Текст книги "Дом надежды (СИ)"

Автор книги: ArAlex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Сперва скованная, Рози, к собственному изумлению, быстро раскрепостилась. Старушка Аннабель оказалась на удивление приятной собеседницей, просто раньше Розмари никогда не удавалось поговорить с ней наедине, ведь ей куда интереснее была компания ее внука.

Аннабель, конечно, давно догадалась о том, что ее дорогой мальчик влюблен, и влюблен серьезно, но говорить с девушкой об этом она не стала, справедливо рассудив, что дети сами разберутся. Вместо этого они несколько часов болтали о самых разных вещах, ожидая возвращения Фрэнсиса.

Тот, как и полагалось, вернулся лишь к вечеру и буквально замер на пороге, увидев, кто у них в гостях.

– Добрый вечер, мистер Дейл, – приветливо улыбнулась Рози, все волнение которой улетучилось за приятной беседой с уютной старушкой.

– Миссис Дьюи, – растерянно прошептал Фрэнсис. Он еще не успел услышать о ее возвращении, и потому ее появление в его новом доме было настоящим чудом.

Рози поднялась, поблагодарила миссис Дейл за чай и подошла к юному констеблю поближе.

– Мне нужно с Вами поговорить, – мягко сообщила она.

– Да, – кивнул Фрэнсис, пытаясь собраться с мыслями, – пройдемте в другую комнату.

Едва они остались наедине, юноша заговорил, негромко, но порывисто:

– Миссис Дьюи, простите меня, если моя поспешность Вас обидела. Я и вправду с огромной радостью связал бы с Вами жизнь, но мне не следовало…

– Да, – грустно усмехнулась Розмари, – не следовало. Наслушались рассказов Джоанны? Ее история чудесна, но ведь мы с Вами – не Джоанна и Энтони.

– Вы правы, – покаянно произнес Фрэнсис, опуская голову, – она еще сказала, что Ваш отъезд – это скорее просьба дать Вам время на раздумья, чем отказ, но…

– Пожалуй, так и было, – задумалась женщина.

– Правда? – недоверчиво моргнул Дейл.

– Давайте так, – мягко проговорила Рози, косвенно отвечая на его вопрос, – пока что я действительно буду думать еще… ну, с месяц, где-нибудь. Мы познакомимся поближе, научимся без смущения друг с другом общаться, начнем называть друг друга по именам, и так далее. А вот уже через месяц я соглашусь стать Вашей женой, договорились?

– А Вы согласитесь? – с надеждой спросил юноша.

– Да, – просто ответила Розмари, и Фрэнсис улыбнулся, протягивая ей руку.

– Идет.

И все и впрямь пошло. Радость от понимания друг друга была взаимной, ожидание будущего теперь было приятным, и, когда пришло время, Рози действительно без сомнений и с удовольствием сказала “Да”.

Едва услышав долгожданную радостную весть, Джоанна потащила подругу в свадебный салон в центре Плимута. Та, впрочем, не возражала, и подготовка ко второй ее свадьбе велась гораздо веселее, чем к первой.

Фрэнсис, услышав о намерениях невесты и подруги, настоял на том, чтобы их сопровождать. Рози в ответ просто кивнула, застенчиво улыбаясь, а Джоанна с самым что ни на есть серьезным видом заявила:

– Прекрасно, поезжай с нами, но внутрь салона тебя не пустят, даже не надейся. Наряд своей будущей жены до свадьбы ты не увидишь.

Вместе с ними в центр поехала и юная Флора – она должна была закупить лечебные травы, и друзья вызвались подвезти ее. Она вышла из их коляски незадолго до прибытия будущих молодоженов в салон.

Доехав, женщины оставили Фрэнсиса снаружи и погрузились в белоснежный мир изящества и будущего счастья. Платье они выбирали долго, и к моменту, когда Джоанна выглянула наружу, чтобы узнать, почему так шумно на улице, выбор так и не был сделан, Рози все еще примеряла разные варианты.

А на улице и впрямь было шумно, неподалеку, на площади, собралась большая толпа.

– Что там такое? – с улыбкой поинтересовалась Джоанна, хлопая друга по руке.

– Кто его знает, – пожал плечами тот, – слава небу, я сегодня не при исполнении, а потому выяснять не обязан.

