Текст книги "Can't help falling in love (СИ)"

Автор книги: Canvi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

– Финн! Не делай этого! – кричал Шнапп, пытаясь остановить друга. – Ты всё только испортишь!

– Он смел целовать мою Миллс! Мою, слышишь меня?! – прорычал в ответ Вулфард, спускаясь на первый этаж дома.

– Она возненавидит тебя, Финн!

– Миллс? Меня? Не говори ерунды, – слишком истерично рассмеялся парень. – Она любит меня, просто не хочет этого признавать.

– Финн!

Тот остановился и резко обернулся, хмурясь и серьёзно глядя на парнишку.

– Ты со мной?

– Что?..

– Ты со мной, Ноа? – Он протянул ему руку.

Шнапп сглотнул, глядя на протянутую ладонь. Во что он ввязался? Помог свести человека с ума, нарушил закон (дважды), нарушил правила больницы…

Да твою мать!..

– До конца. – Он крепко сжал руку Финна, и тот, кивнув, развернулся в сторону входной двери.

***

Когда они подошли на условленное место, Джейкоба ещё не было. И это было им на руку, потому что, опоздай они, тот бы стал названивать на настоящий телефон Милли, и всё бы сорвалось.

Они затаились в тёмных кустах. Вокруг не было ни единой живой души, особенно в этой глухой части парка. Наверняка Сарториас крайне удивился подобному выбору места и времени встречи, но Финн умел быть убедительным, а значит, и Браун в его сообщениях тоже была. Пришлось пообещать этому идиоту секс, но только на природе и в самой настоящей экстремальной обстановке. И тот сразу согласился. Хотя бы только из-за этого у Вулфарда чесались руки его придушить. Как можно так небрежно относиться к своей девушке?

Ноа рядом с ним проводил себе аутотренинг, пытаясь восстановить дыхание и успокоиться, только вот ни черта у него не получалось. Сердце билось где-то в горле, а руки дрожали. Что они творят? Что они творят?!

Джейкоб появился на дорожке неожиданно. Он постоянно оглядывался и подсвечивал себе путь фонариком на телефоне.

– Миллс? – позвал он, щурясь. – Ты здесь?

Финна затрясло от гнева. Никто не смеет называть его девочку Миллс, кроме него!

Не успел Ноа и слова сказать, как его друг вышел из кустов, уверенно направляясь к удивлённому Сарториасу, который ожидал увидеть не высокого, кудрявого, тощего и бледного, как смерть, парня, а хрупкую и красивую девушку.

– Ты?..

Вулфард без промедления сунул руку в карман толстовки и достал оттуда перочинный нож.

– Хэй, чувак, полегче! Что?.. – не успел пятившийся назад Джейкоб закончить предложение, как настигший его Финн, щёлкнув выскользнувшим из паза лезвием, ударил его ножом.

Тот распахнул рот от боли и расширил глаза. Он узнал своего убийцу. Финн Вулфард. Бывший парень его нынешней девушки, Милли Бобби Браун. Он видел их совместные фотки несколько раз у той в галерее, но она сразу же при нём их удаляла, чтобы не вызывать у него потом лишних вопросов.

А Финн наносил и наносил ему удары ножом в живот, в бок, в грудь, и пристально смотрел в искривлённое от ужасной боли лицо.

Потрясённый до глубины души Ноа стоял за его спиной, не способный вымолвить и слова.

Когда же Вулфард, удовлетворившись, нанеся последний удар, оттолкнул уже бездыханное тело от себя, весь залитый чужой кровью, Шнапп отвернулся к кустам, и его моментально вырвало.

– Ты сумасшедший, мать твою! Финн, что ты наделал?! – орал Ноа, утирая горькую слюну, а парень просто пожал плечами, глядя на свои окровавленные руки. – Что теперь нам делать с трупом?!

– Нам?..

– Разумеется нам, придурок! Я уже так или иначе замешан в этом!

– Ты можешь сбежать и быть просто свидетелем…

– Бери его за ноги, идиот! Нам надо избавиться от трупа как можно скорее!

Они оттащили тело до ближайшей канавы и скинули его туда.

– Надо будет сжечь эту одежду, – рационально размышлял Ноа, судорожно перебирая в мыслях дальнейшие варианты действий. – Нельзя, чтобы нас кто-нибудь увидел.

