Текст книги "Клинок по имени Стикс (СИ)"

Автор книги: Blood_and_Tea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Барьер Епископа не пропустит твои атаки в город, так что не сдерживайся, – предупредила напарника Мария. – И... не поранься, Гриша.

– Волнуйся о Светлых, Маша. А меня ждет ад.

Когда он сделал первый шаг, уже намереваясь сорваться в очередной рывок, Тьма Юджина пришла в движение. Мечник, выглядящий юным, взмахнул свободной рукой, и его аура ударила сами небеса, Темной силой расшатывая мироздание.

Затем Юджин поднял над головой меч и с силой опустил его на землю. Этот пустой удар расколол весь бетон на переулке, ставшем местом их битвы, оставил широкие трещины на стенах домов. А еще он в один миг разрушил барьер Света, который держала Епископ Рима вместе со своими подчиненными.

Мария и Григорий защитились от большей части урона, потому что она была направлена не на них, а на область. Тем не менее, Перст и Клинок были поражены мощью, скрывающейся в молодо выглядящем Темном.

Стигма Разрывающая Небеса – одна из сильнейших боевых Стигм, была для Юджина основной. Даже на Острове, где изредка еще встречались ветераны двухсотлетней войны, «молодого» принца признавали гением в обращении с этой Стигмой.

– Сражайся в полную силу, палладин, – холодно сверкнув алыми глазами, Юджин направил свое разрушительное оружие на напряженного Григория. – Или сдохнешь как собака.

– Ставлю на Юджина левую руку, – усмехнулся Луиджи, за беспечностью пряча сосредоточенность, и быстро оценивая ситуацию. – Не хочу показаться трусом, мой принц, но использовать такую разрушительную силу часто в этом городе опасно. Если вы слишком напугаете Светлых, они обрушатся на нас всем скопом и освободят силы Стикса.

– Сколько раз?

По тону Юджина было понятно, что он недоволен тем, что не сможет биться в полную силу, но и мнению Луиджи – эксперта по Светлым, Темный доверял. А еще его напрягало то, как легко противники справились с его первым ударом.

– Я думаю, около четырех. Не считая этот, – ответил Луиджи, и Юджин кивнул.

Как бы то ни было, эту битву им нужно закончить как можно быстрее.

*****

Закончив с эвакуацией гражданских, Лаула строго, без зазрения совести «давя» Светом, приказала собравшимся церковникам и Перстам с Клинками не лезть в битву. Для людей просвященного мира это сражение было слишком чудовищным.

Как и битва, разгорающаяся на самой окраине города. Лаула чувствовала, что ее отец, вместе со своим Перстом, вступили в бой. И понимала, что никто, кроме Луиджи и Юджина, не мог бы дать им отпор. А это означало, что и там сейчас шла невероятная, по меркам просвященного мира, битва.

Впрочем, не для Стикса. Для него такие масштабы были привычными. Возвращаясь к нему, Лаула удовлетворенно отметила, что ее Клинок не просто доминирует в битве над дезориентированными буйством Алана Темными, но и позволяет себе издеваться над их главой – барабанщиком Максом.

Снова горько пожалев о том, что приличные, с первого взгляда, парни оказались самыми масштабными убийцами в просвященном мире, Лаула едва не пропустила атаку Алана.

Но атаковал обезумевший музыкант не ее. Он бросился на Стикса. Со спины.

Ее Клинок, конечно, решил не обращать на всякие мелочи внимания и что-то глубокомысленно втолковывал Максиму. Тогда Лаула бросилась вперед.

– Берегись! – крикнула она, отталкивая Стикса.

Сверкнули недоумением алые глаза, а после левая рука взорвалась болью. Из глаз хлынули слезы, и девушка на мгновение потерялась в пространстве. Благо, Алан, промахнувшись по Стиксу и Лауле, точно попал по Максу и теперь, по всей видимости, добивал бывшего товарища.

– А я бы выжил, – заметил Стикс, неприязненно смотря на ее рану.

– Я тоже выживу, – упрямо ответила девушка, сосредотачиваясь на руке.

Яд «новорожденного» Темного был ужасен. Пожалуй, сейчас Алан был даже сильнее Стикса с четырьмя миллионами убийств. Тот факт, что парень никак себя не контролировал, компенсировался его гигантской боевой мощью и разрушительностью атак.

