Текст книги "Дэя Эллохар: Потерянное прошлое (СИ)"

Автор книги: Чайная_Заварка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 73 страниц)

– Хм. – Я чуть отстранилась, чтобы лучше его лицо видеть. – И где это вы, магистр, отрабатывали методы ведения допросов?

Тьер улыбаться перестал, но ответил честно:

– На войне.

Дальше мне расспрашивать уже не хотелось. Допив вино, я поставила бокал на столик, села, достаточно вежливо попросила:

– Давай не будем об этом.

Он тоже опустошил бокал, поставил его рядом с моим и упрямо сказал:

– Будем.

Я встала, развернулась и вышла из гостиной. Если он меня не слышит, это не значит, что я должна всегда слышать его. Однако дойти удалось только до входных дверей, но вот открыть их не позволили, сначала придержав рукой, а в силе нам не равняться, потом, вовсе обойдя меня, попросту преградили путь. В следующее мгновение лорд Тьер осторожно обнял за талию одной рукой, второй приподнял мой подбородок и, глядя в глаза, негромко произнес:

– Я должен знать.

– Эти воспоминания лишь причиняют мне боль!

 – Я должен знать, – упрямо повторил он.

– А я не хочу об этом говорить! Какого было бы вам, если на ваших глазах разорвали родного человека на части?! – Я дернула головой, избавляясь от его пальцев, но сейчас в его взгляде я заметила шок, и уже гораздо тише. – Она умерла. Но самое худшее в том, что я до последнего надеялась, что она жива. Смерть не плохо. Ожидание… Вот что по-настоящему убивает. Хотя… ее ведь еще пожалели…

Закрыла глаза, чувствуя, что иначе сорвусь и сделала несколько глубоких выдохов. Вместе с этим сжала правую руку в кулак и положила ее на сердце, стараясь заглушить воспоминания… Просто осознать, что мое сердце со мной…

– Мне больно об этом даже вспоминать! А сейчас мне спать пора, правда. Завтра сложный день.

Я обошла лорда Тьера, сняла с вешалки пальто, быстро обула сапоги, но к двери все-таки не дошла… Я остановилась прямо перед ней и, чуть хриплым голосом произнесла то, чего сама от себя не ожидала, все так же, не оборачиваясь:

– И знаешь, что самое худшее? Я до сих пор надеюсь, что она однажды придет и просто скажет, что это был лишь кошмар. Обнимет, как и всегда, а дальше будет все также. Скажет, что мне надо быть осторожнее с ночными прогулками. Порой, когда я сильно скучаю, то пишу ей письма… пишу, зная, что она никогда этого не прочтет… Потом читаю сама и просто сжигаю. Потому что никто не должен знать… Прошлое не любит, когда его тревожат… А ждать это всегда больно… Наверное, это глупо и так по-детски, но меня это чуть-чуть успокаивает.

Вспыхнуло адово пламя.

Я молча шагнула в огонь и уже начала перемещаться, когда услышала тихое:

– Прости… я не хотел…

Спала я в ту ночь на удивление плохо. То просыпалась от собственного крика, то вскакивала и смотрела на руки, запоздало понимая, что крови там уже нет и уже все хорошо. Замечательно, что ни Рен, ни Риш, ни даже отец этого всего не помнили, а вот я никак забыть не могла… Сдохну, но не забуду…

Вполне логично, что я решила забить на сон и взять какое-нибудь задание из Ордена. Хожу я туда реже, но все же бываю. Дело заключалось в том, чтобы поймать нескольких определенных людей, а вернее некромантов. Правда, среди них оказалась какая-то падла с кинжалом, так что теперь у меня на бедре красовалась «шикарнейшая» рана. Кровь я смогла восстановить, а вот с выведением яда я задержалась… Стоит вскоре ждать болезни.

*

Утром меня разбудил стук в двери. Торопливо открыв, с удивлением посмотрела на разъяренную капитана Верис… она на меня… Зверское выражение с ее лица исчезло мгновенно, сменившись неподдельной тревогой. После чего меня аккуратно втолкнули в комнату. Леди зашла следом, прикрыла двери и поинтересовалась:

– Что случилось?

– Ничего. – Запоздало вспоминаю, что вечернее построение я пропустила.

– Совсем ничего? – елейным тоном вопросила Верис.

