Текст книги "Клинок по имени Стикс (СИ)"

Автор книги: Blood_and_Tea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Я повторюсь – никто из Светлых даже не поймет, как это провернуть, – покачала головой Лаула.

– Федор мог, – неожиданно поделился Стикс, не любивший, как знала Лаула, поминать своего давнего врага. – И ты сможешь.

На этот раз он атаковал, предупредив девушку, когда поднял высоко над головой свою трость. Лаула не ожидала, что самое спокойное и не-боевое обличье Стикса когда-нибудь нападет на нее с палкой, но уже была готова, кажется, ко всему.

Ускорившись в моменте, Стикс надеялся ударить девушку тростью по плечу. И она сама подставилась под такой удар, защитив плечо Светом. А потом быстро зажала трость на сгибе локтя, второй рукой атакуя Риттой.

Стикс тут же опустил свое оружие, но отступать не стал. Вместо этого пожилой мужчина в дорогом костюме тоже принял боевую стойку, и Лаула впервые смогла оценить, насколько мускулистым и плотным он был под своим пиджаком. Мощная пара ударов пришлась на блок Риттой. Подхваченная трость ударилась в плечо снова, но не сбоку, а сверху, и в этот раз у Лаулы треснула кость. А ведь это была та самая рука, в которую совсем недавно прилетел Луч Тьмы.

Девушка охнула от боли и схватилась за руку. Но на этот раз ее жестокий учитель не остановился.

Старец надавил на больное плечо, дробя ослабленную кость и заставил Лаулу встать на колени. Потом пихнул ногой опрокидывая на спину и быстро, до того, как девушка все поняла, ткнул в нее тростью.

Тростью, которая мигом превратилась в маленькое копье. Ткнул ровно в сердце. И провернул.

– «Предал?» – метнулась в голове Лаулы грустная мысль.

Она не боялась здесь умереть. Активируя такую силу величайшему Темному в мире девушка отдавала себе отчет, что самобытный Стикс легко может предать ее или же взбунтоваться. Поэтому она подстраховалась.

– Хвалю, – оценил Старец спокойно, когда рядом с ним тяжело рухнул на землю высокий мужчина. – Ох и хвалю тебя, дорогая ученица.

Патриарх Михаил расправил плечи и собрал всю бурлящую силу своего Света в правой руке, намереваясь за секунду уничтожить обратившегося против Перста Клинка. В его груди клокотал праведный гнев и обида за юную девушку, поверившую дьяволу.

– Дай мне десять секунд, Светлый – спокойно попросил Стикс, не глядя на разгневанного Патриарха. – И она встанет сама.

– Хочешь веры, после того, что сделал?! – зарычал Михаил.

– Мне уже очень давно, – покачал головой Стикс. – Не нужна чья-то вера. И я ничего не сделал. Предосудительного. Она попросила ее учить. И я учу.

Патриарх нахмурился, обдумывая его слова, но почти сразу замотал головой. Слушать Язык Лжи – дьявола по имени Стикс – последнее, что он должен делать, занимая свой пост. И его долг, в первую очередь, сохранить жизнь будущей главе Церкви.

– Не надо... – рвано выдохнула Лаула с большим трудом. – Не... Он не врет...

– Лаула, ты... – распахнул глаза в удивлении Михаил.

А Лаула тем временем регенерировала, восстанавливая полностью уничтоженное сердце одной лишь силой собственного Света. Девушка осунулась и побледнела, но встала с пыльной земли полигона сама и, пошатнувшись, отказалась от помощи Михаила.

– Для первого раза у тебя получилось отлично, на мой взгляд, – как ни в чем не бывало улыбнулся Старец, оценивающе осматривающий девушку своими разными глазами. – Восьмые потоки, пожалуй, слишком плотно застроили аорту, а вот тромбы и капилляры держатся на соплях. Но их восстановление – уже точно твоя стезя.

– Уж справлюсь, – выдохнула Лаула и, немного неуверенно, встала в боевую стойку. – Продолжим урок?

