Текст книги "Наследие титанов (СИ)"

Автор книги: B_Alex18

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Хрисаор же, попивая вино, сидел на самом целом стуле, который нашёл на корабле. Укутавшись золотым Руном и держа в руках бутылку рома, он наслаждался представлением с кривой улыбкой.

Огромный бугай вновь напал на девушку, а та, не сумев отразить его удар, упала, в довесок получив ранение. Оружие выпало из её рук. Острый меч пирата рассёк кожу на животе. Не слишком глубоко, но Перси поморщился.

– Может, выберете себя равного противника? —спросил юноша, привлекая к себе внимание.

Хрисаор не удивился. Он лишь захлопал, словно это было отличным поворотом в представлении.

– О, Персей! А вот и ты! – поздоровался он, раскинув руки. – Что ты мне принёс?

– Твою погибель, – спокойно ответил Перси, делая шаг вперёд.

Он держался так, будто не он находился в окружении врагов. Уверенно и спокойно, ни единым мускулом, ни едином движением он не показал, насколько сейчас уязвим.

Враги тут же обнажили свои мечи: те, кто стоял рядом, направили клинки на него, остальные же просто приготовились нападать. Перси и глазом не моргнул. Хрисаор сделал знак рукой, и один из его приспешников притащил Аннабет к его ногам. Обессиленная, она даже не могла головы поднять; только рука зажимала рану на животе.

Джексону стоило больших усилий не смотреть на неё, чтобы не выдать себя.

– Ты слишком дерзкий. Это интересно, мне это нравится. Но ты переступил грань и отобрал моё. Это мне не нравится.

Перси продолжал стоять, смотря Хрисаору прямо в глаза. Пират с отвратительной усмешкой принялся водить кончиком своего меча по Аннабет, которая, чувствуя прикосновение стали, вздрагивала.

– Поэтому я решил отнять твоё. Знаешь, после того, как ты разнёс в щепки флот Тритона, ну и самого Тритона, я понял, что здесь замешана сила, которая неподвластна даже наследнику титана. А потом до меня донеслись слухи, что ты завладел трезубцем моего отца. Отдай его мне, иначе я убью девчонку.

Перси усмехнулся.

– Это твоя угроза? Трезубец в обмен на неё? Слабая сделка.

Он сделал шаг вперёд, игнорируя пару мечей, которые были у самой его кожи. Хрисаора перекосило.

– Ещё шаг – и я её прикончу.

Перси, отодвинув от себя мечи, сделал уверенный шаг вперёд. Он сильно рисковал, балансируя жизнью Аннабет, но при этом старался не забывать: у Хрисаора ничего не осталось, кроме неё. Он не станет убивать последнюю возможность для шантажа юноши.

– Давай, – сказал Перси, вздёрнув подбородок. – Убивай.

Хрисаор замешкался. Всего на секунду, но этого хватило, чтобы Перси, выскочив вперёд и выхватив свой меч, подбежал к пирату, выбил оружие из рук и приставил к его горлу своё.

Аннабет была совсем рядом, он не мог позволить себе даже мельком взглянуть на неё.

– Хочешь мне отомстить? Валяй. Но хотя бы будь мужчиной и не используй девушку, чтобы шантажировать меня. В конце концов, я стою перед тобой один.

– По-твоему, я совсем идиот? – прорычал Хрисаор, не вставая со своего места. – Я не хуже тебя чувствую корабль и знаю, что твои люди уже вывели полубогов, и Чёрная Борода с ними уже отплывает обратно к берегам Лагеря. Как бы ты ни старался, я узнал, что ты успел снести остаток моего флота. Мне нечего терять, Персей, поэтому я буду использовать всё, до чего дотянусь.

– Как хорошо, что ты успел мне об этом сказать сейчас, – сообщил Перси.

Он толкнул ногой стул, на котором расселся пират, и пока тот вставал на ноги, юноша закричал «сейчас!» и схватил в охапку Аннабет. Заметив краем глаза Хрисаора, который собрался на него нападать, Перси, проявив чудеса гибкости, со всей силы ударил пирата в грудь. При этом ему очень захотелось дать своей ноше совет касательно веса.