– Да.

Меня взяли за плечо, подвели к зеркалу и, указав на мое собственное отражение, поинтересовались:

– Тогда будь добра, объясни непонятливой куратору Верис, почему у тебя все лицо припухшее, а глаза красные?!

Выглядела я и вправду неважно – бледная, с темными кругами под глазами, зареванная и перепуганная какая-то.

– Это пройдет, – уверенно заявила куратору, приглаживая волосы, – не впервой.

– Да? – язвительно переспросила она. – И как часто у тебя бывает вот такое «не впервой»?

– Все реже, – честно ответила я. – Думаю, что скоро вообще пройдет.

Верис недовольно смотрела на меня, сложив на груди руки, потом задумчиво пробормотала:

– Начинаю понимать, почему Дара так хочет, чтобы ночи ты проводила у Тьера. Ну да не суть. Вчера где пропадала?

Ух! Вот же… возрожденная! Сводница, блин, нашлась! Ясен пень, что это не единственная причина!

– Да, глупый вопрос, – Верис пожала плечами. – Придется побеседовать с лордом-директором по поводу нарушения учебной дисциплины. А ты одевайся, построение скоро.

И меня оставили одну.

На построение я не опоздала, пробежку и упражнения прошла бодрячком, а к середине первой лекции вообще обо всем забыла и даже вспоминать не планировала.

Правда, очередное расследование несколько отвлекло от сути дела. Еще больше отвлекали воспоминания о случившемся. Если конкретно, то разговор с Шейдером, но не об этом я сейчас думаю!

Лорд Мерос неожиданно оказался рядом. Как я его приближение не заметила – ума не приложу, но не заметила. Сразу же попыталась обойти лорда.

Но, несмотря на то что ко мне не прикоснулись и пальцем, дорогу преградили так, что уйти возможности не было.

– Дэя! – Смотрела я исключительно на витрину кузни, в которой мы сейчас и находились. И лица лорда Мероса не видела, но, судя по срывающемуся голосу, эмоций глава патруля Ночной стражи не сдерживал. – Кто он?!

Продолжаю молчать. Нечего орать, тут не глухие!

– Тьер? – взревел лорд Шейдер. – Да?!

– Я совершенно не намерена делиться подробностями личной жизни.

– Дэя! – На меня фактически заорали. – Ты просто не можешь ему отказать, да?

Вот после этого я лениво повернулась и посмотрела на лорда Мероса. Под моим спокойным взглядом его ярость исчезла, словно смытая проливным дождем.

И вот тогда я предельно честно ответила:

– Предложение действительно было несколько неожиданным, но свое согласие я дала осознанно и не жалею об этом. Надеюсь, я удовлетворила ваше любопытство, более обсуждать данную тему я не намерена.

Шейдер несколько долгих мгновений смотрел на меня, затем развернулся, отошел к наковальне… В следующее мгновение стальная конструкция была расколота ударом его руки, и, когда лорд, уже не сдерживая свою ярость, обернулся ко мне, я подумала, что защита, наложенная магистром, – это очень и очень хорошо. Однако лорд Мерос свой всплеск эмоций подавил, затем я услышала его глухое:

– Когда-то у меня была невеста. Я любил ее… я так сильно ее любил, Дэя… Мы готовились к свадьбе в моем родовом имении… Собирались приглашенные гости, съезжались со всех концов Темной империи… Семья Тьер прибыла одной из последних, накануне свадьбы… – Судорожный вздох. – Как гостеприимный хозяин, я встретил гостей и представил их своей драгоценной невесте… Знаешь, что было дальше?

– Нет, – ответила вполне логично. – Откуда?

Шейдер отвернулся от меня, подошел к столу, навалился на него, упираясь руками, и, опустив голову, все так же глухо продолжил:

– Лаллиэ улыбалась… У нее была такая красивая улыбка, завораживающая просто. И вот она стоит и улыбается, а в зал входят старый лорд Тьер, его супруга, обе дочери и следом ублюдочный Риан… И улыбка моей Лаллиэ меркнет, лицо бледнеет, и я увидел, как она пожирает глазами этого Бессмертного – и понимаю, что проиграл! По спине лорда словно судорога прошла, и рассказ продолжился:

– А он ее даже не заметил. Скользнул равнодушным взглядом и отошел к друзьям по университету. Не знаю, что взбесило больше – тот факт, что она полюбила его, едва увидев, или то, что Тьер не оценил ту, что для меня затмевала солнце…

– Вам было бы приятней, если бы он запал на нее? Он прекрасно осознавал, что она ваша. Поэтому, логично, что даже не рассматривал ее. Свое мнение ценить надо!

