Текст книги "Лед и тлеющий огонь (СИ)"

Автор книги: Chat Curieux

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Что бы ни случилось с Нарвой, он должен знать об этом наверняка.

Сигюн вдруг покраснела.

– Я, наверно, тебя стесняю… – сказала она, от неловкости ерзая на стуле.

Локи удивленно изогнул правую бровь.

– …сказала девушка, которая вынуждена жить в библиотеке, – перебил он ее, отводя взгляд.

Сигюн вот уже несколько дней жила в библиотеке рядом с комнатой Локи. Ему уже очень давно хотелось предложить Сигюн перебраться в свою комнату, но он боялся ее реакции, и поэтому молчал.

– В-вот как раз об этом я и хотела поговорить… – запнулась Сигюн. – Я же могу жить у себя дома…

– Мы об этом уже говорили, – уверенно возразил Локи, которому очень не хотелось отпускать девушку куда-нибудь дальше, чем в соседнюю комнату. – Ты же мне даже не сказала, где ты теперь живешь!

– У меня очень хороший домик в лесу, – принялась обороняться Сигюн, но младший принц видел: девушка отнекивается только из-за чувства неловкости.

– Сигюн, – он, не удержавшись, коснулся ее ладони, но тут же торопливо убрал руку. – Я уже говорил, что не хочу, чтобы ты бродила одна по лесу.

– Хорошо, – Сигюн улыбнулась. – И…спасибо за все, что ты для меня делаешь.

– Спасибо скажешь, когда я Нарву найду, – задумчиво откликнулся Локи, машинально роняя на ее тарелку остатки торта.

Наткнувшись на изумленный взгляд девушки, он стушевался.

– Прости, – он неловко усмехнулся. – Это нервное – когда Тор волнуется, он много ест. Когда волнуюсь я, я кормлю всех, кто в зоне моей досягаемости…

«Провались все в Хельхейм…» – с тоской подумал Локи, глядя на пляшущие в рыжих волосах девушки блики.

Глядя на Сигюн, он действительно верил, что все будет хорошо.

====== 33. Богиня Смерти ======

Тысячи писем с выражением благодарности и соболезнования.

Тысячи загубленных душ.

Тысячи подписей с разными именами и адресами на конвертах, запечатанных сургучом.

Ваш супруг пал геройской смертью.

Ваш отец погиб, защищая Асгард.

Ваш брат не вернулся с войны, но он навечно останется в наших сердцах символом отваги и мужества…

От этих писем легче не становится. Скорее, наоборот: раны, которые еще не начали затягиваться, разбредаются вновь. С новой силой накатывают боль и отчаяние. Эти письма – не утешение. В какой-то степени эти письма – горькая насмешка.

Тор сидел, склонившись над пергаментом. Прочитал, поставил подпись, запечатал. Прочитал, поставил подпись, запечатал. Прочитал, поставил подпись…

Прошло уже несколько дней, а писем меньше не стало. Все новые и новые имена проскальзывают перед глазами, все новые и новые воспоминания нахлынывают грозной волной, унося с собой спокойствие и отнимая последнюю радость в забытьи.

Такое забыть не получится.

Локи сидел рядом, низко склонившись над своим пергаментом. Тор исподтишка наблюдал за братом: молчаливый, всегда серьезный, с нечитаемым взглядом изумрудно-зеленых глаз, он стал пропадать еще чаще, чем раньше, появляясь лишь тогда, когда его присутствие было чрезвычайно необходимо. Где Локи проводил часы напролет, не знал никто, но однажды Тор поймал брата на лестнице, ведущей в нижнюю часть замка, где располагалась темница. Младший принц его тогда не заметил – или сделал вид, что не заметил. Тор тоже никак не выдал своего пристутствия и с братом об этом не говорил. Это его дело, в которое Тор соваться не хотел.

– Валькирии теперь будут жить в западном крыле, слышал?

Тор вздрогнул и перевел взгляд с очередного письма на брата. Локи смотрел прямо на него – внимательно, сдержанно, слегка сурово.

– Теперь слышал, – ответил Тор. – Ты думаешь, это что-то значит?..

Локи неопределенно покачал головой.

– Сам подумай, – он поставил в уголке письма аккуратную подпись и, положив его в конверт, запечатал. – Валькирии на протяжении многих тысяч лет были в опале. Отец изгнал их за предательство. А теперь он вдруг простил им все. Почему?

