Текст книги "Наследие титанов (СИ)"

Автор книги: B_Alex18

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Она ждала, что вот-вот – и юноша вытащит Анаклузмос, совершив подлый удар в спину, но Перси, как дитя малое, резвился с Бесси и другими жителями аквариума, играл на перегонки и периодически гладил их, словно подбадривал. И чем дольше на это смотрела Аннабет, тем яснее понимала, что Перси не виновен, но здравый рассудок рвал и метал в противоположную сторону, настаивая, что это он втерся в доверие и вот-вот вытащит клинок.

Но этого не происходило. В какой-то момент Перси совсем измотался. Это было видно даже по тому, что он стал как-то вяло плавать, предпочел сидеть на дне и наблюдать за игрой офиотавра и дельфинов, а позже и вовсе закрыл глаза, засыпая.

“Я ничего не помню”, – потрясённо признался Перси, в бесполезных попытках копаясь в собственных воспоминаниях, чтобы найти хоть что-то, что поможет доказать его невиновность. А потом поднял молящий взгляд на Аннабет, осознав, что ничего не может сказать в свое оправдание.

Перси так и заснул на дне аквариума, ни о чем не подозревая, и Аннабет почти сразу же услышала шаги у себя за спиной. Она повернулась, увидев незваных гостей, и рефлекторно спряталась за дверью, поздно осознав, что её здесь никто не заметит.

Первым шёл Тритон. Злой и чем-то раздражённый, он быстро спустился по лестнице и прошёл к самому стеклу аквариума.

– А здесь не дурно, – оценивающе сказал Хрисаор, оглядываясь вокруг.

– Это не чертова экскурсия! – рявкнул Тритон.

Перси, словно услышав чужие шаги, дёрнулся, но Тритон взмахнул рукой, и полубог успокоился, хотя на его лице появилось болезненное выражение. Аннабет затаила дыхание.

– Ты уверен, что нас никто не поймает? – спросил Хрисаор.

Он достал меч, проведя своим длинным пальцем по острому лезвию, и посмотрел на офиотавра. Бесси, словно почувствовав неприятное, начал волноваться, наворачивая круги по аквариуму.

– Глупая тварь, – выругался Тритон и ударил рукой по аквариуму, разбив стекло. Вода вырвалась наружу огромной волной, но он контролировал и поток, и Перси, который продолжал лежать на дне аквариума без сознания.

Офиотавр теперь начал возмущаться, пытаясь вырваться и уплыть в противоположную сторону, но Тритон оказался сильнее. Он схватил существо за хвост, дёрнув на себя, и оно оказалось на полу, вне аквариума, беспомощно барахтаясь и извиваясь. Перси дёрнулся, вероятно, услышав крик Бесси, и почти проснулся, но Тритон, выругавшись, вновь взял его под контроль. Он залез в голову Джексона, контролировал его сон, пока Хрисаор склонился над офиотавром.

Аннабет вдруг стало плохо. Она не хотела видеть это, но не могла отвести взгляд. Крик Бесси, когда Хрисаор вспорол ему брюхо, врезался в её голову, оглушая. Тритон отвернулся, а пират, упиваясь страданиями несчастного животного, продолжал распарывать его, подбираясь к горлу. Вопли Бесси были подобны электрическому разряду, пущенному прямо по оголённым нервам, и Аннабет хоть и смотрела, но перестала видеть, что происходит.

Хрисаор с маниакальным удовольствием продолжал вскрывать Бесси, не замечая, как несчастный офиотавр, неустанно крича, извивался, не в силах за себя постоять. Истошные вопли умирающего существа стали тише. Из глаз текли слезы, и он уставился молящими печальными глазами на Перси. Из его тела утекала жизнь наиотвратительнейшим образом, и Аннабет уже была не в силах продолжать на это смотреть. Но стоило ей отвернуться, как картина тут же смещалась. И куда бы девушка ни посмотрела, везде перед её глазами представал Хрисаор, который уже кидал органы мёртвого офиотавра в жертвенный огонь.

Тритон тем временем схватил Перси за ворот его футболки и поволок к жертвенному огню, сначала обваляв в крови офиотавра. Он даже не поленился достать его меч и испачкать его, а потом услужливо вложил оружие в его руку.