– На сегодня он окончен, – Стикс повернулся к ней спиной. – Моя оценка – почти удовлетворительно.

– «Почти»?! Да девочка совершила чудо с первой попытки! – вмешался все еще ошарашенный Михаил.

– Сир, – Лаула сама успокоила Патриарха и вновь обратилась к Клинку. – А как же твои приемы? Я не смогла заблокировать, увернуться и даже грамотно принять удар. Когда ты будешь учить меня этому?

Ей казалось, что сегодняшний... «спарринг» был провалом. Лаула не считала себя сильным боевиком, но отдавала себе отчет в том, что не каждую девятнадцатилетнюю девушку тренировал в детстве глава ордена палладинов. И оттого она не понимала, как могла так безнадежно проиграть поединок, в котором Темный не выкладывался даже на сотую долю своих возможностей.

– Это – мелочи, им ты обучишься сама, – Старец обернулся и покачал головой. – Я покажу тебе больше, чем простые кулаки и захваты. Забудь об этом. Понимание – вот чего тебе не хватает. И его я дам, раз уж согласился быть твоим учителем.

И Клинок, которому Лаула не забыла ограничить Тьму Печатями, неспешно побрел к выходу с полигона, оставив Светлых вдвоем.

Девушка смотрела ему вслед и осознавала, что все еще не понимает его. Все еще не доверяет.

Но она так же поняла, что хочет это исправить. Именно в этот день Лаула задалась целью не просто работать с навязанным ей Архипатриархом Клинком, но подружиться с ним. Узнать его и его историю.

Возможно, именно величайший Темный за всю историю мира станет тем, кто поможет ей стать величайшей Светлой.

Глава пятнадцатая. Епископат Треант

«Наши дни. Селение Тамтамыш. Имир.»

Маленькая деревенская церковь встретила Лаулу чистотой и мирной тишиной, изредка нарушаемой звяканьем тяжелого серебряного креста священника – отца Сергия. Пожилой мужчина в сане тихонько вздрогнул, увидев краем глаза, что в его обители появилась прихожанка, и широко улыбнулся.

– Господь с вами, девушка, – его тихий голос источал радушие и смирение.

– И вас Он ведет, отец Сергий, – наклонила голову Лаула и потянулась к нему своим Светом.

Священник слегка нахмурился, но промолчал, давая девушке закончить сканирование. Он был Светлым уже сорок лет, и сила его постепенно засыпала, готовя тело к отбытию на небеса. Убедившись в этом, Лаула спокойно вздохнула и улыбнулась ему, извиняясь:

– Профессиональная деформация, сир. Я – Перст Указующий – Лаула Минастинг. Если хотите, можете проверить меня, я не против.

Сразу после того, как она сказала это, морщины на лице пожилого священника разгладились, а в глазах и на губах заиграла улыбка. Он почтительно поклонился молодой Светлой.

– Лаула Минастинг, конечно же, – старик подошел ближе. – Я знаю вас. Вы были еще девочкой, когда комиссия столичных Церквей решала, в какую обитель взять вас на воспитание. Я помню, как просил оставить вас дома...

Лаула удивилась.

– Я рада, что к вашим словам не прислушались, отец Сергий, – покачала она головой. – Я встретила много друзей в Монастыре, общалась со всеми и хорошо училась. Боюсь, останься я дома, и все было бы совсем по-другому...

Священник добродушно рассмеялся и шутливо погрозил девушке пальцем.

– Слова довольного своей жизнью человека, – заметил он. – Многие из моих прихожан хотели бы для себя другой жизни. Если прислушаться... на улице я чувствую большую тень. Дьявол ходит за вами по пятам, а вы сияете, подобно солнцу. Уверен, не многие, на вашем месте, смогли бы так. Да и ваш визит... Я помню ту историю. Почти полтора года назад, в Треанте, мда...