– Почему? – переспросил Тор, забыв запечатывать письма.

Локи вздохнул.

– Потому что без них в войне не победить, – он помрачнел еще больше. – Хотя, если честно, я сомневаюсь, что и с ними получится одолеть Хелу, – добавил он очень тихо.

Тор глубоко задумался. Если бы Локи не затронул сейчас эту тему, он бы и не увидел в появлении валькирий какой-то особый смысл. Но Локи, как всегда, был прав.

Тысячу раз прав!

Локи вдруг встал из-за стола и, быстро посмотрев по сторонам, выскользнул за дверь. Усилием воли старший принц заставил себя остаться на месте. В последнюю секунду он уже хотел кинуться за братом – проследить за ним, узнать, какой же секрет он так ревниво охраняет!.. Может быть, он бы так и сделал, если бы в последнюю секунду его взгляд не упал на Сиф, которая сидела, сгорбившись, за крайним столом и подрезала перья для письма.

Со дня похорон Фригги Сиф неуловимо отдалилась от Тора. Старший принц пытался несколько раз заговорить с девушкой, чтобы узнать причину, но на все его вопросы Сиф отвечала односложно, а то и вовсе уходила от темы. Тор чувствовал: что-то случилось. Возможно, он что-то не то сказал или как-то иначе обидел девушку, но что именно он сделал не так, Тор сказать не мог. Он был пьян. И все, что случилось в тот вечер, было для него не большим, чем сон, который стерся из памяти, всплывая иногда обрывками где-то на переферии сознания.

– Если тебе нужна будет компания, чтобы развеяться, я буду не против.

Фандрал подошел неслышно и сел рядом, обеспокоенно глядя на Тора.

– Да ну? – не смог удержаться старший принц от колкости. – А как же свидания? У тебя наверняка сегодня была запланирована встреча с какой-нибудь красоткой…

Фандрал усмехнулся.

– Как раз сегодня все отменилось, – его глаза выражали тревогу. – А вот тебе сегодня не помешало бы выйти на свежий воздух.

– Погуляю в саду, – буркнул Тор, возвращаясь к своим конвертам.

– Я сказал, «свежим», – друг покачал головой, показывая этим жестом, что возражения не принимаются. – Поедем в нижний город. В асгардский лес. Куда угодно. Лишь бы вытащить тебя подальше от дворца, где все пропитано трауром.

Фандрал встал и похлопал друга по спине.

– В семь на обычном месте. Я приведу коней.

Когда Тор пришел на место встречи, Фандрал его уже ждал. Он стоял, держа под уздцы двух жеребцов. На нем был плащ и шляпа с широкими полями, практически полностью закрывавшая лицо. Завидев Тора, Фандрал приветливо кивнул ему в знак приветствия.

– Я знал, что ты придешь.

– Ты был прав, – вздохнул Тор, легко вскакивая в седло. – Развеяться надо.

Уже начало смеркаться, и тени от деревьев, падающие на лесную дорогу, по которой ехали друзья, были похожи на диковинных чудовищ, простирающих костлявые руки к двум одиноким всадникам. Ветер трепал полы плаща и словно выдувал из головы все плохие мысли. Казалось, стало даже легче дышать – грудь вздымалась свободно, и кровь бежала по жилам в разы быстрее от быстрой скачки.

Фандрал, несомненно, хорошо знал друга и верно угадал, что может ему помочь.

– Ведь дело в Сиф? – спросил он у Тора, когда они спешились, достигнув нижнего города.

Тор быстро посмотрел на друга и отвел глаза.

– Дело в ней, – нехотя признался он, понимая, что скрывать свои чувства дальше нет сил.

– Дела любовные? – хитро прищурился Фандрал.

Тор смутился.

– Да нет, ты не понял, просто…

– Это ты не понял, – мягко перебил друга Фандрал. – Здесь дела любовные, уж ты мне поверь…

Тор уныло опустил голову.

– Значит, Локи прав? – спросил он глухо.

– А когда твой брат ошибался? – резонно спросил Фандрал, и Тор не мог не признать правоту его слов.

Зато сразу все стало на свои места. Теперь были ясны те долгие взгляды, которые Сиф кидала на него, недвузначные слова и намеки, непонятные обиды и горячность девушки.

