Текст книги "Наследие титанов (СИ)"

Автор книги: B_Alex18

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

– Калипсо удалось сбежать, – сообщила Аннабет.

Девушки если что-то и заметили, то не подали виду, но Джейсон явно видел: дочь Афины лжёт.

Талия сжала кулаки, поджала губы и прищурила голубые глаза, но ничего не сказала.

– Мы поймаем её и снова отправим на остров ещё на пару тысяч лет. А пока…

Охотница посмотрела на своего брата и, выпрямив спину и расправив плечи, сообщила:

– Меня сюда отправил Зевс. Он подсказал, как вас найти. Джейсон, ты нужен своему отцу.

Теперь Грейс поджал губы, отведя взгляд в сторону. В нём вдруг заиграла глупая детская обида: значит, когда всё хорошо, он даже слова доброго не скажет сыну, а сейчас, когда его задница подгорает, он вдруг стал отцом?

Джейсон испугался собственных мыслей и тряхнул головой, словно хотел выбросить их из головы. Речь не об умелой манипуляции громовержца, а о спасении двух лагерей и наследия Богов.

– Что нужно сделать? – лишь спросил юноша.

Талия, видимо угадав мысленные терзания брата, кротко кивнула.

– То, что всегда приходится делать сыну Юпитера: встать во главе его армии и защитить Олимп, – ответила охотница.

Джейсон лишь кивнул, а Рейна, до этого молчавшая, сделала шаг вперёд:

– Тогда, думаю, наши пути разойдутся.

Талия кивнула:

– Я отправлю с вами нескольких охотниц, чтобы вы благополучно добрались до Лагерей.

– Надеюсь, мы сможем потом прийти на помощь вам, – сказала Рейна.

Ребята прощались. Пока охотницы помогали друг другу, перевязывая раны и разнося нектар нуждающимся, Джейсон всё это время частенько смотрел на Аннабет, словно надеялся увидеть на ней ответы на свои вопросы. Ещё будучи на поляне, между ними тремя произошёл весьма неприятный разговор. Тогда Чейз высказалась о том, что, возможно, стоит придумать способ объединить титанов и Богов. А Рейна дала понять, что ни за что не станет даже обдумывать эту идею и почти обвинила подругу в предательстве. Джейсон же, понимая обе стороны, предложил закрыть эту тему. Он сам обдумывал видения, показанные Реей, но принять на веру то, что они правдивы, было трудно. Тогда бы это значило, что нужно заставить Богов и титанов работать вместе, а это просто… невозможно. Во всяком случае, на этот вопрос у него ответа не было. Но зато он чётко знал: ни в коем случае нельзя давать в обиду Лагеря, а это значит, что Боги и на этот раз должны победить. Но Аннабет была не совсем с этим согласна и явно солгала о том, что Калипсо сама сбежала. Рейна этого не заметила, а Джейсон не нашёл подходящего момента её предупредить.

Когда Аннабет, Рейна и Грейсы остались одни, Талия вкратце рассказала о происходящем: Посейдон, оказалось, предал Олимпийцев, оказавшись за одно с Океаном, а Зевс, к его чести, клювом не щёлкал, собирая свою армию. И это он хранил в тайне ото всех как раз для таких случаев. Весь Олимп почти захватила армия Океана, и громовержцу нужен был кто-то, кто сумеет отстоять обитель и наследие Богов. Когда Талия перешла к этой части, её лицо выражало смесь гордости, едва заметного страха и жалости за брата, зато по тону, которым она рассказывала часть о громовержце, было ясно, как она на него зла. Но эмоциям нет места, когда речь идёт о судьбе сотен полубогов.

Оставшееся время, которое они провели, помогая раненым и разделяя запасы еды, над ними висело, подобно Дамоклову мечу, зловещее чувство, что это прощание – последнее. В итоге они разошлись, не сказав нужных слов, словно молча договорились произнести их при следующей встрече, хотя никто из них на это сильно не рассчитывал.

========== 36. Джейсон ==========

Джейсон повидал много отвратительных снов, но этот определённо заслуживал первого места. Нет, в его сне не было отвратительных монстров, не было пыток и прочего изнуряющего божественного веселья, но чувствовал себя Грейс просто отвратительно.