Пираты Чёрной Бороды, услышав крик капитана, ворвались на палубу с громкими боевыми кличами. Сбив с толку ненадолго армию Хрисаора, они набросились на них, и, используя этот беспорядок, Перси юркнул межу ними, убегая от пирата, и скрылся за дверью.

Аннабет была ранена серьёзней, чем показалось на первый взгляд. Она не продержится долго. Не сможет дождаться помощи лекаря, даже если он прямо сейчас рванёт к Лагерю.

Руно. Надо срочно достать Руно. Перси, не долго раздумывая, спрятал девушку в одной из кают и выскочил оттуда за Хрисаором. Тот уже ждал его за дверьми. Перси нагнулся, едва избежав отсечения собственной головы, и толкнул его в живот, сбивая с ног и отводя дальше от двери. Они перекувырнулись на полу, и Хрисаор, хорошо приложив Перси об пол, встал, поднимая свой меч. Джексон, превозмогая боль, сделал то же самое.

– А говорил, что тебе плевать, – довольно усмехнулся пират.

– А мне и правда плевать, – сказал Перси, сохраняя безразличный тон. – И спасибо за это я должен сказать тебе!

В голове у Перси будто прорвало дамбу, и воспоминания пронеслись быстрыми кадрами: ночные кошмары, презрительный тон отца, предательство тех, кого он считал своими друзьями. Ссора с Аннабет. Её разочарование было последней каплей. Даже в их самую первую встречу она поверила в его невиновность и отправилась с ним в опасный поиск, чтобы найти настоящего похитителя молний. А сейчас… Ничего из этого не случилось бы, если бы не Хрисаор. И вся его злость сконцентрировалась на пирате.

Перси напал первым. Вошедший в раж пират, судя по тому, как игриво и легко отражал удары, скорей развлекался, чем принимал бой в серьёз. Юноша же внимательно следил за каждым движением, ожидая того момента, когда он откроется. И это случилось.

Хрисаор отвёл руки в стороны, отскочив назад, чтобы Перси не достал до его груди, а тот, бросив свой меч, схватил пирата за запястье. Он развернулся и бросил врага через плечо, выбив оружие из его рук, а повалив на пол, упёрся коленом в его грудь, прижал к полу и поднял свой меч, приставив чёрный клинок к его горлу.

– Ты отнял всё, что у меня было, – прорычал Перси, тяжело дыша. – Лишил самого ценного!

Хрисаор продолжал усмехаться. Пока юноша был слишком занят своей речью, руки пирата были заняты поиском всего, что может его спасти.

– И продолжу, – заявил пират; его рука сжала нечто трубчатое и явно тяжёлое. – Ты, глупый мальчишка, встал на моем пути! Это я должен был свергнуть Зевса!

Хрисаор, нашедший то ли трубу, то ли чей-то костыль, ударил Перси, сбивая его с себя. Тот, впрочем, быстро встал на ноги, но пират, оказавшись проворней, первый напал. Сражаться в потёмках в ограниченном пространстве оказалось сложно, и юноша принялся отступать в сторону двери.

– Ты отобрал у меня всё, ради чего я жил, ради чего прошёл Тартар и ради чего терпел игры Богов, – прорычал юноша, сопровождая каждое своё слово ударом. – И я отомщу тебе за это.

Перси, делая вид, что собирается напасть, оставил открытым правый бок, а когда Хрисаор попытался нанести удар аккурат туда, он увернулся, зайдя ему за спину и толкнул. Пока пират поднимался, Перси встал спиной к двери, которая вела на палубу, но не успел он выбраться, как Хрисаор напал на него, осыпая ударами. Благо, маленькая лестница, на которой стоял Джексон, давала немного преимущества, и он успевал отбиваться, не давая себя ранить. Оттолкнув от себя врага, Перси спиной толкнул дверь, почти выбив её из петель, и вышел на борт, уводя за собой Хрисаора.

– Ты начал топить этот корабль, а я разнесу его в щепки!

Пират раскинул руки, и океан под силой офиотавра разволновался. Воды тут же потемнели; огромные волны стали качать корабль, будто большуую люльку, и вполне возможно Хрисаору бы удалось утопить судно за считанные секунды, но его противником был Перси, а это значило, что в эту игру они могут играть вдвоём.

