Текст книги "Охота на лисицу (СИ)"
Автор книги: Asmin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Гервин!!! – рявкнула Мэва. – Выходи! Выходи сей же час!
Толстый наемник появился в окне и гневно нахмурил брови.
– Не знаю, что ты собираешься делать, – сказал он, – но напоминаю тебе о клятве и законах гостеприимства.
– А я напоминаю тебе о чести и ценности простой человеческой жизни! – крикнула в ответ Лиса. – Ты провозгласил себя правителем… И правишь ты по-нильфгаардски!
– Да… Я уже видела твои жестокие законы, изувер, – согласилась королева. – Твоей власти пришел конец. В атаку!
Мэва проклинала свою наивность. Ей надо было сообразить раньше… Она должна была заметить глубокий шрам на шее слуги, который открывал ворота, выбитый глаз старца, присматривавшего за скотиной. Обратить внимание на то, как дворовые девки прячут глаза от стыда. Однако в очередной раз чутье лисицы сработало лучше любой реакции человека.
Гервин, хотя и действительно был хромым, оказался хорошим воином… Но не таким хорошим, как Мэва, которой прикрывала спину Лиса. Королева выбила топор из его руки, а когда он упал на колени от точного удара кинжалом девушки в живот – отрубила ему голову мечом. Та покатилась к ногам сжавшихся крестьян.
– Вы вновь получили свободу! – прохрипела Мэва, вытирая меч. – Но легко можете ее потерять. Ангрен занят нильфгаардцами и, рано или поздно, они сюда доберутся. Спрячьтесь в лесу… И не выходите, покуда над болотами развевается знамя с золотым солнцем.
Лирийцы оставили крепость еще до рассвета. Сжав губы, королева ехала во главе процессии. Она ненавидела, когда приходилось нарушать свое слово. Рядом ехал не менее хмурый Рейнард, двое же бандитов ехали почти в самом конце колонны, тихо о чем-то переговариваясь.
– Лисенок… – позвал Гаскон отвлекшуюся девушку, – А ты бы хотела еще раз увидеть Виллема?
– Зачем? – удивилась Лиса.
– Ну, просто, посидеть поболтать…
– Милый… Ты меня к этому сопляку приревновал? – улыбалась рыжая.
– А что? Он влиятельный… Он король, ну на данный момент… – кобелиный князь замялся, – А я?
– Эй, ну-ка прекращай это все, – потянулась девушка к его руке, переплела их пальцы и заглянула в глаза. – Я ни на кого тебя не променяю! Ни на короля, ни на шута… Да и кто я сама? Мм? Посмотри на меня! – разбойница крутанулась вокруг своей оси. – Я простая девушка, которая грабит и убивает, чтобы меня саму и мою банду не ограбили и не убили. На кой я сдалась королю, да и он мне не нужен…
– Да, понял я, Лисенок… – Гаскон сильнее сжал ладошку Лисы. – Просто я не хочу тебя потерять, и отдавать никому тоже не собираюсь, – в каком-то порыве он прижал девушку к себе крепко-крепко.
Лиса со счастливой улыбкой ответила на объятия, а потом отстранившись, лукаво спросила:
– И ты думал, что я бы променяла ту ночь на общение с этой придворной соплей?
– Ха-ха! Лисенок! – он сжал ее талию, зарывшись носом в рыжую шёрстку у лисьего уха, – Моя девочка…
– Гаскон, – позвала она парня, – мы кажется отстаем, – рыжая указала на последних солдат, скрывшихся за поворотом.
– Вот черт! Пошли быстрее! – уводил парень улыбающуюся девушку.
Мэва ехала впереди, опустив взгляд вниз. Только поэтому ей удалось заметить яму, прикрытую листьями. Королева натянула поводья и успела свернуть в сторону. Кавалерист, который ехал за ней, не успел среагировать и въехал в ловушку. Хрустнули ветви, солдат упал на дно волчьей ямы и сломал шею. Лиса с Гасконом поспешили в начало колонны к королеве. Разбойники оглядели ловушку и с недоверием осмотрели окружающие их болота. Клич, который раздался минутой позже, не оставлял сомнений, кто устроил эту засаду.