– Прошу прощения, если обидела вас, сир, – сложила руки вместе Лаула. – Но таков порядок. Теперь. Пускай ваша деревня близка к столице, проверки обязательны.

– И это правильно, скажу я вам, Лаула, – твердо заявил Сергий, взглянув прямо ей в глаза. – Как оказалось, зло имеет слишком много личин, чтобы мы могли быть беспечными.

Непроизвольно, девушка провела рукой по лицу. Пару лет назад воспоминания, что сейчас вспыхнули в ее голове, заставили бы Лаулу расплакаться. Сегодня она даже не содрогнулась.

– Отец Сергий, помолимся?

– Конечно же, Светлая. Конечно же. Помолимся о том, чтобы оставаться в Свете...

«Полтора года назад. Великий Дуб. Епископат Треант.»

После того, как Лаула отчиталась Архипатриарху о событиях на Урале, девушка, со своим язвительным Клинком, получила недельный отпуск, но после была направлена в Епископат Треант. Именно туда, ранее, был командирован Арнольд Якуб – молодой Епископ Урала, для помощи местному духовенству.

А помощь там требовалась немалая. Уже больше полугода по всему Епископату сеяла боль и смерть неизвестная ранее болезнь. В последние недели эпидемия разрасталась и не поддавалась привычному Светлым лечению. Более того – удивительная зараза поражала не только обычных людей, но и самих Светлых.

Стикс только посмеивался, глядя на то, как Лаула подбирает медицинские маски и перчатки в поездку. Он болезней, естественно, совсем не боялся.

Лаула, взяв новый курс на сближение со своим Клинком, стала чаще спрашивать его о прошлом. Впрочем, Стикс не спешил ей все так запросто выкладывать...

– Хорошей эпидемией можно уничтожить целый народ, – авторитетно заявлял Темный. – Главное, что в ней должно быть, это: распространяемость, смертность и капелька таинственности, чтобы лекарство быстро не нашли.

– Занимался чем-то подобным раньше? – спрашивала Лаула.

На что получила ироничный, как на полную дуру, взгляд:

– Конечно. Я же Стикс.

– А если подробнее?

– В другой раз.

И такие диалоги были частыми. Конечно, Лаула могла бы довериться книгам. По той же мировой истории было написано достаточно трудов, в которых не раз и не два упоминался ее Клинок. Однако, сам Стикс уже не единожды упоминал, что знания Светлых о Темном Времени часто обрывочны и неверны.

Между тем, на скором поезде, они прибыли в Епископат.

Треант – Матушка-Тайга, как назвал его Стикс, был одним из самых крупных и богатых регионов просвященного мира. Его природные ресурсы казались неисчерпаемыми, что рождало множество рабочих мест. Люди приезжали сюда отовсюду, чтобы работать, находить друг друга и просто жить.

Великий Дуб – столица Треанта, был, как ни парадоксально, не промышленным центром, а хранилищем знаний. Именно в этом прекрасном мегаполисе выпускали лучших специалистов самые разные прикладные ВУЗы. Конечно, как это водится, большинство из них были филиалами Церкви, но была и парочка частных училищ, готовивших рабочих специально для «своих» мануфактур. Город знаний был прекрасен, и не только строениями, выполненными в возвышенном стиле, но и людьми. Идя по его улицам, Стикс безустанно облизывался и подмигивал молодым ученицам и даже их почтенным учительницам. В самом центре Великого Дуба возвышалось одно из пяти чудес Света – древо, что своими размерами и дало мегаполису его необычное имя. Хотя Лаула назвала бы этот дуб гигантским или титаническим, пускай и величественности в нем было более, чем достаточно.

– Он поражает, – выдохнула Лаула, впервые смотря на него в живую.

Стикс улыбнулся, глядя на исполинское дерево, как на старого друга. Всеми правдами и неправдами, Темный выпросил Лаулу проводить его к подножию. Девушка согласилась, когда надоедливый Клинок клятвенно пообещал не донимать ее своими выходками целую неделю. И заинтересованно наблюдала, как Стикс, как зачарованный, ощупывал прочную, как бетон, кору древнего растения.