Злобно скрипнув зубами, лорд продолжил:

– Ночью, той же ночью, Лаллиэ вошла в его спальню… Я знал об этом, знал и ничего не сделал, чтобы ее остановить… Это сделал Тьер. Молча и непреклонно выставив мою рыдающую невесту из спальни… Знаешь, тогда я обрадовался, утешал ее, успокаивал. Я говорил, что простил ее, что люблю, что моей любви хватит на нас двоих… Я так надеялся, что помутнение пройдет… Не прошло. Лаллиэ не слышала меня, она больше ничего не хотела слышать… Помолвка была расторгнута, свадьба отменена… Она уехала, я остался один под жалостливыми взглядами разъезжающихся гостей!

Столько отчаяния в словах, а затем послышалась злость:

– Лаллиэ вернулась в столицу! Знаешь зачем? – Мерос повернулся и теперь в упор смотрел на меня. – Чтобы бегать за ним! За блистательным Тьером! Племянником самого императора! Она забыла все: гордость, честь, себя – и влилась в толпу почитательниц Тьера! Знаешь, сколько их было – безнадежно влюбленных в этого ублюдка?! Сотни! Знаешь, как он к ним относился? Лорду Ублюдку оказалось плевать! Они были готовы умирать за него, а он… Тьер их просто не замечал!

Мне почему-то крайне неприятно оказалось не вышеизложенное, а то, что Мерос оскорблял магистра. Действительно неприятно, и я холодно попросила:

– Без оскорблений, пожалуйста.

Лорд Мерос усмехнулся и продолжил:

– Она пришла ко мне ночью, бледная, исхудавшая и отчаявшаяся. А я любил ее и не смог отказать… Связующее проклятие казалось нам идеальным решением, она получила бы Тьера, а я… я был бы счастлив уже от того, что она больше не страдает… И знаешь, что самое обидное, Дэя?

– Что? – спросила я.

– Когда я все понял, было уже поздно! – Шейдер вдруг рассмеялся. – Она использовала меня. Просто использовала и сделала собственной марионеткой… Я потерял должность, часть состояния, но самое страшное – я утратил себя. И вот она, насмешка Бездны – меня спас Тьер. Я пришел в себя в его доме, лежа в его постели и сжимая в руке кинжал. Я пришел убить его спящего, после того как Связующее проклятие безупречный Тьер сумел подавить, тоже не особо напрягаясь… Так вот, я пришел его убить… А он меня спас.

Да, Риан такой, несмотря на внешнее показное безразличие к миру.

– Вы должны быть ему благодарны, – сказала я.

Лорд Мерос хмыкнул и искренне произнес:

– Я его ненавижу!

Молча, но вопросительно посмотрела на Шейдера. На мой немой вопрос лорд Мерос ответил:

– Дело не в том, что я потерял Лаллиэ. Сейчас, спустя годы, я понимаю, что Тьер оказал мне услугу. Но вот в моей жизни появилась ты, Дэя, а мою любимую вновь отнимает Риан Тьер!

– Хм, забавно.

Лицо Мероса потемнело, а я продолжила:

– Вы обвиняете Риана в том, что он не бегал за каждой юбкой и не потрудился у кого-то отбить невесту? Слушая ваш рассказ я поняла именно это. Ваша невеста не предала бы вас, если бы любила. Ведь это прежде всего доверие. Дам совет. Попробуйте вспомнить вашу совместную жизнь. Она хоть раз показывала вам свои слезы? – Тут зашел тот самый кузнец и Юрао, но мне было как-то фиолетово. – Не истерики. Нет. Именно моменты одиночества показывают, в ком мы нуждаемся. Тем более вы уже говорили о связующем заклятии. Может она использовала его на вас? Увы, но ничего не могу сказать. Вы в своем монологе постоянно говорили: ” А ведь я ее любил!». Ключевое здесь «Я ее», а как же «Она вас»? И да, судя по вашему выражению лица она ни разу не говорила о своих чувствах.