– Королева, – крикнула рыжая разбойница, – вели впереди выставить щиты и не лезть на рожон. Нильфгаардские стрелы мы переживем, а захотят подойти ближе – так мы их скинем в их же ловушки!
Завязался бой, и, как и предсказывала Лиса, черные быстро потеряли интерес в стрельбе из лука, потому поспешили в открытую битву. Однако не все солдаты Мэвы обладали опытом работы с волчьими ямами, как кобели и лисы, а потому чаще попадали сами в них, чем скидывали врагов. Лиса ловко маневрировала между ловушками и врагами, но даже этого мало хватало: враги плотным кольцом окружали войско… Пока их ряды не пробили странные полуголые воины, напавшие на черных с диким криком и острыми топорами.
– Погоди… Это же? – непонимающе разглядывала своих новоиспеченных союзников королева.
– Пираты, – ответила рыжая. – Далековато от Скеллеге.
Угодившие между молотом и наковальней нильфгаардцы были разгромлены. На поле битвы остались победители – лирийцы и воины со Скеллиге. Они выглядели иначе, нежели островитяне, которых Мэва видела до сих пор: не носили никаких доспехов или щитов. Командовал ими могучий мужчина, лысый, как колено. Его называли Арнйольфом. Арнйольфом Отцеубийцей.
– Спасибо за то, что пришел не подмогу, Арньольф, – сказала Мэва, протягивая руку.
– Ха! Подмога? Подмога?! Ха-ха! Слыхали, ребята? – воины Скеллиге разразились громким смехом, как и их предводитель. – Никому мы не помогаем. Мы пришли сюда убивать.
– Присоединитесь ко мне, и найдете то, что ищете, – предложила королева.
– К тебе? Ха-ха! А кто ж ты такая?
– Мэва. Королева Лирии и Ривии.
– Мэва… – тон Арнйольфа стал серьезным. – Я слышал это имя. Гудмунд Большое Хайло славил твою отвагу. Будь по– твоему… Так что… веди нас в бой, женщина. Дай нам узнать вкус крови! Дай нам умереть смертью героев!
– Каждый с мала до велика ищет Одина свята лика, Смерти ищет в поле боя, он Вальхаллы достоин, – пропела Лиса, встав рядом с королевой и одобрительно кивая новым союзникам. – Лиса, приятно познакомиться, – девушка кивнула головой пирату. – Это граф Рейнард Одо. Он… ну в общем, сам понимаешь… Граф, все дела…
– Прошу прощения, я… – начал возмущаться Рейнард.
– Ха-ха! Понимаю, охотница, – дал Арньольф такое прозвище Лисе, оглядывая ее шкуру.
– Гаскон или просто Кобелиный Князь, – решил сам представиться парень, недовольно смотря на нового знакомого.
– А я – Арньольф Отцеубийца. И я намерен избавить свое имя от позора, приняв смерь воина. И чем быстрее, тем лучше!
Мэва кивнула. Лирийцы расступились в стороны, освобождая татуированным воинам место в своих рядах…
На первом же привале, когда был разбит лагерь, а солдаты ставили палатки, королева направилась в столовую поговорить с Арнйольфом. Однако по пути ее остановила Лиса с какими-то бумагами, испещрёнными каракулями.
– Королева, есть новости из Ривии.
– Что там? – взволновано спросила Мэва, с подозрением оглядываясь по сторонам и отводя девушку в свою палатку. – Рассказывай, только тихо… Я уже не знаю, кому можно доверять, а кому нет…
– Понимаю, – шептала разбойница. – В Ривии дела худо… Нильфы заставляют крестьян работать на рудниках… – она пробежалась глазами по записке, – в Вороньем Яру. Знаешь такой?
– Да, там опасно добывать руду, он давно закрыт… Как они могут… – королева сжимала перчатку в руке. – Что еще?
– Большинство лордов поддерживаю Нильфгаард… Колдуэллы и Оберты в том числе. На сколько я поняла, Колдуэллы всегда были перебежчиками? Я не знаю, чего ожидать от родни этого графа, но сам глава семейства отправил сыну письмо, которое перехватили мои люди. Там говориться, чтобы он был готов к нападению с твоей стороны. Колдуэлл предупреждает сына, что ты не остановишься и будешь мстить до конца…
– Сын не должен отвечать за поступки отца, – возразила королева.
