Текст книги "Приговоренные к повторению (ЛП)"

Автор книги: Branwell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Рейнджер подождал, чтобы убедиться, что машина Малдера заведется, и только потом уехал. Малдер сверился с часами: было уже пять пятнадцать. Оставалось только надеяться, что Скалли не надумает встать несколько раньше, чем обычно. Теперь он сконцентрировался на дороге, пытаясь вернуться как можно быстрее, и у него неплохо получалось, пока он не наткнулся на группу фермеров на лошадях, которые перегоняли сотни голов скота с одного пастбища на другое. Длинная вереница животных заняла всю дорогу, растянувшись, казалось, на мили вперед до светлеющего горизонта, знаменующего скорый рассвет. Он подъехал достаточно близко к одной из всадниц, чтобы окинуть ее умоляющим взглядом. Она улыбнулась в ответ, но лишь пожала плечами, словно бы говоря «ну, что тут поделаешь?», прежде чего отъехала загнать выбившуюся из стада скотину обратно.

Он беспокойно ерзал на сиденье из-за раздражающе медленного прогресса, больше часа двигаясь вперед черепашьим шагом. У него оказалось предостаточно времени, чтобы подумать о последствиях его размышлений среди кратеров. К каким выводам придет Скалли, прочитав манускрипт? Они не обсуждали вероятность того, что он может отражать реально имевшие место события. А если так, сумеют ли они и дальше поддерживать свои рабочие отношения? Призрачные образы Мартина и Кэтрин будут постоянно проглядывать из-под их привычных и скрупулезно созданных масок.

В глубине души Малдер знал, что для него уже слишком поздно: он не мог развидеть скрытую картину. Он и помыслить не мог, что будет благодарен своему холодному, отстраненному воспитанию, однако именно оно поможет ему продолжить работать со Скалли и не открыть свои тайные чувства. И люди еще считали его эмоционально неполноценным! Надо просто знать, как обернуть все в свою пользу. И все же, может, ему стоит дать ей возможность обсудить ее впечатления от прочитанного. Если она подтвердит его заключения, то… что тогда?

Не было бы безумием отказаться от подобной любви? «Нет, Призрак, было бы безумием дать ей выход в этом запутанном временном периоде. Тебе нечего предложить, кроме боли. Как, впрочем, и всегда».

В конце концов он поравнялся с последними бычками, поворачивающими в ворота их нового пастбища. Фермеры весело помахали ему на прощание, когда он посмотрел на часы и застонал. Поняв, что вернуться в мотель получится не раньше восьми, Малдер обругал себя за неправильный расчет времени. Весьма вероятно, что Скалли уже вовсю его ищет. Она будет сильно беспокоиться, а потом столь же сильно разозлится.

========== продолжение 6 ==========

Внимание: при прочтении определенного момента, вероятно, захочется отвесить себе фейспалм и процитировать знаменитый мемас: Шо, опять?!)))

***

Скалли резко проснулась и села. Это запах дыма? Она принюхалась и прислушалась, однако не услышала и не почувствовала ничего подозрительного. И тут до нее донесся звук заведенного двигателя перед ее номером. Она подскочила к окну как раз вовремя, чтобы увидеть, как их арендованная машина выехала с парковки. Было слишком темно, чтобы рассмотреть, кто сидел за рулем.

Сердце забилось учащеннее, стоило ей начать прокручивать в голове различные варианты. Малдер частенько отправлялся на пробежку посреди ночи, когда не мог заснуть, а вот поездки на машине были не столь невинными. Мог ли он срочно отправиться за продуктами? Ему бы тогда пришлось поехать в круглосуточный минимаркет в Рексбурге.

«Посмотри правде в глаза, Дана. Он занялся тем, что, по его мнению, ты не одобришь, или чем-то рискованным, из-за чего почувствовал бы себя виноватым, возьми он тебя с собой». Скалли включила свет.Прошлой ночью он мог напасть на след, который захотел проверить в одиночку. Это могло произойти в случае, если его информатор не доверял ей, или тут было замешано нечто совершенно нелегальное и компрометирующее, а может, и откровенно опасное. Худшим вариантом было бы его похищение какой-то третьей стороной. Она и понятия не имела, какой из этих сценариев соответствовал действительности.

