Текст книги "Приговоренные к повторению (ЛП)"

Автор книги: Branwell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Отец Мартин, в свою очередь, размышлял о том, что, во имя всего сущего, с ним творится. Как он мог подумать о сестре Кэтрин подобным образом? Особенно после того, что она пережила. Он ведь просто хотел защитить ее. Было так приятно утешать ее и ощущать тяжесть ее головы на своем плече, пока они сидели в их убежище. Внезапно Мартин с ужасом осознал, что это невинное воспоминание возбуждало его сильнее, чем вид ее груди. Подобные мысли недопустимы – пойдя на поводу у низменных потребностей своего тела, он может разрушить лучшие отношения в своей жизни.

Набравшись мужества, сестра Кэтрин решила встретиться лицом к лицу со своими страхами и сразу узнать худшее.

– Отец Мартин, как вы думаете, то, что я сделала сегодня, чтобы отвлечь этих мужчин, было неправильно? – спросила сестра Кэтрин сбивчиво. Грешно?

Сколько отец Мартин знал ее, она всегда казалась до крайности уверенной, что, даже если ее действия не были санкционированы Церковью, то уж наверняка получали одобрение Бога. Она полагалась на способность верно толковать Его волю и, таким образом, принимать правильные решения. Отцу Мартину было крайне неприятно осознавать, что ее уверенность в себе пошатнулась. Но тут до священника дошло, что сейчас сестра Кэтрин просила не божьего одобрения, а его собственного.

– Боже Милостивый, нет! – горячо воскликнул он, отчаянно стараясь убедить ее в своей искренности. – Вы спасли нам жизни! Это была великолепная стратегия, достойная Уильяма Маршалла.

– Всю свою жизнь я слышала истории о Святой Агнесс, а также святой Урсуле и об одиннадцати тысячах ее девственниц. Святым полагается быть для нас примерами. Они все сопротивлялись, когда на них… напали, за что и были убиты. Но я знала, что все не так просто. Сопротивление можно сломить гораздо меньшим, чем угрозой смерти. Гибу даже не пришлось держать у горла Джоан нож, но достаточно сильному мужчине не нужно чем-то угрожать. Правда в том, что я не собиралась умирать ради того, чтоб остаться целомудренной – я хотела выжить, даже если случится худшее. Полагаю, это значит, что подвергнуться насилию для меня – не самое худшее. Но разве можно пожертвовать возможностью попасть в рай ради того, чтобы остаться на земле еще ненадолго?

При виде сестры Кэтрин, которая нуждалась в том, чтобы кто-то разуверил ее, отец Мартин обнаружил, что его плотские желания чудесным образом оказались под контролем. Они с сестрой снова возвращались к привычному общению, и, возможно, у них еще получится пройти через все это и остаться друзьями.

– Я бы не хотел влиять на вашу веру, сестра, но мне доводилось читать истории о древних богах и сказочных созданиях, подобные тем, что рассказывались о наших святых. Мы не можем строить наши жизни на сказках. Как вы сами говорите, жизнь гораздо сложнее.

– Ведь вы не верите ни в одну церковную догму, отец Мартин?

Он говорил ей о своих сомнениях, но никогда в открытую не оспаривал ее веру. Что он может предложить взамен? Мартин чувствовал себя, как корабль в море, потерявший из виду полярную звезду, и потому не мог утверждать, что с потерей веры жить ему стало проще.

– Вы правы, я не верю в них.

– Это неважно, однажды вы познаете истину. Вы честный человек и не отвергнете правду, когда встретитесь с ней.

– Нет, я этого не сделаю, – ответил отец Мартин. Про себя же он подумал, что «нет, я этого не сделал», было бы более верным ответом.

Их возвращение в монастырь вызвало некоторое волнение среди его обитателей, однако матушка Агнесс удовлетворилась уверением, что сестра Кэтрин не пострадала. Многие из сестер старше ее пережили в своих краях войны и могли бы многое рассказать, хотя предпочитали помалкивать, так как знали, что нечестивые мысли слушателей обязательно пересилят жалость к рассказчицам. А у новеньких и послушниц было особенно богатое воображение, которое легко воспламенялось.

