Текст книги "Шеф с системой. Рецепт победы (СИ)"

Автор книги: Afael

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Мы еще некоторое время обсуждали детали. План был простым, но в этой простоте была его сила – чем меньше сложностей, тем меньше вероятность провала.

– Когда начнем? – спросил Ярослав.

– Завтра вечером, – сказал я. – Мне нужно время, чтобы найти правильные травы и приготовить отвар по всем правилам.

– А ты помнишь рецепт? – недоверчиво спросил Степан Игнатьевич.

– Помню основу, – ответил я. – Но нужно будет вспомнить пропорции. Матушка всегда говорила – в таких делах главное точность. Одна ошибка, и вместо проявления правды получишь ложный след.

– Хорошо, – кивнул управляющий. – У тебя есть день. Постарайся вспомнить все как можно точнее.

– Постараюсь, – пообещал я.

Но в глубине души я знал – вспоминать мне ничего не придется. Мой Дар подскажет правильное сочетание ингредиентов. Главное – сделать это так, чтобы никто не заподозрил истинную природу моих способностей.

– Ни слова никому до завтра, – напомнил Степан Игнатьевич на прощание.

Мы разошлись по своим покоям, каждый погруженный в тревожные мысли. До завтра оставалось меньше суток, а от успеха нашего плана зависела жизнь князя и судьба всего рода.

На следующий день я заперся в своей малой кухне, той самой, где обычно готовил особые блюда и экспериментировал с новыми рецептами. Здесь меня никто не беспокоил, и я мог спокойно работать.

На столе я разложил различные травы и порошки. Для постороннего взгляда это выглядело как обычная работа знахаря – перебирание лекарственных растений, изучение их свойств, но на самом деле я решал сложнейшую химическую задачу.

Мне нужно было создать реагент, который вступит в реакцию с ядом и даст видимый результат на серебре. При этом сам отвар должен был быть совершенно безвредным и даже приятным на вкус.

Я активировал [Симулятор Рецептов] и начал мысленно перебирать варианты. Система показывала мне различные сочетания ингредиентов и их возможные реакции.

– Горный чабрец, – пробормотал я, взяв в руки пучок сушеной травы. Анализ Ингредиентов подсказывал, что в растении есть нужные соединения, но они слишком слабы, чтобы послужить надежным индикатором. Чистого чабреца было недостаточно, требовались катализаторы.

Мой выбор пал на щепотку морской соли – той самой, что я закупал у заезжих торговцев. В ней содержались микроэлементы, которые, как показывал симулятор, могли значительно усилить и ускорить необходимую реакцию.

Затем я взял сушеные лепестки горной фиалки. Симулятор Рецептов тут же подтвердил мою догадку: в лепестках содержались антоцианы – вещества, которые должны были изменить цвет при контакте с продуктами разложения яда. Это был ключевой компонент.

Я начал методично растирать лепестки в ступке, постепенно добавляя выверенное количество соли. Мои движения были точными, я полностью сосредоточился на процессе, добиваясь идеальной, однородной консистенции порошка.

В дверь тихонько постучали. Я поднял голову и увидел Ярослава.

– Как дела? – спросил он, входя в кухню.

– Вспоминаю, – ответил я, не прекращая работы. – Этот отвар очень капризный. Малейшая ошибка – и он не сработает.

Ярослав подошел ближе и с любопытством наблюдал за моими действиями:

– А это что такое?

– Горная фиалка, – ответил я. – Она должна быть основой. Матушка говорила, что фиалка – самый честный цветок. Она не терпит лжи и обмана.

Я добавил к смеси немного сушеной мяты – для приятного вкуса и аромата. Отвар должен был выглядеть как обычный успокаивающий чай.

– А сколько времени нужно варить? – спросил Ярослав.

– Не варить, а настаивать, – поправил я. – В горячей воде, но не в кипятке. Кипяток убивает силу трав.

Я налил в медный котелок горячей воды и высыпал туда приготовленную смесь. Вода сразу окрасилась в нежно-фиолетовый цвет – красивый и совершенно безобидный.

– Теперь нужно подождать, – сказал я. – Пусть настаивается.

– А ты уверен, что это сработает? – с сомнением спросил Ярослав.