– Как разросся, крест могильный, – по-доброму хмыкнул Темный. – Но хороший, хороший...

– Ты... знаешь его? – скептически спросила Лаула.

– Помню еще желудем, – Стикс ностальгически вздохнул. – Он тут... охраняет. И напоминает.

– О чем?

– О ком...

Лаула раздраженно фыркнула. Если Темный начинает отвечать таким образом, большего из него не вытянешь. А девушка и правда заинтересовалась!

Впрочем, ее внимание быстро отвлек Великий Дуб – настоящее чудо Света. Тот же Первый Храм такого звания не носил, так как был возведен уже после Темных Времен. Настоящими чудесами Света являлись удивительные вещи, пережившие тотальную власть Темных. Подумав об этом, Лаула испытала уважение к могучему растению.

И потом поймала себя на мысли, что наблюдает невиданное диво – два чуда Света встретились в одном месте. За всеми событиями последних месяцев девушка и забыла, что ее Клинок – первое из чудес просвященного мира, пускай и единственное Темное. Живой и идущий на контакт Дьявол – он был куда удивительнее Великого Дуба.

Епископ Уап-Мбаге, большой, седовласый и чернокожий, не стал, подобно своему Уральскому коллеге, объявлять всем жителям региона, что их изволила посетить будущая Глава Церкви в сопровождении самого Стикса.

– Вы здесь практически инкогнито, дорогая госпожа моя, – исключительно вежливо обращался с Лаулой Епископ. – Если вам только понадобится что-либо, от помощников и до надежной тюрьмы – наберите мой номер.

Стикс громко хохотнул и показал Светлому средний палец, в то время как Лаула, между делом опуская руку своего Клинка, рассыпалась в благодарностях.

– Я ценю ваши слова и помощь, сир, – сказала она тогда. – И горю желанием немедленно приступить к работе.

И ей никто не мешал. Уже на следующий день девушка была познакомлена с Галусом Эльфусом – настоятелем Древесного Храма (находившегося как раз в кроне Великого Дуба) и начальником служб, которыми Светлые Треанта пытались уничтожить неведомую хворь.

– Галус – прекрасный лекарь и пастырь, – отрекомендовал его Уап-Мбаге. – В то время как я, к своему стыду, умею больше разрушать именем Господа нашего. К тому же, с памятных событий на Урале я несколько, кхм... не в форме. Создание Пути Золотого Песка для Арнольда далось мне непросто.

– Мальчишка тебя буквально заставил, Уап, – недовольно сверкнул глазами Галус Эльфус, вспомнив те события. – На твоем месте я бы...

– Как прекрасен мир Господень, в котором ты не на моем месте, старый друг! – рассмеялся Епископ, перебивая настоятеля Храма. – И он будет еще прекраснее, если мы сможем одолеть болезнь.

– Все зависит... – Галус покачал головой. – Только от воли Его. Мне кажется, люди и Светлые тут бессильны. Но вы, Лаула... Вы можете стать той долей, что перевесит чашу весов на нашу сторону. Однако... Скажите своему Темному, чтобы перестал меня изучать!

Лаула стрельнула глазами в сторону Стикса, а тот, в свою очередь, моментально развернулся и принялся намывать руки в рядом стоящей чаше с водой. Девушка только тяжело вздохнула.

Темные и Светлые являются носителями уникальных энергий, но, в нормальном состоянии так называемого «покоя», со стороны это совершенно никак не отображается. И чтобы понять, например, Светлый, или Темный перед тобой, сильный он, или слабый, молод он, или стар – его всегда нужно «просканировать». Отдельного слова для внешнего изучения ауры собеседника не было, и каждый называл в меру своих знаний. Кто-то говорил: «Трогать», кто «нюхать», некоторые, как Лаула, «сканировать», а вот настоятель Древесного Храма использовал слово «изучать».

