Текст книги "Копьё Света (СИ)"

Автор книги: Айон 91

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

31 глава «– Объяснитесь, сир Риат!»

***

Группа авантюристов, в сопровождении эльфа и мечника подходила к воротам города Энор. К городу, где находилась последняя часть Святого Копья. Но без энтузиазма и радости, а все из-за поступка сира Риата, отпустившего и простившего особым ритуалом душу грешную, обратившуюся дюром. На глазах Светлой Жрицы, полуифрита и гнома, не видя в этом ничего предосудительного, Шэд отправил дух девушки в мир иной. Но почему он так поступил? Жрица не могла понять, как и спросить, так как была слишком зла на мечника.

То, что сир Риат не святой – она знала, и убеждалась в этом каждый день. К порой жестокому, не слышащему мольбу других, к резкому на язык, себе на уме, с кучей скелетов в шкафу, к такому сиру Риату она привыкла. Но не к грешнику, который нарушил писание и заповедь Пресветлого. Такого поступка она простить не могла.

– А я и не настаиваю. Это мой выбор и мое видение мира, – вот и весь ответ Шэда на вопрос братьев Ситир, почему он не прости прощения за содеянное, не кается перед девой Света.

– Вы нарушили святой закон! – соизволила Жрица наконец-то выдать реплику в его сторону. Не повышая голос, лишь пронзая грудь Шадара своим серебряным взглядом, нефилим требовала покаяния. А еще ответа на вопрос: зачем?

– У меня на это были причины! – коротко и без подробностей.

На этом разговор должен был закончиться. Может быть, с кем-то другим да, после этих слов и закончился бы, но не в случае Жрицы. Ее настойчивость и воодушевляет, и бесит одновременно. Сейчас же она хотела знать, на каком основании сир Риат провел ритуал прощения? Что им в тот момент двигало? Ведь у каждого, как Шэд и сказал, свое видение мира. Она должна была услышать эту самую причину, по которой он так поступил, для того, чтобы:

– Чтобы защитить меня у алтаря Пресветлого, когда лезвие гильотины будет точить мою шею? – улыбка, кривая и полная иронии, как и смеющийся взгляд, заставили Жрицу чуть выпустить свою святую энергию, показывая, что и она способна покарать его за совершённый грех. Не дожидаясь верховного храмовника и его святой длани.

На святость высшего уровня все отреагировали по-разному. Этиор благоговейно опустил голову и прикрыл глаза, но при этом слегка улыбаясь. Братья Ситир впали в недоумении и ступор, не зная, что им делать и как быть. Почтенный Тинтр, переминаясь с ноги на ногу, прикрыв один глаз, все также призывал к миру и согласию. Ильтирим, незаметно для остальных, накрыл себя куполом и рунным барьером. Не хватало ему потревожить и так шаткое душевное состояние. Айон стоял подле Шэда и в ус не дул. Он выше девы Света уровнем. Особенно теперь, после перерождения и становления шаншэ. Ее свет ему ни по чем. А сам Князь, смотря в серебряные глаза, касаясь потоков святой энергии, сказал:

– Майнэ Жрица, давайте не будем усугублять. Последняя часть Копья почти в ваших руках, – голос мечника спокоен, как застоявшаяса в озере вода, вид расслаблен, он не боится кары небесной, а уж Жрицы тем более. Но вот взгляд. Стальной и жесткий, именно такой, как в тот самый день, когда от его клинка погибла почти дюжина благородных разбойнков. Пойдешь против такого Шэда Риата – назад пути не будет.

Да, он их защитник в Северных землях, у него с девой Сиринией договор, но договор письменный, не магический. Даже кровью и тот не закреплен. Лишь оговорен некой суммой золота в конце пути. А даже если и был бы магическим, кто его сможет из присутствующих остановить от расторжения посмертно? Никто.

Несомненно, Шэду нужны светлые. На некоторых из них у него были и пока что есть планы, поэтому он их защищал и планирует защищать еще какое-то время. По этой же причине он терпел всю дорогу выходки Этиора по отношению к себе. Не обращал внимания на мелкое воровство братьев Ситир. Не считал нужным напомнить почтенному Тинтру о законах торговли на территории чужого государства. И уже тем более не останавливал Жрицу от молебна и воздаяния почестей Пресветлому Владыке на главных улицах и оживленных трактах Северного государства. Делал вид, что не замечает.