– Уверен в том, что он безвредный. Думаю, сработает, но увидим по факту, – ответил я. – Матушка моя умная была, а сработает ли на людях так же, как на животных… увидим.

Мы просидели рядом с настаивающимся отваром почти час, изредка обмениваясь короткими фразами. Я делал вид, что внимательно наблюдаю за изменением цвета настоя, но на самом деле мысленно еще раз проверял все расчеты.

Система подтверждала – при контакте с определенными токсинами смесь должна дать темную реакцию на серебре. Конечно, не такую яркую, как в настоящей химической лаборатории, но достаточно заметную.

– Готово, – сказал я наконец, процеживая настой через чистую ткань.

Жидкость получилась прозрачной, с нежным фиолетовым оттенком и приятным ароматом мяты и фиалок.

– Красиво, – заметил Ярослав.

– И полезно, – добавил я. – Даже если с ядом ничего не выйдет, князь хотя бы хорошо выспится.

Я перелил отвар в чистую керамическую бутыль и плотно закрыл пробкой.

– Теперь главное – чтобы отец выпил это именно из серебряного кубка, – напомнил я.

– Не волнуйся, – кивнул Ярослав. – Я скажу, что это особое лекарство, которое действует только в благородном металле.

– А если спросит, зачем?

– Скажу, что серебро очищает от дурного влияния, – улыбнулся Ярослав. – Отец верит в такие вещи.

Мы еще некоторое время обсуждали детали плана.

Отвар был готов. Ярослав посмотрел на меня, и в его глазах я увидел не просто решимость, а азарт охотника, который выходит на след опасного зверя.

– Идем, знахарь. Нас ждет долгая ночь.

Глава 13

Мы вместе, стараясь не привлекать лишнего внимания, прошли в покои князя. Святозар действительно выглядел уставшим. Он сидел в своем кресле у камина, накинув на плечи меховой плащ, и отрешенно смотрел на огонь.

– Отец, – тихо позвал Ярослав.

Князь медленно поднял голову. В его тусклых глазах на мгновение блеснуло тепло при виде сына.

– Ярослав. Что-то случилось?

– Нет, все спокойно, – ответил княжич, подходя ближе. – Просто Алексей приготовил для тебя новый укрепляющий отвар. Говорит, он поможет крепче спать и вернет силы.

Ярослав взял со стола личный серебряный кубок отца и налил в него ароматную, нежно-фиолетовую жидкость. Святозар с сомнением посмотрел на напиток.

– Опять травы… – проворчал он. – Демьян меня уже досыта ими напоил.

– Этот чай другой, отец, – мягко, но настойчиво сказал Ярослав. – Пожалуйста. Ради меня.

Князь посмотрел на сына, на его обеспокоенное, полное любви лицо, и его суровый взгляд смягчился. Он тяжело вздохнул и кивнул.

– Хорошо. Раз ты просишь.

Он взял кубок и медленно, в несколько глотков, осушил его.

– Спасибо, – сказал он, возвращая пустой кубок на стол. – А теперь оставьте меня. Я хочу отдохнуть.

Мы пожелали ему спокойной ночи и бесшумно проскользнули в соседнюю, неприметную дверь.

Комната для княжеских одежд была тесной и душной. Мы с Ярославом притаились у приоткрытой двери, из-за которой открывался вид на покои его отца. Князь Святозар сидел склонившись над какими-то документами. Даже отсюда было видно, как дрожат его руки, как тяжело ему дается чтение.

– Он совсем плох, – прошептал Ярослав, и в его голосе звучала боль.

Я кивнул, не отрывая взгляда от князя.

– А что если мы ошибаемся? – тихо спросил Ярослав. – Что если дядя действительно просто заботится об отце?

Я посмотрел на него. В лице молодого князя читалась внутренняя борьба – разум говорил одно, а сердце отчаянно цеплялось за надежду.

– Вспомни, как он смотрел на отца во время того ужина, – шепнул я. – Когда говорил, что князь «слишком мягкий». Помнишь тот холодок в глазах?

Ярослав болезненно поморщился:

– Помню, но он мне столько помог… Без него наши проекты провалились бы.

