Текст книги "Дом надежды (СИ)"

Автор книги: ArAlex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Юноша снова провел рукой по волосам возлюбленной, а затем отстранился от нее и мягко проговорил:

– Джоанна, родная, мы несколько дней в пути почти без отдыха. Приляг ненадолго, это пойдет тебе только на пользу.

Девушка слабо улыбнулась и кивнула. Ведомая каким-то шестым чувством, доносящим до нее силу любви ее мужа к ней, она принимала его заботу без вины и сомнений. Она не спрашивала у него, не устал ли он порой сидеть подле нее ночами, успокаивать ее после накатывающих на нее порой приступов депрессии, и прочее. Она знала, что сама бы не устала от заботы о нем, и верила в то, что все ее чувства относительно него, в том числе и это, взаимны.

Слегка придя в себя, Джоанна с любопытством осмотрелась. Комната Энтони была завешана картами и рисунками и заставлена самыми разными вещами, очевидно, привезенными из многочисленных путешествий. Кровать, в которую она теперь ложилась, была простой, но довольно удобной. Вот только…

– Она односпальная, – чуть смущенно заметила девушка, поднимая взгляд на мужа.

– И правда, – усмехнулся Энтони, успевший забыть об этой детали за время его отсутствия дома, – обязательно придумаю, что с этим делать. А пока, любовь моя, – он опустился на колено у изголовья кровати и нежно поцеловал Джоанну, – отдыхай. Я скоро вернусь, – пообещал он, оставляя девушку и закрывая за собой дверь.

Энтони спустился обратно к остальным, которых, в общем-то, уже становилось меньше. Рози и ее мать сердечно распрощались и отправились домой, бабушка с интересом покосилась на внука, но говорить ничего не стала, и тоже ушла к себе, оставив Энтони наедине с матерью.

Миссис Хоуп была весьма озадачена поведением сына и невестки, но спрашивать не решалась, подспудно ощущая, что это она невольно сделала что-то не так, хотя ей и в голову не приходило, что именно. Энтони не стал упрекать мать за ее любопытство и расспросы – в конце концов, она ведь не желала ничего плохого, она не могла знать о том, какой эффект произведут на Джоанну ее вполне тривиальные вопросы.

– Энтони? – наконец, решившись, окликнула сына Хелен, – Может, объяснишь, что случилось?

– Доходили ли до вас здесь слухи о маньяке-парикмахере, терроризировавшем Лондон, мама? – тихо спросил Энтони, решив, что скрывать ситуацию смысла нет. Хотя и в подробности пока вдаваться не стоит, вряд ли его Джоанна этого бы захотела.

Женщина обескураженно кивнула. Действительно, ей случалось краем уха слышать о страшном скандале, разгоревшемся в Лондоне после обнаружения многочисленных останков жертв.

– Слышала, – подтвердила она, – но к чему ты это спрашиваешь, если мы говорим совсем о другом?.. – она вдруг осеклась, пораженная страшной догадкой.

– Нет, мама, – грустно подтвердил Энтони, – не о другом. Нам с Джоанной не посчастливилось лично познакомиться со Суини Тоддом. Джоанне особенно близко – он убил нескольких человек у нее на глазах, и одним из этих людей был ее отец, а затем он попытался убить и ее, и она чудом избежала смерти.

Миссис Хоуп в ужасе ахнула, представляя, каким страшным впечатлением это было для юной девочки.

– С тех пор прошло два месяца, слишком мало для того, чтобы заставить ее забыть о пережитом ею ужасе, – продолжал Энтони, – но хотя бы напоминать ей о нем не следует, а потому, мама, я прошу тебя не расспрашивать ее вообще не о чем, потому что неизвестно, что может вызвать у нее горькие ассоциации. Спрашивай меня, если тебе интересно.

Миссис Хоуп обескураженно кивнула. На секунду в ней зародилось раздражение, вызванное тем, что ее сын женился на явно не совсем психически здоровой девушке, но она тут же отринула его, стыдясь собственных мыслей. Несчастную девочку следовало пожалеть, а не судить.

– Спасибо за понимание, мам, – искренне поблагодарил Энтони.

