Текст книги "Клинок по имени Стикс (СИ)"

Автор книги: Blood_and_Tea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Стон из тюрьмы уже не казался игрой воображения. Лаула нахмурилась.

– Что ты делаешь? – резковато спросила она, внутренне готовясь к бою.

Если этот сумасшедший собирается своевольничать в двух шагах от тюрьмы...

– Издеваюсь, – невозмутимо ответил Стикс. – Эй, разве ты забыла, что там сидят убийцы, маньяки и насильники? Прелюдия к аду – так звали Анубис двести семнадцать лет назад. Почему бы мне тоже не поучаствовать в усложнении их жалких жизней? Да и тебе, как Светлой, должно быть это приятно.

– Чужие муки не делают мне приятно, – Лаула резко махнула рукой. – Заканчивай и пошли! Сейчас!

Улыбка Стикса чуть потускнела, и он, в очередной раз, сделал шаг за ограждение. А потом перевоплотился в Старика.

Уже не обращая внимание на новый стон, он спокойно сказал Лауле:

– Как скажете, леди. Ведите меня.

И Лаула вела. И продолжила вести два долгих года.

Глава вторая. Первые сложности

«Наши дни. Парк имени Архипатриарха Дональда. Имир.»

Парк заканчивался. Довольно аккуратно, но в то же время настойчиво, внешний облик окружающих деревьев и кустов говорил посетителю о том, что он зашел не в самое популярное место. На земле можно было увидеть редкий мусор, плитка тротуара была потрескана тут и там, а некоторые клумбы выглядели совсем заброшенными.

– Тот, кто это проектировал – мастер намеков, – улыбаясь, Стикс любопытно рассматривал округу. – Мне интересно, где эта маленькая грань между искусственной заброшенностью и естественной? Так сразу и не поймешь... Молодец планировщик.

Лаула промолчала, даже не пытаясь осадить болтовню Клинка. В облике Юноши он мог показаться довольно надоедливым, но, признаться, за два года ей успела понравиться его эта вечная молодость.

Самой же ей, несмотря на молодость фактическую, веселиться не хотелось. Потому что конец парка был таким неприветливым не просто так. Впереди стоял мемориал.

На нем не было никаких надписей, а рядом не стояло пояснительной таблички. Серый бездушный камень очень искусно изображал собой двух маленьких, лет шести-семи девочек, держащихся за руки и смотрящих на посетителей этой части парка с высокого постамента.

От этой картины у Лаулы защемило в груди. Ей не нужны были ни надписи, ни таблички, чтобы знать, зачем здесь был возведен этот мемориал. За два года миссии Перстом Указующим она, вместе со Стиксом, повидала очень много зла, но зло, связанное с этими двумя маленькими жертвами Темного, навсегда заняло в ее сердце особое место.

Тьма снова сгустилась, и Лаула услышала шелест платья.

– Сколько воспоминаний.

Высокая черноволосая женщина, подошедшая к мемориалу, чем-то отдаленно напоминала, лицом, Юношу-Стикса. Как старшая сестра-красавица, которую любят всей семьей. Иногда Лауле сильно хотелось верить, что у Стикса когда-то была любящая семья и, например, такая сестра, чей облик он после стал использовать в своей женской ипостаси. И даже то, что Женщина была явным вампиром – Темным с пристрастием к человеческой крови, картина семьи не особенно портилась. В конце концов, старшая сестра дьявола могла быть и вампиром.

Стикс облокотилась на постамент со спин девочек и взглянула через них на Лаулу.

– Наше первое совместное дельце, – в любой ипостаси Стикс имел глубокий и внушительный голос, но от голоса Женщины у Лаулы бегали мурашки по коже чаще всего. – Начало нашего пути. Ах, прелестные девчушки... Ты помнишь их смех, Лула?

Лаула сжала кулаки. Она помнила.

*****

«Два года назад. Алжирский главный вокзал. Епископат Африка.»