– Ты в порядке? – спросила Талия, заметив, каким бледным проснулся Джейсон.

Тот сначала нахмурился, обратно собирая мысли в кучу, а потом кивнул. Талия скривилась, явно заметив, что с братом что-то не так, но допрашивать его в окружении охотниц не решилась.

Джейсон, по правде говоря, был рад, что за всё время в пути они не остались одни. Он так и не привык к мысли, что нашёл сестру: человека, который разделил с ним первые годы его жизни и… о котором он не помнил ровным счётом ничего. Талии, хоть та и пыталась казаться непринуждённой, тоже было неловко. Это было заметно хотя бы потому, что она тоже избегала оставаться с Джейсоном наедине и рядом всегда был кто-нибудь. А весь абсурд заключался в том, что оба хотели узнать друг друга получше, но вот с какого края подойти?..

– Можете отдохнуть, – обратился он к охотницам, сидевшим у маленького костра. – Я подежурю.

Они сначала посмотрели на Талию и, получив утвердительный кивок, отправились в палатки. Их предводительница тоже хотела уйти, но, взглянув на брата, замялась и решила остаться.

– Ты точно в порядке? – спросила она, присаживаясь напротив брата.

Талия смотрела на него внимательно: её голубые глаза ловили каждое его движение, и под её пристальным взглядом Джейсону даже стало неуютно, а внутри возникло такое щемящее чувство, которое он даже не мог распознать правильно.

Он чувствовал себя так, что его поймали за баловством и давали шанс явиться с повинной. Джейсон вспомнил сон.

Рейна и охотницы спали; очередь дежурить досталась Аннабет и ещё одной охотнице. Чейз, выловив момент, когда её напарница отвлеклась, сделала вид, что что-то услышала вдалеке. Пообещав проверить территорию и вернуться, дочь Афины покинула мини-лагерь и пошла вглубь леса.

Джейсон, чуя неладное, пошёл за ней. Он до последнего надеялся, что Аннабет и правда заметила что-то необычное, но она двигалась как воришка: осторожно и вечно оглядываясь, чтобы убедиться – хвоста нет. Аннабет отошла на приличное расстояние, остановилась на пару минут, внимательно вслушиваясь в тишину леса, а потом продолжила путь уже смелее.

Джейсон хотел дозваться до Рейны, разбудить её, чтобы она остановила Чейз, но он знал, что во сне ничего не может поделать.

Остановившись у дерева, Аннабет достала свечу и зажгла её. Подержав в руке её пару минут, она потушила, а из тени вышла Калипсо.

– Что ты узнала? – спросила нимфа.

Аннабет колебалась, и за эти секунды Джейсон успел помолиться всем Богам, чтобы случилось что-то, что прервало бы эту беседу и не дало Чейз совершить ошибку. Пусть её спохватятся охотницы, да пусть сам Джейсон неведомым образом материализуется прямо тут – что угодно! Он ожидал всего от Чейз, когда заподозрил её во лжи, но не предательства.

Аннабет выдохнула. Было видно, что ей сложно довериться Калипсо, но, видимо, она решила, что так будет правильно.

– У Зевса есть план и возможность вновь одержать победу над титанами, – сказала Чейз.

Джейсон выругался. Он даже думать не хотел, что теперь это значит для них. Аннабет раскрыла туз в рукаве, а это значило только одно: нужно скорей его доставать, пока это не сделала за них Калипсо.

– Где эта армия? – нетерпеливо спросила Калипсо, раздражаясь медлительностью Аннабет.

Дочь Афины внимательно посмотрела на нимфу, а та, уловив сомнения девушки, выдохнула и заглянула её в глаза.

– Послушай, я знаю, как это всё выглядит. Но ты сама видела видения. Ты сама видела, что может произойти, если выиграют Боги снова.

– Да, – согласилась Аннабет. – Но победа титанов принесёт такой же конец всем нам. Я позволила тебе сбежать, потому что наши мысли сходятся, а Рейна слишком упряма и консервативна, чтобы понять, зачем я это делаю.

– Что ты предлагаешь?