В одном сходились все Светлые в мире – когда тебя «изучает» кто-то без твоего спроса и ведома, это весьма неприятно. И считается настолько же невежливым, как раздевать кого-либо у всех на виду.

Очевидно, что Стиксу было глубоко начхать на Светлый этикет.

– Я жил в такие веселые времена, что вас бы там сожрали в первый же день, – фыркнул Клинок позже, когда Галус Эльфус вел их в Древесный Храм. – Просто потому, что вы не знали бы, кто находится перед вами – чертов пастух или Владыка Земель.

Лаула странно посмотрела на него. Владыками Земель, насколько она знала, назывались те Темные, кто мог составить конкуренцию самому Стиксу. Собственно, во времена расцвета Власти Тьмы, Стикс и был одним из сильнейших Владык Земель. Ровно до тех пор, пока не остался единственным.

И сравнивать такое существо с обычным пастухом...

– Ха-ха, да шучу я, – Стикс весело подмигнул своему Персту. – На тот момент уже не было никаких пастухов. Ну... придумай что-нибудь сама!

– Дурак, – придумала Лаула и оставила его у ворот в главное помещение Храма.

Там ей предстояло работать с лучшими лекарями Треанта.

Как и сказал Уап-Мбаге, у Светлых были свои предрасположенности к различным направлениям использования сил, даруемых им Господом. Как и многие Епископы, лично он был «боевиком», способным в любой момент защитить своей Епископат от нападения Темных. «Боевиками» же были и палладины – все, без исключения. Несмотря на то, что Лаула лично знала огромное количество «боевиков», эта специализация была довольно редкой.

Еще более редкой была специализация «лекаря». Такие Светлые с трудом возносили Мольбы для нападения или защиты, но зато прекрасно задействовали тот самый механизм исцеления Светлой энергии, с помощью которого Лаула, на первой тренировке со Стиксом, восстановила себе сердце.

Сама Лаула принадлежала к самой распространенной специализации Светлых – универсальной. Универсалы могли делать все то же, что делают остальные, но менее эффективно. Однако, благодаря поистине уникальной силе Света, Лаула могла делать совершенно все, что могут другие. И куда лучше.

В Треанте она на целых две недели стала «лекарем». И сильно удивилась, узнав на собственном опыте, как многогранна и тяжела профессия целителя, даже если он владеет Светом. Лучшие лекарские умы просвященного мира бились над опасной болезнью, использовали различные Мольбы, комбинировали их не только друг с другом, но и с обычной, прикладной медициной. Силы Света, собранные под сводами Великого Дуба, в те дни, были так могучи, что, казалось, могут поистине возвращать людей к жизни!

Но одолеть разрастающуюся эпидемию они оказались неспособны.

– Лажа, – пожимал плечами Стикс, когда Лаула, измотанная продуктивным днем, возвращалась в выделенную им келью. – Знаешь, иногда трудности... непреодолимы.

– Это говорит мне существо, уничтожившее весь мир и на протяжении двух тысяч лет державшее его остатки в страхе? – приглушенно пробурчала в подушку.

– Я хорош, – тут же хвастливо улыбнулся Клинок.

– Ты был непреодолим, – согласилась Лаула и тут же добила Стикса. – Но Святой Федор выступил против тебя, и теперь тебе приходится служить на благо Света.

Темного аж перекосило от такого поворота, но, немного подумав, он радостно загоготал и хлопнул в ладоши от переизбытка чувств.

– Десять баллов, Минастинг! – оценил он. – За то, что подловила самого красивого парня в этом мире. О! И еще десять баллов! За самую красивую попку!

Мгновенно перевернувшись, девушка метнула в него подушку и осталась лежать на спине. Расхохотавшийся пуще прежнего Стикс грохнулся со своей кровати (которую он, кстати, каждую ночь пытался сдвинуть с кроватью Лаулы) на пол, а она крепко задумалась.