Таких, как эта. Рука Лаулы начала умирать.

– А если я отрежу ее... – сквозь боль пыталась найти решение Светлая.

– Яд запечатает рану, и ты останешься без руки, – ответил Стикс мгновенно, не спеша, впрочем, активно помогать. – Или ты можешь переработать Тьму, содержащуюся в яде, и сделать его обычным природным токсином.

– Но это же Тьма! – вскинулась Лаула. – Если я буду поглощать ее, то стану Темной, как это было с Юсуфом.

– Это же Тьма, – пожал плечами великий Темный, передразнивая. – Если ты не будешь ее поглощать, она поглотит тебя саму.

На это девушке не было, что ответить, и она принялась судорожно перерабатывать чужеродную для себя энергию и тут же бросать получившееся «топливо» на лечение раны.

Делая это, Лаула с ужасом подумала, что, не будь тут Стикса, и весь Рим был бы обречен. Темная сила Алана сейчас превосходила даже ее собственную Светлую. А с убийствами остальной четверки...

– Его нужно... остановить, – мало помалу, у Лаулы начало получаться, и она постаралась сосредоточиться на противнике. – Его... нужно... спасти.

– Спасти, хм? – Стикс странно посмотрел на нее. – Он убил миллионы человек, и от этого уже никуда не денешься. Ко всему прочему, его кукушка не выдерживает и начинает отлет. Еще немного, и он станет хтоником.

– Его... НУЖНО... спасти, – с нажимом повторила Лаула. – Не его вина в том, что умирали люди. Это даже наша вина. Моя. Я не успела вычислить Луиджи раньше.

Стикс вздохнул и покачал головой. Впрочем, он бы соврал, если бы сказал сейчас, что не понимает мотивов Лаулы. Светлые крупно облажались во всей этой ситуации с Хитиновым Ядом и группой «Скорпионы». А Алан, бывший почти невинным, стал для Лаулы неким символом провала всемогущей Церкви. И теперь Перст пытается спасти его, чтобы, вместе с ним, спасти свои представления о мире и добре.

А парень, инстинктивно пожирающий своих бывших друзей, готовился переродиться в чудовище Тьмы – хтоника. Совершенно разрушительное и безумное существо, общая сила которого будет достигать почти десяти миллионов убийств.

– Ладно, мне нужно пять – выдохнул Стикс и, смазавшись, бросился вперед.

– Стикс! Активировать еще миллион убийств!

Доедающий руку Максима, Алан, тем не менее, успел выставить свою клешню перед собой, перехватывая удар Стикса. Клинок хохотнул, радуясь силе противника, и в следующее мгновение оказался за его спиной.

Останься у Алана разум, и он бы догадался обернуться. Но жестокая Тьма буквально переварила его личность, оставив лишь инстинкты и базовые реакции. И Стикс с легкостью проткнул его грудь из-за спины своими Когтями Тьмы.

– Первый раунд за мной? – хмыкнул Владыка Ночи.

– КАК ЗНАТЬ...

Неожиданный ответ ошеломил Клинка, и он пропустил ужасный удар в корпус сразу от двух хвостов и задней лапы, в которую превратилась нога Алана. На миг «моргнув» Тьмой, Стикс обратился Женщиной и буквально распался кровавой лужей, чтобы собраться из нее уже целиком.

Его кровь потекла из открывшихся на руках порезов, но, не долетая до земли, застывала в воздухе, формируя сотни и сотни кровавых осколков и лезвий.

– Оставил разум в такой ситуации? – Стикс задумчиво склонила голову. – Нет, до хтоника тебе далеко...

– Я ПИСАЛ ПЕСНИ О МОЛОДОСТИ, БУНТЕ, СМЕРТИ И СТРАДАНИЯХ В ЭТОМ БЛЕКЛОМ МИРЕ, – Алан насмешливо изогнул чудовищные зубы. – Я – ИДЕАЛЬНЫЙ ТЕМНЫЙ. ПРОСТО, ДО СЕГОДНЯШЕГО ДНЯ, Я ОБ ЭТОМ НЕ ЗАДУМЫВАЛСЯ.

– Очень логично, – похлопала в ладоши Женщина, выставляя точенную ножку вперед. – Тогда не хочешь преклонить колени? Я, как-никак, твоя Королева.