Джоанна рассмеялась, с показным почтением пожимая полицейскому руку, но смех ее быстро оборвала буквально врезавшаяся в нее Флора, которая выскользнула из образовавшейся толпы и невольно использовала бывшую пациентку в качестве тормозного препятствия.

– Флора, что случилось? – заволновалась Джоанна, глядя в широко распахнутые глаза девушки.

– Миссис Хоуп, – задыхаясь от быстрого бега, выдавила та, – они вернулись!

Флора не уточнила, кто это “они”, не потребовалось – Джоанна и так поняла. Негромко ахнув, она повернулась лицом к собравшемуся скоплению народа, приближаясь к нему, скользя по нему глазами, и поймала знакомый, полный небесной голубизны взгляд.

***

Весть об их возвращении разнеслась по Плимуту со скоростью лесного пожара – подобравший их корабль едва успел причалить, а вокруг уже все знали, что на нем прибыли выжившие после крушения «Изобильного» моряки и огромный сундук с сокровищами.

Их встречали. В порту собралась толпа зевак, приехала и пара представителей местной власти, тут же принявшаяся расспрашивать спасенных моряков о произошедшем. На все вопросы отвечал Абрахам Ричардс, по крайней мере, отвечал до тех пор, пока на глаза ему не попались бегущие к нему жена и дочь, услышавшие о случившемся чуде.

Порт они вскоре покинули, так и продолжая разговаривать с представителями власти и невпопад отвечать на сыплющиеся со всех сторон вопросы. После того, как капитан Ричардс оставил остальных, отправившись домой, инициативу в разговоре взял на себя доктор Крейн. Энтони не возражал. Он и сам мечтал поскорее оказаться дома, в окружении близких и родных людей, и перспектива долгое время рассказывать о своих злоключениях едва знакомым людям его не прельщала.

На главной площади толпа людей приостановилась, разрастаясь еще больше, но именно здесь, сквозь кучу мельтешащих перед глазами людей мужчина вдруг заметил в отдалении, у витрины свадебного салона, две фигуры, мужскую и женскую. Джоанну и незнакомого, но приятного на вид молодого человека рядом с ней.

На мгновение мужчину захлестнула удушающая, жгучая ревность. Другой, с которым разговаривала его жена, был хорош собой и весел, они смеялись, потом она взяла его за руку…

А потом Энтони опомнился и ужаснулся самому себе. Право слово, он вдали от семьи совсем с ума сошел, ревновать из-за такой ерунды, и кого – Джоанну! Его прекрасную, совершенную возлюбленную, никогда не дававшую повода ее хоть в чем-то упрекнуть!

И ревность схлынула – волной, так же быстро, как и нахлынула до этого, и в мгновенно просветлевшей душе осталась только необъятная радость, распирающая грудь.

Джоанна!

С такого расстояния он едва видел ее, но все равно смотрел – и не мог насмотреться. Рядом с ним по-прежнему суетились и говорили люди, но он не видел и не слышал их, глядя лишь на хрупкую фигурку своей жены, и недовольно морщась, когда кто-то из снующих вокруг людей загораживал ему обзор.

Он и сам не знал, почему просто стоит и смотрит на нее, но в тот миг он просто не мог сдвинуться с места, боясь, что упадет и потеряет ее из виду. А упасть он мог – сердце его колотилось настолько сильно, что ребра трещали, и он едва мог вообще держаться на ногах.

А затем что-то изменилось. К Джоанне подбежала другая девушка, что-то сообщила ей, взволнованно размахивая руками, и его возлюбленная вздрогнула и повернулась в его сторону, высматривая кого-то в толпе. Она решительно шагнула вперед, забыв о своих собеседниках и продолжая вглядываться в лица, окружавшие ее.

А потом она увидела его. Энтони сам не знал, как он это понял, ведь она все еще была далеко, и он не мог разглядеть, куда был направлен ее взгляд, но он понял. И оцепенение спало, и он бросился вперед, расталкивая толпу окружавшего их народа.

Кто-то неподалеку возмутился, откуда-то донеслась ругань, его толкнули и на мгновение он потерял Джоанну из вида. Однако как следует ужаснуться этому он не успел – хрупкая фигурка вынырнула из-за спины толкнувшего его бугая, и в следующее мгновение Энтони почувствовал, как его привычно обхватили прохладные тонкие ручки.