– Быстрей! – поторопил Тритон Хрисаора, который с особым упоением сжигал органы.

Пират недовольно зыркнул на напарника.

– Вечно ты все портишь!

– Мне ещё нужно успеть спуститься к отцу и привести его сюда! – рявкнул в ответ Бог. – Он должен это увидеть, иначе всё было зря!

Хрисаор, ругаясь, стал быстрее кидать органы в огонь, ещё раз проверил, до конца ли выпотрошил офиотавра, а потом, встав перед жертвенным огнём, стал что-то шептать на древнем языке.

Когда они закончили, Тритон просто взмахнул рукой, и оба исчезли. В аквариуме остался Перси, выпотрошенный офиотавр и Аннабет, осознавшая ужас всего происходящего.

Юноша дёрнулся, просыпаясь от своего кошмара. Уставший и измученный, он еле открыл глаза, словно заставлял себя встать. Он непонимающе оглянулся вокруг, искренне не понимая, откуда кровь, а потом его взгляд упал на убитого Бесси. Он ужаснулся, увидев мертвое существо, но подойти не решился. В его глазах застыл ужас, а потом он посмотрел прямо на Аннабет.

– Я этого не делал, – прошептал он.

Аннабет стало дурно. Вся эта сцена вдруг исчезла, и она снова оказалась в этом странном лесу. Вот только теперь он не казался ей таким уж спокойным и красивым.

Где-то позади она продолжала слышать хаотичный шепот Перси, молящегося, чтобы она ему поверила, и клянущегося, что не совершал того зверского преступления. Словно подгоняемая бичом, она бежала прочь от этого голоса вглубь леса, больше не разглядывая окружающую фауну.

Аннабет поступила с ним так, как обещала больше никогда не поступать с Лукой. Она предала Перси, отказавшись верить в его невиновность, и сама стала одной из тех, кто бросил в него камень.

В какой-то момент Аннабет стало дурно. Она даже остановилась, чтобы отдышаться, а к горлу подступила тошнота.

“Он верил тебе, – грубо сказал внутренний голос. – А ты его предала! Ты поступила с ним так же, как с Лукой! Ты отвернулась от него тогда, когда он больше всего в тебе нуждался!”

Аннабет пустилась бежать ещё быстрее. Голоса позади становились громче, молебный шепот Перси почти настиг её, когда всё внезапно затихло и перед ней вновь появился юноша.

– Перси, прости… – дрожащими губами попросила Аннабет.

Юноша поднял на неё взгляд, и у Чейз застыло сердце. Он смотрел на неё с пренебрежением и ненавистью, словно она его самый заклятый враг. Джексон ухмыльнулся и чуть наклонил голову вбок, словно оценивая девушку, а потом отвернулся. Просто отвернулся, будто она не стоила его внимания.

Аннабет дернулась за ним, и тут же попала в другую реальность.

Девушка оказалась в каком-то замке с абсолютно голыми стенами и унылой архитектурой, которую, впрочем, оценивать не было возможности. Единственной вещью в этом огромном зале был трон, на котором восседал мужчина солидного возраста. Он был высоким, широкоплечим и жилистым. Аннабет не назвала бы его красивым, как Олимпийские Боги: он казался древнее их, и во всем его образе было нечто первобытное и дикое. Но самым необычным в его облике были его глаза: в них плескался океан, волновались огромные волны, щелкая корабли, как семечки.

Он смотрел на юношу, преклонившего перед ним колено, и Аннабет с ужасом поняла, что это Перси. Измотанный и в изрядно потрепанной одежде, он стоял перед Океаном, покорно опустив голову.

– Да, ты прав. Хрисаор и Тритон вышли из-под контроля, – тихо начал Океан, и только его огромная рука, сжимающая подлокотник трона, выдала его злость.– Но с чего мне думать, что ты останешься мне верен? Я не могу тебе доверять, тем более в таком вопросе.

– Олимпийцы, в том числе и Тритон с Хрисаором, сделали всё, чтобы я захотел их падения, – сказал Перси, и в отличие от Океана своего гнева он не скрывал. – Хрисаор почувствовал свою силу, он безрассудный идиот, который не понимает слова “стоп”. Ты, конечно, можешь его угомонить, но тогда ты рискуешь разбудить Его.