– Как могло случиться? – спросила Хелен, пользуясь разрешением сына задавать вопросы ему, и тут же заволновалась, увидев, как он помрачнел от ее вопроса.

Несколько секунд Энтони молчал, а затем признался:

– Из-за меня.

– Что из-за тебя? – не поняла миссис Хоуп.

– Из-за меня случилось все это, – подавленно пояснил Энтони, – Это я спас Суини Тодда, увидел его одного в открытом море и поднял тревогу, а затем помог его вытащить. А затем, уже в Лондоне, это я привел к нему Джоанну, чтобы она немного подождала у него, пока я найму нам экипаж. И за те полчаса, пока меня не было, с ней случилось… то, что случилось.

Этот рассказ был не более детальным, чем рассказ Джоанны за обедом, но миссис Хоуп не стала выпытывать подробности, а просто обняла своего доброго, наивного ребенка, шепча ему на ухо, что он ни в чем не виноват.

– Да я знаю, – грустно улыбнулся Энтони, – я никак не мог знать, что мой новый друг… таков, но это не отменяет того, что виновник нынешнего состояния моей жены – я, и я изо всех сил стараюсь не допустить ухудшений. У меня даже получается, вроде бы. Ладно, – он отстранился от матери, – сказать по правде, я тоже устал с дороги, поэтому я пойду к себе, пожалуй.

Миссис Хоуп согласно кивнула, поцеловала сына в лоб и пожелала доброй ночи. Вообще, сейчас только вечерело, но уставшим с дороги путешественникам, вернувшимся в дом, где их ждут, это было не так уж важно.

Когда Энтони вернулся в свою комнату, Джоанна уже спала, по-детски подложив руку под голову. Белокурые волосы ее слегка разметались по подушке, красиво обрамляя спокойное, умиротворенное личико. Юноша постоял немного, любуясь прекрасной картиной, а затем осторожно примостился рядом, прижал жену к себе, и моментально заснул, убаюканный ее мерным дыханием и исходившим от нее теплом.

========== Часть 4. Путь к исцелению ==========

– Так вот Вы какая, мэм, – добродушно усмехнулся невысокий, полноватый мужчина средних лет, – Что ж, я более чем понимаю Энтони, ради такой женщины, как Вы, можно оставить все, что угодно.

– Благодарю Вас, мистер Крейн, – улыбнулась Джоанна, тайком бросая сияющий взгляд на мужа, – Вы очень любезны. Даже слишком, по-моему, я лично в первый раз слышу, что мой муж бросил ради меня работу еще до нашего знакомства. Не думаю, что я настолько…

– Настолько, – смеясь, перебил ее Энтони, – и потом, я ведь не бросал работу совсем, я лишь взял отпуск, а теперь я с чистым сердцем возвращаюсь на «Изобильный», зная, что дома меня будет ждать верная жена. А вскоре не только жена, но еще и ребенок!

– Энтони! – радостно ахнул доктор Крейн, – поздравляю, сынок, прекрасная новость!

– Спасибо, сэр, – буквально лучась счастьем, кивнул Энтони.

– И с возвращением к нам я тебя тоже поздравляю, – снова усмехнулся доктор, – без тебя и твоего непрошибаемого оптимизма как-то даже скучно на борту.

Энтони рассмеялся, а вот доктор Крейн вдруг посерьезнел и, наклонившись поближе к Энтони, тихо спросил:

– Ты сам-то как, после всего, что случилось с нашим спасенным каторжником?

Энтони замолк. Он уже и позабыть успел о том, что о его дружбе со Суини Тоддом знал весь экипаж его корабля, ведь они все находились на борту, когда Тодд плыл с ними в Лондон.

– Я, – прошептал он, тяжело сглотнув, – я в порядке, сэр. Ну, то есть, все произошедшее, конечно, было ужасно… но именно в эти страшные дни я нашел Джоанну, а потому не могу вспоминать произошедшее только с ужасом… Мистер Тодд, он… не заслуживал того, что с ним случилось, хотя он и был очень плохим человеком… но ведь он стал таким потому, что жизнь была к нему жестока!

– Хоуп! – окрик капитана Ричардса избавил доктора Крейна от необходимости комментировать сказанное матросом.