– Но и доверять изменникам… – попыталась убедить Лиса.
– Нет! За предательство ответит только сам Колдуэлл! Что еще? Твои смогли провернуть несколько операций?
– Да. В одном из городов черные устроили типографию, пока не знаю для чего, но туда свозятся материалы и оборудование, которое иногда не доходит до пункта назначения, – шептала девушка. – На вырученные деньги с парочки набегов на нильфгаардские повозки Ломборт предложил скупить парочку мануфактур и ремесленных мастерских в Отоке.
– Да, Оток славился своими товарами, пока рынок не заполнили махакамские доспехи и мечи…
– Да, конкуренцию им не выдержать, – согласилась разбойница, – поэтому Николс и послал мне письмо… Он предлагает, чтобы Барнаба что-нибудь придумал и отправил чертежи своих изобретений. Надо выходить на рынок с чем-то новым. Сбережений лисов хватит, чтобы наладить производство… Как ты к этому относишься?
– Конечно положительно! – ответила Мэва. – Только налоги с вашего производства будут идти в нильфгаардскую казну… – с грустью добавила она.
– Ха! – смеялась Лиса, – не будут. Я в этом уверена. Последние несколько недель черные вообще не получают своих денег… Странно да?
– Да, очень странно, – улыбалась королева. – Это все? – получив кивок, Мэва положила руку на плечо девушки и благодарно улыбнулась, – Спасибо, Лиса…
– Всегда пожалуйста, королева… Так я должна отвечать на благодарность?
– Да, – смеялась Мэва на поведение девушки.
====== Часть 23 ======
Мэва ехала сразу же за разведчиками, которые указывали безопасный путь остальному войску. Один из них проверял глубину трясины, нащупывая дно длинной жердью. Лиса остановила разведчиков, спрыгнув в болото с коня.
– Стойте. Посмотрите вокруг, здесь какие-то эльфские развалины… Уэверт, есть что сказать? – спросила она своего помощника.
– Фокси, если я эльф, это не означает, что я знаю все наши достопримечательности, которые разрушили dh’oine… – развел руками эльф.
Внезапно раздался звон: палка разведчика ударила во что-то металлическое. Разведчики вытащили из болота бронзовую фигуру. Когда ее очистили от ила, Мэва сразу же распознала эльфскую работу. Статуя отлично сохранилась – за одним исключением. Кто-то лишил ее лица, оставив на его месте зияющую черную дыру.
– A d’yeabl aep arse{?}[Задница дьявола] – выругался Уэверт.
– Обыщите окрестности, – приказала королева, посмотрев неодобрительно на эльфа.
Среди колючих кустов скрывался вход в монументальную усыпальницу. Ее двери были выломаны, а на земле лежали разбросанные кости. Одни старые, пожелтевшие, другие свежие, покрытые следами зубов.
– Может внутри найдется чем поживиться, – предположил Гаскон.
– Или поживятся нами, – возразила Лиса.
– Что за фатализм, Лисенок?
Мэва долго стояла на пороге усыпальницы в сосредоточенном молчании. Наконец она зажгла факел и вошла внутрь, бредя в зловонной воде. Рыжая разбойница тяжело вздохнула, но последовала за королевой, держа ухо в остро. Солдаты немедленно направились за ней, держа оружие наготове. Стены были покрыты фресками, изображавшими ангренские болота и чудовищ. Над головой самого крупного из них были написаны два слова, которые прочел Уэверт:
– Gvaern khaer. «Кровавая Госпожа», – перевел он.
– Надеюсь, не эта тварь здесь похоронена и решила восстать, – прошептала Лиса, доставая кинжал.
– С чего ты решала… – начал было Рейнард, но его прервал внезапно раздавшийся где-то неподалеку протяжный вой.
Мэва отвернулась от эльфской живописи и увидела пламенеющие во тьме глаза… Даже не лице Эйка был заметен страх. Рыжая же разбойница невозмутимо осматривала существо и придумывала возможные решения данной ситуации.
– Эйк, – позвала она рыцаря, – кто это? Я не вижу.