Вскоре распространилось множество версий причем все они оказались куда страшнее реально произошедших событий. В них также упоминались раны, полученные храбрым отцом Мартином; о шишке у него на лбу и о синяке на груди позаботились как следует.

Сестра Эдриан замечала в разговорах с послушницами, что сестра Кэтрин не испытывала стыда, превращая себя в центр внимания. Если она не хотела, чтобы на нее напали, стоило проводить больше времени в часовне монастыря, а не бродить по городу и его окрестностям.

В течение нескольких дней жители Дерби только и говорили, что о приключениях наемников. На следующий день для поиска разбойников была собрана большая группа добровольцев, но бандитов так и не нашли. Отец Мартин считал, что наемники ушли ночью, как и планировали, потом разбились на пары и до наступления темноты прятались. Городской совет послал гонцов в деревни севернее Дерби, и сообщений о новых нападениях не последовало.

Затем всех отвлекла жестокая драка после танцев вокруг майского дерева во время Летнего Празднества. Никогда еще песни не были такими оскорбительными и неприличными. Несколько молодых людей заработали синяки, не обошлось и без сломанных костей. Кое-где еще слышны были шутки о сестре Кэтрин, но они не долетали до ушей отца Мартина после случая с плотником у мельничной запруды.

***

Все это уже становилось странным. Мелисса проявила необычную проницательность, описав тайные мысли Малдера, отчего ему стало не по себе. Она буквально силком загнала отца Мартина и сестру Кэтрин на крайне сомнительную, если не сказать опасную, территорию. Малдеру не верилось, что мать Скалли могла смутить мысль о сексе священника и монашки, или то, что ее дочь об этом написала. А может, миссис Скалли поразило все вместе взятое? Нет, стойте, она же не верила, что это дело рук Мелиссы. Ну все, тут Малдер окончательно сдался.

Он-то надеялся, что старинная рукопись его усыпит, а вышло наоборот. Малдер со вздохом взял ранее отложенные в сторону заметки по делу и приступил к составлению списка дел на завтра, основываясь на тех крохах информации, что были у них со Скалли.

В семь утра Малдера разбудил энергичный стук в дверь. Повсюду вокруг него по кровати были раскиданы заметки, и лампа до сих пор горела.

– Малдер, кофе нет даже у менеджера отеля, мы можем поскорее отправиться?

– Э, да. Подожди немного. Мне еще надо принять душ. Хочешь почитать следующий выпуск «Как мир вернулся на круги своя»?

– Угу, здесь даже газет нет.

Малдер надел пальто поверх того, в чем спал, запахнул его на манер халата и открыл дверь.

– Как спалось? – поинтересовалась Скалли, забирая манускрипт.

– Лучше, чем обычно. Кажется, это дело оказывает успокаивающий эффект на мою нервную систему. Увидимся через пятнадцать минут.

Скалли убрала манускрипт спустя полчаса, когда они въехали в город. Комментировать прочитанное она не стала. Документ начал смущать и ее, но обсуждать это с Малдером не хотелось.

– Сюда! – ее внезапное восклицание заставило Малдера ударить по тормозам и быстро оглядеть улицу – нет ли опасности в кого-нибудь врезаться.

– Смотри, можно позавтракать здесь.

В окружении продуктовых лавочек, магазинов автозапчастей и инструментов располагалась небольшая кафешка под названием «Кухня Мардж».

– Как считаешь, сойдет? – спросила Скалли с надеждой в голосе.

– Вряд ли мы найдем что-то лучше. Похоже, что это единственная закусочная в городе.

Официантка – приятная женщина средних лет – лишь рассмеялась на их вопросы об изуродованной скотине.

– Вам нужен старина Зеб со всеми его НЛО, похищениями и изуродованным пришельцами скотом. У него сын работает полицейским в Покателло. Зеб от него и узнает, куда слать свои отчеты да фотографии. Он многие годы атакует власти «доказательствами» вторжения пришельцев. Странно, что в этот раз к нему прислушались.