А Вулфарду, кажется, было всё равно. На него накатила настоящая апатия. Он просто смотрел перед собой, сжимая в кармане толстовки окровавленный перочинный нож.

–… И Милли! Она же последняя, получается, ему написала! Если тело найдут, она станет главной подозреваемой в убийстве!

Финна как током ударило. Ни за что! Он не позволит его девочке попасть за его грехи в тюрьму.

– Мне надо вернуться домой. Я всё исправлю.

– Сними толстовку, – приказал Шнапп, оглядываясь по сторонам. – Нужно поскорее избавиться от неё. У тебя есть зажигалка?..

***

Финн сидел за компьютером и исправлял переписку Милли с Джейкобом, а Ноа же нервно нарезал круги рядом с ним по комнате, до сих пор не понимая, как за одну ночь он нарушил всё, что можно было. Они теперь преступники. Их будут искать. Их посадят гнить в тюрьме вместе с Ромео.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Они оба замерли и переглянулись, и если на лице Шнаппа отразилась вся палитра паники и испуга, то Вулфард был спокоен и невыразителен.

Звонок не смолкал.

– Кто это? Твоя мама?

– Она бы не звонила в дверь.

– Точно… Полиция? Нас уже нашли? – заволновался парнишка, вцепляясь себе в волосы. – Мы пропали! Твою мать, Финн!..

Тот вновь флегматично пожал плечами и пошёл на первый этаж. Ноа вцепился ему в футболку сзади, тормозя.

– Ты совсем больной? – громким шёпотом закричал он, делая страшные глаза. – Ты должен быть сейчас в больнице! Не смей открывать дверь!

Снаружи раздался уже стук ладонью и неожиданно злой голос Милли.

– Открой! Я знаю, что ты там!

Финн, как окрылённый, с совершенно идиотской улыбкой на губах побежал вниз, вырываясь из хватки онемевшего Шнаппа, который стремительно соображал, что же именно происходит.

Вулфард распахнул дверь, радостно улыбаясь.

– Миллс!

И его не смущало, что сейчас около четырёх часов ночи, что девушка была одета кое-как, что он буквально час назад убил человека, что он теперь преступник. Всё это меркло на фоне восхитительной Милли Браун.

– Где он?! – закричала она, врываясь в дом и отталкивая на ходу Финна. – Где Джейкоб?

– Что?.. – удивлённо спросил парень, неприятно задетый её поведением после их встречи.

– Я видела, что ты отправил от моего имени сообщение Джейкобу! Где он? Что ты с ним сделал? – кричала девушка, размахивая руками, совершенно не замечая замершего на площадке второго этажа Ноа.

– Я… – неуверенно и тихо зашептал Финн, склонив голову. – Я люблю тебя…

– Ты сумасшедший, Финн! – уже рыдая, выкрикивала она. – Ты больной, понимаешь? У тебя не всё в порядке с головой! Это ведь ты сделал, да? Ты свёл с ума Джеймса, подстроил аварию Стива и упёк в тюрьму Ромео? Признавайся!

Вулфард не мог ей сопротивляться. Никогда не мог. И врать тоже не мог.

– Да…

Она задохнулась, потрясённо распахнув глаза, явно не ожидая, что всё это действительно окажется не просто дурацким совпадением. Её бывший парень, Финн Вулфард, избавлялся от её ухажёров? Но что тогда?..

– Где Джейкоб? – панически закричала она. – Где он?! Что ты с ним сделал?!

Парень молчал, потупив взгляд в пол, сжимая руки в карманах джинсов. Браун пристально разглядывала его до тех пор, пока не наткнулась на подсохшие бурые пятна, каплями оставшиеся на одежде и коже Финна. Она зажала рот ладонью, громко-громко визжа в неё и заливаясь слезами.

– Ты убил его?.. – прохрипела она едва слышно. – Боже мой, ты убил его, да?

Вулфард, помедлив, снова молча кивнул.

– Ты чудовище, Финн! Ты настоящий монстр! Я ненавижу тебя! Ненавижу-ненавижу-ненавижу! – кричала она ему в лицо. – Ты псих! Ты ужасен! Ты сам не заслуживаешь жизни!