Энтони поспешил на зов капитана.

– Мой милосердный Энтони, – покачала головой Джоанна, наконец переставая притворяться, будто не слышала их перешептываний.

– Вы не согласны с позицией мужа, мэм? – осторожно поинтересовался доктор Крейн.

– Нет, – слегка холодея, пояснила Джоанна, – этот человек убил моего отца у меня на глазах, он заслужил все, что с ним случилось, и даже больше.

Доктор Крейн заметно смутился.

– Не стесняйтесь, сэр, Вы не могли об этом знать, – успокоила его Джоанна, – Энтони же… ну, насколько я понимаю, Вы с ним хорошо знакомы, а значит, знаете, насколько он добрый и светлый человек. Он и о самом дьяволе способен сказать, что тот не заслужил жизни в аду.

– Это правда, – невольно усмехнулся доктор Крейн, – этот парень настолько добр, насколько вообще может быть добрым человеческое существо.

Джоанна улыбнулась, а затем, наскоро завершив беседу парой вежливых фраз, отправилась навстречу мужу. Капитану Ричардсу она была уже представлена, а потому теперь она просто улыбнулась ему, дожидаясь, пока они с Энтони окончат разговор, а затем вместе с юношей отправилась домой.

– Скоро должна приехать бабушка, – с улыбкой сообщила она, когда они уже подходили к дому.

– Чудесно! – хлопнул в ладоши Энтони, – Уверен, она быстро поладит с моими мамой и бабушкой, – он взглянул на жену и напрягся, снова ощущая ее холодность и скованность, – Джоанна?

Девушка вздохнула, зная, что утаивать свое состояние от любимого она все равно не сможет. Однако на этот раз все было не так, как прежде. Разговор с доктором Крейном, человеком, с которым она еще вчера не была знакома, натолкнул ее на новые, совсем невеселые мысли.

– Дома, хорошо? – попросила она, и Энтони кивнул, лишь плотнее сжав ее руку, которую он и так держал в своей.

Дойдя до дома, они сразу поднялись к себе в комнату, которая за несколько дней действительно успела стать их общей, заполнившись и вещами Джоанны тоже. Кровать они только вчера заменили на более просторную, что позволило им обоим сегодня лучше выспаться. И не только выспаться.

– Мы все делаем неправильно, – тихо, но уверенно произнесла Джоанна.

– Что именно, милая? – переспросил Энтони, пока не вполне понимая ее мысль.

– Просто избегать разговоров о произошедшем – не выход. Я раньше и не представляла, сколько людей так или иначе в курсе ситуации, – объяснила девушка, – мало кто знает историю полностью, как и нашу роль в ней, но хоть что-то знают многие, это дело было очень громким. О нем еще долго будут говорить, я не сумею избежать каждого упоминания, да и тебе, я знаю, тоже неприятно все это слышать.

Джоанна подняла руку к волосам Энтони, нежно играясь с одной из золотистых прядок.

– Я знаю о том, что тебе тоже порою снятся кошмары. Просто ты не всегда просыпаешься от них, иногда мне удается успокоить тебя прямо пока ты спишь, и тогда ты наутро ничего не помнишь. Вот только я помню, милый, помню все, начиная с того момента, когда мы были в том проклятом месте, и ты отказывался верить в то, что твой друг тебя предал. Энтони, я не знаю, почему мы прежде не говорили об этом, но ведь ты, как и я, страдаешь из-за случившегося. Ты потерял друга, потом вместе со мной потерял брата, пусть он и был нашим братом всего несколько дней, – при мысли о Тоби Джоанна быстро заморгала, желая прогнать подкатившие к глазам слезы.

С трудом справившись с этой задачей, она продолжала:

– Мы ведь навсегда вместе. Мы так клялись перед алтарем, и я знаю, что твои намерения сдержать эти клятвы столь же крепки, как и мои.

Губы Энтони расплылись в улыбке от слов, произносимых возлюбленной, но он по-прежнему не понимал, что именно пришло ей в голову, хотя то, что пришло что-то, он явно осознавал. Опустившись на кровать, он наблюдал за ней.