– Мэм, я думаю, что Бюро увидело некую потенциальную возможность достижения определенных высокоприоритетных целей, указанных в миссии нашей организации, путем предоставления имеющихся ресурсов в распоряжение исполнительной ветви власти на местном уровне, – ответил Малдер. Официальный тон «федерала» дался ему нелегко. Та же речь в переводе на язык налогоплательщиков «Мы избавимся от многих проблем с общественностью, если займем нарушителей спокойствия безвредной работой» уже в меньшей степени внушала народу веру в правительственные учреждения.

– Ну, в таком случае, сынок, желаю удачи. Если копнете поглубже, может, выкопаете пони.

– Как думаешь, Скалли, я выгляжу достаточно молодо, чтобы сойти за ее сына? – польщенно поинтересовался Малдер, когда официантка скрылась на кухне.

Скалли посмотрела на него, припоминая все случаи, когда ей казалось, что она помогает брошенному четырехлетнему карапузу, а по временам она могла поклясться, что ей приходилось ладить с вредным подростком. Наконец Скалли изрекла:

– Для этого ей бы пришлось выскочить замуж сразу после школы. Хотя, кажется, тут это обычная практика.

Они расплатились за завтрак и отправились в офис шерифа через дорогу дальше по улице. Агенты прошли мимо без затей оформленного бара под названием «У Келли». Во дворе старого здания стояла рассыпающаяся от времени табличка «Приют Мэй для бездомных животных». Сам двор был загажен собачьими и кошачьими фекалиями разной давности.

– Может, если бы мы остановились здесь, шерифу было бы удобнее? – поинтересовался Малдер, указывая на жалкий деревянный домишко с надписью в одном из окон «Сдаются комнаты».

– Бухгалтерия нас бы на руках носила, но я бы предпочла ночевать в машине и мыться на бензоколонке.

– Журналисты были бы просто счастливы раздуть такую тему: бездомные агенты ФБР…

Оставив позади еще несколько старых зданий разной степени запущенности, они пересекли широкую улицу и оказались рядом с офисом шерифа.

Офис находился в подобной остальным деревянной постройке с не менее чем столетней историей. Здание украшала высокая остроконечная крыша, а крыльцо с козырьком, начинаясь у входа, тянулось дальше по обе стороны. Годах в пятидесятых фасад был украшен искусственной кирпичной кладкой. Оказавшись внутри, агенты обнаружили, что дальше косметического ремонт не продвинулся.

Переднюю часть офиса занимала одна большая комната. Всю обстановку помещения представляли три старых облезлых стола явно не из одного гарнитура, разномастные стулья, факс и несколько серых шкафов для документов. Знак «Тюремные камеры» со стрелкой, указывающей на лестницу справа, ведущую наверх, говорил о дополнительной роли здания. За одним из столов сидел мужчина лет пятидесяти. У него были светлые, песочного цвета волосы и пивной живот, из-за которого ткань униформы натянулась до предела. Он поглядел на Малдера и Скалли, вопросительно вздернув брови.

– Агенты ФБР Малдер и Скалли, вас уведомили о нашем приезде? – спросила Скалли, когда напарники показали свои удостоверения.

Мужчина поприветствовал их широкой улыбкой и пригласил выбрать по стулу и присаживаться поближе.

– Вы по поводу изуродованного скота, верно? Я шериф Рейнольдс. Мне жаль, что вам, ребята, пришлось убить столько времени на такую ерунду, когда повсюду шастают убийцы и похитители. Чем могу помочь, чтобы вы смогли поскорее вернуться к нормальной работе?

– В деле говорится, что животным были нанесены странные увечья. В качестве возможной версии мы рассматриваем деятельность сектантов, тогда как человек, отправивший нам данные, предполагает вмешательство пришельцев, – ответил Малдер.

– Я не понимаю таких людей, как Зебулон Смит. То ли с ним что случилось в детстве, то ли с рождения с головой проблемы. Любые события он объясняет самым невероятным образом. У вас есть что-нибудь из присланных им фотографий?