– Именно поэтому он и опасен. Всеволод не глупый злодей из сказки. Он умный, дальновидный человек, который знает, когда нужно помочь, чтобы потом получить больше власти.

Мы замолчали, продолжая наблюдение. Время тянулось медленно. Свечи в покоях князя потрескивали, отбрасывая неровные тени на стены. Святозар время от времени потирал виски – головная боль, судя по всему, не проходила.

– Может, он сегодня не придет? – прошептал Ярослав через час ожидания.

– Придет, – уверенно ответил я. – Такие люди педантичны в своих действиях. К тому же, если это яд медленного действия, то его нужно добавлять каждый день.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что он не может позволить себе нарушить привычку. Если князь проживет слишком долго без очередной порции, кто-то может заметить улучшение его состояния.

Ярослав сглотнул. Мои слова были логичными, но от этого не менее страшными.

Еще через полчаса в покоях послышались шаги. Мы оба замерли, прижимаясь к щели между дверью и косяком.

– Никого, – облегченно выдохнул Ярослав, когда в покоях появился только слуга со свечами.

Старый слуга заменил догоревшие свечи на новые, поправил дрова в камине и тихо удалился. Князь даже не поднял головы – он давно привык, что слуги работают незаметно.

– Ярослав, – тихо позвал я, – а ты действительно готов увидеть правду? Даже если она окажется болезненной?

Он долго молчал, глядя на сгорбленную фигуру отца.

– Готов, – сказал он наконец. – Я должен знать. Если дядя действительно… – он не смог договорить. – Если он отравляет отца, то я обязан это остановить.

– Даже если это разрушит твое представление о нем?

– Даже если это разрушит мое представление обо всем на свете, – твердо ответил Ярослав.

Я кивнул. Хорошо. Значит, когда придет момент истины, он не дрогнет.

Прошел еще час. Князь отложил документы и откинулся в кресле, массируя виски. Было видно, что он устал и готовится ко сну.

– Может, дядя уже не придет? – с надеждой прошептал Ярослав.

И в тот же момент в коридоре послышались знакомые твердые шаги.

Мы оба затаили дыхание. Шаги приближались к покоям князя, и я узнал их – размеренную, уверенную поступь воеводы Всеволода.

– Это он, – беззвучно сказал я губами.

Ярослав побледнел, но взгляд не отвел. Теперь мы оба знали – через несколько мгновений либо наши подозрения подтвердятся, либо мы убедимся в собственной паранойе.

В дверь покоев постучали.

– Войдите, – устало отозвался князь.

Всеволод вошел в покои с видом заботливого брата. В руках он держал небольшой медный кувшин, от которого шел легкий пар – судя по всему, подогретое вино.

– Святозар, – мягко сказал он, закрывая за собой дверь, – как ты себя чувствуешь?

– Не очень, – признался князь, с трудом поднимаясь с кресла. – Голова болит, в глазах мутно.

– Я так и думал, – участливо кивнул Всеволод. – Принес тебе особое вино – то самое, южное, что так тебе помогает. Подогрел его с медом и травами.

Он поставил кувшин на стол рядом с двумя серебряными кубками – личным кубком князя и обычным, для гостей.

Я напрягся, прижимаясь к щели. Рядом со мной Ярослав едва дышал, не сводя глаз с дяди.

– Садись, брат, – сказал Всеволод, указывая на кресло. – Расскажи, как прошел день. Я слышал, к тебе приходили торговцы из Смоленска?

– Да, – кивнул Святозар, опускаясь в кресло. – Хотят заключить договор на поставку соли. Но цены…

– Высокие? – сочувственно спросил Всеволод, подходя к столу со спиной к нам.

– Очень высокие, но что делать – своей соли у нас мало.

Всеволод взял кувшин и начал наливать вино. Сначала он наполнил свой кубок – обычный, гостевой.

– Знаешь, – задумчиво сказал он, отставляя свой кубок, – а что если поискать другие источники? Я слышал, на севере есть соляные копи…

Говоря это, он повернулся к столу боком, продолжая беседу с братом и в этот момент я увидел то, что заставило мое сердце остановиться.