Исцелять людей – благородное и Светлое дело, но Лаула уже четырежды, за сегодня, попросила у Господа прощения. Она слишком хотела вернуться к своей работе Перстом. Сражаться с Темными ей было куда понятнее и легче.

*****

Через два дня после этого разговора, девушка ворвалась в келью раньше обычного и объявила Стиксу о получении ей выходных.

– Пока Галус не придумает нового направления, я могу отдыхать, – поделилась она радостно. – Ну и ты... если хочешь, можешь составить мне компанию.

В миг сгустилась Тьма, и перед Лаулой, на одном колене, стоял совершенно незнакомый ей мужчина с пышными усами в полном комплекте черной латной брони и мечом на бедре.

– В мире нет, не было и не будет более верного рыцаря Вашему Величеству, чем я, – с придыханием поклялся он. – Прикажите, и я тотчас седлаю коней!

– Коней? – переспросила Лаула удивленно. – Они вымерли тысячи лет назад.

На самом деле, она была больше удивлена новому облику своего Клинка. Девушка уже знала, что каждое обличье Стикса содержало в себе разный набор Стигм и специализаций этих самых Стигм. Раньше она искренне считала, что без активных печатей Стикс имеет не больше трех обликов.

Как оказалось – она ошибалась.

– Чертовы хейтеры конелюдов... – через секунду перед девушкой уже стоял степенный и знакомый ей Старец. – Веди, Лаула. Сегодня прекрасная погода для легкой прогулки.

И Лаула снова вела. Облик Старца от Стикса обрадовал ее почти так же, как получение выходных. В этом образе древний Темный был разумным и мудрым существом, никогда не встревающим в неприятности первым.

Вместе с ним девушка посетила ближайший парк, где душой и телом отдохнула от стен Древесного Храма. Там же спокойному Старцу-Стиксу попалось на глаза объявление.

– Невероятно, – хмыкнул он и в миг превратился в Юношу. – Концерт?! Серьезно? Это же рокерский концерт, Лула! В вашем сонном болоте!

– Музыка зла не несет, – отвлеклась от легкой медитации девушка, переводя взгляд на плакат с объявлением концерта.

На главном постере красовалась фотография пятерых молодых парней, с яростными лицами исполняющих какую-то, видимо, свою композицию. Лаула не знала группу, но быстро нашла приписку, что это молодая организация местных талантов, собирающаяся покорять мировую сцену.

Общий настрой их песен угадывался по одежде самих исполнителей. Все пятеро были облачены в наряды, подозрительно похожие на одеяния Стикса, когда тот представал в своем самом раздражающем облике – Юноше.

Вот и сейчас бесцеремонный Темный сорвал плакат и лихо сунул его себе в карман.

– Скорпионы! Эта группа называется Скорпионы! – кажется, Темный находился в состоянии, близком к восторгу. – Лулочка, это легенда! Мы обязаны там быть! Бегом за билетами!

– Я не думаю, что мне это по вкусу, – неуверенно произнесла Лаула.

На самом деле, она была не против послушать любую музыку. Особенно после двух недель тяжелейшей работы с больными в Древесном Храме. Но то, с каким энтузиазмом рвался на данное мероприятие Стикс, напоминало ей об игорных домах Урала.

– Будешь тихим три недели, – выставила она свое условие.

– Две! – не моргнув глазом, сбросил Стикс цену.

– Две, – вздохнув, согласилась Лаула. – И никаких нападений и убийств на концерте! И даже провокаций!

Клинок заметно расстроился, но признал и эти условия резонными. И Лаула уже встала, чтобы пойти вместе с ним за билетами, как к ней подбежал высокий и худой полицейский с необычными длинными и красными волосами, выпирающими из под фуражки.

– Лавен Брау, госпожа Светлая, – козырнул он, тяжело дыша. – Пишет Автор, бежал, как мог.

– Видит Бог, – поправила его нахмурившаяся Лаула.