Но не все длится постоянно. Терпению высшего дюра тоже есть предел. И он уже близко. Шэд стоит на грани расторжения договора. Посмертно. В одностороннем порядке. И он это сделает, как только светлые пойдут против него, направив оружие или магию. Тогда то договор и расторгнется.

– Объяснитесь, сир Риат! – требовала она, все-таки направив святой посох в грудь дюру, окутывая проводник магией. Безрассудный поступок и бесполезная попытка добраться до правды.

Делать это было глупостью с ее стороны. Жрица, направляя посох и магию против Шэда, кое о ком забыла. О сопровождающем его фамильяре. На угрозу светлого источника, пусть и приносящего вредя хозяину, отреагировала Нисса. Королева-кобра, стоило потоку светлой магии коснуться своими волнами тела хозяина, тут же проявилась и угрожающе зашипела, раскрыв капюшон. По земле, от высвобожденного холода и льда чешуйчатой Королевы, к ногам Жрицы потянулась корка льда.

– Миледи Сириния! Нет! – и призвал в защиту феникса, пропевшего свою огненную песню. – Риат, сволочь! – поток жаркого, южного огня пытался растопить лед Кобры. Но все единицы магии, вложенные в пламя, сгорели бесполезно.

У Этиора не было и шанса спасти леди Сиринию. Но он не сдавался, пытался огнем Феникса растопить лед Королевы-кобры, отдавая магию и энергию в этот огненный залп. Но увы. Феникс старался изо всех сил, но Королева даже не дрогнула. Как смотрела своими глазами-льдинками на Жрицу, так и смотрела. А все потому, что уровень у фамильяров разный, как и у самих владельцев. Лед змеи сильнее огня феникса, так как Шэд в разы сильнее Ариона. И полуифрит это понял:

– Простите, миледи, – произнес Этиор, отпуская феникса и падая на колени от бессилия и безнадеги, смотря на Жрицу с мольбой и просьбой отступить. Но она и не думала сдаваться. Посох в ее руке все также направлен в грудь Шадару, а взгляд требователен. Ей нужен ответ.

– Объясниться, говорите? – этот шепот, тихий и мурлыкающий, но при этом пробирающий ледяным страхом до самых костей, заставил руки девы Света дрогнуть, усомниться в намерении выбить ответ магией. Впервые в жизни ей стало страшно. Не только за окружающих, но за себя.

Она смотрела в глаза кобры и видела там свою смерть. По одному лишь мановению руки хозяина Нирисса заморозит врага до смерти. В этом дева Света не сомневалась, как и в том, что сир Риат отдаст такой приказ своей подчиненной, не задумываясь о последствиях. В этом весь Шэд. Расчетливый, действующий хладнокровно и по обстоятельствам.

В этом дева Сириния тоже убедилась, пока странствовала в его компании. На вид открытый и компанейский юноша, а на деле жестокий и не боящийся запачкать руки и сталь клинка молодой мужчина. Сердце его – кусок льда, а душа – непроглядная снежная пурга. Нет в его сути и лучика солнца. Только непроглядная темнота и ночь.

– Кто вы такая, майнэ Жрица… – голос его становится все тише и тише, а взгляд все тяжелее и тяжелее, – … чтобы я перед вами отчитывался за свои решения и поступки? – на каждое слово Риата кобра раскрывала свой капюшон и шипела, угрожающе и предупреждающе. – Высший Жрец? Архангел? Или может быть, вы и есть Владыка света?

– Как вы смеете… – но не договорила, так как горло ее сковало ледяными оковами, пронзая каждый миллиметр кожи мельчайшими и тончайшими иглами. Не в силах сделать и вздох, нефилим выронила свой святой посох, хватаясь за горло руками, хрипя и пытаясь самоисцелиться. Да только бесполезно. Уровень магии не тот, как и в случае с Этиором, она слабее Шэда.

– Милорд Риат, – вмешался все-таки гном, обращаясь к мечнику на северном наречии, пусть и с акцентом: – нет причина вредить дева Света. Она вас оскорбить, я понимать, – рука гнома коснулась одеяния старшего, привлекая тем самым внимание. Взглядом он попросил отпустить Жрицу, развеять ледяной ошейник. Что Риат и сделал, щелкну лишь пальцами, – увы, но такие заповедь в храме. Простить дюра – грех для души. Смертная казнь светить тому, кто спасти себяубивца.