– ХОЧУ УБИТЬ ТЕБЯ.

– Даже если каким-то чудом у тебя выйдет, ты тут же сдохнешь.

– ХОЧУ ПОПРОБОВАТЬ.

Монстр-Алан даже не сдвигался с места, он просто появился перед Стикс. Конечно, она ждала его, сразу же атаковав всеми своими Кровавыми Лезвиями. «Новорожденный» заревел, когда его броня оказалась пробита, и этот звук стал его очередным оружием.

Лаула моргнула, ошарашенно пытаясь придти в себя. Только что на ее глазах Стикс стал... ребенком. Обратившись мальчиком, Темный подернулся дымкой, будто бы был бесплотен, и просто прошел сквозь атаку звуком.

Призрак Ребенка – еще одно из воплощений ее Клинка, сегодня был представлен ей впервые.

Из мальчика обратившись Юношей, Стикс тяжелым апперкотом отбросил от себя бывшего музыканта. Монстр, уже ничем не напоминающий человека, кроме двух ног, зашипел, и изрыгнул из своего чрева целый гейзер ядовитой кислоты. Стикс направил на него палец, и с его ногтя сорвалась искра, обратившаяся бурным потоком пламени. Фиолетовое Пламя Стикса и ядовитый гейзер Алана сошлись в безумном паритете, пока, наконец, Монстру это не надоело.

– Под землей! – успела предупредить Лаула, в тот миг когда Стикс взглянул на нее.

И тут же отшатнулась, когда, действительно из под земли, перед ней появился обезображенный Алан, тянущий свои уродливые клешни.

Которые тут же отскочили от простого Барьера Света.

– Бха-ха-ха! – развеселился Стикс, оставшись стоять там, где стоял. – Ты недооцениваешь эту девочку, парень! И явно переоцениваешь собственную хитрость. Думал, я не замечу, что у твоего клона всего один хвост?

Направив одну руку на противника Лаулы, Стикс запросто испепелил его, не ощутив малейшего сопротивления. А вторую руку великий Темный направил туда, где в начале битвы растерзал Толстяка Джо.

Там же и находился настоящий Алан, спешно пожирающий останки бывшего товарища.

– Останови его! – закричала Лаула. – Нельзя дать ему...

– Аргх, ну хватит! – разозлился Стикс, перебивая девушку. – Вот что ты все время так нервничаешь, Лулочка?! Ты мне опять не доверяешь?! Или опять выдумала какое-нибудь дерьмо, по типу того, что я истязаю души убитых мной каждый раз, когда дерусь? Да душ бы у мира не хватило! А, впрочем... Это мы уже обсуждали. Что до нашего скорпиончика, все просто. Я хотел, чтобы было поинтереснее.

– ГЛУПЕЦ! ТЕПЕРЬ Я НЕПОБЕДИМ! – возопил закончивший Алан, от которого ударила тяжелая волна Тьмы.

Он преобразовывался. Лаула пораженно смотрела, как бывший приятнейший парень и солист группы «Скорпионы» сам становится настоящим скорпионом. Стигма Облика позволяла сильнейшим темным обращаться в зверей, с которыми у них было родство. Под действием Облика, враги Света становились практически невосприимчивы к энергетическим атакам и получали несравненную физическую мощь. И «новорожденный» Алан только что заполучил эту мощь, став скорпионом. Серым, ядовитым и чудовищно опасным.

А еще огромным. Гигантским, как целый семиэтажный дом.

– ПРИШ-Ш-ШЛО ВРЕМЯ РАС-С-СПЛАТЫ! – зашипело чудовище, подобно урагану.

– Ага, – Стикс вздохнул и с силой рванул с себя верхнюю одежду. – Ненавижу это делать...

Звук, раздавшийся через секунду, напоминал об ударе о воду, после прыжка с высоты. Это было нечто первородное, но давно забытое. Что-то близкое, но совершенно не замечаемое. Такой родной и незнакомый звук.

А потом Лаула поняла. Это был удар гигантского сердца.

Тело Стикса буквально взорвалось кровью и костяной пылью, а на его месте возник ураган Тьмы. Утробное рычание, донесшееся из его центра, было похоже на угрожающий звук, издаваемый аллигаторами. Совсем рядом с Лаулой хлестнул о землю упругий змеиный хвост. Черно-зеленые колонны, переставляясь, сотрясли землю – то были лапы. Тень закрыла небо – то были крылья.