Перси остановился, ожидая ответной реплики от Океана, но он молчал, взвешивая слова юноши. А потом наконец сказал:

– Я слушаю твое предложение.

– Я знаю лучше Хрисаора и Тритона, как лишить Олимпийцев сил, при этом не убивая два Лагеря. И я преподнесу Олимп к твоим ногам.

– А что ты будешь делать с Хрисаором и Тритоном?

Перси поджал губы. Ответа на этот вопрос, видимо, у него пока не было, но он, лишь замявшись на пару секунд, ответил:

– Снесу их любой ценой.

На губах Океана мелькнула тень довольной улыбки.

– Я дам тебе армию. Они пойдут за тобой, куда бы ты их ни повел. Но помни, что я слежу за тобой. И если я увижу, что ты не справляешься, можешь забыть о нашей сделке. Мне проще рискнуть и поставить на колени Олимп самому, чем ждать, пока это сделаешь ты. Или не сделаешь.

Перси поднял голову и посмотрел Океану прямо в глаза.

– Клянусь рекой Стикс, я поставлю Олимп на колени и заставлю их подчиниться тебе.

Океан, сохраняя ледяную серьезность, кивнул.

– Армия твоя. Делай, что угодно. Времени тебе месяц. Устрани Хрисаора и Тритона и достань мне Зевса.

Перси лишь кивнул и с несвойственной ему покорностью вновь склонил голову. Океан исчез, а когда юноша встал, в его глазах Аннабет не увидела ничего, кроме жажды мести и пугающей холодной злобы.

Хрисаор и Тритон с огромной армией вдруг показались лишь детской игрушкой. Уж Аннабет, увидев такого Перси, знала, кого стоит на самом деле бояться.

Комментарий к 27. Аннабет

Благодарю kaneko yumiko за мое возвращение и пинок) Вам всё ещё интересно? Выкладывать дальше или уже мирно свалить в закат?

========== 28. Аннабет ==========

Она сходила с ума. И увы, это не было метафорой для более красочного описания того, что с ней происходило.

Внутреннее противоречие, преследовавшее её с того рокового дня, теперь просто раздирало на части, лишая привычного хладнокровия и рассудительности. Аннабет бежала вглубь леса, совсем не разбирая дороги и давно позабыв, что с ней были Рейна и Джейсон, которые теперь куда-то подевались.

“Я этого не совершал”, – доносился тихий беспомощный шёпот Перси.

“Я своими глазами тебя там видела!” – слышала Аннабет собственные слова, которые теперь звучали особенно жестоко. А за всем этим вдогонку доносился злой смех Хрисаора и Тритона.

Столько вопросов, и ни на один из них не было ясного ответа, и больше всего её сводило с ума незнание. Всё, что происходило и происходит до сих пор, оказалось одной большой тайной, которую Аннабет, дочь Афины, не смогла не только разгадать, но и разглядеть. Огромный запутанный ком, и распутать его она пока не знала как.

Лес становился всё древнее и страшнее. Аннабет то и дело спотыкалась или натыкалась на ветки, на корни деревьев, словно всё было против её нахождения здесь и так и требовало, чтобы она отсюда убралась. Чейз оглянулась вокруг, ища выход, но стоило ей замедлиться, как голоса становились громче, и она, словно подгоняемая бичом, бежала вперёд, загоняя себя всё дальше в ловушку.

Неизвестно сколько бы она ещё бежала вперёд, ещё больше увязая в собственных кошмарах, если бы кто-то её не остановил, схватив за плечо. Аннабет не сразу поняла, что произошло, и не сразу увидела, кто это, а потому, повинуясь своим рефлексам, ударила и достала нож. Но её руку быстро перехватили, воспользовались её замешательством, и повалили на пол, прижав к земле.

– Аннабет! Аннабет! Спокойно, это я, Рейна!

Чейз с силой оттолкнула от себя претора и села, схватившись за голову. Рейна напряглась и приготовилась снова удержать её, если вдруг дочь Афины опять решит убежать.

– Где мы? – дрожащими губами спросила Аннабет, не особо понимая, сон это сейчас или явь.