Тор мучительно покраснел.

– Как думаешь, она давно…того? – спросил он, и Фандрал почему-то тут же отвел взгляд.

– Э-э-э-э… – протянул он, нервно потирая ладони. – Думаю, да…

– И Сиф молчала? – раскаяние и злость на свою тупость накатили внезапно.

– Молчала? – насмешливо начал Фандрал, но, наткнувшись на потерянный взгляд друга, стушевался. – Ну, в смысле, она не молчала…

Тору очень хотелось, чтобы Фандрал сказал, что все это неправда. Но это была правда. И что делать теперь, Тор не знал. Ясно было только одно: ничего не замечать дальше уже не получится.

Но Сиф была ему, как сестра. И он не представлял, как скажет ей об этом.

– Она поймет, – Фандрал ободряюще хлопнул друга по спине. – Самое страшное в любой ситуации – незнание ее. Поговори с ней. Объясни ей. Вот я бывал однажды в такой ситуации – без слез не вспомнишь! Я неделю встречался с одной прелестной девушкой…

Фандрал пустился вспоминать случай, произошедший с ним лет этак семьдесят назад, но Тор его не слушал. Да, он поговорит с Сиф.

Она, конечно же, поймет.

Она все понимает.

Локи сидел в темноте на краю кровати и, не мигая, смотрел на свои руки, выделяющиеся в темноте ночи почти призрачной белизной. Он догадался просмотреть списки имен умерших заключенных в асгардской тюрьме за последние годы – имя Нарвы было в этом списке триста восемьдесят вторым по счету.

Нарва Блэрсон умерла восьмого числа девятого месяца, сорок один год назад.

Локи тяжело вздохнул.

Как сказать Сигюн о том, что ее тетя умерла, он не представлял. Даже простое механическое – встать и открыть дверь – вдруг стало невыполнимой задачей.

Она заплачет. Ей будет больно.

Но если не сказать Сигюн правду, ей будет еще больнее.

Локи тяжело выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и, наклонив голову, зарылся пальцами в длинные волосы. В какой именно момент эта девчонка заняла столь много места в его душе, он не знал, но Сигюн определенно стала для него кем-то важным. Больше, чем просто друг. И даже одна мысль о том, что ему придется снова увидеть ее слезы, выводила Локи из душевного равновесия. Поэтому он так и сидел, не двигаясь и не решаясь сказать ей страшную правду.

А она, наверно, все еще ждет его в библиотеке.

Локи обещал, что все будет хорошо, и Сигюн ему верила.

Сегодня он пообещал, что придет вечером. За окном уже давно стемнело, но его все еще не было.

Сигюн безропотно ждала. Она сидела в библиотеке, опершись спиной о книжный шкаф, стоявший рядом, и уже начала дремать, когда дверь неслышно отворилась, и на пороге появилась чья-то фигура. Сигюн подняла голову.

Это был не Локи.

– Привет, – вошедшая девушка подошла ближе и, заметив Сигюн, виновато улыбнулась. – Я искала Его Высочество… Ты не знаешь, где он?

– Локи еще не приходил, – ответила Сигюн, растерявшись. Локи не говорил ей, что делать, если кто-нибудь придет.

– Очень жаль… – девушка покачала головой и со вздохом опустилась на свободный стул рядом с Сигюн. В руках она сжимала два бокала. – Я его искала, а его снова нигде нет…

Она воровато обернулась по сторонам, проверяя – вдруг Локи прячется где-нибудь за шкафом.

«Красивая»,  – с непонятной досадой отметила Сигюн, рассматривая незнакомку.

Думать о том, зачем ей понадобился Локи, не хотелось.

– А ты?.. – девушка посмотрела прямо на Сигюн с немым вопросом.

Сигюн стушевалась. Она кое-как пригладила волосы и выпрямила спину.

– Я знакомая Локи, – ответила она. Голос прозвучал сипло и тоскливо.

– Знакомая… – повторила девушка и протянула Сигюн один из бокалов. – Это мед поэзии, – с улыбкой сказала она. – Чудесный сладкий напиток, который нужно пить сразу, пока он не утратил вкус. Думаю, Локи придет еще не скоро, так что…

Красавица с видимым удовольствием отпила из своего бокала. Сигюн неуверенно обхватила хрустальную ножку. Напиток пах медом и чем-то цветочным.