Всеволод, продолжая рассказывать о северных копях, незаметно достал из-за пояса крохотный темный флакон. Движение было почти неуловимым – если бы я не знал, на что смотреть, наверняка пропустил бы.

Держа флакон в левой руке, он правой взял кувшин и сделал вид, что снова наливает вино. В этот момент левая рука быстро наклонилась над горлышком кувшина – две, может быть три капли из флакона упали в вино.

– … правда, дорога туда неблизкая, – продолжал Всеволод, как ни в чем не бывало убирая флакон обратно за пояс.

Рядом со мной Ярослав судорожно дернулся, и я едва успел схватить его за руку, не давая выдать наше присутствие.

Лицо молодого князя исказилось от боли и шока. Он увидел то, что надеялся никогда не увидеть – как его любимый дядя хладнокровно отравляет собственного брата.

Всеволод тем временем налил вино в кубок Святозара – тот самый серебряный, из которого князь пил мой отвар.

– Давай выпьем, брат, – с теплой улыбкой сказал он, протягивая отравленное вино. – За твое здоровье.

– За здоровье, – эхом отозвался князь, принимая кубок.

Всеволод поднял свой кубок – чистый, без яда – и отпил глоток.

– Хорошее вино, – заметил он. – Согревает и успокаивает.

Святозар тоже пил, ничего не подозревая, а я сидел в своем укрытии и смотрел на это страшное представление – как брат убивает брата под маской заботы.

– Кстати, – сказал Всеволод, отставляя свой кубок, – я думал о твоих словах насчет передачи дел молодому поколению.

– Да? – Святозар допивал отравленное вино.

– Может, действительно пора? Ярослав показал себя отлично, Алексей тоже приносит большую пользу, а ты мог бы сосредоточиться на стратегических вопросах.

– Возможно, ты прав, – устало согласился князь. Яд уже начинал действовать – его веки тяжелели, речь становилась медленнее.

– Конечно прав, – мягко настаивал Всеволод. – Тебе нужен отдых, брат. Много отдыха.

Он встал и подошел к князю:

– Иди спать. Завтра будет новый день, и ты почувствуешь себя лучше.

– Да, пожалуй, пора, – согласился Святозар, с трудом поднимаясь с кресла.

Всеволод помог ему дойти до спальни, заботливо поддерживая под руку. Потом вернулся в основную комнату, взял свой кубок и допил остатки чистого вина.

– Спокойной ночи, брат, – сказал он в сторону спальни. – Сладких снов.

После этого он спокойно собрал кувшин, поправил свечи и вышел из покоев, как примерный родственник, навестивший больного.

Мы остались сидеть в нашем укрытии, не в силах пошевелиться. Ярослав смотрел в пустоту остекленевшими глазами. Его мир рухнул за несколько минут.

– Я видел это, – прошептал он. – Я своими глазами видел, как он…

– Тише, – прервал я его. – Еще рано. Нужно дождаться рассвета.

Но в душе я торжествовал мрачным торжеством. Ловушка сработала. Теперь у нас есть не только свидетельство, но и вещественное доказательство.

Оставалось только выждать время и проверить, что покажет серебряный кубок.

Мы провели в тесной гардеробной долгое время, не решаясь уйти. Решили дождаться когда слуги уснут. Ярослав сидел, уткнувшись лицом в ладони, а я прислушивался к звукам из покоев князя. Святозар быстро заснул – яд делал свое дело, погружая жертву в тяжелый, нездоровый сон.

– Не могу поверить, – шептал Ярослав. – Как он мог? Собственный брат…

– Поверь, – тихо ответил я. – То, что мы видели, не может быть ошибкой или случайностью.

– Но он же помогал нам! Защищал наши проекты, поддерживал меня…

– Потому что это было выгодно. Всеволод – мастер долгосрочного планирования. Он знал, что придет время, когда ему понадобится твоя благодарность и доверие.

Ярослав горько усмехнулся:

– И я действительно доверял ему. Считал его мудрым наставником.

– Он и есть мудрый, но мудрость без совести превращается в хитрость, а хитрость без границ – в предательство.

Я тронул Ярослава за плечо:

– Пора. Нужно забрать кубок и уходить.