А из головы не желал выходить Перси, который обещал преподнести Олимп на блюдечке для Океана. И это, видимо, настолько её тревожило, что она не спешила делиться этим с Рейной.

Претор обеспокоенно смотрела на девушку и хотела было её коснуться, чтобы успокоить, но Аннабет выглядела… дикой. Её серые глаза безумно оглядывали окружающую местность, она часто дышала, прижавшись к дереву словно зашуганный зверёк. Она никак не могла отойти от своего кошмара, жуткие картины преследовали её до сих пор, а голоса не желали становиться тише. Аннабет не могла их угомонить, не могла понять, чего от неё хотят, и это раздражало ещё больше.

Раздрай в голове оторвал её от реальности, швырнув в пучину страданий и самобичевания, и неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не Рейна, которая, подавшись вперёд, схватила Чейз за руку, сжав её запястье до боли, чтобы привлечь к себе внимание.

– Аннабет! – позвала претор, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Посмотри на меня, Аннабет, ну же!

Серые глаза, подёрнутые дымкой, немного прояснились, и Чейз удивлённо заморгала, словно не узнавала подругу. Тогда Рейна второй рукой коснулась её плеча и заговорила твёрдым спокойным голосом:

– Аннабет, посмотри на меня. Всё в порядке. Я здесь, я рядом, тебе нечего бояться. Все хорошо.

Чейз недоверчиво уставилась на претора, плохо понимая, что происходит, а потом её глаза прояснились, и она расслабилась в крепкой хватке Рейны, облокотившись о дерево. Голоса в её голове отошли на второй план, а она сама почувствовала себя гораздо лучше. Внутри разливалось приятное тепло, мысли приходили в порядок, и она вновь ощущала под ногами землю.

– Так держать, Чейз, – подбодрила подругу Рейна и ослабила немного хватку, позволяя Аннабет вытянуть ноги и обмякнуть на земле.

Та выдохнула, а потом вновь нахмурилась.

– Ты сейчас…

– Да, – кивнула Рейна, пристыженно опустив голову. Она поджала губы и отвела взгляд. – Я поделилась с тобой своей силой.

Этот трюк был полезен в бою, но даже тогда она считала это мошенничеством и не любила, когда его приходилось применять. А проворачивать такое с близкими людьми и вовсе ей претило, хоть это и было во благо.

Аннабет лишь кивнула, благодарно взглянув на претора. Рейна села рядом, достала немного амброзии из портфеля и поделилась с Аннабет.

– А где Джейсон? – спросила претор.

Чейз нахмурилась.

– Разве он не был с тобой? Я просто… просто мало что помню…

Рейна тут же накрыла ладонь девушки своей, прерывая начавшиеся было кошмары Аннабет.

– Что вообще последнее ты помнишь? – осторожно спросила претор.

– Мы решили немного отдохнуть, Джейсон был на дежурстве, а потом… Потом мной овладел кошмар, и…

Рейна сжала руку Аннабет и прервала её, отвлекая на свой рассказ.

– Джейсон заметил, что мы не одни в лесу и что здесь есть ещё гости. Это оказались амазонки. Хилла не захотела говорить при Джейсоне, поэтому я отошла с ней. А когда вернулась, не было ни тебя, ни Джейсона.

При этом от Аннабет не укрылось то, что Рейна немного замялась и даже стыдливо отвела взгляд, словно замалчивала о чем-то.

– И что именно рассказала тебе Хилла? – спросила дочь Афины, хотя и была не уверена, что хочет слышать ответ.

Ей самой, возможно, стоило поделиться картинами из своих кошмаров, но говорить о Перси ей совсем не хотелось.

– Калипсо явилась за ними. Якобы амазонки ещё несколько сотен лет назад поклялись в верности Цирцее. И пообещали пойти за ней в тот самый миг, когда она призовёт и скажет, что пора. И Калипсо пришла сообщить об этом.

– Калипсо как в этом замешана? – спросила Аннабет, но это скорее был вопрос самой себе, чем Рейне.

– Она дочь титана, – ответила претор. – Мы многое о ней не знаем.

– Никто не мог даже допустить мысли, что всё обернётся вот так, – возразила Аннабет. Только она имела в виду далеко не Калипсо. Эта девушка ей не нравилась ещё с тех пор, как Перси вернулся с её острова. Впрочем, вряд ли тогда это была обоснованная неприязнь, скорее ревность.