– Нет… Она говорила, что я ей нравлюсь… Она не лгала… Я бы узнал, – растерянно и как-то поникшув произнес лорд. Тогда я подошла и положила ему руку на волосы, слегка погладив.

– А мне нравятся первоцветы. И что? – После этого лорд откровенно говоря стоял, разинув рот, – Любовь в тех случаях, в которых знаю я это просто совместное безумие. Однажды у меня друг даже предложение сделал посреди боя. Угадайте, по какой причине?

– И… из-за чего?

– Просто потому, что его любимая начала истерику и во время нее произнесла: «Мы все умрем». Итог: свадьба за пять минут среди трупиков. Впрочем, – я задумалась и уже более веселым голосом, – А какая свадьба без драки?

Руку с его волос я уже убрала, так что сейчас лорд Шейдер стоял и потрясенно смотрел на меня. Смотрел долго, затем хрипло произнес:

– Да, ты права. Но сильнее меня удивляет другое – где восторженное обожание Тьера? Где?!

И тут я не выдержала и прямо спросила:

– А вы вообще слышали меня? То, что слушали, я знаю, но слышали ли? Что же, объясню для дебилов. Любовь это двое. Вы были одиноки, даже несмотря на вашу «свадьбу», так что, следуя логике, это не любовь. А теперь марш на работу, вас уже наверняка заждались.

Теперь я обернулась к Юрао… Нет, не так. На вытаращившего глаза Юрао и лжекузнеца. Последний вздрогнул, узрев свою расколовшуюся наковальню, с уважением посмотрел на не сводящего с меня взора побитого котенка лорда Мероса.

– Юра-а-а-о-о-о, что ты застыл памятником, дуй сюда!

– Дэйка, это что было? Впрочем, нет, потом расскажешь, если захочешь. – Вот что мне нравится в партнере, так это то, что он позволяет мне хранить секреты.

– А тут все просто, Юр, – лорд Мерос уже вышел, поэтому я решила сказать, – у этого лорда несчастная любовь, а работа в роли психолога для меня не в первой. Сказывается опыт общения с детьми… и психами. Короче, возвращаемся к делу!

– Вот за что тебя уважаю, партнер! Так это за…

– Заткнулся и к делу! – оборвала я хвалебную речь…

А когда я вновь вернулась в академию, то оказалось, стоило мне за ворота выйти, как явилась к нашему дорогому директору Дара, с сообщением, что какой-то адепт покинул территорию академии. Гоблин меня не выдал, ибо не особо уважал восставший дух смерти, и тогда Дара вызвала Верис. Оборотню достаточно было сделать глубокий вдох, чтобы мгновенно сообщить имя незадачливого беглеца, то есть беглянки, то есть мое имя! Дара тут же проверила мое расписание, заглянула в журнал леди Орис, а там… не было проставлено моего отсутствия. Недолго думая, обе оповестили лорда-директора, причем притащили в его кабинет и Жловиса как соучастника преступления.

– Я чуть не умер, когда из его глаз тьма полезла! – пожаловался гоблин. – И такие черные вены на лице вздулись.

«Ой, Бездна!» – подумала я. – «С самоконтролем-то какие проблемы!»

Но дальнейший рассказ Жловиса вынудил вновь воззвать к бездонной богине.

– Думал, убьет меня, – продолжил, охнув, привратник. – Но тут пришла вызванная леди Орис, выслушала причину ее вызова, легкомысленно махнула рукой и беззаботно ответила: «Ах, оставьте! У девочки первая любовь, а вы… Неужели сами никогда не были молодыми? Эти жаркие поцелуи в каждой мало-мальски темной подворотне, эти страстные объятия на сеновалах, и, конечно, самый первый раз на съемной квартире, среди шагов и голосов проходящих по коридору постояльцев дешевого постоялого двора… Романтика! Дэечке давно пора было стать женщиной, она вся такая скованная, и этот дроу кстати подвернулся, уж он своего не упустит».

Пересказывал Жловис знатно, даже интонации и мимику передавал… Но мне в тот момент не Орис хотелось бы увидеть, а лорда-директора! Млин, он же наверное думает, что я с Юрао встречаюсь? Вот именно в такие моменты хочется сказать: «Всем темных, я пошла копать могилу!», но это не мой случай. У меня уже и гробик есть… Так что волноваться нечего. Все равно все помрем.