Мы тихо вышли из укрытия и прошли в покои князя. Святозар спал тяжелым сном в своей спальне, а в основной комнате на столе стояла посуда – два серебряных кубка и медный кувшин.

Я взял личный кубок князя и поднес к свече. На первый взгляд он выглядел обычно – блестящая серебряная поверхность, на которой играли отблески пламени.

– Ничего не вижу, – с разочарованием сказал Ярослав.

– Подожди.

Я повернул кубок под другим углом, направив свет свечи на внутреннюю поверхность. И тут я увидел то, что искал.

На дне кубка, едва заметный при обычном освещении, лежал темный налет. Не сплошным слоем, а причудливыми разводами, которые переливались радужными отблесками при движении свечи.

– Вот, – прошептал я. – Смотри.

Ярослав наклонился ближе и ахнул. Темные пятна были отчетливо видны на серебре – словно кто-то капнул чернилами и они растеклись причудливыми узорами.

– Это… это оно? – спросил он.

– Это доказательство, – твердо ответил я. – Мой отвар вступил в реакцию с ядом и оставил след.

В этот момент из коридора послышались шаги – явно кто-то из слуг.

– Быстро, – сказал я, заворачивая кубок в чистую ткань. – Нужно нести это Степану Игнатьевичу.

Мы вышли из покоев как раз в тот момент, когда к ним подошел старый слуга.

– Господин Ярослав? – удивился он. – Что вы здесь делаете так поздно?

– Проведывал отца, – спокойно ответил Ярослав.

Слуга кивнул – для него это выглядело вполне естественно.

Мы поспешили в канцелярию управляющего. Степан Игнатьевич уже ждал нас – он ждал нас и еще не ложился.

– Ну? – коротко спросил он, видя наши лица.

– Всеволод, – сказал Ярослав, и голос его дрожал от сдерживаемой ярости. – Я сам видел, как он добавлял яд в кувшин.

Степан Игнатьевич кивнул – он не выглядел удивленным:

– А доказательства?

Я развернул ткань и поставил кубок на стол. При свете нескольких свечей темные разводы были видны еще отчетливее.

– Вот ваши доказательства, – сказал я. – След яда на серебре.

Управляющий взял кубок в руки и долго изучал темные пятна:

– Это невозможно подделать?

– Невозможно, – уверенно ответил я. – Эта реакция происходит только при контакте определенных веществ. Случайно такого не получится.

– А естественным путем?

– Серебро не темнеет изнутри без причины. Особенно такими узорами.

Степан Игнатьевич поставил кубок на стол и посмотрел на нас:

– Значит, все наши подозрения подтвердились. Всеволод – отравитель.

– Арестовать его! – взорвался Ярослав. – Немедленно! Он убивает моего отца!

– Стой, – остановил его управляющий. – Не так быстро.

– Как не так? У нас есть доказательства!

– У нас есть доказательство того, что князя травят. И мы видели, как это делает Всеволод, но это еще не все.

Ярослав непонимающе посмотрел на него:

– Что еще нужно?

– Нужно выяснить, действует ли он один или у него есть сообщники, – спокойно объяснил Степан Игнатьевич. – Такие планы редко осуществляются в одиночку.

Он встал и подошел к окну:

– Мы поймали крысу за хвост, а теперь выследим все гнездо.

– Что вы предлагаете?

– Установить за Всеволодом тайную слежку. Проследить всех, с кем он встречается. Выяснить, кто еще участвует в заговоре.

Управляющий повернулся к нам:

– А пока что – ни слова никому. Всеволод не должен даже заподозрить, что мы его разоблачили.

– А как же отец? – спросил Ярослав. – Он продолжает травиться!

– Будем внимательно следить за его здоровьем, – пообещал Степан Игнатьевич. – И при первых признаках ухудшения примем меры. Если Алексей сможет приготовить что-нибудь, чтобы замедлить действие яда, то будет совсем хорошо.

Он взял кубок и запер его в железный ларец:

– А это будет храниться как главная улика. Когда придет время суда, у нас будет неопровержимое доказательство.

Мы вышли из канцелярии с тяжелым сердцем. Правда была установлена, но борьба только начиналась. Теперь предстояло выяснить, насколько глубоко пустили корни предательство и измена.