– Предлагаю найти способ объединить Богов и титанов. И либо ты мне помогаешь с этим, либо пусть Джейсон вас громит. Победа одной из сторон не гарантирует спасения от Хаоса, а вот объединение…

– Боги и титаны никогда не будут разделять власть в мире! Это невозможно!

– Невозможно жизнью рискнуть, чтобы спасти ту, которая поставила под угрозу весь твой дом, Калипсо, – напомнила ей Аннабет, не скупаясь на яд в своих словах. – А всё остальное, если, конечно, и титаны, и Боги жаждут сохранить своё наследие, вполне выполнимо.

Джейсон прокручивал этот сон сотни раз в голове. А Аннабет ведь почти выдала их. «Она всё ещё может, она сговорилась с врагом», – шепнул противный внутренний голос. Джейсон тряхнул головой.

Аннабет хочет найти способ объединить Богов и титанов. И возможно, это не такая уж и ужасная мысль. И она знала, что её порыв не поймут, поэтому действовала за их спиной. Возможно, Джейсону тоже стоит подумать, как это провернуть.

– У тебя лицо перекосило, а это не к добру, – заявила Талия.

Джейсону стало немного не по себе. Она, конечно, была его сестрой, но он о ней не помнил ничего. У Талии, возможно, оставались какие-то воспоминания из детства, но тихого спокойного вечера для них у Грейсов ещё не нашлось. Джейсон просто не знал, с какого боку подойти к Талии. Та, если и испытывала нечто подобное, то мастерски скрывала.

– Просто…

Джейсон поджал губы, пытаясь быстро сообразить, о чём солгать. Свои истинные мысли выдавать он не хотел.

– Понимаю, Юпитер снова взвалил на тебя огромную ответственность, – выдохнула Талия.

Она вдруг перестала казаться такой грозной и сильной. Сейчас она была просто девушкой, которая знала, какого это – быть ребёнком громовержца.

Джейсон, выдохнув, кивнул. Благо, Талия сама подсказала, чем можно прикрыться, и… это было не совсем ложью.

– Мне просто интересно, это когда-нибудь закончится? Все эти пророчества, войны…

Талия вдруг посмотрела на звёзды. Голубые глаза наполнились печалью, а на губах дрогнула робкая грустная улыбка.

– Я не мастер говорить правильных слов в нужный момент. В конце концов, мне даже не удалось остановить тебя от поглощения степлера, – Грейсы переглянулись и, встретившись взглядами, даже улыбнулись. – Но… есть вопросы, ответы на которые искать бесполезно. Это один из них. Мы не в силах, к сожалению, менять то, что нам уготовано. Но неизбежное ведь тоже можно встретить по-разному. В нашем случае только это и имеет значение: примешь ли ты судьбу с высоко поднятой головой или будешь идти как новорожденный олень, спотыкаясь обо всё. А ты сын Юпитера, и выбор у тебя только один.

Оказалось, Талия метко убивает не только врагов, но и хорошее настроение. Последнее она сейчас срубила прямо на корню.

Джейсон вновь помрачнел. Он как никто другой знал, что значит быть ребёнком громовержца. Для него это стало клеймом и тяжёлой ответственностью, с которой ему удавалось справляться только потому, что иного выхода не было.

Между ними повисла тишина; тихое потрескивание костра сейчас казалось грохотом всего мира.

– Насколько всё плохо на Олимпе? – спросил Джейсон, разбивая молчание своим хриплым голосом.

– Мало кто встал на сторону Посейдона, что очень радует, но все же у Океана оказалось больше сторонников, чем мы могли предположить. Он достал таких тварей, о существовании которых сами Олимпийцы забыли, как страшный сон.

– И насколько армия большая?

– Я не знаю. Зевс рассказал лишь в общих чертах и велел найти тебя, – ответила Талия. – Но, как я поняла, этого достаточно, чтобы остановить Океана.

Джейсон вспомнил видения и понял, что Океан – не самая последняя их проблема. Но к интересующему вопросу он решил зайти издалека.

– А что происходит в Лагерях?

Талия вновь посмотрела на него своими голубыми пронзительными глазами, и от этого пристального взгляда Джейсону стало не по себе. Она словно видела всю его душу как на ладони, и у Грейса возникло странное желание чем-нибудь укрыться.