Скалли быстро оделась и направилась к номеру Малдера. Как и ожидалось, ответа на стук в дверь она не получила. Неохотно отправившись к офису менеджера, она битых двадцать минут стучала и звала его, прежде чем он возник на пороге, красный от злости из-за того, что его разбудили посреди ночи. Он даже не сделал вид, будто слышал хоть одно сказанное ею слово.

– Вот вам универсальный ключ. Оставьте себе, пока не съедете. Что, я надеюсь, произойдет уже сегодня, – прорычал он, швырнув ключ через всю стойку.

Возвращаясь в свою гостиную, он так громко хлопнул дверью, что снимок самой большой в мире картофелины упал со стены.

Поспешно вернувшись к номеру Малдера, она осторожно зашла внутрь. Быстрый осмотр не показал ничего необычного: никакой перевернутой мебели. Его пистолет отсутствовал, как и большинство рубашек, что было вполне ожидаемо, если он планировал встретиться с кем-то на улице. Ее повергло в смятение то, что его сотовый лежал на прикроватном столике. Под ним находился буклет, который она подобрала в ресторане по приезде. Записки не было, так что если он уехал добровольно, то, вероятно, намеревался вернуться до того, как она проснется. Манускрипт Мелиссы лежал на кровати неаккуратной стопкой бумаг. Он не принес никаких документов, кроме тех, что относились к расследованию, и она внимательно их изучила, ища какой-то след, который мог побудить Малдера сорваться куда-то посреди ночи. Ничего похожего она не обнаружила. В отсутствие машины и хоть какой-то зацепки Скалли оставалось только ждать, изнемогая от нетерпения.

Ее воображение заработало на полную катушку, позволяя ей в ярких красках представить, что могло произойти с Малдером. Она практически видела его потрясенный взгляд, когда он получал пулю прямо в грудь от очередного потенциального информатора. Если его план подразумевал проникновение на какой-нибудь суперсекретный правительственный объект, его могли просто запереть там и выкинуть ключ. Она так никогда больше и не увидит его, никогда не узнает, что с ним стало. Или он мог искать улики в каком-то отдаленном глухом месте. Если бы он пострадал, то мог бы долго и мучительно умирать в тщетной надежде, что она каким-то образом вычислит его местонахождение, тогда как ей останется только ожидать отчета поисковой команды. Когда они в конце концов обнаружат его машину, там могут оказаться одни кости.

«Пожалуйста, Малдер, пожалуйста, будь в порядке, – молилась она про себя, – безответственный ты болван. Знаю, ты думаешь, у меня плохо с воображением. Хотела бы я, чтобы так оно и было». Она никого не сможет привлечь к розыскам до утра. К тому же оставалось еще довольно много безобидных вариантов. Он вполне мог в любую минуту войти в эту дверь с несколькими пакетиками семечек в руках, убеждала она себя. Еще только четыре тридцать. А она пока постарается сконцентрироваться и закончит чтение манускрипта, как просила ее мать. С этой мыслью Скалли выключила свет и вернулась к себе.

***

Когда Скалли оторвалась от приписки в конце, ее глаза были полны слез.

«О, Мисси, хотела бы я, чтобы у нас была возможность поспорить, – подумала она. Никто из нас никогда не имел всех ответов, а у меня до сих пор их нет. Я совершенно сбита с толку, и эта история, которую ты собрала по крупицам, совсем не помогает вернуть мне присутствие духа. Даже если бы я поверила, что описанное в ней правда, я бы и понятия не имела, что с этим делать. Каждый день мы теряемся при принятии решений касательно незначительных мелочей и потом удивляемся, как мы дошли до такого».