Всеволод думал, что играет в одиночку против наивных противников, но теперь мы знали его тайну, а он не знал нашей.

Игра переходила в новую фазу.

Глава 14

Канцелярия управляющего была окутана тревожной тишиной. За окнами едва забрезжил рассвет, но мы уже сидели за столом, изучая первые донесения от людей, которых Степан Игнатьевич поставил следить за Всеволодом.

– Ничего, – мрачно сказал управляющий, откладывая очередной свиток. – Абсолютно ничего подозрительного.

– Как это ничего? – нетерпеливо спросил Ярослав. – Он же отравитель!

– Он отравитель, но не дурак, – ответил Степан Игнатьевич. – Посмотри сам.

Он разложил перед нами несколько записок:

– Вчера утром – совет по вопросам торговли. Днем – объезд укреплений с капитанами. Вечером – обычный визит к больному брату с лекарственными травами.

– А кто-то следил за тем, что он делает наедине с людьми? – спросил я.

– Конечно, но Всеволод слишком осторожен. Никаких тайных встреч, никаких подозрительных разговоров. Он ведет себя как образцовый воевода и заботливый брат.

Ярослав ударил кулаком по столу:

– Но мы же знаем правду! Видели собственными глазами!

– Мы знаем, а доказать не можем, – терпеливо объяснил Степан Игнатьевич. – Наши показания – это слово против слова. Учитывай, что Всеволод пользуется большим уважением среди старших бояр и капитанов.

– Значит, он просто будет продолжать травить отца? – с отчаянием спросил Ярослав.

– Не будет, – твердо сказал управляющий. – Но нам нужен другой подход.

Он встал и подошел к окну:

– Всеволод – волк. Опытный, хитрый, осторожный. Поймать его за хвост почти невозможно, но у каждого волка есть шакалы, которые бегают у него на побегушках.

– Вы имеете в виду, что он не один и хотите подобраться к нему через его помощника? – спросил я.

– Верно, Алексей. Заговор такого масштаба нельзя провернуть в одиночку, – объяснил Степан Игнатьевич. – Всеволоду нужны помощники. Люди, которые знают детали, но не имеют его железных нервов.

– И кто это может быть? – спросил Ярослав.

Управляющий повернулся к нам:

– Лекарь Демьян. Он слишком часто общается с Всеволодом.

Я улыбнулся. Действительно – кто лучше лекаря разбирается в ядах? И кто имеет лучший доступ к князю под предлогом лечения?

– Демьян? – переспросил Ярослав. – Но он же… он просто неудачник. Завистливый, но безвредный.

– Именно поэтому он идеальная пешка, – сказал Степан Игнатьевич. – Всеволод мог легко им манипулировать, играя на его зависти к Алексею и обещаниях вернуть былое влияние.

Я задумался. Логика была безупречной. Демьян действительно имел и мотивы, и возможности.

– Только у нас нет против него ничего, – заметил я, а потом до меня дошло. Я ведь имею дело не с обычным управляющим, а, фактически, с начальником службы безопасности, если выражаться языком моего мира. – Так вы хотите…

Степан впился в меня своим изучающим взглядом: – Снова верно. Алексей, – кивнул управляющий, словно оценивая меня заново. – Страх, – просто ответил Степан Игнатьевич. – Демьян – слабый человек. Слабые люди ломаются под давлением гораздо быстрее сильных.

Он подошел к железному ларцу и достал серебряный кубок с темными разводами:

– У нас есть неопровержимое доказательство отравления. Если мы правильно надавим на Демьяна, он сломается и расскажет все.

– А если не сломается? – спросил Ярослав.

– Сломается, – уверенно сказал управляющий. – Такие люди, как Демьян, всегда ломаются, когда понимают, что их покровитель готов их предать.

– Что вы предлагаете?

– Вызвать его на допрос как главного подозреваемого. Показать ему улики и дать понять – игра окончена, остается только выбрать сторону.

Степан Игнатьевич поставил кубок на стол:

– Всеволод слишком умен, чтобы попасться в ловушку, но Демьян – нет. Через Демьяна мы доберемся и до главного заговорщика.

– Когда начнем? – спросил Ярослав.