– В любом случае Хилла не согласилась. Она пошла против Калипсо, и тогда та стала напирать. Больше половины амазонок, решив, что нарушать клятву не стоит, отправились за ней к Цирцее.

– А что с остальными? – спросила Аннабет, стараясь больше включиться в разговор, хотя саму её больше беспокоили интриги Хрисаора и Тритона и Перси, который теперь заодно с Океаном.

Тут Рейна совсем немного замялась, но этого хватило, чтобы Аннабет обратила внимание. Она тут же посмотрела на претора, а та ответила:

– Я уговорила их отправиться в Лагерь, чтобы помочь с защитой.

Лаконичный ответ Рейны казался подозрительным, но холодный тон явно говорил о её нежелании продолжать разговор. По правде говоря, у Аннабет не было сил развивать эту тему, но она заметила то, чего претор не сказала и что было на деле важным – она не хотела быть здесь. Она хотела быть там, в море, рядом со своими людьми. Сражаться с ними и вытащить оттуда всех до единого, а на деле ей приходилось разбираться непонятно с чем в древнем лесу.

Аннабет вдруг задумалась: сколько времени Рейна провела с Хиллой, раз не заметила пропажи Джейсона и самой Аннабет?

– Ты хотела уйти, – осторожно предположила Чейз.

Рейна покачала головой.

– Я долго убеждала Хиллу нам помочь и решила, что будет лучше, если я пойду с ней. Но прежде я хотела поговорить с вами, но когда я вернулась… Джейсона не было на месте, да и тебя тоже. Тогда я отправилась искать вас, и когда нашла тебя в таком состоянии… – претор выдохнула и посмотрела на Аннабет. – Давай уже разберёмся с этим дерьмом, найдём Джейсона и выберемся из этого чёртового леса. Нам ещё нужно успеть спасти наш дом.

Аннабет лишь кивнула, полностью согласная с Рейной.

Они так и не нашли Джейсона. Вернулись туда, где виделись в последний раз, но не было никаких следов Грейса. Ни его вещей, ни признаков борьбы.

– Нам нужно двигаться дальше, – хмуро резюмировала Рейна и, больше не сказав ни слова, круто развернулась, пошла в глубь леса.

Голоса в голове Аннабет не желали умолкать ни на секунду. Сила, с которой Рейна поделилась с подругой, уже начала иссякать, и девушка чувствовала, что близка вновь к той черте, за которой она не способна отличать реальность от кошмара. В какой-то миг, когда голоса стали громче, она чуть было не попросила Рейну помочь, но осеклась – претор сама уже выглядела изрядно уставшей, и Аннабет подумала, что силы больше нужны той, кто не страдает божественной шизофренией.

Они бродили с Рейной одни по древнему лесу, не останавливаясь ни на секунду: стоило им устроить привал, как всё вокруг замирало, и деревья, казалось сгущались вокруг них, словно пытались схватить тонкими страшными ветвями.

Чем дальше они шли, тем реже и скуднее становилась окружающая флора, а правильность пути Аннабет определяла по голосам, становившимся громче. Кто-то словно хотел помочь увидеть ей, что происходит, правда, выбрал для этого не самый гуманный способ. Тем не менее, Чейз, стиснув зубы, шла вперёд, стараясь контролировать голоса внутри и понять, наконец, что они от неё хотят.

Про Перси она так и не решилась рассказать. Ей очень хотелось, чтобы и это оказалось чьей-нибудь подставой, злой шуткой, но она сама подтолкнула его на этот шаг. “Это не подтолкнула, это с размаху вмазала и скинула прямо в ад”, – любезно подсказал ей внутренний голос, и Аннабет остановилась, чувствуя, что готова упасть в обморок.

Рейна тут же обернулась и строго спросила:

– Ты в порядке?

“Ты поступила с ним так же, как и с Лукой!”. “Ты сама подтолкнула его к тому, что он стал тем полукровкой из пророчества”. “Он снесет Олимп и не моргнет и глазом, а виновата в этом ты”. “Ты не просто его предала, ты не заметила всего того, что творится рядом”. “Упустила все детали!”. “Ты оказалась такой глупой, не можешь понять, что происходит”, “А потом будет слишком поздно…”

Аннабет схватилась за голову, напрасно стараясь заткнуть голоса. Чем больше она хотела от них избавиться, тем громче они напирали.