«Я уже знаю, что люблю его, Мисси. Это тебя удивляет, не так ли? Ты вечно считала, что я понятия не имею о своих чувствах, потому что я не всегда давала им ход. Но на самом деле это чувства бедняги Малдера ему неподвластны. Я бы хотела пригласить его в свою постель, но что если он скажет что-то вроде: «Ты ко мне подкатываешь, Скалли?» с этой своей покровительственной усмешкой и просто уйдет? Скорее всего, он скажет так, чтобы защитить себя от перспективы вновь остаться с разбитым сердцем, но я никогда не смогу простить его, и это разобьет сердце уже мне».

«Тебя только это останавливает, Дана? – словно бы спросила воображаемая Мисси. – Что мешает тебе намекнуть, что его попытки к сближению будут восприняты благосклонно? Разве ты не видела выражение его лица, когда он ворвался в твою квартиру и увидел тебя с Эдди Ван Блантом?»

«Да, видела, а ты нет, кстати, но мы проигнорируем это в целях данного обсуждения. Ладно, есть еще кое-что. Я беспокоюсь, что, отдав ему всю себя, потеряюсь в нем, словно планета, смещенная с собственной орбиты и ставшая спутником другой. Я никогда не буду первой для него так, как он является первым для меня».

Воображаемая Мисси за словом в карман не полезла.

«У него никогда не было шанса быть близким к другому человеку. Дай ему этот шанс. Ты же знаешь, что он и так уже почти полностью зависит от тебя».

«Ладно, я боюсь. Я боюсь потерять контроль, позволив эмоциям возобладать над разумом. Теперь ты довольна, что мы все выяснили?»

«Ты по-прежнему боишься после 800 лет?»

«А это откуда взялось? – недоумевающе спросила себя Скалли. – Моя Мисси – это просто плод моего воображения, и она больше не верит в эту ерунду с прошлыми жизнями».

Но, похоже, даже будучи плодом воображения, Мисси была не из тех, кого легко сбить с толку.

«Разве ты не почувствовала этого, Дана? Ощущения родства, когда ты рядом с человеком, с которым ты была вместе много раз прежде».

«Нет, это не правда, – запротестовала Скалли. – Как насчет доказательств?»

«Думаю, ты знаешь, где их найти. Ты должна заглянуть себе в душу».

На этом Скалли швырнула стопку бумаг о ближайшую стену, так что они рассыпались по полу.

«Независимое доказательство существования Салливана Биддла и Сары Каванау противоречило этой истории. Если я должна поверить в эту чепуху, то разве не полагается мне также поверить и в Сару, родственную душу Малдера времен Гражданской войны?»

«Спроси его, Дана. Спроси его», – отозвалась Мисси с кротостью, которая, как Скалли было отлично известно, противоречила ее характеру.

Скалли перевела взгляд на часы и внезапно осознала, что уже восемь утра.

«Я не смогу спросить его, если он мертв», – понуро возразила она.

Но воображаемая Мисси пропала. Скалли вскочила и бросилась в ванную, когда жуткие образы, нарисованные ее воображением ранее, вновь напомнили о себе. «О боже, – подумала она, извлекая содержимое желудка в унитаз до тех пор, пока ей не начало казаться, что ее сейчас вывернет наизнанку, – мне надо начинать организовывать поисковые команды и ждать их отчетов». У нее вошло в привычку торговаться с судьбой. Она представляла худшие из возможных вариантов и затем пыталась использовать вызванную ими боль в качестве козыря против их воплощения в реальность. Это срабатывало не всегда. Она прополоснула рот и начала составлять в уме список телефонов, по которым ей нужно позвонить.

В этот момент она услышала звук подъезжающей к мотелю машины и выскочила за дверь раньше, чем успела сформулировать хоть какие-то мысли.

– Малдер, ты в порядке? – спросила она надтреснутым голосом, приближаясь к машине. – Где ты был? Я проснулась в два часа и услышала, как отъехала твоя машина. Я постучалась к тебе, а потом попросила у менеджера ключ от твоего номера, но тебя там не было. Я боялась, что с тобой что-то случилось.

– Так ты с тех пор ждала меня? – спросил он, стараясь отсрочить неизбежную конфронтацию, выяснив все факты. Все было даже хуже, чем он предполагал. Он как можно медленнее вышел из машины.