– И вот, мне пришла на ум идея получше. Погоди минутку.

Джоанна села за небольшой столик, стоявший в углу комнаты, достала бумагу и чернильницу и принялась что-то писать, медленно, раздумывая над каждой строчкой. Написав несколько строк, она подошла к мужу и присела на кровать рядом с ним. Энтони все еще неотрывно смотрел на нее с беспокойным любопытством.

– Мы не можем изменить то, что эти люди сделали, – убежденно произнесла Джоанна, но мы можем убедиться в том, что мы сами никогда не станем такими, как они. Я боюсь того, кем стал мой отец, оба отца, если уж на то пошло. Один из них на моих глазах сходил с ума от неразделенного вожделения, а другой… Я до сих пор не могу выполнить его единственную просьбу – забыть его лицо, и неизвестно, смогу ли когда-нибудь. Я боюсь вспоминать обо всем, что случилось, но воспоминания будто нарочно скопом лезут в голову… И мне кажется, что в этом все дело. Теперь людей, совершавших эти преступления, нет, и меня – нас, мучают только наши собственные воспоминания и страхи.

Джоанна неосознанно потянулась к Энтони, на минуту прильнув щекой к его груди.

– Избавиться от этих воспоминаний у нас не выйдет, но мы можем попытаться их исправить или заменить на что-то другое. Мы можем, например, брать вещи, связанные с этими людьми, и делать их светлей. Нашей силой, нашей любовью, нашими жизнями будто менять то, что от них осталось, – и она застенчиво протянула ему лист бумаги с написанными ею только что словами.

Энтони пробежал по ним глазами, ощущая, что он читает что-то новое, но, безусловно, знакомое. Откуда Джоанна вообще знала те слова? А, точно, он же сам ей рассказал, и даже тоже спел.

– Это… – наконец выдавил он, не зная, как описать свои ощущения, – очень красиво.

– И совсем не так страшно, как то, что было.

Энтони снова перевел взгляд на лист, перечитывая стихотворные строчки, так похожие и одновременно не похожие на те, что когда-то запечатлелись в его памяти:

There was a sailor and his wife,

And they were beautiful.

A valiant sailor and his wife,

They were each other’s light and life,

And they were beautiful,

And they were virtuous,

And they were in love.

When they were young, they went through hell

A real hell, no less.

It trapped them in a grieving cell,

But years passed, grief passed as well,

And they found happiness.

They still were virtuous,

They still were in love…

– Но ведь годы еще не прошли? – грустно заметил Энтони.

– Нет, но они пройдут, – уверенно заявила Джоанна, – годы пройдут, и наши печали останутся в прошлом, а вот наши любовь и счастье, которое мы дарим друг другу, будет по-прежнему с нами. Разве ты сам так не считаешь?

Энтони кивнул, почти не раздумывая.

– Ну вот видишь, – улыбнулась девушка, а затем вдруг попросила, – давай споем? Вместе?

Энтони на секунду задумался, с точностью припоминая, как звучала эта песня тогда, когда ее в темной подворотне пел мрачный мужчина с темными глазами и седой прядью в волосах, а затем запел. Джоанна вторила ему своим хрустальным голоском. Под конец песни они оба встали и взялись за руки, слившись в поцелуе после произнесения последней строчки.

– Видишь, как хорошо? – прошептала Джоанна, аккуратно заключая любимое лицо в ладони. Энтони только молча улыбнулся и снова прильнул к нежным губкам своей прекрасной возлюбленной. Из комнаты они до вечера так и не вышли. Да и вечером их просто привлек донесшийся снизу знакомый голос.

– Добрый вечер, мэм, – произнесла обладательница голоса, очевидно, здороваясь с миссис Хоуп.

– Здравствуйте, – только и успела произнести Хелен, разглядывая незнакомую пожилую даму, когда вниз почти бегом спустилась Джоанна и бросилась старушке в объятия.

– Бабушка! – радостно вскрикнула она, обвивая женщину руками.

– Ханни! – радостно защебетала дама, обнимая девушку в ответ, – моя соловушка, ну как ты? Как прошло путешествие?