Шериф со вздохом изучил изображения.

– Я их и сам видел. Мой помощник Боб Хансен расследовал все, что было послано Зебом. Зеб рассылает их повсюду. На этих снимках классические картины трупов животных, разодранных дикими собаками и койотами. А вы в курсе, что в нескольких сотнях миль к северу отсюда, в Национальный парк Фрэнка Черча, было выпущено несколько стай волков? Неужели люди думают, что волки не покинут заповедник, чтобы расширить свои охотничьи угодья?

– Как, по-вашему, шериф, этих животных загрызли хищники, или их могло убить что-то еще, и только потом до животных добрались падальщики? – поинтересовалась Скалли.

– Животным явно были нанесены смертельные раны, но это не значит, что они не могли ослабеть раньше или получить какие-то повреждения, а потом стать жертвами хищника. Но и на жертвоприношение не похоже.

– Тут вы правы, шериф. Когда мы разберемся с этим делом, то, по крайней мере, исключим эту нетипичную криминальную деятельность, – ответил Малдер. – Для начала мы бы хотели побеседовать с вашим помощником Хансеном и Зебулоном Смитом.

– В одиннадцать часов утра Хансен отправится из дома в патруль и не вернется раньше семи часов вечера. Я расскажу вам, как добраться до старины Зеба, а с моим помощником вы сможете встретиться, когда он отчитается после патрулирования.

Добрых полчаса агенты пытались убедиться, что верно поняли карту, которую для них набросал шериф. Он сообщил им о дорожных знаках, по которым следует ориентироваться, и предупредил, что им встретятся незаасфальтированные участки дороги. Агенты приготовились к тому, что на стандартной взятой напрокат машине поездка окажется не из приятных. А если погода подкачает, то проехать и вовсе не получится.

На некоторых участках машина немилосердно подскакивала на кочках и прочих неровностях полотна, но большая часть пути прошла гладко. Периодически напарники останавливались, чтобы свериться с картой и полюбоваться захватывающим видом сизых горных пиков на севере. Проехав поворот к Бару Джей, они поняли, что осталось немного. Следующий поворот вел к Линин Зэд.

В конце длинного грунтового участка дороги их радушно встретил Зебулон Смит. Он отлично вписывался в образ типичного фанатика НЛО. Худой мужчина щеголял седой бородкой, резко контрастирующей с едва посеребренными сединой волосами. Дом у Зебулона оказался ухоженным, но сверху донизу забитым коробками с надписью «Наблюдения», на каждой из которых стояла дата. Выложенные у стен спальни, гостиной и зала коробки были расставлены в хронологическом порядке. На тех, что выглядели самыми старыми, имелось множество дат, начиная с 1949 года. Самые свежие были трехмесячной давности. В общей сложности в доме было не менее сотни картонных коробок стандартного размера, и Зеб явно жаждал поделиться содержимым каждой из них.

С тех пор как Малдер узнал о том, что правительство скрывает свои темные делишки, подпитывая веру народа в существование пришельцев, он изменил свое отношение к подобным экспонатам. Теперь все это являлось лишь очередным подтверждением обмана, но информационный голод Малдера было невозможно унять. А такой архив явно не имел аналогов. От перспективы изучить все это как следует у Малдера опасно заблестели глаза, и Скалли поспешила взять дело в свои руки.

– Мистер Смит, мы бы хотели остановиться на недавнем происшествии – на нанесении увечий домашнему скоту этим летом. Вам есть что добавить к тому, что вы послали тогда в региональный офис?

– Могу я взглянуть на то, что у вас есть, мисс Скалли? За эти годы я разослал столько информации, что не уверен насчет содержимого документов, присланных вам.

Малдер передал Зебу копии письма-жалобы и фотографий из папки с делом.

Зеб изучал документы с растущим непониманием.

– И это все, что вы получили, мистер Малдер? Я совершенно уверен, что посылал гораздо больше фотографий.

Он отправился к ближайшей горе коробок и начал там рыться.