Ах…

Он даже не почувствовал того, как она потянула его в сторону, вытаскивая из толпы и отводя подальше от любопытных глаз. Он вообще не видел никого и ничего вокруг, кроме неуловимо изменившегося, но по-прежнему самого прекрасного на свете лица.

– Энтони, – прошептала его жена и потянулась к его губам.

Энтони уже почти забыл то, насколько это чудесно – просто целовать ее, просто обнимать, просто чувствовать себя нужным, цельным, живым! Теперь же его окутывало настолько яркое и теплое ощущение счастья, что он даже не смог ничего сказать, лишь прижал жену к себе сильнее, отвечая на поцелуй.

Мужчина не знал, сколько прошло времени – секунда, две, три, минута, две, три, вечность… Но сколько бы времени ни прошло – это были мгновения абсолютного счастья. Уж это он знал точно.

========== Часть 19. Новости, новости, новости ==========

Едва услышав о случившемся, Рози выскочила из салона, чуть ли не одеваясь на ходу. На выходе она практически протаранила лбом любимого жениха и рванулась было куда-то, еще сама не зная, куда, но Фрэнсис решительно обхватил ее руками, останавливая.

– Так, потише, – усмехнулся он, – никто никуда не бежит. Мы идем спокойно, вместе, обойдя толпу стороной. И… нам туда.

– Я с вами, – пискнула Флора, которую Рози сначала даже не заметила, – мой брат, быть может, тоже где-то там.

– Конечно, мисс Флора, – серьезно кивнул Фрэнсис, про себя уже жалея, что он сегодня в штатском – был бы в форме, пройти было бы куда проще.

Он взял обеих девушек за руки и повел к Джоанне и Энтони, которые не то, чтобы проигнорировали их появление… скорее, они его просто не заметили, продолжая смотреть только друг на друга.

Однако Рози, дернув плечами, решила, что жена – это, конечно, хорошо, но на ней мир клином не сошелся, и, стоило Джоанне отстраниться, сама бросилась другу в объятия.

– Энтони!

– Рози! – радостно ахнул тот, все же заметив ее и остальных, и сжал женщину в ответных объятиях.

– Здравствуй, Энтони, – улыбнулся Фрэнсис, ненавязчиво отстраняя невесту от друга, – ты меня еще помнишь?

– Конечно, помнит, – вмешалась Джоанна, не отрывая взгляда от новообретенного мужа, – Энтони, это Фрэнсис, внук миссис Дейл, ты же помнишь их, они оба теперь живут в Плимуте. И Фрэнсис скоро станет вторым мужем Рози.

– Вторым? Мужем? – раздельно переспросил Энтони.

– Это долгая история, – отмахнулась Рози, – приедем домой, все тебе расскажу.

На секунду их отвлек раздавшийся рядом радостный вскрик – это юный Том пробился сквозь толпу и бросился в объятия рыдающей сестры. Флора изо всех сил прижала мальчика к себе, что-то невнятно приговаривая.

– Так, поедем-ка мы и впрямь домой, а то здесь очень уж шумно, – рабочим командным тоном постановил Фрэнсис, – мисс Райс, Вы с нами?

– Да, – кивнула сквозь слезы Флора.

Они с трудом влезли вшестером в карету и отправились домой. Дорога, как ни странно, прошла относительно тихо, без лишних расспросов. Фрэнсис и Рози негромко переговаривались о чем-то своем, Флора ворковала над нашедшимся братом, Джоанна вообще молчала, замерев в объятиях мужа. Тот возражений не выказывал, его волновал отдельный вопрос – как он сумеет разомкнуть руки, когда нужно будет вылезать? Мысль о том, что ему придется отпустить жену хотя бы на мгновение, казалась ему теперь невыносимой.

Джоанна же лишь блаженно щурилась. Она чувствовала его страх, но знала, что он пройдет, как только они прибудут домой.

И они прибыли! Смутные слухи об их возвращении уже разлетелись по всему Плимуту, а потому Белинда, Элизабет и Хелен встречали их прямо у ворот. Последняя, не говоря ни слова, обняла сына, и по щекам ее потекли слезы. Ее примеру последовала и старая Белинда, буквально затискавшая единственного внука.