Она кивнула. Под ее покрасневшими глазами залегли темные круги. При виде этого Малдер захотел обнять ее и, прижав ее голову к своей груди, поглаживать по волосам. Разумеется, он не мог этого сделать.

– Скалли, ты плакала? – спросил он, сразу же поняв, что этого говорить не стоило.

– Глаза просто устали. Я в порядке. Где ты был? – На этот раз вопрос прозвучал куда резче.

– Я не мог заснуть, поэтому решил прокатиться. Вообще-то, я съездил посмотреть на кратеры в Национальном парке «Лунные кратеры». Ты знала, что НАСА привозит туда астронавтов, чтобы подготовить к лунному ландшафту? Это невероятное место. Там нет ни загрязнения воздуха, ни освещения больших городов. Небо усыпано звездами. Там все такое инопланетное. Это словно побывать на Луне или другой планете и смотреть в космос. Мне было о чем подумать, Скалли. Нам, вероятно, следует кое-что обсудить.

По окончании своей речи он заметил, как Скалли плотно поджала губы и вздернула брови со смесью потрясения и неодобрения.

– Порой мне кажется, что ты и вправду живешь на Луне, Малдер, – если и не телом, то душой. Ты хоть представляешь себе, что я передумала за последние шесть часов? Последний раз, когда мы оказались в похожей ситуации, ты бросил меня и затем оказался пленником на военно-воздушной базе. Они отпустили тебя только потому, что я отправилась за тобой с заложником. Нет ли тут поблизости секретных военно-воздушных баз, о которых ты «забыл» мне сообщить? И как насчет припрятанных улик, которые ты обнаружил прошлой ночью, но решил, что для меня слишком рискованно участвовать в их поисках? Или же вполне могло оказаться, что один из многочисленных людей, которых ты разозлил в процессе расследования, похитил тебя и отвез в поле, где пустил тебе пулю в затылок.

Вот черт, он и забыл о том, что до сих пор не рассказал Скалли о Дебби и ниточке к возможным доказательствам против «Био-Гро». Он оставил ее вне себя от беспокойства на целых шесть часов и даже не полностью посвятил в новые детали расследования. Однако чувство вины заставило его не оправдываться, а защищаться. Вместо того чтобы признать свою ошибку, он предоставил слово своему внутреннему ощетинившемуся подростку.

– Я не обязан отчитываться перед тобой за все свои действия! Я вполне могу взять на себя определенные риски, – возразил он.

Скалли была уставшей и до сих пор взволнованной теми чувствами, что пробудил в ней манускрипт. Не будь она так зла, то разразилась бы слезами.

– Нет, не можешь. Почему в этом партнерстве я вечно должна за тебя волноваться? Ты постоянно принимаешь на себя вину, когда все оборачивается скверно, но мне приходится брать на себя ответственность за предотвращение подобного. Ты хоть представляешь, как сильно я беспокоюсь, что пропущу что-нибудь и не сумею вовремя принять нужные меры? Что ты погибнешь из-за моей ошибки? Малдер, разве я сделала недостаточно, чтобы убедить тебя, что ценю твою жизнь? Что мне еще сделать? Почему я не могу до тебя достучаться? Ты не улавливаешь связи? – Она приложила руку к груди. – Попробуй понять, что если ты не способен на нормальные человеческие чувства, то остальные-то на них способны.

Эта отповедь сделала свое дело – он пристыженно опустил глаза.

– Ты права, Скалли. Я прошу прощения за то, что заставил тебя волноваться. – Он развернулся и направился в свой номер.

– Я съезжу в город, чтобы вернуть шерифу Рейнольдсу его пистолет. Когда я вернусь, можем отправиться в аэропорт, – сообщила Скалли его удаляющейся спине.

Она могла бы послать пистолет шерифу через службу доставки аэропорта, но просто не хотела бесцельно сидеть в своем номере, ожидая, когда Малдер будет готов выезжать, и сожалея о своих словах в ходе перепалки. Он вернулся и молча передал ей ключи от машины.