Юноше стоило больших усилий сконцентрироваться, но в конце концов он добился своего: корабль всё ещё качался, но уже равномернее.

– Ты зашёл слишком далеко, Хрисаор, – прорычал Перси, сжимая в руках меч. – Ты ответишь головой за всё, что сделал.

В голове продолжались крутиться воспоминания: словно набирающий силу ураган, они сметали все остальные мысли внутри, разносили всё, обнажая чувства отчаяния и безнадёжности, так сильно обросшие ненавистью. И вся эта смесь эмоций вылилась в адреналин.

Перси бил быстро и напористо так, что сам Хрисаор того не ожидал. Видимо, Тартар и правда разбудил в нём небывалую силу, потому что сейчас, даже не смотря на то, что ненависть туманила разум, он ясно видел каждое движение пирата, предугадывал следующий его шаг и нападал сам. Судя по тому, как Хрисаор успевал отбиваться, он тоже не ожидал такого напора от юноши. Отступая, пират просто изучал противника, ждал ошибки, чтобы ударить, и он получил такую возможность.

Хрисаор, сделав обманный трюк, добился того, что Перси открылся с одного боку и ударил его ногой, сбив на пол. В следующее мгновение он выбил из его рук меч и приставил к горлу свой.

– Ты – всего лишь жертвенный козлёнок. Ты рождён, чтобы утолить голод Хаоса, – насмехался пират, зля Перси ещё больше. – Твоё предназначение – умереть, и что бы ты ни сделал, помни: и Боги, и титаны поимели тебя.

Это было последней каплей. В тот момент Перси не особо понимал, что делал, но в следующую секунду он бросил на пол меч врага и, не обращая внимания на глубокую рану на руке, поднял свой меч. Хрисаор поднялся на ноги, ошарашенно смотря на юношу. Шторм поднялся сильный. Корабль держался на плаву только потому, что его ещё Перси мог контролировать, а силу шторма, вызванный его яростью – нет. Волны сносили мачты и паруса, словно ненужный мусор, корабль кидало на гребнях волн, будто резиновый мячик.

– Мы ещё посмотрим, кто кого поимел, – сказал Перси, поднимая меч.

Он вновь набросился на Хрисаора, а пират, оказавшись без оружия, пытался хотя бы отбить меч у противника, но это оказалось не так-то легко. Джексон же, полностью отдавшийся во власть своей силе и в этот момент не особо осознающий, что он делает, продолжал нападать, осыпая врага ударами. Всю злость, всю горечь, всю обиду и боль, выжженные в его сердце ядовитым клеймом, он выплёскивал на пирата. Он вкладывал в каждое своё движение всё, что копилось в нём с того дня, как весь мир отвернулся от него и у него отобрали всё. Он злился на всех: на друзей, легко поверивших в то, что он мог совершить такое преступление, на Тайсона, который оказался слишком глуп, чтобы поверить Тритону и привести погибель прямо на порог его дома, на Богов и титанов, в руках которых он был лишь марионеткой, и, наконец, на Аннабет.

Он сам не заметил, как загнал Хрисаора в угол. Помнил только его испуганный взгляд, а в следующую секунду голова пирата упала на землю.

Потом была тишина. Минута полного ничего. Весь его организм, кажется, отключился, и Перси оказался в невесомости. Она не была болезненной, она не была блаженной, она была… никакой.

Сначала он почувствовал, как дождь изо всех сил хлещет его по лицу, словно сама природа пыталась его разбудить, а потом перед глазами стали проявляться разные очертания: корабль, люди, бегающие по всей палубе, огромный океан с бушующими волнами. Объекты стали приобретать чёткость, и Перси смог разглядеть то, что осталось от Хрисаора – его голову с широко распахнутыми от ужаса глазами и Золотое Руно, упавшее с плеч. Где-то вдали он услышал шум: фоном то ли тихий шёпот, то ли шелест, и будто люди кричали издалека. И эти звуки с каждой секундой становились громче, пока до него не дошло, что это происходит тут.