– Ну что, господин боцман, – с деланной усмешкой сверкнула глазами Элизабет, – соизволили-таки явиться на побывку?

– Так точно, – тряхнул головой Энтони и рассмеялся. Он был дома, и это ощущение было ни с чем не сравнить.

Джоанна слегка прислушалась, загадочно улыбаясь, как будто чего-то ждала. И оно себя долго ждать не заставило.

– Папа! – взвизгнула Люси, совершенно не степенно бросаясь отцу на шею.

Энтони ахнул, прижимая к груди свою совсем уже большую девочку.

– Люси! Люси, моя красавица! А выросла-то как! – завосхищался он, разглядывая дочку.

Впрочем, его внимание тут же было отвлечено ткнувшимся ему в ногу вихрастым мальчишкой.

– Привет, пап, – заявил Бен, сверкая глазами, – а мы тебя заждались.

Энтони аж задохнулся, наклоняясь вперед и поднимая сына на руки. Его мальчик тоже стал таким взрослым.

– Прости, малыш, – прошептал он, прижимая мальчика к себе, – я спешил, как мог…

– Я знаю, – улыбнулся мальчуган и гордо выпятил подбородок вперед, – и я не малыш. Я сам защищал маму, и бабушек, и сестер, как взрослый!

– Молодец! – искренне похвалил Энтони и переспросил, – и сестер?

Взгляд его невольно заметался по окружавшим его людям и остановился на маленьком, незнакомом ему существе. Существо, склонив головку и прищурив один голубой глаз, вторым с любопытством разглядывало мужчину.

Джоанна тут же протиснулась вперед и опустилась на корточки рядом с малышкой.

– Видишь, Хелен? – улыбнулась она, приглаживая растрепанные светло-русые кудряшки девочки, – папа вернулся.

Хелен?

Девочка, открыв второй глаз, приблизилась к отцу, продолжая с интересом рассматривать его.

– Пивет, – наконец дружелюбно пролепетала она, наигравшись в гляделки.

– Привет, – прошептал Энтони, отпуская Бена с рук и подходя ближе. Медленно, нерешительно, словно боясь упасть.

Девочка же, оглянувшись на маму, сестру, брата, что-то для себя решила и с довольным видом полезла отцу на руки. А когда тот ее поднял, с высоты показала Бену язык.

Больше сделать она ничего не успела – Энтони закружил ее в теплых объятиях и осторожно, но крепко прижал к себе. Больше двух лет он ничего не знал о своем третьем ребенке, а теперь тот неожиданно обрел и лицо, и имя, и даже характер, очевидный с первого же взгляда.

– Хелен… – прошептал Энтони.

В самом деле, кто бы сомневался! Чему он, собственно, был удивлен, если они с Джоанной вместе обсуждали возможные имена для будущего ребенка и договорились, что он будет назван в честь одного из его родителей! Он же не мог на полном серьезе полагать, что Джоанна забыла этот разговор!

– Так, ладно, пойдемте все в дом, – велела Белинда, – нечего тут на холоде стоять.

На улице и впрямь было прохладно, а потому все собравшиеся потихоньку потянулись внутрь. Там, устроившись в гостиной, они долго-долго говорили, рассказывая Энтони обо всем, что случилось за время его отсутствия, и выспрашивая его о подробностях случившегося с ним.

Энтони рассказывал, но неохотно, предпочитая слушать о приезде Дейлов, о первом браке и второй помолвке Рози, об успехах детей и об их дружбе, которая с годами только крепла, несмотря на их различия, и о многом другом…

Разговоры утихли только ближе к ночи, когда Джоанна сначала увела детей наверх и уложила их, а затем решительно пресекла остальные разговоры заявлением о том, что Энтони устал после крайне долгого плавания, и увела наверх и его тоже. Женщины проводили их хитрыми взглядами, а потом Рози и Фрэнсис, а также Флора и Том засобирались по домам, а бабушки остались внизу тихонько продолжать болтовню и радоваться. Для пущей радости Белинда даже притащила из своей комнаты бутылку отменного хереса, которая была у нее припасена для абстрактного случая, и дамы продолжили посиделки.