Никогда прежде она не была в большем неведении и отчаянии, чем сейчас, и это выбивало её из колеи. Рейна окинула подругу хмурым взглядом и поджала губы, словно на что-то разозлилась.

– Соберись, Чейз, – процедила Рейна, схватив девушку за плечо. – Что бы с тобой ни происходило, это не должно тебя сломать, слышишь? Не сейчас. Не смей расклеиваться, иначе, клянусь, я выбью из тебя всю дурь. Только ты одна можешь помочь понять, что происходит, и найти выход, так что вставай и будь сильной, женщина!

Аннабет хотелось кричать. Бросить всё, послать всех в самые глубины ада, заявив, что её никто не понимает и вообще ей уже порядком все надоело, но она понимала, что не имеет на это права. Не сейчас. За жестким почти приказом Рейны звучала мольба: больше всего претору хотелось защитить своих людей, которые остались в беде, и в силах Аннабет было сделать хоть что-нибудь.

Надо только пораскинуть мозгами. Голоса в голове вновь угомонились, а всплывавшие картины не вызывали теперь жуткой мигрени. Хрисаор и Тритон сговорились и подставили Перси. И первым вопросом, который возник у Аннабет, не зачем они подставили Перси, а зачем они сговорились. К чему наследнику Посейдона такие грязные знакомства? Здесь либо весомая причина, либо слишком сильная ненависть к Перси, раз роль жертвы пала на него. Чейз задумалась. Джексон, конечно, та еще заноза в заднице любого Бога, но даже Зевс, основатель движения против Перси Джексона, не трогал полубога, что же подтолкнуло Тритона?

Аннабет почувствовала, что вновь теряет контроль над реальностью. Веки вдруг потяжелели, а ноги стали ватными. Она покачнулась, хотела было опереться о дерево, но лишилась сознания прежде. Рейна успела её подхватить, но вот дозваться до неё не получалось.

Она вновь увидела его – мужчину средних лет с глазами, в которых плескался океан. Он стоял у пирса рядом с другим Богом, и его Аннабет узнала сразу – Посейдон. Правда, Олимпиец был не в самом лучшем настроении. А титан напротив: спокоен и невозмутим.

– Мне нужно было это сделать, – сказал Океан. – Посейдон, из всех Олимпийцев ты единственный, кому я могу доверять.

Титан повернулся к Богу и посмотрел прямо ему в глаза.

– Я добровольно уступил тебе все воды…

– Ты уступил, потому что титаны проигрывали, – отрезал Посейдон.

– Я уступил, потому что понимал: таков ход судьбы – одно поколение сменяется другим. Я не требую власти сейчас. Ты можешь дальше править на вверенной тебе территории, но прошу тебя, мне нужен этот ребенок.

– Откуда мне знать, что Первое пророчество, о котором ты говоришь, не чушь собачья, чтобы титаны вновь захватили власть?

– Если бы я хотел этого, я бы помогал сейчас Кроносу восстать, и с Богами будет покончено в ближайшие месяцы, но мой способ не война с полным поражением одной, а возможно, и обоих сторон.

– Твой способ – просить меня об услуге, которую я не могу выполнить. Твой способ – просить меня предать всю семью, предать брата! А ты сам знаешь, как сильно Зевс ненавидит, когда его предают.

– Да брось, вы всегда враждовали! – отмахнулся Океан, но Посейдона это, кажется, оскорбило.

Он выпрямился и хмуро посмотрел на титана:

– Да. Наши… недопонимая не счесть. Но мы никогда друг друга не предавали.

– Посейдон, ты не предаёшь брата. Ты его спасаешь, а с ним всех его выродков, устроивших свои задницы на тронах на Олимпе. Поверь, ни мне, ни Тартару совсем не нужна такая головная боль, как власть над всем миром, а Кронос – просто больной ублюдок.

Бог поджал губы и отвёл взгляд.

– Важность твоей просьбы подкреплена только твоими словами о Первом пророчестве Дельф, якобы о смерти всего живого.