Словно только тут оказался, Перси недоумённо озирался кругом. Почему они все бегут и вопят? Что происходит? Он нахмурился, пытаясь понять, что случилось.

Воспоминания накатили на него бурным потоком, как столб воды, нашедший слабое место в корабле. Он ещё раз осмотрелся вокруг: корабль тонул, а воины, осознав, что помощи от капитана никакой, пытались спасти корабль. Прыгать за борт в такой шторм было самоубийством.

Перси сконцентрировался и достал из рюкзака трезубец. Океан угомонился, корабль держался на плаву, люди перестали бегать и вопить, вызывая страшную мигрень.

Юноша вновь посмотрел на голову Хрисаора и Золотое Руно. Руно! Аннабет! Перси схватил ценную вещь и понёсся в каюту, где оставил девушку. Она всё ещё лежала там. Едва дышала и, судя багровым простыням, потеряла немало крови. Он укутал её в Руно, присев на колени у её кровати.

Странно, но теперь, смотря на неё, он не почувствовал… ничего. Буря в его душе улеглась, снеся всё, оставив от былых воспоминаний, наполненных радостью, лишь простые… воспоминания.

– Перси… – прошептала девушка, когда наконец смогла разглядеть юношу.

Он ничего не ответил. Просто продолжал её разглядывать, прислушиваясь больше к себе, к своим чувствам, чем к её словам.

– Ты не должен…

– Береги силы, – мягко прервал её Перси. Он знал, что она хотела сказать, и слушать это не было нужды.

– Если выиграет одна из сторон, конец неизбежен. Неважно кто окажется победителем… – серые глаза Аннабет совсем ненадолго стали смотреть с какой-то отстранённостью, даже безнадёжностью. Она словно ушла с головой в не самые приятные воспоминания, а потом снова перевела взгляд на Перси. – Мы все умрём.

– Ты так рисковала, только чтобы сказать мне об этом? – губы юноши дрогнули в мягкой усмешке. Он, конечно, так и предполагал, но не думал, что это его так позабавит.

– У тебя достаточно сил, чтобы не допустить этого. Нужно придумать, как объединить Богов и титанов.

– Нет, – спокойно ответил Джексон. – Я не успокоюсь, пока не отомщу Зевсу и Океану.

– Перси…

– Я сделал всё, чтобы полубоги остались в живых, – сказал Перси, вновь прервав Аннабет. – Запугал как мог, чтобы никто из вас не лез в дела, которые вас уже не касаются. И тебя в том числе. Вы можете хоть раз остаться в стороне? Не лезть туда, куда на этот раз вас не просят лезть?

Перси говорил тихо и спокойно. В его мягком тоне даже проскальзывала мольба, но глаза… Зелёные глаза были холодными и пустыми. Они были чужими. И разговаривать с этим незнакомцем было тяжело, потому что Аннабет не знала, с какой стороны подходить.

– Нет, Перси, потому что на кону жизнь всего мира. Победа одной из сторон принесёт разрушения…

– Остановись, – сказал юноша мягко, но твёрдо. – Ты затеяла эту безумную вылазку, чтобы попытаться убедить не громить Олимпийцев. Что ж, милая попытка, но я не стану тебя слушать. Я поступлю так, как считаю нужным.

– Ты злишься, и это понятно. Но может ты перестанешь быть придурком и прислушаешься к здравому смыслу? – не выдержав, нагрубила Аннабет.

Она устала. Устала чувствовать себя виноватой, устала пытаться почти в одиночку совершить невозможное, устала стучаться в закрытую дверь. А в ответ почти на откровенную мольбу услышать холодное и резкое:

– Совсем как ты тогда на Олимпе? – съязвил Перси.

– Это было другое! – возразила Аннабет, начиная терять терпение. Руно придало ей сил, но она всё равно была слаба. Тем не менее, вместо того, чтобы лечь и отдохнуть, она пыталась всё достучаться до Перси. – Я не могла отрицать очевидного, а ты не мог ничем доказать, что это не ты убил офиотавра! И словно этого было недостаточно, ты сбежал, когда Зевс приказал тебе этого не делать, ты устроил целое землетрясение на пол Нью-Йорка, что мне надо было думать?!