– Хм… – усмехнулся Князь, говоря, – я в курсе, почтенный Форг, чем это грозит прощающему. Но мне плевать, – сказал, напоминая, – у храма руки коротки меня достать, – и улыбаясь, пошел вперед, к главным воротам города, скидывая по пути купол отвода внимания. Нечего окружающим видеть и слышать то, что происходит между авантюристами и их спутниками.

Ушла и Королева-кобра Нирисса, довольная и благодарная за призыв. Да и сам Шадар отпустил ситуацию со Жрицей. Показал такую грань себя, преподав ей еще один урок. Доверяй, но проверяй. А еще будь бдительной. Ведь даже товарищи по пути и приключениям могут сменить сторону, предать, подставить, или даже убить, будь это выгодно. В этом есть смертный и долгоживущий люд.

Душа, по сути, многослойна, как и разум. Кто знает, что находится на подкорке сознания твоего друга, что у него на уме? Сегодня он тебе улыбается, пьет за здоровье, обещает быть рядом и подставить плечо в трудную минуту, а уже через пару часов вонзает нож в спину и говорит прощальные слова благодарности за неосмотрительность. Так что данный момент был для нефилима очередным уроком от Шадара. Думай что говоришь! Кому говоришь! И готовься к последствиям.

– Риат! – рыкнул Этиор, догоняя его и хватая за руку, пытаясь развернуть к себе, – как ты посмел напасть на леди Сиринию! – предъявляет претензию полуифрит, пылая праведным гневом.

– Майн Этиор, – приветливым тоном начал Шэд, смотря на полуифрита понимающим взглядом, говоря: – вы верный и преданный герой, майнэ Жрице с вами повезло… – от таких слов Этиор опешил и запал его гнева потух, и в речи, кроме:

– Я… это… того самого… – и смущения, отражающегося красными кончиками ушей, не было. Но, поняв, что его дурят и переводят тему, уходя от объяснений, вновь вспыхнул, как пропитанный керосином факел, высказывая: – Ты – сволочь, Риат! Не смей причинять вред деве Света! – и рука полуифрита потянулась к вороту мечника. Как была им же перехвачена. – Ты… – но не договорил, так как мечник оказался подле него очень близко. Смотря глаза в глаза, улыбаясь, Шэд шепнул только ему – Этиору:

– Признайтесь, майн Этиор. Ведь кто знает, возможно, после соединения Копье воедино ваши пути разойдутся, – и резко откинул Ариона в сторону, напоследок обворожительно и широко улыбаясь, беся этим полуифрита больше обычного. Как и сказанными словами.

То, что дева Сириния станет недоступной после окончания миссии – Арион понимал. Но слова и чувства, что живут в его сердце, никак не хотели складываться и доносится до адресата. Каждый раз, как он начинал объясняться в чувствах, глотка пересыхала, мысли путались, а слова так и застревали по пути.

– Гад! – рыкнул Шэду в догонку Этиор, подходя к деве Света, предлагая ей помощь и поддержку. Как и руку, которую она приняла. – Миледи, он за это ответит. Праведный костер рано или поздно сожжет его тело и душу, – но нефилим на это отрицательно покачала головой, не говоря, но имея ввиду, что Риата им не одолеть. Он сильнее них, на сотни единиц энергии превосходит их в магическом плане, – но не сильнее Владыки и первого Герцога.

Первый Герцог, он же шестикрылый Архагнел, гласящий от имени Пресветлого, услышит слова праведницы, идущей путем веры и покарает грешника за все его деяния, стоит только назвать имя. Но дева Света, об этом прекрасно знающая, не станет доносить на Риата, как бы тот не провинился. Да, он погряз в грехах, крови и смертей на его счету множество. Молитвы не очистят его душу, не смоют вины перед Владыкой Света. Но и смерть, даже в праведном и очищающем пламени, не избавит от вины перед Пресветлым. Поэтому:

– Пусть живет, – прохрипела дева Света, смотря на уходящую фигуру Риата, – не мы ему судьи, а Владыка. Конец сира Риата рано или поздно ждет, а там… – что именно так, нефилим не сказала, но подумала. Страшный суд, где будет разбираться в мельчайших деталях каждый день, час, минута. И по деяниям и поступкам, мыслям и желаниям, живущим в сердце, душе и разуме, вынесется приговор.