– Весьма плодотворно, – таинственно сверкая глазами, сообщила Джоанна, но секрет хранить долго не стала, тем более, что секретом это, по сути, и не было, – достаточно плодотворно, чтобы ты имела возможность в скором времени называться прабабушкой!

Новоявленная “будущая прабабушка” совершенно не удивилась такому повороту событий, а вот обрадовалась невероятно, поспешив поздравить и внучку, и спустившегося следом за ней Энтони. Тот, также радостно поприветствовав старушку, официально представил ее матери, как бабушку Джоанны, Элизабет Баркер. О том, что женщина собиралась вернуть себе настоящую фамилию, он узнал еще до отъезда из Лондона, поэтому при представлении спокойно эту самую настоящую фамилию назвал.

Миссис Хоуп была несколько обескуражена внезапным появлением в ее доме новой обитательницы, о которой Джоанна с Энтони, занятые другими делами, совсем забыли сообщить ей. Однако в целом она не была против новой соседки если не для себя, то для своей свекрови Белинды. Та, кстати, именно в этот момент тоже вышла из своей комнаты, чтобы проверить, что за шум, и две старухи были немедленно представлены друг другу.

Элизабет разместилась на первом этаже, в комнате, соседствующей с комнатой Белинды, чем они обе были вполне удовлетворены: им обеим теперь было с кем и о чем поболтать.

Комментарий к Часть 4. Путь к исцелению

Я, конечно, далеко не Стивен Сондхайм, но я попыталась. Вроде бы даже неплохо вышло)

========== Часть 5. Чудо ==========

Энтони метался по гостиной, будучи не в силах остановиться. Пришедшая в гости Рози пыталась его остановить, но он был совершенно не в состоянии сидеть спокойно. Восьмой час подряд.

Со дня приезда Энтони и Джоанны в Плимут прошло уже больше полугода, за которые они успели вполне освоиться в новом формате жизни. Энтони успел один раз уйти в очередное плавание и вернуться оттуда, Джоанна и Бетти помогали миссис Хоуп с ее работой, так как обе прекрасно шили, а Джоанна вдобавок еще и неплохо умела плести кружева, что во все времена было не самым простым ремеслом, а потому приносило не самые большие, но все же доходы. С помощью денег, унаследованных Джоанной от судьи, Хоупы слегка расширили и переобустроили свой дом, чтобы в нем стало уютнее жить, и жизнь их стала абсолютно обыденной, но вполне счастливой.

Энтони вернулся из плавания только вчера вечером – как раз вовремя. Жены он не увидел, только услышал шум творящейся вокруг нее суматохи. Встретившая его Рози – все остальные обитательницы дома были рядом с Джоанной – объяснила, что скоро он официально станет отцом.

Счастье юноши быстро омрачилось страхом и волнениями, вызванными, вероятно, криками его возлюбленной. Никогда прежде он не слышал, чтобы она вообще повышала голос, и доносящиеся из их спальни вопли заставляли его чуть ли не падать в обморок. А что еще оставалось, коли к жене его не пускали!

Агония ожидания прекратилась еще три часа спустя, и Энтони, забыв об усталости, как на крыльях взлетел наверх и ворвался в комнату, ощущая, как звенит у него в ушах детский плач.

– Девочка, – улыбаясь до ушей, сообщила ему мать, – гляди!

Она держала ребенка на руках, нежно укачивая его.

Боже, маленькая какая!

Энтони подошел чуть ближе, с благоговением разглядывая миниатюрное чудо, свою дочку.

– Мне, – донесся из глубины комнаты слабый шепот.

Энтони тут же дернулся, в одно мгновение оказываясь рядом с Джоанной.

– Энтони, – прошептала Джоанна, потянувшись рукой к его лицу, – она красивая, правда?

– Красивей всех на свете! – порывисто воскликнул Энтони, покрывая руку возлюбленной поцелуями, – Джоанна, она прекрасна! Так же прекрасна, как ее мать, – он, не переставая улыбаться, отвел налипшие пряди волос от лица Джоанны, только теперь замечая, сколько вокруг нее крови. От этого зрелища его невольно замутило, однако один только взгляд на уставшее, но сияющее лицо жены заставил его вновь забыть об этом.