– Я – дурак, и у меня справка есть, – открыто улыбнулся полицейский и протянул ей конверт. – Прошу, примите. Это из Древесного Храма. Меня еще просили передать, эм... Знаете, что-то там про то, что... В Падаловке, ну, рядом. В лесу там. Там в церкви кто-то проходил лечение, и... Болезнь как-то странно мутировала. Настоятель Эльфус рекомендует вам заняться этим как можно быстрее. Ну... расследовать там и все такое прочее.

Стикс одобрительно хмыкнул такому малосвязному потоку мыслей и обошел полицейского по кругу. Удивительно, но молодой Ловен даже не дрогнул.

– Знаешь, кто я? – уточнил Стикс.

– Ага, – кивнул Брау. – Я думал, что ты – главный злодей, а оно, виш, как...

– Сумасшедший, – удовлетворенно кивнул Стикс. – Но сейчас нам не до всякой чепухи! Лаула! Мы бежим на концерт!

– Похоже, что нет, – покачала головой девушка, успевшая бегло просмотреть письмо. – Тут явно сказано о срочности. А еще упоминается нападение. Светлый Ловен, что за нападение там произошло три месяца назад?

– В Падаловке-то? – полицейский усмехнулся, вытащил из-под форменной куртки плоскую фляжку и крепко отпил. – Мир их душам, пишет Автор... Темные туда напали. Ажно трое.

– Тогда оттуда и надо было начинать изыскания! – возмутилась несостоятельности местных властей Лаула. – Вполне возможно, болезнь пошла именно оттуда!

– Да нет, ваша Светлость, – Ловен пожал плечами. – Всех троих Темных убил местный священник. Отец Юсуф. Молодой еще Светлый. Хороший мужик!

Лаула осеклась и прикинула, чем еще может быть вызвана странная мутация болезни, описанная Галусом Эльфусом в письме. Выглядело все так, будто к болезни прибавился неизвестный ранее катализатор. Вполне возможно, в таком случае, что в недалекой от Великого Дуба деревне «Падаловка» находится что-то, что как-то связано с эпидемией...

Да и пообщаться с простым Светлым, одолевшим сразу троих Темных, было бы очень не лишним.

– Решено – едем в Падаловку, – объявила Лаула и Стикс разочарованно застонал.

Потом упал на колени, затем совсем свалился на землю и принялся кататься по ней, беспрестанно хныча и угрожая Лауле разнообразнейшими вредностями и непослушанием.

Стоически выдохнув, девушка обратилась к полицейскому:

– Светлый Ловен, не подскажете ли, как нам доехать до деревни?

*****

Автобус, в котором они добирались до деревеньки Падаловка, даже на вид был старым и ненадежным. А уж как сильно он скрипел и кряхтел при поездке...

Тем не менее, расположившаяся на одном из множества пустующих мест, Лаула ехала в нем с полным достоинства видом. Во-первых – ей действительно был не важен внешний вид. Еще с «приютской» жизни в столичном Монастыре девушка привыкла обходиться без роскоши, столь любимой большинством высоких чинов в Церкви. И теперь, уже являясь одним из таких чинов (как наследница должности Главы Церкви и первый Перст просвященного мира), Лаула не изменяла старым привычкам, отдавая предпочтение не эффектности, но эффективности.

Во-вторых, девушка держала гордую осанку и королевское выражение лица для того, чтобы немногие ее спутники не посчитали, даже случайно, что она едет в сопровождении клоуна. Одного очень древнего и Темного клоуна.

– А мимо тещиного дома я без шутки не хожу! – надрывался на весь автобус Стикс, откуда-то достав натуральный древний баян и наигрывая на нем простую мелодию. – То ей, – тут мимо автобуса проехал громадный грузовик, шум от которого заглушил следующее слово Темного. – ... в окно засуну, а то и жопу покажу!