– Как скажете, дева Сириния! – не спорил со Жрицей полуифрит, все также поддерживая ее под руку и ведя к главным воротам. А там очередь и запись с внесением пошлины на проход.

Риат уж занял место и ждал только группу светлых, с идущим сзади эльфом. Настрой у Ильтирима с каждым днем все мрачнее и мрачнее. Как и он сам. Кргуи под глазами глубже, аура сущности тускнее. Ледяной кошмар, скорее всего, становиться с каждым днем все отчетливее и реалистичнее. Как и голос Элементаля. А это значило, что печать пострадала сильнее, чем предполагал Шадар.

– Держись, Ильтирим. Как только соберем Копье, спрошу совета у Владыки, – пообещал Князь, говоря с эльфом на его родном наречии.

Эльф был Князю благодарен, и держал разум на замке от Элементаля изо всех своих сил и возможностей. Это давалось ему тяжело, но он превозмогал трудности и боль от «Ледяных цепей», сковывающих разум и магию. От этого эльф походил не на благородного отпрыска долгоживущего дома Литириан, а на давно поднятое умертвие, шатающееся из стороны в сторону без приказа и дела.

Пока эльф собирался с мыслями и силами, уже подошла их очередь. И первым в главные ворота города прошел Шадар, вписывая себя в пропускной реестр, как Шэд Риата, мечника «А» уровня. Заплатив пошлину в три медные монеты, прошел и ждал остальных. К нему в скором времени присоединился Айон.

Вид мальчик имел довольный и счастливый. Полный сил и энтузиазма навестить здешних знакомых, он просил Князя дать ему на пару дней вольную и разрешение побуянить, в пределах разумного и допустимого. Шэд, зная, кого именно хочет почтить своим вниманием шаншэ, кивнул и пожелал хорошего дня и вечера.

– Благодарю за щедрость, милорд, – шутовски поклонился Айон и исчез в ближайшей тени, оставляя Князя с подошедшим эльфом и гномом, под носом которого, мастерски, не раскрывая себя и своей сущности, скрылся Генерал Тьмы. Тень, он и в пустые Тень. Шаншэ же…

32 глава «Тройное Воплощение»

Шадар

Энор – последняя точка нашего с авантюристами путешествия. Дальше наши пути дороги разойдутся. Жрица с Этиором, братьями Ситир и почтенным Тинтром покинут Северные земли, а мы с Айоном и Ильтиримом останемся. Эльф разбираться с надломленной печатью, а мы с шаншэ с войском светлых храмовников. Но перед этим я, как и планировал, сделаю так, что отряд светлых забудет о темных жителях и переключит все внимание на меня, сделает своей целью мое немедленное уничтожение. Как? Очень просто.

– Тройное воплощение? – не верил своим ушам Айон, уже вернувшийся от наших общих знакомых. – Шэд, ты же знаешь, как это опасно! – не находил себе места шаншэ, мечась из одного угла комнаты в другой, переживая и понимая, что произойдет, если: – ведь пострадай любая из твоих копий, это отразится… – но не договорил, так как наткнулся на мой взгляд, благодарный за переживания и беспокойство.

Айон мой Генерал вот уже добрую сотню лет. Согласно нашему с ним договору, он обязан мне подчиняться. Да, он может давать советы, сомневаться в моих решениях, выказывать свое недовольство тем или иным действам, и даже перечить мне в чем-то. Но исключительно словесно или письменно. Сделать что-то наперекор не имеет права. Таков наш с ним контракт. И он его чтит и соблюдает, верно служит.

– Я – Князь. Северные земли – моя территория, жители четырех королевств – мои подопечные, я за них отвечаю, и несу вину за смерть каждого. – Айон, услышав мои слова, увидев полный тревоги взгляд, смирился. Понял, что я не сверну с выбранного пути, впрочем, как и всегда.

– Это твой выбор, Шэд, – сказал он, – я с тобой. Ты это прекрасно знаешь, – знаю, поэтому и поясняю причину столь опасного способа отвлечения внимания.