– Ты о Перси? – спросила она, угадав мысли брата. Получив утвердительный кивок, охотница перевела взгляд на костёр. Она стала вдруг отстранённой и холодной, и Джейсону не нужно было быть гениальным психологом, чтобы понять: говорить об этом ей больно. Впрочем, её можно было понять. Джейсон сам не хотел говорить о Перси, как о предателе. – О нём ничего неизвестно. Ни где он, ни чем он занят. Римский флот оккупирован армией Тритона и Хрисаора, вестей оттуда ещё не было слышно, а Лагерь Полукровок постоянно воюет с монстрами, которые возвращаются прямиком из Тартара. Надеюсь, Рейна и Аннабет придумают как спасти оба Лагеря, а ты должен отстоять Олимп.

Джейсон вновь кивнул. Ему не особо хотелось делиться своим сном, где в главной роли предстала Аннабет, сговорившаяся с Калипсо и почти выдавшая их секрет. Может, пока она решила о нём молчать, но Грейс почти был уверен, что рано или поздно Чейз придётся заговорить. Беря во внимание то, что они узнали от Реи, её идея найти способ объединить Богов и титанов была самой трезвой, хоть и трудно выполнимой. Тем не менее, для этого необходимо, чтобы их силы были равны. А это значило, что Джейсону придётся выложиться на все сто, чтобы показать мощь Олимпа. Но этого не случится, если Аннабет успеет рассказать Калипсо об армии прежде, чем он сам до неё доберётся.

– Мы должны сильно поторопиться, – сказал Джейсон, а Талия, задумавшись лишь на пару секунд, кивнула.

Они добрались до Олимпа за день. И хоть за всё это время они остановились всего пару раз да и то совсем не надолго, Джейсона преследовало отвратительное предчувствие, что они опоздали.

Олимп, который предстал перед ними, больше напоминал кадр из постапокалиптического мира, который оказался теперь ненужен и заброшен. Храмы, которые успели спланировать и построить Аннабет и Джейсон, оказались сломаны. Огромные куски от разных зданий оказались разбросаны подобно игрушкам, которые теперь оказались ненужны. Благо, сейчас здесь было тихо.

– Пока Океан не слишком силён, Зевсу и другим Олимпийцам удалось отстоять это место, – объяснила Талия. – Но титаны набирают силу, и когда они ворвутся в следующий раз, никто не знает.

– А где сами Олимпийцы?

Ответ на этот вопрос Джейсон получил быстро. Талия, заметив кого-то вдалеке, кивнула в его сторону, и проследив за её взглядом, юноша увидел Зевса.

В этот раз Бог предстал в обличье мужчины в солидном возрасте. Седые волосы обрамляли его лицо с грубыми широкими скулами, белыми волнами спускаясь к мощным плечам. Под яркими голубыми глазами пролегли морщины, выдавая слабость и усталость Бога.

Не то чтобы Джейсон ждал тёплых объятий и приглашения на чашку чая, но Зевс смотрел на своих детей так, словно в восстании титанов виноваты они. И он определённо ждал от них решения своих проблем.

Грейсы, сами того не заметив, одновременно вздохнули, наполняя организм не только кислородом, но и решимостью, и, расправив плечи, двинулись к Зевсу.

Тот поприветствовал их лишь кивком, не проронив больше ни слова, развернулся и махнул рукой, зовя за собой.

Джейсон и Талия переглянулись и, молча договорившись закрыть глаза на странное поведение Бога, двинулись за ним.

– Эта армия велика и достаточно сильна, – заявил Зевс, даже не поворачиваясь к ребятам. Он просто продолжал идти вперёд, ведя их в свой дворец.

– На протяжении нескольких веков я собирал её, держал в тайне ото всех, а Хирон помогал мне, подбирал новых бойцов и помогал держать их в форме.

– Хирон? – удивилась Талия.

Зевс кинул на неё быстрый хмуро-осуждающий взгляд, который можно было расценить за недовольство непониманием дочери такого, казалось бы, очевидного выбора. Учитывая очень интересную родословную кентавра, Джейсон тоже удивился выбору громовержца, но не ему судить решения царя Богов.