Затем Малдер вошел в свой номер, желая повернуть время вспять и заново прожить последние шесть часов. Он понимал, что ее гнев свидетельствует о силе ее тревоги за него. И все же ее слова ранили его в самое сердце. А хуже всего было осознание того, что она права: неважно, что происходило между ними в какой-то далекой прошлой жизни, у него не было возможности испытать страсть и настоящую близость к кому-то в этой. Ничего нового, из-за чего стоило бы впадать в депрессию. Так почему сейчас ему было тяжелее, чем прежде?

Он начал снимать лишние слои одежды и когда уже добрался до рукавов рубашки, то услышал донесшийся из ванной голос.

– Замри. Ты у меня на мушке. Развернись. На колени. Руки за голову.

Он узнал голос Хансена. «Сегодня явно ваш день, агент Малдер», – иронично заметил он про себя. Хансен тщательно его обыскал и забрал пистолет из кобуры.

– Вот, – сказал он, передавая Малдеру трубку старомодного дискового телефона, предоставляемого мотелем. – Я наберу номер твоей напарницы. Попроси ее зайти на минутку.

– По какому поводу?

– Просто делай, как тебе говорят.

– Нет, мы поссорились. Она в плохом настроении. Я бы предпочел дать ей время остыть.

– Ладно, – ничуть не удивившись, ответил Хансен. – Тогда снова руки за голову. Как насчет того, что я позвоню ей и велю прямо сейчас выйти и бросить пистолет туда, где я могу его видеть? Потом ей придется зайти сюда. Иначе следующее, что она услышит, – это звук выстрела, сносящего тебе башку. Или она так зла, что скажет «валяй, пристрели ублюдка»?

Малдер неуверенно сглотнул, однако ответил:

– Возможно. Она действительно в плохом настроении. Кроме того, она слишком умна, чтобы ступить прямо в ловушку.

– Порой наши эмоции оказываются сильнее разума, – со знанием дела заметил Хансен.

Ему казалось, что он раскусил этих двоих. Его мнение изменилось после того, как он услышал подробности пожара в тюрьме и увидел то, что произошло в Баре Джей. Он на мгновение позволил себе пуститься в воспоминания о том, как сидел в охотничьем укрытии на дереве, следя в бинокль за взрывами. Слышать о собственных деяниях постфактум не сравнится с воодушевлением от наблюдения за ними воочию. Он все ждал и ждал, когда Скалли сдастся и побежит, спасая свою жизнь от взрыва. Даже он сам толком не знал, когда именно это произойдет. И когда они наконец покинули здание вместе, он понял, что в здании должно было скопиться достаточно газа, чтобы находившиеся внутри оказались на грани потери сознания. Эти двое были готовы умереть друг за друга. Если он обезвреживал одного, то в сущности обезвреживал обоих.

Тут он услышал, как завелась машина перед входом в номера, и подошел к окну, все время держа Малдера на мушке.

– Она уезжает. Что ж, полагаю, придется поменять план. Я что-нибудь придумаю. По крайней мере, она не услышит выстрел и не поднимет тревогу. Руки за спину, медленно. – Когда Малдер подчинился, он заковал его в наручники.

– Куда она направилась? – спросил Хансен.

– В Айдахо Фоллс, на самолет домой. Она даже не захотела лететь со мной на одном самолете, – изобразив несчастное выражение лица, ответил Малдер.

– Но билеты же у тебя. У меня было достаточно времени на то, чтобы обыскать это место. Вы, ребята, вообще спите? Я начал наблюдение за вашими номерами в полночь. Ты бодрствовал до двух, а потом сорвался бог знает куда. Минуту спустя у нее зажигается свет, она будит менеджера. Заходит сюда. Уходит, но оставляет свет включенным в своем номере. Я вломился сюда, решив, что застану тебя врасплох, когда ты вернешься. Мне поднадоело сидеть на унитазе в ожидании твоего возвращения.