– Я…я…
– Ясно… Солдаты! Не давайте ему себя укусить и больше уворачивайтесь, чем отражайте атаки… Это может быть вампир, они часто обитают в эльфских развалинах, или еще какая тварь… – тараторила Лиса, пока ее не прервал еще один рев, а на стене не отразились в свете факела королевы оленьи рога. – Бес! Это бес! – она отскочила от места, где стояла, потому как туда прилетел камень, который бес рогами подцепил с пола руин.
Внезапно многие из солдат, как в каком-то дурмане, начали переходить на сторону чудовища, но он их не трогал.
– Что… Что такое? – возмущалась королева. – Быстро возвращайтесь в строй! Это приказ!
– Сейчас они подчиняются ему, – объясняла Лиса. – Не смотреть в глаза монстру! – крикнула она громче, чтобы все ее слышали.
– Что делать? – спросил Рейнард, хватая королеву, потому как в нескольких сантиметрах от нее приземлилась огромная лапа.
– Нужен огонь, взрывы и как можно быстрее ранить глаз в его лбу, гипноз спадет – наши вернуться… Ну же! Не стоим на месте! – командовала разбойница.
Кобели устроили взрывы и огонь, Рейнард отдавал приказы арбалетчикам, а Лиса с королевой приняли ближний бой, пытаясь ближе подобраться к бестии, чтобы ранить его могучие лапы и не попасть под них. Сухожилия получалось перерезать, однако бес быстро лечился, и новые раны мигом заживали. Мэва уже потеряла надежду уничтожить монстра, однако в один момент Арньольф вогнал по самую рукоять свой топор в заднюю лапу зверя, а Лиса в переднюю, королева, которая единственная находилась ближе всех к его туловищу, воспользовалась неподвижностью врага, и воткнула меч ему в сердце. Чудовище неистово заревело, пытаясь свободной лапой ударить Мэву. Но ему не позволила сделать это веревка, брошенная новым изобретением Барнабы. Веревка была покрыта серебром, потому впилась в кожу чудовища, выжигая кровавые полосы, Гаскон в этот момент пустил стрелу прямо в третий глаз на рогатой голове. И чудовище пало. Королева осмотрела тело бестии при слабом свете факела. И содрогнулась от омерзения.
– Может, и хорошо, – тихо прошептала она, – что мы сражались в темноте…
Очухавшиеся от гипноза солдаты возвращались в строй, ничего не понимая и расспрашивая сослуживцев, как была выиграна битва. Лиса тяжело дышала, держась за правый бок. Королева прекрасно понимала, что от той силы, с которой она получила удар лапой по боку, у девушки наверняка сломались несколько ребер. Но ее выдержке могли позавидовать даже опытные бойцы: даже с таким ранением она продолжала сражаться. Рядом с рыжей возник Гаскон, не менее потрепанный и грязный, он перекинул себе на плечо ее руку, поддерживая за спину, чтобы девушке было легче. Она отказалась пройти к медикам, желая узнать, что же все-таки здесь находится.
В конце коридора находилась закрытая дверь. Прежде чем кто-либо к ней приблизился, она отворилась с грохотом, открывая вход в круглый зал. Сквозь отверстие в своде проникали лучи солнца, которые вырывали из тьмы каменный постамент и меч, который на нем покоился.
– Магия… – тихо прошептала Лиса. – Аккуратнее, королева, мы уже столкнулись с одним бесом, не надо вызывать черта из табакерки…
– Нет, Фокси, – перебил ее Уэверт, – это другая магия, – он осмотрел сохранившие стены и надписи на них, – Эльфы, которые соорудили эту гробницу, покинули Ангрен сотни лет назад. Тут покоятся останки великого воина, который защищал топи болот от древнего зла… Предполагаю, это его оружие, – указал он на меч.
Мэва схватила оружие и почувствовала, как тепло наполняет ее руку. Усталые мышцы перестали дрожать, расслабились задубевшие от влажности пальцы. Королева на пробу несколько раз взмахнула мечом, со свистом рассекая воздух, и с одобрением покачала головой. Сюда стоило прийти. Уэверт попросил, чтобы королева позволила ему осмотреть обнаруженный меч. К нему присоединился Баранаба Бекккенбауэр. Гном и эльф сосредоточенно изучали надписи, выгравированные на гарде.
– Ты понимаешь, что здесь написано? – спросила Мэва гнома.