***

Маска спокойствия и вежливой радости слетела с Джоанны, стоило им с Энтони остаться наедине, она буквально накинулась на него, зацеловывая каждый сантиметр тела мужа. Тот, впрочем, не только не возражал, но и страстно отвечал взаимностью.

Небо, сколько долгих, мучительных дней, недель, месяцев он мечтал об их воссоединении, видя ее в каждом своем сне, а порой и наяву, когда солнце слишком припекало… Как часто ее имя срывалось с его губ бессознательной, отчаянной мольбой… Теперь оно было звенящим криком высшего блаженства.

Джоанна, Джоанна, его прекрасная, умопомрачительная Джоанна!

Он буквально тонул в нахлынувшем на него счастье, но не захлебывался, а наоборот, дышал, дышал полной грудью впервые за эти два года. А Джоанна понимала. Она, сама будучи вне себя от радости, чувствовала безграничность его счастья, и подхватывала его, не отпуская ни на секунду.

Они были вместе. Спустя столько месяцев, они наконец были вместе!

Энтони жадно вглядывался в лицо своей самой прекрасной женщины на свете, словно желая заново отпечатать в памяти каждую ее черточку, отпечатать так, чтобы и за века не смылось. Впрочем, взгляд не был постоянным, поскольку не было постоянным расстояние между их лицами – оно регулярно сокращалось для очередного поцелуя.

Джоанна мазнула по лицу возлюбленного томным взглядом, одновременно проводя рукой по раскрасневшейся щеке, и вдруг заметила, как к абсолютно счастливому и влюбленному взгляду ее мужа примешалась озадаченность.

Женщина слегка приподнялась, опираясь головой на согнутую в локте руку, отчего ее белокурые локоны каскадом рассыпались по кровати вокруг ее плеч.

– Ты пытаешься понять, что не так с моим лицом? – с легкой усмешкой вопросила она, глядя на все более обескураженного с каждой секундой супруга.

– Да, – честно признался тот, – Ханни, твои глаза, они…

– Такие же, как у тебя, – лениво отметила женщина, – да. Я уже привыкла.

– Давно? – просто спросил Энтони, не зная, что еще спросить.

– Да, – задумавшись, немного отстраненно ответила Джоанна, – после рождения Хелен у меня началась лихорадка, ну, роды были преждевременные, и…

– Почему? – тут же перебил Энтони, притягивая жену поближе.

– Весть, – коротко ответила она. Объяснения длиннее и не понадобилось, Энтони все понял.

– Прости…

– За что? – Джоанна заглянула ему прямо в глаза, – в самом деле, Энтони, за что? Разве ты здесь хоть в чем-то виноват?

– Меня не было рядом, – покачал головой мужчина.

Джоанна упрямо поджала губы.

– Меня тоже, если так подумать.

Они снова обнялись, успокаивая друг друга.

– Ну, и что все же случилось? – вернул разговор в прежнее русло Энтони.

– Да я сама не знаю, – пожала плечами Джоанна, – лихорадка была странная – побыла-побыла, и сама прошла, будто и не было. И я проснулась, а глаза у меня голубые. После одна знающая женщина сказала мне, что так и должно было быть, и мне самой так показалось – что тогда произошло что-то, соединившее нас еще крепче, чем прежде.

Энтони задумчиво провел рукой по лицу, а затем снова вгляделся в лицо жены, привыкая к изменениям, которые, кажется, сделали ее еще нежнее и красивее.

– И я, знаешь, смотрела в зеркало, тогда, в первый раз после пробуждения, и мне казалось, что я вижу не себя, а тебя…

Энтони буквально услышал, как что-то щелкнуло у него в голове.

– Это тогда… – прошептал он, прикрывая глаза.

– Это когда? – тут же заинтересовалась Джоанна.

– Знаешь, – произнес Энтони, слегка хмурясь, – там, на острове, я… безумно скучал по тебе. Как никогда прежде, правда. Я мысленно пытался говорить с тобой, писал тебе письма, даже зная, что ты не услышишь их содержания… Но это все было не то, ничего, что я делал, не могло заполнить той ужасающей пустоты, что образовалась в моей груди за время нашей разлуки…

Джоанна молча обвила руки вокруг мужа, продолжая слушать.