– И кто состоит в этой армии? – спросил Джейсон, пытаясь избавиться от слишком напряжённой тишины.

– Мои враги, которые преклонили передо мной колени и поклялись в вечной верности. Существа, которых я создал. Мои дети.

Зевс вскинул руку, и мощный поток воздуха распахнул тяжёлые белые двери Дворца. Джейсон и Талия едва ли поспевали за ним, даже не успевая толком разглядеть коридоры, по которым вёл их Бог.

Сначала, когда они только начали спускаться, всё было нормально. Правда, дурное предчувствие преследовало Джейсона с той самой минуты, когда он очнулся ото сна с Аннабет в главной роли. И чем ниже они спускались, тем сильнее становилось его предчувствие.

Когда коридоры стали темнее и древнее, его опасениям уже находились доказательства. Зевс, который шёл впереди, первый нашёл мёртвое тело одного из воинов. Джейсон это понял по перекошенному лицу Бога. Такого поворота событий он явно не ожидал.

Зевс стал идти быстрее. Талия и Джейсон, чтобы успеть за ним, перешли на лёгкий бег. Чем дальше они шли, тем больше мёртвых воинов и существ они находили. Талия и Джейсон посмотрели друг на друга, обменявшись обеспокоенным взглядом, и поспешили за Богом. Огромная дверь, за которой, видимо, должна была быть армия Зевса, оказалась выбита, а все его воины и дети оказались мертвы. Посреди горы трупов, как ни в чём не бывало, устроились пираты, отмечая победу с бутылками рома в руках. Они даже не встали, когда увидели Зевса. Один из них, подняв свою бутылку, сказал:

– Перси передавал «привет» и просил оповестить тебя о том, что он идёт.

Джейсону казалось, что мир перед глазами поплыл. Первой его мыслью было то, что Аннабет всё же решила поделиться тайнами с Калипсо. Но за такое короткое время Перси не успел бы провернуть всё это. Он знал об армии Зевса заранее. А знал о ней, по словам самого Бога, только он сам и Хирон. Возможно, кто-то ещё прознал об этом, и это один из Олимпийцев. Первым на ум пришёл Посейдон, но Джейсон тут же отверг эту мысль: Бог морей и океанов, прознав о такой мощной армии брата, не стал бы молчать и тем более терпеть это преимущество. А значит, кто-то ещё среди олимпийцев помогает Перси. Кажется, Джейсону нужно поговорить со старым другом.

========== 37. Лука ==========

Даже Кларисса, когда увидела очередного монстра за границами Лагеря, устало выдохнула и воскликнула:

– Ещё один?!

И если раньше она смело бросалась в самый центр борьбы, то сейчас в этом вопросе проскальзывало отчаяние.

У всего лагеря уже кончались силы. Лазарет был переполнен ранеными, отпевать мёртвых элементарно не было времени, а в некоторых случаях даже хоронить было нечего. Старосты давно потеряли счёт мёртвым товарищам. Горевать было некогда. Кларисса взяла на себя ответственность за ход сражений, Лука же в свободное от битвы время грамотно распределял силы лагеря на помощь лекарям, на дежурство и на восстановление того, что необходимо было починить. Им не хватало рук, монстры заходили как к себе домой, ребята ходили замученные, но никто не позволял себе расслабляться. Каждый держался из последних сил.

А где-то там в океане римский флот был в заложниках. Они заговорили об этом всего лишь раз. Ребята были готовы помочь всеми возможными способами, но Кларисса отклонила каждое. А предложение Нико попросить Перси об одолжении она даже слушать не стала. Остальные тоже отреагировали отрицательно, а ди Анджело после подозрительно замолчал.

– Нам просто некого отправлять им на помощь, – сказала Кларисса в тот день.

Каждый понимал, что этим она подписала приговор. И каждый знал, что она права. Но это не мешало им злиться на неё за такое жестокое и даже безжалостное решение.

– Они не считают тебя виноватой, – как-то сказал Лука, когда Клариса раз – всего лишь раз! – позволила себе слабость и совсем немного вспылила, когда они остались вдвоём после собрания. – Им просто нужно кого-то обвинить. Они успокоятся и поймут, что это было правильное решение.