– Будь это не так, меня бы тут не было, Посейдон, – хмуро сказал Океан, и что-то в его тоне подсказало – он не врёт. – Хаос просыпается. Гражданская война разбудила многих, чуть не пробудила Гею. И риск встревожить Хаос как никогда велик.

Посейдон вздохнул и посмотрел на титана. В эти короткие секунды на лице Бога читалась вся тяжесть его выбора и угрюмых дум, но спустя нескольких растянувшихся в целую вечность минут он кивнул.

– Я приму этого ребёнка как своего. Назову своим сыном. Но то, что ты сделал… Океан, я должен был тебе за то, что ты сделал для меня раньше. Так вот. Я больше ничего тебе не должен.

Титан, не особо довольный этими словами, всё же кивнул.

– И Посейдон, угомони Тритона.

– Тритона? Он причём? – удивился Бог.

– Он слышал наш предыдущий разговор. И ему совсем не понравилась эта идея.

– Тритон – мой наследник. И он не способен на подлость, – процедил Посейдон.

– Вот именно поэтому ему может не понравиться, что ты пошёл на этот шаг, – сказал Океан. Заметив, что ему собираются перечить, он поднял руку и продолжил, посмотрев Богу прямо в глаза. – Я этого делаю не ради власти. Я не хочу по головам пройтись, чтобы её получить. Я просто хочу убедиться, что Хаос не проснётся, а Зевс слишком самодоволен и самонадеян, чтобы понять такие вещи.

– Ты по головам пройтись не хочешь, но ты хочешь, чтобы это сделал я.

– Это неизбежная жертва. Зевс ни за что не отдаст добровольно трон, а я в любом случае выиграю. Вот только выиграть мне хочется с меньшим ущербом для вас же. Так что считай, что я делаю тебе одолжение, Посейдон. И ещё кое что. Безопасность ребенка на твоей совести.

– О безопасности ты можешь не беспокоиться, – резко ответил Посейдон. – Я позабочусь о нем и сделаю все, чтобы он остался в живых.

Океан лишь кивнул и больше продолжать говорить на эту тему не стал. Они простояли так, не сказав ни слова, пока Посейдон, наконец, не решился нарушить молчание.

– Как именно этот ребенок должен спасти нас от пробуждения Хаоса?

В голосе Посейдона звучала тяжелая скорбь, словно он уже сожалело судьбе ещё не рожденного малыша, в жилах которого текла кровь титана.

На лице Океана не дрогнул ни один мускул.

– Это будет ясно позже, – уклончиво ответил он.

Аннабет напряглась, ожидая, что Посейдон сейчас будет настаивать на ответе, но он промолчал. Понял, что судьба ребенка не из лучших, и почувствовал, что ответ ему не понравится, а потому просто предпочел не знать. На его лице застыли боль и печаль, и сам он, казалось, вдруг постарел на сотни лет.

Картина стала блекнуть, и Аннабет очнулась, словно кто-то её окатил холодной водой. Впрочем, эти ощущения были не совсем обманчивы: когда девушка сумела сконцентрироваться на реальности, она увидела над собой встревоженную и вместе с тем злую Рейну, склонившуюся над ней с ведром речной воды.

Аннабет недоуменно на неё уставилась и собралась было обрушиться с гневной тирадой за промокшую одежду, но головная боль вновь вернулась, а с ней и хор голосов.

– Водную процедуру мы сейчас повторим, Чейз, если ты не ответишь, что, чёрт тебя дери, только что произошло, – предупредила претор.

Аннабет сморщилась, но постаралась взять себя в руки.

– Мы должны найти Рею как можно скорее. Но…кто-то контролирует мой разум, я слышу голоса, и они становятся чётче. Мне пытаются что-то сказать и показать, я… я пока не могу увидеть всей картины, но нужно скорей добраться до Реи.

– Ты в ужасном состоянии, я думала, что ты вообще потеряешь остатки разума, когда нашла тебя одну в лесу, ты уверена, что хочешь продолжать? – спросила Рейна.

Будь у Аннабет силы, она обязательно бы уточнила про фразу с выводами о её моральном и физическом состоянии, но тут она заметила то, чего не углядела раньше – претор тоже выглядела потрёпанной и измождённой. Она вновь поделилась своей силой, поняла Чейз.