Скалли покорно вздохнула, приготовившись к неизбежному, тогда как Малдер принялся бродить по помещению, изучая даты на коробках.

– Ну вот, – воскликнул удовлетворенно Зеб, положив собственную папку на стол, за которым они сидели. – Видите, у меня гораздо больше фотографий и они лучшего качества, чем те, что у вас. То, что изображено на ваших, больше напоминает жертв падальщиков. А на моих видно, что порезы похожи на хирургические, будто их делали специально. И как так вышло, что вы их не получили?

– Действительно, как так вышло? – повторил за ним Малдер. Он изучал фотографии с возродившимся энтузиазмом.

На сделанных издалека снимках можно было разглядеть, что разрезы не случайные, тогда как на приближенных становилось видно, что они выглядят гораздо аккуратнее нанесенных клыками и когтями.

Зеб почувствовал, что ветер сменился и широко улыбнулся. Ему не терпелось дождаться реакции агентов.

– Ну, что скажете? Впечатляет?

– Да уж, мистер Смит, эти фотографии гораздо любопытнее наших. И где были найдены трупы животных? – поинтересовалась Скалли.

Зеб указал на самодельную карту, к которой прилагались сделанные им снимки и описания.

– Я смотрю, вы для каждого места обнаружения и дату указали. Нам это очень поможет. За полтора года вы нашли шесть туш. Такое количество смертей необычно?

– Не столько количество, сколько то, как животные умирают. В год я теряю от пятнадцати до восемнадцати взрослых бычков – кто-то замерзает, кого-то затаптывает стадо. Только одного или двух задирают хищники.

– В северной части ранчо было обнаружено три тела, еще три – на западе и в центральной части, – заметила Скалли. – С чем ваше ранчо граничит на северо-востоке?

– На севере лес, а в нескольких милях от него начинаются подножия гор. Там нет дорог. На востоке ранчо Бар Джей.

– Сообщали ли они о подобных инцидентах?

Зеб, казалось, смутился.

– Они бы мне не сказали. Думают, что я сумасшедший. Но помощник шерифа Хансен сообщил, что те ребята ничего странного не замечали. Просто несколько обглоданных падальщиками коровьих туш. Они не посчитали за необходимость сообщить об этом.

– А кто именно эти «они»?

– Какая-то компания, занимающаяся разведением животных с применением высоких технологий. Ну, вы знаете, коров всегда пытаются сделать лучше, надойнее, менее подверженным болезням. Жаль только, что вкусу они уделяют меньше внимания.

– А что на западе от вас?

– Там Круг Си. Этот парень – Тимоти Харгити – не то что со мной, он вообще ни с кем бы не заговорил о таком. С помощником шерифа он и то через дверь разговаривал. Хансен сообщил мне, что тогда и в отчет добавить было нечего.

– Хорошо, мистер Смит, с вашего позволения мы с напарницей посовещаемся минутку и решим, как нам следует поступить дальше, – вклинился в беседу Малдер.

Зеб понял намек и исчез на кухне.

– Если бы я тогда увидел эти фотографии, то сразу проявил бы любопытство. Но имея на руках лишь те немногие снимки, я сказал Скиннеру, что дело смахивает на пустышку, и мне не хочется тратить на него время.

– А он что сказал на это? – спросила Скалли, представляя, как из ушей Скиннера валит мультяшный пар.

– Что ему плевать на мои возражения или типа того. Уверен, что он не знал о дополнительных фотографиях, иначе показал бы их, чтобы убедить меня в том, что дело стоящее. И, наоборот, он бы не послал нас сюда, если бы думал, что оно настолько важное, чтобы стать приоритетным для нашего отдела.

– Значит, нам надо будет отследить путь, по которому пакет от мистера Смита дошел до офиса помощника директора. Полагаю, нам стоит больше узнать о прилегающей территории.

– Я хотел попросить тебя поговорить с соседями, пока я поспрашиваю мистера Смита о том, что он мог видеть или слышать. А еще, Скалли, мне бы хотелось взглянуть на содержимое коробки с данными за 1973 год, – добавил Малдер.