После этого наступили самые тяжёлые дни. Словно в Тартаре кто-то дал объявление: напади на Лагерь с друзьями – и ты получишь печеньку в подарок. Никому до этого не было дела, но ди Анджело после того разговора о римлянах исчез. Лука это заметил, но слова не сказал. А когда Нико вернулся, то решил, что и не стоит об этом говорить. В любом случае, на разговоры не было ни времени, ни сил. Все, кто мог стоять и держать оружие, защищали Лагерь.

В тот миг, когда они, казались, больше не могли поднять свои мечи, в Лагерь явился Лео. Он ворвался прямо в центр борьбы ярким огнём, и у жителей при виде Вальдеса открылось второе дыхание. Тем более что за ним пришла армия монстров во главе с Бобом. И они помогли избавить Лагерь от врагов и позволили полубогам выдохнуть.

Ребята беспокоились по поводу титана, но Лео заверил, что у него всё под контролем. А Боб подтвердил, что он друг. Ничего другого, как довериться, им не оставалось. Тем более, что там был Нико, который поручился за него. Мальчишка даже, кажется, обрадовался старому другу. Впрочем, любая радость исчезла с его лица, когда он увидел Уилла. Точнее то, что от него осталось: побледневшую, сильно исхудавшую оболочку прежнего Соласа. Голубые глаза казались пустыми. Лицо стало серым и осунувшимся. Он даже не посмотрел на Нико – не смог. Не произнёс ни слова.

– Он поправится, – прошептал ди Анджело, и это скорее было адресовано ему самому, чем другим. – Он поправится.

Хотя сам прекрасно понимал, что этого не случится. В Тартаре Уилл оставил не только загар и живой характер – в Тартаре он оставил свою душу. С тех пор Нико не выходил из лазарета, проводя всё время рядом с Соласом.

Когда пришёл Лео с титанами, Лагерь смог немного вздохнуть. Но вместо отдыха полубоги восстанавливали то, что было сломано. И делать это приходилось им одним, потому что Диониса и Хирона Зевс срочно призвал на Олимп.

Кларисса и Лука хотели отправить корабль сначала на разведку, а потом на помощь, но за горизонтом начали собираться грозовые тучи, а часом спустя поднялся сильный ветер.

Такого шторма Лука не видел за всю свою жизнь. Океан, казалось, встал на дыбы и готов был обрушиться праведным гневом на всю землю, благо, этого не случилось. Весь остальной мир, словно чувствуя гнев стихии, затаил дыхание. Даже в Лагере приостановили все работы и скрывались от бури, как могли.

Казалось, начался конец света. В тот день многие не могли сдержать эмоций. Кларисса куда-то исчезла, старосты тоже предпочли пережать шторм в укромном месте. Вернувшийся из ада Лео почти с первой минуты спустился в бункер и не выходил оттуда. Только вот на этот раз он не мастерил то, что может помочь им, а просто пытался отвлечься от того, что происходит вокруг и в первую очередь от того, что произошло с ним. Джейк как-то оборонил, что Вальдес до сих пор корит себя за то, что случилось с Уиллом.

– Он не мог ничего поделать. Он ведь знает это?

Только один вид разбитого Нико, который каждый день становился больше похож на одну из страдающих душ в Царстве своего отца, разрушал любые аргументы. Он не отходил от постели Соласа ни на секунду, постоянно находился рядом и смотрел с бесконечной надеждой. Каждый шорох заставлял мальчишку вздрагивать, заставляя думать, что это, наконец, Уилл пришёл в себя, но каждый раз разбивались его надежды в пух и прах. Сын Аполлона просто превратился в овощ, и это видел сам ди Анджело. Но трогать их никто не решался.

Даже тот шторм не сдвинул Нико с его насиженного места, а Лука начал всерьез беспокоиться о душевном состоянии мальчишки, но сейчас было немного не до него. Вальдес привёл в Лагерь бомбу замедленного действия в виде Боба и еще пары-тройки отродий из Тартара. Они помогли Лагерю, избавили от монстров и охраняли границы. Лео манипулировал титаном, используя имя Перси, а тот пока на удивление поддавался. Лука понимал, что тут должно быть что-то ещё, а Вальдес продолжал играть с огнём, который на этот раз мог его обжечь.