– Я чувствую, слышу и вижу, как храмовники, неся знамя Света, вырезают поселения и деревни по пути сюда. Оставляя после себя только боль, кровь и слезы, да трупы. – Каждая смерть, мольба спасти или же отомстить посмертно – это словно удар стальной плетью, или раскаленным прутом. Отражается на моем теле, душе и разуме. Проносит боль и страдания. – У меня нет другого выхода, Айон.

– Тогда я с тобой, Шэд.

– Благодарю, друг мой, – и закрыл глаза, призывая истинный вид высшего дюра, предварительно сотворив печать «Отрешения», накрывшую комнату полностью.

Она не только скрывает любые эманации магии, но и позволяет наблюдать за происходящим вокруг на расстоянии в сто пятьдесят метров. Так что, с помощью этой печати, находясь истинный телом здесь, а воплощениями в других городах и королевствах, я могу наблюдать за авантюристами. И как только печать была полностью создана, я призвал первое воплощение, используя один из подвластных мне даров: «Дыхание Льда».

Бледно-голубой туман заклинания, окутывающий меня с ног до головы мелкими льдинками, потянулся вперед, закручиваясь спиралью, поднимаясь столпом вверх, к потолку. В вихре туманных потоков формировалось мое первое воплощенное тело. Копировался и накладывался узор сущности, вливалась треть резерва энергии. И как только воплощение было создано и полностью сформировано, я отправил его в королевство Рилия, как и теневого клона Айона. И видел все, что происходило, словно был там лично, а не воплощением.

…

В Рилию, после нашего с Винтером и Дриззом заседания, проведенного в академии, были отправлены снежные воины, которых вел за собой один из капитанов Олда. Имя ему – Белый Волк. Волк и его подчиненные, как только ступили на земли королевства и встретились с храмовниками, развязали жестокую и кровавую битву. От фанатиков остались лишь белые одежды с багровыми росчерками, да сломанные святые орудия.

– Милорд, Северный Князь, – склонили головы воины, как только мое первое воплощение ступило на алую от пролитой крови землю. – Первый отряд уничтожен, – докладывает мне Волк, – но у Храма есть еще воины в тылу, – и они приближаются. Я это чувствовал. Полторы сотни, не меньше. Под предводительством старшего сановника.

– Архангела с ними нет, – усмехнулся, – значит, разберемся быстро. – И посмотрев на снежных воинов, раненых, уставших и истощенных, приказал Волку: – тех, кто не может сражаться – в тень, – и как раз, под моими ногами разверзся теневой портал, выстроенный Айоном, – он ведет в Энию, в город Энор.

– Благодарим, Князь, – склонили свои головы воины, уходящие тенью шаншэ в Энор. Я же остался ждать прибывающих храмовников.

…

Первое воплощение создано, осталось еще два. Как и королевств, территории и народ которых, нуждались в моей защите и вмешательстве. Второе воплощение далось мне не так легко, как первое. Ведь ментально, физически и энергетически я уже поддерживаю одно. Но все равно, туманная дымка с россыпью снежинок, вновь окутавшая меня, снова закрутилась и отделившись, умчалась вверх столпом. А закрутившийся вихрь, под действием заклинания, оставил в центре комнаты еще одну мою копию, наделенную энергией, аурой и внешностью высшего дюра. Это воплощение, с помощью тени и клона Айона, было отправлено в Сетию.

…

Там, как и в Рилии, уже произошел первый бой между храмовниками и крылатым отрядом воинов Дризза, под предводительством капитана Тенгу. Он и его воины, как и воины Олда и Белого Волка, оставили от первого отряда только трупы. Балахоны сановников, бывшие когда-то белыми, стали багровыми. Посохи и святые мечи, служившие верой и правдой – сломаны и испепелены. Знамена – сожжены и брошены в кровавые лужи. Вороны, как и волки, тоже пострадали. Кто-то погиб, кто-то ранен, кто-то просто без сил.

– Милорд, Северный Князь, – склонили свои головы вороны, а Тенгу докладывал: – первый отряд повержен. Младшие паладины и чаровники. Запасной отряд.

Об этом мне прекрасно известно, как и о том, что это проверка боем. Выявление слабых и сильных сторон противника. Основной отряд святош выступает вторым. Нападет на ослабленного и уставшего врага, уничтожая и не оставляя от противника ничего, кроме трупов. И так было бы, не приди я к отряду на помощь.