Её слова рвали его на части и резали без ножа. Он вновь и вновь внутренне умирал, стоило ей только что-то сказать.

– О мой Бог, о мой Бог, о мой Бог… – бормотала Милли, явно впавшая в панику. – Что делать, что делать, что делать?..

Парень посмотрел на неё и грустно улыбнулся. По его щекам катились слёзы.

– Прости меня, – прошептал он, сглатывая. – Прости, Миллс. Я не хотел. Я правда не хотел… Просто…

– Нет, замолчи! – крикнула она. – Не разговаривай со мной! Не приближайся ко мне! Ты чудовище, Финн! Чудовище!

Тот снова крупно вздрогнул, как от удара кнутом. Слышать подобное от его девочки было равноценно убийству. Самой изощрённой пытке, когда-либо придуманной человечеством. Теперь он как никогда ясно понимал, что она никогда не простит его, никогда не будет рядом с ним, никогда больше не будет его.

Он медленно осел на пол, незаметно доставая из своего кармана перочинный нож.

– Миллс… умоляю… позволь мне последнее объятие.

Она недоверчиво посмотрела на него, и её сердце предательски сжалось, всё ещё что-то чувствующее к нему. Ей тоже было больно видеть его в таком состоянии, видеть его таким.

Девушка вздохнула и неуверенно подошла ближе, приседая рядом с ним.

– Обними меня… – попросил едва слышно он, поднимая голову и встречаясь с ней взглядом.

В его взгляде не было ничего живого.

Милли противоестественно послушно обхватила его руками, прижимая к себе и утыкаясь лицом ему в шею. Она понимала, что он фактически убил двух человек, а абстрактно – четырёх. Что он чёртов сумасшедший, даже не душевно больной, а именно сумасшедший. Маньяк! И она всё равно, буквально только что кричавшая ему о ненависти, обнимает его по его просьбе, нарушая свои же требования, выдвинутые ему только полминуты назад.

– Я люблю тебя, – горько шепчет он.

Шепчет, закрыв глаза и уткнувшись носом ей в волосы. Они до сих пор пахли именно так, как он помнил. Перед внутренним взором возник образ заливисто хохочущей Милли, обнимающей его за шею и шутливо расцеловывающей его в губы и щёки.

Он почувствовал, как от слёз запекло глаза. Он не сможет её отпустить. Просто не сможет.

– Прости меня, Миллс, – последний раз шепчет Финн, а потом вонзает лезвие перочинного ножа ей в спину, со всей силы, засаживая его по самую рукоятку.

– Финн, нет! – кричит со второго этажа потрясённый Ноа.

А Браун удивлённо приподнимает голову от его шеи. Она чувствует боль во всём теле. Чувствует, как кровь медленно скапливается в горле и стекает из уголка рта. Чувствует, как крепко он сжимает её своей второй рукой за талию. Чувствует, как он плачет в её волосах, баюкая в своих смертельных объятиях. На секунду она успевает подумать, что так даже будет лучше, потому что иначе она не смогла бы жить с мыслью о том, что она стала причиной смерти пятерых человек (а то, что Вулфард рано или поздно покончил бы с собой, она даже не сомневалась).

~~~

Они лежали на пледе, расстеленном на траве под деревом, и смотрели в небо. Просто тихое весеннее воскресное утро. Они встретились ещё в шесть утра, отправившись рука об руку на местное озеро, чтобы провести день на природе.

– Как думаешь, что будет с нами через пять лет? – спросила Милли, переплетая их пальцы.

– Не знаю, – выдохнул Финн, придвигаясь ближе. – Но сейчас и всегда я любил и буду любить тебя, Миллс. Если ты решишь уйти от меня или же с тобой что-нибудь случится, я… Я умру без тебя, Миллс…

~~~

И теперь она в полной мере понимала, что те слова были не просто попыткой порадовать её юное девичье сердце слащавой фразой. Нет. Он говорил ей об этом на полном серьёзе. Она бросила его, и вот что с ним стало. Сломанный, одинокий, обезумевший. Он умирал без неё. Морально и физически. Она сломала его и теперь поплатилась за это.

– Я прощаю тебя… Финни… – хрипит она, едва-едва улыбаясь ему уголками губ, прежде чем окончательно неподвижно замереть в его руках.