Лаула вспомнила, что у ее Клинка есть еще одно имя. Имя его Облика. Одно из самых популярных в сказках. Имя, ассоциирующееся у светлых с непреодолимыми силой и яростью. С неизбежностью самой Тьмы.

Дракон.

И сейчас этот Дракон, во плоти, явился прямо перед ней.

Глава двадцать третья. Тьма и Свет, и Свет и Тьма

«Год назад. Концертная арена Талантов Треанта. Руины. Епископат Рим.»

Гигантский Стикс, в облике Дракона, не тратил время на разговоры. Трубно взревев, он бросился на Скорпиона. Дракон пробивал его хитин когтями, рвал оголенную плоть длинными зубами, отбивался крыльями и хвостом. Алан был неуклюж в своей гигантской форме и только пятился назад. Но Стикс, сверкая полированной чешуей, мелькал с разных сторон и углов, крутился вокруг своей оси и даже ненадолго взмывал в воздух, атакуя и сверху.

От безысходности, Алан-Скорпион завизжал. Очередная атака звуком, эта была совершенно несравнима с предыдущими. Казалось, все рушится даже не в труху, а на молекулы.

И тогда Стикс выдул из своей пасти огонь.

Из-за поднявшейся температуры, глаза Лаулы мгновенно высохли, но девушка все равно, не отворачиваясь, смотрела на эту неравную битву. Она смотрела за тем, как непреодолимо далеко от них всех был ее Клинок.

И какую страшную, пускай и неведомую им войну, он ведет со своим прошлым в лице Луиджи и Юджина.

– «Ведь для него это – нормально», – подумалось Лауле. – «И какие же скучные и мелочные для него наши проблемы и битвы! И даже эта – всего лишь веселье. Поэтому он такой... И, похоже, поэтому-то он не спешит найти Луиджи и Юджина. Мы... я! Я еще не готова к встрече с ними.»

Конечно, она не могла быть уверена. Но Лаула верила, что именно из-за нее Стикс тянет время, оттягивая неизбежную встречу со своим прошлым. Она еще слишком слаба, чтобы быть рядом с ним. А без нее, в Печатях, ему к ним не подобраться.

Конечно, сегодня, несмотря на невероятный уровень противников, Лаула не допустила ни одной лишней смерти. Но чем она сама помогла своему Клинку в бою, кроме того, что высвободила его силу и защитила от одной, не смертельной ему, атаки?

Ей нужно стать сильнее.

Тем временем Дракон, запрокинув голову, огласил мир вестью о своей победе. А Скорпион, под его могучими лапами, перестал дрожать.

Стикс победил. Впрочем, как и всегда.

Когда пыль осела, а Тьма, бурлящая вокруг, немного улеглась, Лаула, морщась от боли в раненой руке, пошла к центру битвы. Туда, где медленно осыпался хлопьями Тьмы костяк титанического скорпиона.

Стикс был там. Стоял над телом Алана, вернувшего себе прежний облик. Одежда музыканта была подрана, сам он – потрепан, но его грудь мерно вздымалась, и Лаула обрадованно выдохнула.

– Как всегда, переживаешь за чужие жизни, забывая о своей, – Клинок улыбнулся ей и подошел ближе. – Дай-ка посмотреть.

Рана на руке перестала быть смертельной. Но Лаула отдавала себе отчет – вполне возможно рукой она не сможет двигать еще очень долго. Или вообще – никогда.

Правда, вместо страха за здоровье, Лаула испытывала гордость. Ведь она защитила самого Стикса от такого страшного удара. Конечно, его бы это не убило, но битва могла пойти по совершенно иному сценарию.

– Я справлюсь, – ответила Лаула. Ей не хотелось выглядеть слабой после битвы, в которой она почти и не участвовала. – Рана – пустяк.

– Если ты застонаешь от боли, я снова дам тебе по заднице, – пообещал Стикс, твердо хватаясь за ее руку.

Лаула поморщилась, но промолчала. Темный усмехнулся и... приложил губы к израненной плоти.