– Прямо сейчас, – ответил управляющий. – Чем раньше мы сломаем это слабое звено, тем быстрее спасем твоего отца.

Он подошел к двери и позвал одного из самых опасных воинов крепости:

– Борислав! Подойди.

Через минуту в канцелярию вошел наш товарищ, с которым мы тут же обменялись рукопожатиями.

– Слушаю, господин управляющий.

– Возьми двух воинов и приведи ко мне лекаря Демьяна. Немедленно.

– Арестовать? – уточнил Борислав, по тону поняв, что каша заваривается серьезная.

– Пока нет, но пусть он поймет – это не дружеский визит и он в шаге от эшафота.

Борислав кивнул и вышел.

– А теперь ждем, – сказал Степан Игнатьевич, усаживаясь за стол. – Увидим, из чего сделан наш лекарь – из железа или из глины.

* * *

Демьян сидел в своих лекарских палатах, растирая в ступке какие-то травы. Последние недели были для него тяжелыми – князь слабел, несмотря на все его усилия, а репутация лекаря страдала. Особенно болезненными были косые взгляды и шепотки: «Не может вылечить», «Алексей справился бы лучше».

Он с силой нажал на пестик, и сухие листья валерианы превратились в пыль. Этот запах… он помнил его с детства. Таким же пахло в тесной землянке его отца, простого деревенского знахаря, который научил его всему, что знал – как распознавать коренья, как сушить травы, как слушать дыхание больного. Он был лучшим учеником. Талантливым мальчишкой, который мог по одному лишь цвету кожи определить хворь.

Его заметил еще старый князь, отец Святозара, когда Демьян, тогда еще безусый юнец, вылечил его любимого псаря от лихорадки. Князь оценил знание. Забрал его ко двору, дал доступ к книгам, к редким травам. Десятилетиями он был первым и единственным. Его слово было законом, его отвары – последней надеждой. Он служил этому роду верой и правдой, с гордостью нося звание главного лекаря.

Демьян с горечью вспомнил тот день, еще до появления Алексея, когда к нему пришел воевода Всеволод. Его вкрадчивый голос, сочувствующий взгляд, слова о том, что «старые устои рушатся», что «молодой и горячий Ярослав не готов к власти, его нужно умерить во благо рода». Всеволод играл на его честолюбии, как на гуслях. Он обещал ему еще большее влияние, почет и славу, когда придет «правильное» время.

И он, Демьян, старый дурак, поверил. Согласился помочь. Он начал давать княжичу те самые отвары, которые должны были не лечить его от мнимой хвори, а медленно истощать его силы, превращая в слабого, послушного юношу. Все шло по плану, пока не появился этот повар. Этот мальчишка, который своими странными бульонами не просто вылечил княжича – он свел на нет месяцы тайной работы Демьяна и провалил первую часть заговора Всеволода.

И теперь он был в ловушке. План провалился, но отступать было поздно. Всеволод не простил бы провала и Демьян был вынужден помогать в новом, еще более страшном деле.

Дверь с грохотом распахнулась, и в палату вошел Борислав с двумя гвардейцами. Их лица были суровы.

– Лекарь Демьян, – строго произнес Борислав, – управляющий приказал доставить тебя к нему немедленно.

Демьян вздрогнул, роняя ступку. Травы рассыпались по полу.

– Доставить? Зачем? Что случилось?

– Не мне об этом судить, – отрезал Борислав. – Одевайся и идем.

– Но у меня дела, больные…

– Дела подождут. Приказ есть приказ.

Демьян с дрожащими руками начал собирать рассыпанные травы:

– Дайте хотя бы убрать…

– Оставь как есть, – нетерпеливо сказал один из воинов. – Нечего время тратить.

Лекарь поднялся, натягивая свой плащ. Руки у него тряслись – такой официальный вызов, да еще и от Степана Игнатьевича не предвещал ничего хорошего.

Они вышли из палат и направились по коридорам крепости к канцелярии управляющего. Демьян шел в окружении троих стражников, чувствуя себя арестантом. Встречные слуги и дружинники оборачивались, глядя на эту процессию с любопытством и опаской.