– Тебе надо было лишь поверить мне! – сорвался юноша вслед за девушкой. Зря он думал, что весь гнев выместил на Хрисаоре. Самое болезненное в нём ещё осталось, и Аннабет только своим видом была способна достать это, надавить на самое слабое место. – Я прекрасно понимаю, как это выглядело со стороны, но после всего, что мы прошли, неужели ты думала, что я способен на такое преступление?

– Ты стал жёстче после Тартара! В порыве своей злости ты сам не замечаешь, насколько жесток ты становишься, а я уже видела тебя таким! Ты изменился, когда пришёл Лука, ты ненавидел его и чуть не убил на тренировках! Да, я допустила ошибку, когда не поверила тебе, но прости, у меня было достаточно поводов, чтобы подумать на тебя.

Перси не знал, что ответить, а Аннабет дышала так, словно только что добежала марафон. Руно, конечно, лечило её, но она всё ещё была слаба. На короткую долю секунды она даже пошатнулась, почти лишившись сознания, но удержалась. Между ними повисла тяжёлая тишина: был слышен даже тихий скрип корабля, который мерно покачивался из стороны в сторону. Юноша опустил голову, словно ему было стыдно, а потом спросил:

– Почему ты не говорила мне об этом раньше? – тихо спросил он.

Конечно, он знал, что иногда пугал её. Самым очевидным примером была Ахлис; выражение страха в серых глазах Аннабет ему не забыть никогда. Только он не знал, что это происходило чаще, чем он думал.

– Не посчитала важным. В конце концов, как бы ты ни злился, ты всегда выбирал друзей и лагерь. Но ты изменился. В Лагерь вернулся Лука, и тебя словно подменили.

Перси хотел было что-то сказать, но в последний момент передумал и поджал губы. В зелёных глазах буквально на долю секунды мелькнула боль. Он вдруг тяжело задышал, словно воздуха ему стало не хватать. Рука Аннабет потянулась было к нему, чтобы коснуться, но он перехватил её за запястье, не дав этого сделать.

– Не надо, – сказал он. – Ты сделала свой выбор. Ты так сильно боялась повторить ошибку с Лукой во второй раз, что не заметила, как сделала то же самое со мной. Я не стану проходить по вашим головам, но и тебя не стану слушать. Может, ты и права, и лучше объединить Богов и титанов. Хотя, конечно, ты права, ты ведь Аннабет Чейз, – в последних его словах, вопреки ожиданию, девушка не услышала упрёка или издевательства. Скорее, неуверенная теплота и лишь мизерная доля восхищения. Не смотри она ему в глаза, наверняка бы подумала, что он лишь притворяется, но он говорил искренне. – Но мне не важно. Я сделаю то, что хочу. На этот раз пусть Боги и титаны разгребают за мной последствия. Я отомщу им сполна.

– Твоя месть может выйти боком всему миру, – предупредила Аннабет.

Перси как-то грустно ухмыльнулся.

– Правда видения Реи или нет, мне уже нечего терять. А тебе есть что. Как-то ты обвинила меня за то, что я думал, что в Луке всё ещё может остаться часть души Кроноса, но я готов признать, что ошибался. Он правда о тебе заботится и готов сделать ради тебя всё.

Аннабет насторожилась. Она резко переменилась в лице, неосознанно отодвинувшись от юноши.

– Что ты заставил его сделать?

Юноша как-то грустно улыбнулся. Словно этой фразой Аннабет подтвердила ту мысль, которая была у него в голове давно: так, как Луку, она не любила Перси никогда.

– Ничего из того, чего он не делал раньше.

– Перси, ты ведь не…

– Береги силы, – посоветовал Джексон. – Ты возвращаешься домой.

Перси, заметив, что самые страшные раны при помощи магии зажили, снял с неё Руно. Он, конечно, мог бы оставить его подольше, чтобы дать девушке полностью восстановится, но решил, что если она, сморённая усталостью, заснёт сейчас, для неё же будет лучше. Стоило ему убрать Руно, как Аннабет тут же почувствовала боль во всём теле и страшную усталость. Многое она ещё хотела сказать Перси, но её страшно клонило в сон, и она, не в силах сопротивляться, заснула.