– Мне, – снова прошептала она, – миссис Хоуп, дайте ее…

– Конечно, милая, сейчас, – Хелен подошла ближе и осторожно передала уже перепеленатую девочку матери. Джоанна несколько секунд просто любовалась ею, а затем приложила к груди и продолжила любоваться, изредка поглядывая на Энтони – в достаточном ли он восторге? Он был в более чем достаточном, необыкновенное зрелище заставляло его задерживать дыхание от распиравших его чувств.

– Ну, что, папаша, поздравляю, – хмыкнула Бетти, хлопая юношу по плечу.

– Спасибо, миссис Баркер, – отстраненно поблагодарил тот, не отводя взгляда от жены и дочери. Она же, закончив кормление, передала девочку бабушке и почти сразу же уснула.

– Пойдем, – поманила Энтони Хелен, – Джоанне нужно отдохнуть.

Они медленно спустились вниз, где над уснувшей малышкой тут же тихо заахала Рози.

– Ой, хорошенькая какая! – всплеснула она руками, а затем бросилась обнимать Энтони, – Поздравляю!

Юноша обнял подругу в ответ, но в этот момент вперед медленно выплыла старая Белинда, забрала девочку из рук миссис Баркер и заявила:

– Ну что, внучок, твоя очередь!

– То есть? – не понял Энтони.

– Ну что “то есть”? – насмешливо поинтересовалась старушка, и подойдя ближе к внуку, протянула ему ребенка, – Давай, бери!

– Я? – перепугался Энтони, – ба, ты чего, я же не умею…

– Ну вот и научишься, – хихикнула Белинда, – жена твоя, поди-ка, тоже не умела, а ничего, и держала, и кормила… Давай, давай, молодой отец, возьми себя в руки!

Энтони пытался, но идея ему, с его огромными руками, взять это маленькое, хрупкое существо, вдруг показалась кощунственной. О том, что у него руки, как у пианиста, хотя он моряк, и что он способен очень ловко управляться с любыми предметами, он в тот момент просто забыл.

Белинда снова по-старушечьи захихикала, и аккуратно передала девочку внуку.

– Помню, как тебя, малого совсем, твоему отцу так же передавала, – усмехнулась она, – он тоже сначала брать боялся, а потом и спускать с рук не захотел.

Энтони осторожно, с опаской взял в руки посапывающий сверток и почувствовал, как волна нежного тепла омыла все его тело. Это было лучше любого моря, любого ветра, любой свободы, это было так же прекрасно, как единение с его Джоанной! Его ребенок, их ребенок! Плод их любви, мирно спящий у него на руках… Было ли на свете хоть что-то прекраснее?

***

– Люси? – мягко переспросил Энтони, глядя на Джоанну, которая баюкала дочку.

– Ты не против? – робко улыбнулась Джоанна.

– Нет, конечно, нет, – поспешно заверил ее юноша, – просто я немного удивился. Наше желание исправить все, связанное с ними, до таких масштабов доходит?

Джоанна кивнула.

– Моя настоящая мать была крайне несчастной женщиной, волею судьбы заброшенной на самое дно мира, – горько напомнила она, – Но память о ней должна быть светлой и чистой, хотя бы по ассоциации с нашей малышкой.

Они на секунду замерли, вдруг услышав за дверью негромкое ворчание. Это миссис Баркер, случайно услышав их разговор, сетовала на то, что жизнь категорически не дает ей шанса относиться к памяти невестки так, как она при жизни относилась к ней самой. Сначала любимая внучка, как две капли воды похожая на мать, а теперь еще и правнучка, мало того, что тоже похожая на мать и бабушку, так еще и названная в честь последней!

Энтони и Джоанна переглянулись, а потом рассмеялись, правда, негромко, чтобы не тревожить малютку. Дело было решено, и девочку крестили именем ее покойной бабушки.

Крестной матерью девочки единодушно была выбрана Розмари, которая с радостью приняла на себя эту обязанность, хотя факт того, что ее позвали быть крестной матерью ребенку, рожденному другой женщиной от ее бывшего возлюбленного, ее внезапно смутил и взволновал. Сильнее, чем должен был, как будто с этим событием должно было быть связано что-то страшное, и Рози тайком боялась, сама не зная, чего она боится. Однако ничего страшного не произошло, и девушка выдохнула, быстро увлекаясь общением с маленькой крестницей.