Удивительно, но все остальные пассажиры автобуса внимали древнему злу со всем вниманием, а под конец каждой его скабрезной частушки смеялись и даже хлопали в ладоши. Впрочем, скоро он закончил свой концерт, объявив благодарным слушателям, что запас его пошлых песенок иссяк. Вне немного расстроились, но поверили. А вот Лаула ни капли не верила своему Клинку и жадала от него новых подлостей.

И дождалась. Правда, своей целью, на этот раз, он выбрал не Лаулу, а их невольного провожатого – молодого полицейского, Ловена Брау.

– А ты че бухаешь при исполнении? – прищурился Стикс, сев рядом с парнем.

Красноволосый, снявший в автобусе фуражку, спокойно пожал плечами и глотнул из фляги.

– А нельзя?

– А можно?! – удивился Стикс и неприязненно глянул в сторону Лаулы. – Мне нельзя, например. И тебе должно быть нельзя.

– Ну, самое страшное, что со мной могут сделать, это уволят, – пожал плечами Ловен. – А я, пишет Автор, этого совсем не боюсь.

– А что ты, все ж таки, все говоришь об Авторе? – тут же зацепился Стикс. – Разве ты не веришь в Бога?

– Верю, – полицейский оставался невозмутим. – Как Автор пишет, так и верю. А что называю не так, как все, так это не беда. У меня и правда справка есть. Показать?

– Нет уж, спасибо... – Стикс задумчиво поглядел на парня, что-то решил для себя и, как бы случайно что-то уронив, нырнул под кресло.

Вынырнул он оттуда уже в обличье Старца, и Лауле стоило немалых усилий, чтобы не дернуться к нему с упреками. Впрочем, судя по всему Темный применил какую-то дополнительную Стигму, потому что ни один пассажир автобуса даже не заметил исчезновения безшабашного Юноши и его замены на пожилого импозантного мужчину.

– Ловко, – оценил Ловен. – Автор тебя... долго прописывал.

– Что вы хотите этим сказать, молодой человек? – глубокий баритон Старца и разительные изменения в его речи все же заставили красноволосого парня вздрогнуть.

Но с ответом он нашелся довольно быстро:

– Я верю, что все вокруг нас – подобие книги. Вот уж не уверен, дописана уже, или нет, но... А мы в этой книге персонажи. Ты, вот... Вы, вот. Сложный персонаж. Самый сложный. Оттого, видимо, и самый главный. Госпожа Лаула непростая, да все рядом с вами ходит – тоже центровая фигура, значит. А я, например, второстепенный. Поэтому и пью! Потому что второстепенные забавные персонажи должны быть простыми, как три копейки. А что уж проще, чем пить? Алкоголика прописать, ик, легче. Так что я в истории подержусь какое-то время. И убивать меня не надо будет. Особенно если читателям понравлюсь.

– И ты проповедуешь это? – с улыбкой уточнил Стикс.

– Я свою точку зрения не скрываю, – снова пожал плечами Ловен. – Но никого, как прописал Автор, не заставляю.

Стикс поднял брови, отвернулся от своего юного собеседника, даже глянул в окно. А потом громко и дико расхохотался. Так неожиданно и весело, что даже Лаула мгновенно обернулась. Она не припоминала такого шума от всегда сдержанного Старца. Ловен же только поморщился и щедро отпил из своей фляжки. Лаула в очередной раз подивилась его смелости – парень совсем не страшился величайшего ужаса всех времен. Как будто и правда верил в то, что его неведомый Автор спасет его от куда более близкого Стикса.

– «Впрочем,» – одернула себя девушка. – «Это уже можно расценивать, как ересь. От меня. Ведь если он просто зовет Бога Автором, тогда уже я сомневаюсь, что Господь спасет верного светлого и оградит от Тьмы.»

Но разве же оградил Господь от Тьмы людей в Металлическом Храме?..

К тому моменту, как Лаула оформила в голове эту мысль, Стикс уже отсмеялся и, смотря на своего Перста, ткнул сидящего рядом полицейского пальцем.

– А он забавный, – улыбался древнейший Темный. – Давай его оставим.