– А дальше было страшно, – Жловиса аж передернуло, – … Лорд Тьер, он… орал. Да так, что стены тряслись. Обвинил леди Орис в развращении адепток, в несоответствии ее морального облика облику образцового преподавателя. Сказал, что с ее моралью не Любовные проклятия преподавать, а разводящей у шлюх быть.

Что-то мне возвращаться в академию мне уже совсем не хочется. Тем более, что мы с Юрао совсем недавно контору частного сыска открыли (А то мне дел не хватает?)

– У леди Орис истерика, – продолжил гоблин, – просто сидит и рыдает, а Тьер орать перестал и заговорил ледяным таким голосом: «Вы осознаете, что после страстных объятий в подворотнях и первых встреч в номерах на дешевых постоялых дворах девицы не только женщинами становятся, но также приобретают букет разнообразных болезней, а то и нежелательную беременность подхватывают?! Романтично? Не думаю! Или, может, вам нравится портить жизнь юным адепткам, толкая их в объятья мерзавцев, желающих воспользоваться их красотой и невинностью? Да вы хоть понимаете, чему потворствуете?!»

– Только бы не уволил! – произнесла я, обращаясь куда-то в никуда, так как преподаватель она хорошая. Было бы жаль, если бы произошло именно это.

– Не уволил, – Жловис тяжело вздохнул, – но Орис уж точно зареклась чьи-то пропуски покрывать.

– Это я виновата, – это была просто констатация факта, но Жловис ответил:

– Да ты-то тут при чем, все дроу твой! – Гоблин-привратник сплюнул под ноги. – Получаса не прошло, как вы улетели, а в академию доставили письмо от мастера Окено: так, мол, и так, позаимствовал вашу адептку для важного дела, верну в целости и сохранности. Да и подоспело письмецо-то, аккурат когда лорд-директор на поиски собирался, а леди Орис все завывала в платочек. Так что преподаватели у тебя, Дэйка, хорошие.

– И они по-хорошему меня закопают! – подвела итог всей беседы. – Леди Орис могла бы простить, будь там действительно любовное свидание. Она натура романтичная, сказала бы что-то вроде: «Я готова и пострадать ради великой любви», а теперь…

– Не пощадит, – подтвердил гоблин.

И я подумала, что показаться на глаза разъяренному лорду-директору мне как-то проще, чем попасть под горячую руку леди Орис.

– Ты куда? – спросил гоблин-привратник, заметив, что я направляюсь к директору.

– На верную смерть, Жловис, – весело ответила я, – на верную смерть…

– А что такая веселая?

– Помирать так с песней!

Но гоблин явно хотел еще что-то мне сказать и крикнул:

– Так лорд-директор, Тьер… не один там!

Но я не слушала. Я шла и думала про то, как мне сейчас достанется… Потому как, несмотря на личные отношения, правила академии я все же нарушила и территорию самовольно покинула. И совсем плохо, что намеревалась скрыть данный факт от магистра, но… не думаю, что следует ему об этом рассказывать.

Идя к резиденции директора через старый заброшенный парк я старательно продумывала, что скажу в свое оправдание, и у меня даже получилось, но подходя к распахнутой настежь двери дома, никак не подозревала, что услышу вопль:

– Ты женишься на безродной сопливой адептке?! – Голос принадлежал женщине.

– Она не сопливая! – значительно тише, но тоже на повышенных тонах ответил лорд Тьер.

– Она безродная! – не сдерживая гнев, орала женщина. – И северянка! И магия, Риан, хоть магия у нее есть? – О-па! Задница подкралась незаметно!

В ответ глухое:

– Нет. – Вообще-то есть, но жить охота, да и нервишки часто шалить стали, так что я ей не пользуюсь.

– Не-е-ет?!

У меня от такого крика уши заложило. Медленно развернувшись, я спустилась на одну ступеньку вниз, затем еще на одну, потом услышала:

– Риан, ты мой единственный сын! Ты мой наследник! Ты продолжение рода, которому более трех тысяч лет! И ты моя гордость! Я всегда была на твоей стороне, Риан. Ты пошел учиться, несмотря на принятое в наших кругах обучение на дому, презрев предложение императора обучаться с кронпринцем. Я тебя поддержала! И даже после твоего провала с Венцом Всевластия я единственная в семье не осудила тебя!