– Попробуй, – подбодрила Сигюн девушка. – Уверяю тебя, попробовав мед поэзии однажды, ты не сможешь больше пить ничего другого…

– Может, тогда и не стоит пробовать? – робко улыбнулась Сигюн.

Незнакомка снисходительно улыбнулась. Она считала ее странной. Сигюн видела это по ее глазам.

Ну что ж. Если все во дворце пьют этот мед, она не будет выделяться своей непохожестью лишний раз. Сигюн, опасаясь обидеть девушку, пригубила напиток. На вкус он оказался терпким и приторно-сладким, тягучим, еще теплым.

– Ну что ж, – красавица встала и со вздохом поправила складки богатого платья. – Я, пожалуй, пойду…

– Мне что-нибудь передать Локи? – крикнула ей вслед Сигюн, привставая с места и чувствуя легкое головокружение.

– Нет, ничего, – девушка улыбнулась. Она задумчиво стояла на пороге комнаты и словно о чем-то размышляла. – А впрочем… Можешь передать своей тетушке привет, когда встретитесь. Помнится, у вас был чудесный домик на окраине леса…

Сквозняк распахнул окно. Открывшаяся рама задела тяжелую штору, и на пол упала лунная дорожка.

«Где же Локи?!» – в непонятном отчаянии подумала Сигюн, падая на стул и откидывая голову назад. Веки вдруг стали очень тяжелыми.

«Все будет хорошо», – услышала девушка его голос и открыла глаза.

Но в библиотеке по-прежнему не было никого, кроме нее.

«Нужно найти Локи», – пронеслось у Сигюн в голове, и она попыталась встать.

Только не оставаться одной!..

– Ты чего? – удивился Локи, нос к носу столкнувшись с Сигюн в коридоре.

Невольно он сделал шаг назад, пристально вглядываясь в лицо девушки, которое в темноте было похоже на бледную застывшую маску.

Сигюн как-то странно тряхнула головой, как будто хотела откинуть со лба рыжую прядку, и очень медленно прислонилась спиной к стене. Приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но вместо слов с губ слетел лишь приглушенный стон.

Локи понял, что с девушкой что-то не то, когда она стала оседать на пол. Замерев от ужаса всего на мгновение, он подхватил ее уже у самого пола и прижал к груди. Правая рука Сигюн безвольно повисла, а голова беспомощно откинулась назад.

Локи спиной открыл дверь своей комнаты и, войдя в нее, аккуратно уложил девушку на кровать. Сигюн лежала, как сломанная кукла – с откинутой головой и чуть приоткрытыми бледными губами, а ее пальцы судорожно сжали запястье Локи, когда он хотел отстраниться, чтобы зажечь в комнате свет.

– Я никуда не ухожу, – успокоил девушку Локи, мимолетным движением длинных пальцев заправляя за ее ухо непослушную прядь. Сигюн поймала его взгляд и больше не отводила лихорадочно блестевших глаз. Ее бледное лицо в ореоле рыжих волос, растрепавшихся по зеленой подушке, выглядело совсем жалким.

Что-то случилось, пока его не было рядом с ней.

– Что болит? – пытаясь успокоить бешено колятящееся сердце, спросил Локи.

Сигюн судорожно открыла рот, глотая воздух, как выброшенная на берег рыба.

В отчаянии Локи схватил ее за плечи и слегка встряхнул.

– Посмотри на меня! Смотри на меня!..

Сигюн попыталась сфокусировать свой взгляд на его лице, но Локи видел, что сознание ускользает от нее. Бегло он осмотрел девушку: бледная, с лихорадочным румянцем на щеках, со сбившимся дыханием и обмякшим, не слушающимся телом…

Яд.

Сигюн была отравлена, и Локи даже знал, чем.

Приготовленный им недавно яд в экспериментальных целях, испробованный на цветах. Достаточно одной капли, чтобы разрушить жизнь.

Противоядия нет.

– Сигюн! – Локи провел ладонью по ее лицу.

Взгляд девушки прояснился всего лишь на секунду. Она пролепетала что-то невнятное – тихо-тихо – но даже наклонившись к ней вплотную, Локи не смог разобрать ни слова.