– Уверена. Но мне понадобится твоя помощь.

– Что нужно сделать? – тут же спросила Рейна, выпрямившись.

– Голоса становятся громче, а видения приходят неожиданно и выматывают меня. Я бы не просила это, зная, как ты к этому относишься, но…

– У нас нет другого выбора, – хмуро заключила Рейна и протянула Аннабет руку, помогая встать. – Но я хочу знать, что ты уже видела.

Аннабет поджала губы и опустила глаза. Она вновь прокрутила в голове всё то, что ей показали, решая, что из этого хочет сказать Рейне, а потом до неё дошла очень простая истина, которую она почему-то поняла сейчас: Перси не сын Посейдона. Ей вновь стало дурно, но на этот раз не из-за голосов в голове.

Она покачнулась, но Рейна удержала её за плечи, не дав упасть. В её глазах мелькнуло волнение, но оно сразу сменилось недовольством с примесью раздражения.

А Аннабет не хотела сейчас вообще говорить с кем-либо об увиденном. Рейна поняла это по отведённым в сторону серым глазам и решила не настаивать, хотя ей никогда не нравилось, что от неё что-то скрывают.

Чейз сменила одежду, пока Рейна достала запасы еды. Они ненадолго остановились, чтобы перекусить, перебросившись лишь парой слов. Никогда прежде еда в таких условиях не казалась Аннабет столь отвратительной, но она понимала, что ей нужно подкрепится.

В полной тишине Аннабет стала размышлять о Посейдоне, об Океана и Перси и сама не заметила, как с головой погрузилась в свои мысли, даже голоса ненадолго замолкли.

Посейдон, как оказалось, скрыл ребёнка Океана от Зевса, признав его своим, а титан в открытую сказал о своих планах на Олимп. Аннабет не особо верила в то, что Океану так сильно хочется обойтись малыми жертвами, но он не казался лгуном и прохвостом, каким был тот же самый безумец Кронос. В отличие от тех, с кем приходилось сталкиваться Аннабет, Океан был более уравновешенным и спокойным, что и делало его, впрочем, опаснее других. А ещё он просчитывал каждый свой шаг. По его разговору и готовым ответам на любой вопрос было ясно, что он планировал это давно. И речь шла далеко не о паре лет. Эта расчетливость пугала. Неизвестно, что надумал Океан, но раз Посейдон оказался с ним заодно…

Аннабет тряхнула головой. Как мог Бог морей так предать брата? Принять ребенка титана за своего, опекать его всю жизнь, а потом… Потом Океан умолчал о том, как именно предстоит ему спасти всех от пробуждения Хаоса, но что-то подсказывало Чейз, что это будет участь похуже даже падения в Тартар. Ещё и Тритон, оказалось, узнал о проступке Посейдона. Наверняка Владыка Морей силой заставил наследника молчать, но скопившийся гнев вылился в банальное предательство. Океан вроде говорил, что хочет обойтись меньшей жертвой. Видимо, что-то и у него пошло не по плану.

В следующий раз, когда Аннабет вновь вырубилась, они уже дошли до какой-то границы. То, что это границы, было понятно по астрам, выстроившимся в ровный ряд. За ними лес становился ещё более диким и не дружелюбным, и даже Рейна замешкалась, когда переступала эту грань, чтобы пройти дальше.

Чейз же потеряла сознание, прежде чем успела даже поднять ногу.

На этот раз она оказалась в одной из комнат темного дворца. Аннабет узнала это место: здесь она уже видела Перси, преклонившего колени перед Океаном. И картина была похожей, только вместо Джексона теперь был пират, которого она узнала сразу же – Хрисаор.

– Персей с легкостью обдурил тебя однажды. А на этот раз он будет не один.

Хрисаор при упоминании о его неудаче тут же озлобился, и Аннабет была готова поклясться, что слышит скрежет его зубов. Впрочем, он не решился возмущаться при Океане, а потому ему пришлось взять себя в руки.

– Я больше не позволю так себя обдурить. Не шайке малолетних выродков, родившихся по ошибке. Я знаю, как сделать так, чтобы Персей остался один, как ты того и хотел.