– А потом, однажды, был день, когда мимо нашего острова проплыл корабль, и никто на нем не заметил нас… Мы все были в полном отчаянии, и именно тогда я вдруг ощутил твой взгляд. Ты как будто снова была рядом, утешая и давая надежду…

– А я всего-то лишь взглянула в зеркало, чтобы понять, что не так с моими глазами, – восхищенно пробормотала Джоанна.

– Всего лишь, – прошептал Энтони, – да, ты, неземное чудо, всего лишь взглянула в зеркало, и душа того, кто любит тебя больше жизни, была спасена от безумия.

На мгновение взгляд Джоанны затуманился, а затем она вдруг игриво сверкнула глазами:

– А тебе нравится?

– Да, очень, – прошептал Энтони, снова обнимая возлюбленную, – ты совершенно очаровательна, – и он снова потянулся к любимым губам, попутно ловя взгляд теперь голубых любимых глаз.

И, несмотря на усталость после насыщенного дня, уснули они только под утро.

========== Часть 20. Горько! А потом сладко… ==========

Рози вертелась перед зеркалом с абсолютно счастливым, хотя и слегка перепуганным, видом. Пышное белое платье, расшитое кружевами, сплетенными Джоанной, сидело на ней идеально, превращая её, и без того красавицу, в настоящего ангела.

Фрэнсис, который попытался было поздороваться с невестой перед церемонией, был вытолкан взашей, ибо плохая примета. Сам он в приметы не верил, и ещё долго ворчал за дверью, заставляя слышавших это женщин, которых его мнение не колыхало, тихонько хихикать.

Рози, сама нервно смеющаяся, крикнула ему что-то явно ободряющее, но совершенно невнятное. Этим юноше и пришлось удовлетвориться.

Миссис Пауэрс, наконец-то наладившая отношения с дочерью, весьма напряженные после её первой свадьбы, колдовала над прической Розмари. Джоанна, легко улыбаясь, составляла букет, Флора помогала с макияжем. Малютка Люси тоже вертелась неподалёку, внимательно наблюдая за всем, что происходит.

На улице их уже ждали две кареты, в одной из которых сейчас уезжали Энтони и Фрэнсис, все еще недовольный тем, что ему придется увидеть красоту своей невесты чуть ли не последним, а вторая должна была через какое-то время отвезти в церковь Рози.

Сама невеста нервничала так, словно выходила замуж впервые, хотя, учитывая некоторые обстоятельства ее первой свадьбы, примерно так оно и было. Заметив ее состояние, Джоанна, приблизившись к ней с очень хитрой улыбкой, опрокинула в приоткрытый от гипервентиляции рот подруги рюмку чего-то весьма крепкого, а затем сразу же зажала ей рот салфеткой, чтобы Рози от неожиданности не выплюнула напиток на роскошное платье. Та, поморщившись, сглотнула и закашлялась, а затем гневно уставилась на Джоанну и прохрипела:

– И что это было?

– Настоечка, – пропела миссис Хоуп, сладко улыбаясь, – такую очень любят наши бабушки, она у них всегда есть. Полезная, между прочим, на травках настоянная! От лишних нервов хорошо помогает.

Рози принялась было вытаскивать из недр своей памяти цветистые, емкие моряцкие ругательства, которые Энтони иногда рассказывал ей по секрету, но на полдороге передумала и махнула рукой. В конце-концов, настойка и впрямь помогла, и Рози сравнительно спокойно досидела в кресле, пока ее заканчивали одевать, заплетать и красить.

Ну, как спокойно… К “настоечкам” она была непривычна, а потому она попросту уснула прямо в кресле, все же начав вспоминать моряцкие крепкие словечки, когда ее попытались разбудить.

– Джоанна, по-моему, ты слегка переборщила, – взволнованно констатировала миссис Пауэрс.

Джоанна, уже сама это заметившая, не сдержала смеха.

– Да кто ж знал, что она у вас пить не умеет? – выдавила она сквозь хохот, – на праздниках вино нормально пьет!

– Так то вино, – довольно хмыкнула Белинда, появляясь в дверях, – а то моя настоечка. Ничего, не паникуйте, просто травки-то в ней успокоительные. Поспит часок и проснется, все равно до церемонии еще полно времени.