– Меня это вполне устраивает, Малдер. Я не стану горевать, если пропущу увлекательное копание в многолетних подшивках «Нэшинал Энквайрер».

– Мистер Смит, – позвал Малдер, – можете рассказать нам, как добраться до ваших соседей?

Скалли все подробно записала и принялась надевать пальто и натягивать перчатки.

– Простите, сэр, – осторожно запротестовал Зеб, – но вы же не собираетесь отпускать вашу напарницу одну?

И сам вопрос и его формулировка буквально кричали о том, что этот человек не имел дел с женщинами после 1962 года. Зебу повезло, что Скалли была человеком практичным и не обращала внимания на неполиткорректный выбор слов.

– А у меня есть причина опасаться поездки в одиночестве? – логично поинтересовалась Скалли.

– Места здесь очень дикие, и все так далеко друг от друга. Мне неприятно думать, что такая милая городская леди будет тут одна. Вдруг с машиной возникнут проблемы?

Скалли улыбнулась, сунула руку в карман и вынула оттуда сотовый.

– Все под контролем, – сказала она.

Зеб неуверенно жевал нижнюю губу – не похоже было, что слова Скалли его убедили.

– Не волнуйтесь. Она опытный агент и знает, как позаботиться о себе, – добавил Малдер.

– Удачной охоты, – бросила Скалли на прощание и вышла из дома.

Малдеру бы и в голову не пришло, что посещение ранчо и расспрашивание об изувеченных животных может оказаться рискованным. Однако сейчас он вдруг испытал неотступное ощущение беспокойства, будто не учел чего-то, что в данных обстоятельствах делало такое задание опасным.

– У вас же в лесах не живут безработные наемники? – как бы в шутку спросил Малдер.

– Что? Я вас не понимаю, – ответил Зеб растерянно.

– Неважно. Давайте поговорим о ночи, предшествующей обнаружению первой туши. Вы видели что-нибудь необычное?

***

Скалли всей душой наслаждалась поездкой до Бара Джей. Высоко в небе светило солнце, и лежащий на горных пиках снег слепил ей глаза. Эти горные хребты проходили совсем недалеко от Континентального Раздела в Диггере. Благодаря красоте здешних мест для Скалли все время в пути уже окупилось сполна. Зеб был прав: его соседи жили очень далеко друг от друга. Она свернула с шоссе и вскоре оказалась на мощеной подъездной дороге в милю длиной, ведущей к старому фермерскому дому. Вдоль дороги шло высокое ограждение из проволочной сетки, поверх которого тянулась колючая проволока со знаками, предупреждающими о высоком напряжении. До ранчо можно было добраться только двумя путями – либо через старое здание, либо через широкие ворота на соседней подъездной дорожке.

Когда Скалли постучала в дверь, ей открыл молодой охранник, прическа которого выдавала в нем бывшего моряка. Он жестом показал ей пройти в пристройку для охраны.

– Чем я могу вам помочь, мэм?

– Я агент Скалли из ФБР, – ответила она, предъявляя удостоверение. – Мне необходимо задать несколько вопросов насчет необычных смертей среди скота.

– Секунду. Я проверю, свободна ли доктор Энтони.

Охранник прошел в смежную комнату, чтобы сделать звонок. Встроенное в стену окно позволяло ему наблюдать за Скалли во время разговора по телефону. Она заметила, что на двери, ведущей в основное здание, был электромагнитный замок.

– Доктор Энтони встретится с вами через пятнадцать минут.

Охранник набрал код на панели управления замком, чтобы открыть дверь, и повел ее в жилой корпус, меблированный мягкими диванами, стильными столиками и стульями из нержавеющей стали.

Скалли не пришлось долго ждать появления доктора Энтони. Та оказалась высокой подтянутой женщиной лет шестидесяти с седыми волосами, собранными в аккуратный «хвост». На ней был полукомбинезон для комфортной работы в лаборатории. Она радушно поприветствовала Скалли, но при этом всем своим видом демонстрировала, что ее ждало много дел.