Ни одно такси их тогда не взяло – никому не хотелось подбирать явно светлую девушку в компании непонятно одетого пожилого мужчины, смотрящего на всех с интересом биолога, нашедшего очередного «интересного» жука. Особенно с учетом того, что они шли от самого Анубиса.

Лаула сердилась, но понимала, что люди этих мест, далеких от столицы, вероятно, нередко встречались с опасностями. Им можно было простить подозрительность.

Так что пришлось до вокзала идти пешком. Анубис находился в двадцати километрах от города Чал, и Лауле еще повезло, что вокзал находился как раз между городом и тюрьмой, на почти равном расстоянии.

Для Светлой ее уровня, десять километров пешком не были причиной для усталости. Только для досады о потраченном впустую времени.

– В конце концов, Епископ мог выдать нам транспорт, – вздохнула Лаула, когда до белого здания с платформой вокзала оставалась какая-то сотня метров.

Тьмы снова сгустилась, заставив девушку вздрогнуть и обернуться к Стиксу. Но тот лишь менял облик, вновь становясь Юношей.

– Видимо, старик не хотел ставить тебя в неловкое положение. Ведь если бы мы вышли на вокзале из служебной машины Анубиса, люди были бы в панике. Все бы бежали и кричали: «Темный! Темный! А-а-а-а!» Или что, за пятьсот лет что-то поменялось?

Лауле очень хотелось возразить, но, подумав, она поняла, что Темный, по своему, прав.

– И все таки, немного изменилось, – сказала она. – Ведь ты не просто Темный. Ты – Клинок.

– Правда?! – красноватые глаза Стикса удивленно расширились. – Хочешь сказать, что Темных на службе уважают?

– Ну... нет, наверное.

– Терпят?

– Пока еще... нет.

– Вообще принимают?

Лицо Лаулы приобрело такой растерянный и кислый вид, что Стикс удовлетворенно засмеялся над ней. И делал он это, на сей раз, довольно обидно.

– По большому счету, мир не меняется, – сказал тогда дьявол.

Но он быстро взял свои слова назад, когда увидел ультра-современный белоснежный поезд – Тайфун, пришедший, чтобы забрать пассажиров со станции «Алжирского главного».

– Интересное название, кстати, – заметил Стикс. – А разве здесь не должны быть горы? А, нет... Мы же их тогда с братом уничтожили.

Заметив на лице Лаулы удивление, Стикс пожал плечами и спросил:

– Мы уже можем садиться?

– Нет, нужно немного подождать. И...

Девушка обернулась к ближайшему ларьку и решительно выдохнула:

– Куплю кое-что. Тебе что-нибудь взять?

Она предлагает дьяволу закуску, надо же...

– Попить? – лицо Стикса – сама невинность.

– Стой здесь.

Гадая про себя, правильно ли она ведет себя с Темным, или же нет, Лаула, постоянно оглядываясь, подошла к ларьку.

– Доброго дня, светлая.

– Доброго дня, будьте добры...

Лаула обладала тем типом фигуры, к которой не липнут лишние граммы. В конце концов, сила Света в ее теле сжигала немало энергии, так что девушка была просто вынуждена загружаться сладостями. Да и, она всегда была в это откровенна, она просто любила сладкое.

Так что, на пару минут, девушка совершенно забыла обо всем на свете, выбирая себе лакомства. Тяжесть последних дней ожидания и сегодняшнего нервного знакомства, казалось, совсем выбила из под нее землю, и только теперь, покупая сладкое и растрачивая федоры, Лаула вновь почувствовала себя уверенно.

Впрочем, когда она закончила, то тут же пожалела об этом. Ведь, во первых, перрон наполнился людьми, спешащими на поезд. А, во вторых, Стикс исчез.

– О нет, – сдавленно выдохнула она. – Боже...