Ситуация старушку явно забавляла, как и молодую хозяйку дома, которая едва сумела прекратить смеяться. Слегка хихикнула и Флора, тоже не увидевшая в маленькой рюмочке алкоголя перед свадьбой ничего плохого.

За спиной Белинды послышались шаги. Аннабель, уже услышавшая о случившемся, закатив глаза и чуть подвинув Белинду, вошла, прошелестела по комнате и, остановившись перед полусонной Рози, поднесла к её губам небольшой стаканчик с полупрозрачной зеленоватой жидкостью.

– Давай-ка, внучка, – усмехнулась она, а затем взглянула на неё поближе и покачала головой, – да нет, дело не только в настойке. Она просто не выспалась и перенервничала, вот и спит теперь. Ничего, Бели права, проснется скоро. Вы ее пока доготавливайте, уже в церковь скоро ехать.

Спустя полчаса уже полностью готовую невесту все-таки разбудили. Не то, чтобы ей это понравилось, но, стоило ей вспомнить о свадьбе и ожидающем ее прекрасном женихе, как весь хмель тут же выдуло из головы, и она чуть ли не бегом бросилась вниз, к карете. Остальные женщины, посмеиваясь, последовали за ней.

Рози, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, вошла в церковь. У нее все еще слегка кружилась голова от выпитой настойки… ну, или просто от счастья, она уже сама с трудом понимала, от чего именно.

Фрэнсис ждал ее у алтаря, прекрасный и сияющий, и от его улыбки Рози вся задрожала сладкой дрожью, будучи не в силах оторвать от него взгляд. Парадный костюм сидел на нем, как влитой, золотые кудри, почти касающиеся плеч, были аккуратно уложены, а ярко-голубые глаза сверкали, как звезды, тем ярче, чем ближе подходила Рози.

Она с трудом помнила, как ее губы повторяли заученную наизусть клятву, зато прекрасно помнила чувство спокойствия и счастья, когда их руки, а затем и губы соединились, и на ее руке снова оказалось кольцо, на этот раз желанное, а оттого совсем не тяжелое и абсолютно удобное и подходящее.

Свадьбу праздновали в доме Пауэрсов – на этом настояли они сами, и вся семья и друзья: Пауэрсы, Хоупы, Райсы, Дейлы, а с ними миссис Баркер и доктор Крейн с женой с огромным удовольствием гуляли на веселой свадьбе.

Фрэнсис подал молодой жене руку, приглашая ее на танец, и они закружились вдвоем. Рози была совершенно счастлива всему, что ее окружало… Любящим рукам и губам, прекрасной музыке, аккомпанирующей их танцу… даже тому, что она, торопясь на свадьбу, все же тщательно прополоскала рот мятным раствором, и любимый супруг ничего не узнал о случившемся перед церемонией маленьком инциденте.

Танец кончился, Рози и Фрэнсис церемонно поклонились друг другу, при этом исподтишка поглядывая друг на друга с плохо скрываемым лукавством и торжеством воссоединившихся душ. А затем Рози пришла в голову веселая идея, и она ненадолго покинула общество мужа, оставив его в компании новоиспеченных тестя и тещи. Сама же она огляделась, выискивая в толпе знакомое лицо, пока не нашла…

– Энтони! – позвала новобрачная, радостно улыбаясь другу. Тот улыбнулся в ответ.

– Добрый вечер, миссис Дейл.

Рози смущенно хихикнула. Слышать это имя и понимать, что оно – её, было очень странно… и до невероятности великолепно!

– Джоанна уже успела отругать меня за то, что за все годы нашего знакомства я так и не научил тебя пить! – со смехом сообщил мужчина.

Розмари фыркнула.

– Можно подумать, её ты учил!

Энтони фыркнул в ответ, все ещё широко улыбаясь.

– Учил. Моя звезда не слишком любит ром, но пить его умеет, как бывалая морячка.

У Рози глаза на лоб полезли.

– А ты почему не рядом с новоиспеченным супругом? – с невинным видом поинтересовался Хоуп.

Рози вздохнула и сделала вид, что не заметила, как её увели от темы. Тем более, что она вспомнила, зачем, собственно, подошла к другу.

– Энтони, давай споём? – попросила она, хватая его за руку, – как в детстве, на праздниках?