– Если ищешь сочувствия, то обратился не по адресу. Я так понимаю, ты планируешь меня убить. Почему сейчас? У тебя было предостаточно возможностей сделать это вчера ночью.

– Тогда у меня не было четких инструкций на этот счет. Ваши смерти стали бы просто побочным эффектом моего текущего назначения. Лично я думал, что вы довольно безобидны. Вы ничего не докажете без улик. Но на следующий день случилось то, что изменило картину. Мне велели выследить Дебору Гринфилд – недовольную служащую «Био-Гро», ставшую шпионкой. После того, как я ее допросил, она в конце концов созналась, куда послала все те чипы – кроме одного. К сожалению, оказалось, что у нее были проблемы с сердцем, а я, должно быть, перестарался с допросом. И все же мы установили, что она встретила тебя и была впечатлена твоей честностью, столь отличной от корпоративной. Нам нужен этот чип или информация о том, где он находится, – угрожающе закончил Хансен.

Малдер попытался не думать о последнем допросе Дебби. Он представил себе, как она говорит ему, что от нее будет мало толку, если до этого дойдет.

– Мне жаль, но я ничего не знаю ни о каких чипах. Я просто поймал ее и заставил говорить. Она поведала мне какую-то наспех придуманную историю о желании проверить одно из старых ранчо. Я не поверил ей, но она не дала мне никакой полезной информации.

– Так почему ты не арестовал ее и не отвел в участок для допроса? Она что-то тебе дала. Я так и думал, что тебя будет нелегко заставить отдать это мне. Но спроси себя вот о чем: агент Скалли в конце концов вернется. Как долго ты продержишься при моей технике убеждения, когда дело дойдет до нее?

Малдер лишь на мгновение утратил контроль над выражением своего лица, но Хансен увидел достаточно, чтобы пожалеть о нехватке времени. Было бы очень интересно выяснить, как далеко агент позволил бы ему зайти в причинении вреда своей напарнице, прежде чем сдался бы.

– У меня нет времени на выпытывание у тебя сведений, – с явным разочарованием признал Хансен. – Мне небезопасно оставаться поблизости. Оказывается, для одиночки я довольно знаменит в определенных кругах. Уверен, ты никому не рассказывал, кроме своей напарницы. Если я убью вас обоих, никто больше не узнает.

– Ну, вообще-то, я не рассказал Скалли о Гринфилд. Нет необходимости ее убивать.

– Я бы мог сказать, что не верю тебе, но я верю. Мне все равно придется ее убить просто на случай, если мои инстинкты меня подводят. Кроме того, я не хочу оставлять в живых того, для кого месть за твое убийство может стать навязчивой идеей. Возможно, у меня получится обставить все так, чтобы это походило на убийство/самоубийство после любовной размолвки. – Хансен ухмыльнулся. – ФБР будет радо побыстрее похоронить эту историю.

Хансен занял позицию, с которой ему было удобно выстрелить Малдеру в затылок, но при этом не забрызгаться кровью и мозгами.

– Думаю, такой способ называется «убийство в стиле казни», а не «очевидное убийство/самоубийство», – услужливо подсказал Малдер.

– Тихо. Я пытаюсь решить, как все устроить.

Малдер не раз подносил оружие к своей голове, но тогда его чувства полностью отличались от испытываемых им в данный момент. Направлять оружие на себя – значит держать все под контролем. Тогда он сам управлял страданиями собственной жизни. Он бы вынес почти все, зная, что мог остановить это, когда боль станет нестерпимой.

Сейчас же его положение было ужасным. Все, о чем он мог думать, – это причины жить. Одна из них заключалась в том, чтобы схватить Хансена за горло и бить его головой о стену за все то горе, что он им причинил. Теперь, когда он узнал правду, стоящую за фальшивыми НЛО, он был куда ближе к разоблачению всего заговора. И потом, была еще его напарница.