Я так и замерла на второй ступеньке, осознавая что сейчас было… он готов закрыть глаза на все и ему плевать, что для его семьи я всегда буду безродной человечкой, даже магией не обладающей. Мило. Может ему рассказать в ближайшее время о моей магии? А почему бы и нет? Я вроде достаточно ему доверяю. Вроде…

Вдруг передо мной возникло сияние, сгустившееся в возрожденный дух смерти. Дара демонстративно сложила руки на груди и явно собиралась высказать все, что думает, по поводу моего исчезновения, но тут из дома донеслось:

– Я никогда не дам согласия на брак с этой безродной девкой, Риан! Никогда, слышишь! – Ну-ну, конечно. Верю искренне и бесконечно! Как всегда мой любимый сарказм.

И Дара руки опустила и на меня растерянно посмотрела, а я едва слышно прошептала, помня о идеальном слухе темных:

– Не говори лорду-директору, что я вернулась. Не надо.

После того, как я сделала все, что надо было сделать, легла в кровать и почувствовала уже знакомые симптомы. Ну, да, раны хоть уже и не болят, но яд-то совсем другая песня! А еще учитывая это долбаное взросление! Холодрыга!

Пришлось лежать, сжавшись в комочек под одеялом, потому что знобило все сильнее. К утру должно пройти. Но пока я достала медальон, подаренный странным лжеАртефактором и, зажав его в руке, постаралась успокоиться и заснуть… И не думать о том, что больше всего на свете я хочу сейчас услышать голос Риана. В сон клонило жуть как, но я все еще находилась в сознании.

Внезапно раздался осторожный стук в двери, и мое желание сбылось:

– Дэя, ты одета?

Я промолчала, накрывшись одеялом с головой, но, оставив узкую щель, чтобы слышать каждое его слово. Мне пло-о-о-охо…

– Родная, ты спишь?

Тихий скрип двери, звук едва слышных шагов, затем прохладная рука, отогнув одеяло, коснулась моей щеки… Риан замер. Неимоверно быстрым движением накрыл ладонью мой лоб, руку сменили губы, после прозвучало полное ярости:

– Я убью дроу!

После такого я молчать не смогла и тихо попросила:

– Не надо.

Магистр откинул одеяло, движением руки зажег свет, и темные глаза быстро и цепко осмотрели меня и словно еще больше потемнели.

– Нам предстоит очень серьезный разговор, – едва сдерживая рык, произнес лорд Тьер. – Но для начала повторим уже пройденное!

И я была подхвачена на руки. Взметнулось адово пламя.

====== Глава 14 “Поссорились-помирились... вроде бы” ======

Почему-то только оказавшись в спальне лорда-директора, я осознала, что на мне лишь ночная рубашка. А еще вспомнилось, как ловко меня избавили от одежды в прошлый раз…

– Растирать всю полностью не буду, – магистр словно мысли мои прочитал, – потому что я тогда сдержался с трудом, а сейчас в себе уже не уверен. Так что попробуем кое-что другое, родная. – И вот не наглость мне все это прямо так в лицо говорить?

И меня уложили на постель, заботливо прикрыв одеялом, а затем Риан направился к тому самому шкафу, захватив с прикроватного столика бокал. А я смотрела на него, то задумчиво разглядывающего пузырьки и флаконы, то сосредоточенно отсчитывающего дозировку… Смотрела и понимала – я не хочу его терять. Не хочу… У меня горячечный бред! Просто бред! Ну, или не совсем просто… Архг! Все-таки влюбилась! Плохо. Очень плохо, а вернее не вовремя.

Риан обернулся и встревоженно произнес:

– Что случилось, Дэя? – Яд случился, но тебе такое рассказывать не буду. Достанешь с вопросами. Поэтому я не ответила. Правду сказать не смогу, а врать не буду. Поэтому завернулась в одеяло посильнее и попытавшись уснуть, легла на бок.

– Не нравится мне твой взгляд, – он вновь капал из какого-то флакона в уже наполовину наполненный бокал, – совсем не нравится.

А мне не нравится, что для меня ты стал очень важен! А это значит, что на тебя могут напасть мои враги. Чисто из желания напакостить, поэтому я задала вопрос:

– Можешь забрать кольцо обратно. – Нет, у меня точно бред! Это вообще я сказала?