Мужчина вздрогнул и покачал головой.

– Нет, Рози, я не могу. Извини.

Женщина недоуменно захлопала глазами.

– Почему?

Энтони горько вздохнул.

– Ну, с тех пор, как я сорвал себе голос во время того шторма, с пением у меня не очень, если честно. Я после этого даже говорить нормально не сразу смог, а уж петь…

Рози охнула, всплескивая руками, но Энтони предупреждающе взглянул на подругу, и та запихнула свои сочувственные комментарии подальше.

– Ну, нет, так нет, – наконец пробормотала она и, махнув ему рукой, поспешила обратно к гостям.

Энтони снова вздохнул, болезненно поморщившись, и, развернувшись, вышел наружу. Вдохнул прохладный вечерний воздух и позволил мыслям унести себя вдаль, к бесконечным просторам…

Из которых его бесцеремонно вырвал знакомый, но непривычно холодный и суровый голос:

– Скажи, пожалуйста, с каких пор о твоих проблемах со здоровьем я узнаю от Рози?

Энтони невольно вздрогнул, оборачиваясь, и вздрагивая ещё раз от ледяного взгляда любимой жены.

– Ханни, – смущенно начал он, – я ведь только вернулся, зачем было омрачать наше воссоединение?

– Что-то я не припомню, чтобы ты возражал, когда я рассказывала тебе про свою лихорадку после рождения Хелен, например, – отметила Джоанна.

Энтони раскрыл было рот, чтобы попытаться оправдаться, но передумал.

– Прости, – просто произнес он, склоняя голову, – за годы, проведенные на острове, я совсем отвык от того, что у меня есть человек, которому можно рассказать абсолютно все, и которого незнание о чем-то, связанном со мной, ранит гораздо сильнее, чем самое страшное знание.

Взгляд Джоанны смягчился, и она крепко обняла мужа. Конечно, за эти годы он, научившийся справляться со всем один (не то, чтобы он и раньше этого не умел, впрочем), совсем отвык от ее поддержки. Ничего, обратно привыкнет.

– Так что с голосом? – как можно нежнее спросила она, заглядывая любимому в глаза.

Тот лишь тяжело вздохнул.

– Сорвал во время шторма, потом еще головой ударился о борт… Помню, как Аштон долго и упорно делал вид, что он не удивлен тем, что я вообще сумел выздороветь. Я сумел, хоть не сразу, даже говорить снова смог нормально, без хрипов… Но петь – нет.

Джоанна решительно покачала головой.

– Извини, милый, но мне с трудом верится в то, что это возможно. Я прекрасно помню твой голос, он почти не изменился с момента твоего отплытия, а значит, он вполне восстановился. Ты когда последний раз пробовал петь? – спросила она, крепче сжимая руки мужчины.

Энтони дернул плечами.

– Давно… еще на острове.

Джоанна вздохнула, прекрасно осознавая, что проблема давно уже кроется не в пострадавшем во время шторма голосовом аппарате. Кому, как не ей, было знать о посттравматических убеждениях, о страхах и глухом, смиренном отчаянии. Сам Энтони много раз спасал ее от этих чувств. Теперь, видно, пришла ее очередь.

– Давай сейчас попробуешь? – осторожно предложила она, проводя рукой по щеке возлюбленного.

Энтони лишь головой покачал.

– В другой раз, Ханни.

– А вместе со мной? – снова попыталась женщина.

– В другой раз, – голос ее мужа прозвучал тверже, чем в прошлый раз.

Джоанна снова вздохнула, но больше давить не стала. В конце концов, ее муж любит музыку почти так же сильно, как ее и море, дойдет до нужной кондиции, сам попробует. Хотя, совсем опускать руки ей все-таки не следует. А потому…

– Не надейся, что я забуду, – строго предупредила женщина.

– Не смею, – улыбнулся Энтони, крепче прижимая любимую к себе.

***

Рози забыла обо всем. О том, что она совершенно неопытна, несмотря на возраст, о том, чем кончилась её предыдущая брачная ночь… Это все было совершенно неважно. Только не теперь.

Фрэнсис тяжело дышал, с удивительной ловкостью расправляясь с крючками и завязками её платья. Рози чуть слышно стонала от его прикосновений, нежных, ласковых, чарующих…