Он знал, что она уже сожалела о многом из того, что наговорила ему. Он оставит после себя в наследство для Скалли лишь горькое сожаление. Когда она вернется, для нее станет дополнительным наказанием найти его труп с половиной головы. Это открытие замедлит ее реакцию достаточно для того, чтобы стать легкой добычей для Хансена? Он этого не узнает. Внезапно это незнание показалось ему самым трудным. «Боже мой, у нее даже не будет при себе оружия». Он ничего не мог для нее сделать, кроме как оставить как можно больше предупреждений об опасности, чтобы она была настороже с самого начала. Крики, многочисленные выстрелы и кровь на стенах – вот все, что он сможет для нее сделать. Если только этот слизняк-менеджер не пропустит все громкие намеки.

– Медленно поднимайся и иди в ванную, – вторгся в его планы голос Хансена.

Очевидно, Хансен все продумал и пристрелит его в ванной, чтобы застать Скалли врасплох, когда она войдет в номер, как получилось и с ним самим. Малдер решил, что пришла ему пора умереть как можно более шумно и кроваво.

========== продолжение 7 ==========

***

Скалли едва успела развернуться в сторону своего номера, как уже ощутила необходимость исправить возникшее между ними недопонимание. «Это было так же приятно, как выбить трость из рук слепого, Дана?» «Да, примерно», – ответила она самой себе. Она устыдилась того, что так грубо указала Малдеру на его недостатки, словно он и так уже о них не знал. Накануне ночью она утешалась самоуспокоительным сравнением себя с другими важными Малдеру людьми, обидевшими или использовавшими его. Куда делись ее хваленые отзывчивость и понимание? Она поспешно причесалась и убрала одолженный у шерифа пистолет в кобуру. Бросив последний взгляд в сторону номера Малдера, она завела машину и вырулила с парковки.

Больше всего она пеняла себе за то, что набросилась за Малдера из-за отсутствия у него чувств, когда он как раз хотел поделиться ими с ней. Он пытался найти убежище в пустынном пейзаже, вероятно, из-за кошмаров или бессонницы, и вернулся назад, переполненный энтузиазмом после увиденной красоты и уникальности. Вместо того чтобы воспользоваться возможностью разделить с ним нечто приятное, она зациклилась на своих тревогах и переживаниях. Разумеется, он был вопиюще невнимателен к ней, но это же Малдер, разве не так?

Если бы она уже не выехала на поворот, ведущий в Диггер… Скалли развернула машину на 180 градусов посреди перекрестка, вместо того чтобы повернуть налево. Она даже не пыталась придать своему решению хоть какое-то разумное объяснение. Если Малдер захочет подкалывать ее насчет женской интуиции, ей останется просто смиренно это принять. Через две минуты она уже вернулась обратно в мотель.

Однако она не доехала до парковки, оставив машину на обочине дороги. Вынув пистолет из кобуры, она тихо приблизилась к номеру Малдера и достала ключ, полученный ночью от менеджера. Находившихся внутри мужчин о ее приближении предупредил скорее просачивающийся через открытую дверь солнечный свет, чем какой-либо произведенный ею шум. Светящее ей в спину солнце дало Скалли преимущество в пару секунд: Хансен вынужден был прищуриться, чтобы его глаза привыкли к свету. Малдер же в это время продолжал неловкую попытку встать на ноги со скованными за спиной руками. У него был такой вид, словно он отходил от транса.

Скалли взяла Хансена на мушку раньше, чем он сообразил, кто стоит в дверях.

– Брось пистолет, – велела она.

Хансен распознал в ее голосе и выражении лица сходную с его собственной безжалостность и подчинился. Она бы убила его не колеблясь, чтобы защитить напарника. Не слишком утешительная мысль, но все же он был доволен тем, что убедился в правильности своей оценки их отношений.

– Вы двое телепаты? – с любопытством поинтересовался он.

– Отойди в сторону.

Скалли подняла его пистолет.

– Встань на колени, Хансен. Живо! Руки за голову. Где твой пистолет, Малдер? – спросила она, глянув в ту сторону, где он стоял, немного пошатываясь.

– В правом кармане его куртки.