Господь любил ее, это уж точно. И она всегда старалась ему воздать, делая успехи в учебе и тренировках. Но, по большому счету, ей часто не хватало того, что люди привыкли называть удачей. Да и каких либо особых талантов Лаула не имела. В конечном счете, ей было всего девятнадцать лет...

Хотя, в кое чем у нее талант таки был. Помимо великого Света внутри, Лаула обладала невероятным чутьем на чужую энергию. Конечно, ей нечасто приходилось практиковаться с Темными, но...

Сосредоточившись, девушка мерно выдохнула и позволила теплу своего Света разлиться по округе.

Кто-то звонко рассмеялся справа от нее, а потом Лаула почувствовала Тьму. Но нечеткую, уже расплывающуюся, будто след или тень. Как будто Стикс решил попросту сбежать. И смех, кстати, прозвучал откуда-то оттуда.

Не успела девушка потянуть за Печати, как мимо нее, с абсолютно невозмутимым лицом, сквозь толпу прошел Стикс. С шоколадкой в зубах, и грудой конфет и мороженного в руках.

Лаула растерялась, а Стикс, даже не смотря на нее, прошел мимо зевак вперед. Люди расступались перед уверенным в себе широкоплечим красавцем, и Лаула смутилась, осознав что у нее точно такой же завороженный взгляд на него, что и у других девушек на перроне.

Только вот они все не знали, кто он такой.

А этот самый «такой», между тем, присел на корточки прямо перед двумя маленькими девочками. Дети весело засмеялись и приняли подарки из его рук, и Стикс тоже засмеялся. Родители девочек – мужчина средних лет, в строгом костюме и очках, и женщина того же возраста с худым лицом, тепло поблагодарили «молодого человека».

Но у Лаулы от этой картины впервые в жизни произошел разрыв шаблона. Каждый ребенок на просвещенной земле знает, что если незнакомец решил угостить тебя, то ему обязательно нужно сказать «спасибо» и принять подарок. Так ты удовлетворяешь светлое намерение в ближнем своем.

Но ведь это – самый настоящий Темный! Убийца, психопат, враг! В конце концов – это же Стикс!

В смешанных чувствах, девушка подбежала туда.

– А вот и моя вода, – обрадовался ее приходу Стикс, ловко выуживая из ее руки бутылку.

– Ваша подруга? – все еще улыбаясь, спросил отец семейства.

– Мы недавно познакомились, и теперь едем... м? Лулочка, а куда мы едем?

Лаула бросила на парня гневный взгляд, который тот невозмутимо проигнорировал, присосавшись к бутылке с водой. Зато засмеялся мужчина напротив.

– Ох и молодость! Признаться, я завидую вашей уверенности. Мне бы такую в ваши годы, и я...

– Разве ты и так не счастлив, Хакку? – улыбнулась женщина рядом.

– Моя жена права, – на миг на лицо мужчины набежала тень, он поморщился и поспешил свернуть разговор. – Еще раз благодарю вас за угощения для дочерей. Девочки, скажите дяде спасибо еще раз!

– Спасибо, дядя! – в унисон закричали дети.

Стикс, со вполне счастливым лицом, замахал им руками и отошел вместе с закипающей от всей этой ситуации Лаулой. Та, глядя на его довольство, нервничала еще больше.

– Ты где был?! – первым же делом набросилась на него она.

– В ларьке же, – Стикс поковырял в ухе. – Сладости покупал.

– Ох! – донеслось из толпы. – Извините, кажется я обронил кошелек. Никто не видел?

Обернувшаяся на возглас Лаула мельком глаза увидела, как из правой руки Стикса вылетает кожаный мешочек и летит себе подальше.

– Ты... – задохнулась девушка от возмущения.

– Вор, – кивнул Стикс и склонил голову на бок, изучая ее реакцию. – У тебя будут проблемы, если об этом узнают?