Финн судорожно сглатывает и медленно достаёт свой нож из её тела. Его крупно дрожащие руки в её крови. Ярко-алой. Наверняка приторно-сладкой на вкус. Идеальной. Такой же, как и была сама Милли.

– Финн… – отозвался рядом Ноа, совершенно растерянный.

Он не знал, что ему делать. За одну ночь он стал свидетелем двух убийств, и не мог позволить совершиться ещё и третьему.

Но друг посмотрел на него так жалобно и так… безжизненно.

А впрочем… Шнапп уже опоздал. Третье убийство уже совершилось, уже очень-очень давно, ещё два месяца назад, когда Милли только сказала о расставании, и теперь он никак этого не предотватит.

– Свали всю вину на меня, – прошептал парень. – Не страдай за мои ошибки.

– Ты идиот, Вулфард, – ответил Ноа, а по его щекам покатились жгучие слёзы. – Ты долбаный, мать его, идиот!

Тот пожал плечами, чуть крепче прижимая к себе мёртвую девушку и целуя её в висок.

– Если ты не хочешь это видеть, тогда выйди, пожалуйста.

– Я надеюсь, ты будешь гореть в аду, – с истеричной усмешкой хмыкнул Шнапп, покидая холл. – Бога ради, потому что я буду там тоже!

***

Их не хоронили рядом. Или хотя бы на одном кладбище. Семья Браун всё ещё винила миссис Вулфард в смерти дочери, сестры и племянницы, не желая принимать тот факт, что та потеряла единственного сына тоже.

Ноа не был на похоронах. Ни на его. Ни на её. И не только потому, что два кладбища находились в разных концах города, а время было назначено одно и то же. Нет. Просто нет смысла почитать окоченевший труп, закрытый крышкой гроба. Надо идти туда, где душа.

Поэтому Шнапп, надев свой самый приличный костюм и прикупив букет, отправился к полянке у озера. Там, под раскидистой кроной дерева, он оставил цветы на заросших травой корнях и, чуть отойдя назад, сложив руки перед собой, постоял так несколько минут, почитая память умерших.

Он покачал головой, вздыхая. Последний раз окинув взглядом вырезанное ещё пять лет назад перочинным ножиком на коре дерева кривоватое сердце с инициалами внутри – FW + MBB, – Ноа развернулся и пошёл прочь, запихнув руки в карманы штанов.

Как же Финн любил её.

Дó смерти?.. Или всё же до смéрти?..

========== Tutor (Ричи/Элевен. R) ==========

Комментарий к Tutor (Ричи/Элевен. R)

**summary**

Джейн сначала подумала, что сочетание подобного внешнего вида и характеристики «очень умный парень» даёт на выходе типичного заучку, сутками просиживающего за решением задач и головоломок, но этот вот неожиданно оказался с гнильцой. И она даже не знала, хорошо это или плохо.

**Рейтинг**

R

**Жанры**

AU; Hurt/comfort; Попаданцы; Романтика; Учебные заведения

**Предупреждения**

ООС; Нецензурная лексика

**Разное**

► **AU**, в котором события сериала не происходили. Ричард Тозиер просто местный bad boy, а Джейн Хоппер (родная дочка шерифа) – черлидерша с характером;

► Рост Ричи в этой работе 6‘0 (~182 см), а Джейн – 5‘5 (~165 см);

► Да, тема избитая и неинтересная, но мне нужно было размяться спустя почти два месяца отсутствия Рилевен.

Песня:

Kehlani – Gangsta

– Джейн Хоппер! – громко произнёс учитель, перебирая листы с контрольными тестами по физике. – C-. Очень неважная работа, Джейн.

Девушка вздохнула, закатывая глаза. Ещё одной нотации о важности предмета и высоких оценок по нему она не выдержит. Она до дрожи в коленях любит чёртову английскую литературу, а не физику.

– Останешься после занятия, – подвёл итог мистер Бреннер, откладывая лист с её тестом в сторону и переходя к следующему учащемуся.

Хоппер посмотрела на часы. Ей нельзя сегодня нигде задерживаться, иначе она пропустит начало тренировки, и миссис Байэрс наверняка поставит эту выскочку Синди на её место.