========== 41. Лука ==========

На сборы у Луки ушло немного времени. Оружие, которое с недавних пор принадлежало ему, теперь всегда было в его кармане. И да, надо было признать: это было удобно. Мечу не нужны были ножны, его даже нельзя было забыть в другом кармане. Анаклузмос всегда был рядом и не думал исчезать. И да, юноша уже успел это проверить. Теперь меч возвращался к нему.

Тем не менее, он всё же взял с собой в путь небольшой рюкзак, куда положил пару магических штук, которые он успел раздобыть за короткое время пребывания здесь, и на всякий случай прихватил немного нектара и амброзии. Вновь прокрутив в голове свой план по проникновению на Олимп, Лука подумал, что ему не помешает кепка Аннабет. Испытывая небольшие угрызения совести, он решил её одолжить. Благо, она лежала прямо у подушки, так что много рыться ему не пришлось. Надо же ему как-то незаметно прокрасться во Дворец!

Собираясь выбраться за пределы лагеря, Лука как ни в чем не бывало сообщил, что собирается проверить границы. Конечно, с тех пор как здесь появился Боб, ребята забыли о нападениях всяких тварей из Тартара. Но перестраховку никто не отменял. Оказавшись уже за чертой, Лука как-то грустно посмотрел на огромную площадь Лагеря. Это место всегда было для него домом. И пусть он когда-то делал неправильные, отвратительные вещи, выбрал наихудший путь для достижения своей цели, он-то знал, что намерения у него были лишь благие. Ему казалось, что так будет лучше. Он видел Лагерь вновь разгромленным, в лапах врагов, беззащитным и оставленным Богами, и былая злость вскипала в нём, побуждая не самые светлые мысли. Даже сейчас Боги покинули их, когда они так нуждались в помощи! Даже Хирон – и тот ушёл с Дионисом, пытаясь защитить то, что титаны оставили от Олимпа. Впрочем, на этот раз дела наверху шли действительно плохо. Насколько знал Лука из тех слухов, что бродили среди ребят, титаны что-то устроили на землях Греции, Посейдон в открытую выступил за Океана, внеся разлад в ряды Олимпийцев. Конечно, с восстаниями Кроноса и Геи Зевсу спокойно не жилось, но такой неразберихи среди огромной божественной семьи ещё не было. И не то чтобы Кастеллан так сильно по этому поводу переживал.

Лука отвернулся, поспешив вызвать такси трёх старух. Ему не очень нравилось вновь уходить из Лагеря, тем более там, в океане, были другие полубоги, но он знал, что всё будет в порядке. Каким бы плохим сейчас не считали Перси, он, связанный некой сделкой с Афродитой, не позволит, чтобы с ребятами случилась беда. Успокоив себя этой мыслью, Лука кинул драхму, произнеся короткое заклинание. Не успела монетка раствориться, как такси было уже подано.

– Эмпайр-стейт-билдинг, – распорядился он и крепче схватился за ручку двери.

Мучили ли его угрызения совести, пока он поднимался на Олимп? Нет. Он, конечно, мог успокоить себя отговоркой и убедить других, что Перси вынудил его, но это было не так. Скорее, это было лишь дополнительным бонусом. На самом деле Лука хотел, чтобы план Джексона сработал. В конце концов, цель у него была та же, но методы оказались изящней.

Лука хмыкнул. Вот уж как весело получилось: герой, не раз спасший Олимп и несколько раз задницы отдельных Богов, готов на всё, лишь бы их свергнуть. Видимо, Перси всё же осточертели их игры, и Кастеллан целиком и полностью его понимал, а потому и был готов помочь. Тихо и незаметно, конечно. Ему мосты было сжигать ни к чему.

Лука вошёл в холл отеля. Место, где обычно сидел охранник, теперь пустовало. И юноша свободно прошёл к лифту. Привычная музыка больше не играла: видимо, у Зевса так и не нашлось времени подобрать плей-лист на случай поражения, а потому на особый шестисотый этаж он поднялся в тишине. Наконец дверь привычно звякнула, сообщая, что они на месте, раскрылась, и юноша, расправив плечи, вышел вперёд.