Сначала Перст подумала, что Клинок, таким образом, хочет заставить ее вскрикнуть. Боль была неимоверной. Но девушка сдержалась в первые секунды, а потом все неприятные ощущения... испарились.

Лаула почувствовала, как уходят Тьма и яд из ее раны. Стикс просто высасывал их из ее ауры и крови. Параллельно с этим, кожу Светлой покрыла тонкая корка, и ей пришлось напомнить самой себе – не удивляться. Конечно, у величайшего темного в мире будет Стигма управления Морозом.

И все равно – он был удивителен.

– Рука в прядке, но рана останется, – Стикс оторвался от руки Лаулы. И припал на одно колено. – Силен парень, да и я выдохся немного. Если ты, правда, не хочешь одолжить мне еще миллиончиков пятнадцать убийств...

Лаула посмотрела на своего Клинка. За год совместной работы с ним, девушка не раз задавалась вопросом, как может она довериться чудовищу из мифов и сказок? И так же часто она спрашивала себя – тот ли с ней Дьявол, о котором говорят?

Молодой высокий парень с растрепанными черными волосами, идеальными чертами лица и уставшими алыми глазами – ее напарник. Стикс. Пожалуй, сегодня она действительно нашла ответы на свои вопросы.

– Нет, не хочу ничего одалживать, – улыбнулась Лаула и наклонилась к своему Клинку. – Но хочу наградить...

Она поцеловала его, зная, как стыдно ей будет потом. Но сейчас, поддавшись эмоциям, она была рада, что осмелилась. И довольна тем, как смущенно выглядело лицо Стикса.

– Всегда пожалуйста, – буркнул он, отведя взгляд. И тут же сально ухмыльнулся. – Ты знаешь, если нужно кому-то отсосать – я всегда рядом.

Лауле оставалось только тяжело вздохнуть. Она только собиралась ответить, как воздух буквально застонал от переполнившей его Тьмы! И это был не Стикс. Ее Клинок тоже встрепенулся, прислушиваясь к своим ощущениям и радостно оскалился.

– Четыре раза использовать Разрушение Небес, а он – сильный парень, – его глаза поменялись. Вместо красных, они снова стали драконьими. – Хочешь полетать? Вторая битва тоже подошла к концу.

*****

Они сошлись, с грохотом и ревом разрывая пространство вокруг себя. Мечник и палладин. Вечный Темный и бывший Светлый. Юджин орудовал мечом, а Григорий размахивал молотом. Оба были ветеранами битв, пускай и с разным опытом.

Палладин привык сражаться с сильнейшими Темными просвященного мира, используя свою веру и свое тело для победы. Юджин тоже уничтожал могущественных Темных, порой даже превосходящих его по силам. Потому что Юджин владел гениальным мастерством.

Вот только опыта борьбы со Светлыми, пускай и бывшими, у него не было.

В очередной раз промахнувшись ударом молота, Григорий просто принял удар мечом Юджина на грудь. Взмахнув молотом еще раз, он уже и не намеревался попасть. Вместо этого, заставив Темного уклониться, бывший палладин отпустил рукоятку орудия, позволяя ему улететь прочь, а сам успел прервать рывок Юджина ударом бронированного локтя.

Ошеломленный Темный опомниться не успел, как оказался в сильнейшем захвате Клинка.

– Грешников ждет боль, – глухо, из под шлема, провозгласил Григорий, и его напарница сложила руки в молитве.

Яркая вспышка ударила с небес. Молния из Света, направленная Перстом, врезалась прямо в черный доспех ее Клинка, не причиняя ему самому никакого вреда, но жестоко раня его противника.

Юджин взревел, от боли и гнева, разрывая захват могучего палладина и прописывая тому мощнейший удар по животу. Григорий содрогнулся, но устоял и снова потянул руку к парню.

Но тот уже был слева. Высвобождаемая им Тьма концентрировалась, сгущалась и становилась плотнее. И его собственные силы увеличивались вместе с ней.

В конце концов, он же – сын величайшего Стикса.

Перехватив руку Клинка, Юджин взмахнул мечом, покрытым энергией Разрывающей Небеса, отсекая ее даже сквозь массивную броню. Григорий яростно заревел, атакуя второй, но тут же исчез, телепортировавшись к выброшенному не так давно молоту.

А в то место, где он только что стоял, приземлился, с ударом, Луиджи.