Лаула хотела было уже взорваться криками и негодованием, потому что порог ее терпения за сегодня закончился еще у того ларька, где она решила, что потеряла Стикса, и всего этого за сегодня было так много, а теперь великий Темный стоит прямо перед ней и открыто насмехается, и она совершенно не знает, как ей с ним быть, ведь на ней лежит великая миссия и просто так вернуться в Анубис и заявить, что у нее ничего не получилось...

– Тихо, – повелительно произнес Стикс.

И Лаула замолчала. Замолчала она потому, что не просто подумала обо всех этих вещах, но и говорила их вслух. И хорошо еще, что говорила она негромко, можно сказать даже – причитала и лепетала перед собственным Клинком.

В который раз за сегодня девушка почувствовала себя совершенно ни на что негодной.

– Успокойся и расслабься, – Стикс аккуратно похлопал ее по плечу, держа дистанцию так, будто она готова была вот вот взорваться. Этот жест тоже выглядел издевательским. – Ладно, пойдем.

Он ничего не уточнял, но Лауле уже было все равно. Она послушно поплелась за Темным, делая себе в голове тысячу выговоров одновременно. Тем не менее, она была готова ко всему.

Но не к тому, что Стикс зайдет за ближайшую колонну, откуда его не будет видно большинству зевак, и Тьма за этой колонной сгустится. А потом оттуда вышел тот самый пожилой человек, которого Лаула увидела в тюрьме Анубис.

– Юная леди, – его слова были очень старомодны. – Не стоит вам так волноваться. Лучше вспомните все, что касается меня, как вашего Клинка, и тех чудных печатей, что сегодня вы, благодаря помощи шести Светлых, на меня повесили.

– Я контролирую замки от ворот, за которыми собрана... ваша Тьма, – почему-то с этим мужчиной говорить хотелось только на «вы». – И я... могу влиять и на сами ворота. Могу открыть их, и вы станете сильнее.

Стикс кивнул, хотя Лаула и не стала демонстрировать ему это.

– Могу заставить вас замереть.

Стикс хотел пожать плечами, но Лаула, вспомнив все наставления учителей и Епископов, а так же узлы контроля печатей Стикса, действительно заставила его замереть. Когда же она позволила ему двигаться, пожатие плечами все еще осталось таким же невозмутимым, будто его не прерывали.

– Могу сделать больно.

Стикс поморщился, но сделал это так показательно, что Лаула не совсем поняла, морщится ли он от боли, или от ее уверенного заявления. Ведь всем известно, что дьяволу боль – что ангелу смех.

Тем не менее, от этой демонстрации у Лаулы стало спокойнее на душе. Она здесь, вместе с Темным. Но у нее предостаточно ресурсов для его контроля.

– Я бы не хотела часто к этому прибегать, – призналась девушка. – Особенно на людях. Как минимум, это усложнило бы нам путь. Так что я прошу вас, пожалуйста. Пожалуйста, Стикс, не усложняйте нам обоим жизнь.

Ей было гораздо легче рассуждать и действовать спокойно под взглядом этого умудренного старца, чем под насмешливым взором того вздорного парня. И она была благодарна Стиксу, что он перевоплотился ради этого.

– Что же это за жизнь, если она легкая? – немного усмехнулся Стикс.

И Лаула поняла, что для Темного все происходящее было настоящим весельем.

– Почему вы украли тот кошелек? – спросила девушка, когда они подходили к своему вагону.

– Чтобы купить сладостей для детей, – ответил Клинок. – Я люблю детей.

– В каком, эм... смысле? Я серьезно, если ты попробуешь навредить им...

Стикс остановился и смерил ее внимательным взглядом.

– И не подумаю, – ответил, наконец, он с чувством глубокого достоинства. – Я просто люблю детей. Если вам, леди, так трудно поверить в мои слова, представьте себе мою любовь, как таковую к котятам, скажем. Котята милые. Дети милые. Вот и все. Хотя я больше люблю собак, если меня спросить. В них больше мяса.