– Я понимаю слова… но не уверен в их значении. «Держи меня, и посреди кроваво-красных вод надежды не оставь»
– Это означает, что любой, кто возьмет этот клинок, даже посреди разрухи и смертей не потеряет надежду найти выход и правильный путь. Это отличный меч, rhena. Он будет служить тебе верой и правдой, – объяснил эльф, возвращая меч королеве.
– Пойдемте отсюда, и как можно скорее, – Мэва глянула на побитую разбойницу, которой следовало оказаться у медиков, но эта упертая девчонка не желает пропускать все самое интересное.
Выйдя из гробницы, Гаскон сразу же увел раненную к Исбель. Та напоила девушку микстурами, намазала мазями и прошептала заклинание. Вскоре Лиса уснула целебным сном, кобелиный князь перенес ее в повозку и сам сел рядом, не желая оставлять своего Лисенка одну. Манипуляции чародейки помогли, и уже на следующий день девушка не чувствовала дикой боли в ребрах, но покидать лежачее положение ей было строго настрого запрещено.
Из-за того, что Гаскон не выпускал Лису из повозки, девушка пропустила тот момент, когда отряд покинули друиды. Но, как потом рассказывала королева, они это сделали тихо и неожиданно, просто отдали немного денег и ушли. Впрочем, рыжая не особо грустила, а даже была рада попрощаться со старыми знакомыми. Может быть от этого, а может от волшебного лечения целительницы, но ребра девушки быстро срослись и на следующий день она уже ехала счастливая в седле, весело переговариваясь с Гасконом.
– Боги, боги – мочи нет! Всем есть парни, а мне не-е-ет!
Мэва обменялась удивленными взглядами с ехавшим рядом кавалеристом. Слова песенки были хорошо слышны. Та, что ее пела, должно быть, находилась совсем рядом, и, судя по дикции, в изрядном подпитии. Лиса с Гасконом весело переглянулись, ожидая продолжения. Минутой позже взорам измученных походом лирийцев предстала небольшая деревня. Посреди нее горел костер, вокруг которого весело танцевали босые беззаботные крестьяне. Они шумели и смеялись, но едва заметив королеву, тут же смолкли и остановились, сбившись в кучу и пряча детей за спинами.
– Спокойно, – сказала Мэва. – Мы не причиним вам зла. Что это за праздник? Свадьба? Девичник?
– Нет, госпожа, – отвечал один из крестьян. – Хель’айс. Боги очередной год милостиво наполнили зверьем наши силки и сети, настало время их поблагодарить.
– Да, – кивнула королева, погружаясь в свои невеселые мысли. – По крайней мере, вам есть за что…
– Каждому есть за что, госпожа, – убеждал ее крестьянин, – Даже таким бедным людям, как мы. А чего уж говорить про королеву. Если хотите… Оставайтесь на ночь с нами. Места у костра в достатке, песен тоже хватит на всех.
– Ну, песен мы можем добавить и своих, – весело переглянулась Лиса со своим помощником, который доставал лютню Эльдайна.
– Почему бы и нет, – Мэва соскочила с коня. – Каждому надо когда-то отдыхать.
Солдатам не нужно было повторять дважды. Они поспешно сняли кольчуги и шлемы, после чего присоединились к празднующим селянам. Под звуки флейт, дудочек и скрипок люди Мэвы веселились до самого утра. Наконец-то они могли отдохнуть, позабыть о Нильфгаарде и о чудовищах, которые скрываются в тростниках. Гаскон крутил в танце Лису, счастливо улыбаясь. Но их идиллию прервал Арньольф, который попросил разбойницу спеть ту самую песню, которую девушка напивала в день их встречи. Разбойница не отказала воину, к тому же Уэверт давно ждал ее у костра, настраивая лютню, подарив на прощание легкий поцелуй кобелиному князю в щеку, она ушла петь*. Насупившийся Гаскон присоединился к всегда недовольному такими попойками Рейнарду, и вскоре у них завязался разговор, который случайно услышала королева.
– …Совсем нет? Ни чуточки? – допрашивал графа кобелиный князь.
– Повторяю: это не твое дело!