Но меня проигнорировали. Магистр докапал положенное в бокал, закрыл флакон, вернул на полку. Зачаровал шкаф, сделав его вновь непроницаемо-черным, затем подошел ко мне, присел на край постели, помог приподняться и, придерживая бокал, очень спокойно скомандовал:

– Выпей.

Покорно проглотила всю ту гадость, что намешал магистр, после чего меня осторожно уложили обратно. Затем лорд-директор и вовсе вышел из спальни.

Вернулся вскоре, с двумя носочками из мягкой белой шерсти, раскрыл мои ноги и ловко надел оба чулочных изделия. Я к тому времени находилась в странном сонно-бодрствующем состоянии, кажется, лекарства уже начали действовать, и мир стал странно пошатывающимся, но все же оставался таким же неприступно-холодным.

И потому я как-то не сразу поняла смысл прозвучавшего вопроса:

– Ты действительно хочешь разорвать нашу помолвку?

Вопрос я поняла не сразу, да и ответила с задержкой:

– Да, – Вру. Хотя, если ее разорвать, потом снова…

– Причина? – Подчеркнуто спокойный тон сидящего на краю постели лорда-директора мне почему-то сразу не понравился.

– Пожалуйста, возьмите кольцо обратно – Почему-то ничего иного произнести так и не получилось. Зато смогла добавить:

– Пожалуйста, лорд Тьер, я ведь имею полное право разорвать помо…

И оборвала себя на полуслове, так как в следующее мгновение рык потряс весь дом:

– НЕТ! Я сказал – нет!

Заткнись! Голова раскалывается!

Мне оставалось лишь вжаться в подушку, глядя на нависшего надо мной магистра.

– Никогда! – От его голоса у меня внутри все содрогнулось. – Никогда не смей даже думать об этом! – Моя бедная головушка! – Ты моя, Дэя! МОЯ! – Он так-то и до Огненных Земель доорать сможет. Может, мне попросить его моего друга позвать. Уж Риан точно доорется!

Шутки шутками, но блин! У меня уже на глаза слезы выступили и я уши руками закрыла.

– И ты никогда не получишь права от меня отказаться! Никогда, Дэя! – Он не говорил, он рычал и кричал одновременно!

И до этого тугодумного магистра наконец-то доперло, увидел мой страх или еще что-то, но остановился. Выпрямился, скрестил руки на груди и смерил меня долгим, тяжелым взглядом. Затем с ледяной холодностью резюмировал вышесказанное:

– У тебя нет права отказаться от меня, Дэя. Я не давил, я не настаивал, я не требовал. Я даже о своих чувствах не говорил. Это было твое решение, Дэя, и ты его приняла. А права на ошибку я тебе не предоставлю, родная! Никогда! И не отпущу тебя. Смирись, если не желаешь просто принять это как данность!

– Да хватит уже! – все это навевало странную атмосферу. Чую, что если бы не лекарство, то быть побитым магистру обычной тряпкой… мокрой, а так… плохо мне-е-е…

А затем он резко склонился и прорычал мне в лицо:

– И чтобы я больше не слышал даже намека на расторжение помолвки! Ни единого!

И вот после этого лорд Тьер выпрямился, развернулся и ушел, напоследок хлопнув дверью. Ура! Тишина, Бездна раздери! И вскоре провалилась в сон, наслаждаясь тишиной.

*

Я то проваливалась в дрему, то балансировала на поверхности сознания, не просыпаясь, но и не засыпая полностью. Все прислушивалась к воющей за окном метели, к шорохам в доме… Точнее, я хотела бы их услышать, эти шорохи, но дом был пуст и тих, и лорда-директора в нем не было.

Магистр вернулся далеко за полночь, некоторое время сидел в гостиной перед камином, я слышала, как позвякивала бутылка о стакан, как ревело пламя… А вскоре, неслышно шагая, Риан вошел в спальню. Долго стоял надо мной, потом, раздеваясь, направился в душ. Я не видела его, не было сил даже глаза открыть, но слышала отчетливо. Как шумит ткань брошенного камзола, как с тихим стуком ложится на спинку стула перевязь с мечом…

Но я почему-то до последнего не верила, что лорд-директор ляжет со мной в одну постель, это казалось просто невероятным, и это все же случилось. Риан осторожно опустился на кровать с противоположной от меня стороны, а затем придвинулся ближе, совсем близко, но при этом не касаясь меня ничем. И только его дыхание, с легким запахом вина из каррисы, я ощущала на себе… недолго.