Когда звонок прозвенел, ребята вокруг стали медленно разбредаться кто куда. Джейн тоже хотела затеряться в этой толпе и незаметно выскользнуть из кабинета, а потом прикинуться, что забыла о просьбе остаться, но мистер Бреннер, явно подумавший так же, как и она, стоял буквально в дверях, внимательно отслеживая, кто входит и выходит. И стоило Хоппер приблизиться к нему, как он предупреждающе покачал седой головой и молчаливо кивнул ей на переднюю парту, стоявшую прямо перед его учительским столом.

Девушка, тяжело выдохнув, присела на стул, постоянно поглядывая на часы. До тренировки ещё десять минут. Если Бреннер поторопится, то она ещё может прийти туда без опозданий.

– Джейн, я знаю, физика – это не твоё. Тебе ближе литература и язык, чем физика и математика, но с такими низкими отметками я не смогу допустить тебя до итоговых экзаменов в конце года. Каждая твоя работа на уровне F, а однажды ты просто сдала мне пустой листок.

– Мне очень жаль, – честно призналась Хоппер. – Но мне действительно трудно даётся этот предмет.

– Именно поэтому я и оставил тебя сегодня здесь. У меня есть для тебя вариант исправления.

Девушка уже догадалась, что именно он хочет ей предложить – репетиторство.

– Ричард Тозиер. Очень умный парень, учится на ступень выше тебя. Может, вы уже даже с ним пересекались в школе.

Джейн призадумалась. Фамилия показалась ей знакомой, но она не могла вспомнить, где именно её слышала, но она точно не была знакома с ним лично.

– Может быть… – замялась она, а потом снова глянула на часы. Оставалось всего пять минут до начала. – Мистер Бреннер, если это всё, то я, пожалуй, пойду. Опаздываю на важную тренировку.

И, не дав мужчине и слова сказать против, подхватила свой рюкзак и рванула к двери.

– Завтра он будет ждать тебя в библиотеке в половину третьего! – прокричал ей вслед учитель, едва руки рупором не сложив.

Физика. Да сдалась она ей!

Ладно, вообще-то сдалась. Она очень жалеет об этом, потому что это был, на удивление, единственный предмет, по которому она не была отличницей. Даже математика и химия давались ей на раз-два, а физика, казалось бы, смежный с ними предмет, не вписывался ни в какие рамки, петляя где-то на задворках её памяти. Те формулы, что она пыталась заучить перед сном, благополучно вылетали из головы уже на следующее утро, не задерживаясь среди важных сведений из области литературы, языка и истории. Она порой не помнила даже самого элементарного – обозначений и оформления задач, что уж говорить про что-то более значимое.

Она буквально ввалилась в спортивный зал, где уже разминались остальные девушки из команды поддержки. Миссис Байэрс – чудесная женщина и опытный педагог – отмечала посещение в своём личном журнале.

– Ох, Джейн! Как хорошо, что ты здесь. Я уже подумала, что тебя сегодня снова не будет.

Да, бывало и такое. Джим – её отец и по совместительству местный шериф, – не очень положительно относившийся к тому, что его дочь прыгает в короткой плиссированной юбчонке перед толпой орущих во всю глотку озабоченных парней, размахивая длинными ногами, просто не отпускал её на тренировки, тем самым срывая её с самых верхних позиций у Джойс, её тренера.

Джейн подавала большие надежды, от природы обладая гибкой фигурой и врождённой пластикой, только вот её отец почему-то всё равно препятствовал её выступлениям в качестве черлидерши, свято уверенный, что ей стоит вернуться обратно в балет.

Сама девушка уже несколько лет не вспомнила о балете. Ровно с тех пор, как переехала от матери к отцу, променяв солнечную Калифорнию на хмурый и одинокий Хоукинс в Индиане, а также сменив белоснежную пачку и пуанты на лёгкие конверсы и ярко-голубую форму черлидерши.

– Быстро переодевайся и на разминку. Через пять минут начинаем отбор, – объявила миссис Байэрс, похлопав в ладоши.

Джейн проскочила в женскую раздевалку, занимая свой обычный шкафчик.