– Разумеется, не мое. Было бы мое, мне было бы не так интересно. Хотя, чего греха таить, с Лисенком никогда не бывает скучно, – улыбался парень, смотря на рыжую разбойницу, которая в этот момент пела о пиратах Скеллиге. – Впрочем, ты можешь молчать. Я же вижу, как ты на нее пялишься. Очи, как июльское небо, волосы, словно поле пшеницы…
– О ком вы говорите? – в груди Мэвы взыграла ревность.
– Ваше Величество… – замялся Рейнард.
– О, надо же, какое совпадение! – вставил Гаскон, подталкивая графа к королеве, Мэва кажется начала понимать, что встряла слишком рано, отчего ее щеки слегка порозовели, она взглянула в серые глаза графа, который тоже был не менее чем она смущен данной ситуацией. – Мы говорим о… – продолжал кобелиный князь, – о новой баллисте! Ах, какая вещь, настоящее искусство! Глаз не отвести.
– Кто-то приглянулся из местных девок, милый? – появилась из неоткуда Лиса, сложив руки на груди.
– Лисенок, я…
– А они на баллисту смотрят, – объяснила королева, получив удивленный взгляд разбойницы.
– Именно, – поддакнул Гаскон.
– Ага. И чем же отличается это баллиста от многих других? Изящными формами, плавными изгибами? Гладкостью дерева? – продолжала с улыбкой Мэва.
– Госпожа, если можно, мы бы хотели… – краснел Рейнард.
– Понимаю, Рейнард. Достоинства баллист обсуждают в мужском кругу. Не будем вам мешать, – королева подхватила под руку Лису и повела подальше от мужчин, однако до них еще донеслись несколько фраз.
– Ха-ха… Еще бы чуть-чуть – и… – смеялся Гаскон.
– Тс-с-с! – заткнул его граф.
Обе девушки переглянулись, скрывая улыбки. Вскоре кобелиный князь поспешил покинуть общество злого Рейнарда и, забрав Лису у королевы, потащил ту куда-то в сторону веселья. Потом, однако, Мэва уже не замечала криминальную пару среди танцующих…
Набравшись смелости, Рейнард аккуратно подсел к королеве, заведя непринужденный разговор, но быстро, отбросив эту идея, сам пригласил Мэву на танец. Прижимая к себе тонкий стан своей госпожи, он вдыхал аромат ее волос, который пропитался вонью болот и отражал долгие дни сидения в седле, но роднее и желаннее этого запаха не было на всем свете. Приблизившись к уху королевы, граф, запинаясь через слово от ритма танца и от волнения, попытался объяснится:
– Госпожа… Нет, Мэва. Я виноват… Эти письма Виллему, я… – он тяжело вздохнул, у него кружилась голова, то ли от движений танца, то ли от выпитого эля, то ли от ощущения близости желанного тела, а может и от всего сразу, – Я не хотел, не желал, никогда и не предполагал вас… тебя предавать. Я готов отдать свою жизнь за тебя… Я бы не смог так поступить… Я сглупил… Я… Прости, – он позволил себе уткнутся носом в пшеничную косу на плече.
Мэва провела рукой по его спине, сама не зная, что могли бы означать ее действия: успокоение или желание прижать его к себе ближе. Однако музыка стихла, и красный, как ривийское солнце на закате, Рейнард откланялся и поспешил удалиться. Королева вздохнула, уже давно запутавшись в своих чувствах.
Лирийцы потом еще долго вспоминали эту ночь: беззаботный смех, развивающиеся в танце косы крестьянок, холодное пиво и хрустящий, поджаренный на костре хлеб. Мэва ожидала, что крестьяне потребуют чего-нибудь за гостеприимство, но этого не случилось. Они даже и не вспомнили о деньгах. Королева была тронута их добродушием. В очередной раз подтвердилось поговорка: чем меньше есть, тем охотней делишься…
Лирийцы отправились в дальнейший путь только в полдень: небритые, в расстегнутых рубашках. Лиса и Гаскон были не менее потрепаны: в шубке лисички виднелись клочки сена, а куртка парня была застегнута не на все пуговицы. Один Рейнард выделялся среди свиты – всегда опрятный и прилежно соблюдающий порядок. В другой раз Мэва отругала бы их за отсутствие дисциплины, но сейчас закрыла на это глаза, и графу посоветовала сделать тоже самое, на всякий случай даже отвлекая своего верного советника на себя. Иногда даже солдату нужно выпустить пар.