– Добрый день, доктор Энтони, меня зовут Дана Скалли, я из ФБР. Мы с напарником работаем по делу об увечьях скота, которые, возможно, являются результатом деятельности какого-нибудь культа.

– Ну, по крайней мере, вы не ищете маленьких зеленых человечков, как наш сосед.

– Я так понимаю, помощник шерифа Боб Хансен говорил с вами, когда мистер Смит доложил о своих находках.

– Он разговаривал не со мной. Я здесь совсем недавно, приехала, чтобы отслеживать особые случаи. Я сменила на посту доктора Фрэнсиса Говарда, это он говорил с помощником шерифа.

– С тех пор как вы сюда прибыли, случались ли здесь необъяснимые смерти среди животных, может, находили туши со странными повреждениями?

– Нет, ничего такого не было. Мне бы обязательно об этом сообщили. Мы отслеживаем данные о местонахождении каждого животного в стаде внимательнее, чем большинство разводчиков. Это входит в наши обязанности. Но вскоре вы поймете, что этот вопрос волнует каждого фермера.

– Я заметила здесь высокий уровень охраны. Кажется, это несколько необычно для ранчо.

Доктор Энтони улыбнулась и ответила:

– Уверена, что вы знакомы как с международным, так и с промышленным шпионажем внутри страны. Мы рискуем гораздо большим, чем ходячими стейками. Здесь проводится разработка новых технологий разведения скота, думаю, вы понимаете, к чему я клоню. Нас финансирует корпорация “Био-Гро”. Тут одного оборудования на миллионы долларов, но настоящая ценность заключается в интеллектуальных ресурсах. В “Био-Гро” не жалели денег на непревзойденный персонал, но деньги есть и у других компаний. И их вполне может хватить, чтобы купить душу некоторых, а уж их преданность и подавно.

– Вы позволите поговорить с другими работниками и задать им вопросы о том, не видели или не слышали ли они что-нибудь?

– Только после предъявления ордера, агент Скалли. Боюсь, вы не осознаете масштаба капиталовложений в это место. Мы не можем позволить себе утечку информации через беспринципных работников, готовых нажиться на продаже корпоративных секретов.

Доктор Энтони поднялась, и Скалли ничего другого не оставалось, как только последовать за ней вестибюль, откуда охранник препроводил ее обратно к машине. Она заметила на экранах мониторов в пункте охраны видео с камер слежения, осознав, что ее приезд был зафиксирован несколькими камерами.

«Отчет будет коротким», – подумала Скалли. Из всего сказанного доктором Энтони она узнала только, что в “Био-Гро” считали, что у них все под контролем, и что промышленного шпионажа они боялись куда больше, чем сатанистов и пришельцев.

***

Дальше Скалли ждала долгая поездка назад от Бара Джей до Серкл Си, а так как кроме нее на дороге никого не было, то она смогла вдоволь насладиться великолепными видами. Скромный указатель вел на грунтовую подъездную дорогу. За сосновой рощей она сворачивала влево, поэтому со стороны шоссе не было видно стоящего там старого дома.

Из ворот большого сарая выскочили два ротвейлера, подбежавшие к воротам еще до того, как Скалли доехала до конца подъездной дороги. На заграждении висел нарисованный от руки знак с просьбой сигналить из машины.

Скалли несколько раз посигналила с перерывом в полминуты, и на каждый гудок собаки разражались диким лаем. Где-то минут через пять Скалли это надоело, и она практически легла на руль, сигналя без перерыва. В конце концов входная дверь фермерского дома распахнулась, и оттуда высунулось дуло ружья, а затем показался и его владелец – коренастый рыжий мужчина, одетый по-военному. Он пошел к ней, продолжая целиться. Скалли вышла из машины, держа руки на виду у, как она предположила, Тимоти Харгити.

– Мистер Харгити, я агент ФБР. Позвольте мне показать вам свое удостоверение.

– О, я уверен, что у вас есть удостоверение агента ФБР. Лучше покажите удостоверение из ООН.

– У меня нет такого удостоверения, мистер Харгити.