Скалли заметила, что Малдер испытывает некоторые трудности с тем, чтобы оставаться на ногах. Они дрожали, как и его руки, словно он долго нес какой-то тяжелый груз.

– Почему бы тебе не присесть на кровать, пока я не сниму наручники? – предложила она.

Скалли крайне осторожно приблизилась к Хансену и забрала у него оружие Малдера, после чего убрала его в карман. Надеясь, что Хансен был рабом привычки, она порылась в том же кармане и извлекла из него ключ от наручников. Пятясь назад и все время держа Хансена на мушке, она подошла к кровати, где Малдер уже повернулся боком, давая ей возможность расстегнуть «браслеты».

– Спасибо, Скалли.

Она сняла наручники и надела их на арестованного.

– Ляг на пол, – продолжала приказывать она. – Малдер, можешь позвонить шерифу?

– С удовольствием, – отозвался он и набрал домашний номер Рейнольдса, порадовавшись про себя за шерифа, который по крайней мере получит удовлетворение от возможности лично арестовать Хансена.

– Малдер, ты уверен, что с тобой все в порядке? – спросила Скалли, когда он закончил разговор. Она положила руку ему на плечо и почувствовала, что он до сих пор дрожал.

– Да, просто моя кровь сейчас процентов на пятьдесят состоит из адреналина. Когда ты появилась, я собирался напасть на него.

– В наручниках? Да это же чистое самоубийство!

– Он все равно собирался застрелить меня. Что мне было терять?

– Время, за которое могло произойти что-нибудь, что спасло бы тебе жизнь. Что если бы я появилась на минуту позже?

– А почему ты вернулась так быстро? Не то чтобы я жалуюсь, конечно.

Вздернув подбородок, Скалли продолжила молча наблюдать за их пленником.

– Скалли, колись, я не стану шутить, даже если ты скажешь, что вняла зову ангела, – заверил ее Малдер, изобразив крест поверх сердца в довольно ребяческом жесте «чтоб мне сдохнуть». – По правде, ты и сама походила на такового, когда вошла в эту дверь.

– Не знаю, – призналась она. – Я подъехала к повороту на Диггер и ощутила необходимость вернуться. Я просто знала, что все плохо кончится, если я этого не сделаю.

– Так ты дала нам еще один шанс, Скалли, – заметил он.

– Нам? – уточнила она.

Малдер перевел взгляд на свои руки, которые по-прежнему дрожали. Его оговорку можно было интерпретировать двумя способами, но ему не хотелось обсуждать ни один из них. В итоге он выбрал наименее спорный.

– Он собирался устроить засаду и на тебя.

«Разумеется», – подумала Скалли. Она бы вошла в номер, ища Малдера после возвращения своего единственного оружия шерифу. Вероятно, она не стала бы обращать внимания на подозрительные детали, будучи раздраженной из-за того, что он не отвечает на стук в дверь после того, как уже провернул один трюк с исчезновением без предупреждения. Она бы открыла незапертую дверь и стала бы обыскивать номер. Скорее всего, она бы даже не успела ничего понять, прежде чем распрощалась бы с жизнью.

– Вот почему ты собирался напасть на него. Господи, Малдер.

Скалли и сама почувствовала слабость в коленях и села рядом с ним на кровать, однако не перестала наблюдать за Хансеном. Ее близость вызвала у Малдера реакцию, которая застала его врасплох. Его внезапно охватило сильнейшее желание перекатиться и всем своим телом прижать Скалли к матрасу. Ему нужно было забыться, занявшись с ней любовью.Он испытал такое всепоглощающее желание по отношению к этой женщине. Прошло столько времени… «Нет, не прошло, – сказал себе Малдер, когда логическая сторона его мозга безжалостно погасила вспыхнувшую страсть. –Она никогда не принадлежала тебе и никогда не будет». При этой мысли он вновь ощутил приступ такой неизбывной тоски, что всерьез усомнился в том, что даже присутствие опасного преступника удержит его в рамках приличий. Близость к ней лишь усилит его отчаяние, а это ему сейчас было нужно меньше всего. Так что Малдер поспешил подняться с кровати.