В Ангрене легко заблудиться. В воздухе клубится плотный туман, тропинки внезапно обрываются, густые заросли мешают смотреть вдаль. Поэтому разведчики то и дело забирались на деревья. Только с высоты они могли увидеть, куда нужно идти. Во время одного из привалов Мэва услышала слова, которых ждала уже довольно долго…
– Госпожа! Вижу замок в Тузле!
К изумлению солдат Мэва сняла рукавицы и сама полезла на дерево. Она хотела увидеть крепость своими глазами и убедиться, что долгожданное возмездие буквально на расстоянии руки. Карабкаться по скользкому стволу и подточенным гнилью веткам было нелегко. Но у Мэвы было много опыта: она лазала по деревьям все детство, приводя в отчаяние гувернанток. На горизонте действительно виднелся силуэт гигантской каменной башни. По легендам, для замка в Тузле таких башен хотели построить целых три, но его основатель, король Рагбард, забросил строительство, когда очередной транспорт с камнем затонул на болотистых дорогах Ангрена.
Мэва радовалась наступившей минуте. Наконец она вдыхала чистый воздух, без болотистых испарений, а тишину не нарушало жужжание комаров. А вскоре сбудется мечта королевы – она сойдется в бою с графом Колдуэллом.
Перед ней стояли грязные, вымотанные солдаты. Они болели животами от скудной баланды. Многие мучились нездоровым мокрым кашлем. Но когда они выступили на Тузлу, их души наполнились новой силой. Они шли твердым шагом, с блеском в глазах. Каждый надеялся, что именно от его меча падет граф Колдуэлл. Одна Лиса не разделяла общего настроя. Зная о чувствительности девушки к разного рода неожиданным событиям, королева обратилась к ней с вопросом об ее ощущениях. Но рыжая заверила ее, что хоть и чувствует что-то неладное, но это чувство у нее с самого вхождения на земли Ангрена, ибо это ее родина, куда она бы ни за что не вернулась по собственной воле. Иногда это чувство затихает, иногда становится сильнее, девушка уже устала от постоянного напряжения, и желала поскорее покинуть высасывающие все силы болота и вернуться на твердую землю. Мэва постаралась воодушевить главаря лисов, обещая, что, взяв Тузлу, они смогут со спокойной душой возвращаться домой, в Ривию, где намного красивее и свежее.
Однако, когда они подошли ближе к крепости на скалистой насыпи, воодушевление солдат быстро угасло, но азарт лисицы искорками заплясал в ее глазах. Они уже брали замки, у которых и стены были повыше, и башен было побольше, и гарнизон посильнее, но еще не видали замка, возведенного на столь непригодной для атаки территории. Как прикажете штурмовать редуты, бредя по пояс в грязи? Взгляд Лисы метался по местности, впитывая каждую деталь и представляя каждый вариант событий, ее хвостик нервно рассекал воздух, а ушки стояли прямо и улавливали любой звук. Королева пресекла момент, когда в голову разбойницы пришел план, и она уже торопилась его изложить, обращаясь к Гаскону и Рейнарду:
– А теперь докажите, что я не зря оставила вас при себе. Как мне избежать ненужных потерь?
– Ваше Величество… – начал Рейнард. – Я предлагаю начать обстрел западной стены. Это слабейшее место в обороне замка. Наверняка удастся сделать пролом.
– Кроме того, нам не помешает прикрытие, – добавил Гаскон. – Можно нарезать троснику и поджечь его. Когда он задымит, защитникам будет труднее в нас попасть.
– Харошо, – кивнула королева. – Беритесь за работу.
– Ага, замечательно. А я тогда на воон ту башню залезу, – сказала недовольная Лиса.
– Лисенок! Какая башня? – возмущался кобелиный князь.
– Вооон та! А что? Коли вы тут такие умные все, залезу в башню, типа принцесса. Будете меня вызволять, могу даже тебе косу скинуть, милый, – веселилась девушка.
– Хватит! – хмурилась королева. – Зачем тебе лезть в ту башню?