Перед глазами вмиг стало мутно от слез. Дыхание сбилось, и Локи, держа в руках Сигюн, сам почувствовал, что задыхается. Дрожащими пальцами он дернул за воротник узкой рубашки с такой силой, что с треском надорвалась ткань. Сигюн в последний раз дернулась в его руках. Ее тело стало тяжелым. Глаза медленно закрылись.

«Я с тобой боюсь, – как наяву, услышал ее голос Локи. – В прошлый раз было потом плохо, и теперь ничего хорошего не надо ждать…»

В бессильной ярости Локи сжал кулаки. Сигюн лежала перед ним – холодная, бледная, с застывшим на лице выражением покорности и смирения. Девчонку, которая никому не сделала зла, убили. Последняя из всех, кто был ему дорог, теперь мертва.

Она умерла из-за него.

Вернувшись во дворец, Тор прямиком направился к Сиф. Он был твердо настроен поговорить с ней, и его не смутило, что уже почти ночь.

Дверь оказалась заперта.

– Сиф! – крикнул Тор и ударил кулаком по дверному косяку. – Нам надо поговорить!

Несколько минут он не слышал ничего, кроме тишины. А потом раздались шаги, и дверь тихо открылась. На пороге стояла Сиф – босиком и в одной ночной рубашке, заспанно морщась и зевая.

– Ты обалдел? – поинтересовалась она, все же отходя в сторону и пропуская друга к себе. По ее взволнованному лицу Тор понял, что девушка неправильно растолковала его приход.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила она.

– Да. – Тор уверенно шагнул в глубь комнаты.

Сиф скрестила руки на груди и приготовилась слушать. Серые глаза смотрели внимательно и тревожно.

– В общем, я понял, что я очень виноват перед тобой, – заговорил старший принц, опасаясь смотреть подруге в глаза. – Я должен был сразу все понять.

Сиф скептически фыркнула, но Тор заметил, как сильно она впивается пальцами в свои плечи, пытаясь скрыть от него невольную дрожь.

– Сиф, – Тор осмелился поднять на нее свой до крайности виноватый взгляд. – Я тебя очень люблю. Правда. Но ты мне как сестра, и я…

Она вздохнула слишком тяжело, и сердце Тора сжалось. Он чувствовал себя очень виноватым перед ней.

– Не надо больше ничего говорить, – сказала Сиф, глядя на него своими серыми глазами. – Все сложилось, как сложилось, и в этом никто не виноват.

Последняя фраза далась ей с явным трудом.

– А вообще-то, если бы не Локи, все было бы по-другому, – с явной досадой сказала Сиф и поморщилась.

Тор вздохнул. Он с самого детства ощущал недоверие и опаску, которые проявляли его друзья по отношению к Локи. Старший принц никогда не воспринимал всерьез их опасения, но в последнее время он и сам не мог отделаться от мысли, что во многом из того, что случилось, виноват Локи.

– И вообще. Все могло бы сложиться по-другому, – жестко сказала девушка, сверкая глазами.

– О чем ты? – осторожно спросил Тор, изо всех сил пытаясь подавить внутренний голос, который был абсолютно согласен с тем, что говорила ему подруга.

– Фригга была бы жива, – уверенно ответила Сиф. Ее голос дрожал. – Войны бы, возможно, сейчас не было. Ничего бы этого не было! Из-за Локи случилась эта катастрофа. И не говори мне, что это не так.

Тор и не собирался ничего говорить. Сиф только что озвучила все его самые сокровенные мысли, и добавить к ее словам было нечего. Много лет Тор упорно гнал от себя эти мысли, пытаясь убедить себя в обратном. Он очень хорошо помнил, что Фригга любила Локи и всегда защищала его, что бы ни случилось. А мама не могла ошибаться.

И вот теперь ее нет.

И в этом виноват Локи.

– Если ты больше ничего не хочешь мне сказать, я, пожалуй, снова лягу спать, – сказала Сиф, прерывая его размышления.

Тор встрепенулся.

– А? Да, конечно. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – откликнулась Сиф.

– Что ты здесь делаешь?

Громко распахнулась дверь, и на пороге появился Тор. Серьезный, хмурый, отчего-то злой.

Локи, который до этого сидел на крае кровати в комнате Тора, поднялся к нему навстречу. Он открыл рот, чтобы все рассказать брату – впервые рассказать действительно обо всем, честно и без утайки: и про Сигюн, и про Хелу и ее предложение, но Тор не дал ему это сделать.