– И в этом отряде нет Его Святейшества, – как и Первого Герцога.

Но, ничего удивительного. Герцог вряд ли будет лично присутствовать при очищении земель. Я и не сомневался, что его участие лишь номинально. А вот Его Святейшество… Скорее всего он идет в Энию. За Копьем. И скоро, как мне кажется, мы с ним встретимся. Лично. И вот тогда я и совершу свой самый страшный грех перед Пресветлым Владыкой. А пока у меня есть дела более насущные. Отправить раненых и не способных сражаться в Энор, все также, с помощью Айона и его теней.

Теневая копия шаншэ, призвав тень, открыла проход для воронов в тот самый трактир, где заведовал его старый знакомы и должник, с которого он спросил, как только оказался в Эноре. Вороны, благодаря меня и Айона, покидали поле боя. А те кто остались, ждали основной отряд. Как и я. Решить все разом, избавив Север от надоедливых храмовников – вот что я хочу.

…

– Осталось последнее воплощение, – сказал, сдерживая тяжелый вздох и подкатывающий к глотке комок, отдающий привкусом железа. Но все равно, алая капля-таки скатилась и упала на грудь, оставляя на рубашке багровый след.

Снова туман заклинания, закручивающийся снежно-ледяной спиралью, окутал меня с ног до головы. Отделившись и создав столп вихря, снежный туман принимал мой облик, заимствуя энергию и накладывая отпечаток ауры высшего дюра, связывая ментальные поля, мое и воплощения нитью разума и единого восприятия. Третью копию себя я отправил в Тирию. Туда, где выступает против храма отряд Винтера. Темные маги, чернокнижники, демонологии и черные призыватели, под предводительством капитана Рейхэ. Почитаемого в узких кругах демонолога «А» уровня, с негласным чином Миссир.

…

– Князь, – приветствовал меня Рейхэ, как только из ближайшей тени, при помощи Айона я предстал перед воинами.

Маги Винтера, как и воины Олда и Дризза, оставили от первого отряда светлых месиво вместо тел. Но и сами пострадали в этой битве. Понесли потери. Кровью и светлых, и темных залита земля, пропитаны грязью и копотью белые одеяния храмовых послушников, уничтожены их святые артефакты и мечи. Скинуты на землю знамена и флаги.

– Милорд, второй отряд приближается, – сказал Айон, появляясь из моей тени в своем новом облике, вызывая у воинов Винтера шок, которое всего лишь на мгновение отразилось на их лицах. Все-таки шаншэ в Генералах пугает больше, чем дьяхэ, – среди них нет Святейшества.

– Я знаю, Айон. Он идет в Энор, за Копьем.

– Милорд, ваши указания? – напомнил о приближающихся храмовниках Рейхэ, давая понять, что он и его отряд готовы к продолжению. Не взирая на трудности и потери, усталость и истощение, никто не сдался. А в теневой портал шаншэ отправились только те, кто не мог продолжать сражаться. Кто полностью остался без сил. Остальные же, отринув усталость, ждали основной отряд светлых паладинов и рыцарей, ведомых одним из старших сановников.

…

– Вот и все! Воплощения созданы. – Сказал, открывая глаза и смотря на три поля боя одновременно. – Поражение близко, Ваша Светлость. Очень скоро воины храма отправятся на перерождение, а знамена обагрятся алым. И будут отмщены все невинного погибшие, – глубокий вдох, следом долгий выдох.

Сердце, бьющееся крайне редко, пропустило через себя всю тоску, страдание и горе погибших и выживших подопечных, накопившееся за все это время. От чужих эмоций, от использования Тройного Воплощения, тело резко скрутило судорогой. Каждую клеточку и нервное окончание било разрядами боли. По щекам стекали алые дорожки слез. Из носа, из-за перенапряжения капала кровь. Но я не собирался бросать то, что начал. Что бы не произошло, я не отзову Воплощения. Буду поддерживать «Ледяное Дыхание» до тех пор, пока воины храма не лягут замертво на моей земле. Даже если это будет стоить мне очень многого.