– Борислав, – попытался заговорить лекарь, – ты не знаешь, в чем дело? Может, с князем что-то случилось?

– Не болтай, – коротко ответил тот.

По пути они прошли мимо кухонь, где Демьян увидел Алексея, обсуждавшего что-то с поварами. Молодой знахарь поднял голову и спокойно посмотрел на процессию. В его взгляде не было ни удивления, ни любопытства – словно он уже знал, что происходит.

Это заставило Демьяна еще больше занервничать.

Чуть дальше они встретили Ярослава, который шел по коридору в сопровождении нескольких младших бояр. Молодой князь тоже взглянул на лекаря, и в его глазах мелькнуло что-то холодное и оценивающее.

Стражники почтительно расступились, пропуская Ярослава, а он прошел мимо, даже не кивнув. Для Демьяна это было оскорбительно – раньше княжич всегда здоровался с ним.

– Что происходит? – пробормотал лекарь, но никто ему не ответил.

Когда они подошли к канцелярии управляющего, Борислав постучал в дверь.

– Войдите, – раздался голос Степана Игнатьевича.

Борислав открыл дверь и слегка подтолкнул Демьяна вперед:

– Лекарь Демьян, как приказывали.

– Спасибо. Можешь идти, но будь поблизости.

– Слушаюсь.

Борислав вышел, закрыв за собой дверь, и Демьян остался один на один с управляющим.

Степан Игнатьевич сидел за своим массивным столом, и его лицо было непроницаемо. На столе лежал единственный предмет – серебряный кубок, который странно поблескивал в свете свечей.

– Садись, Демьян, – негромко сказал управляющий, указывая на стул перед столом.

Лекарь неуверенно опустился на стул, не сводя глаз с серебряного кубка. Что-то в нем было не так – внутренняя поверхность казалась подернутой темными разводами.

– Тяжелые времена, – задумчиво начал Степан Игнатьевич. – Князь слабеет день ото дня, твои отвары не помогают. Должно быть, очень болезненно для лекаря видеть, как его пациент угасает.

– Я делаю все, что могу, – нервно ответил Демьян. – Но возраст, усталость от государственных дел…

– Да, именно так мы все и думали, – кивнул управляющий. – До сегодняшнего утра.

Он придвинул кубок ближе к Демьяну:

– А потом выяснилось, что князь Святозар страдает не от старости. Посмотри на этот кубок.

Демьян наклонился и рассмотрел темные пятна на серебре. Его лицо побледнело.

– Что это? – прошептал он.

– Ты, как лучший знаток ядов в крепости, наверняка сразу узнаешь эти следы, – спокойно сказал Степан Игнатьевич. – Это отпечатки смерти на благородном металле.

– Но… но откуда…

– Этот кубок принадлежит князю. Вчера вечером он пил из него, а утром мы обнаружили вот это.

Управляющий откинулся в кресле:

– Кто-то методично отравляет нашего князя, Демьян. Теперь у нас есть неопровержимые доказательства.

Лекарь судорожно сглотнул. Его руки дрожали, а на лбу выступила испарина.

– Господин управляющий, – пролепетал он, – я не понимаю, при чем тут я…

– А при том, – холодно ответил Степан Игнатьевич, – что ты единственный в крепости, кто имеет постоянный доступ к князю под предлогом лечения и единственный, кто достаточно разбирается в ядах, чтобы провернуть такое.

В канцелярии повисла тяжелая тишина. Демьян сидел, уставившись на серебряный кубок, а Степан Игнатьевич спокойно наблюдал за его реакцией.

– Господин управляющий, – наконец выдавил лекарь, – вы же не думаете, что я… что я способен на такое?

– А что я должен думать? – мягко спросил Степан Игнатьевич. – Князь болеет уже месяцы. Ты его лечишь, но ему становится только хуже. Теперь выясняется, что его травят.

– Но это может быть кто угодно! – воскликнул Демьян. – Любой из слуг, любой…

– Кто угодно не разбирается в ядах так, как ты, – перебил его управляющий. – Кто угодно не знает, какие именно травы давать, чтобы угасание походило на естественную старость.

Он пододвинул кубок еще ближе:

– Посмотри внимательнее. Узнаешь этот узор?