лет? Дэя, я восхищаюсь тобой, любимая. Твоей стойкостью, твоей чистотой и тем, что ты осталась светлой и сочувствующей, не обозлившись на весь свет… как я в свое время.

Я даже не знала, что сказать на это, но подобрав слова, ответила:

– Не совсем. Просто, если постоянно кого-то ненавидеть, то это… даже не знаю, как описать… Бессмысленно? Это ведь события давно минувших дней, хотя они и делают из тех, кто мы сейчас… Они могут ранить, а могут и вдохновлять… Просто жить ради мести это… подло?.. скучно? – Я шумно выдохнула и, обняв его за шею сильнее, почти прошептала, – Просто, если видеть радость даже в свежем белом снегу, то так легче. Просто порой хочется ощущать себя ребенком… Наверное ты думаешь, что это глупо…

– Вовсе нет! – Поспешно убедили меня в обратном.

– Просто… сложно одновременно делать безумный выбор, в то же время размышляя и все тщательно взвешивая. Сложно одновременно грустить по потере друга и спокойно убивать… Достала эта ответственность, – Наверное это прозвучало жалко, но все же, – Это медленно сводит с ума. Я потому и поступила в Академию. Мне просто нужен был отдых, – Риан как-то даже напрягся, прислушиваясь, но не перебивал. Видимо, понимает, как сложно мне открывать перед кем-то душу. – А проклятия это интересно. Меня вообще забытые знания интересуют, – Я закрыла глаза, окончательно расслабляясь и почувствовала, как едва слышно выдохнул и он. Но я была бы не собой, если бы не ляпнула что-то не в тему, – И, если честно, то даже не знаю, как тебе рассказать, кто я.

– А ты говори прямо, – Мягко произнес он.

Я с непередаваемым скепсисом посмотрела на него, транстформировшимися черными глазами с ярко-красной радужкой, ехидно сказав:

– Да ла-а-а-адно, ты уверен?

На меня посмотрели, скептически подняв бровь, но все же твердо произнесли:

– Уверен.

Прикинув в уме, что такого может произойти, я ответила:

– Ну, то, что у меня есть магия ты уже знаешь… Про крылья тебе также известно. Они у меня демонические, кстати, ты не смотри на белый цвет, – Меня уже не так уверенно, но очень внимательно слушали, – Член ордена Бессмертных и жнец, – Меня очень внимательно слушают. Настолько, что становится немного не по себе от черного расфокусированного немигающего взгляда, но я продолжила,

– Феникс, – Про Императрицу пока не буду ничего говорить, а то это будет выглядеть, как бред сумасшедшего, – Не могу ничего по его лицу понять, – Эм… ты меня слушаешь?

Молчание в ответ.

– Ау! – Я даже помахала ладонью перед его лицом, а когда он моргнул и его взгляд стал более сфокусированным я, печально вздохнув и, не скрывая тоски в голосе, грустно произнесла:

– Похоже все-таки не стоило говорить.

И попробовала встать с колен ворона, но меня крепко удержали крепкие мужские руки, на что я мгновенно зашипела:

– Отпус-с-сти!

На что мне задорно ответили:

– Нет.

А когда я повернулась, то встретилась с ехидной улыбочкой одного из самых невыносимых темных.

– Никогда, – Страстно шепнул он. Аккуратно поцеловал в висок, скользнул губами ниже по щеке, опустившись на шею, прокладывая дорожку из мелких поцелуев, от чего мое сердце начало биться рвано и неритмично. Я такими темпами аритмию себе заработаю! И хоть мне и было приятно, но я пересилила себя и накрыла ладонью его рот, прекращая эти странные действия, сипло спросив:

– Чем обоснована твоя реакция? – Воздух выходил со свистом из-за понятных всем событий.

Но он не ответил. Молча лизнул мне руку и от этого странного и мокрого прикосновения я рефлекторно отдернула ее. Риан же перехватил мои пальцы и сначала поцеловал в запястье, а потом медленно поцеловал каждый ноготок, проникновенно смотря на меня черными, все еще темными, словно сама Бездна, глазами.

– Дэя… Просто я рад, что ты в крайнем случае сможешь защититься, – шепнул он, – Конечно надеюсь, что до этого не дойдет, но – Он глубоко вздохнул, от чего у меня невольно возникло сочувствие? Понимание? – Бездна ведает, как я за тебя волнуюсь, родная!

Я осторожно протянула руки к его лицу и в успокаивающем жесте осторожно погладила скулы, смотря в такие проникновенные и завораживающие глаза… А мой ворон ласково потерся о мои руки и это было так… интимно-доверительно… И просто мило…