Дела на Олимпе и правда шли не очень. И это самое мягкое, что могло прийти в голову Луке, когда он увидел, в каком хаосе пристанище Богов. Некогда поражавший своим великолепием город теперь был способен удивить только масштабами разрушений. Видимо, всё самое интересное произошло раньше, потому что сейчас была тишина. Вокруг не было ни единой души. Посему и кепка была благополучно забыта. Лука, пока шёл ко Дворцу, где обычно обитал Зевс, заметил пару нимф, и те прятались, словно в любой момент на них могли напасть. Все статуи, некогда посвящённые Богам, теперь лежали разрушенные, словно сломанные игрушки. И не сказать, что вид такого Олимпа Луке не нравился. Богов нигде не было видно, что дало повод Луке думать: слухи про том, что они вернулись к своим истокам, в Грецию, – правда. Но не могли ведь они оставить город совсем без защиты? Или она пала под натиском врагов?

Проходя к дворцу, Лука пару раз заметил амазонок. Те рыскали по Олимпу, то ли от кого-то скрываясь, то ли кого-то выискивая. Впрочем, Кастеллан не спешил это выяснять, а потому ускорил шаг, решив покончить со всем быстрее. Рейна как-то вскользь вроде упомянула, что амазонки должны были прийти на помощь. Потом ей всё же пришлось предупредить, что не все оказались верны Хилле. Многие перешли на сторону Калипсо. Но об этом благополучно все забыли, потому что никто из них не появился. А доставать Рейну с этим вопросом никто не решился. Вряд ли это те, кто решил помочь лагерю, подумал Лука. И наверняка где-то здесь бродила Калипсо. Приняв решение найти её позже, Кастеллан вошёл в замок.

Дворец, здорово потрёпанный, тоже пустовал. Огромные статуи Богов и плиты с изображением разных историй о всевозможных героях оказались разбиты. Наследие Богов валялось, словно кто-то прибрался на чердаке, выбросив ненужный мусор. Луке стало жаль: все эти небывалой красоты вещи были сделаны во имя Богов такими же полубогами, как он. Столько старания, столько души было вложено в каждое творение. Они ведь верили в Олимпийцев, видели в них своих покровителей и в честь них совершали геройства и подвиги. Это сами Олимпийцы должны валяться, словно забытые куклы.

Тряхнув головой, Лука прошёл дальше. У него было мало времени, нужно сосредоточиться на важном.

Опираясь на свой опыт, первым делом Кастеллан решил проверить спальню Бога, но там всё было чисто. Тогда он направился в Тронный Зал. Стоило проверить два самых очевидных места, прежде чем кидаться на каждый миллиметр дворца, стараясь унюхать символ власти Бога. Лука свободно передвигался по территории божественных владений: здесь не было ни единой души. Но не успел юноша порадоваться своему небывалому везению, как в Тронном зале он наткнулся на Джейсона и Талию. И почему он не надел чёртову кепку?!

Он, увидев, что Грейсы заняты разговором, хотел было развернуться, как Талия окликнула его. Ему пришлось напустить на себя максимально беззаботный вид и подойти к ним. Джейсон смерил его хмурым взглядом, а его сестра, оказавшись дружелюбней, поприветствовала старого друга улыбкой. Но первое, что бросалось в глаза: на голове Талии не было тиары, символа охотницы Артемиды, и не было серебряного лука и стрел в колчане за спиной.

Но, судя по лицам Грейсов, потеря украшения и волшебного оружия была не самой страшной на этот момент. Случилось что-то ещё: оба были не в лучшем состоянии духа. Чем-то озадаченные, в их взгляде сквозила та убийственная серьёзность, которая была присуща им обоим всякий раз, когда они оказывались в безвыходном положении. Но своим появлением Кастеллан немного разбавил мрачную обстановку, и Талия, увидев старого друга, выдохнула его имя и едва ли сдержала порыв кинуться к нему, кинув мимолётный взгляд на брата, который вряд ли бы сейчас одобрил подобную несдержанность в эмоциях. Да и вообще с того дня, когда Талия, услышав новость о вернувшемся Луке, бросила все свои дела, чтобы его проведать, Джейсон, почти нашедший с юношей общий язык, вновь стал поглядывать на него с подозрением.