Сегодня отбор на участие в команде поддержки на межгородских соревнованиях по баскетболу (порядка десяти команд приедут к ним в Хоукинс ради этого мероприятия), так что Джойс сказала, что не даст опозорить честь Старшей школы Хоукинса сырым выступлением своих подопечных. Она поставила практически ультиматум, что если они не будут стараться, то она отправит представлять их команду даже одну из них, но только действительно достойную и горящую желанием.

И Хоппер невероятно хотела поучаствовать, потому что ей нравился раж и энергетика, которой были наполнены все их танцы, все их движения и поддержки. Так что какая тут физика и C-за контрольный тест, когда на носу куда более насущные проблемы?

***

На следующий день была поставлена внеплановая тренировка для тех, кто прошёл у миссис Байэрс жёсткий отбор. Она пообещала за эти три недели поставить такой танец, что другие просто слягут перед их мастерством и грацией, но по большей части – заявила она – всё зависит именно от них, от девочек. Насколько те захотят прославить их школу в межгородских соревнованиях.

И Джейн была, разумеется, одной из тех, кто однозначно проходил у Джойс в первую тройку кандидаток, так что она и думать забыла о том, что в половину третьего ей была назначена какая-то там встреча в библиотеке с каким-то там «очень умным парнем».

Она вспомнила об этом лишь к вечеру, когда уставшая, но довольная собой, пришла собой, еле волоча ватные и натруженные ноги.

Забыла, впрочем, и на следующий день, и ещё на следующий, полностью погружённая в тренировки и подготовку к домашнему заданию по другим предметам.

Так прошла неделя до следующих трех модулей по физике. И когда мистер Бреннер, специально ради неё проводивший в этот день маленькое тестирование, не увидел у неё никакого прогресса, он в приказном порядке потребовал от неё остаться после занятия.

– Джейн, – сурово произнёс мужчина, опираясь на стол позади себя двумя руками, – я же приставил к тебе репетитора, Ричарда. Что-то не так? Почему ты опять написала на F?

– Простите. – Покачала головой Хоппер, потирая лицо ладонями. – Мы готовимся к важному выступлению на межгородских школьных соревнованиях по баскетболу. Я совершенно не успеваю на эти встречи. Можно их как-то отложить? Хотя бы на две с половиной недели. Пожа-а-алуйста! – взмолилась девушка.

Но мистер Бреннер был неумолим.

– Джейн, я прекрасно понимаю всю важность твоего участия в качестве черлидерши на этих соревнованиях, но напомню тебе, что через три недели у вас будет аттестация по физике, и если ты завалишь её, то останешься либо на второй год, либо все летние каникулы будешь посещать дополнительные занятия. Ты этого хочешь?

Хоппер сжала голову. О чёрт, только не это.

– Я поняла вас, мистер Бреннер. Когда я должна быть в следующий раз?

Придётся как-то чередовать тренировки и занятия. Хотя миссис Байэрс говорила, что за любой пропуск будет просто выгонять из команды. Может, договориться с этим Ричардом и перенести их репетиторство на вечер? А уж домашнее задание можно и ночью делать, главное – не спалиться перед Джимом.

– Завтра, три часа, библиотека, – выпрямившись, заявил мужчина. – Я верю в тебя, Джейн. Не подводи своего отца.

Вот только отцом её попрекать не надо.

Она фыркнула и, закинув рюкзак за спину, вышла из кабинета, направляясь на тренировку.

***

Каково же было её счастье, когда на следующий день Джойс объявила о том, что сегодня тренировки не будет. У неё были какие-то собственные личные дела, так что все девушки были официально свободны. И Джейн, окрылённая такой удачей, направилась в библиотеку, на все сто – нет, тысячу! – процентов готовая упрашивать ещё пока незнакомого ей парня, чтобы перенести их занятия на вечер.

Она заняла один из свободных столиков и разложила перед собой тетради, учебник и письменные принадлежности, готовая внимать нелюбимой науке. Хоппер пришла чуть раньше намеченного времени, так что не очень удивилась, что Тозиера ещё не было.

Но вот часы пробили три. Потом стрелка сдвинулась сначала на пять минут, потом на десять, пятнадцать и так далее.

Когда её наручные часы показывали уже без четверти четыре, она была крайне недовольна и уже даже начала собирать свои вещи обратно в рюкзак, когда к её столу неожиданно вальяжной походкой кто-то подошёл.