Во время шторма Боб стоял почти у самого берега, задумчиво смотря в даль, а когда всё закончилось, он протянул долгое и очень задумчивое «хмм» и ушёл в лес к своим воинам.

Никто не знал, чего ждать. Шторм был такой силы, что у многих не осталось сомнения: весь римский флот погиб. Лишь единицы надеялись на чудо.

Нико после шторма впервые добровольно вышел из лазарета. Он столкнулся с Лукой, когда шёл к храму отца.

– Привет, Нико! – поздоровался Кастеллан, нахмурившись.

Он удивлённо разглядывал мальчишку, пытаясь понять, что же сумело таки вытащить сына Аида из лазарета. Вместо ответа Лука получил неопределённый взмах руками и невнятный ответ. Ди Анджело счёл это достаточным и хотел было пойти дальше, но Кастеллан не позволил, схватив его за предплечье. Подобно дикому коту, Нико зашипел и вырвал руку, сделав шаг назад.

– Не трогай меня!

Лука поднял руки, оттопырив пальцы.

– Окей, без проблем, – осторожно сказал сын Гермеса. Впервые за всё это время он увидел в мальчишке кое-что ещё кроме глубокой скорби. Страх. – Нико, что случилось?

Ди Анджело покачал головой, говоря:

– Ничего.

– Ты уверен?

Ди Анджело смерил Луку хмурым долгим взглядом. Его что-то встревожило, и встревожило так сильно, что он наконец вышел из лазарета. И внутреннее чутье подсказывало, что это связано с Лагерем. Нико тяжело дышал и отказывался смотреть собеседнику в глаза. Он запустил пальцы в волосы, ероша их, закусил губу, будто пытался заставить себя замолчать, а потом выдохнул и выпалил:

– Я просил Перси помочь римлянам.

Луке понадобилось две минуты, чтобы смысл слов до него дошёл, а потом он махнул рукой, маня мальчишку за собой. До дома Аида они дошли молча и так же молча прошли внутрь. Кастеллан закрыл за собой дверь, а Нико сел на свою кровать, опёрся руками о колени, закрыв ладонями лицо.

– Ты сделал что? – переспросил Лука, внимательно посмотрев на мальчишку.

Тот не шелохнулся. Кастеллан поджал губы, мысленно выругавшись. Он взял стул и устроился напротив.

– Нико, есть что-то, о чём мы должны знать?

Ди Анджело продолжал молчать, а Лука старался не слишком предаваться предположениям, которые строил его мозг с большой скоростью. Он хотел было сказать что-нибудь, чтобы поторопить мальчишку, но вовремя заткнул себя. Нико чего-то боялся и боялся панически. Нечего было отпугивать его ещё больше.

– Я просил Перси помочь римлянам, – наконец заговорил сын Аида. – Он должен был помочь.

– Нико, – мягко начал Лука, почти шёпотом. – Что сделал с тобой Перси?

Ди Анджело вновь покачал головой, но на Луку так и не взглянул.

– Гораздо важней, что собирается делать.

Нико явно не хотел продолжать этот разговор. Он и так пал духом, когда увидел Уилла, которому уже ничто не могло помочь, а упоминание о Перси и вовсе выбило его из сил. Он нервничал, чего-то не договаривал, определённо чувствовал за собой вину и боялся.

Не то чтобы Лука рвался становиться его личным психологом, но если Нико сделал что-то, что может затронуть судьбы Лагерей, он должен это знать.

– Перси… Я заключил с Перси сделку.

Кастеллан вопросительно выгнул бровь. Нико предлагал это, ещё когда Кларисса собрала совет. Тогда он осторожно намекнул на эту идею, но Ла Ру и слушать не хотела. Не позволила даже поговорить на эту тему. Лука, может, и выслушал бы предложение Нико, но трогать Перси, особенно после случившегося, ему казалось неразумным. А теперь выяснилось, что ди Анджело действовал за спиной Лагеря. Довольно смелый поступок. Смелый и заслуживающий уважения.

– И что было на кону?

– Спасение римлян. А взамен я должен был помочь ему спуститься в Тартар и вернуться оттуда и… и навестить моего отца.