– Что произошло? – спросил Лука, переводя взгляд с обеспокоенной Талии на хмурого Джейсона.

Тот поджал губы, явно не желая делиться историей, зато его сестра оказалась разговорчивей. Как оказалось, о тайной армии громовержца кто-то узнал, и Зевс был уверен, что виновата в этом Талия. А та рассказала о ней только Джейсону и Аннабет. Казалось бы, кто из них мог выдать этот секрет? А потом Лука вспомнил виноватый взгляд Аннабет и мимолётное признание в том, что она сговорилась с Калипсо. Складывалась весьма интересная ситуация, потому что Зевс либо приказал Талии найти предателя, либо он этим займётся сам. В любом случае, когда он найдёт «крота», будет очень плохо. И надо бы придумать, как защитить Аннабет, когда это всё вскроется.

Подкралась беда откуда не ждали. Благо, Зевс сейчас был слишком занят, чтобы всерьёз заняться этой ситуацией, да и у Талии пока были заботы поважней: на землях Древней Греции им удалось избавиться от Калипсо, но кто же знал, что она приготовила им засаду в Америке? Охотницы попали бы в её лапы, если бы не вмешалась Артемида. Правда, как оказалось, Богиня помогать своим последовательницам не собиралась. Она призвала их отойти в сторону и не вмешиваться ни во что. Конечно, Талия пыталась её переубедить, но этим она добилась только того, что Артемида приказала держаться подальше от всех этих дел. И она была бы не дочерью Зевса, если бы не продолжила гнуть свою линию. Тем более там, в плену у Калипсо, оказались и амазонки, которые должны были отправиться в Лагерь на помощь полукровкам. Но когда не сработало и это, Талия попросила отставки. Ну как попросила… Так она рассказала ребятам, но Лука-то знал её. Скорей всего, в лучших традициях дочери Зевса она потребовала, чтобы Артемида освободила её от клятвы. Возможно даже вспомнила пару крепких слов.

– А что с твоим бессмертием? – спросил Лука, нахмурившись.

– Я не знаю, – призналась Талия. – Но я рада, что она не превратила меня в какое-нибудь животное. Хотя это наверно потому, что я напомнила, кто может провести ей электрошоковую терапию.

Лука хмыкнул. Да, язвительной и бойкой Талии ему очень не хватало.

Но девушка в ту же секунду вновь нахмурилась.

– Но я всё ещё не понимаю, как можно было так поступить. Мы ведь так нуждались в её помощи!

Лука бы обязательно подумал о причинах такого странного поведения Богини, но сейчас его занимали немного другие мысли. Например, как украсть молнии, когда Грейсы тут.

– Вполне возможно, это как-то связанно с Аполлоном, – сказал Джейсон.

– Что ты имеешь в виду?

– Он исчез. Рейчел увидела фальшивое пророчество. А так как пророчествами у нас руководил Аполлон, и оно завело прямо в ловушку к титаниде, то…

– Разве можно шантажировать существованием Бога? То есть… они же бессмертные, – сказала Талия, нахмурившись.

– В нашем мире смерть – не самое страшное. Так что Джейсон может быть прав, – и в знак солидарности, Лука кивнул Грейсу, а тот, смерив его подозрительным взглядом, всё же ответил ему.

Джейсон всё это время не сводил хмурого взгляда с Кастеллана. Он знал, что сын Гермеса помогал Талии выживать и стал для неё семьёй. И их привязанность была настолько сильна, что когда он вернулся, она бросила все дела и первым делом навестила его, вела себя так, словно не было всей истории с Кроносом. Вполне возможно, причиной такого недоверчивого отношения к Луке у Джейсона могло быть осознание того, что он не так близок с собственной сестрой, как сын Гермеса. А может, Грейс был способен судить объективно и, в отличие от сестры, задался вопросом, какого чёрта тут потерял Кастеллан.

Впрочем, именно это он и спросил, когда Талия закончила рассказывать свою историю. Охотница хотела было шикнуть на брата, укорив за такой вопрос, но остановила себя и, немного подумав, тоже покосилась на Луку.