Хоть что-то успокаивало. Поменяв облик, Стикс оставался безумным существом с безумными словами.

– Ну, ладно, – Лаула вздохнула, понимая, что Темный не собирается вредить детям. – Но ведь вы, ты, ну... мог попросить денег у меня. В чем была сложность?

– А все в том же, – произнес Стикс, заходя в вагон первым. – Между попрошайничеством и воровством, я предпочту второе. Просто из личных убеждений.

– «Блаженны просящие,» – вздохнула Лаула, будто бы доказывая этой фразой неправоту Клинка.

В поезде Лаула намеревалась и глаз со Стикса не сводить. Тот же, в своем немолодом обличье, выглядел так, будто больше всего на свете его заботила окружающая обстановка. Мнительность, разгоревшаяся в новоиспеченном Персте Указующем, говорила Лауле о том, что ее вновь пытаются обвести вокруг пальца.

А потом она подумала о том, что за последние пять сотен лет Стикс, наверное, ничего кроме стен Анубиса и не видел. Так что такая его реакция на все подряд была даже достойной сочувствия.

– Вы поменялись, – заметила Лаула.

Стикс, как раз рассматривающий рычажок включения света, повернул к ней лицо с выражение вежливого любопытства.

– Не только внешне, но... Ваше, твое, поведение тоже изменилось.

– Можно на «ты», – ответил Стикс. – В конце концов, тебе быть моим начальником. Да и я не буду чувствовать себя такой старой развалиной, какой являюсь на самом деле.

Лаула кивнула, будто послушная ученица, и тут же укорила себя. Почему ей так неловко с этой ипостасью Клинка? Тот, кстати, вполне успешно включил и выключил свет в их купе с помощью рычажка.

– Что касается твоего замечания, леди, – произнес довольный своим исследованием Стикс. – Я меняю облик не только для вида и не только внешне.

– А если подробнее?

– Можно и подробнее. Но просто так рассказывать все свои темные и злые секреты мне будет скучно, пожалуй. Хочешь сыграть со мной? Вопрос-ответ. Игра простая и древняя, как я.

– В народе говорят, что дьявол тебя всегда обманет, – заметила Лаула, не собираясь, впрочем, отказываться.

В конце концов – все какое-то развлечение.

– Хотя бы в таком случае – я не дьявол, – спокойно парировал Стикс. – Итак, задашь вопрос первой, или мне начать?

– Зачем ты меняешь облик, и как? – тут же спросила Лаула.

– Это несерьезно, леди. Выберу вопрос из двух сам. Итак, я записываю образ, созданный в моем мозгу на свою Стигму изменения. В качестве бонуса, могу разобрать детальнее.

– Нет уж, спасибо, – разочаровано ответила девушка.

Хотела схитрить, но была переиграна всухую. Конечно, она знала, что такое Стигма. Так назывались особые способности Темных. Стигмы у них – как знак их греховности, и Мольбы у Светлых – как сила их веры.

Ну и то, что он меняет облик через Стигму, было довольно очевидно. Хотя Лаула и хотела своей маленькой хитростью получить личное устное подтверждение об этом. Что ж, глупо было надеяться так запросто обхитрить величайшего из Темных.

– Мой ход? – произнес, меж тем, он. – Итак, возвращаясь к нашему разговору в Анубисе... Ты бывала там посетителем. И навещала кого-то. Мой вопрос – кого?

Лаула вздохнула. Не очень приятный вопрос, но она, пожалуй, привыкла. Да и, в конце концов, было бы глупо ожидать, что Темный не заинтересуется подобным.

– Мой отец, – твердым голосом ответила девушка.

Стикс уважительно склонил голову.

– Светлая такой силы как ты должна иметь интересную историю, – сказал он. – Я рад, что ты стала моим хозяином.

– Ты не моя собственность, – покачала головой Лаула. – Рабство запрещено. Мы в просвященных землях.