Люси росла очень быстро, и была крепеньким и веселым ребенком. Она действительно была очень похожа на Джоанну – те же ясные каре-зеленые глазки, те же блондинистые волосики, пока совсем короткие, тот же невинный, любознательный взгляд, как у Джоанны в детстве. Последнее сходство, как и многие подобные, замечала только миссис Баркер, растившая Джоанну с возраста, ненамного большего, чем нынешний возраст Люси.

В день, когда ей исполнилось полгода, вся семья устроила праздник. К счастью, на этот праздник Энтони сумел попасть – за полгода он уже успел уйти со своим кораблем еще раз, снова вернуться и засобираться в очередную дорогу. Отплытие было назначено на завтра, и отпраздновать вместе с семьей Энтони успевал. Вообще, праздник был довольно тихим – придавать значение таким мелким датам было как-то не принято, но самому празднику это не мешало.

Вечером в доме собралась вся семья, а в гости пришли семья Пауэрс, Аргус, Корнелия и Рози, а также Аштон Крейн, крестный отец малышки Люси. Женщины с радостью играли с девочкой, мужчины, поглядывая на них, говорили о своих делах. Аргус Пауэрс был первоклассным корабельным плотником, и, хотя работал на суше, со многими моряками, в том числе и с доктором Крейном, был знаком лично. Они много говорили, уже обращаясь к Энтони, как к мужчине, вспомнили его отца, с которым доктор был знаком плохо, но о котором он немало слышал. Энтони немного взгрустнулось от такого разговора, на что Джоанна, сидевшая с Люси в другом конце комнаты, каким-то образом мгновенно среагировала, оставив дочку бабушкам и крестной и подойдя к Энтони. Она ничего не сказала, просто взяла его за руку, глазами указывая на их ребенка, как бы напоминая, что сегодня веселый день.

Когда праздник закончился, и Люси, одетую в прелестное розовое платьице, раздели и уложили спать, Энтони и Джоанна поднялись в свою комнату. Они не виделись почти полгода, и теперь, в отведенные им несколько дней, они пользовались каждым мгновением, чтобы побыть вместе.

Энтони никогда не уставал признаваться своей жене в любви и выслушивать ее ответные признания. Они были вместе уже больше года, но каждый их разговор наедине был таким, словно они были на первом свидании. Правда, следующие за этим действия были уже совсем непохожи на общение неопытных влюбленных.

Энтони до сих пор не имел понятия, откуда Джоанна вообще знала, что ей нужно делать. Он-то хотя бы вырос на окраине города, в не самой чопорной среде, и с довольно малых лет знал о том, откуда берутся дети, а уж последующие годы плаваний в компании обычных моряков только закрепили эти знания. Правда, закрепление проходило лишь в теории. Несмотря на насмешки других моряков, Энтони наотрез отказывался “вкушать удовольствия земной жизни” с кем попало, поэтому на практике они с Джоанной в их первую брачную ночь были на одном уровне. Однако юношу удивляло уже то, что Джоанна вообще представляла себе, что такое брачная ночь, ведь в высших кругах разговоры о подобном были совершенно неприемлемы.

А еще он совершенно не представлял, откуда в его хрупкой, скромной, иногда даже апатичной жене берется столько страсти, самой настоящей, яркой, огненной страсти, которая в моменты их соединения охватывала и его. Это не пугало, нет, даже несмотря на то, что все общество вокруг них считало подобное чем-то недостойным, и уж как минимум, не должным приносить удовольствие. Хотя удовольствие было неправильным словом, слишком мелким и блеклым. Блаженство!