Отступление

Его Святейшество был близок к цели – заполучить святое Копье Владыки, чтобы с его помощью и благословением Пресветлого повести священнослужителей не только против темных выродков, населяющих Северные королевства, но и против Князя Тьмы с его Генералами. Три королевства Рилия, Сетия и Тирия уже очищаются от скверны святыми мечами паладинов. Осталось только зачистить Энию и можно двигаться дальше, к замку Северного Князя, сокрытого защитными чарами.

Его Святейшество, верховный сановник Лукарий, уже подходил к главным воротам города Энор, где по донесению спутников Сиринии находилась последняя часть Копья. Он уже держал святое орудие в руке, ощущал все благоговение Пресветлого, как по ментальной связи между ним и Бронзовыми Паладинами, ведущих воинов света против выродков тьмы, ударила вола боли. Разум Святейшества дрогнул, сердце на миг замерло, а из носа, глаз и ушей потекли алые струйки крови, оставляющие багровый след на его белоснежной рясе.

– Светлейший Лукарий! Что с вами? – подбежал послушник к Его Святейшеству, помогая встать с колен и очистить белоснежное одеяние. Святейшество все еще била резкая, проникающая боль, перед глазами скакали звезды, а к горлу подкатывал стальной комок.

– Прочь! – прогнал послушника главный храмовник, настраиваясь с помощью артефакта на связь с бронзовыми паладинами, которые вели светлые войска по Снежным землям. Первым был сановник Минарий, воины которого очищали от скверны королевство Рилия. – Сановник Минарий, – называл Его Святейшество имя паладина вновь и вновь, но тишина.

На другом конце ментальной связи ощущалась только холодная пустота. Ни намека на ответ, как и на жизнь бронзового паладина. Со вторым паладином, носившим имя Сивдий, такая же ситуация. Святейшество зовет паладина, настраиваясь на их ментальную связь, но ничего. Снова тишина и пустота на том конце. Сколько бы он не пробовал, результат один. Что Минарий, что Сивдий. Связи нет. Тогда Светлейший потянулся к связующей нити с третьи паладином. К бронзовому паладну Портию, прозванного Карающим Лезвием.

– Портий, что происходит? – в надежде на ответ обратился Святейший, и о чудо, получил ответ. Едва различимый, на грани шепота, но с яркими картинами жесткой расправы, бьющими в глаза всеми оттенками алого цвета.

Повсюду, на десятки метров вокруг, лишь залитые кровью трупы светлых послушников, пронзенные их же оружием. Глаза воинов света смотрят в пустоту Бездны, сердца или вырваны из грудной клетки и лежат рядом, или пронзены и растерзаны чужими клинками и когтями. Белые одеяния храма пропитаны грязью, кровью и рвотой. А посреди этого кургана, стоит виновник этих многочисленных потерь – высший дюр мести, он же Северный Князь Тьмы. Лица не видно, лишь едва различимая фигура, окруженная ледяным туманом с кружащими снежинками. За его спиной войско тьмы, скалящее клыкастые пасти на плоть светлых храмовников.

– Тварь! – процедил сквозь зубы Его Святейшество, смотря под ноги, все еще видя поле боя, ставшее братской могилой для старших и младших сановников.

Земля – цельный кусок льда, покрытый белоснежным снегом, и это в самый разгар лета. Воздух – морозный поток, сковывающий легкие ледяным инеем. Все что осталось от армии Светлейшего Лукария – это устремленные в бескоенчность взгляды умерших послушников, их изуродованные тела и пролитая кровь, обратившаяся льдом, да уничтоженное святое оружие, карающее когда-то врагов Храма.

– Смерть ваша, братья мои, будет не напрасной. Князь Тьмы отправится вслед за вами! – произнес клятву Его Святейшество, отпуская нити ментальной связи с паладинами, прощаясь с ними и благодаря за службу и смерть во имя Пресветлого.

Путь его продолжился, ведь цель уже близко. Всего несколько часов и Копье Света окажется в его руке. А все те, кто погибли? На войне не обойтись без жертв. Дорога к благодати не может стелиться лишь цветами, над которыми кружат разноцветные бабочки. Нужны и жертвы, души отданные во благо будущего.

Примечание:

Паладинов четыре подвида:

1. Паладин – рядовой воин с мечом.

2. Бронзовый Паладин – капитан отряда.

3. Серебряный Паладин – командир войска.

4. Золотой Паладин – Его Святейшество, которому подчиняются все храмовники.