– Ну, это спорный вопрос, – Темный улыбнулся. – Ведь практика Перстов Указующих и их Клинков довольно... распространена.

– У нас не так много Темных, чтобы Персты и Клинки были распространены.

– Но они есть. И их не так уж мало, раз для них учредили отдельный орден в вашей Церкви, верно? И вот каждый Клинок, по сути, является рабом своего Перста. Его вещью. Его собственностью. Не скажешь же мне ты, что я являюсь гражданином вашей светлой страны?

Стикс гулко рассмеялся собственной остроте, но Лаула его, конечно, не поддержала. Более того, ее взгляд был уставлен в одну точку, что говорило о том, что девушка сосредоточенно размышляет над словами Клинка.

– В конце концов, ты прав не во всем, – медленно начала она. – Да, ты – не гражданин. Но и не моя собственность. Ты принадлежишь Церкви, не мне. И ты не вещь, несмотря на звание Клинка. Ты... осужденный на полезные работы. Я знаю, что в древности тоже была такая практика, и это не было рабством.

– Ну, у осужденных в мое время были какие-то права, – Стикс спокойно приподнял брови. – А сейчас... какие у меня есть права?

– У тебя есть право служить Церкви, светлым и добру, – решительно ответила Лаула. – Это – то самое право, которое не в силах отнять даже Господь.

Она сказала уверенно, больше не играя в пикировку с Темным, но и не цитируя своих учителей. Сказала от сердца. И уже в следующий миг приложила ладошку к губам, опасаясь, что ее слова могли граничить с ересью.

И выражение лица Стикса, вместе с медленными аплодисментами в ее сторону, только усилило ее опасения.

– Очень хорошо сказано, Лаула. Жду не дождусь, когда смогу послужить Церкви, светлым и добру. Поверь мне – крови будет много.

– Моя очередь на вопрос, – заметила, меж тем, Лаула, проигнорировав его слова. – Итак, ты меняешь облик. Но зачем?

– Для удовольствия, – расплылся в довольной улыбке Стикс. – Дам совет – совсем необязательно врать, чтобы не говорить правду тогда, когда ты хочешь ее скрыть. И ты, например, могла бы на мой вопрос ответить, что навещала не отца, а, скажем, члена семьи. Семья – понятие очень зыбкое, ведь ее членом может быть и нянька, возившаяся с тобой с детства.

– Я не знаю, что означает «нянька», – Лаула нахмурилась. – Это что-то Темное? Впрочем, не важно. Лучше ответь на мой вопрос нормально.

– Ну ладно, – Стикс пожал плечами. – В знак моего уважения. Если быть откровенным, то из-за твоих печатей я не могу использовать все свои Стигмы. У меня их слишком много, чтобы их могла питать имеющаяся у меня крошка силы.

– Малая часть Темных в просвященном мире когда-либо будет иметь такую силу, как у тебя сейчас.

– Что знаешь ты о настоящих Темных? Ладно, уверен, что что-то знаешь, раз твой собственный отец был заперт в Анубисе. Но сейчас во мне эта жалкая сила, равная десяти-двадцати средним убийствам? Фи. Скажу тебе так – вместе с обликом я меняю и набор своих Стигм. В образе Юноши они, по большей части, боевые. В нынешнем... я становлюсь неплохим умельцем в тонких манипуляциях. Есть и еще, но... Не буду портить тебе сюрприз.

– Засчитано, – признала девушка. – Теперь можешь спросить меня. Хочешь узнать об отце?

– Дай мне десять минут, и я назову твою фамилию, вспомнив того, кто сидел в моем милом Анубисе, – Стикс мило улыбнулся. – Тем не менее, мне интересно узнать, что он сделал, чтобы стать Темным?

Лаула тяжело вздохнула, приготовившись ответить, но тут дверь в их купе, после быстрого стука, отворилась.