– Первый удар потрачен, а враг все еще опасен, – снова напомнил своему компаньону Скрытник. – Мы должны отступить, мой принц.

– Мы уйдем, – отмахнулся, в бешенстве, Юджин. – Когда я заберу его голову.

– На все воля сильного, – беспомощно развел руками Луиджи, вздохнув и повернувшись к Марии. – Мадам, битва снова свела нас вместе.

– Ты слишком много болтаешь, для того, кто собирается драться, – усмехнулась Перст, стараясь казаться спокойной.

Но по ее глазам Луиджи видел – она переживает за своего Клинка. Пускай Григорий Минастинг был величайшим палладином в Свете, а во Тьме убил многих осужденных на казнь Темных, даже всех этих сил ему не хватало, чтобы сравняться с Юджином.

Молодой мечник с Островов был непреодолимо силен. И с каждой секундой его Тьма только усиливалась, усиливая и своего хозяина.

– Я буду счастлив не драться с вами, а беседовать! – Луиджи отсалютовал Марии рукой. – В конце концов, вы же Светлая. И вам должно претить вульгарное насилие, разве нет? Давайте, например, поделимся историями из жизни? Я расскажу вам, как впервые встретил самого Стикса в светлых землях. А вы, ну, например, вспомните, как познакомились с вашим Клинком...

– Пожалуй нет, – Мария достала из нагрудного кармана золотое распятие. – Изыди к дьяволу!

– Да я бы рад...

Атакующая Мольба Марии взорвала землю в том месте, где недавно стоял Луиджи. Скрытник увернулся, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Совсем близко бушевали две Темные катастрофы. Пускай Юджин обладал опытом шести сотен лет и Тьмой, близкой к истинной силе самого Стикса, его противник был ему под стать. Конечно, чистой Тьмы в Григории Минастинг было меньше, чем у Юджина, но у него был Свет. Свет его Перста – Марии, помогающей напарнику в бою. Их тандем, вполне вероятно, мог доставить Юджину много проблем.

Но у Юджина есть Луиджи.

– Придется пошалить, – вздохнул Скрытник, сосредотачивая свое внимание на второй, по силе, своей Стигме.

Воплощение – сила, позволяющая контролировать тело другого человека. Луиджи использовал ее при первой встрече со Стиксом, заключив тогда сделку с Наядой – «новорожденной» Темной. И на Островах Луиджи, считающийся одним из древнейших и сильнейших Темных, нередко заключал контракты с менее сильными собратьями.

Сейчас, посреди светлого города, до своих контрактников Скрытнику не дотянуться. Да и вообще Темных здесь не было. Но ему они и не нужны.

Его Тьма ударила неслышным и невидимым импульсом в пространство, сканируя его и предоставляя хозяину сведения. Район, в которым они сражались, был полностью безлюден до снятия барьера, но теперь редкие светлые, из полиции или просто блуждающие, оказывались не так уж далеко.

Луиджи потянулся к их мыслям, не забывая, при этом, уворачиваться от цепей Марии. Сознания обычных людей, не встречавшихся с Тьмой и не овладевших Светом, были очень хрупки. И легко подчинялись воле тысячелетнего Скрытника.

Луиджи так увлекся контролем марионеток и игрой с Перстом, что, когда первый подконтрольный светлый добрался до них, Темный совсем потерял из вида Клинка.

И Григорий Минастинг тут же воспользовался его оплошностью, гигантской черной тенью возникнув за его плечами.

– Луи! – предостерег его Юджин, находившийся на грани бешенства.

Молодого Темного просто выводила из себя эта битва, где он не мог бить по врагу с полной силой. Если он продолжит использовать Стигму Разрушающую Небеса на максимум, Рим ждут серьезные разрушения. И принцу Острова, конечно, было плевать на старый город светлых, но вот провоцировать всех обладателей Силы в округе бежать сюда и пытаться его остановить Юджин не собирался.

К тому же, на шум может явиться Стикс, который пока явно недооценивает своих противников.

Луиджи, тем временем, успел подставить под атаку Клинка одурманенного светлого. Бывший палладин заскрипел зубами, но остановил сокрушительный удар темного молота. Волосы немолодого полицейского, оказавшегося в опасной зоне, взметнулись в разные стороны, но он, казалось, даже не заметил этого. Не контролирующий себя человек стал карабкаться на огромного Клинка в броне.