– Дэя, – полушепот-полустон, – Дэя… Моя маленькая гордая Дэя… что же ты со мной делаешь? Дэя…

И легкое прикосновение губами к моему плечу…

– Дэя… – Он маньяк? Все-таки это как-то ненормально.

Его рука скользнула по моей ноге, забралась под ткань рубашки, мягко легла на бедро… Больное, дагестанские черви, бедро. Правда, он делал все аккуратно и рану трогал аккуратно. Сначала обводя по периметру, а после ласково пробежавшись пальцами.

Судорожный вздох магистра и снова полустон:

– Дэя…

А когда Риан обнял и всем телом прижался ко мне… такой сильный, могучий… Ужасающе волнителен – это про него. Потому что мне было действительно волнительно. И плохо. И так отчетливо ощущалось, как его горячая ладонь медленно поднимается выше по ноге, скользит по изгибу бедра, опускается на мой вздрагивающий от каждого его прикосновения живот…

– Не спишь, – неожиданно догадался лорд Тьер.

– Нет, – с трудом прошептала я.

– Жаль. – Он мгновенно убрал руку, поправил ночную рубашку и даже натянул… до колен.

Но при этом не отстранился, и я ощущала, как вздымается его грудь, как напряжен он сам…

– Как ты себя чувствуешь? – чуть хрипло спросил магистр.

– Лучше. – Но в горле пересохло, и говорить было тяжело. – Но все равно в голове звенит.

– Лекарство не дает никаких побочных эффектов.

– А ты приплюсуй к нему одного орущего темного и желание сломать кому-то руки.

– Почему сломать-то? – спокойно спросил темный.

– Потому, что нельзя трогать незажившие раны, – пробурчала я.

– То есть это не шрам?

Нет, представь себе у меня их не так много! Не мало, однако, но все же!

– М-м-м… угу, – ответила сквозь дрему.

– Где, когда и как? – Голос мгновенно заледенел.

– Изыди, я подыхаю. Воскресну, поговорим. – Почему-то эта фраза всегда прокатывала и… в этот раз она вновь не подкачала.

Риан поднялся, зажег неяркий свет, набрал воды в бокал, подошел, сел на край постели возле меня и, приобняв за плечи, помог подняться. И пока я пила, меня все время один вопрос тревожил, и, вернув бокал лорду-директору, я все же решилась его задать:

– А если бы я спала?

Магистр переставил бокал на столик, все еще придерживая меня, затем, глядя в мои глаза, глухо спросил:

– В смысле?

Наверное, не стоило поднимать данную тему, но я все же произнесла:

– Почему жаль, что я не спала? – Он смолчал, но взгляд неожиданно стал тяжелым.

– Просто непонятно. – Несмотря на то, что говорить я могла уже нормально, голос упал до шепота. Горло все равно болело, – А что было бы, если бы я спала?

В ответ – тишина. Мрачная, малоприятная тишина. Затем тяжелый вздох и вопрос:

– А что, по-твоему, могло произойти?

Мне вдруг снова стало неприятно. Очень. Почему-то вспомнилась фраза «зацелует до смерти». Так вот лорд-директор может!

– Знаете, наверное, мне лучше вернуться к себе, – совсем тихо пробормотала я, делая однозначные выводы.

– Наверное, – сиплым эхом отозвался магистр.

Но даже не пошевелился. Лорд Тьер продолжал сидеть, напряженный, как струна, и его тяжелый взгляд блуждал по моему лицу, плечам, рукам, шее… И тогда я подумала, а почему бы и нет?

– Темных ночей, Риан, – произнесла, а после вдруг потянулась вперед, касаясь ладонями обнаженной груди лорда-директора, и прижалась губами к его сжатым губам…

Зачем я это сделала?

Зачем?!

Я задавала себе этот вопрос с того момента, как поняла, что от моего поступка лорда Тьера охватил не просто шок, он вообще словно окаменел, и только грудь тяжело вздымалась и опускалась да мерцание глаз теперь стало пугающим. Разъяренным!