– Локи, больше всего сейчас я не хочу с тобой ссориться. Поэтому лучше уходи.

Локи горько усмехнулся.

– Ты даже не дашь мне и слова сказать? – спросил он с упреком.

– Нет, – раздраженно ответил Тор, грубо отодвигая брата, чтобы пройти к кровати. – Не сейчас. Уходи, уже поздно.

Локи изо всех сил сжал пальцами левое запястье. Ногти впились в кожу, оставляя на ней глубокий след. О том, чтобы вернуться в свою комнату, где совсем недавно умерла Сигюн, не хотелось даже думать.

Снова стало нечем дышать.

– Тор, пожалуйста… – Локи сделал еще одну попытку достучаться до брата.

Скажи ему кто-нибудь еще неделю назад о том, что он будет стоять напротив Тора и умолять его выслушать его – младший принц ни за что бы в это не поверил.

– Ты не понимаешь? – Тор, который уже собирался, не раздеваясь, лечь в постель, вдруг развернулся и вплотную подошел к брату. – Что ты опять от меня хочешь?..

Локи как будто ударило током. Взгляд Тора – злой, острый, чужой и такой наэлектризованный, как будто отрезвил его.

Время, когда Локи мог прийти к брату за помощью, давно кануло в Лету.

– Зря я пришел, – хрипло сказал он, и на его лице против его воли появилась злая усмешка. – Прости, что потревожил тебя, мой милый брат!..

Тор схватил Локи за грудки и, оторвав от пола, впечатал брата спиной в стену. Локи больно ударился затылком о золотую отделку, и на секунду перед его глазами все поплыло – Тор вдруг стал размытым и неясным, но его голос – злой и подобный грому – четко прозвучал в тишине ночи:

– Мне надоели твои фокусы! – прорычал он. – Везде, где есть ты, рано или поздно случается беда!

Локи на мгновение забыл, как дышать.

– Тор, я…

– Убирайся!

Старший принц разжал пальцы, и Локи чуть не упал на пол.

– О да, – Локи, язвительно усмехнулся. – Теперь я узнаю в тебе отца. Ну вылитый Один, только глаза два! – его губы исказились в страшном оскале. Локи вспомнил, как отец не хотел его выслушать, когда он пришел к нему за помощью, и обида поднялась в нем, на секунду заглушив разрывающую на части боль. – Спасибо, брат, за поддержку и помощь!

И – совсем тихо:

– Если бы тебя сейчас могла видеть мама, что бы она сказала?..

Несколько мгновений Тор стоял неподвижно, глядя на брата исподлобья, как бык, готовившийся к атаке. А потом Локи услышал свист и уже через секунду увидел Мьёльнир, в одно мгновение оказавшийся в руке Тора. Младший принц успел пригнуться, прежде чем молот обрушился на стену в том месте, где всего лишь секунду назад была его голова.

– Мамы больше нет! – глухо прорычал Тор и еще тише добавил: – Она погибла из-за тебя!..

Локи на мгновение замер. Глаза невольно остановились на висевшем на стене за спиной Тора кинжале, и сердце пропустило удар. Этот клинок был хорошо ему знаком, и все же в этот момент он увидел его как будто в первый раз. Острый, с изогнутым лезвием, по краям которого шли узоры, с ручкой, инкрустированной аметистами.

Этот кинжал Тор подарил ему на день рождения много лет назад, а потом Локи вернул брату подарок.

Локи невольно усмехнулся. Он действительно пришел к брату за помощью? Теперь, когда они стали настолько далеки друг от друга?..

Тор замахнулся еще раз, и Локи непроизвольно вжал голову в плечи. Неужели брат действительно хочет его убить?

Желание отомстить появилось внезапно. Рукоять привычно легла в ладонь. Локи, не отдавая себе отчета в своих действиях, поднырнул под руку брата и всадил кинжал ему между ребер. Много лет Тор не считался с ним. Много лет Локи пытался смириться с тем, что царем Асгарда ему не быть. Много лет он терпел насмешки со стороны друзей брата. Много лет он был всего лишь младшим принцем. Приемышем, которого пожалели.