– Прочь! – Григорий отбросил мужчину одним взмахом рукой и тут же закрылся от очередного удара Юджина.

Но молодой мечник не стал продолжать атаку и подставился. Григорий размахнулся, успевая подловить Темного, но тут же остановил движение. Очередная марионетка Луиджи, на сей раз женщина, могла быть задета его молотом.

– А вот и твоя слабость, – презрительно бросил ему в лицо Юджин, с усилием, но протыкая нагрудную пластину палладина насквозь.

– Гриша! – ахнула Мария.

Луиджи напал на нее, отвлекая от Клинка и продолжая мешать защищаться своими марионетками. Женщина ушла в глухую оборону, цепями закрываясь от атак Темного. И вытащила из глубин своей рясы две объемные бутылки.

– Да сколько на вас оружия, мадам!? – засмеялся Луиджи, пробираясь сквозь ее защиту с помощью одурманенных людей. – Хотите брызнуть мне в лицо освященной водой?

– Само собой, – ответила женщина и подбросила бутылки в воздух.

Ее цепи взметнулись хлыстами, разрывая емкости с водой над головами подконтрольных Скрытнику светлых. Каждый, на кого попал этот небольшой дождь из освященной в самом Первом Храме воды, падал на землю без сознания. Свет, содержащийся в каплях, освобождал людей от власти Темного.

– Какая отчаянная попытка, – усмехнулся Луиджи. – Ведь воды у вас больше нет.

– А куда же она делась, Темный? – хмыкнула в ответ спокойная Мария. – Оглянись.

Луиджи нахмурился. А через мгновение его взгляд заметил каплю освященной воды, висящую у его правого плеча. И потом еще одну – уже у ног. А за ними все новые и новые капли, оставшиеся парить в воздухе. В один миг весь этот участок битвы оказался под контролем зависшей в воздухе воды.

– Какой редкий талант, для Светлых, – улыбка Луиджи стала нервной. – Контроль над стихией...

И он был прав. Темные Стигмы, позволяющие обладателям контролировать одну из стихий, как, например, Фиолетовое Пламя Стикса, были очень редки. И свидетельствовали о том, что Темный, использующий их, был тесно связан со стихией и убивал с ее помощью многих людей.

Светлые Мольбы работали иначе, и их можно было передавать друг другу. Но использовать Мольбы Повеления той или иной стихией могут лишь единицы. Как объяснял своим первым ученикам сам Святой Федор – лишь один Бог может повелевать природой. И редким детям своим он позволяет взять подобную власть в свои руки. В то время как Темные отбирают у Бога эту власть насильно.

Но Мария Хистори была единственной, в современном просвященном мире, кто обладал даром к управлению Водой. Бывшая настоятельница Боевого Храма, эта женщина по праву считалась одной из могущественнейших Светлых!

– Будет больно, – пообещала она Луиджи своим хрустальным голосом.

И капли, застывшие, до того, в воздухе, взорвались мельчайшими частицами воды и Света! Скрытник вскрикнул, бросаясь прочь, но везде, куда бы он не бежал, его ждала боль в виде священной воды.

Юджин крутанул мечом вокруг себя, во второй раз используя Стигму разрушающую Небеса, чтобы избавиться от капель. Но он упустил момент, и в его лицо ударил тяжелый латный кулак восстановившегося Григория. Конечно, капли Перста Указующего не попадали на ее Клинка.

– Мы не справляемся, – сказал, внезапно, Григорий Марии. – Я не могу серьезно ранить их. А они нас могут.

– Мы лишь должны задержать их до прихода Стикса и Лаулы, – ответила Мария, обеспокоенно смотря на палладина.

– Времени нет, – качнул головой тот. – Даже сейчас этот парень не показывает всех своих сил. Уверен, он готовиться к поединку со Стиксом. Мы не можем этого допустить. Не в Риме. Будут жертвы.

– Тогда нанесем им удар, – решила Мария, собирая капли вместе. – И отступим.

Персту неприятно было признавать свое поражение. Еще горче было осознать свою бесполезность ее Клинку, и Мария знала об этом. Но они, так же, оба понимали, что враг оказался им не по зубам. И если они продолжат битву, на кону будут уже не только их собственные жизни.