– Ну да, точно, – ответил он с невеселой улыбкой. – Вы приехали делать замеры моих пушек?

– Я собиралась спросить, нет ли у вас таких же проблем, как у вашего соседа, мистера Смита. За последние полтора года он обнаружил на своей территории шесть коровьих туш со следами намеренно нанесенных увечий.

Казалось, ответ Скалли удивил фермера. Несколько секунд он стоял молча.

– Не думал, что федералы станут привлекать внимание к подобным вещам. Кое в чем Зеб прав. Неопознанные летающие объекты – это не вымысел, но это и не пришельцы. Слишком все запутанно. Заговор состоит из множества элементов. И как только вы, ребята, сами еще не запутались?

Он посмотрел на Скалли с таким видом, словно и впрямь рассчитывал услышать ответ. Скалли пришло в голову, что у мистера Хагрити могла выйти любопытная беседа с Малдером. Она решила не отклоняться от темы, ведь любое отвлечение, весьма вероятно, приведет к непредсказуемому поведению собеседника.

– Мистер Харгити, мы знаем, что этих коров кто-то убил и зачем-то изувечил. Мы с напарником искренне заинтересованы в том, чтобы докопаться до истины и выяснить, что случилось с этими животными.

– Ха! Значит, вы устроились не в ту контору! Если вы мне сейчас не врете, то вам самим стоит оставаться настороже. Ваши же коллеги станут вставлять вам палки в колеса.

– Я не думаю, что в Вашингтоне могут заинтересоваться подобным случаем, мистер Харгити.

– Да что Вашингтон! Это же всемирный заговор. Они все повязаны: ООН, Новый мировой порядок, бильдербергеры, масоны, отряды особого реагирования, спецназовцы, международные корпорации, универсальная кодировка товаров для каталогизации населения…

Скалли поежилась при упоминании кодировки как одного из элементов гигантского заговора. Этот мужчина и понятия не имел, с чем она сама сталкивалась и как на нее повлияли его слова. Она хорошо помнила момент поломки считывателя кодов в супермаркете, когда решила проверить на нем чип извлеченный из Дуэйна Берри – момент, оказавшийся лишь прелюдией к тому, что затем оказалось стертым из ее памяти. По крайней мере, будучи в сознании, она ничего не помнила. Не то чтобы она хотела иметь эти воспоминания – Скалли искренне надеялась, что они и дальше останутся запертыми за дверями воображаемого подвала глубоко внутри ее разума. Интересно, как бы отреагировал мистер Харгити, если бы она призналась ему, что и сама была похищена неизвестными? Что, если бы она рассказала ему, как с ней вытворяли нечто невообразимое и оставили с неизлечимой формой рака?

– Мисс, с вами все в порядке?

Скалли вышла из задумчивости и увидела, что собеседник смотрит на нее с беспокойством.

– Я в порядке, просто слегка замерзла.

– Думаю, вы можете ненадолго зайти погреться. Вы выглядите довольно безобидно. А Моби и Дику вы все равно на один укус, – добавил он, указывая на возбужденных собак.

Вынув из кармана ключ, он отпер замок на воротах и, когда Скалли зашла, снова запер дверь. Скалли никак не могла избавиться от мысли о том, какой идеальной пленницей она бы стала, окажись мистер Харгити более неуравновешенным, чем ей показалось на первый взгляд. Она надеялась, что в случае чего все обойдется без группы захвата, а спасательной операцией будет руководить Скиннер.

Дом у мистера Харгити был небольшим, но ухоженным, а обстановка внутри – довольно уютной. Собаки остались охранять дверь, усевшись по обе стороны от входа. Харгити расположился так, что загородил от Скалли проход в заднюю часть дома.

– Удобно вы тут устроились, – заметила Скалли.

– Да, моя подружка, то есть моя бывшая выбирала мебель. У меня тут много чего имеется. А еще есть дополнительный подвал с годовым запасом еды и фильтрами для воды, – сообщил он гордо. – Плюс несколько вещичек для обмена в случае необходимости. – Хозяин дома многозначительно приподнял брови.