Энтони блаженствовал, прижимаясь крепче к прекрасной девушке, которую он любил больше жизни, и чувствуя, как она обнимает его в ответ, как целует, как ее нежные руки скользят по его телу и запутываются в его волосах… Как горят от страсти ее каре-зеленые глаза…

Джоанна довольно улыбалась, глядя на уснувшего мужа. С каждым днем, прожитым вместе, она все лучше училась распознавать его настроение, его желания и потребности, и сопоставлять их со своими. Они совпадали, они почти всегда совпадали, и Джоанне, не знающей жизни других супругов, было невдомек, что вообще бывает иначе. Их любовь была пламенем, не сжигающим, но согревающим и охраняющим от хищников. Она делала их живыми и счастливыми, и Джоанна понимала, что ради этой любви она пойдет на все.

Энтони снова уплыл на рассвете, едва успев поцеловать жену и дочь на прощание, впрочем, этот рейс был всего лишь во Францию, значит, это было не так уж надолго. Джоанна ждала. Несмотря на пока еще недолгую совместную жизнь, она уже навострилась ждать, и даже нашла, что это не так уж плохо. Ведь то, как счастливы они оба были в их редкие встречи, сполна окупало месяцы разлуки.

Вдобавок, эти редкие встречи порой были… довольно меткими, и спустя несколько недель после отплытия Энтони Джоанна сообщила свекрови и бабушкам новую радостную весть. Миссис Хоуп радостно заахала и бросилась обнимать невестку, бабушки последовали ее примеру.

– Ну, вот и хорошо, – произнесла Бетти, размыкая объятия и глядя на внучку с гордостью, – Маленькая разница в возрасте между детьми – очень славная вещь. Так Люси точно не будет ревновать к младшенькому, ведь она даже не будет помнить времени, когда она была одна в семье.

– Ага, – хмыкнула Белинда, – будут расти, как настоящие друзья, таская друг друга за волосы или влезая друг с другом и друг за друга в драки.

========== Часть 6. Тень прошлого на будущем ==========

Джоанна дрожала. Она укоряла себя за свое совершенно иррациональное и глубоко неправильное поведение, но перестать дрожать не могла. Она так и не смогла забыть полный безумия и ненависти ко всему вокруг взгляд, и темно-карие глаза до сих пор заставляли ее вздрагивать и относиться к человеку с такими глазами настороженно. Учитывая все то, через что она прошла, это казалось вполне логичным, но, Боже мой, не тогда же, когда с ровно такими глазами родился твой собственный ребенок!

Новорожденный Бенджамин – ему еще не выбирали имя, но, небо, у нее просто не получалось звать его иначе, это было единственное имя, которым в ее голове заменялось имя Суини, лежал в кроватке и плакал. Джоанна, по счастью, была еще совсем слаба после тяжелых родов, а потому она четвертый день лежала в кровати, сказываясь больной. Впрочем, почему сказываясь – она таковой и была! Какая здоровая женщина будет шарахаться от новорожденного младенца, тем более, собственного!

Ввиду ее неспособности присматривать за ребенком, этим занимались бабушки, однако кормить его все равно приходилось ей самой. Тогда, во время кормлений, ей приходилось смотреть на ребенка, узнавая в нем черты того страшного человека, который породил ее. В эти моменты ей, к ее собственному ужасу, хотелось, чтобы время повернулось вспять и она умерла при родах. Джоанна находилась в состоянии постоянного страха, ей казалось, что из глаз ее ребенка на нее в любую секунду взглянет маньяк, убивший десятки людей, тем более, что глаза-то мальчик действительно унаследовал от него, больше не от кого.

На крики новорожденного прибежала миссис Хоуп, и Джоанна поспешно отвернулась, притворяясь, что спит, хотя она почти не спала с самых родов. Энтони не было рядом, чтобы ее успокоить – он еще не вернулся из плавания, хотя, кажется, должен был вернуться очень скоро. Быть может, он сумеет заставить ее поверить в то, что Бен – не его дед? Хотя, так ли это?

Забудь мое лицо…

Ребенка уже не было в комнате, Хелен унесла его, и вокруг должна была воцариться тишина, но хрипловатый голос продолжал звенеть в ушах Джоанны… Она бы забыла, она пыталась, но…

Очередной приступ дрожи сотряс девушку, и она тихо застонала, закрывая уши руками. Сомнений не было – душа ее отца была здесь, он пришел за ней, за ее сыном… Должно быть, вселился в него… Теперь Бен ребенок, но что же будет, когда он вырастет?