– Она находится с краю, поэтому туда легче попасть с наружи – просто залезть по стене. Взобравшись в башню, я смогу спуститься в подвалы, где храниться оружие и доспехи. Я могу перекрыть склады, хотя не вижу в этом особой логики, но главное, что оттуда я смогу пробраться к главным воротам…
– Лисенок, нет! Это опасно! Ты хоть понимаешь, сколько народу будет защищать главные ворота?
– Парочка? Все будут у западной стены, где граф будет стараться сделать брешь, на поле никого не будет видно из-за твоего тростника, так почему бы не протий прямиком к главным вратам? – встала руки в боки девушка.
– Вынужден согласиться с Гасконом, – встрял Рейнард. – Это глупый план, хотя бы потому что ты не сможешь в одиночку открыть ворота.
– А кто сказал, что она пойдет одна? – спросил Уэверт.
Лирийцы пошли в атаку в клубах сизого дыма. Они двигались к пролому в стене, который проделали катапульты Рейнарда. В то время, как Лиса и Уэверт крались по подвалам Тузлы к главным воротам. Мэва все еще не могла простить своих товарищей, но ей пришлось признать, что их советы оказались ценными, но сердце королевы сжималось каждый раз при мыслях о маленькой рыжей разбойнице, что сама вызвалась лезть в тыл к врагу.
Колдуэлла нигде не было видно… Что Мэву ничуть не удивило. Граф никогда не сражался в первых рядах. Он предпочитал держаться позади, воодушевляя солдат на бой громкими криками и грозно потрясая мечом… который редко пробовал крови. Хотя сейчас он даже не соизволил появиться на своем балконе.
Ворота были открыты, и специальный отряд, дожидавшийся именно этого, прошел внутрь башни, добивая остатки защитников у западной пробитой стены. Лиса и Уэверт справились с заданием, хоть и выглядели будто из башни до подвала спускались по дымоходу.
Много побед королевы Мэвы потомки увековечили в песнях. Но не падение Тузлы. Не было здесь ничего, что вдохновило бы поэта. Лирийцы дрались против лирийцев. В грязи, под дождем, посреди проклятых болот. Наконец Мэва ворвалась в башню, где должен был находиться Колдуэлл. Королева поднималась на самый верх, нанося врагам удар за ударом. Когда лестница стала липкой от крови… В конце концов она добралась до последнего этажа. Только тогда она осознала, что именно в эту башню залезли лисы. Волнение заполнило ее душу, сердце неприятно сжалось: неужели еще одна измена. Но, войдя в помещение, она увидела связанного графа, открытое окно с веревками возле него, и потайной ход в подвалы башни и крепости. Достав кляп изо рта Колдуэлла, королева решила с ним поговорить:
– Если ты ожидал пощады, я тебя разочарую.
– Пощады? Я слишком хорошо тебя знаю. Ты всегда была жестокой и мстительной, – прохрипел граф, дергая связанными руками. – Что же твои разбойники не захотели меня убивать, оставив это тебе?
– А ты бы убил свинью, которая имеет сведенья? – осведомилась поднявшееся по лестнице вслед за королевой Лиса. – Королева, не горячись и не ведись на его россказни, если он не захочет говорить сам, то могу прибегнуть к пыткам, – девушка вытянула тонкий клинок, скрывавшийся в рукаве. – Не думаю, граф, что трупоедам есть дело, каким тебя съедать? Всего, по частям, порезанного или…
– Не стоит, – остановила королева девушку. – Я сама. – она посмотрела высокомерно на графа, все еще связанного и жалкого в ее ногах, – Я захватила твою крепость, разбила твое войско, – Колдуэлл зашелся в смехе. – Я сказала что-то смешное?
– Едва получив рапорт, что ты появилась в Ангрене, я послал за подкреплением. Скоро они будут здесь: три вооруженных до зубов полка! – Лиса гневно прошла к письменному столу и начала рыться в бумагах, ища доказательства слов предателя. – Этой битвы тебе не выиграть… И не убежать. А знаешь, почему?
– Просвети меня, – хмурилась Мэва.
– В Тузлу ведет только один мост… Его я приказал поджечь, как только ты начала осаду. Крепость окружают слишком глубокие болота, через них не перебраться… А прежде чем ты починишь мост, нильфгаардцы уже будут здесь. И свернут тебе шею.
– Королева, – позвала рыжая, показывая недавнюю депешу, Мэва гневно сжала бумагу.