Остатки воды Марии сплелись в воздухе, собираясь в одно изящное и грозное оружие. Переливаясь, сияющая от накопленного в ней Света, вода приняла форму узкой алебарды. Цепи Марии взмыли в воздух и задрожали, готовые нападать. Ее Клинок силой мысли уменьшил свой молот, оставляя его в одной руке, а во второй материализовал тяжелый Черный Щит.

– Если это оружие попадет, регенерировать будет тяжело, – оценил Луиджи. – Мой принц. И все же я предлагаю...

– Закрой рот и дерись, – отрезал Юджин, уверенно выходя вперед.

– На все воля сильного, – в очередной раз вздохнул Скрытник.

Оставшиеся в его распоряжении четыре марионетки бросились на противников первыми. Но теперь, наученный горьким опытом, Григорий быстро и, по возможности, аккуратно сбивал людей с ног своим щитом. И тоже прорывался к оппонентам.

Юджин уже ждал врага с клинком наперевес.

– Последний раунд, грешник, – громыхнул из под шлема порядком уставший Минастинг. – Ты готов?

– Не болтай попусту.

Их мастерство, такое разное, но такое близкое, в очередной раз подверглось проверке. Теперь Григорий был лучше в обороне, быстрее реагируя на выпады меча уменьшенным молотом и защищаясь щитом. Юджин, вышедший на нижний предел своих возможностей, был быстр и силен. Один на один, конечно, бывший палладин проиграл бы Темному за пару минут.

Но он был не один.

Мария, стоящая за его спиной, разила врага алебардой, заставляя его постоянно совершать маневры. Благодаря этому, у Григория было пространство, чтобы совершать свои и не давать Луиджи подобраться к Персту. Боевое товарищество бывших палладина и настоятельницы Храма выводило уровень их сил за пределы их личных возможностей.

Однако, даже этого не хватало, чтобы преодолеть тот разрыв в силах, перед которым они оказались.

В третий раз использовав Стигму Разрушения Небес, Юджин снова ранил Григория. Клинок, благодаря своей Тьме, быстро регенерировал, но замедлялся, растрачивая энергию на это.

– Не могу дотянуться! – выдохнула Мария, осознав, что ее алебарда просто не успевает за движениями Темных. – Гриша, нам пора уходить!

– Никто никуда не уйдет! – провозгласил Юджин, подловив Григория и одним махом отсекая ему руки.

Клинок телепортировался, уходя от последующих атак и восстанавливая конечности. И оказался рядом с застывшей в воздухе алебардой, которая, секунду назад, пыталась ударить Луиджи.

– Отпусти ее! – крикнул бивший палладин. – Ослабь контроль!

– Если ты возьмешь ее...

– Сделай это немедленно!

Светлым не пристало слушаться Темных. Перстам Указующим дана Богом власть указывать их Клинкам, а не наоборот. Но Мария верила Грише. Всегда верила. Потому что всегда, пускай и безответно, любила этого человека. Даже когда он стал Темным.

– Вы раскрылись, мадам! – Луиджи оказался рядом, пробивая-таки защиту Марии и раня в правый бок. – Пора прощаться.

Женщина только усмехнулась. Она видела, как за его спиной ее Клинок берет в руки алебарду из чистого Света. Как горят и трескаются его руки от одного касания к ней. Как кривится от боли лицо. Но Гриша сделал это. Сумел удержать эту мощь. И в стремительной атаке направил ее на Скрытника.

– Луи! – запоздало крикнул напарнику Юджин.

Но сам не бросился вперед. Потому что специально подставил Луиджи под удар. Потому что он был Темным. И жизнь товарища для него была равноценна лишь его полезности. А в этой битве от Скрытника было мало пользы.

Но когда Луиджи закричал, момент для атаки был идеальным. И Юджин бросился вперед, активируя Стигму Разрывающую Небеса и направляя всю свою мощь прямо на Светлую женщину. Ведь когда умрет она, Печати Клинка отберут его силы.

Григорий не смог удержать алебарду правильно. Его атака получилась не идеальной, и вместо того, чтобы уничтожить Темного, разорвав его пополам, Клинок лишь отрубил ему левую руку, страшно ранив и спину с бедром. А потом почувствовал, как Тьма надвигается на его Перста и боевую подругу.