Она посмотрела на парня, стоявшего около неё. Чёрные густые волосы, массивные очки на пол-лица с толстенными линзами, делавшими его карие глаза просто огромными, детские веснушки на носу и щеках, и при этом выделяющиеся скулы и острый подбородок; большой рот с пухлыми губами, растянутыми в насмешливую усмешку. Он был высокий, возможно, на целых полфута выше неё самой, но при этом весьма тощий, с длинными руками и ногами и крупными ладонями и ступнями, из-за чего создавался весьма комичный эффект в сочетании с его нелепыми очками. Да уж, тот ещё красавец.

– Нравится мой вид, ангел? – нагло спросил он, опираясь локтями на спинку стула, придвинутого к столу.

Джейн сначала подумала, что сочетание подобного внешнего вида и характеристики «очень умный парень» даёт на выходе типичного заучку, сутками просиживающего за решением задач и головоломок, но этот вот неожиданно оказался с гнильцой. И она даже не знала, хорошо это или плохо.

– Весьма… посредственно. – Пожала плечами Хоппер, прищуриваясь. – Ричард Тозиер?

– Он самый, малышка. Но для тебя я могу быть, кем захочешь.

О нет, самоуверенный в себе альфа-самец. Только не это. Её аж передёрнуло от его пошлой ухмылки.

– Мне просто надо подтянуть физику за три недели.

– Вообще не вопрос. С чего начнём тебя подтягивать? – спросил он, наклоняясь к ней ближе и оценивающе оглядывая её фигуру. – Я бы тебя не только подтянул, знаешь, а ещё и натя…

– Заткнись. – Она выразительно хлопнула своим учебником по столу. – Пожалуйста. Мне просто надо повысить свои отметки по физике хотя бы до B. И если ты мой единственный шанс не торчать в школе всё лето, то я смирюсь с твоими отвратительными характером и поведением, и, возможно, мы даже поладим. Джейн. – Она протянула ему свою руку.

Глаза Тозиера блеснули за стёклами очков. Он обожал девушек с характером. Они заводили его с пол-оборота, а уж ещё и вкупе с симпатичной мордашкой и хорошим телом… он был здесь просто бессилен. И повертеть эту нахалку на своём члене, чтобы она задыхалась от криков его имени, на ближайшее время стало для него первоочередной задачей.

Он наигранно галантно взял её ладошку в свою и припал губами к мягкой коже, поглаживая её своими пальцами.

– Приятно познакомиться, ангел. Уверен, наше сотрудничество будет очень… – он выразительно глянул на её ноги и облизнулся. – Очень плодотворным.

Хоппер закатила глаза и села на своё место.

– Ты уверен, что сможешь поднатаскать меня по физике? Вид, может быть, у тебя и заядлого ботана, но вот поведение не вяжется с этим образом.

– Как грубо, малышка. – Ричи расположился рядом с ней, облокачиваясь на её спинку стула. – Ты ещё даже не знаешь, на что это тело способно, а уже так говоришь.

– Мне это не интересно.

– Ой, да ладно тебе, ангел, не кипятись… – Он придвинулся к ней ещё ближе, приподнимая её лицо двумя пальцами за подбородок, склоняясь к губам. – Тебе не идёт…

И не успел он сообразить, как его щека буквально вспыхнула от жара, а в тишине библиотеки грому подобно разнёсся звук отвешиваемой пощёчины.

Рука у Джейн с детства была тяжёлая, а уж её тренировки с Джимом по самообороне привнесли в её удары ещё больше силы.

Ричард схватился ладонью за своё лицо, а потом несколько раз на пробу подвигал челюстью.

– Физика, – произнесла серьёзно девушка, открывая свою тетрадь. – Мы здесь только ради физики.

А Тозиер с ужасом осознал, что возбудился. Он никогда, чёрт возьми, не замечал за собой каких-то мазохистских наклонностей, но стоило ладони юной Хоппер весьма не слабо зарядить ему по лицу, как у него тут же встало, сладко потянув в паху.

– Да… физика… – прохрипел он, как-то потерянно глядя перед собой и пытаясь осознать свою ненормальную реакцию на её действия.