Луке не терпелось всё узнать, но на лице мальчишки появилось такое болезненное выражение лица, словно… Словно во время этого мини путешествия произошло что-то слишком плохое. Интересно, а Перси мог навредить Нико, чтобы получить своё?..

– Я не знал, чего он хочет. Даже не спросил, потому что… Потому что это ведь Перси! Да, он, вполне возможно, убил офиотавра, но ты вот пытался вернуть Кроноса и почти уничтожил Лагерь, но ведь ничего! Ты ведь остановился!

Лука поджал губы. Этот инцидент с Кроносом ему будут припоминать всю его жизнь. Что ж, он это заслужил. Оставалось только научиться больше не чувствовать за собой вины ведь, в конце концов, теперь он пытается совершать правильные поступки.

– Так чего хотел Перси? – спросил сын Гефеста, желая сменить тему.

– Перси сговорился с Алкионеем, и тот помог ему похитить шлем Аида. А я помог ему оттуда сбежать.

Последняя фраза прозвучала особенно тяжело и мрачно. Лука, к собственному удивлению, даже не разозлился. Скорее, проникся сочувствием. Кастеллан задумался о сделке с Перси. Интересно, зачем Джексону шлем Аида? И насколько все дела плохи, если он сговорился с не самым лучшим представителем семейства монстров?

Нико сказал что-то, отвлекая Луку от его мыслей.

– М? – переспросил юноша, посмотрев на мальчишку.

– Я совершил ужасную ошибку, – сокрушённо повторил ди Анджело. – Все были против этой идеи, но я…

– Ослушался приказа Клариссы, наплевал на мнение всех, кто был против идеи. Да, знаю, – оборвал его сын Гермеса, а после недолгой паузы продолжил. – Но ты сделал то, что посчитал правильным и нужным, ты поступил так, как считал должным, ты не мог знать, к чему это приведёт. Так что не вздумай даже корить себя за это. Твои намерения были благими, и это важно.

Нико удивлённо на него посмотрел, явно не ожидая этих слов.

– Но…

– Да, у него теперь шлем Аида, и никто из нас понятия не имеет зачем. Но это не твоя вина. Ты сделал это, потому что хотел защитить Лагеря. А это достойно уважения.

Уголки губ Нико слабо дрогнули. Он как-то по-другому теперь смотрел на Луку. С благодарностью, кажется.

– Спасибо, – прошептал он. – Но… что если свою часть сделки Перси не выполнил?

Лука посмотрел в сторону, поджав губу. А потом выдохнул и сказал:

– Нам остаётся только ждать.

Лука оставил Нико одного. Ему нужно было помочь ребятам, разузнать, как обстоят дела и сейчас же отправить хоть маленькую шлюпку на разведку. Это, конечно, было слепым выстрелом в воздух – никто не знал даже примерное местонахождение римского флота, но попробовать нужно было.

– Там кто-то идёт!

Кастеллан тут же отозвался на это восклицание. Сначала он посмотрел в сторону океана, но там никого не было. Затем несколько полубогов побежали в сторону леса, и Лука отправился вслед за ними.

Они поднимались по холму, когда увидели их – Аннабет и Рейну, спускающихся к ним. Точнее, спускалась Рейна. Аннабет почти висела на ней.

Лука рванул с места быстрее, чем подумал об этом. Он обогнал всех, кто был впереди, и первым прибежал к Чейз.

– Вы в порядке? – спросил он, хотя по большей части его вопрос был адресован Аннабет.

Девушка выглядела слабой. Она исхудала и, хотя не была серьёзно ранена, выглядела так, будто ещё раз прошла через Тартар.

– Справимся, – ответила за обеих Рейна.

Она позволила Луке взять на себя Аннабет. Юноша со всей осторожностью, на которую был способен, приобнял её, встревоженно осматривая её бледное лицо. И за болью, которой были пропитаны все её движения, Лука не мог не заметить тщательно прикрываемого стыда.

– Что случилось?

– Одна чокнутая титанида завела нас в ловушку, – принялась объяснять Рейна. – Пророчество оказалось фальшивкой, ей просто нужны были мы.