Тор грубо оттолкнул Локи, и тот взмахнул руками, чтобы не упасть. Своей атакой он выбил несколько минут форы, но вскоре Тор нанесет ответный удар. И, судя по опасному взгляду старшего принца и пробегающим по его телу редким искрам, этот удар будет сокрушительным.

Локи отступил на шаг назад. Кинжал, который он все еще сжимал в руке, вдруг потеплел, а камни в рукояти вспыхнули ярким фиолетовым светом.

Это ведь не аметисты?..

«И да, в подарок мне можешь принести Камень Силы. Он здесь, во дворце. И ты его уже не раз видел…», – прозвенел, как наяву, голос Хелы.

Тор занес руку с молотом, и Локи метнулся в сторону, оставив вместо себя своего двойника. Спустя секунду он увидел, как его иллюзия растворилась от удара Мьёльнира.

Тор действительно готов был его убить.

Решение возникло внезапно, и самому Локи показалось простым и ясным. Мама и Сигюн мертвы.

Его ничто больше здесь не держит.

– Я знала, что ты решишься.

Хела была чрезвычайно довольна собой.

– А куда мне еще деться? – огрызнулся Локи, глядя перед собой невидящим взглядом. – Ты забрала их, забирай и меня…

– О, – безумные глаза Хелы сверкнули в темноте. – И камень нашел?

Младший принц показал ей кинжал. Богиня Смерти торжествующе улыбнулась.

– Тогда чего же ты ждешь? – спросила она, и Локи, в последний раз обернувшись на спавший дворец, шагнул в открывшийся портал.

Костер, разожженный им в саду, вспыхнул напоследок зеленым светом и погас, оставив после себя лишь тлеющие угли.

====== 34. Предательство ======

Тор не хотел верить тому, о чем говорили все вокруг.

Но не поверить своим глазам он не мог. И когда он увидел Сигюн мертвой, последние сомнения стали рушиться. Против этого возразить было просто нечего. Локи действительно его предал. Предал их всех: отца, доверие асов, Асгард, все то, за что вот уже много лет воевал мир.

Тор с друзьями шел по главной галерее дворца, направляясь в сторону тронного зала – Один собирал их для какого-то важного объявления. Тишину нарушало лишь эхо, гулко разносившее звук их шагов далеко по коридорам дворца.

Молчание нарушил Фандрал.

– Не верю, – он упрямо тряхнул головой, словно этим жестом желая придать своим словам значимость. – Не верю, что Локи мог так со всеми поступить.

– Это я виноват, – глухо произнес Тор, непроизвольно сжимая кулаки. – У него что-то случилось. Он приходил ко мне ночью… А я его не выслушал…

– И он решил тебя прикончить, – едко перебила друга Сиф, многозначительно косясь на перебинтованный под тугим жилетом торс старшего принца. – Мне казалось, любящий брат не стал бы в тебя тыкать холодным оружием…

Дверь в тронный зал отворилась с глухим стуком. Друзья вошли в огромное помещение и замерли, глядя на Одина, который стоял у подножья трона, сжимая в руке скипетр и не глядя на вошедших.

– Отец? – робко спросил Тор, делая ему шаг навстречу.

Один поднял на сына глаза. Его лицо осунулось и выглядело болезненным. Только голубые глаза на фоне пепельно-серой кожи оставались все такими же живыми.

– Тор, – тихо сказал Всеотец, идя навстречу вошедшим. – Мой сын…

Друзья старшего принца почтительно склонили головы в знак уважения. Один коротко кивнул им и в упор посмотрел на сына.

– Отец, скажи, что это неправда! – в отчаянии прошептал Тор, пытаясь отыскать во взгляде Одина опровержение слухам, которые с самого утра ходили по дворцу.

Один нахмурился.

– Это правда, – сказал он твердо, и Тор почувствовал, как в его душе что-то оборвалось. – И когда Локи найдут, асгардский суд будет судить его по всей строгости.

Тор почувствовал, как по его телу пробежали мурашки. Его брат, который еще вчера был ему братом, теперь стал преступником. Тору хотелось зажать уши руками, чтобы не слышать этих слов.

– Но ведь он твой сын! – сказал Тор тихо. – И мой брат.

– В первую очередь, он – преступник! – холодно отчеканил Один. – Изменник и предатель!

Всеотец отвернулся от сына и пошел к трону. Тор понял, что разговор окончен.