Джейн прищурилась, странно косясь на него, и Ричи тут же придвинулся ближе к столу, пытаясь скрыть своё неуместное возбуждение от выразительных карих глаз.

– Приступим?

***

Каким бы балагуром и идиотом – по поведению – Тозиер не был, но материал он знал действительно не хуже самого мистера Бреннера. И его было гораздо интереснее слушать. Когда он не пытался пошло хохмить и выдавать грязные подкаты, он был очень даже интересным собеседником, можно сказать, практически интеллектуалом. Джейн реально удивилась, когда узнала, что у того были A по всем предметам.

Да, выглядел он весьма комично, да и вёл себя, собственно, как последний подонок, но стоило ей закрыть глаза на эти нюансы, как перед Хоппер появлялся совершенно иной образ восемнадцатилетнего парня в массивных очках и с худощавым телосложением. Совершенно иной Ричи, который был не слишком уверенный в себе, скромный, умный и заботливый паренёк со своими увлечениями и интересами. И такой Ричи привлекал её куда больше Ричарда-придурка…

Хотя порой она ловила себя на дикой мысли, что у неё внутри всё замирает в предвкушении, когда она видит его долговязую фигуру, развязной походкой и с руками в карманах джинсов направляющуюся прямо к ней. А уж когда он подходил к ней в перерывах в коридорах, облокачиваясь на стену рядом и глубоким тихим голосом делая ей совершенно похабные комплименты, у неё вообще предательски подкашивались ноги и мелко подрагивали колени. Но ему об этом знать не стоит, а то ещё – мало ли – возликует у него и без того не маленькое самомнение.

Джейн ещё в первый день знакомства договорилась с ним о том, что им просто жизненно необходимо перенести их занятия на пару часов попозже, потому что она физически не будет успевать и к нему, и на тренировку. А когда Ричи чисто из вежливости поинтересовался, чем же именно занимается девушка, был немало удивлён, когда узнал, что она была в команде черлидерш.

Ричард, как и любой другой нормальный парень в его возрасте (да и помладше тоже), любил поглазеть на длинноногих девчонок, в коротких юбчонках и в узких топиках скачущих по полю с огромными помпонами в руках. Он не был знатоком – да даже любителем – спорта, особенно баскетбола, но порой приходил на матчи чисто ради того, чтобы попускать слюни на хорошеньких девушек, а потом, выбрав какую-нибудь из них, подвыпившую на обязательной вечеринке после соревнований, от души отодрать её у стены, даже не раздеваясь: стянул джинсы, задрал короткую юбку, натянул презерватив, – и погнали. Ни одна на его веку ещё не была девственницей, так что он абсолютно не заморачивался с чувством вины или совести. Это было лишь взаимное удовлетворение потребностей и желания. Он хорошо умел управляться с собственным членом, а эти гибкие создания – туго сжиматься и совершенно по-блядски подставляться.

Но вот была одна девушка, которую он постоянно видел на выступлениях – её зачастую выставляли в самый центр или пускали в самом начале на соло, – но никогда не заставал ни на одной вечеринке. Вот о её ножках и потрясающих бёдрах Ричи мечтал, как сумасшедший, уже порядка четырёх месяцев. Он едва ли не на матчах готов был расчехляться, чтобы сбросить напряжение, потому что эта чертовка так задорно крутила задом и махала ногами, делая колесо или поддержку, что ему даже не было стыдно за свою реакцию, если честно. К тому же он видел, как его друзья, сидевшие на соседних пластмассовых сидениях, тоже неуютно меняют положение, пытаясь незаметно создать максимальное давление на пах. И в Ричи в этот момент просыпалась чёрная ревность, хотя он даже имени этой девушки не знал.

Да, не знал, но это не мешало ему заочно считать её своей и, раскинув её ножки в обе стороны, неторопливо и со вкусом брать почти каждую ночь в своих снах. Был у неё парень, не было у неё парня, может, она была лесбиянкой или би. Его совершенно не интересовал ни один из этих фактов, когда он вспоминал на скучных занятиях узкий голубой топ с тоненькой красненькой полоской под аккуратной грудью, точённую талию и заманчивую ямку пупка на плоском животе, плиссированную юбку того же цвета, что и верх, загорелые ножки с притягательной щелью меж бёдер, длинными белыми гольфами и конверсами.