– Пошли отсюда, – с горечью сказал он друзьям, быстрым шагом покидая тронный зал.

Оставаться здесь еще хотя бы секунду отчего-то казалось ему невыносимым.

– Знаешь, я никогда не думал, что Локи способен на такое, – прогудел Вольштагг, когда они шли по коридору прочь от тронного зала, и Тор кинул на него быстрый взгляд. – Но я почему-то не буду удивлен, окажись все это правдой, – тут же добавил друг, вгоняя Тора в состояние чистой ярости.

– Ты забыл о том, что Локи все-таки Бог Коварства, – в свою очередь заговорил Огун, хмуро глядя на Тора из-под насупленных бровей. – Обман и хитрость у него в крови…

– Так же ты забыл, что не он один Бог, – вдруг очень звонко сказала Сиф, встряхивая головой, отчего ее распущенные волосы упали с плеч на спину. – Ты, Тор, Бог Грома. И где твоя сила?

Под напором подруги Тор почувствовал себя беспомощным и слабым. Сиф выглядела решительной и говорила твердо и уверенно.

– Если ты ждал подходящего момента, этот момент настал! – заявила она, сверкая серыми, как сталь, глазами. – Ты Громовержец. Будущий царь Асгарда. Миры на пороге катастрофы, а ты стоишь тут и страдаешь от того, что твой названный брат оказался подлецом и предателем. Что ты выберешь – будешь горевать, что не все в жизни происходит так, как ты этого хочешь, и смотреть, как Хела один за одним подчиняет и уничтожает миры, или пойдешь и дашь им отпор?!

Тор не знал, что ему стоит ответить, и стоит ли ему говорить хоть что-то в ответ на эту пламенную речь.

Сиф, конечно же, была права.

– Мы пойдем с тобой, позови ты нас хоть на край света, – серьезно сказал Вольштагг, подходя ближе к Тору и опуская могучую ладонь ему на плечо.

– Но если Локи попадет в зону моей досягаемости, клянусь, я убью его, – прорычала Сиф, все так же сверкая глазами из своего угла и не решаясь подойти ближе.

– Полностью согласен, – грустно улыбнулся Фандрал, кидая на девушку быстрый взгляд.

И Тор не мог им возразить. Локи действительно предал их всех.

Доверять ему отныне нельзя.

Это, несомненно, была темница.

Мрачная, затхлая, холодная, где все дышало смертью и запустением. Одним словом, место, в котором оказался Локи, полностью оправдывало свое название – обитель Богини Смерти.

– Нравится? – спросила Хела, заметив взгляды отвращения, которые Локи кидал на холодные каменные стены и пол.

– У тебя очень специфичные вкусы, – кисло отозвался тот.

Увидеть что-то другое он, впрочем, не ожидал.

Хела усмехнулась широко и безумно и, пройдя к высоким дверям, которыми оканчивался коридор, толкнула их.

– О, эти стереотипы… – Хела горько покачала головой. – Никуда от них не деться…

Она широким жестом простерла руки к застывшему в невольном страхе Локи.

– Добро пожаловать домой! – сказала она и отступила в сторону.

Локи сделал шаг и снова замер, не в силах заставить себя сдвинуться с места. Двери, которые распахнула Богиня Смерти, вели в просторную комнату, выполненную в черном цвете. В комнате был камин, в котором уютно потрескивали дрова, и широкая кровать, и большой письменный стол в углу, и даже тяжелые бархатные шторы, плотно закрывавшие высокие окна в пол. Все здесь, начиная от головы дикой лисицы, висевшей над кроватью, и заканчивая потрескивающими в камине поленьями, было создано, без сомнения, с помощью Камня Реальности.

Локи сделал еще один шаг в глубь комнаты и снова настороженно замер. Он каждой клеточкой своего тела чувствовал – место, в котором он находится, как-то связано с ним самим.

– Где мы? – спросил Локи.

Хела не ответила. Она стояла у камина, облокотившись о него левой рукой, и не без интереса смотрела на своего подопечного.

Не дождавшись ответа, Локи прошел к окну и быстрым движением раздвинул тяжелые шторы. Из его горла вырвался хриплый стон.

Йотунхейм.

– Это иллюзия? – спросил Локи, в глубине души все еще надеясь, что все это не взаправду.

Пусть он будет где угодно из всех девяти миров, но только не здесь!..